Текст книги "Младшая неврастения (СИ)"

Автор книги: Lirva

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

У него было три пары, поэтому он вернулся за пару часов до прихода мамы. Мы с ним посидели на кухне, поболтали, он отдохнул, а я не мог отвести от него глаз всё это время. Он красивый. Эта новость, как молния, ударила мне в голову. Я никогда раньше о таком не задумывался, но ведь это правда. У него чёрные, как смоль, волосы, ни длинные, ни короткие, мне нравится. Тёмно-карие, почти чёрные, глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами, это у него от мамы. Губы, такие пухлые, ярко-алого цвета, не знаю, почему и от кого ему досталось такое сокровище. Он очень высокий, стройный, но мускулатура у него отчётливо видна везде. Он постоянно так мило прикусывает губы во время разговора, а ещё, когда он пьёт, его кадык так сексуально дёргается, что я прям места себе не нахожу.

Так, стоп. О чём я? О чём это я?! Красивый? Сексуальный? Я места себе не нахожу? Я, что, совсем идиот?! Голова разболелась не на шутку, так что мне даже пришлось уползти в свою комнату до прихода мамы. Какого чёрта, что я там себе навыдумывал? Что ещё за плотоядные взгляды на брата? Это очень хорошо, что я признаю его привлекательным, думаю, любому мужчине это было бы лестно, но мои мысли уже выходят за грани нормального. Засматриваться на брата это уже слишком. Не хочу об этом думать, ничего не хочу. Остаётся просто уткнуться носом в махровое одеяло и просто отдыхать, лёжа на любимой кроватке.

Я успокоился с приходом мамы. Она, как всегда, была счастлива и несла счастье всем вокруг, так что мои странные мысли быстро мной самим позабылись. Мы с братом выскочили на улицу, не дожидаясь шести часов. Дошли до парка, но там меня ждало большое разочарование, сахарная вата закончилась. Брата не устраивало то, что я останусь без сладенького, поэтому он предложил дойти до ТЦ и купить там что-нибудь. Мне купили мороженое, с целыми тремя шариками, брат отдал за него больше ста рублей, а мои глаза чуть из орбит не вылезли, когда я услышал цены, но отказываться было уже поздно. По дороге домой я, уставший, но довольный, не торопясь ел мороженое, облизывая, причмокивая. Мимолётом удалось поймать на себе взгляд брата, какой-то заинтересованный что ли. Я предложил ему мороженку, но он только повертел головой и отказался. Ну а чего тогда было смотреть на меня, как на инопланетянина? У меня на голове что-то не так? Но с волосами, к моему удивлению, всё было в порядке. Я устал думать, так что просто забыл об этом. Потом спрошу, если не забуду, а я забуду.

Поход сначала в парк, а потом ещё и в ТЦ это не так уж и легко. Ноги сильно болели, да и голова тоже. Вечером я был весь раздражительный и вялый, так что домашние не решились меня лишний раз беспокоить. Только брат разок заглянул, чтобы позвать меня смотреть фильм, на что получил не самый мягкий отказ, зато быстро понял, что я совсем не в духе. Зря я так с ним, он ведь так добр ко мне. И он совсем не виноват в моих глупых мыслях, это всё только из-за меня и моей больной фантазии. Выдумал себе чёрт знает что, а на Егора из-за этого все шишки. Надо будет извиниться перед ним после того, как я достаточно успокоюсь. Нужно найти что-то, на что я смогу изливать свой гнев. Предмет какой-нибудь, например. Нашёл в недрах шкафа своего старого зайца, он всегда меня раздражал, странная игрушка, фиолетовый заяц. Потрепал его немного, потискал, поколотил и почувствовал себя полным идиотом. Раздражение никуда не ушло, видимо, это не самый подходящий способ справляться со своими демонами. А на душе кошки скребли всё настойчивее, нужно срочно извиниться перед братом. Иду в зал, но там его не оказывается, значит, он у себя. Я не часто захожу в его комнату, так уж сложилось, я вообще очень трепетно отношусь к личному пространству и никогда его не нарушаю, но сейчас крайний случай. Тихо приоткрываю дверь и чувствую, как сердце заплясало, словно сумасшедшее. Да что же это? Брат сидел за компьютерным столом и сейчас смотрел на меня. Дыхание сорвалось окончательно, а я совсем забыл, зачем пришёл вообще сюда, я ведь хотел что-то сказать, но не помню, что именно.

– Или?

Люблю, когда он меня так называет. Так делает только он, и ещё мама, отец зовёт меня всегда полным именем.

– Егор, я это…

Да вспоминай же ты, чёрт дери твою дырявую голову, что хотел сказать. Я же вроде хотел извиниться, да.

– Ты прости меня, я тебе нагрубил. Что-то я сегодня слишком раздражительный. Извини.

Виновато опускаю голову и смотрю на брата исподлобья. Он улыбается, прощает, говорит, что на самом деле и не обижался на меня. Замечаю у него на запястье тот самый браслет, что я сплёл. Так он его носит, как приятно. Да что опять за глупые мысли лезут мне в голову? Брат скоро ляжет спать, так что я собираюсь уйти, чтобы не мешать ему. На моё удивление, он приглашает меня остаться и поспать сегодня у него.

– Ты же знаешь, Егор, я не сплю.

Он забыл, виновато улыбается.

– Ну, тогда просто полежи рядом, а когда я засну, уйдёшь к себе, если самому уснуть не получится. Хорошо?

Это не просьба капризного маленького ребёнка, которому страшно засыпать одному. Скорее, он боится именно за меня, не хочет оставлять одного, не хочет, чтобы я чувствовал себя одиноким. Жаль, он не может мне по-настоящему в этом помочь, ведь я и так на всю жизнь одинок. Послушно ложусь на его кровать поверх одеяла, чтобы потом было легче выбраться и уйти, знаю ведь, что не усну. Наблюдаю, как брат снимает с себя домашнюю одежду, скольжу взглядом по изгибам его тела, и на душу словно мёд полился. Глупости всё это, я просто завидую светлой завистью, вот и всё! Но он, правда, очень красивый, я ведь совсем не такой, а как мне хотелось бы быть хоть каплю на него похожим. Когда он перелезает через меня, чтобы лечь у стены, я снова неожиданно покрываюсь румянцем и стесняюсь. Да что за глупости со мной творятся, ненавижу, когда сам не понимаю. Егор удобно устраивается у меня на плече и устало закрывает глаза, вымотался за сегодняшний день, да и от моих капризов, должно быть, устал. Шёпотом желает мне спокойной ночи, а через несколько минут я уже слышу, как он сопит. Такая приятная тяжесть, я, правда, очень дорожу своим братом. Он, кстати, такой милый, когда спит. Он всегда лучезарно улыбается, такой радостный и целеустремлённый, но спящим он нравится мне чуточку больше, ведь на его лице такое спокойствие, ему идёт.

Я пролежал так совсем недолго, дождался, пока он не уснёт крепче, и сразу ушёл. Мельком заглянул в зал и обнаружил там родителей за просмотром какого-то старого, видимо их любимого, фильма, и не стал им мешать, разрушая романтическую атмосферу. Пусть они тоже отдохнут от меня. А мне вот пора отдохнуть от всего. Мягкое одеяло приветливо приняло меня в свои объятия. Стало так спокойно, я рад, что моя семья такая хорошая и дружная. Все они любят и заботятся обо мне, жаль, что я не могу достойно им ответить. Голова затрещала в самый неподходящий момент, но на этот раз не так сильно, как могло бы быть, так что вполне неплохо. Ночь я провёл, слушая музыку, и нашёл попутно в интернете пару интересных книг, одну даже начал читать. Обе книги о военных искусствах, в сущности, о том, чего я никогда не смогу. Но чисто гипотетически представлять, как всё это происходит, было очень интересно и занимательно. Думаю, я нашёл себе увлечение по душе. Вот и задание на завтра. Нужно найти больше подобной литературы, хоть просвещаться как-то начну. Я, кстати, опять забыл, какой сегодня день. Посмотрел, сегодня, оказывается, семнадцатое августа, пятница. Точно, пятница, я ведь очень её ждал.

Я чувствую, как снова начинаю забывать элементарные вещи, и это как затишье перед бурей. Я знаю, что надвигается очередной срыв, самое главное мне быть к этому готовым, нужно постараться сдержать себя, чтобы не вышло, как в прошлый раз.

Утро пролетает так же быстро, как и ночь. Родители и не собираются просыпаться, так что мы с братом, не дожидаясь их, собираемся и отправляемся в ближайший книжный магазин. За завтраком, который, кстати, приготовил на этот раз Егор, я рассказал ему о своём новом увлечении, а он одобрил, был так рад, что я, наконец, заинтересовался чем-то стоящим. Удивительно, но в ближайшем книжном нашлась необходимая нам литература, её было даже в избытке, на любой вкус и цвет. Я искал целенаправленно, только про холодное оружие и искусство боя на мечах. Думаю, если, когда вырасту, я буду в состоянии таким заниматься, то уж точно не упущу свою возможность. Дома я, не медля, принялся за изучение купленных мне братом книг. Он, кстати, потратил на них уйму денег, за что был щедро отблагодарён поцелуем в щёку. Не знаю, что на меня нашло, просто захотелось вдруг так сделать, а он только рассмеялся и потрепал меня по волосам. Не представляю, как смотрелось это со стороны, да и не хочу представлять. Мы, должно быть, создали о себе обманчивое мнение у работников книжного, но сейчас это уже не важно, так как я весь погрузился в чтение. Вообще-то я не люблю читать, но если меня что-то заняло, то я уже не оторвусь от этого, пока не завершу. И всё же я решил оставить себе занятие и на ночь тоже, так что закрыл книгу и принялся плести браслеты из ниток, что принёс мне Егор. Решил, что хочу, чтобы все руки были ими увешаны, так же вроде сейчас модно.

Егор извинялся за то, что забыл купить мне что-нибудь вкусненькое, пока мы гуляли до книжного и обратно. Я, правда, даже и не задумывался об этом, он ведь не обязан каждый раз это делать. Но в извинение он всё равно приготовил мне молочно-банановый коктейль. Было очень вкусно, я так ему благодарен. Он всегда знает, как поднять мне настроение. Егор попросил меня сделать ему ещё браслет, на этот раз зелёный с белым и жёлтым. Я нашёл это приятным, значит, ему понравилось, это хорошо. Пока я плёл, разные мысли сочились в голову. Что за неожиданный всплеск ласки там в магазине? Люди ведь вправду могли неправильно нас понять. Я создаю брату плохую репутацию, я совсем дурак. Раньше я и не задумывался о том, что могу пагубно влиять на его жизнь таким образом. Надо просто засунуть все свои странные мысли и желания в отношении него куда подальше, и быть для него нормальным младшим братом, а не ходячей катастрофой. Началась лёгкая мигрень, а я как раз заканчивал плести браслет. Закончил и поспешил отдать брату, чтобы как можно скорее прилечь и отдохнуть. Но в свою комнату мне не дали уйти, Егор заметил моё состояние и предложил помощь. Не представляю, чем он тут может помочь. Он усадил меня к себе на колени, мы всегда так делали, когда были младше, потому что стул в его комнате только один, а за моим идти лень и ему, и мне. Мы порубились в Танчики, как всегда делали в детстве. От души отлегло, а головная боль куда-то исчезла, хорошо, что у меня есть брат. Пока мы так сидели, я заметил, что брат мимолётно, будто случайно, касается пальцами моего запястья, легонько обнимает за талию, якобы чтобы я не упал. Но я, к сожалению, находил в его действиях какой-то подтекст, а возможно, мне просто хотелось, чтобы он был, не знаю. Но это было очень приятно, чувствовать его прикосновения. У него горячая кожа, совсем не как у меня, мои ледяные руки всех отталкивают и пугают, всех, кроме него.

========== часть 3 ==========

Ночь. Случайно вспомнилась одна забавная шутка из младшей школы. Мы тогда с моими друзьями бегали по коридорам с выпученными глазами и кричали: «Мы ночные создания, мы совы!» Не вспомню уже, почему нас это так забавляло, но сейчас мне смешно только от того, что я представляю, как это выглядело. Теперь я научился находить в ночи что-то притягательное и очаровательное, даже завораживающее. Думаю, я бы никогда не узнал об этом, если бы не мой внезапный недуг, назовём это так. Ну вот, уже хорошо, что я начинаю искать положительные стороны в том, что со мной происходит. Хотя на самом деле этого положительного большая масса, я просто этого не замечал. Мурашки пробегают по телу, когда я понимаю, что приобрёл намного больше, чем потерял. Раньше я боялся признаться сам себе, что это правда, а теперь понимаю, что нечего тут бояться, я просто не такой, как остальные, я просто уже не такой, каким был до. Но это не плохо, я думаю.

Рассвет подкрался незаметно. Сегодня он вновь не похож на все предыдущие. Именно поэтому мне жаль пропускать даже один единственный, ведь больше именно такой я никогда не увижу, все они уникальны, как люди. Небо было ярко-розовым, а на его фоне сильно выделялись бледно-голубые облака. Такой удивительно гармоничный контраст, я такого ещё не видел. Из окна в кухне вид был точно такой же, но небо казалось выше, поэтому я перебрался туда и продолжил наблюдать. Время было ещё раннее, но я решил взяться за приготовление завтрака, чтобы совсем уж не сидеть без дела. Решил сделать что-нибудь особенное, и содержимое холодильника сузило мой выбор до шарлотки, давно её не ел. Пришлось повозиться, да и из-за моих неуклюжих рук я оказался весь в муке, но оно того стоило. К пробуждению всего семейства румяная горячая шарлотка была уже готова. Восторгу мамы не было предела, она, видимо, не ожидала от меня такого сюрприза, да и я, если честно, сам от себя не ожидал.

Завтракали все вместе, хоть я и не хотел есть, но всё же решился попробовать маленький кусочек собственного творения, получилось, правда, очень вкусно. Теперь я хоть буду знать, что я не совсем уж никудышный повар. Я знаю, сегодня есть отличная возможность сходить куда-нибудь, например, в цирк, что недавно приехал. Говорят, там тигры и медведи. Чёрт, я же ненавижу цирки с животными, как я мог забыть?! Ну почему я даже этого не могу запомнить, даже того, что я сам люблю или не люблю? Бред, сущий бред. Настроение куда-либо идти пропало, хотя вариантов было предостаточно. Ещё и брат расстроил меня окончательно, сказав, что уходит к друзьям. Почему он смывается к ним с утра пораньше? Наверняка, решили устроить грандиозную пьянку, только не понимаю, что он там забыл, не пьёт же. Родители несколько часов слонялись по дому, собираясь ехать в мебельный магазин за новой кроватью, в итоге вышли только в полвторого. Хоть они и занимали моё внимание до этого времени, но их мышиное копошение вызвало мигрень.

До самого возвращения мамы с папой я занимал себя, чем только мог и не мог тоже. Сплёл четыре браслета, но забросил это дело на сегодня, потому что мне показалось, что руки скоро просто отвалятся. Дочитал ту книгу, которую начал читать вчера, оказалось очень интересно, но следующую я открывать не стал, от букв уже рябило в глазах. В итоге меня спас мой же шкаф. Не думал я, что когда-нибудь докачусь до того, что от безделья буду перемерять весь свой гардероб. Нашёл пару вещей, которые считал безнадёжно утерянными. Собрал на полу кучку из того, что пора бы уже выбросить. Зато можно сказать, что я сделал хорошее дело – убрался. И, о счастье, я нашёл в шкафу толстовку брата, которую в своё время отобрал у него, потому что она мне понравилась, а он её не носил. И не важно, что она больше на 100500 размеров, зато мне в ней уютно и спокойно. Немедленно напялил её на себя и почувствовал себя как минимум Дином.

Раз заняться мне совсем нечем, я решил убраться не только в своём шкафу, но и в квартире в целом. Но, как назло, не было воды. Никакой. Такое за всю мою жизнь случается второй раз. А что самое интересное, не было никакого предупреждения об отключении воды. Что за бред? Вдруг вспоминаю, что, когда мы с братом гуляли вчера, я видел, как в очередной раз ремонтируют трубы на соседней улице, там у них вечный ремонт, никогда не прекращается. Только новые трубы и асфальт положат, всё, полгода прошло – заново. Неужели нельзя один раз на совесть сделать, чтобы потом миллион раз заново не раскапывать? Хотя, кого я спрашиваю, мы же в России живём. Короче, идея с уборкой накрылась медным тазом, так что я просто побездельничал, слушая музыку.

Родители вернулись примерно в полседьмого, а брата ещё не было, но они не волновались за него, не маленький уже. А вот я волновался! Где его черти носят, утром ведь ушёл? Заметил, глянув в окно, что небо начинает хмуриться, и буквально почувствовал, что у меня замедляется пульс. Отлично, давление упало, и дождь собирается, кстати. У меня всегда так.

Егор вернулся в девять, не так уж поздно, как можно было ожидать, и, на удивление, трезвый. Наверное, были простые посиделки, а то я уж грешком подумал… Я ничем не занимался, просто, как всегда, рылся в интернете, попутно глядя «Легенду о четырёх Стражах небесного владыки». Серии большие, как и во всех дорамах, примерно по часу. Грузилась каждая серия недолго, но сюжет меня не сразу заинтересовал, так что я ещё и Noblesse решил почитать, чтобы совсем не заскучать. И вот уж чего я не ожидал, так это того, что на самом интересном моменте сражения Франки с главами кланов экран компьютера, как и свет во всей комнате, неожиданно погаснет. Снимаю наушники и слышу, как за окном оглушающе гремит гром, а ветер вперемешку с крупными каплями дождя хлещет в окно. Я не боюсь ни грозы, ни грома, но этот скрежет действительно напугал меня, так громко это никогда раньше не было. Слышно даже, как компания молодёжи на улице испуганно вскрикнула от раската грома и куда-то быстро ушла. Но гром был не так страшен, как темнота, её я с детства боялся. Зрение и так было ни к чёрту, а уж в темноте я вообще был неповоротлив, как беременная корова на льду. Наверное, поэтому в мою комнату сразу забежал Егор, держа в руках телефон и освещая им путь. Он заботливо вывел меня в зал, где сидели родители и тоже негодовали по поводу воды и света, которых теперь мы были лишены. Фонариков в доме сроду не водилось, поэтому даже немного осветить комнату было нечем. Странно, что я, который всегда всё забывает, вдруг вспомнил, что дарил маме три года назад на День рождения красивые свечи, которые, кажется, стояли в шкафу за стеклянными дверцами. Оттуда-то я их и достал, зажигая одну в зале и одну на кухне. Мама похвалила меня за находчивость, ведь теперь она могла продолжить варить суп, чего в кромешной темноте сделать было невозможно, а вот со свечкой пойдёт.

Это, конечно, всё замечательно, но теперь мысль о том, что все мои загрузки полетели к чертям, решила посетить мою голову, от чего я чуть не заматерился на всю квартиру. Ну почему так? Я же только начал смотреть серию, я же не дочитал, как там Франки, всё, мать его, накрылось! Об этом был оповещён брат, на что он ответил мне тем же, ибо, я могу себе представить, что у него всё обстоит примерно так же, если не хуже. Света не было примерно час, за который я от скуки успел посидеть в аське с телефона, послушать музыку и даже вздремнуть. Потом гроза за окном немного поутихла, а во всём доме снова загорелся свет.

Я молился на Гугл Хром, когда он предложил мне восстановить все вкладки, да что там, я влюбился в Хром! Но, умом понимая, что подобное может повториться, сохранил все открытые окна в закладки и закрыл браузер, решив посмотреть Шерлока Холмса, хоть как-то расшевелить свои мозги. Этюд в розовых тонах, да, давно я не смотрел эту серию, хотя ведь там самое интересное – знакомство Шерлока и Джона. Не знаю, сколько длится одна серия, но её я посмотреть успел, а вот когда включил Большую игру, не прошло и пяти минут, как экран и свет снова погасли. Да что же это такое! Свечку из зала я предусмотрительно забрал к себе в комнату ещё тогда, когда дали свет, и так же предусмотрительно не гасил её, так что испугаться я не успел, блёклый свет озарял комнату.

Гроза за окном, которая ранее обманчиво пошла на убыль, вновь вошла во вкус. А меня колотило. Только сейчас обратил внимание на то, что пульс совсем медленный и слабый, а голова ужасно болит. За что мне это? Давление, давай ты не будешь падать? Но на моё предложение никто не откликнулся. Пришёл на кухню, там была только мама, так что я попросил у неё таблетку от головной боли. Она сразу поняла, что со мной, так что, отдав мне лекарство, посоветовала идти спать. На часах было чуть за одиннадцать, так что я решил, что нужно последовать её совету. Всё равно я не дождусь включения электричества. Но «спать» я и мама понимали по-разному. Для неё это, и правда, спать, а для меня – просто сидеть на подоконнике или кровати и плевать в потолок, слушая музыку. Стоило только включить свой MP3, как Jen Titus – O Death «несказанно порадовал» меня. Меланхолия захлестнула с головой, не хотелось ничего, хотелось отдыхать. Как давно я этого не делал? Неделю? Примерно так. С кресла перебрался на кровать и лёг, уткнувшись лицом в махровое одеяло, которое пахло мятой и чем-то ещё. Кажется, мама постирала его, ну и ладно. Всё равно запах был приятным, и я быстро успокоился. Люблю это ощущение покоя, когда можно просто лежать, ничего не делая, и отдыхать. Но моё спокойствие быстро закончилось, ибо боль сильно резанула по ногам. Сколько я ходил за эту неделю, сколько времени провёл на ногах? Не знаю, да это и неважно теперь. Вот она, моя расплата за то, что пытаюсь жить, как обычный человек. Обычно в таких случаях брат делал мне массаж, втирая в кожу какой-то охлаждающий гель с обезболивающим эффектом, но сейчас он спит. Мне оставалось только лежать и покорно терпеть эту боль. Я знаю, это пройдёт. Завтра ничего не будет болеть, но и силы в ногах не будет.

Ночь пролетела быстро, чего нельзя сказать про утро. Все быстро собрались и разбежались, кто куда, кто на работу, кто на учёбу. А я остался один в квартире, замёрзший и совершенно без сил. Сам не мог даже встать, чтобы воды попить. Ненавижу такое состояние, просто терпеть не могу! От безысходности швырнул подушку в потолок, но она быстро прилетела обратно, чуть не задев меня. Как же бесит. Утро тянулось и тянулось, от восьми к девяти, от девяти в десяти, и так далее. Пока, наконец, не настали долгожданные три часа и брат вернулся с занятий.

Он сразу стал суетиться вокруг меня, едва увидев, в каком я состоянии. Странно, что он не забеспокоился, когда я не вышел на завтрак. Хоть я и кушаю редко, но всегда за столом сижу. Но это было не так важно. Я ощутил райское блаженство, когда меня напоили чаем, укутали в любимое махровое одеяло и даже принесли ноутбук, чтобы я мог заняться своими будничными делами.

Брат учил что-то в своей комнате, нарезая по ней круги, я слышал, как он ходит. Наверное, у него скоро зачёт. Я не стал его отвлекать, просто досмотрел серию Холмса, которую не успел посмотреть вчера. Дочитал Noblesse, помолился на Мастера. Делать было больше нечего, так что мысли услужливо полезли в голову. Почему я готов делать всё, что угодно, только не читать список литературы? Вон ведь на подоконнике две стопки книг стоят, мама взяла в библиотеке. Но мной не было прочитано ни страницы. Не любил я читать то, что нам задают. Единственные писатели, чьи произведения меня захватывали, это Горький, Гоголь и Лермонтов, конечно же. И как я всегда имел пятёрку по литературе? Жалко, не было сейчас под рукой томика лирики Лермонтова или Пушкина, вот это я бы почитал, а не Войну и Мир, я что, на стукнутого похож? Хотя да, похож.

Пришлось прогнать неприятные мысли об учёбе и школе, но вместо них полезли не самые приличные мысли о брате. Егор, он, можно сказать, идеальный парень, любая девушка хотела бы быть рядом с ним. Умный, целеустремлённый, красивый, из недостатков у него только зверский аппетит и всё, пожалуй. Хотя, можно ещё поискать, но мне как-то не хочется. Да, любая хотела бы иметь такого парня или мужа, и я хотел бы… Что?! Что за бред я тут подумал? Пришлось постучать по голове и даже пошлёпать по губам, чтобы такого больше никогда не приходило в голову и уж тем более не сорвалось с языка. О чём я только думаю? Я хочу встречаться с братом? Бред полнейший, просто он очень хороший человек. Это, наверное, от недостатка общения с другими людьми, мне просто нужно найти девушку или хорошего друга и тогда мысли о брате быстро забудутся. Точно, так и надо сделать, да вот только кто захочет общаться с таким, как я? Вопрос риторический.

Да и как мы с ним сможем быть вместе, мы же оба парни. Хотя, в наше время это уже не проблема. Но ведь мы же братья. Да и вообще, о чём я думаю? Почему ищу оправдание? Мы не можем быть вместе не потому что мы братья или ещё что-то, мы просто НЕ МОЖЕМ и всё тут! Хватит, хватит об этом думать!

Слава богу, вернувшиеся родители спасли меня от моих сумасшедших мыслей. Странно, что они вернулись вместе. Хотя, большие пакеты в их руках объяснили всё. Брат принялся сразу помогать им раскладывать всё по местам. Обычно это делал я, но сил не было даже чтобы выйти и поздороваться. Мама заглянула чуть позже, просто спросила, что я делаю, но ответ был очевиден. Я просто отдыхал, пытаясь привести мысли в порядок и отвлечься от режущей боли в ногах.

Думаю, я уже достаточно взрослый человек для того, чтобы контролировать свои мысли и не допускать в них всяких глупостей. Тогда почему же я не могу перестать размышлять о такой глупой и несуразной мысли, как мой брат и его личная жизнь. А, может, я просто завидую ему? Ведь он может нормально общаться со своими сверстниками, может запросто начать встречаться с девушкой, да и вообще может много ещё всего, чего не могу я. Наверное, поэтому я так много думаю о его личных качествах, просто потому, что ищу то, чего мне не хватает. Если бы я мог быть таким же, как он, дружелюбным, трудолюбивым, ответственный, здоровым, да и нормальным вообще. Хотя, почему-то мозг подсказывает, что это всё – лапша на мои уши, я ведь просто думаю о брате. О, боже мой, заберите кто-нибудь мой мозг, лишите меня возможности мыслить, ибо мои мысли меня совсем не радуют.

Как я люблю маму, особенно когда она неожиданно заходит в комнату, прерывая бесконечный поток ненужной информации в моей голове. Мама выглядела уставшей, но я поначалу не предал этому особого значения.

– Или, пойдём к столу.

Обычно мы всегда всей семьёй собираемся за столом, но сейчас у меня не было сил даже рукой пошевелить. Да и там будет брат, не хочу, чтобы он заметил моё странное поведение.

– Прости, мам, я совсем без сил. Ужинайте без меня.

– Ну что ты постоянно запираешься у себя? Побудь с нами хоть немного.

– Ну, мам, я не запираюсь. Я сегодня, правда, нехорошо себя чувствую…

Мама меняется в лице. Я уже и не припомню, когда мы с ней последний раз ссорились, ведь раньше я был совершенно не конфликтным человеком, и у неё не было повода повышать на меня голос, но теперь… Я знал, что она не сможет вечно терпеть. Как жаль, что и у меня не хватает сил сдерживать свои эмоции, хоть я и миллион раз давал себе слово научиться, хотя бы рядом с ними, моими самыми близкими.

– Да что это такое?! Ты как затворник! Сидишь целыми днями в четырёх стенах, ничего не делаешь! Хоть бы занялся чем-то интересным, раз ни с кем общаться не хочешь!

Щелчок, поворот рычага, поезд трогается с бешеной скоростью, я это буквально чувствую. Не хочется, очень не хочется начинать скандал, но слова снова срываются с языка быстрее, чем я успеваю осмыслить, что говорю, а дальше я уже не слышу сам себя, отключаясь от реальности.

– Что тебе не нравится?! Ну и что, что я сижу дома! Я что-то плохое делаю? Чем мне, по-твоему, заняться? Чем может заняться ущербный?! Чего ты хочешь от меня? Действий?

Вскакиваю с кровати и несусь на больных ногах в коридор, попутно стуча изо всех сил кулаками по стенам, создавая шум.

– Вот тебе действия!

Кричу на мать, вышедшую вслед за мной из комнаты. Хватаю вазу, что стояла на комоде в коридоре и швыряю на пол, запоздало улавливая звук бьющегося стекла.

– Вот тебе действия! Хорошее занятие, правда?!

Не слышу себя, не понимаю, что происходит. Мне совершенно не хочется это делать, но моё тело словно само движется, а говорит за меня кто-то другой. Мне жаль маму, она не должна всё это выслушивать, но моя истерика не остановится, нет.

– Достали меня! Врёте мне в лицо, что я нормальный, но это не так, вы знаете! Не могу я находиться среди людей, не могу! А если я причиню кому-то вред? И вообще, я хочу учиться на дому в этом году! Иначе меня заживо в школе съедят, они уничтожат меня…

Ноги подкашиваются, и я падаю на пол, но боли не чувствую, я вообще ведь почти ничего не чувствую. Уши заложило опять, а голова будто налилась свинцом.

Не сразу осознаю, что выбежавшие на шум папа и Егор пытаются развести нас с мамой по разным комнатам. Только странно, что в этот раз со мной идёт не брат, а папа. Он укладывает меня обратно на мою кровать, укрывая уютным махровым одеялом, и нашёптывает что-то успокаивающее. У него приятный голос, надеюсь, мне перейдёт по наследству. Хотя, мне кажется, я сейчас не о том думаю. Лёгкие сильно болят из-за глубоких всхлипов, которые я не могу прекратить, как бы ни старался. Папа гладит меня по волосам, успокаивает. Он не станет меня ругать, я знаю, он очень добрый и душевный человек в кругу своей семьи. Отец садится на краешек кровати, наклоняется, чуть обняв меня, и я чувствую колючую щетину, прижимаясь своей щекой к его. Не знаю, сколько мы так сидим, но меня это сейчас мало волнует. На душе промозгло, как после грозы, так всегда бывает. В комнату входит брат и просит отца побыть с мамой.

– Я её, вроде, успокоил, но тебе бы с ней поговорить тоже.

– Сейчас приду. Ты сделай пока нам всем чай.

Егор молча уходит, коротко улыбнувшись мне. Значит, не сердится, это хорошо. Он чаще всех обижается на меня за мои срывы, всё-таки для него осознать мою ненормальность сложнее, чем для меня самого.

– Илиан, ты много всего маме наговорил и ты должен извиниться, думаю, это понятно.

Я послушно киваю и зарываюсь лицом в одеяло, чтобы прикрыть стыдливый румянец на щеках. Мне, правда, стыдно за то, что вот так сорвался на маму. С другой стороны, это было предсказуемо. Жаль, я не смог почувствовать надвигающейся бури.

– И давай поговорим о том, что ты сказал. Что ещё за обучение на дому?

Так, а вот теперь я понимаю, что мямлить нельзя, иначе папу не убедишь. Нужно взять себя в руки и аргументировано доказать ему, что в данной ситуации это необходимость.

– Пап, ну ты же понимаешь, что я не смогу нормально учиться в школе.

– Это ещё почему?

– Да потому что я обязательно сорвусь. Если уж приступы застают меня дома, где количество раздражителей сведено к минимуму, то там я и дня не протяну. Все будут считать меня психом и будут либо избегать, либо издеваться.

Отец хмурится несколько минут, обдумывая мои слова, и вздыхает. Думаю, я донёс до него то, что хотел.

– Я понял. Мы ещё поговорим об этом. А сейчас отдыхай, больше тебя сегодня беспокоить не будем, обещаю.