Текст книги "Записки практикующего адвоката"

Автор книги: Luide

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 52 страниц)

И еще, оказывается, я очень соскучилась по Шемитту. Но я отнюдь не намерена ему в этом признаваться…

Глава 9. Раз – дракон, два – дракон…

Лучшее, что отец может сделать для своих детей, – это любить их мать.

(Теодор Хесберг)

После возвращения из аэроклуба, я спала как младенец. Давненько я не летала во сне, а в ту ночь я вообще не касалась земли. Я взлетала к горным пикам и любовалась их ледяным сиянием, наслаждаясь свободой и прохладой… Вот только не нужно говорить, что это мое подсознание так интерпретировало банальный поток прохладного воздуха от кондиционера. Возможно, в другой раз это было бы справедливо, но в том сне я действительно летала, и действительно наслаждалась полетом. Настолько, что мне даже жаль было, когда наступило утро. Но таково уж свойство снов – рано или поздно приходится просыпаться.

В утреннем пробуждении меня радовало только одно: мне не нужно было идти на работу, и я с полным правом могла проваляться в постели хоть целый день. Провести день в пижаме – это классическая мечта работающего человека. Конечно, после одного-двух дней ничегонеделания мне становится невыносимо скучно, и я начинаю искать себе занятие, но это потом. А первый день отпуска я мечтаю провести именно так, в постели, не думая и не переживая ни о чем. Сегодня была пятница, а с понедельника я уже официально в отпуске. Так что, по сути, мой отпуск уже начался, и я могла бездельничать, намереваясь провести в постели большую часть дня. Вот только, к сожалению, на этот раз сбыться моим мечтам было не суждено.

Когда я, лениво валяясь в постели, пила кофе, раздался звонок в дверь. Я никого не ждала, разве что вернулся мой домовой. Нат как раз вышел за покупками – он собирался купить абрикосов, муки и что-то еще по мелочи. Но у домового есть ключи, и он никогда не звонит в дверь. Неужели он умудрился потерять ключ? Тем временем звонок повторился. Делать было нечего, так что я набросила легкий халат прямо поверх шелковой пижамы и пошла открывать дверь.

Я распахнула настежь дверь, даже не соизволив посмотреть в глазок, и оторопела. На пороге стоял Шемитт. Стыдно признаться, но моей первой мыслью при виде дракона было традиционное женское "а как я выгляжу". Но я поспешила отогнать от себя подобные размышления. В конце концов, это и так понятно – не умытая, с нерасчесанными волосами и сонным лицом. К тому же я была одета лишь в тоненькую пижаму и коротенький шелковый халатик.

Повисла пауза, которую ни один из нас не торопился прервать. Я молчала потому, что никак не могла сообразить, как мне поступить. Закрыть дверь перед носом дракона было как-то невежливо, а пригласить в квартиру неловко. Я не виделась с Шемиттом уже недели три, и именно в этот момент была совершенно не готова к его визиту. Интересно, дракон специально выбрал такое время для посещения и явился без предварительного звонка?

Почему молчал дракон, я не имела представления, а разобрать выражение его огненных глаз я не могла. Когда Шемитт, наконец, заговорил, его голос звучал слегка глуховато.

– Доброе утро, Анна. Вы позволите войти? – поинтересовался он.

Я заставила себя улыбнуться. И в самом деле, не нужно придумывать себе всякие глупости. Даже если Шемитт что-то задумал, я сумею держать себя в руках. По крайней мере, я очень надеюсь на это.

– Походите, пожалуйста. Прошу прощения за мой внешний вид. К сожалению, вы не предупредили меня о своем визите, и я не ждала гостей. – не иначе, как от неловкости, я начала разговаривать очень учтиво и официально.

От этого вежливого, но явного упрека, у дракона даже слегка покраснели скулы. Он поспешил оправдаться. – Извините меня, Анна. Я попытался застать вас на работе, но там мне ответили, что у вас до отпуска уже не будет дежурств, а ваш мобильный телефон отключен. Поскольку мое дело не терпит отлагательств, я решил заехать к вам без предупреждения. Еще раз приношу свои извинения за доставленное неудобство.

В общем-то, это была чистая правда. Телефон я вчера отключила, да и на работе я буду дежурить уже после отпуска.

Конечно, мне ничего не оставалось, кроме как принять извинения дракона и заверить его, что все в порядке. Но разговаривать с ним в таком виде я была не намерена – в конце концов, я уже большая девочка и не дразню хищных животных без острой на то необходимости. Так что, извинившись, я попросила дракона немного подождать в гостиной и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Распахнув шкаф, я выбрала первое попавшееся платье, и быстро переоделась. Честно говоря, надевать строгий костюм у меня желания не было совершенно. Отпускное настроение вкупе с июльской жарой превращали подобную одежду в подобие кандалов. Ничего, переживет как-нибудь Шемитт мои открытые коленки и довольно смелый вырез на груди. В конце концов, он только что любовался на меня в куда более нескромном наряде. Я наскоро причесалась и заколола волосы. Краситься смысла не было, да и времени тоже. Бросив мельком взгляд в зеркало, я убедилась, что выгляжу вполне прилично, и поторопилась вернуться обратно в гостиную.

Когда я вошла в комнату, то застала Шемитта внимательно изучающим картины на стенах.

И, готова поклясться, что в глазах дракона, при виде меня, промелькнуло явное одобрение. Уж не знаю, что вызвало такую реакцию – то, что я наконец привела себя в приличный вид, или же то, что платье очень шло мне – но на сей раз в его отношении я не сомневалась. Надеюсь, что я все же не покраснела. Нет, все-таки странно на меня влияет этот дракон! Но я постаралась вести себя непринужденно, невзирая на реакцию дракона.

Я уселась в кресло и предложила присаживаться Шемитту. – Присаживайтесь, прошу вас. Итак, чем обязана вашему визиту?

Я по-прежнему предпочитала разговаривать максимально вежливо и отстраненно. Не думает же дракон, что я и в самом деле настолько соскучилась, что немедля брошусь ему на шею? Уж чего за мной точно никогда не водилось, так это подобной порывистости.

Впрочем, если Шемитт и ожидал от меня большей приветливости, то он предпочел об этом умолчать.

Несколько минут дракон молчал, по-видимому, раздумывая над ответом, и наконец заговорил. – Видите ли, Анна, мне нужна ваша помощь.

Судя по серьезному тону Шемитта, ему требовалась именно моя профессиональная помощь. Нет, только не это! Я ведь уже почти ушла в отпуск! Но я, конечно, не сказала этого вслух. – Слушаю вас, чем я могу вам помочь?

Наверное, что-то все же прозвучало в моем голосе, поскольку тон дракона стал даже каким-то извиняющимся. – Я понимаю, что я очень невовремя, и что я отрываю вас от отпуска. Но мне действительно нужен ваш высокий профессионализм и ваш опыт.

Конечно, мне было приятно слышать от дракона столь лестную оценку моих профессиональных качеств, но даже похвала не делала более желанным возвращение на работу. Мне совершенно не хотелось выходить из отпуска, так и не уйдя в него, но я уже поняла, что мне придется это сделать. Хотя формально я могла отказаться – не станет же Шемитт меня заставлять!

– Что именно произошло? Опишите мне свою проблему. Возможно, я не занимаюсь подобными вопросами. – проговорила я, надеясь, что в последних словах не слишком явно заметна моя надежда на такой исход.

Но Шемитт явно не собирался так легко оставить меня в покое, и начал рассказ. – Я уверен, что такими делами вы занимаетесь, поскольку дело семейного характера. Видите ли, у меня есть кузина. Ее зовут Шелина, Ласковое Солнышко. Шелина пятнадцать лет назад вышла замуж за эльфа, Соэреля. Не знаю, известно ли вам об этом, но мы довольно неодобрительно относимся к смешанным союзам. Особенность нашей расы такова, что полноценным драконом может родиться только ребенок двух драконов, или дракона и человека. При смешении нашей крови с другими расами дети рождаются полукровками в полном смысле этого слова. Неизвестно, будет ли такой ребенок обладать второй ипостасью, или же в нем будут хаотически намешаны признаки драконьей и той, второй, крови. В общем-то, именно из-за этого мы не приветствуем такие смешанные браки, и брак Шелины и Соэреля также. Но это был ее окончательный выбор, так что, в конце концов, согласие на брак от главы Семьи она получила, пусть и неохотно. Думаю, что даже если бы она не получила одобрения, она бы все равно убежала с эльфом, и глава клана предпочел выбрать меньшее из зол. Тем не менее, Шелина и ее муж предпочли жить отдельно, хотя мы и предлагали им остаться с драконами. Двенадцать лет назад у Шелины родился ребенок, мальчик, которого назвали Шериэль. Так вот, Соэрель запретил жене даже представить ребенка Семье, как того требуют традиции. Но Шелина настолько любила мужа, что стерпела и это. Не знаю уж, что у них произошло, но месяц назад Шелина убежала из Вотанхейма. Теперь они развелись, но Соэрель настаивает, чтобы ребенок жил вместе с ним, и не позволяет сыну даже видеться с матерью. Мы же, естественно, хотим, чтобы Шериэль жил с матерью. Не беспокойтесь, это дело не задержит вас надолго. Заседание назначено на понедельник.

Я колебалась, поскольку мне очень не хотелось возвращаться на работу, да к тому же по такому резонансному и щекотливому делу.

Шемитт заметил мои колебания и уточнил. – Не волнуйтесь, я говорю не только от своего имени. Видите ли, это дело затрагивает интересы всех драконов. У нас действительно не одобряются смешанные браки. Более того, это первый подобный случай со времен Рагнарёка. И когда подобное будет происходить впоследствии, то именно на этот случай и будут ориентироваться. От исхода этого дела зависит дальнейшая судьба всех детей в смешанных семьях. Поэтому вы получите любую помощь и поддержку всех драконов, не говоря уж о большем гонораре.

Я задумалась. У меня было лишь два варианта: либо отказаться, сославшись на свой отпуск, либо согласиться поучаствовать в одном заседании, а дальше при необходимости перенести дело на сентябрь. Притом, если я откажусь под предлогом всего лишь поездки в отпуск, то драконы мне этого не простят. Что касается драконов как расы, я не слишком расстроюсь из-за этого, но вот одного конкретного дракона я терять не хотела, и Шемитт это, похоже, прекрасно понимал. Да, тут он меня поймал, и мне действительно ничего не оставалось, кроме как согласиться.

– Хорошо, я возьму это дело. Давайте встретимся завтра у меня в консультации в десять. Договорились? – наконец определилась я.

Дракон заверил меня, что его это вполне устраивает, и поднялся.

– И вот еще что. – остановила его я. – Мне нужно увидеть лично Шелину, и изучить все материалы, которые у вас есть.

– Хорошо, я все подготовлю. – кивнул дракон. – А теперь мне пора.

В общем-то, я совершенно не возражала против завершения разговора, так что я провела дракона до двери и вежливо попрощалась.

Закрыв за Шемиттом входную дверь, я направилась на кухню и заварила себе чай, а также достала из холодильника плитку шоколада. Как ни забавно, но лучше всего думается именно под что-нибудь сладкое. Да и чай, особенно травяной, прекрасно помогает соображать. Нат еще не вернулся домой, поэтому я без зазрения совести взяла с собой эти стратегические продукты и расположилась на диване в гостиной.

Я не намеревалась сейчас думать над моим новым делом. Какой смысл морочить голову, если у меня все равно недостаточно данных для анализа? Поразмыслить можно будет лишь после того, как мне внятно опишут ситуацию, и я изучу все документы.

Сейчас же меня больше интересовали личные вопросы, и поводов для размышлений у меня было предостаточно.

Последний раз я видела Шемитта в тот самый вечер, когда мы ужинали на острове, то есть недели три назад. Надо признать, что тот вечер закончился весьма интригующе, хотя и не настолько, как мог бы. Потом же дракон исчез из поля моего зрения, и даже не звонил все это время.

Похоже, Шемитт все же не оставил своих ухаживаний, но решил изменить тактику. Кажется, я угадала насчет планов дракона по поводу этого трехнедельного расставания. Он полагал, что разлука подогреет мои эмоции, и я настолько обрадуюсь его возвращению, что забуду обо всем. Вот только расчет не оправдался, и вместо того, чтобы броситься на шею беглому дракону, я не стала с ним разговаривать. Откровенно говоря, это вышло непроизвольно – Шемитт позвонил, когда мне нужно было готовиться к прыжку с парашютом, так что говорить я не могла. А учитывая, что после прыжка я вообще выключила телефон, чтобы меня не дергали, то ситуация и вовсе стала занятной. Не сумев поговорить со мной, дракон посчитал, что я просто не желаю его слушать, и вновь изменил тактику. Забавная игра с огнем у нас получается.

Я всегда была скорее сдержанной и невозмутимой, чем пылкой и страстной женщиной, способной на безумства ради любви. Да и сомневаюсь я что-то, что мои чувства к Шемитту, как и его отношение ко мне, можно назвать столь возвышенным и, к сожалению, затертым словом. Я никогда не была мечтательной дурой, а потому прекрасно понимала, что общее будущее у нас весьма маловероятно. Драконы всегда были сами по себе, не часто вообще пересекаясь с остальными расами. Конечно, последнее время я начала лучше понимать причины этого, но от понимания истоков ситуации ничего не менялось. Безусловно, бывает такое чувство, как любовь, и говорят, любовь способна изменить все. Не знаю, я никогда не сходила с ума настолько, чтобы забыть обо всем…

Но эти размышления были слишком глубокомысленны и несвоевременны. Шемитт мне нравится, и я давно не получала такого удовольствия от общения с мужчиной. Так что я посмотрю на развитие событий, а пока постараюсь ничего не загадывать на будущее. И да поможет мне Одноглазый (прим. автора – в скандинавской мифологии прозвище Одина, верховного бога, покровителя мудрости, поэзии, войны) сохранить хладнокровие и трезвую голову!

Придя к такому выводу, я развеселилась. Стоило так старательно размышлять, чтобы в итоге решить просто пустить все на самотек. Но иного выхода я и в самом деле не видела, так что оставалось довольствоваться принятым решением.

Так что я встала с дивана и отнесла чашку вместе с остатками шоколада на кухню. Ликвидировав таким образом следы преступления против порядка в доме, я отправилась в свою спальню. Конечно, Шемитт несколько подпортил мне безмятежный отпускной день, но я не намерена портить и остаток дня. Тем более что заняться мне было совершенно нечем.

Я провалялась в постели часа полтора, а потом вернулся Нат с целым ворохом покупок. Конечно, я помогла домовому распаковать и разложить по местам купленные продукты и прочие хозяйственные мелочи. Когда я предложила домовому помочь еще в чем-то, Нат обиженно заметил, что и сам справится, и ворчливо велел мне отдыхать. Конечно, я подчинилась и вновь отправилась в спальню. Там я устроилась в постели и стала лениво перелистывать журналы, но они дразнились описаниями пляжей и заманчивыми летними картинками, а мой отпуск опять отодвигался. Так что это занятие вызвало у меня досаду, и я отложила прессу.

Валяться в постели с мыслью, что уже начался отпуск и впереди у меня две недели отдыха – это совсем не то же самое, что бездельничать, зная, что завтра снова на работу. Но, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут, а потому я отогнала от себя грустные мысли и решила наслаждаться отдыхом.

Утром мне откровенно не хотелось вставать, но я заставила себя подняться и собраться на работу. После пары чашек кофе я даже смогла окончательно проснуться.

В эту субботу город спал, травя душу безмятежным отпускным настроением. Я же, как положено, была в костюме и с портфелем. Благо, было достаточно рано, так что жара еще не стала нестерпимой. Пройдя пешком до офиса, я обнаружила, что Шемитт уже поджидает меня, и конечно, не один. Что ж, такая пунктуальность радует. Уже знакомая мне машина Шемитта была припаркована неподалеку.

Поприветствовав драконов, я попросила их минутку подождать и открыла офис. Приведя его в более-менее рабочий вид – то есть, открыв ролеты на окнах и достав ежедневник из сумки, я выглянула из офиса и позвала драконов.

Последние не преминули воспользоваться моим приглашением, и уже спустя минуту я могла повнимательнее рассмотреть мою новую клиентку. Надо сказать, что ее имя, Ласковое Солнышко, вполне соответствовало внешности, не знаю уж, как насчет совпадения с характером. Яростное пламя, бушующее в облике Шемитта, у Шелины превращалось в ласковый огонек, о который так хочется согреть озябшие руки. Забавно видеть две ипостаси одной стихии – похожие и различные одновременно.

Я привычно предложила клиентке изложить суть проблемы, и она послушно поведала мне все то, что вчера я слышала от Шемитта. Впрочем, повторение не помешает, тем более что в ее рассказе были мелкие подробности, которые пропустил Шемитт. Конечно, в нагрузку были еще и переживания клиентки, но от этого никуда не денешься.

Выслушав Шелину и задав ей несколько уточняющих вопросов, я приступила к изучению документов. Из искового заявления и приложенных к нему документов, следовало, что Соэрель, бывший муж Шелины, подал иск в суд для официального определения места жительства их сына. Это понадобилось ему, так как Семья Шелины официально обратилась к Дому Соэреля, с просьбой передать ребенка матери. В ответ Соэрель обратился в суд.

И все же мне было интересно, что побудило эльфа так настаивать на том, чтобы ребенок остался с ним? Насколько мне известно, эльфы не просто не приветствуют смешанные браки, но и всячески препятствуют им. К тому же, по словам Шемитта, драконы намного мягче относятся к полукровкам, чем эльфы. Эльфы вообще не считают полукровок за полноценных членов Дома.

Тот факт, что Шелина и Соэрель все же поженились, безусловно, свидетельствовал о сильных чувствах. Раз уж они поженились, невзирая ни на какие препятствия, значит, и в самом деле верили, что это и есть любовь. Знать бы еще, куда подевалась эта самая сумасшедшая любовь спустя каких-то пятнадцать лет. Учитывая солидную продолжительность жизни, как эльфов, так и драконов, данный срок совсем невелик. Но этот вопрос был исключительно философский, поскольку никакого практического значения не имел.

Так что я приступила к выяснению более насущных моментов. Так, в первую очередь, меня интересовало, какой именно суд рассматривает дело.

Как выяснилось, дело рассматривал Вилийский районный суд, в котором я уже бывала. Да к тому же дело было в производстве той же судьи, которая раньше рассматривала дело Шемитта. Так что я уже знала, чего от нее ожидать, хотя перспектива опять выезжать за пределы Альвхейма, меня совершенно не вдохновляла.

Впрочем, все было правильно и законно, поскольку правила подсудности требовали, чтобы дело рассматривалось по месту жительства ответчика. Ответчицей же по данному делу была Шелина, а она в настоящее время проживала не так далеко от Шемитта. Так что в понедельник мне предстояло с утра пораньше тащиться в Вилийский районный суд Альвхеймской области, но делать нечего, так что я принялась выяснять другие интересующие меня подробности дела.

Первым делом я выяснила точный возраст ребенка. Оказалось, что Шериэлю уже исполнилось полных двенадцать лет. Выходит, нам еще придется учитывать и мнение самого ребенка, поскольку ребенок, достигший возраста десяти лет, имеет право высказаться по вопросам, касающимся его жизни. Учитывая, что ребенок и есть ребенок, то нужно быть готовой к любым неожиданностям. Зачастую дети ведь мыслят на уровне "мама строгая, она мне школу прогуливать запрещает, а папа добрый, он мне подарки дарит", и именно исходя из этого, и высказывают свое мнение. Но ничего не поделаешь, придется учитывать и это.

По счастью, суд не слишком сильно учитывает мнение ребенка, ориентируясь более на мнение так называемого органа опеки и попечительства. Впрочем, в данном случае и мнение указанного органа предугадать сложно, поскольку обе стороны будут пытаться воздействовать на него. И Семья драконов, и Дом эльфов – это весьма солидные силы, с которыми поневоле приходится считаться даже государственным органам.

В этом деле слишком много неизвестных переменных, так что придется ориентироваться по ходу. Впрочем, мне не привыкать – за годы практики я уже успела привыкнуть к тому, что зачастую планы приходится менять неожиданно, и реагировать нужно быстро. Так что я сосредоточилась на разработке нашей основной позиции по делу.

Часам к одиннадцати все вопросы наконец были выяснены, и задание для драконов подготовлено. Также я, как обычно, подробно объяснила клиентке, как себя вести в заседании и даже как одеться. И ничего смешного – это тоже имеет значение. По крайней мере, впечатление судьи об участниках процесса во многом складывается из таких, казалось бы, мелочей. Так что я всегда предупреждаю клиентов, что не стоит являться в суд в шортах или шлепанцах на босу ногу. Кроме легкомысленности образа, это еще и вызывает закономерное раздражение судьи, вынужденного в жару париться в черной мантии.

Шемитт предложил подвезти меня домой, но я отказалась, сославшись на то, что у меня еще есть дела.

Попрощавшись с драконами, я направилась по магазинам, чтобы купить кое-какие мелочи. Попутно я размышляла о моем новом деле. Похоже, Шелина весьма мягкая и кроткая особа, как бы смешно это ни звучало по отношению к драконице. Драконий темперамент у нее проявляется лишь иногда, вспышками, а потому можно ожидать, что в заседании она растеряется и не сможет дать достойный отпор. Следовательно, бойкость придется проявлять в данном случае мне. Главное, чтобы сама Шелина хотя бы подтвердила все мои заявления.

С этой мыслью я наконец добралась до ближайшего магазинчика и погрузилась в выбор необходимых покупок, оставив размышления о работе на завтра. Это было совершенно правильно – если все время думать о работе, то на личные дела не останется ни времени, ни сил.

Остаток дня я провела тихо и спокойно, за посиделками с Инной.

Шемитт не объявлялся, но я и не ждала этого в данной ситуации.

Воскресенье же, как и собиралась, я посвятила общению с дражайшими родственниками. К родителям я отправилась после посещения бассейна, а потому пребывала в мирном и приятно расслабленном состоянии.

В общем, если не считать драконов, в моей жизни все было довольно спокойно.

Утро в понедельник, подтверждая расхожее мнение, началось просто отвратно. Для начала, Нат почему-то решил приготовить на завтрак овсянку, которую я терпеть не могу. Вдобавок за завтраком я вылила на себя почти полную чашку обжигающе горячего кофе. Потом обнаружилось, что на моем любимом летнем костюме откуда-то взялось жирное пятно, и мне пришлось срочно переодеваться.

Мне оставалось надеяться только, что сегодня жизнь удовлетворится мелкими пакостями, и их запас на сегодня уже исчерпан. Искренне уповая на это, я вышла на улицу, поскольку снаружи уже просигналило такси.

Дорога до небольшого городка под названием Вилия, как и в прошлый раз, заняла около часа. По счастью, в такси оказался кондиционер, так что дорога была не слишком мучительна. Но, в конце концов, я добралась до места назначения, и из уютного салона автомобиля мне пришлось выходить в одуряющую жару города. Шемитт и Шелина уже поджидали меня возле здания суда.

Я обожаю теплое время года, но именно теплое, а не жаркое. Пик жары, который обычно приходится на конец июля – начало августа, я предпочитаю проводить где-нибудь подальше от раскаленного города. От жарких солнечных лучей над тротуарами колеблется марево раскаленного воздуха, и ходить по городу, а уж тем более, работать, становится совершено невыносимо. А учитывая, что моя работа подразумевает деловой костюм, пусть и в его облегченном, летнем варианте… Лучше и в самом деле уйти в отпуск! И если обстоятельства складываются так, что я вынуждена оставаться в строю, то я, по крайней мере, стараюсь максимально облегчить себе жизнь и пренебрегаю некоторыми заповедями делового стиля. На правило, требующее ношения колготок в любую погоду, летом я предпочитаю наплевать. Еще бы – на улице ведь плюс тридцать пять в тени!

В этот раз я надела шифоновый костюм ярко-голубого цвета, который, формально прикрывая все необходимое, на теле притом практически не ощущался. Надо полагать, что рядом с рубиново-красным Шемиттом я смотрелась занятно. Прохладные струи голубого шифона составляли очень эффектный контраст со строгим костюмом дракона, и мы невольно привлекали внимание окружающих. Интересно, а самому Шемитту не жарко в таком наряде? Но дракон был совершенно безмятежен, ничем не показывая, что ему неудобно или душно. Должно быть, особые отношения дракона с огненной стихией распространялись и на солнечные лучи, давая ему возможность нормально себя чувствовать, невзирая на изматывающую июльскую жару.

Еще раз обговорив основные моменты предстоящего заседания, мы наконец вошли в суд. Хвала богам, здание суда было каменное, старинной постройки. Должно быть, в нем невыносимо холодно и промозгло зимой, зато летом тут царила приятная прохлада.

Мы расположились на стульях возле кабинета судьи, и настроились на продолжительное ожидание. Чуть дальше сидели четверо: молодой темноволосый эльф с каменным лицом; эльф постарше, похоже, мой коллега; мальчик лет десяти – двенадцати на вид; и наконец пожилая дриада, судя по всему, няня ребенка. Впрочем, возле кабинета было еще немало людей, поскольку у судьи наверняка на это утро было назначено еще несколько дел. Но эта группа эльфов слишком бросалась в глаза, так что я невольно обратила на них внимание.

Тут мальчик заметил нас и радостно улыбнулся. Он дернулся к нам, но младший эльф (по всей видимости, это и был Соэрель), тут же схватил его за руку и удержал, а потом что-то строго сказал сыну. Уж не знаю, о чем именно шла речь, но радость на лице мальчика моментально исчезла, и он отвернулся. Сам же Соэрель демонстративно даже не смотрел в сторону своей бывшей жены.

Понаблюдав эту сцену, я обернулась взглянуть на свою клиентку. Шелина сидела очень прямо, глядя перед собой полными слез глазами, а ее руки судорожно сжимали сумочку. И одной этой сцены мне было довольно для того, чтобы настроиться на воинственный лад. Да, это моя работа. Да, бывает, я проигрываю дела, даже если клиент прав на сто процентов. Я заставляю себя сдерживать эмоции и относиться к этому просто как к работе – к этому и в самом деле постепенно привыкаешь. Но иногда дела все же задевают что-то во мне, вызывая злость или сочувствие. Надо признать, что именно в таком состоянии я наиболее работоспособна, пусть это и чрезмерно выматывает.

У меня нет детей, и я не знаю, каково это – не иметь возможности даже поговорить с собственным ребенком, но мне было откровенно жаль драконицу. Так что, когда нас спустя десять минут пригласили в зал, я была уже достаточно зла и готова бороться до последнего.

Разумеется, Шемитт остался ожидать в машине, поскольку судья не разрешила присутствовать в зале никому, кроме самих участников процесса. Также в коридоре суда остался и Шэриэль с няней.

Судья Шумейко, проверяя явку сторон, взглянула на меня, как на старую знакомую. Похоже, она хорошо запомнила дело Шемитта, и меня, как его представителя.

Закончив формальности, и убедившись, что отводов не последует, судья приступила к пояснениям сторон.

Первым, как и положено истцу, выступал Соэрель. Я угадала – истцом и в самом деле оказался младший эльф, а тот, что постарше, был его представителем.

Не знаю, каким он был пятнадцать лет назад, но сейчас он производил просто ледяное впечатление, так что у меня просто не хватало воображения, чтобы представить его влюбленным. На его каменно-надменной физиономии вообще затруднительно было заметить хоть малейшие следы эмоций, да и тон голоса вызывал ассоциации с обжигающим холодом.

Позиция истца по делу была проста и определенна. Он настаивал, что сын очень мало что унаследовал от матери, а потому ему будет плохо и неуютно расти среди драконов.

Если его послушать, то эльф руководствовался исключительно интересами ребенка, во что лично мне верилось слабо. Неужели Соэрель и в самом деле так уж сильно любил сына? Судя по его холодному, отстраненному поведению в коридоре суда, это было маловероятно. Ну не может нормальный отец, который и в самом деле заботится о собственном ребенке, так откровенно мешать сыну общаться с матерью! Что ни говори, ребенку нужны оба родителя, и лишать его матери – глупо и жестоко. Это можно было бы понять, если бы мать была алкоголичкой или крэкоманкой. Тогда ребенка и в самом деле следовало оградить от общения с такой нерадивой мамашей. Вот только Шелина вела совершенно нормальный образ жизни и, судя по всему, искренне любила сына.

Да и вообще, что бы ни говорили сами бывшие родители, в своих распрях они зачастую руководствуются отнюдь не интересами ребенка.

Впрочем, подловить эльфа на слове не представлялось возможным. Его речь была хорошо отрепетирована и выверена до последнего слова.

Хм, интересно, как он будет реагировать на мои провокационные вопросы? Вскоре мне представилась возможность это проверить.

– Скажите, пожалуйста, где вы проживали с ответчицей до расторжения брака? – задала я первый вопрос истцу.

– Мы обитали в Вотанхейме. – снисходительно сообщил он.

– А почему же не в Альвхейме? – нарочито удивленно поинтересовалась я. – Насколько мне известно, вы родом из столицы?

Соэрель заколебался. Такого вопроса он явно не ожидал, а спросить подсказки у своего адвоката он не мог.

– Мой Дом не пожелал лицезреть мою супругу в Альвхейме. – наконец ответил Соэрель.

– Неужели ваши родственники не захотели даже общаться с вашими женой и сыном? – продолжила давить на истца я.

Истец кинул отчаянный взгляд на своего представителя, и тот поспешил вскочить с места и возразить. – Ваша честь, вопрос не имеет отношения к предмету спора. Какое касательство имеет то, где жили супруги, к определению места жительства ребенка после расторжения брака?

– Истец доказывает, что с ним ребенок будет расти среди своих соплеменников, эльфов. А теперь выходит, что эльфы из его Дома вообще не желают видеть мальчика, а уж тем более, заниматься его воспитанием. Безусловно, это имеет значение для дела. – парировала я.

Представитель истца не нашелся, что на это возразить.

Судья внимательно посмотрела на меня и определилась.

– Отвечайте на вопрос представителя ответчика, истец. – велела она.

– Мой сын – эльф, и после совершеннолетия мой Дом примет его, как полноправного члена Дома. – вздернув голову, заявил Соэрель.

– А до тех пор другие эльфы не будут участвовать в его воспитании? – настаивала я.

Эльф помялся, но выдавил. – Нет.