Текст книги "Гувернёр (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

В начале февраля, а именно, в первой декаде этого холодного месяца, Скорпиусу стало предельно ясно, почему это вдруг Драко настоял на том, что пора бы уже известить обо всем Асторию. Внутренний предсказатель Скорпиуса сразу же почуял неладное, когда отец вежливо постучал в дверь его комнаты, так и не удосужившись за месяц выпытать пароль у Геспер Старки, ведьмы, чей портрет охранял вход в комнату наследника древнего рода.

– Дилетант! Как ты можешь мечтать о философском камне, если ты, дурья твоя голова, не в состоянии отличить жабросли от подорожника! – брюзжал с холста Николас Фламель, гневно тыкая в Скорпиуса крючковатым пальцем.

– Затихни, – приказал Скорпиус, накрыв портрет бархатной черной тканью. – Пап?

Драко сел на край кровати, по которой были раскиданы раритетные свитки пергамента, и, взглянув краем глаза на толстую, едва ли не заплесневелую книгу «1000 и 1 рецепт алхимика», сцепил руки в замок.

– Меня радует твое увлечение алхимией, – произнес мистер Малфой, листая блокнот с корявыми формулами. – Но прошу тебя остановиться.

– Остановиться сейчас? – вскинул брови Скорпиус. – Когда я в шаге от успеха.

– В каком шаге, Скорпиус? Все, что у тебя есть – кучка таких же воодушевленных оптимистов, которые тебе помогут. Напоминаю, что у Фламеля создание камня потребовало сто лет.

– Сто тридцать, – буркнул портрет.

– Мне некуда спешить, – возразил Скорпиус, присев на стул.

– Мне есть куда, – оборвал его Драко. – Я очень уважаю твои чувства и всю остальную ересь, но ты гоняешься за Доминик уже семь лет, ты принял и понял все варианты, но ты не понял, что умереть – это навсегда.

– Мы оба знаем, что нет.

– Про твой случай мы не говорим. Время не ждет тебя, и не будет ждать. Пора бы задуматься не об очередной бессмысленной авантюре, а о более важных вещах.

Скорпиус так и вжался в спинку стула.

– О каких, например?

– О наследнике.

Затихло даже бормотание Фламеля.

– Ты хочешь внуков? – Голос Скорпиуса предательски дрожал.

– Тебе катастрофически нужно заводить детей. Под угрозой не только наследство, но и честь рода.

– Как на честь рода влияет тот факт, будет у меня ребенок или нет?

– Самым прямым образом. Хотя бы тем, что при нынешнем вырождении чистокровных, чистокровное потомство просто необходимо. – Драко говорил так, словно планировал сводить породистых котов, ради рождения милых вислоухих лапочек, которых потом можно продать за огромные деньги. – Честно тебе скажу, до тебя еще ни один Малфой не был в твоем возрасте холостым и бездетным.

– Мне всего девятнадцать!

– Тебе двадцать семь! И еще скажу, что ни один Малфой не был таким завидным женихом.

Взгляд Скорпиуса был еще холоднее, чем температура воздуха за окном. Тонкие губы дрогнули в презрительной усмешке, и Драко уже приготовился к шипящей тираде сына.

– Ты забыл, чем закончилась твоя попытка сватать меня к какой-то чистокровной дуре? – спросил Скорпиус, чуть склонив голову. – Как вместо предполагаемой свадьбы мы отмечали мои похороны?

– Не утрируй.

– Я напоминаю. Если ты снова созвал сватов, разгоняй, ты знаешь мою реакцию, – произнес Скорпиус стальным тоном. – Для этого ты так спелся с мамой?

– Для этого, – честно сказал Драко. – Только ради тебя. Сегодня за ужином ты познакомишься с древнейшей семьей Валлентайн.

– Точнее, с их дочерью, да?

– Да. Если тебе не понравится она, не вопрос, на данный момент у тебя есть выбор из тридцати семи девушек.

Тон Драко звучал строго, но почти умоляюще. Не перебивая отца, Скорпиус выслушал его длинный монолог о чести и долге, повертел в руках фотографию златовласой блондинки Элизы Валлентайн, и, терпеливо дождавшись, когда Драко замолчит, сам едва не взмолился:

– Дай мне год. Прошу, один год.

– Что изменится?

– Я получу камень и верну Доминик.

– За год? Не будь еще большим идиотом.

Скорпиус глубоко вздохнул.

– Отменяй ужин с Валлентайнами, – сказал он.

– И не проси, – отозвался Драко.

– Я не прошу, я требую. Или ты отменяешь ужин, или я устрою нашему роду такую рекламу, что не то, что Элиза Валлентайн не согласится выйти за меня, маглы будут обходить наш дом стороной.

Лицо Драко скривилось, будто Скорпиус посадил ему на нос таракана. Захлебываясь волной негодования, старший Малфой вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате.

– А маму и Виктора позови, – продолжил Скорпиус. – Нам есть, что обсудить.

* *

Красавица Астория, быстрым шагом влетевшая в столовую, едва не сбила с ног эльфа-домовика, разливающего вино по бокалам и, завидев на лестнице бывшего супруга, с завидной прытью понеслась к нему.

– Элиза Валлентайн! – первое, что рявкнула красавица, тыкнув Драко в грудь тонким пальцем. – Элиза Валллентайн!

– Тебя заклинило? – лениво спросил Драко.

– Как можно было позволить ему упустить такую невесту?! Драко, ты…ты…клинический идиот.

– Рад видеть, Виктор, – на удивление сдержано сказал Драко, пожав мускулистому болгарину руку.

– Астория, сомкни уста, – попросил Виктор Крам, отодвинув разъяренную жену от Драко. – Не пугай портреты.

– Это все из-за этой мертвой грязнокровки? – не унималась Астория, тряхнув длинными черными локонами. – Из-за нее, да?

– Она чистокровная, – закатил глаза Драко. – Успокойся.

– Не затыкай мне рот, Драко. Лучше бы поговорил с сыном, а не позволял ему крутить собой, как эльфом-домовиком!

– Моя вина в том, что я позволяю ему выбирать?

– Твоя вина в том, как ты его воспитал.

– Он воспитал меня так, как считал нужным. – Медленно спускаясь по лестнице, Скорпиус остановился напротив матери и взглянул ей в лицо. – Почти двадцать лет назад ты бросила этот дом, бросила отца и бросила меня. Какое право ты вообще имеешь разевать в этих стенах рот?

Астория ошеломленно взглянула на сына, не в силах поверить, что он впервые так резко ей ответил. Драко хотел было осадить Скорпиуса, но тот спустился в столовую, не слушая никого и, сев за стол, придвинул к себе бокал вина.

– Я думал о том, что ты мне сказал, – произнес бывший гувернер, глядя на Драко. – И я тебя услышал.

Драко благодарно на него взглянул и сел рядом. Астория села с другой стороны, а Виктор, уже где-то раздобыв кусок жареной курицы, участливо закивал.

– Я женюсь, – кивнул Скорпиус. – При условии, что девушку выберу сам.

– Да ради Бога! – в один голос прокричали Драко и Виктор.

– Я выбираю Элизабет Тервиллигер.

Воцарилось неловкая тишина, лишь Астория тихонько постукивала ногтем по тарелке.

– Элизабет Тервиллигер? – переспросил Драко. – Девочка, у которой ты был гувернером?

Скорпиус кивнул и сделал глоток вина.

– Но ей же одиннадцать лет!

– Зато точно девственница, – пожал плечами Крам.

– Совершеннолетней она станет через шесть лет, тогда же и сможет выйти замуж, – торжественно подытожил Скорпиус. – Все как вы хотели. Чистокровная, из древней семьи, приличная…

– Девственница!

– Да, Виктор, не без того. Через шесть лет будет свадьба в нашем доме. Папа, можешь уже подбирать мне запонки.

Драко и Астория переглянулись. Если в глазах мистера Малфоя царило непонимание, то Астория едва не вспыхнула от злости.

– Ждать шесть лет?! Да ты издеваешься?!

– Если это была попытка наказать нас, Скорпиус, то она удалась, а теперь возьми свои слова обратно….

– Драко, скажи ему!

– А почему я должен ему что-то говорить? Он уже взрослый!

– Он позорит род!

– Род позоришь только ты, Астория!

Скорпиус, закатив глаза, прихватил со стола бутылку вина и поднялся к себе, оставив родителей воевать.

– Все твое воспитание и твое безразличие, – орала Астория. – Ты его разбаловал!

– А ты его вообще бросила! – парировал Драко. – Женить его на Элизе Валлентайн все равно, что повторить ошибку Люциуса, когда он свел меня с тобой!

Крики доносились даже сквозь плотно закрытую дверь, поэтому, когда она скрипнула и открылась, впусти гостя, Скорпиус даже не услышал.

– Не злись на мать, – с порога пробасил Виктор Крам. – Она иногда забывается, но она любит тебя. И на отца не злись, он…тоже неплохой человек.

– Я не злюсь, просто их навязчивый пунктик меня уже бесит, – ответил Скорпиус, выходя из-за ширмы с сигаретой. – Ты не будешь меня убеждать, потому что я не твой сын, или потому что тебе не нравится Элиза?

– Детей у нас с Асторией нет, а если бы и были, то мы собачились по поводу их воспитания похлеще, чем с Драко. Я помню тебя еще мелким дурачком, лижущим зимой фонарные столбы, поэтому, сын или пасынок…без разницы, – протянул Крам. – А то, что я не давлю на тебя со свадьбой, так это шанс разрешить тебе думать собственной головой.

– Спасибо тебе за это.

– Но и родителей слушать надо, они уже наверняка жалеют о том, что давили на тебя. Драко так точно.

Крики внизу стихли, видно Астория охрипла окончательно, а у Драко закончился словарный запас. Шаги на лестнице стали громче, и, сказав портрету Геспер Старки все же выученный пароль, в спальню зашел Драко, раскрасневшийся и усталый на вид.

Скорпиус так и замер с бутылкой в руке, а Виктор, забрав у него сигарету, кинул ее в приоткрытое окно.

– Год, – едва сдерживаясь от криков, произнес Драко. – Я даю тебе один год.

– Спасибо, – выдохнул Скорпиус, лицо которого заметно посветлело. – Спасибо…

– Если через год, в следующий сочельник, на этом самом месте не будет стоять Доминик в свадебном платье, я сам выберу тебе невесту…

– Спасибо…

– …и если ты откажешься, я лишу тебя наследства и отправлю в монастырь….

– Спасибо!

Драко раздраженно оглядел счастливого сына и стиснул зубы.

– И не смей здесь курить! – рявкнул он и очень громко захлопнул за собой дверь.

– Видишь, какой у тебя папа хороший, – заметил Виктор, сделав глоток вина прямо с горла. – А ты его нервируешь.

– Вижу, – улыбнулся Скорпиус, рухнув на кровать. – Вижу.

Портерт Фламеля снова что-то бормотал, вроде: «О Боже, это белобрысое ничтожество не отступает», а Скорпиус, несмотря на то, что крики родителей еще звучали у него в голове, прикусил губу, чтоб не засмеяться во весь голос.

====== Некрономикон ======

10 февраля

Для того, чтоб сменить гнев на милость Драко понадобился час, а вернее следовало дождаться момента, когда его бывшая жена покинет особняк. Для очистки совести Скорпиус весь вечер не попадался отцу на глаза, впрочем, это уже была излишняя осторожность. Чтобы не залипать в потолок все это время, Скорпиус трасгрессировал на Шафтсбери-авеню вместе с портретом Николаса Фламеля, и как мог, постарался выудить из него хоть какое-то подобие беседы.

– Тупая мразь! – Фламель явно подустал от компании Скорпиуса за все это время. – Никакого уважения к таинствам алхимии!

– Я буду создавать философский камень с уважением, – заверил Скорпиус, сидя по-турецки на ковре. – Дайте рецепт.

– Нет.

– Ну пожалуйста.

– Нет.

– Ну хоть намекните.

– Идите нахуй.

– Кто научил портрет материться? – на знакомый жаргон подтянулся Луи, едва сдерживая смех.

– Папа, – кисло ответил Скорпиус. – Луи, ты нашел упоминание о дневниках Фламеля?

– Что?! – возмутился портрет. – Ах вы ублюдки, твари….

Луи, пригрозив портрету зажигалкой, набросил на него покрывало и протянул Скорпиусу огромный дряхлый фолиант, раскрытый на какой-то странице со смазавшимися чернилами.

– У Фламеля были дневники…

– Да ладно? – буркнул Фламель.

– …в одном из них, именуемым «Некрономиконом Фламеля», вероятно, записан рецепт камня…

– Как-как именуемым? – опешил Фламель.

– Да помолчите, – прикрикнул Скорпиус. – А где сейчас этот дневник?

Луи коротко усмехнулся.

– В том-то и проблема, – ответил он. – Дневник был потерян многие десятилетия назад. А без дневника дальше пустых разговоров мы не двинемся.

– Значит, будем искать дневник, – пожал плечами Скорпиус.

– Практически невозможно, – отрезал Луи. – Мы понятия не имеем где он.

Скорпиус недовольно поджал губы и бросил уничтожающий взгляд на портрет алхимика, словно тот был виноват в пропаже драгоценного дневника. Луи со вздохом опустился на диван, с беспокойством глядя, как Скорпиус наматывает круги вокруг стола.

– Ну скажи уже что-нибудь, – не вытерпел оборотень спустя несколько минут.

Скорпиус остановился на очередном круге и взглянул на Луи так, словно увидел впервые.

– Мы будем искать дневник.

* *

– Итак, господа и дама, – произнес Скорпиус, оглядывая собравшихся в гостиной союзников. – Властью, данной мне бутылкой виски, я открываю первое заседание нашего клуба.

Лили и Альбус переглянулись. Луи сидел с кислой миной, снисходительно закатывая глаза на каждом слове Скорпиуса. Один только Виктор Крам, разминая могучие кулаки, выглядел так, будто готовился к мордобою, видимо он ожидал, что сейчас его неугомонный пасынок схватит канцелярский нож и с криком «Вперед, спартанцы!» поведет его в бой.

– Я, конечно, могу попросить Лили зачитать гимн нашего клуба, но это будет долго, тем более что герб никто не нарисовал, а последний куплет гимна не сочетается с припевом, – протянул Скорпиус. – Поэтому сразу и к делу. Товарищи, нам нужен дневник Фламеля.

– Неожиданно…

– Реакцией плотоядных никто не интересовался.

Альбус фыркнул и скрестил руки на груди.

– Дневник Николася Фламеля, более известный как «Некрономикон Фламеля», находится сейчас хрен знает где, – сразу перешел к сути дела бывший гувернёр. – Обратимся к нашему эксперту-сериальному задроту: Лили, где бы ты искала архиважную книгу со страшными заклинаниями и рецептами, зная, что ее никто не может найти долгие годы?

Лили Поттер, аж на ноги подскочившая от воодушевления, судя по задумчивому выражению лица, прокрутила у себя в голове все сезоны любимых сериалов, и, нервно накручивая короткий рыжий локон на палец, сказала:

– Аукционы, музеи, колдовские рынки.

– Уже хорошо, плюс десять очков Гриффиндору, – отметил Скорпиус.

– Косой переулок и остальные магические базары можно откинуть, – добавил Луи. – Будь дневник там, волшебники уже давно бы его нашли.

– Выпускник-недоучка из Когтеврана тоже дело говорит. Виктор, твои мысли?

Крам явно растерялся, видимо он сам с радостью принял роль вышибалы в этом кругу мыслителей, поэтому не ожидал, что его будут вообще о чем-то спрашивать.

– Можно потрясти барыг…

Скорпиус кивнул, записывая все варианты поиска на длинном листе пергамента.

– А что скажет нам саблезубый меланхолик? – вкрадчиво спросил Скорпиус, одарив Ала лукавым взглядом.

– Я в ахуе.

– Ну это твое нормальное состояние. Предложений нет? Ну и хорошо, – согласился Скорпиус. – Обсудим же детали…

Тем же вечером

Прислонив сварливый портрет, с которым доводилось проводить времени едва ли не больше, чем с Луи, к стене, отделанной кирпичом, Скорпиус накинул на него покрывало, как на расшумевшегося попугайчика, и, улегшись на кровать, раскрыл ноутбук. Изрядно подумав над формулировкой запроса, Скорпиус, поджег сигарету, невзирая на клятву данную Доминик не курить в спальне, и придвинул к себе стеклянную пепельницу. А несколько минут спустя, наконец, собравшись с мыслями, он напечатал в поисковой строке – «покупка антиквариата».

Не нужно быть крутым специалистом в этом деле, чтоб догадаться, что вероятность того, что хотя бы через тысячу попыток он найдет что-то, похожее на дневник Фламеля равна одному к миллиону, Скорпиус со вздохом мученика кликнул на первую же ссылку.

– Только не говори, что ты полез в интернет, – простонал голос из коридора, предшествующий традиционному стуку в дверь.

– Чего ты хочешь? – огрызнулся Скорпиус. – Я разрешил тебе остаться здесь с условием, что в мое личное пространство ты не лезешь.

– Да кому нужно твое лично пространство? – закатил глаза Альбус, прикрыв за собой дверь. – Просто напоминаю, что ты с ума сойдешь, прежде чем перелопатишь весь интернет.

Стряхнув пепел с конца сигареты, Скорпиус прищурился и снова уставился в экран. Альбус присел на край кровати, и, глядя на Скорпиуса как на безнадежно психически нездорового человека, усмехнулся.

– Ты же знаешь, что не найдешь ничего.

– Я хотя бы пытаюсь.

– И еще ты знаешь, что поиск дневника займет не два и не три года. Правда же?

– У меня нет двух-трех лет, у меня есть только год, – отрезал Скорпиус. – Поэтому давай уже сварганим этот камень и распрощаемся.

Протянув Скорпиусу вторую сигарету, Ал откинулся на подушки и, глядя в потолок, поинтересовался:

– Что случится через год?

– Или моя свадьба с Доминик, или моя свадьба с кем-то другим, – нехотя ответил Скорпиус.

– Неплохо.

– Ты пришел сюда капать мне на мозги?

Повертев в руках клочок пергамента с написанным на нем каким-то нечитабельным предложением, Альбус повернулся на бок, лицом к экрану ноутбука и, лениво прочитав объявление о продаже древней шкатулки с серебряными вензелями, едва сдержался, чтоб не фыркнуть.

– Ты смотри, какая история выходит, – вдруг сказал Альбус. – Есть чистокровный аристократ Скорпиус, который, мечтает жить со своей Доминик в кукольной квартире на Шафтсбери-авеню в окружении кошек и оравы детей. Есть папа Скорпиуса, миллиардер, который спит и видит как бы женить своего сынка на какой-нибудь баронессе, чтоб дом его – полная чаша, чтоб великий род жил и процветал. Есть какая-то баронесса, которая хочет выскочить замуж за Скорпиуса, чтоб потом купаться в его деньгах. И есть Доминик, которая хочет примерно того же, что и Скорпиус, но как можно быстрее и без вмешательства в это папы Скорпиуса и какой-то баронессы.

– И?

– Можно я книгу напишу?

Бросив уничтожающий на Ала, Скорпиус, как мог, попытался сконцентрироваться на информации в интернете. Пока не получалось.

– Ты будешь и дальше дышать мне в спину? – наконец не вытерпел он.

– Я не хочу спать, так что да, – оскалился Альбус. – Мы так давно не говорили, давай это исправим. Поговори со мной, Скорпиус!

– Если в тебе есть хоть капля чего-то человеческого, пожалуйста, оставь меня. Ты думаешь, я знаю, где искать дневник? Понятия не имею! И еще я не знаю, сколько вообще займет само приготовление камня, – хрипло произнес Скорпиус. – А у меня есть только год. Да, если ничего не выйдет, я спрячу тебя, поэтому ты можешь легко саботировать процесс поиска, тебе ведь не нужен такой родственник.

– Это уж точно. Твоя свадьба с моей кузиной станет для меня ударом, – подтвердил Альбус. – И ты прав, я могу тебе мешать, считай это маленьким возмездием за то, что ты натравил на меня прессу.

– Поэтому я и прошу тебя оставить меня на сегодня. Ты последний, кого я сейчас хочу видеть.

Альбус пожал плечами и послушно встал с кровати. Скорпиус вздохнул с облегчением и затушил сигарету.

– Твоя любовь внушает восхищение, – сказал Альбус. – Но я не могу восхищаться тобой. Уж прости. Спокойной ночи.

«Спокойной» – протянул Скорпиус и, как только шаги на лестнице стихли, с остервенением закрыл нотубук.

13 февраля

Засыпать и просыпаться в окружении свитков пергамента, перьев и книг, уже практически вошло у Скорпиуса в привычку. Спальня, из которой он выходил крайне редко, пропахла всего за три дня тем самым библиотечным запахом, а тяжелый смог табачного дыма не давал возможности нормально дышать, не задыхаясь хриплым кашлем.

В этот раз Скорпиус заснул в малоудобной позе, опустив голову на хрупкие страницы древнего «Справочника артефактов и реликвий». Давно забытые очки для чтения съехали на лоб, мятый пергамент шуршал, когда об него терлось одеяло, а стопка книг на полу служила подставкой для пепельницы и мобильного телефона. За три дня Скорпиус превратил спальню в кабинет безумного ученого-затворника.

В это раннее утро Скорпиуса разбудил даже не звук будильника и даже не шаги в коридоре. В начале пятого утра, в дикое для Малфоя время, дверь спальни по-хозяйски открылась и зашедший в комнату Альбус поморщился и с остервенением швырнул на кровать что-то небольшое.

– Какого…– Скорпиус вздрогнул от того, что это что-то прилетело ему прямо в лицо и, вскочив на кровати, тут же пожалел об этом – мышцы спины отозвались неумолимой болью от неудобного лежания. – Ал, или ты идешь отсюда, или я…

И тут же забыл, что хотел сказать. Предмет, который швырнул в него Альбус оказался небольшой записной книжкой, в обложке из темно-коричневой потертой кожи, с множеством засаленных закладок и вставленных листов старого пергамента.

– Это…

– … «Некрономикон Фламеля», – почти выплюнул Альбус. – Отдам только при условии, что ты проветришь здесь и перестанешь курить.

Изумленно листая древние страницы, Скорпиус взглянул на портрет алхимика, который при виде дневника, заторможено кивнул в недоверии.

– Как? – растерянно спросил Скорпиус, дрожащими руками сжимая дневник. – Где?

– Отработаешь потом, – буркнул Альбус. – Проветри, наконец.

И, недовольно хлопнув дверью, оставил Скорпиуса в спальне одного, растерянного и ничего не понимающего.

====== Время варить ======

Март

– Ну что ж вы делаете, ироды? – простонал портрет Фламеля, глядя, как Луи заливает родниковую воду в алюминиевую кастрюльку, а Скорпиус, нацепив на переносицу просто огромные очки для чтения, пытается разобрать в дневнике каракули легендарного алхимика. – Изуверы проклятые!

– Заткни его, – взмолился Скорпиус, голова которого раскалывалась от мигрени.

– Как его заткнуть? Даже Виктор не смог, – вздохнул Луи, припомнив, как тренер болгарской сборной вчера пытался избить портрет. – Мистер Фламель, я буду вам очень признателен, если вы подскажите, что делать, потому как Скорпиус еще не расшифровал ваш почерк.

– Идите-ка в жопу, милорд, – рыкнул Фламель и, наконец-то, демонстративно затих.

Старый сарай, в котором пару лет назад усиленно варили метамфетамин, находился в сотне милей от Лондона, практически на пересечении заброшенной фермы, кукурузного поля и кладбища. Как Скорпиус нашел это место никто так и не узнал, а сам Скорпиус за пару дней перенес все книги и портрет Фламеля в сарай, создавая рабочее место для главного алхимика их команды – для Луи.

Честно говоря, все что помнил Луи с курса зельеварения – безоар находят в желудке козы. Оборотень изучал химию в магловском университете, но тоже не блистал талантами в этой области. Но Скорпиус, будучи уверенным в том, что раз его друг знает, как выглядят котел для зелья и таблица Менделеева, восхвалил Луи до высот великолепного зельевара, и, торжественно открыв перед ним двери сарая, указал на рабочее место.

Но гораздо сложнее оказалось расшифровать корявый почерк Фламеля, которым был написан рецепт получения философского камня. Скорпиус проклинал и размытые чернила, и какие-то перечеркивания, и очень косой почерк, похожий на кардиограмму, и свое собственное зрение, а Луи, терпеливо дожидаясь инструкций, уже надел защитный костюм из плотной прорезиненной ткани, который остался здесь от предыдущих владельцев вместе с оборудованием для варки метамфетамина.

– Видишь, Луи, в тебе живет такой маленький, но гениальный химик, – протянул Скорпиус. – Ты додумался сначала нацепить костюм, а потом только трогать все руками.

– Читай уже, – прошипел Луи.

– Идиоты, – простонал Фламель, портрет которого Скорпиус бережно прислонил к ящикам с какими-то бутылками.

– Я пока понял только слово «вода», «оловянный котел» и «ложечка», – сообщил Скорпиус.

– Это базовый рецепт всех зелий, – закатил глаза Луи. – Конкретнее.

– Да ты сам на этот почерк посмотри, – выпалил Скорпиус, потыкав в ветхие страницы пальцем. – Мистер Фламель, может вы подскажите, что это за слово?

– И не подумаю, – буркнул портрет.

– Лили?

– Я занята! – крикнула Лили, зачем-то посыпая грязные подоконники солью.

– Ал?

– Вряд ли, – жеманно улыбнулся Альбус, прислонившись к дверному косяку.

– Виктор?

– Виктор летает на метле, – произнес Луи. – Давай, Скорпиус, у тебя неплохо получается.

Скорпиус вздохнул и, с ногами забравшись на просевшую тахту, поднес дневник к самому носу. Луи, руководствуясь общими познаниями зельевара, зажег горелку и поставил на нее кастрюлю с родниковой водой.

– Кастрюля? – вскинул брови Альбус. – Это ж тебе не суп, где оловянный котел?

– Где я тебе в метамфетаминовой лаборатории найду оловянный котел?

– Идиоты, – снова простонал Фламель. – Вы еще ядовитую тентакулу в чайнике распарьте!

– Ага, в рецепт входит распаренная ядовитая тентакула, – тут же записал Скорпиус. – Спасибо, мистер Фламель.

Луи продолжал неторопливо помешивать воду, а Лили, носясь туда-сюда с распятием в руках, вовсю изображала из себя экзорциста. Хоть кому-то было весело.

Мучения Скорпиуса прервал участливый стук в деревянные двери, смастеренные кем-то из гнилых досок на скорую руку.

Альбус встрепенулся и машинально схватил нож со стола. Лили отвлеклась от своего занятия и спряталась за шкаф. Скорпиус бесшумно прокрался к двери, но разглядеть сквозь щели визитера он не смог.

– А вдруг это Виктор? – одними губами прошептала Лили.

– Он бы не стучал, – так же шепотом ответил Скорпиус. – Луи, что ты делаешь?

Луи, достав из-под стола охотничье ружьё, дернул предохранитель и прицелился.

– У нас здесь знакомых нет, – прошептал он. – Открывай дверь.

Скорпиус рывком открыл дверь и прижался к стене.

– Рожи в пол, уроды, кадык в горло вобью! – прорычал Луи.

Незнакомая полненькая женщина лет сорока пискнула от страха, закрыла голову руками и чуть присела, согнув колени.

– Звиняюсь, – пробормотал Луи, опустив ружье.

Скорпиус осторожно взглянул на гостью и заинтересованно вскинул брови.

Женщина чуть успокоилась, критически оглядела Луи, потом лабораторию за его спиной, потом Альбуса, сжимающего нож в руке, и Лили, махавшую распятием.

– Вы хозяин этой постройки?

– Я, – кивнул Скорпиус, начиная нервничать.

Женщина всучила ему папку с какими-то бумагами, ручку и затараторила:

– У меня есть нужные документы на снос сарая. На территории постройки и близлежащей фермы будет произведена постройка нового экологически чистого завода по переработке кукурузы.

Скорпиус и Альбус бегло переглянулись.

– У вас есть сутки, чтоб освободить помещение, – продолжила женщина.

– А вы кто? – вмешался Луи.

– Риелтор. Если ко мне вопросов нет, то подпишите здесь, здесь и здесь.

Скорпиус, чуя, что план разваливается на глазах, начал лихорадочно думать. Риелтор настойчиво нависла над ним, в ожидании подписи, что слегка нервировало.

– Мистер…простите, как вас?

– Малфой.

– Тот самый? – заволновалась женщина.

На лице Ала застыло искреннее непонимание, как впрочем, и на лице Скорпиуса, который неуверенно протянул:

– Да, тот самый.

– Подписывайте-подписывайте.

– Луи, стреляй, – прошептал оборотню на ухо Альбус.

– Она же человек, – шепнул Луи.

– Представь, что она пень. Стреляй, Луи.

– Нельзя сарай сносить, – почти взмолился Скорпиус. Мысли его лихорадочно бились в голове, как ошалелые канарейки. – Тут это…нефть.

Луи заулыбался и рухнул на покосившийся диван. А вот Альбус, Лили и риелтор не понимали ничего. А в гувернере потихоньку просыпался сказочник, вещатель, мошенник и просто гений.

– Шесть лет назад купили мы с невестой этот сарай, – тоном диснеевского принца начал Скорпиус. – Хотели вообще виллу на берегу Адриатического моря, но денег было только на сарай. Ну мы и купили сарай.

– Что он несет? – перепугано прошептал Альбус.

– Просто садись и наслаждайся, – посоветовал Луи.

– Мистер Малфой, что вы мне рассказываете? – возмутилась риелтор. – Подпишите и все тут!

– Природа здесь отличная, – пропустил недовольство мимо ушей Скорпиус. – Мы тут с невестой огород маленький организовали. И вот как-то просыпаюсь утром, одеваюсь и иду на огород, картошку садить. Взял я лопату, ведро, все как надо, лопату в землю вонзаю, ну, чтоб ямку вырыть, а тут фонтан нефти вверх как ударит! Метра на три!

Риелтор открыла рот, не понимая, врут ей или нет.

– Ну я фонтан носком заткнул, а то все было в этой нефти, и обратно в сарай иду. Картошку так и не посадил, – вещал Скорпиус, жестикулируя. – Позвонил я в управление сельским хозяйством и говорю: «Что ж вы, уроды, мне продали? Я ж огород вскопать не могу, нефть в морду бьет!».

– И что? – завороженно спросила риелтор.

– Приезжает к нам через три дня арабский шейх. И говорит: «Вах, какой красивый сарай! Вах, какой красивый нефть!». И деньги мне предлагает. Сначала миллион фунтов стерлингов. Я говорю, не надо, мне сарай дороже. Он мне два миллиона сует, а я не поддаюсь. Ну, на двадцати миллионах мы сошлись, жалко мне шейха стало.

Идиотская история про нефтяную скважину в Богом забытом поле, сарай за двадцать миллионов и шейха заставили Альбуса и Лили синхронно покрутить пальцами у виска. Но Луи уже знал эту систему, поэтому просто кивал и поддакивал.

– Короче, хотите здесь завод строить – пожалуйста, но надо бы с шейхом поговорить, – сказал напоследок Скорпиус. – А то он мне сказал здесь пожить пока, ну, покуда нефтекачалки перевезут сюда.

– Вы серьезно?

– Если бы я врал, вы бы сюда через заросли моей картошки пробирались.

Вот так и ушла риелтор, спустя минут двадцать, бормоча что-то про завод, нефть и сарай. Скорпиус, закрыв хлипкую дверь на все замки, победно развел руками и, убедившись, что риелтор действительно ушла, расплылся в улыбке.

– Ну как я?

– Потрясающе, – нехотя заметил Ал.

– Да, я такой, – скромно ответил Скорпиус. – Ну что, господа и дама, пора варить.

– Ну каков хитрец! – Даже портрет склочного алхимика восхищенно присвистнул. – Эй, тупицы, не смейте лить настой из мандрагоры в родниковую воду!

К вечеру «клуб зельеваров» ждала еще одна неприятность. В лице трех полицейских, которые, патрулируя территорию, увидели, что из печной трубы старого сарая валит густой дым.

====== Провальный план Скорпиуса Малфоя ======

– Да вы выслушайте нас, повязать всегда успеете! – вопил Скорпиус, когда наручники щелкнули на его запястьях. – Что значит, мы варим здесь метамфетамин? Клевета!

– А это тогда что? – рявкнул полицейский, указав на Луи, одетого в химзащитный костюм.

– Ладно, мы варим, – закатил глаза Скорпиус, мысленно проклиная оборотня за его излишнюю любовь к технике безопасности. – Но не наркотики.

– В участке расскажете, – кивнул второй полицейский, заломив Алу руки за спину.

Все произошло настолько быстро, что Скорпиус даже не успел придумать очередную байку. Лили тут же трансгрессировала на Шафтсбери-авеню, прихватив с собой громко возмущающийся портрет, это пока единственная вещь, успокаивающая Скорпиуса.

– Ну почему? – вырываясь из рук полицейского, кричал Скорпиус. – Почему вы нам не верите?

– Поверить в то, что вы варите в этом сарае допинг для Зимней Олимпиады? Нет уж, сэр.

– Минута! Прошу только минуту! – взмолился Скорпиус.

– В участке расскажете, – упрямо сказал другой полицейский, обыскивающий Альбуса.

– Видит Бог, не хотел я этого делать, – прошипел Скорпиус. – Мой отец узнает об этом!

– И кто твой отец, нарик?

– Драко Малфой.

Тишина. Друзья так и не поняли, почему магглы так реагировали на это имя, но факт оставался фактом.

– Может дать мальчику шанс? – тут же сказал полицейский, почесывая подбородок. – Повязать всегда успеем.