Текст книги "Гувернёр (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Твою налево, – воскликнул Скорпиус, бросив окурок в окно. – Это я не вам, мистер Тервиллигер.

Скорпиус отключил телефон, одернул фрак и гордо вышел из ванной.

– Вы хотели меня видеть, сэр? – очаровательно улыбнувшись, спросил он.

– Почему от вас пахнет…перегаром?

– На меня дышал ваш брат. Милейший человек.

– Мистер Малфой, я не намерен терпеть ваши выходки, – пригрозил Тервиллигер. – У меня для вас поручение, а вы сбиваете меня.

Скорпиус кивнул в знак глубочайшего раскаяния.

– Сегодня вы будете следить за леди Маргарет, – произнес лорд.

– Прошу прощения?

– Ах да, я и забыл, что за полторы недели вы так и не узнали, что детей у меня трое. Леди Маргарет моя младшая дочь, ей полтора года. У вас есть опыт общения с детьми ее возраста?

– О конечно, я приемный отец дочери главы японского преступного синдиката.

Лорд Тервиллигер нахмурил брови, словно не зная, верить гувернёру или нет.

Скорпиус улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой (немного напоминающей оскал вампира), и, кивнув лорду, отправился в детскую.

Бартоломью, странный мальчик с повязкой на глазу, встретил гувернёра с деланным высокомерием.

– Сегодня отличный день для свершения мести, не находишь, Скорпиус? – напыщенно произнес Барт.

– Ты что, перегрелся, ребенок? – спросил Скорпиус.

– Ты должен сказать: «Да, мой лорд», – уперся Барт.

– Какая месть, тебе двенадцать лет?

– Скажи: «Да, мой лорд»!

– Кому ты мстить собрался? Повару, который мало печенек испек?

– Ну скажи: «Да, мой лорд»!

Скорпиус закатил глаза, но, уже решив для себя, что мальчик с приветом, склонил голову и, хищно улыбнувшись, промурлыкал:

– Да, мой лорд.

Барт чуть не плачет от счастья и гордости.

– Скорпиус, когда мы пойдем раскапывать могилы? – спросила Элизабет, хлопая длинными ресницами. – Ты обещал...

– Как только полиция забудет мое дело о вождении трамвая в нетрезвом состоянии, – улыбнулся Скорпиус. – Где Мэгги? Я ее ни разу не видел.

– Да она спит все время, – пояснила Элизабет. – С ней никогда нет проблем. А если и просыпается, начинает капризничать.

– И как ее успокаивать? Сказать по правде, я с грудными детьми ни разу не возился, – признался Скорпиус.

– Она музыку любит, – опять подсказала Элизабет. – Слышит музыку и засыпает.

– Все лучше предаваться Морфею, чем осознавать тщетность бытия этого жестокого мира, наполненного тьмой и скверной…

– Барт! – одернул его Скорпиус. – Мысли позитивнее, все мы когда-нибудь умрем.

– Даже ты?

– Нет, я не умру, – скромно произнес Скорпиус.

– Ну разве не ясно, Элизабет, – важно сказал Барт. – Он же демон.

Элизабет уважительно закивала.

Малышка Мэгги действительно все время спала. Когда Скорпиус вошел в ее светлую комнату, ее маленькая фигурка свернулась калачиком в кроватке и тихонько посапывала. Предусмотрительный лорд Тервиллигер поместил в ее комнату фортепиано, крышка которого была украшена кружевом, чтоб хоть как-то соответствовать детской комнате.

Сон у Мэгги был чуткий. Только Скорпиус закрыл за собой дверь, она встрепенулась и с интересом подняла на него свои огромные по-детски голубые глаза.

– Ну и чего ты хочешь? – пробормотал Скорпиус, позволив ей подергать его за пальцы.

Мэгги словно почувствовала, что гувернёр не знает, что с ней делать и явно приготовилась зарыдать.

– Не смей! – крикнул Скорпиус. – Не смей рыдать, женщина! Будь мужиком!

Быстро выдернув свои пальцы из цепких ручек ребенка, Скорпиус метнулся к фортепиано. Мэгги с интересом замерла.

– Ну, дай Бог памяти, – нервно произнес Скорпиус.

Когда-то давно бабушка Нарцисса пыталась научить его искусству игры на фортепиано, какие-то успехи определенно были, но лени в Скорпиусе скопилось куда больше, чем таланта.

Но и небогатого репертуара Скорпиуса хватило, чтоб малышка заулыбалась.

– Спи, – бормотал Скорпиус, пытаясь не запутаться в нотах. – Спи….

– Какая великолепная игра! У вас явно музыкальные пальцы, но вот выражение лица такое, будто вы боитесь, что из клавиш полезут пауки, – произнес кто-то, тягучим женским голосом.

Скорпиус подпрыгнул от неожиданности, резко ударив рукой по клавишам.

За его спиной стояла пожилая дама, одетая в строгое платье золотистого цвета. Ее седые волосы были уложены в прическу, украшенную цветком камелии. Дама улыбнулась, словно извиняясь, что напугала.

– Прошу прощения, не ожидала, что меня услышат, – произнесла она.

Скорпиус внимательно оглядел женщину. Потом взглянул на малышку, которая и не заметила гостьи.

Впервые за пару лет Скорпиусу встретился дух.

– Что вы здесь делаете? – шикнул он. – Извиняюсь за формулировку, но вы должны быть в могиле.

– Вы тоже, молодой человек, – строго сказала женщина. – Духи, знаете ли, говорят о вас, мол, вы победили смерть. Позвольте представиться, леди Элеонор Тервиллигер. А вы, я так понимаю, гувернёр?

Скорпиус кивнул.

– Если вы хотите, чтоб я отправил вас на тот свет, то я этим уже не занимаюсь, – предупредил он. – Как видите, все части моего тела на месте, поэтому потусторонней благотворительностью я не интересуюсь.

Леди Элеонор невесело усмехнулась.

– Я не отношусь к той категории духов, которые жаждут поскорее уйти, – сообщила она. – Но раз уж вы находитесь в доме моего внука, я бы хотела попросить вас об услуге.

– Генри Тервиллигер – ваш внук? – спросил Скорпиус.

– О да, и моя просьба будет касаться непосредственно его.

– То есть, вы уже подсознательно решили, что я буду вам помогать?

Дама издала короткий смешок и присела на диван, рядом с детской кроваткой.

– Милый ребенок, жаль не видит свою прабабку, – протянула она. – Ну что, молодой человек, как вам мое предложение?

– Почему вы просите меня о помощи, я вам что, некрофил?

– Некромант, дорогой мой….

– Какая разница? Вы же не думали, что я помогал духам исключительно по доброте душевной?

– Давайте, милый мой, вы меня выслушаете, а потом будете делать выводы, – решительно сказала леди Элеонора.

Скорпиус бросил взгляд на двери, затем на малышку Мэгги.

– Но если кто-то войдет…

– Никто не войдет. Успокойтесь наконец.

Скорпиус сел обратно на стул и закинул ногу за ногу.

– Вам что-нибудь известно о Николасе Фламеле? – спросила леди Элеонор.

– Создатель философского камня, – ответил Скорпиус. – Вы будете гонять меня по пройденному на истории магии?

– После того, как философский камень чуть не был захвачен Темным Лордом, больше двадцати лет назад, Николас Фламель так и не решился его уничтожить, – пропустив реплику Скорпиуса мимо ушей, сказала пожилая дама. – Камень был передан лорду Флавиюсу Тервиллигеру, моему покойному супругу, в надежде, что больше это алхимическое чудо никто не найдет.

– Как вы относитесь к Фламелям? – поинтересовался Скорпиус, приметив, что ребенок благополучно спал.

– Наша семья долгие годы выступала в качестве спонсора изобретений Фламеля, – кивнула леди Элеонор. – Поэтому, камень решено было передать Тервиллигерам. Камень спрятан, я надеюсь, по сей день его никто и не нашел. Однако, мой внук Генри не оставляет попыток вот уже двадцать лет.

– Зачем ему камень?

Элеонор Тервиллигер звонко рассмеялась.

– Зачем ему камень? Дорогой мой, это бесценный артефакт, дарующий многие возможности, начиная от золотых гор и заканчивая бессмертием.

– Я знаю теорию Фламеля, леди Элеонор, – произнес Скорпиус. – Но я не могу понять, чего вы хотите от меня.

– Найдите камень. Не допустите, чтоб он попал в руки моему внуку, – сказала женщина. – Генри не разделяет взглядов семьи относительно камня. Если он найдет камень, то непременно захочет изучить его, чтоб потом была возможность создать подобные артефакты. А это нарушит данное Николасу обещание. Философский камень нельзя клонировать.

– Это все очень интересно, – протянул Скорпиус. – Но неужели вы думаете, что мне больше нечем заняться?

– Именно так я и думаю, – усмехнулась леди Элеонор. – Вам даровано бессмертие, так используйте его с умом, а не нянчитесь с чужими детьми. И потом, вы можете забрать камень себе.

– Мне он незачем, – возразил Скорпиус. – Как вы уже заметили, мне даровано бессмертие. Деньги у меня есть. Наукой я не заинтересован.

– Но неужели вы не по кому не скорбите?

– Я не собираюсь никого вытаскивать из могилы, как в свое время вытащили меня.

– Подумайте над моим предложением, мой дорогой, – сказала леди Элеонор, поднявшись на ноги. – Вы знаете, где найти меня, уж очень я люблю музыку.

– Куда я, блядь, попал? – прошептал Скорпиус, когда леди Элеонор Тервиллигер исчезла за дверью.

====== Женщины разных возрастов ======

– Ты научишь меня играть на фортепиано? – спросила Элизабет, поправив белый бантик в волосах.

– Я же не музыкант, – улыбнулся Скорпиус. – Попроси отца нанять тебе учителя.

Элизабет снисходительно улыбнулась.

– Эти вопросы – к маме, – протянула она. – Папа не сильно любит музыку. А вот мама….

– Ну так маму попроси, не вижу проблемы.

Скорпиус, желая не попадаться на глаза лорду Тервиллигеру и призраку его странной бабушки, руководствуясь «культурно-просветительной миссией», вывел детей в сад, сам не зная зачем. Вдобавок, Тервиллигеры устраивали званый вечер, поэтому днем детям нечего было делать в поместье, ведь если Элизабет тихонько выбирала себе наряд, то Барт прохаживался по коридорам и пугал горничных своими разговорами о мести, судьбе и тьме.

– Элизабет, если тебе нечем заняться, что ты готова тратить время на музыку, ты могла бы помочь мне в моей мести, – томно протянул Бартоломью. – Хоть это и сделает тебя пешкой в моей беспощадной игре….

– БАРТ! – рявкнул Скорпиус. – Мы сейчас навестим главврача в психдиспансере!

– Я не доверяю врачам, – прошипел Барт. – Я вообще людям не доверяю.

Скорпиус и Элизабет переглянулись, а Бартоломью, радовавшийся произведенному эффекту кровавого мстителя, состроил еще более суровую физиономию.

– Скорпиус, а что ты наденешь на званый ужин? – спросила Элизабет, цепляясь за его руку.

Скорпиус чуть воздухом не подавился.

– Мне обязательно присутствовать? – недовольно спросил он.

– Естественно, – произнес Бартоломью так, словно это было чем-то очевидным. – Вдруг вечером на мою жизнь будет совершено покушение….

Скорпиус мельком подумал, что если кто и захочет убить мальчика, то этот душегуб должен встать в очередь за ним.

– Когда ты будешь учить меня фехтовать? – неожиданно спросил Барт.

– Я же пырну тебя шпагой при первой же возможности, – усмехнулся Скорпиус. – В глаз пырну. Чтоб от твоей повязки была польза.

– Ты не покалечишь мое тело, пока тебе нужна моя душа. Я прекрасно знаю эту систему.

Скорпиус и Элизабет опять переглянулись. И Бартоломью, который опять начал безжизненно вещать о смерти, долге, чести и судьбе, настолько увлекся, что не заметил, как два его единственных слушателя тихонько сбежали обратно в поместье.

* *

– Ну какое? – чуть не выла Элизабет, тыкая Скорпиусу две вешалки с платьями. – Это или это?

– Но они же одинаковые! – простонал Скорпиус.

– Ты ничего не понимаешь! – возразила девочка. – Это – светло-кораловое. Это – цвет дымчатой розы!

– Охуеть! – не сдержался Скорпиус, а Элизабет послушно сделала вид, что не услышала. – Или у меня что-то с восприятием цветовой палитры, или ты странная.

– Это нормально, – кивнул этот одиннадцатилетний спец в области женской психологии. – У женщин всегда палитра восприятия цветов больше.

Вспомнив свою мать, которая выделяла более семидесяти оттенков бежевого, Скорпиус не мог не согласиться.

– Элизабет, почему я выбираю с тобой платья?

– Потому что ты мой гувернер.

– Но я ни черта не понимаю в этом!

– Какая разница? – удивилась Элизабет, достав из шкафа еще одно платье. – Я же понимаю, а ты сиди, кивай и говори, что я красивая в любом наряде.

«Повезет же кому-то с женой, не завидую» – пронеслось в голове у Скорпиуса.

– Правда, что у тебя есть татуировки? – опять спросила Элизабет, рассматривая лиловое платье.

Скорпиус подавил зевок и кивнул.

– А можно и я сделаю? – захлопала глазами Элизабет.

– Нет, – отрезал Скорпиус. – Это грех.

– Но у тебя же есть!

– Вот дорасти до моего возраста, и делай все, что хочешь! – беспрекословно произнес Скорпиус. – Татуировки есть только у уголовников и проституток.

– А ты в какой категории? – ехидно усмехнулась Элизабет.

– Всего понемногу, – уклончиво ответил Скорпиус. – Ребенок, тебе одиннадцать лет, чтоб я больше не слышал о татуировках.

«Боже, ты ведешь себя как твой отец!» – в ужасе подумал Скорпиус.

Элизабет еще что-то пыхтела, а потом успокоилась и вернулась к подбору платья на вечер.

– Почему ты молчишь? – тихо спросила она.

– Потому что я правда не помощник в выборе платьев, – повторил Скорпиус, закинув ногу за ногу. – Но скажу честно, леди Элизабет, розовый – не ваш цвет.

– Мама говорит, что розовый цвет отвлекает внимание от цвета волос, – закатила глаза Элизабет.

– Тебе не нравится твой цвет волос?

Элизабет вздохнула и недовольно дернула свой огненно-рыжий локон.

– Меня за километр видно, – буркнула она. – А дедушка и вовсе говорил, что раньше рыжих жгли на кострах.

– Эй, рыжий цвет волос – лучшее, чем могла наградить человека природа, – усмехнулся Скорпиус. – Ну ты бы еще косынку носила, чтоб волосы прятать.

– Что поделать? – пожала плечами Элизабет, повесив очередное платье на спинку стула. – Ты так говоришь, потому что ты мой гувернер.

– Исходя из таких рассуждений, я должен сказать, что мне нравится розовое платье, но нет, я так не скажу, потому что говорю правду вне зависимости от того гувернер я твой или нет, – ответил Скорпиус. – Если честно, я долгое время любил девушку, у которой тоже были рыжие волосы. Так вот, красивее той девушки я не встречал никого.

– А я? – обиженно протянула Элизабет.

– Кроме тебя, но если ты повесишь в шкаф свои розовые наряды.

* *

– Дети, кто вас придумал! – орал Скорпиус, бегая по коридору. – Я только надел на Мэгги парадные ползунки, а вы уже разбежались! Я сказал, стоять под стеночкой, а в шесть вечера спуститься к гостям!

– Они все пешки в моей….

– Бартоломью Тервиллигер, я тебя сейчас похороню! Бегом давай! И не смей трогать галстук!

– Но ты же его скотчем примотал! – крикнул Барт, поправляя повязку на глазу.

– Да, я не умею завязывать галстуки, но ты близко к людям не подходи и никто не заметит, – посоветовал Скорпиус. – Элизабет, быстрее!

Элизабет вышла из своей комнаты, кокетливо одернула свое изумрудно-зеленое платье и подняла на Скорпиуса глаза.

– Все готовы? – спросил Скорпиус.

Элизабет кивнула, а Барт деловито оперся на свою трость, всем видом показывая, что сейчас он начнет свой монолог о смерти и судьбе.

– Опаздываем на восемь минут, – произнес Скорпиус, поторопив детей. – Сейчас ваш отец будет на меня орать, поэтому, пардон за простонародную речь, но, блядь, ноги в руки и хуярьте по лестнице, пока меня не отпиздили все Тервиллигеры!

– Что-что? – опешил Барт.

– Удачного вечера, мой лорд, – мигом перефразировал Скорпиус.

Барт чуть ли не в экстазе от счастья.

– Скорпиус, поговори с мамой насчет уроков музыки! – выкрикнула Элизабет, когда Барт потащил ее вниз по лестнице, к гостям.

Дети быстро спустились вниз, Скорпиус незаметно их перекрестил, и хотел было уже удалиться, как вдруг…

– Ой, бля, успели, я думал, мы копыта откинем на этой стремянке ебаной! – громко сказал Барт, явно забыв, что рядом гости из светского общества.

Лорд Тервиллигер нашел взглядом Скорпиуса и дал ему понять, что возможно следует писать завещание.

Найти леди Эмилию Тервиллигер оказалось не сложно. Она еще не выходила из своей комнаты, видно, подобно своей дочери, в восьмой раз решила навести красоту. Скорпиус постучал в резную дверь, и дождавшись многозначительного ответа «Да-да!», заглянул в комнату.

– Леди Тервиллигер, – улыбнулся Скорпиус. – Я вас не побеспокоил?

Леди Тервиллигер, очень худая женщина, напоминающая лисицу, взглянула на отражение гувернера в большом зеркале и хищно улыбнулась.

– Нет-нет, прошу вас, – промурлыкала она, отложив пудру в сторонку.

Скорпиус вошел в светлую комнату, а леди Тервиллигер почему-то вскочила на ноги и, метнувшись к двери, повернула ключ в замке.

– Леди Элизабет просила узнать у вас, возможно ли пригласить в поместье учителя музыки, – сразу сказал Скорпиус.

Эмилия Тервиллигер лучезарно улыбнулась.

– Ну раз вы меня просите, мой дорогой, я просто не в состоянии отказать вам, – пропела она.

– Спасибо, – кивнул Скорпиус. – Ну я пойду, не хочу вас отвлекать.

– А вы и не отвлекаете.

– Нет уж, я пойду, – настойчиво сказал Скорпиус, на всякий случай отодвинувшись подальше к окну.

Леди Тервиллигер рассмеялась и провела длинным ногтем по щеке гувернера.

– А вы не такой доступный, как в моих фантазиях, – прошептала она.

– Выпустите меня отсюда! – заорал Скорпиус, съежившись в углу. – Я вас не знаю, женщина!

– Ну как же, солнце мое? Не вы ли в первый рабочий день трансгресировали прямо в мою ванную комнату?

– Я случайно, – пискнул Скорпиус. – Леди Тервиллигер, что вы делаете?

– Ну вы же все прекрасно понимаете, милый мой, – улыбнулась женщина, расстегнув на рубашке своей жертвы верхнюю пуговицу. – У вас такое податливое тело…

– Женщина, я гей! – Отмазка Скорпиуса всегда действовала безотказно. Но не в этом случае.

– Просто вам не везло с женщинами!

– Женщина, я женат!

– Так вы гей или вы женат?

– Я женат на мужчине.

– Ну так даже интереснее!

«Ну, Господи спаси!» – последнее, что подумал Скорпиус, прыгая в окно, не дав леди Тервиллигер до конца расстегнуть молнию на платье.

Приземляться на брусчатую дорожку оказалось больно. Но, как заметил Скорпиус, страх – хороший помощник.

– Тяжелый денек? – участливо спросил кто-то, стоящий неподалеку.

– Меня чуть не изнасиловала жена вашего внука, – буркнул Скорпиус, хватаясь за руку духа Элеонор Тервиллигер. – Говорил мне отчим, иди ромашки выращивать, нет, я ж поперся….

Дух пожилой дамы улыбнулся.

– Вы подумали над моим предложением, дорогой?

– Честно, нет, – ответил Скорпиус, отряхивая фрак. – Вы уж не обижайтесь, но ищите другого медиума-придурка.

– Я подожду сколько нужно, – кивнула Элеонор Тервиллигер. – Мы с вами никуда не спешим. – Но будет обидно потерять такой артефакт.

– Не давите на жалость, – посоветовал Скорпиус. – Сегодня женщины вашей семьи уже поиграли с моими нервами, и вряд ли меня разжалобит еще одна Тервиллигер, пусть даже и мертвая.

– Вы неописуемый хам, – заметила Элеонор. – Это придает вам определенный шарм.

– Пожалуй, я пойду в зал, – отмахнулся Скорпиус. – А то вдруг пропущу свои заслуженные пиздюли.

====== Потерянные дети ======

– Ты изверг, – обиженно простонал Барт, забыв о прежней напыщенности.

– Закрой рот, – посоветовал Скорпиус.

– Но ты…

– Закрой рот, я сказал! – рявкнул гувернёр так, что Барт вздрогнул. – Читай условие задачи.

Барт перепугано замигал, но послушно открыл книгу.

– Баллон с гелием свободно плавает в замкнутом сосуде, наполненном воздухом при нормальном давлении и температуре, – заикаясь, прочитал Барт.

– Так, – кивнул Скорпиус. – Дальше.

– Сосуд, в свою очередь, находится в межзвездном пространстве и движется в заданном направлении с ускорением, равным по величине гравитационному ускорению на поверхности Земли…

– Что надо найти?

– В каком направлении движется баллон с гелием относительно вектора ускорения, – пискнул Барт.

– Так чего сидим? – уничтожающе спросил Скорпиус. – Решай. Формулу я тебе написал.

– Но я ни слова не понимаю, – протянул Барт, но когда ладонь Скорпиуса резко опустилась на столешницу, мальчик уже и не думал упрямствовать.

– Так не гордись своей тупостью! – прорычал Скорпиус. – Я тебя предупредил, чтоб ты на вечере нормально себя вел? Предупредил или нет?

– Да, – тихо сказал Барт.

– Ты меня послушал?

– Нет…

– Вопросы?

Барт опять вздохнул и уткнулся в тетрадь. Скорпиус скрестил руки на груди и стоял позади, как мрачная тень.

– А почему ты Элизабет не наказал? – вскинулся Барт.

– А она умеет нормально себя вести на людях, – просто пояснил Скорпиус. – Поэтому сейчас я иду смотреть с ней мультики, а ты сидишь здесь и решаешь физику.

– Но я не понимаю физику!

– Ну так будем учиться. Нет, если есть возражения, ради Бога, закрывай тетрадь и я пристрою тебя к садовнику, будешь перекапывать сад. На жаре. Без воды. До обеда. И я напомню, что если еще раз ты посмеешь разинуть на меня рот, я выбью тебе остатки твоих молочных зубов. Я ясно выразился?

– Ладно, ладно, – злобно отмахнулся Бартоломью.

– Чем больше косяков, тем больше задач решаешь, – напомнил Скорпиус. – Вернусь – проверю. Я еще сделаю из тебя Майкла Фарадея.

И, оставив помешанного на мести мальчика пыхтеть над задачами, Скорпиус отправился развлекать Элизабет, которая, слава Богу, была ребенком поспокойнее.

* *

– Признаюсь, я удивлен, что тебя еще не выгнали, – усмехнулся Драко Малфой. – Но разве тебе можно было оставлять детей и трансгрессировать домой?

– Детей я уложил спать, – уклончиво объяснил Скорпиус.

– В семь вечера?

Скорпиус кивнул и облегченно стянул с шеи галстук.

– Что происходит в министерстве? – в свою очередь спросил Скорпиус. – Невозможно не заметить того, как переживают чиновники.

– И откуда ты все знаешь? – насторожился Драко. – Опять дед проболтался?

– Скорее Тервиллигер.

Драко налил себе виски и откинулся на спинку дивана. В глазах отца Скорпиус волнения не заметил, скорее какое-то раздражение, словно Драко настолько устал от происходящего, что готов сорваться с работы и устроить себе отпуск.

– Поттер возникает, – просто ответил он.

– Из-за исчезновения Альбуса?

– Ну да. И чем дальше, тем хуже.

– Его так и не нашли? – спросил Скорпиус. – И искали ли его вообще?

– Попытки были, – признался Драко. – Мракоборцы прочесали всю округу, но следов не обнаружили. Многие склоняются к тому, что возможно Альбуса уже и в живых нет. Поттер и сам это понимает, поэтому и нервничает. Еще бы, кто б не нервничал.

– Ты ведь не просто так мне это говоришь? – улыбнулся Скорпиус.

– Боже упаси, никаких намеков, – рассмеялся Драко. – Я предполагаю, да и Поттер тоже, что ты знаешь что-то, но право твое, помогать Поттеру или нет.

Тонкие губы Скорпиуса дрогнули в жесткой усмешке.

– Можешь передать Поттеру, что я не собираюсь бросать мелких Тервиллигеров, ради того, чтоб искать по миру его блудного сынка.

– Передам, – кивнул Драко. – Но смотри, чтоб ты потом не пожалел об этом. Тебе нечего делить с Поттерами.

– Единственная причина, которая связывала меня с его сыном, сейчас похоронена глубоко под землей. И, напомню тебе, я – Малфой, хоть и нетипичный, считай, что на дружбу с Поттерами у нас семейное табу.

– Не будь ситуация такой невеселой, я бы тобой гордился, – произнес Драко. – Признаю, я был плохим отцом, Виктор дал тебе куда больше…но если бы мой ребенок пропал на целые годы, я бы самого дьявола подключил на поиски.

– А в ситуации с Поттером, в роли дьявола выступаю я? – вскинул брови Скорпиус. – Все, хватит об этом, это не наше дело.

Драко кивнул и сделал глоток виски.

– Скажи лучше, что ты знаешь о Тервиллигерах? – спросил Скорпиус. – Кроме того, что я у них работаю.

– Достойные люди, – ответил Драко. – Пожалуй, чуть высокомерны, но чистота их крови никогда не вызывала сомнений. По правде говоря, мы думали женить тебя на кузине леди Эмилии, но, благодари свою мать, передумали.

Скорпиуса просто передернуло от ужаса. Драко прекрасно понял его, и расхохотался.

– Бытует мнение, что они замешаны в истории философского камня. Это правда? – поинтересовался Скорпиус, погладив кошку, запрыгнувшую к нему на колени.

– Сам Генри Тервиллигер вряд ли замешан, – рассмеялся Драко. – Когда философский камень появился на арене, Тервиллигер был ненамного старше меня, лет на восемь наверное. Сомневаюсь, что тогда его это интересовало.

– А сейчас?

– Философского камня нет, – пожал плечами Драко. – Не знаю, уничтожили его или нет, но про него благополучно забыли. Не знаю, зачем тебе это знать, но никогда мощные артефакты, будь то философский камень или Бузинная Палочка, не приносили людям ничего, кроме горя.

– А за сколько примерно можно продать философский камень?

Лицо Драко посерело.

– Что ты уже задумал, коммерсант-недоучка? – прошипел он.

– Да успокойся, если бы я торговал артефактами, ты бы узнал об этом последним, – укоризненно сказал Скорпиус. – Просто, ориентировочно.

– Он бесценен, – медленно произнес Драко, словно думая, а нужно ли было это говорить. – Всего золота Гринготтса не хватит, это уж точно.

«Есть над чем подумать» – пронеслось в голове у Скорпиуса.

Ближе к девяти вечера, Скорпиус трансгресировал в поместье Тервиллигеров, где его ждал приятный сюрприз. Дети послушно дремали в своих спальнях, а в комнате отдыха, на дубовом столе, лежала раскрытая тетрадь, в которой корявым нечитабельным почерком были нацарапаны задачи по физике.

Впервые в доме Генри Тервиллигера было тихо.

====== Когда детей нет рядом ======

1 сентября

– Бегом! – орал Скорпиус. – Чтоб через пятнадцать минут ваши чемоданы были в холле!

– Почему ты не собрал нас вчера? – буркнул Бартоломью, толкая свой огромный чемодан. – Мы бы хоть не торопились так…

Скорпиус смерил мальчика ледяным взглядом.

– Записывай условие задачи, – угрожающе прошипел он.

– Понял, понял, – побледнел Барт. – Я уже все собрал.

– Молодец, возьми с полки пирожок. ЭЛИЗАБЕТ!

Девочка с взлохмаченными волосами выглянула из своей комнаты.

– Почти все, котел не влазит! – пожаловалась она.

– Меньше шмотья надо было паковать, – укорил ее Скорпиус. – Ладно, оставь котел, вышлю его совой.

– А она его поднимет?

– Я заставлю. БАРТ, ПОЛОЖИ ШПАГУ!

В коридорах бегал лорд Тервиллигер, отмахиваясь от своей супруги, и явно забыв о том, что его дети сегодня отправляются в Хогвартс.

– Значит, слушаем последние наставления вашего гувернёра, – сжав зубами сигарету, произнес Скорпиус, на ходу заплетая волосы Элизабет в косу. – Первое, оно же главное, не говорите никому, как зовут вашего гувернёра.

– Ты в розыске? – напряглась Элизабет.

– Нет, я просто мертв.

– Ну что не понятно, Элизабет, – важно протянул Барт. – Он же демон. Можно я скажу, что тебя зовут Себастьян?

Скорпиус коротко кивнул.

– Далее, – продолжил он. – С грязнокровками не общаемся. Ясно?

Дети кивнули.

– И если встретите кого-то с фамилией Поттер – обходите десятой дорогой, ничего хорошо из вашей дружбы не выйдет. С Уизли можно, их много и они замечательные люди, – сказал Скорпиус, заплетая Элизабет волосы. – Что еще… девочек не бить.

– А мальчиков можно? – спросила Элизабет.

– Мальчиков можно, – смилостивился Скорпиус.

– Э! – рявкнул Барт. – Ты ее больше любишь!

– Лорд Бартоломью, завалите хлебало. Я ее в принципе не могу любить, у нас разница в возрасте – пятнадцать лет!

– Ты меня не любишь? – тихо спросила Элизабет.

– Люблю-люблю, – кивнул Скорпиус. – Ты же рыжая.

– А я значит вообще никто? – возмутился Барт. – А хуле тогда…

– Рот сейчас зашью! Чемоданы в зубы и пиздуйте в холл! Вы опаздываете на поезд!

* *

– Мистер Малфой, должен признать я сначала не разделял ваших методов воспитания, – шепнул Генри Тервиллигер, когда Хогвартс-экспресс уже тронулся с места, а шум толпы более или менее затих. – Более того, я считал ваши методы абсурдными.

– Что поделать? – пожал плечами Скорпиус. – Я не Мэри Поппинс.

– Но вы продержались в поместье все лето, почти не употребляя успокоительные зелья, такого результата еще никто из ваших предшественников не добивался, – продолжил Тервиллигер. – Надеюсь, вы вернетесь в поместье ближе к Рождеству, когда дети будут на каникулах.

Скорпиус обворожительно усмехнулся, про себя подметив, что для полного счастья ему не хватало только развлекать мелких уродцев возле рождественской ёлки.

– Ну конечно, сэр, – расплылся в улыбке гувернёр. – Почту за честь.

– Я порекомендую вас своим коллегам и…

– Пожалуйста, не надо! – ужаснулся Скорпиус. – Полагаю, до Рождества я свободен?

Тервиллигер кивнул.

– Рад был служить, мой лорд, – улыбнулся Скорпиус, слегка поклонившись. – До встречи.

– Всего доброго, мистер Малфой. Передавайте наилучшие пожелания вашему отцу, – сказал Тервиллигер, почтительно склонив голову.

– Всенепременно. Удачи вам.

И на этой весьма вежливой ноте Скорпиус трансгрессировал подальше от Тервиллигера. Так, на всякий случай.

* *

Малфоев в министерстве магии уважали. Конечно, находились люди, готовые в любой момент вспомнить Черные метки на их руках, но в целом, репутация Люциуса и Драко была практически безукоризненна.

Однако, самый младший Малфой не был так уважаем, но был куда как интереснее своих старших родственников. Старожилы министерства помнили Скорпиуса как скандального, зажравшегося отцовскими галлеонами ребенка, который изматывал бедного Драко своими нетрезвыми выходками и мерзким поведением, скорее сельской шпаны, чем английского аристократа.

Но со временем, Скорпиус Малфой поселил в сердцах служащих министерства не только раздражение и снисходительность, а еще и страх.

Никто, за исключением пожалуй самого Драко, не знал, что вернуло к жизни недавно похороненного наследника древнего рода, и эта неизвестность порождала самые невиданные догадки. Кто-то утверждал, что Скорпиус был похоронен в состоянии летаргического сна, кто-то заверял, что его смерть была розыгрышем, чтоб пропиарить Малфоев, а кто-то считал, что все дело в том, что вернуться в мир живых Скорпиусу помог дьявол.

И эта версия стала очень популярной и пугающей в одночасье, когда выяснилось, что Скорпиус Малфой уже семь лет выглядит абсолютно одинаково.

И сейчас, когда он шагал по коридорам министерства магии, его провожали настороженно-испуганными взглядами и шепотом, однако Скорпиус этого или не замечал, или просто делал вид, что не замечал. Хорошо еще что после прощания с Тервиллигером он переоделся, не то увидев его во фраке, опять бы подумали, что он восстал из могилы.

Скорпиус уже подошел к нужному кабинету, как перед ним замельтешила маленькая фигурка девушки, чем-то размахивающей. Этим чем-то оказалось распятие.

– Здравствуй, Лили, – тихо усмехнулся Скорпиус. – Ты отныне личный экзорцист Гарри Поттера?

Лили Поттер, в которой мало что изменилось со времен беззаботной подростковой жизни, промолчала и тыкнула Скорпиусу в лицо распятие.

– Возьми в руку! – крикнула она.

Скорпиус вопросительно приподнял брови.

– Я знаю, что ты такое, – фанатично продолжила Лили. – Возьми в руку!

– И что я такое? – улыбнулся Скорпиус. – Просвети меня.

Лили уже пару лет работала в министерстве и все время силилась вырваться из монотонной рутины будней то поиском новой работы (что пока не удавалось), то играми в охотника на нечисть. Уже пару раз Скорпиус становился жертвой ее ритуалов, поэтому вовсе не удивился, что Лили встретила его именно таким образом.

– Что тебе нужно от моего отца? – угрожающе спросила Лили, сжав распятие.