Текст книги "Записки практикующего адвоката"

Автор книги: Luide

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 52 страниц)

Пока я размышляла о том, почему эльфы гнушаются работой в судебных и правоохранительных органах, судья тем временем предложила приступать к допросу свидетелей.

К сожалению, немаловажную часть процесса я упустила, поскольку в прошлом слушании не участвовала. Я бы не отказалась задать несколько вопросов ответчице, хотя, надо признать, с этим неплохо справился и коллега Валитиэль. Я заранее изучила материалы дела и звукозапись минувшего заседания, так что была в курсе всех перипетий, однако уже ничего не могла изменить.

Мы выслушали двоих наших свидетелей, а затем троих свидетелей со стороны ответчицы.

Чем дальше продвигалось дело, тем отчетливее я понимала, что клиент мне нагло врал, обрисовывая ужасы отношений с женой.

Быть может, супруга и не давала ему спокойно жить, но пределы допустимого не нарушала. К примеру, она легко могла заглянуть в спальню к бывшему мужу, который находился там с девицей и начать рассказывать, что кушал сегодня ребенок и чем срыгнул, что не лучшим образом отражалось на отношениях Ритиниэля с подружкой.

По словам самого эльфа, из-за жены он никак не мог встречаться с девушкой в гостинице (по-видимому, та претендовала на статус постоянной подруги, а то и невесты, и ее совершенно не устраивала бывшая жена в роскошной квартире возлюбленного).

Так же она делала мелкие пакости вроде того, что пролила кофе на дорогое пальто соперницы, выбросила ее колготки и так далее.

Ах да, еще за госпожой Ильвениль водилась привычка расхаживать по квартире в соблазнительном неглиже (впрочем, это ее право – ходить по дому в чем пожелает).

Все это походило на правду, однако другая, наиболее драматическая часть повествования – как ответчица угрожала расправой бывшему мужу – была слишком наигранной и сомнительной.

Судья лишь скептически слушала рассказы свидетелей об этом, а потом засыпала их вопросами. Свидетели путались, терялись и еще более ухудшали положение истца.

Я изо всех сил пыталась смягчить ситуацию и сгладить несуразности, однако мне слабо это удавалось, и я прекрасно это понимала.

Наконец, допрос свидетелей закончился.

– Ваша честь, – встал с места представитель истицы. – Просим приобщить к делу копию постановления ГАИ, из которого следует, что в момент, когда, по словам свидетелей, моя доверительница прилюдно угрожала истцу, она на самом деле находилась в совершенно другом месте, где произошло дорожно-транспортное происшествие.

– Ваша честь, – попробовала возразить я, – ГПК требует, чтобы все доказательства должны быть предоставлены суду до или во время предварительного судебного заседания, поэтому прошу отказать в приобщении данного постановления.

Я пыталась сделать хоть что-то, хотя прекрасно понимала, что суды не слишком придерживаются этого положения закона, поскольку не раз было, что апелляционный суд отменял решение из-за отказа присовокупить к делу какое-нибудь доказательство, полагая, что судом первой инстанции не полностью исследованы материалы дела.

– Необходимость в этой справке возникла только после показаний свидетелей, так что причина пропуска срока является уважительной! – парировал мой оппонент, и судья Марчиссон с ним согласилась.

Это стало последней каплей, которая свела на нет все шансы выиграть дело.

У меня оставалась лишь возможность потянуть рассмотрение – возможно, мы истец отыщет новые доказательства, которые пересилят эффект он явно неправдивых показаний его сегодняшних свидетелей.

Я поднялась и заявила:

– Ваша честь, прошу перенести слушание дела в связи с тем, что мне необходимо подготовиться к дебатам и тщательно изучить материалы дела.

При этом я прекрасно понимала, что суд вправе мне отказать.

Судья внимательно взглянула на меня, поколебалась, но смилостивилась:

– Хорошо, у вас будет такая возможность. Заседание окончено, слушание переносится на четвертое декабря.

И кивнула секретарю, чтоб та выключила микрофон.

Все начали вставать, но судья Марчиссон еще не закончила. Она окликнула ответчицу:

– Госпожа Ильвениль, ответьте мне на один вопрос.

– Конечно, – согласилась так, вопросительно глядя на судью.

Кстати, ответчица была дивно хороша, даже для эльфийки: огромные изумрудно-зеленые глаза, тонкие черты лица, светлые волосы до пояса и роскошная фигура. Просто кукла Барби! Не понятно только, чего не хватало моему клиенту?

Все замолчали, предоставляя судье задавать вопросы.

Она поинтересовалась:

– Скажите, зачем вам эта квартира?

– Я хочу остаться с Ритиниэлем, – ответствовала та спокойно.

– Зачем? – удивилась судья. – Вы очень красивая и молодая девушка, для вас не составит труда найти другого! Зачем вы гробите себя?

– Мне не нужен другой, я люблю Ритиниэля, – все так же безмятежно объяснила эльфийка.

– Но он ведь не хочет с вами жить, других женщин приводит и вообще… – судья запнулась, явно пытаясь подобрать цензурные эпитеты для обозначения моего клиента.

Но Ильвениль не дала ей договорить и уверенно молвила:

– Ради любви он изменится, вот увидите!

Судья не нашлась, что сказать, лишь покачала головой и нехотя сообщила, что все свободны.

Я вполне разделяла ее отношение: наивно верить, что недостатки любимого вдруг сами собой испарятся, он перевоспитается и станет самым-самым лучшим, нежным и любящим. Но множество девушек верят в самоубийственное утверждение, что ради нее одной он может измениться. Безусловно, бывает, что мужчины и женщины в корне меняют свою жизнь, и любовь – неплохой повод для этого, но это может сделать лишь тот, кто сам искренне захотел перемениться, да и то без гарантий. Ломать себя – сложно и больно, не все это выдерживают, а уж когда пытаются сломать другого и обижаются, если не выходит…

Глупо, право слово!

Домой я добралась в полнейшем изнеможении. Клиент, пребывая в расстроенных чувствах, не предложил меня довезти, да и мне не хотелось с ним общаться и делать хорошую мину при плохой игре.

Дело окончательно проиграно, это понимали мы все.

У меня раскалывалась голова, сил не оставалось совершенно, и я мечтала только об одном – как бы поскорее добраться до постели и выпить таблетку.

Яркий свет солнца, отражаясь от снежного покрова, слепил глаза, и от бликов еще сильнее разыгралась головная боль.

Добредя до квартиры, я бросила вещи прямо при входе, кое-как стянула дубленку и обувь и направилась в ближайшую комнату. По дороге я едва не сверзилась, запнувшись на ровном месте, а потом чуть не ткнулась лбом о дверной косяк. И все это за какие-то несколько метров! Определенно, я была не в себе.

Настроение, мягко говоря, оставляло желать лучшего. Не хотелось расписываться в поражении, но поделать ничего нельзя. На самом деле мои симпатии были скорее на стороне ответчицы, а не моего собственного клиента, но профессиональная этика велела мне защищать истца, да и проигрывать весьма неприятно.

Я валялась на диване, сжав руками гудящую голову, и всячески жалела себя.

Тут в дверях гостиной появилась умильная мордочка Ната. Убедившись, что я уже начала улыбаться, а значит, прихожу в себя, он проворчал. – Хватит страдать, хозяйка. – Хозяйкой Нат называл меня в исключительных случаях или в присутствии посторонних. – Там я тебе твой любимый кофе сварил, и кексы есть свежие.

Я непроизвольно улыбнулась. Умеет же, паршивец, меня отвлечь на что-нибудь вкусненькое! Отвлекусь, подумаю о чем-то не столь грустном и философском, а там, глядишь, и все наладится потихоньку. Жизнь ведь продолжается, и от того, что я вся просто изрыдаюсь из-за ее жестокости и непредсказуемости, никому лучше не станет, и ничего не изменится. Подбадривая себя такими нехитрыми утешениями, я отправилась на кухню пить кофе. А что, ведь и вправду, к тридцати с лишним годам да с моей нервной работой или ты научишься не принимать близко к сердцу проблемы и относиться ко всему философски, или получишь как минимум гипертонию. Я предпочитаю философию.

Выпив пару чашек горячего и ароматного кофе, я достаточно успокоилась и решила заняться личными делами.

К таковым относился и звонок родителям, ведь нужно же их поставить в известность, что дочь наконец собралась создать семью!

Поудобнее устроившись на диване, я набрала номер мамы, и на ее вопрос, как у меня обстоят дела, сразу же ответила:

– Мам, я замуж выхожу.

В первый момент после моего сообщения о будущей свадьбе мама просто потеряла дар речи, я уж было решила, что оборвалась связь. Но нет – немного придя в себя, она засыпала меня вопросами. Конечно, мамино любопытство вполне понятно, однако не слишком уместно. И если еще вполне можно понять желание выспросить подробности эпохального решения, то уж осторожный вопрос "А как же Артем?", право, был совершенно неуместным!

– Мама, ну при чем здесь Артем? – несколько раздраженно поинтересовалась я. – Я же вам давным-давно говорила, что ничего у нас с ним нет и не будет, и он сам это подтвердил. С чего вы с папой взяли, что мы должны быть вместе?

Мама молчала, видимо, перебирая аргументы. По всей вероятности, самым веским из них был "А нам с Медведевыми очень хотелось, чтобы наши дети поженились", но мама слишком благоразумна (да и слишком хорошо меня знает), чтобы это озвучить.

Явственно поколебавшись, она смогла пробормотать только, что мы хорошо подходим друг другу.

– Мама, ну с чего ты это взяла? – уже начиная заводиться, полюбопытствовала я. – Позволь мне самой решать, за кого мне выходить замуж, ладно?

Родители никогда особенно не вмешивались в мою личную жизнь (и правильно, потому что иначе я вовсе перестала бы им о ней рассказывать), и, стушевавшись, мама отступила и перевела разговор на другую тему.

В субботу родители устроили небольшой семейный обед, куда был приглашен и Виноградов со своими ближайшими родственниками.

Откровенно говоря, в первый момент мне было даже несколько неловко приглашать столь богатых людей в не слишком роскошный дом родителей. Однако потом я себя строго одернула: и сам Владимир, и его родители прекрасно знают, кто я и из какой семьи происхожу. Миритиэль даже не скрывал, что на меня было собрано обширное досье еще до того, как у нас с его внуком завязались отношения, так что уровень моего достатка ему также прекрасно известен. Да и чего мне стыдиться? В конце концов, я родилась в семье с нормальным средним достатком и нисколько не стеснялась этого. Не я ли не так давно рассуждала о том, что не хочу относиться к сливкам общества? Но некоторое иррациональное чувство неловкости все же беспокоило меня.

Хорошо, что у Владимира и его родственников хватило такта никоим образом не демонстрировать свое превосходство, так что встреча прошла вполне мирно, невзирая на мои опасения. Виноградов произвел на маму с папой приятное впечатление, и даже если они про себя производили сравнения с Артемом, то у них также хватило соображения не делать этого вслух.

Откровенно говоря, подозреваю, что родители Владимира также были не слишком довольны его выбором (все же я не принадлежу к его кругу и наш брак вполне можно назвать мезальянсом), однако если так, то они вполне успешно это скрывали.

В общем, встреча прошла на высшем уровне – благожелательно и несколько официально, и даже выпитое спиртное не развязало языки будущим родственникам.

Думаю, все вздохнули с искренним облегчением, когда это мероприятие наконец закончилось.

Однако все это не шло ни в какое сравнение с тем, что сотворил мой домовой, узнав о предстоящем бракосочетании (а я сообщила ему об этом лишь в субботу). Пребывающий в бурном восторге Нат кинулся отмечать это событие и в итоге несколько переборщил, упившись кефиром до невменяемого состояния. Не знаю уж, сколько градусов алкоголя содержится в этом напитке, но их с лихвой хватило домовому, чтобы вообразить себя котом и громко мурлыкать, устроившись у меня на подушке. Несмотря на несвязные просьбы Ната, я воздержалась от почесывания его за ушком и ретировалась спать в гостиную. Хорошо, что у меня в квартире достаточно толстые стены и кошачий концерт домового доносился только чуть слышно, иначе мне пришлось бы не спать всю ночь – Нат угомонился лишь за полночь.

Но как же ему с утра потом было плохо! Пришлось отпаивать страдальца рассолом и самой готовить завтрак – на трудовые подвиги домовой был определенно не способен. Ему явно было стыдно за учиненный дебош, поскольку, несмотря на количество выпитого, прекрасно запомнил все события вчерашнего вечера и теперь заметно страдал при воспоминаниях и ярко пунцовел, стоило ему лишь встретиться со мной взглядом.

Честно говоря, я лишь огромным усилием воли удержалась от того, чтоб прочесть этому пьянице лекцию о вреде алкоголя (обычно именно Нат имеет дурную привычку поучать меня по всякому поводу и распекать за нарушение режима). Ну да ладно, домовому и без того было стыдно, так что я смилостивилась и сделала вид, что ничего страшного не случилось и для меня вполне привычно такое его поведение.

К тому же позвонила Инна и напомнила мне об обещании «обмыть» помолвку. Мы договорились встретиться вечером в ночном клубе (подружка полагала, что по такому поводу нужно непременно посетить мужской стриптиз, хотя ума не приложу, как это связано с грядущей семейной жизнью). Я не слишком люблю клубные танцы, однако Инна не хотела ничего и слушать о чинных и скучных, по ее мнению, посиделках в кафе и настаивала на походе в клуб.

Откровенно говоря, я не любитель подобных буйных развлечений, но на этот раз уступила. Единственное, на чем я настаивала, так это чтоб клуб был хоть более-менее приличным, поскольку большинство таких заведений предназначено для подростков и дамы "чуть за тридцать" выглядели бы в них просто белыми воронами, а мне вовсе не хотелось чувствовать себя пожилой клячей.

Инна как-то подозрительно быстро согласилась и предложила сходить в «Перт» (от названия руны Перт, олицетворяющей судьбу, рок, выбор, прим. автора), где (удивительное совпадение!) сегодня как раз намечался стриптиз. При этом данный ночной клуб считался вполне фешенебельным местом. На это возразить было нечего, и мы договорились встретиться вечером у входа.

Собираясь, я перерыла весь шкаф и вдруг в самом деле почувствовала себя старой кошелкой, поскольку мой гардероб нынче состоял по большей части из деловых костюмов, да и в нарядной одежде превалировали платья-футляры и прочие «приличные» одежды, которые были бы совершенно неуместны в ночных клубах. Более смелые наряды были откровенно летними, и я сильно рисковала в них насмерть замерзнуть, несмотря на отопление. Пришлось достать из недр платяного шкафа еще институтский наряд (я не поправилась с тех пор, что не могло не радовать) – платье с асимметричным низом, который с одной стороны очень смело открывал бедро. В принципе, можно было обойтись и джинсами с ярким свитером, однако тут уж сработало желание покрасоваться. И вправду, платье цвета индиго очень шло мне, и некоторая нахальность образа заставляла вспомнить ту девчонку, какой я была почти десять лет назад.

Смешно, я теперь и сама уже с трудом вспоминаю себя тогдашнюю – самоуверенную девчонку, которая верила, что с ней обязательно случится настоящее чудо и жизнь таит только хорошие сюрпризы… С тех пор минуло много времени, и было много всякого, как хорошего, так и плохого. И я давно уже не та девочка, которая твердо знала, что хорошо, и что плохо – вероятно, как и все юные, непоколебимо убежденные, что уж они-то знают о жизни все. Наивные дети, которых жизнь еще многому научит, дайте ей только время. Но у юности есть и плюсы, в частности, та самая уверенность в собственной правоте и избранности. Потом мы все становимся старше и понимаем, что вселенная отнюдь не крутится вокруг тебя, а ты сам – лишь крошечная песчинка в этом мире. Нужная, бесценная и незаменимая, но такая маленькая часть… И лишь тогда, когда ты это сполна примешь и научишься жить с тем, что не все мечты сбываются и не всем суждено поколебать основы мира, ты станешь взрослым.

Все равно юности не дано это понять, а те, кто понял, уже не в силах ничего изменить. Такова жизнь, и мы можем лишь принять ее уроки, не ропща за несправедливость.

Выкинув из головы все сложные вопросы, я навела марафет, позволив себе на этот раз накраситься ярче (в любом случае, платье требовало соответствующего образа, и скромный повседневный макияж был совершенно неуместен). Яркие тени цвета «электрик», мерцающий блеск для губ, колоритная бижутерия и сумочка-клатч в цвет наряда дополнили образ. Очень надеюсь, что никто из клиентов или коллег не увидит меня в таком виде, хотя ничего постыдного или вульгарного в этом не было, но вряд ли это подобало адвокату.

Впрочем, сегодня я не юрист, а просто счастливая и влюбленная женщина, так что имею полное право немного похулиганить.

Я несколько увлеклась сборами, так что спохватилась, уже почти опаздывая.

Напоследок предупредив Ната, чтоб не смел опохмеляться кефиром и просто полежал, я схватила сумочку, взяла ключи (домовой был не в состоянии закрыть за мной дверь, и я его пожалела) и вышла из квартиры.

В итоге я и вправду слегка опоздала на встречу с Инной, но, учитывая, что подруга имеет дурную привычку опаздывать минимум минут на пятнадцать (а я последние лет пятнадцать усиленно, хоть и безуспешно, борюсь с этим ее обыкновением), то ей не следовало роптать на меня за небольшое опоздание.

Инна что-то буркнула, не соглашаясь с таким суждением, но последовала за мной внутрь.

Интерьер клуба вполне соответствовал названию, обстановка загадочно-мистичная, с некоторым налетом готичности. Хозяева внимательно следили, чтоб развлечения и обстановка ассоциировались со словом «судьба», как и подобает клубу, носящему столь громкое название. Фирменная монограмма с руной «Перт» и воззванием к норнам Урд, Верданди и Скульд красовались везде, начиная от салфеток и заканчивая стульями.

Вообще, подруга была как-то почти неестественно весела этим вечером, лихо отплясывала и изо всех сил строила глазки симпатичным мужчинам. И не скажешь, что она приличная жена и мать! Инна пресекала все мои попытки покинуть танцпол, пока я уже не взмолилась о передышке.

Народа присутствовало немало – воскресный вечер многие решили провести весело. Люди и нелюди веселились от всего сердца, и, надо признать, что в клубе мне в самом деле понравилось – интересная и эффектная программа, оригинальные коктейли и танцы создавали какое-то непринужденное веселье.

Кроме того, в «Перт» была даже штатная гадалка, которая совершенно бесплатно бросала руны гостям. Погадала она и нам, посулив подруге период радости и гармонии. Я попыталась отказаться от ворожбы, но сияющая Инне (еще бы, ей выпало Вуньо, а в раскладе это очень хорошая и добрая руна) настаивала, и мне пришлось согласиться.

Но мне выпало не столь радужное предсказание, как Инне – перевернутая руна Раидо сулила неожиданности, путешествия, возможные эмоциональные срывы и распад дружеских отношений. Несладко, прямо скажем, однако с судьбой нельзя спорить, можно лишь пользоваться ее подсказками, чтоб повернуть будущее в свою пользу. Так что я поблагодарила ворожею и принялась следить за танцующими, пытаясь отвлечься от невеселых размышлений. Невольно в голове заворошились неприятные мысли о тех возможных несчастьях, о которых предупреждали руны, и оттого настроение сразу ухудшилось.

Даже Инна приумолкла, не решаясь назвать гадание вздором, но и не зная, что сказать и как меня утешить. Не найдя других занятий, она стала преувеличенно внимательно изучать танцующих, то и дело отпуская шуточки.

Подруга язвительно отозвалась о некой смазливой брюнеточке, которая буквально висла на партнере, и вдруг осеклась:

– Слушай, но это же Артем!

– Какой Артем? – рассеянно отозвалась я, пытаясь выловить маслину из бокала.

– Да я серьезно, там Артем. Ну, сама посмотри! – настаивала Инна, и мне пришлось поднять голову и взглянуть в указанном ею направлении.

Там и в самом деле был мой друг, хотя, если вдуматься, то ничего необыкновенного в этом не было – он тоже вполне мог решить провести вечер в клубе и изрядно повеселиться.

Забавно было наблюдать за Артемом со стороны, ведь обычно мы оказывались в одной компании и у меня не выпадало шансов исподтишка понаблюдать за ним.

Сегодня друг был бесшабашно весел, то ли это было следствием выпитого, то ли у него в самом деле просто великолепное настроение. Он играл со своей партнершей, словно кошка с мышкой, полушутя отбиваясь от ее приставаний и задорно улыбаясь. Надо признать, что и танцевал Артем весьма пластично и красиво, и наблюдать за его танцем было попросту приятно.

Должно быть, посторонний наблюдатель счел бы его очень эффектным и привлекательным, но, поймав себя на том, что смотрю на друга чересчур заинтересованно, я смутилась и отвела взгляд. Видимо, я просто слишком много выпила.

Тут Инна принялась подавать Артему какие-то знаки, и я зашипела на нее, требуя немедленно прекратить. Неужели не видно, что он пришел сюда развлекаться, притом явно не со своей подругой (или уже бывшей подругой?) Ларисой, так что ему определенно не до нас. Однако то ли Артем так не считал, то ли подействовали жесты Инны, но по завершении танца он направился к нашему столику.

– Привет! – улыбнулся он, подойдя поближе. – Что вы здесь делаете?

Вопрос нельзя было назвать особенно умным – что можно делать в ночном клубе, кроме как развлекаться и пить?

Впрочем, может быть, я придираюсь, поскольку подруга тут же без тени сомнения выпалила:

– А мы празднуем. Садись к нам!

Артем принял приглашение и поинтересовался:

– А что празднуете?

– Анна замуж выходит! – радостно сообщила Инна и приподняла бокал в шутливом салюте. – Как за это не выпить?!

Артем несколько принужденно улыбнулся и спросил:

– И кто этот счастливец?

Я была вынуждена вмешаться в этот обмен любезностями:

– Владимир Виноградов, ты его не знаешь. Кстати, мы ждем тебя на нашей свадьбе семнадцатого февраля. Приглашения пока не готовы, я пришлю их потом.

– Понятно, – коротко кивнул Артем и замолчал, преувеличенно внимательно рассматривая поверхность столика.

Мне вдруг стало неудобно, когда я припомнила, как он сам делал мне предложение. Может быть, некрасиво вот так сообщать, что ему предпочли другого? Нет, глупости, мы давно все выяснили и остались друзьями. А остальное – это мое личное дело. Я же не спрашиваю его, помирился ли друг со своей девушкой (хотя и так понятно, что нет) и какие отношения у него с той эффектной брюнеткой!

Пока я размышляла об этом, Инна вновь взяла инициативу в свои руки:

– Слушай, ты тут сам или с девушкой?

Артем признался, что пришел один.

– Ну, вот и славно! – обрадовалась подруга. – Составишь нам компанию, а то Анна что-то совсем скисла!

Артем перевел взгляд на меня, видимо, уточняя, не помешает ли он.

Протестовать было неудобно, да и в самом деле мне не мешало отвлечься, и я подтвердила приглашение Инны.

Надо сказать, что я ничуть об этом не пожалела – в присутствии друга предаваться тоске было как-то неуместно, да и вскоре грусть растаяла. Артем так отчаянно и заразительно веселился и заставил нас искренне хохотать его шуткам, что весь остаток вечера (точнее, ночи) я и не вспоминала о нерадостном предсказании.

Домой я попала уже под утро, но ничуть не сожалела о времени, проведенном в клубе. Давно так не бесшабашно развлекалась! Инна хохотала и уверяла, что, поскольку это прощание с моей «холостяцкой» жизнью, то нужно непременно побуянить, и Артем вторил ей, так что мы танцевали и от души веселились.

А с понедельника вновь начались обычные будни. Правда, кроме рабочих проблем теперь нужно было активно участвовать в подготовке свадьбы, да и Владимир добавил мне хлопот.

Однажды вечером он привез меня в совершенно незнакомый дом и сообщил, что купил его для нас двоих.

Нет, дом мне вполне пришелся по вкусу, но я так привыкла к своей любимой квартирке, что не могла даже представить жизнь в другом месте. Но Виноградов вполне обоснованно заметил, что для семьи она маловата, да и детям лучше будет в частном доме, где их без опасений можно выпускать гулять во двор.

Откровенно говоря, меня несколько ошеломила подобная перспектива (Владимир упоминал детей, да еще и во множественном числе, как само собой разумеется, а я пока не задумывалась о прибавлении в семействе), но я вынуждена была согласиться. Да и по-хорошему, он был совершенно прав.

Так что теперь кроме всех прочих забот требовалось еще и заняться оформлением нашего будущего дома. Точнее, непосредственно этим занимался дизайнер, но у меня не было ни малейшего желания жить в подобии музея по интерьеру, и пришлось взять под контроль работу этой милой эльфийки.

К тому же неведомым образом известие о предстоящей свадьбе в считанные дни распространилось среди коллег и знакомых, так что все кинулись меня поздравлять.

Незаметно пролетело время, и вот уже наступил конец ноября, на который было назначено заседание по делу Ритиниэля.

Я честно призналась Владимиру, что шансов выиграть дело у нас практически нет, поскольку судьи вообще чрезвычайно неохотно выписывают несовершеннолетних детей, а в данном случае и подавно.

Однако Виноградов и его дед настаивали, чтоб я участвовала в деле до последнего. Что ж, это их право, так что я готовилась к разгрому. А что тут поделаешь? Выигрывать все дела невозможно, и в данном случае в том совершенно не было моей вины. Неприятно, что и говорить, но клиент сам наврал мне с три короба, вот теперь нам придется расплачиваться за это.

Но ожидаемая экзекуция не состоялась, хоть в том и не было моей заслуги.

За пару дней до назначенной даты мне позвонил лично Миритиэль и попросил подъехать к нему для приватного разговора по этому делу.

Конечно же, я согласилась и в оговоренный час явилась в резиденцию главы Дома.

К моему удивлению, в кабинете Миритиэля собрались все участники дела: кроме самого хозяина присутствовали также мой клиент, его бывшая супруга, а также адвокаты и родители молодых супругов. В общем, полный комплект. Любопытно только, по какому поводу это собрание?

Впрочем, скоро все прояснилось. Оказывается, пока суд да дело, бесшабашные эльфы умудрились обзавестись еще одним малышом! Точнее, родиться, конечно же, ребенок еще не успел, однако беременность в наличии, и счастливым отцом был именно мой клиент. Правда, радости по этому поводу на его лице не наблюдалось, а вот Ильвениль просто сияла.

Старшие члены семьи настаивали, что раз уж молодежь сумела сразу двумя детьми обзавестись, пусть теперь сумеют и жить вместе. Ритиниэль вяло отбивался, аргументируя это тем, что женушка его попросту соблазнила коротенькой полупрозрачной ночнушкой, а сам он вовсе ни при чем, и вообще, был в подпитии и за свои поступки не отвечал.

Но старшие отреагировали на этот демарш довольно резко, пригрозив в случае отказа просто лишить его содержания, после чего Ритиниэль моментально сник – видимо, он вполне здраво оценивал собственную способность заработать на хлеб насущный.

Так что мне предложили тут же составить от его имени отказ от иска, что я и сделала. Хмурый клиент неохотно, но подписал, и теперь следовало лишь сдать этот документ в канцелярию суда, что проблем не составит.

Вот так и закончилось это дело. Сомневаюсь, что меня пригласят на свадьбу – Ритиниэль наверняка не захочет меня там видеть, не говоря уж о его супруге, так что это моя последняя встреча с этой парочкой.

Разве что по истечении времени они заявятся ко мне для развода. По правде говоря, я полагаю это весьма вероятно, но не стану утверждать. Мало ли, возможно и существует такая любовь, что способна изменить до неузнаваемости любимого. Я полагаю, что человек или нечеловек может изрядно измениться только по собственному желанию, а никак не по требованию другого. Оставлю эксперименты с этим молоденьким дурочкам разных рас, поскольку лично меня на такие глупости не тянет. Хотя, говорят, чудеса иногда случаются…

Размышляя об этом (признаю, несколько цинично), я заехала в суд, а потом двинулась домой.

Откровенно говоря, меня искренне радовало, что это дело сорвалось. В итоге я заработала меньший гонорар, но зато сберегла свои нервы, а это также чрезвычайно важно.

К тому же в результате у меня было свободно начало декабря, а именно на это время у Владимира приходились оставшиеся две недели отпуска. Теперь мы преспокойно могли отправиться отдыхать вместе.

Работы было не особенно много, разве что нужно было закончить предварительное следствие по любопытному уголовному делу о соседских раздорах. Но это был вопрос пары дней, а потом я могла отправляться в небольшой отпуск.

Пусть для медового месяца еще рановато, но ничего ведь не мешает нам съездить дважды, верно? К тому же до свадьбы оставалось еще почти три месяца.

Я потихоньку собирала вещи, представляя украдкой, как чудесно мы проведем эти четырнадцать дней. В чемодан отправились милые дамские пустяки, типа изящных шелковых комбинаций и прочие красивости, которые женщина приберегает для встреч с любимым мужчиной. Такова уж наша сущность: мы любим все красивое, а еще больше обожаем выглядеть прекрасными в мужских глазах.

Картинка представлялась весьма романтичной: маленький городок на севере Мидгарда; катание на лыжах и коньках; горные вершины, покрытые сверкающим снегом, которыми так хорошо любоваться вместе; постель, которую нужно согревать вдвоем…

Однако жизнь внесла свои коррективы в эти чудесные планы. Уже были взяты билеты на самолет и забронирован номер в гостинице, когда позвонил Владимир. Он извиняющимся тоном сообщил, что у него возникли срочные дела, и он вынужден недели на три уехать из Альвхейма, а потому никак не сможет поехать со мной.

Откровенно говоря, было обидно – слишком много я уже успела себе нафантазировать, а всегда обидно, если не исполняются праздничные ожидания – но я прекрасно понимала, что в данном случае не могу упрекнуть Виноградова.

Но я решила не отказываться совсем от своих планов – я уже освободила себе две недели, а сидеть дома все это время совсем не хотелось.

В общем, на каникулы я отправилась совершенно одна. Самое обидное, что нам с Владимиром даже не удалось увидеться до отъезда.

Теперь я томилась в Гульхейме, меня не радовали предлагаемые увеселения и не увлекали горные виды. Даже не ожидала, что буду так скучать!

На третий день по приезде ранним утром я сидела в кафе, попивая кофе, и меланхолично смотрела в панорамное окно. Вид заслуживал моего внимания, но было так одиноко и грустно, что даже белоснежные горные вершины на фоне ярко-голубого неба нисколько не радовали, солнце слепило глаза, и все было не так.

Забавно, поскольку меня обычно совсем не тяготит одиночество, напротив, я предпочитаю отдыхать одна. Но на этот раз мне очень не хватало любимого, и я с грустью думала, что отпуск безнадежно испорчен.