Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Записав это в блокнотик, пахан закивал.

– И это... Игры, – вспомнил Аларик. – Как ты, пахан, и говорил, я вписал нас под видом некого Нулевого Дистрикта, который…

– … специализируется на производстве самогона, – воскликнул Деймон.

Все обернулись к нему.

– Я же говорил, что это не просто глюк! – крикнул военрук. – Валя! Скажи им, Валя, я экстрасенс!

– Снимите с этого долбоеба штаны, я вколю ему успокоительное, – отозвался Гриндевальд. – А ты, болезный, говори.

– Так вот, – продолжил Аларик. – Украдем Китнисс с Арены. Но на Арену надо попасть посредством участия в Играх. Короче, это не сложно. Я узнал у Двенадцатого Дистрикта. Нам нужны: два трибута: один – девка, второй – тормознутый паренек, модная бабенка – ведущая, пьющий наставник и дизайнер.

Дамблдор задумался.

– Так, ну дизайнер у нас есть, – протянул он. – Гилберт, ты не против?

Джереми аж заверещал от радости.

– Бабенку-ведущую выберем. Пьющего наставника тоже, у нас этого добра навалом. Что делать с трибутами.

– Надо будет отснять выбор трибутов, – сказал Аларик. – Эдик отснимет. Короче, ссыкотно быть трибутом. Трибут может не вернуться с Игр.

– Чего? – удивился Гарри.

– Убьют его, Поттер. Как фраера в темном подъезде.

Гарри, понимая, что ничего супергеройского не совершал уже месяц, вскочил с табуретки.

– Я хочу быть трибутом! Я доброволец!

– Гарри, ты охуел? – рявкнул пахан. – Ты Избранный, не дай Бог пострадаешь на Играх, кто ж Волан-де-Морта убьет.

– Говорите, трибут может сдохнуть на Арене? – тихо спросил Стефан.

– Да, бровастый.

Библиотекарь расплылся в улыбке и, подозвав к себе брата, незаметно тыкнул пальцем в сторону.

– Да не, – отрезал Деймон. – Жалко.

– Жалко у пчелки в жопке, – гневно одернул его Стефан. – Давай, Деймон. Мы просрали Дурмстранг и кольт Гриффиндора, давай спасем хоть твою семейную жизнь.

– Не по-людски это, Стефан.

– Мы вампиры, бро. Нам можно. Ваше Паханство, я знаю, кто сможет достойно представить Нулевой Дистрикт.

– Кто, мистер Сальваторе? – поинтересовалась вместо Дамблдора Гермиона.

Стефан расплылся в улыбке довольного маньяка и, прищурившись, произнес:

– А пусть для тебя, стерва, это будет сюрпризом. Большим сюрпризом.

====== Как выкрасть Сойку-Пересмешницу за 24 часа? ======

В учительской было темно, лишь свечи и шахтерский фонарик пахана освещали эту страшную комнату, пропахшую нафталином и перегаром. Во главе стола сидел, естественно Дамблдор, в окружении, что называется, всех. Преподаватели, студенты (многие из которых ютились на полу) – все пришли в этот ночной час в обитель учительского беспредела с одной благородной миссией. А именно – выслушать план по поимке некой Китнисс Эвердин.

– Профессор, почему мы собираемся ночью? – поинтересовался Гарри Поттер.

– Валя сказал, что в замке – шпион Темного Лорда, – прошептал пахан, склонившись над столом. – Уверен, что это Кузя Криви.

– Полюбасу, – согласился Дин Винчестер, проглотив кусок горячего бутерброда.

– Вот мы и собираемся тайком, Гарри. Чтоб Кузя не узнал о наших планах.

Снейп, хлебавший чай, поперхнулся и заляпал содержимым чашки Холмса. Шерлок, прищурившись, кинул в зельевара своим носком, и, вздернув нос, прогундосил:

– Дуэль, Северус. За сердце Виктории и мои облитые брюки.

– Долдоны, – матернулась самогонщица, прижимая к себе бутыль свежего пойла. – О, самогон, только ты меня понимаешь…

– Господа, прошу внимания! – крикнул Дамблдор. – Хули распизделись?

Деймон почтительно закивал, может, хотел всем показать всю важность операции, а может тем самым хотел выпросить у пахана премию.

Развернув на столе огромную карту со странными рисуночками и прилепленными бумажками, Аларик Зальцман, отхлебнув кваску, начал докладывать обстановку.

– Итак, Панем – страна, находящаяся в самой жопе земного шара, омывается морем, имеет дохрена гектаров пашни, но самое золото Панема – Капитолий. Минуточку. – Прервав рассказ, профессор Зальцман кинул в рот два куска сала и с воодушевлением продолжил. – До Панема я добрался с помощью портала, спасибо пахану за колдунство. Портал закинул меня в Дистрикт Седьмой, который занимается, как я понял по рожам непозволительно трезвых дровосеков, деревообработкой. Меня тут же отпиздила топором какая-то девушка, и я понял, что мне здесь не рады.

– Ну, за девушку с топором из Дистрикта Семь! – крякнул повар, высоко подняв стакан.

– За нее! – эхом отозвался Деймон.

– Снова воспользовавшись порталом, я попал на пляж, который был бы красивым, если бы не распотрошенная рыба и говно чаек на берегу, – весело продолжил Аларик. – Это оказался Дистрикт Четвертый. Понять, что к чему мне помог местный жиголо, одетый в подозрительно гомосятские (без обид, Эдик, соррян, Джереми) стринги, которого звали Изюм…

– Та не Изюм, а Финник! – воскликнул Дамблдор. – Это ж наш разведчик, засланный в Панем шесть лет назад! В Пуффендуе учился. Я предупредил его, что подошлю нового агента.

Аларик чуть смутился.

– Так вот чего он был ко мне так добр, – покраснел он. – Тю, я подумал, что он флиртует и отхерачил его топором, который забрал у той девки из Дистрикта Семь. Ну поймите, я женатый человек, а тут этот паренек в стрингах улыбается и подмигивает…

– Финник, Финник, – покачал головой Снейп. – А какой мальчик был, помнишь, пахан? Смышленый, честный… а его топором отхреначили за доброту его.

– Ну, за Финника, – не унимался Дин Винчестер. – Возможно, не чокаясь.

Помянув Финника, преподаватели, отобрав безалкогольное пиво у учеников, снова повернулись к Аларику.

– Ну, сбросив тело Финника в канаву…эээ… то есть, попрощавшись с этим милым мальчиком, я, с горем пополам, добрался до Дистрикта Двенадцать, – тоном подвыпившего сказочника вещал Аларик, жестикулируя воблой. – Я очутился в лесу. Китнисс я нашел сразу – она приняла меня за оленя и всадила мне в мягкое место три стрелы.

Загоготав, как дебил, Клаус Майклсон, подавившись кабачковой икрой, едва не задохнулся. Стефан, постучав по спине народного тамаду, перевел пытливый взгляд на Аларика, который, умяв уже салатницу оливье, отжал у Рона Уизли бутерброд со шпротой и огурцом, встрепенулся.

– На своем горбу Китнисс оттащила меня в Дистрикт и бросила под забором подыхать. Меня подобрал мужчина, похожий чем-то на хипстера и бомжа одновременно. Это оказался ментор Китнисс и тупенького пекаря, который, приняв меня за свинью, скормил мне подгорелый хлеб.

Хеймитч, ну, ментор, открыл мне завесу правды о Панеме. В Панеме не пьют.

– ЧТООО?! – Виктория, вскочив на ноги, схватилась за сердце. – Побойся Бога, Зальцман!

– Бля буду, душа моя, – скорбно ответил Аларик. – Не пьют. Но Хеймитч пил. Он местный диссидент. С помощью Хеймитча я узнал, что и как. В народе прошел слушок, что Китнисс хотят вернуть на Арену, откуда мы ее и украдем.

– Ты узнал, как нам попасть на Арену? – поинтересовался Эдвард.

– Нет, нужно было срочно бежать из Панема. Я лишь успел вписать «Нулевой Дистрикт» в список участников Голодных Игр.

– Почему бежать? В тебе признали засланного шпиона?

– Нет, власти Панема узнали, что я проломил Финнику голову топором, а Финник – крутой перец, мол, знаменитость.

– Хорошая работа, Аларик, – кивнул пахан. – У меня есть кой-какие соображения. Финник ежемесячно присылал мне отчеты, в которых сливал всю информацию из Капитолия. Итак, на Арену можно попасть через командный центр, при условии, что мы взломаем главный компьютер. Но до этого нас ждет эдакая полоса препятствий, товарищи. Нам потребуются лучшие умы нашей армии. А так как с умами у нас тяжко, помогите, кто чем может. Внимание на план, друзья мои. Мы с Гриндевальдом расписали для каждого из вас миссию. Каждый из вас – гвоздь, который силы Добра забьют в крышку гроба Тома Реддла.

Склонившись над ватманом, на котором бисерным корявым почерком были начерчены схемы и написаны краткие описания действий, солдаты на миг замерли, читая каждый свое задание.

Трибуты (пока интрига) отвлекают внимание Панема, пытаются выжить на Арене, присматривают за Китнисс.

Эдик, ты все снимаешь на камеру. Начиная от выбора трибутов-камикадзе и заканчивая финальными титрами.

Клаус, оденем тебя в свадебное платье Елены и кокошник Ребекки – будешь вести Игры.

Стефан, ты будешь ментором наших трибутов, так как ты меньше всех пьешь. Нельзя выделяться из толпы. А ты неприметен в своей относительной трезвости.

Гилберт, зайчик, будешь дизайнером. Тебе в этом дьявольском плане отведена особая роль. Ты должен пошить трибутам костюмы. Кроме того, ликвидируй с помощью Стефана дизайнера Китнисс. Ты займешь его место и вошьешь в ее одежду маячок, по которому мы найдем ее на Арене. Так же выдерни у нее волосок из головы.

Елена, Кэтрин – отвлекаете президента Сноу. Желательно, довести его до инфаркта.

Виктория – отвлекаешь распорядителя Игр, того мужика с крутой бородкой.

Фред и Джордж Уизли… где эти дауны? А, вот вы где. Пока бабы отвлекают внимание главных плохишей, вы должны подорвать командный центр. Взрыв напугает работников и вы сможете провести Холмса.

Шерлок, вы единственный, кто пишет свое имя без ошибок. Поэтому поручаем вам взломать главный компьютер, чтоб запустить на Арену наших диверсантов.

Дин, Долгопупс, Финниган и Рональд Уизли – вы наши диверсанты. Ваша задача – заставить трибутов-противников срать кирпичами от страха, дабы сломить их дух. Дин, Рон – вы должны будете сожрать все продукты у Рога Изобилия, чтоб противники померли с голоду. Задача сложная, там не меньше вагона еды. Но, зная как вы оба жрете, думаю, минут за пятнадцать справитесь. Финниган, после того, как наши «жрецы харчей» закончат и подадут тебе знак – подрывай к херам Рог Изобилия. Это напугает трибутов. Долгопупс, ты изображаешь маньяка, ходишь по Арене с бензопилой, хохочешь, гоняешься за трибутами, короче делаешь все, чтоб их пуканы поджимались от ужаса. Напоминаю, наших трибутов и Китнисс не трогать!

Валя, ты варишь Оборотный компот. Джереми приносит тебе клочок волос Китнисс, который ты бросаешь в зелье.

Деймон, ты заходишь со стороны моря. На броненосце «Пикачу». Согласно отчетам Финника, от командного центра до городского капитолийского пляжа – пятнадцать минут на маршрутке. Твоя задача, забрать всех, кто справился со своей миссией и показаться на глаза президенту Сноу. Все, кто закончил свое дело, пиздуйте на «Пикачу».

Сэм, ты пригонишь Импалу, на которой мы увезем Китнисс.

Как вы уже поняли, броненосец «Пикачу» – обманный маневр. Обнаружив пропажу Китнисс, армия Панема рванет вслед за броненосцем, в то время как Сэм тихонько увезет Китнисс до Дистрикта Четыре и оттуда, с помощью портала, доставит в Хогвартс.

Дин, Долгопупс, Финниган и Уизли, когда Деймон подаст знак, что «Пикачу» на месте, вы должны будете выкрасть Китнисс с помощью скотча и мешка из-под картошки.

Северус, ты выпьешь Оборотный компот с волосом Китнисс, выбежишь в кадры, крикнешь: «Я – Сойка Пересмешница!», нырнешь в озеро, в общем, отвлеки камеры от похищения девки минут на пять.

Когда вы закроете Китнисс в багажнике Импалы, все пиздуйте на борт броненосца. Как только все будут на месте, ты, Деймон, организуешь оборону корабля, на случай, если армия Сноу вас все-таки догонит. Сэм, несмотря ни на что, довези Китнисс до пункта назначения.

– Пахан, ты ебанутый? – вскинулся Деймон. – Этот идиотский план не сработает.

– Вы что с Гриндевальдом его с бодуна составляли? – вскинул брови Сэм.

– Нет, мы просто нюхнули плутония, – пояснил Валя. – Нормальный план. Если у кого есть идеи получше – не молчим, говорим. Идеи есть? Идей нет.

– Да ну, бред, – уперся генералиссимус. – Ни за что не прокатит, етить вашу!

– Должно прокатить, – произнес Снейп, выпрямившись. – Потому как у нас с Холмсом дуэль сразу после захвата Китнисс Эвердин. Мы должны вернуться живыми, злыми и, желательно, с Сойкой-Пересмешницей.

– Все, пиздуйте спать, – скомандовал пахан, пнув Поттера ногой. – До Голодных Игр неделя. Нам нужны силы. И бормотуха. Бормотуха даже нужнее.

====== Операция. Начало. ======

Эдвард Каллен, одетый в моднявые леопардовые леггинсы и нежно-лиловую толстовку, носился по замку с камерой и, периодически глотая валерьянку, очень громко и истерично контролировал подготовку к такому ответственному мероприятию, как отбор трибутов. Вбежав в Большой зал, в котором кипела бурная деятельность по вырезанию из цветной бумаги гирлянд для украшения сцены, режиссер, едва не лишившись чувств, глянул на циферблат наручных часов.

– Съемка через час! Быстрее! Быстрее!!! Я сейчас всрусь от волнения!

– Эдюшка, не боись, – успокоил его Дамблдор, уже облаченный в парадные одежды (расшитый золотыми нитками халат-мантию, из-под которого предательски торчали спортивные штаны). – Сцена почти готова, «Пикачу» подогнали, мешок для Китнисс уже приготовили.

– Где Клаус?

– Э-э-э…

Клаус Майклсон стоял на табуретке, одетый в свадебное платье Елены Гилберт, а сама хозяйка платьишка с упоением поправляла Майклсону подъюбник.

– Почему я должен быть в платье? – поинтересовался Клаус, нацепив на голову нелепый кокошник.

– Мы должны быть в тренде, – упрямо заявила Елена.

– Ясно-понятно, – пробормотал Эдвард, отвернувшись от хогварского двойника Кончиты Вурст.

Даже в Тайной комнате шли приготовления. Гриндевальд сидел в кресле, напротив старенького радиоприемника и занимался тем, что кидал в трехлитровую банку написанные от руки бумажечки со словами «Гермиона Грейнджер». Бумажечек было около сотни, а поэтому руки старого ученого уже дрожали от написания и вырезания одного и того же.

Лишь дважды Гриндевальд отвлекся от своего занятия. Первый раз – когда прихлопнул таракана тапочком, а второй – когда в двери тихонько постучали.

– Старый, ты здесь? – послышался вкрадчивый голос генералиссимуса Сальваторе.

«Бля» – мысленно ругнулся Валя. Деймон стал для него просто ночным кошмаром, да не просто ночным кошмаром, а ночным кошмаром, свято верящим в свои экстрасенсорные способности.

– Деймон, сынок, иди домой! – жалостливо крикнул Гриндевальд. – Ты не медиум! Ты просто долбоеб.

– Да я не за этим, – отмахнулся военрук и, присев на хлипкий табурет, закурил. – Боязно мне, Гриндевальд Анатольевич. За Игры эти, за план…

– … за стерву, – тихонько хмыкнул Гриндевальд.

– Как ты узнал? – поразился Деймон.

– Ну я же приходил на кастинг «Битвы экстрасенсов».

– Ты ж говорил, что выиграл. От ты трепло, старый, – гаркнул Деймон. – Я ж чего говорю: не протянут наши трибуты на Арене. Они ж только окопы умеют рыть да гусей из пластилина лепить.

– Ко мне ты чего пришел, болезный? – насупился Валя.

– Может, посоветуешь что, как им на Играх выжить?

Гриндевальд посмотрел на генералиссимуса, как на олигофрена, и, почесав подбородок, протянул:

– Голодные Игры – не «Битва экстрасенсов», там для победы помахать руками и позавывать что-то недостаточно. Откуда ж я знаю, как выжить на Играх, а?

– Ты не знаешь, это понятно, – кивнул Деймон. – Но я знаю, кто знает.

– Кто?

– Убивашка.

Гриндевальд, поняв, что сейчас Деймона пропрет на обсуждение своего видения, захныкал в платочек.

– Деймон, зайчик мой, выпей яду.

– Валя, я ж не за себя беспокоюсь, – уперся Деймон. – Операция под угрозой. Наши трибуты, не зная тонкостей, еще в поезде сдохнут. А Убивашка из будущего выиграла пять Голодных Игр.

– Деймон, – терпеливо сказал старый ученый. – Убивашке – полгода отроду!

– Я про Убивашку из будущего, етить твою! – разозлился Деймон. – Ты же медиум, старый.

Гриндевальд расплылся в смущенной улыбке.

– Продолжай.

– Вызови дух Убивашки из будущего и спроси у него совета.

– Ты реально воспринял самогонный глюк как провидение? – вскинул брови Валя.

Деймон закивал.

– Не ссы, старый. До начала Жатвы еще есть время.

Старый ученый, поняв, что проще пойти на поводу у психически нездорового военрука, нежели спорить с ним, порылся в шкафчике и, выудив на свет Божий дряхлый шаманский бубен и шахматную доску, которую использовал как спиритическую, плюхнулся прямо на пол. Деймон тоже.

Постучав в бубен пару раз, Гриндевальд, явно импровизируя, попытался протянуть какой-то гортанный звук, однако не вышло. Поняв, что третьему глазу нужно топливо, он потянулся за ведром, в котором опасным огнем сиял плутоний.

Смачно вдохнув содержимое ведра, Гриндевальд мигом взбодрился и, взглянув диким взглядом на перепуганного генералиссимуса, забил в бубен с новой силой.

– ВЗЫВАЮ К ТЕБЕ, КРОВАВАЯ ДЕЙЕНЕРИС ИЗ БУДУЩЕГО!!!! – заорал Гриндевальд таким голосом, что Деймон со страху чуть не схлопотал сердечный приступ. – УСЛЫШЬ МОЙ ЗОВ!!!! ПРИДИ НА ПОМОЩЬ РАБУ ТВОЕМУ И ПАПАШКЕ СВОЕМУ НЕПУТЕВОМУ!!!

В Тайной комнате вдруг замигал свет. Деймон завертел головой, пытаясь понять, откуда сквозняк, а «экстрасенс-токсикоман», нюхнув еще, возвел глаза к потолку.

– Говори со мной, Дейенерис Сальваторе! Подай знак, что ты здесь!

Знак выдался весьма сомнительным – на Деймона упал мешок цемента с балкончика второго этажа, но Гриндевальд воспринял это по-своему.

– Она здесь, Деймон.

– Где?

– В параллельной реальности парадоксального континуума.

– Шо, блядь?

Но Гриндевальд отмахнулся.

– Скажи, Дейенерис, как трибутам выжить на Голодных Играх? – взмолился он.

Тишина.

– Что она говорит? – шепнул Деймон.

– Говорит, что ты пидор, етить твою коромыслом.

– Старый, что за негатив? – обиделся Деймон.

– Это цитата, сынок. Лапочка, – улыбнулся куда-то в темноту Гриндевальд. – Как трибутам выжить?

Снова тишина.

– Говорит, нужно понравиться людям на «Пусть говорят» с Цезарем Фликерманом… – глухим шепотом отозвался Валя.

Деймон едва не запрыгал от радости.

– Я говорил тебе, старый, что это не глюк, а дар! Говорил!

– … говорит, что надо разыгрывать драмы на Арене, дабы фанаты присылали халявные ништяки…

– Срань Господня, я видел будущее! – не унимался Деймон, танцуя на радостях макарену.

– Сядь, долбань, ты ее бесишь, – прикрикнул Валя. – Что еще, милая? Ась? Всех потрошить? А операторов за что? Понял, всех потрошить. Что-что?

– Что? – мигом угомонился Деймон.

– Просит передать привет…Клаусяшу.

Судя по тому, что взгляд Вали становился осмысленнее, то от плутония его постепенно отпускало, а потому «сеанс по вызову духа Дейенерис из будущего» особо не затянулся. Вытерев нос рукавом, старый ученый отложил шаманский бубен и, усмехнувшись, сказал:

– Пиздуй в Большой зал, Деймон. Время.

Деймон послушно поднялся на ноги и вышел за дверь, прокручивая в голове советы от «мастера спорта по резне на Голодных Играх». А Гриндевальд, подхватив банку с бумажками, на которых выводил имя стервы, вышел следом. Сеанс явно удался, плутоний сделал свое дело, хотя старый ученый никак не мог отделаться от чувства, что его до сих преследуют розовые бегемотики.

– По местам! – орал Эдвард. – Мальчики – налево, девочки – направо! Клаус – на сцену! Аларик… положи воблу!

Сцена, сколоченная за ночь на поле для квиддича, выглядела хлипко, но нарядно. Дамблдор стоял у самых ступеней, пряча в бороде кружку пива, и хотел было украдкой отхлебнуть, как за его спиной возник преподаватель логики.

– Профессор, – сказал Холмс и пахан от неожиданности чуть расплескал пиво. – Дети уж больно веселые для тех, чьих товарищей отправляют на верную смерть.

– Ты прав, дедукция, – кивнул пахан, глядя на тупенько гогочущих студентов. – Дети, профессор Сальваторе увольняется!!!!

Стадион сотрясли рыдания Гарри Поттера, который, рухнув на грудь Драко Малфою, начал орать молитвы. Невилл Долгопупс упал на колени и завизжал.

– Так лучше, – улыбнулся Дамблдор. – Эдик, сейчас?

– Три…два…один…– показал на пальцах Эдвард. – Поехали, мать вашу!

Заиграл торжественный похоронный марш, под который, плавной лебедушкой, путаясь в платье, выкатился на сцену Клаус Майклсон. Поправив кокошник, он ослепительно улыбнулся и, помахав рукой в объектив камеры, заголосил:

– Дамы, господа и Эдик! Приветствую вас на Семьдесят Пятых Голодных Играх! Ура, товарищи!

В толпе студентов, которые исполняли обязанности массовки, не особо радостно загундели.

– Перед началом Жратвы…

– Не Жратвы, а Жатвы, – шикнула Кэтрин из-за кулис. – Хоть текст читал, а?

– Один хуй, – забывшись, ляпнул в микрофон Клаус. – Перед этим вот мероприятием, пахан Дистрикта Самогоноварения исполнит наш гимн!

– По сценарию, даун, – уже громче прикрикнула Кэтрин.

– Ладно, не исполнит. Тогда я исполню вам песню о….

– ПО СЦЕНАРИЮ!!!!

Эдвард, жопой чуя провал, начинает синеть от ужаса. Клаус, насупившись, сжал в руке микрофон.

– Ладно, хрен с вами, давайте тянуть из банок бумажки.

Далее, явно подзабыв текст, Майклсон, думая, что делает все очень незаметно, вытащил из лифа платья шпаргалку, попытался разобрать свой почерк, матернулся, кинул шпаргалку на пол и, припоминая текст с помощью интуиции и паров плутония, который зачем-то с собой припер подозрительно веселый Гриндевальд, произнес:

– Бабы вперед! – И направился к левой банке.

С трудом втиснув руку в банку, Клаус, явно не зная, что все бумажки с именами трибутов содержат в себе все ту же «Гермиону Грейнджер», схватил листочек бумаги прямо со дна.

– Бля, рука застряла. Ебучая банка… – рычал Клаус. – Есть у кого вазелин?

– Есть! – крикнул с толпы Джереми. – Всегда с собой!

– Ну ты и…рифма к слову дровосек, – хмыкнул Деймон.

Эдвард едва не теряет сознание от ужаса. На сцену залазит Джереми, протягивает Клаусу заветный тюбик вазелина и вальяжно удаляется. Наквасив вазелина в банку и вытянув-таки руку, Клаус развернул бумажку и…

– ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР!

– Стерва, иди, – гаркнул Стефан и пнул бабу-трибута вперед. – Вот она!

– Иди сюда, стерва! – кричал Клаус.

– Нет, только не стерва! – не сдержался Деймон, выскочив вперед. – Я доброволец!

– Ты долбоебец! – рявкнул Стефан. – Стой, не рыпайся.

Пока Деймон сокрушался и орал маты в адрес Капитолия, Клаус, заранее смазав руку вазелином, уже копался в банке с мужскими именами.

– Ну, не томи, – шептал Холмс, пытаясь скрыть свой восторг от «такого чудесного вида спорта».

– Трибут-мужик…а он мужик, – решил напустить интригу Клаус. – Драко Малфой!

– Ура! – заорал Малфой. – Святые джигурдятки! Я буду участвовать в Голодных Играх!

Радостный Кефирчик вприпрыжку добежал до сцены и, обняв Клауса, замахал руками.

– Что-то у пацана не то с приоритетами, – задумчиво протянула самогонщица.

– Хочу передать привет папе! – кричал Малфой в камеру.

– Деймон, время, – шепнул военруку пахан. – Бегом на броненосец «Пикачу», завтра вечером ты должен быть у берегов Панема.

Деймон, спохватившись, бросил прощальный взгляд на стерву и, прикрыв лицо руками, проскользнул к выходу.

– Сэм, заводи Импалу, – продолжил пахан. – Приказ тот же.

Повар кивнул и поспешил покинуть стадион.

– Эдик, снимай красоты Дистрикта.

Когда камера отвернулась от толпы, Дамблдор, сгрудив у себя всех участников операции, дал последнее напутствие.

– Порталы в толчке Плаксы Миртл. Через два часа мы должны быть в лагере трибутов. Малфой, стерва, Клаус, Стефан и Джереми – на поезде. Осваиваетесь в Капитолии. Остальные – к порталам. Операция «Сойка в бульоне» начинается.

====== Операция. В процессе. ======

«Фантастическая пятерка» официальных представителей Нулевого Дистрикта замерла в состоянии восхищенного ступора перед небоскребом со скромной вывеской «Гостиница Привокзальная» и, глядя на то, как послушные капитолийские трудяги заносят их чемоданы в роскошное здание, чувствовали себя, как минимум, царями.

– А тут неплохой сервис, – восхитился Клаус, все еще одетый в свадебное платье. – Чего это они так выслуживаются перед двумя подростками, которые скорей всего помрут на Арене?

– Спасибо, мистер Майклсон, нам гораздо легче, – прошипела стерва Грейнджер.

– Не ссать, – успокоил Стефан. – Я ж ваш ментор.

– И?

– И пока все. Малфой, обещаю, ты не умрешь.

Драко был настолько счастлив, что его выбрали на Жатве, что даже если бы его прямо сейчас пырнули ножом, он бы особо не расстроился.

– А я? – обиделась Гермиона.

– А ты, стерва,…ну, не обещаю.

Припомнив наставления пахана о том, что нельзя выделяться из толпы, Стефан, подтолкнув компанию к дверям, оглянулся, чуя, что за ними следят.

– Хуясь, – протянул библиотекарь, оглядев покои трибутов. – Шикарно…как в Бердянске.

Драко, рухнув на широченную кровать, тут же достал семечки, с целью заплевать лушпайками весь этаж, а Гермиона, думая о чем-то своем, придирчиво повертела в руках хрустальную пепельничку.

– Хорошо, что дальше? – Гермиона была недовольна, впрочем, как и всегда.

– Ну, Гилберта мы уже отправили к остальным стилистам, – пояснил Клаус, наконец-то переодевшись в привычные треники и майку-алкоголичку. – Сейчас пожрем, а потом вас накрасят, как педиков, и отправят на «Пусть говорят» с Цезарем Фликерманом.

– Ну, чего тут Бог послал, – протянул Стефан, ринувшись в столовую. – Что за….

Огромный стол, уставленный холеной фарфоровой посудой, ломился от весьма странных яств, которых доселе не видел ни один обитатель Хогвартса.

Поковыряв ложкой в странного вида супе, Клаус, скривившись, подозвал слегка заторможенного официанта.

– Вот что, голубчик, уноси эти опарыши с жижей….

– Это рис с подливкой из трюфелей, – пояснила стерва, прочитав название блюда.

– …уноси вот это, и принеси-ка нам борщеца со сметанкой, картошечки жареной и пивка безалкогольного, мы чтим вашу политику анти-пьянства.

Официант покачал головой и не ответил.

– Я говорю, борща принеси, – уже грознее повторил Клаус. – Хули молчишь, гнида заморская? Немой что ли?

Официант закивал.

– Тьфу ты, – выругался Стефан. – Ступай, челядь. Оставь нас.

Официант послушно вышел, закрыв за собой дверь. Стефан, заклеив жвачкой камеру наблюдения, плюхнулся на стул и хотел было, скрепя сердце, отведать обветренные суши, как за окном что-то грюкнуло.

– Атас, – шепнул Драко, вспомнив бдительного военрука. – На пол все! Это может быть вражеский разведчик.

Гермиона, заохав и заахав, юркнула под стол, при этом умудрившись запутаться в скатерти. Стефан встал в воинственную позу, однако выглядел как идиот. Клаус вытер руки об майку и, бесшумно прокравшись к окну, с ноги выбил стекло.

– Ага, вражина! – рявкнул он, за шкирку схватив шпиона, но, присмотревшись, едва не разжал руку. – Поттер? Какого хуя?

Гарри, дрыгаясь и матерясь, перекинул через подоконник вещмешок и с трудом влез в комнату.

– Гарри? – ахнул Стефан. – Что ты здесь делаешь?

– Не могу я сидеть на месте, когда в операции участвуют все, кроме меня, – пожаловался Гарри. – Я за вами в багажнике Импалы ехал, вот, кстати, тушенки вам захватил.

– О, ништяк, тушеночка, – обрадовался Клаус, уже роясь в мешке прыткого очкарика. – Поттер, ты как залез к нам?

– Через окно.

– Тридцать пятый этаж. Как, еб тебя в дышло?

Гарри раскраснелся от смущения и, схватив со стола бутерброд, пояснил:

– В багажнике Импалы я нашел колготы стервы, резинку от трусов и пластилин. Этого набора вполне хватило, чтоб смастерить экипировку скалолаза. Спасибо профессору Винчестеру за уроки.

Стефан, покачав головой, взглянул на часы.

– Время пудрить Малфоя и стерву. Стерва, вылазь! Операция идет, а ты сидишь!

Несмотря на протестующие вопли и угрозы, Поттера закрыли в ванной. На лифте спустившись на седьмой этаж, где, если верить путеводителю, был притон дизайнеров и гримеров, диверсанты свернули в яркий коридор, по которому уже расхаживали разодетые в страх какие странные костюмы трибуты.

Джереми Гилберт едва заметно кивнул. Стефан, закрыв Гермиону в солярии, а Малфоя в массажном кабинете, огляделся по сторонам, и, убедившись в отсутствии свидетелей, подошел к самому одухотворенному обитателю Хогвартса.

– Где Китнисс? – шепотом спросил библиотекарь.

– Уже на сцене, – ответил Джереми, поправив хипстерские очки. – Помнишь, что сказал пахан? Надо вырубить ее дизайнера.

– Где он?

Джереми указал наманикюренным пальчиком на худощавого негритенка лет тридцати, одетого в пестрый золотистый костюмчик. Дизайнер Китнисс Эвердин был занят тем, что вышивал на чьем-то пышном платье гладью что-то напоминающее фаллический символ.

– Надо сделать все тихо и незаметно, – прошептал Стефан и, снова оглянувшись, поспешил к «объекту».

Неизвестно что в понятии библиотекаря было «тихо и незаметно», но, с вертухи треснув несчастного дизайнера по щам, Стефан ничуть не смутился, что бесчувственное тело рухнуло на столик с какими-то бабскими кремами, перекинуло его, залило кровью белый диван и еще что-то хрипело.

– О Боже, что с ним?! – заверещал трибут с забинтованной головой, одетый в стринги из светодиодных нитей.

– Это волчанка, – мудро изрек Клаус.

Стефан, тем временем, завернув тело дизайнера в ковер, оттащил его в лифт. Джереми, помня инструкции, мигом занял место побитого и, почувствовав себя в своей стихии, достал из ящика шмат ткани и, наскоро накидав эскизы, принялся клепать моднявый наряд трибутам самогонного дистрикта.

Деймон Сальваторе, переживая жутчайшее дежавю, сидел на заднем ряду огромного зала, украшенного пестрыми лентами, блестящими шарами и гирляндами. «Пусть говорят», любимое шоу капитолийцев, было настолько схоже, нет, даже идентично шоу из видения, навеянного парами Самогонки Сатаны, что военрук, в очередной раз убедившись в наличии у себя нихуевых экстрасенсорных способностей, заметно нервничал.

Китнисс Эвердин уже ушла со сцены, озадачив всех фокусом с платьем, которое в один момент из белого стало черным и изменило фасон. Публика, почему-то перепугалась, а генералиссимус как-то не вдохновился. Не заметил.

– Деймон, не спи, ты в разведке, – яростно шепнул ему на ухо Альбус Дамблдор, громко чавкая чипсами. – Пивас будешь?

– Не лезет. Ты почему меня с «Пикачу» выдернул?

– Да не хочу я один сидеть здесь, – смачно отхлебнув, пояснил пахан. – Я поговорил с местным атаманом, президентом Сноу. Эх, какую я байку придумал…Неплохая идея для романа.

– И какую? – вскинул брови Деймон.

– Сказал, что сотню лет назад взрыв на АЭС «Пушинка» создал радиоактивное облако, которое скрыло дистрикт. Поэтому про нас никто не знал. А сейчас облако, мол, рассеялось и мы, как патриоты Панема, первым делом решили участвовать в Голодных Играх.

– И он поверил?

– Мне как-то пох. О, глянь, наши красавцы выходят!

Горячо захлопав в ладоши и заляпав пивом всех в радиусе метра, Дамблдор засвистел.

Цезарь Фликерман, мужичок в комбинезоне из стразиков, усадил рядом с собой Драко Малфоя, который, стараниями Джереми Гилберта, выглядел, как гей на бразильском карнавале.

– Вот ты какой, мальчик из загадочного Нулевого Дистрикта! – восхищался Фликерман. – Расскажи о себе, Драко!

Малфой, достав листочек с драматической речью, написанной Еленой Гилберт на скорую руку, состроил жалобную моську.

Деймон облегченно вздохнул. Пока Малфой свернул на правильный путь к бесплатным ништякам на Арене.