Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Нас предали! – орал Деймон, отбиваясь от Аро.

Винчестер синел от удушья. Стерва бегала от трех вампиров вокруг ящиков и орала дурным голосом. Клауса повалили на пол сразу шестеро, а генералиссимус умудрился получить по башке арматурой.

Счет был явно не в пользу сил добра. И неизвестно, на каком кладбище бы похоронили соратников Гарри Поттера, если бы самогонщица, чудом вырвавшись из захвата мордоворотов, не бросила на пол бутыль, полную мутной вонючей жидкости, более известную, как Самогонка Сатаны.

Остатки смертоносного пойла, которые Виктория так и не вылила перед походом, моментально окутали комнату токсичным запахом.

– БЛЯЯЯ!!!! – заорал Аро. – Ах ты стерва!

– Стерва это я! – крикнула Гермиона, зажав рукой рот и нос.

– Вика, ёб твою! Ты нас спасла! – кричал Винчестер, потому как змея, испугавшись «аромата», зашипела и уползла вслед за убегающей прочь братвой Аро.

– Противогазы! – орала Виктория.

– АААА!!!!

Токсичный запах был сильнее их воли, и Деймон, закаленный на китайском чае Гриндевальда, отрубился последним, чувствуя в своем подсознании скрип ворот в мир глюков Самогонки Сатаны.

====== 27-я глава ======

Почувствовав, что утопает телом в размокшей от дождя земле, Деймон открыл глаза и смачно выругался. Медленно повернув голову в сторону, он наткнулся на…мину.

– Атас! – рявкнул сам себе генералиссимус и, рывком подпрыгнув, шмыгнул в ближайший овраг, заваленный мешками с песком.

Мина рванула на добрых триста метров, и Деймон искренне поблагодарил свой инстинкт самосохранения за чудесное спасение. Выпрямившись, он размял поясницу несколькими наклонами в сторону, а потом допетрил, что понятия не имеет, где он.

Впереди был лес, который, на фоне неба, обрамленного, почему-то красными облаками, казался устрашающим и несколько демоническим. Вдобавок в воздухе шманило серой, и Деймон, припомнив мудрость Винчестеров, попытался взглядом найти мешок с солью, но не получилось: в таком-то засранном овраге хрен что найдешь.

Выбравшись из оврага, Деймон, отряхнув китель от земли и щепок, поднял глаза на строение перед собой.

– Етить твою! – ахнул он.

Это был Хогвартс. Знакомые башенки и ворота, почему-то скрипевшие на ветру, словно их не смазывали, по крайней мере лет десять, пожухлые газоны, скрывающие в зарослях некошеной травы медвежьи капканы, колючая проволока, на высоких заборах, а главное – ни единого ученика во дворе.

– Шо за хуйня? – не понимал Деймон.

Шагнув за ворота, которые, стоило их чуть сдвинуть, отозвались таким душераздирающим скрипом, что генералиссимус едва не заорал на них матом, Деймон, переступая капканы, прокрался к тяжелым дверям и, толкнув их, вошел в замок.

Замок выглядел так, словно в нем отмечали пять свадеб подряд, а напоследок устроили еще один скромный юбилей. Коридор с разбитой люстрой, был усыпан обломками каменных статуй и завален у стен все теми же мешками с песком, треснувшая плитка, который был выложен пол, хрустела под ногами, а запах дихлофоса и противного одеколона и вовсе заставлял задуматься о противогазе.

И тишина. И никого.

– Люди добрые! – проорал Деймон, и голос его эхом прокатился по замку.

Тишина.

– Что ж тут было-то, – протянул Деймон, взглянув на неаккуратную дыру в стене, ранее бывшую витражным окном.

Поднявшись по лестнице, и едва не убившись, так как ступеньки были хлипкими, а в самой середине их вообще не было, Деймон прошелся по второму этажу, мало чем отличающемуся по степени разрушения от первого. Уже думая невесть что, военрук очень обрадовался, когда услышал вдали по коридору шаркающие шаги.

– Эй! Товарищ! – рявкнул Деймон, замахав руками.

«Товарищ» в ужасе замер на месте.

– Ёб твою мать! – ахнул перепуганный Клаус Майклсон. – Деймон?

Военрук взглянул на него, как на дебила.

– Деймон, – подтвердил он.

– Ты какого ляда здесь делаешь???

– Шо? – возмутился Деймон. – Я же генера…

– Тихо, – прошипел Клаус, и, зажав ему рот, оттащил к стене. – Они тебя услышат.

– Кто?

– Совет Мудрейших.

– Клаус, тебя продуло? – нахмурился Деймон. – Какой совет мудрейших? Ты скажи лучше, кто замок расхуярил?

Но Клаус и не думал отвечать.

– Ты как сбежал? – прошипел он.

– Откуда?

– Не кривляйся, Деймон!

Вспомнив о глюках Самогонки Сатаны, Деймон начал что-то понимать. Схватив Клауса за плечи, он доходчиво произнес:

– Клаус, последнее, что я помню, как рванула Самогонка Сатаны в хибаре Батильды Бертольдовны.

Клаус прищурил глаза.

– И все?

– Ага.

– А хуй тебе в ноздрю! Думал, я поверю, паразит треклятый?! – рявкнул Клаус, зарядив военруку по щам.

– Да правду я говорю! – рявкнул в ответ Деймон. – Ты же мой бро! Бро не обманывает бро! Вспомни, Клаус, вспомни…дача…Новый Орлеан…портвейн… картоха!

– Картоха, говоришь? – призадумался Клаус. – Ладно, верю.

Иногда тупость и наивность Клауса были его лучшими чертами.

– Бегом в вентиляцию, – вдруг поторопил Клаус и, подсадив Деймона, пихнул его в вентиляционную шахту.

– Какого хуя? – возмутился Деймон.

– Лезь, поймают, обоих расстреляют.

Оказавшись в узком лабиринте труб, Деймон, почесав зад, почуял мерзкую запашину дихлофоса, однако, Клаус уже толкал его к вентиляционной решетке.

– Граждане офицеры и прапорщики, ваш план – полная хуйня! – послышался со стороны решетки знакомый голос Шерлока Холмса.

Припав мордой к решетке, Деймон узнал за ней учительскую, несколько изменившуюся. Огромный круглый стол, на котором раскиданы карты и бумаги, ободранные обои, грязный пол и одна-единственная свеча в рюмке. Шерлок Холмс стоял у стола и тыкал пальцем в карту, а странное окружение людей озадачено загомонило в возражении.

– Это Совет Мудрейших, – протиснувшись рядом, пояснил шепотом Клаус.

Совет состоял из квартета людей, которые в принципе друг рядом с другом не могли бы стоять при нормальных обстоятельствах.

Первым был Шерлок Холмс, чей штопанный плащ узнавался даже издалека. Рядом с Холмсом, потягивая чай из банки, сидел Гриндевальд Анатольевич, а напротив, плюя семки на пол, сидел безумный пенсионер Бобби Сингер, в жирной на ощупь кепочке. А единственная баба в Совете, одетая в кожаный плащ, явно стыренный из гримерки актеров «Матрицы», и высокие ботинки, сидела в широком кресле, положив ноги на стол, и орала громче всех.

– А я говорю, надо возрождать «Пушинку»! – крикнул Гриндевальд. – Темный Лорд отрезал нам все источники электричества, у нас все на батарейках!

– И плохо вам с батарейками? – шипел Холмс.

– Нам – нет, а вот нашему оружейному складу – плохо!

– И как вы, Гриндевальд Анатольевич, представляете себе отстройку «Пушинки»? У нас генератор в войну сгорел, а реактор вы на металлолом сдали!

– Значит, нужно что-то, что заменит генератор по мощности, – вставил Бобби Сингер. – Дебилы.

– И где ж вы такое найдете? – орал Холмс. – На свалке у себя в сарае?

– Да хули ты распизделся, ебло кучерявое?! – рявкнула девка, треснув Холмса по лицу. – Трое против одного. Решено, отстроим АЭС. Анатолич, я найду тебе хрень, которая подпитает генератор.

– Что это за блядина горластая? – спросил Деймон, у которого от громкого голоса девки заложило уши.

Клаус хотел было что-то сказать, как за вентиляционной решеткой снова заговорили.

– Спасибо, Дейенерис, мы тебя услышали, – произнес Гриндевальд. – Я подумаю, где можно найти что-то очень ядреное для генератора. Далее, на повестке…

Деймон так и хлопал глазами.

– Убивашка? – гаркнул он.

– Не ори, долдон, – взмолился Клаус.

– ДА КАК НЕ ОРИ, ЭТО Ж УБИВАШКА!

– Атас, вражеский шпион! – рявкнул девичий голос из учительской. – Выходи, етить твою, и ты умрешь быстро.

– Здесь никого нет, – пискнуло из вентиляции.

Но буйный пенсионер Бобби, запрыгнув на стул, вырвал решетку, расхерачив при этом часть стены, и за волосы выволок военрука, который, ударившись головой о край стола, успел двинуть Бобби ногой по роже.

Воцарилась неловкая пауза.

– Драсьте, – ляпнул Деймон, выпрямившись.

Шерлок раскрыл рот. Бобби перекрестился. Гриндевальд поперхнулся своим прущим чаем. А Дейенерис, схватив со стола топор, что есть силы, замахнулась.

– КАЗНИТЬ, ГНИДУ! – проорала она.

– НЕТ! – Из вентиляции выпрыгнул Клаус и, раскинув руки, закрыл своим тельцем охуевшего военрука. – Не позволю!

– Клаусяш, какого хера? – возмутилась Убивашка. – Это же изменник!

– Деймон, ты ли это? – ахнул Гриндевальд.

– УБЕРИТЕ СУКУ С ТОПОРОМ! – орал Деймон, которого лезвие топора едва не лишило уха.

– Дейенерис, зайка, отдай деду Вале топор, – умаслено сказал Гриндевальд.

– Дед, да это ж он!

– Дай дедушке топор и не пугай этого олигофрена, – настойчиво сказал старый ученый, дернув на себя древко. – Мы потом его расстреляем.

Убивашка, сверкнув глазами, швырнула в Гриндевальда топор и плюхнулась в кресло. Деймон, едва не схлопотав инфаркт, тяжело задышал.

– Ты как сбежал? – спросил Холмс.

– Откуда?

– Из СИЗО «Азкабан».

Деймон вытаращил глаза.

– А я говорила, его расстрелять надо, но вы, гуманисты ебаные, что-то полчаса втирали мне про десять заповедей и права человека, – буркнула Убивашка, сжав папиросу зубами.

– Убивашка, какого хуя? – не выдержал Деймон.

– Не смей называть меня Убивашкой!

Бобби Сингер, оценив дыру в стене, бледного военрука, злую Дейенерис и Клауса, смотрящего на него глазами храброго тюленя, почесал кепку.

– И что делать с этим дауном?

– Только расстрел спасет Родину.

– Дейенерис, няшечка, потом его расстреляем, он может быть полезен, – проскрипел Холмс.

«Няшечка» свирепо запыхтела, и Холмс мигом заткнулся.

– Дедукция прав, – произнес Гриндевальд. – Деймон будет полезен. Садись, убогий.

Усевшись на стул рядом с Клаусом, Деймон совершенно ничего не понимал, лишь боязливо косился в сторону дочери и изредка смотрел на карту.

– Далее на повестке дня, – как ни в чем не бывало, продолжил Холмс. – Зверский режим Темного Лорда, который, посредством президента Сноу, империалистической сволочи и диктатора Панема, сдирает дань с двенадцати дистриктов. С нас никто не требует дань, но мы, как борцы за справедливость и искоренители режима Темного Лорда, не можем оставить факт преступного разворовывания дистриктов-побратимов лицами государственного аппарата.

– Так, – мигом включился в разруливание глобальных проблем Деймон. – А с нас почему ничего не сдирают?

– Ну ты бы рискнул отжать у меня шесть тон петрушки и двадцать тон зерновых культур? – хищно спросила Убивашка, скрестив руки на груди.

– Нет.

– Ну вот и он не рискнул.

– Дейенерис сказала, что если у нашей страны отожмут хотя бы зернышко гречки, то она вернется на Голодные Игры, – гордо сказал Клаус. – Поэтому, хоть за продовольственный вопрос мы спокойны.

Убивашка усмехнулась уголком рта.

– Хрен с ними, с дистриктами, пока у нас нет мощного оружия от Темных сил, мы нихрена не сможем, – сказал Бобби. – Валя, что там с «Пушинкой»?

Гриндевальд почувствовал себя в своей стихии. Поправив лабораторный халат, он вытащил из папок какие-то малопонятные расчеты и, разложив их в хаотичном порядке, начал бубнить:

– Чтоб запустить генератор, нужен сильный источник энергии. Особое колдунство. Есть у меня одна идейка, но она опасная, упоротая и безумная. Придется преодолеть дохера километров, изворотливо обманывать, одержать в бою победу и, желательно, выжить. – Гриндевальд остановился и, выждав паузу, сказал. – Эта миссия как раз для генералиссимуса Сальваторе.

– Всегда готов! – обрадовался Деймон.

– Ты – ссыкливый долбодятел, из-за которого мы и оказались в этой жопе, – сухо сказала Убивашка. – Генералиссимус Сальваторе это я.

– Ебать ты меня бесишь, – гаркнул Деймон.

– Аналогично.

– Пиздуй на кухню, женщина!

– Может, отсядешь от Клаусяша и скажешь это мне в лицо? – прорычала Убивашка.

– Товарищи! – заорал Бобби. – Вы оба бесите!

Гриндевальд благодарно кивнул.

– Слушайте меня внимательно, оба генералиссимуса Сальваторе, – наставительно произнес он. – Вам придется найти молнии, которые, если верить «Комсомольской правде» и шепоту на Олимпе, находятся у Перси Джексона.

Деймон ахнул.

– Откуда ты знаешь, что шепчут на Олимпе?

Валя расплылся в улыбке и любовно погладил банку с прущим чаем.

– Дейенерис, пока твой непутевый папашка будет отвлекать лагерь полукровок, в который вам предстоит просочиться, ты должна найти и спиздить молнии. Молнии – лучший источник энергии. Этого хватит на то, чтоб запустить «Пушинку». Ясно, дети мои?

– Так точно, – кивнула Дейенерис.

Гриндевальд плюхнулся на стул и устало хрюкнул.

– Клаус, уводи свою буйную невесту. А ты, Деймон, останься, перетереть надо.

Оставив ученого-токсикомана и военрука одних, остальные удалились.

– Старый, я ебу что произошло, – начал было Деймон, но Гриндевальд поднял руку, призвав того помолчать.

– Закрой рот нахуй, – зачем-то гаркнул он. – Я все знаю, сынок. Это видение.

– Как ты…

– Ну я же приходил на кастинг «Битвы экстрасенсов».

Деймон почтительно закивал.

– Старый, объясни, а? Шо случилось? Почему я – враг народа? Что стало с замком? Где ученики?

– Некогда объяснять, Деймон, – запротестовал Валя. – Скажу одно: у тебя есть шанс все исправить. А пока плыви по течению, жди, когда тебя отпустит. Все, пиздуй, мой мальчик.

Деймон послушно пошел к двери, матерясь себе под нос.

– И это…Деймон, – окликнул его Гриндевальд. – Ты Убивашки не бойся. Вообще она очень добрая.

– Я заметил, – буркнул Деймон. – Анатолич, хули она меня ненавидит?

– Сам все поймешь, – томно сказал ученый и хлебнул чаю. – Иди, сынок.

Хлопнув дверью, военрук покинул бывшую учительскую.

Глюк был настолько ярким и похожим на правду, что становилось страшно.

Заснул Деймон на лавке возле кухни, из которой запах еды не исходил уже много лет. В пять утра его растолкал Холмс, одетый в махровый халат и тапки-зацы, для верности, треснул скалкой по голове и рывком поднял на ноги.

– Тебя ждут возле Речки-Вонючки, что за Запретным лесом, – сухо сказал он. – По лесу иди аккуратно, там везде мины и говно фестралов.

Спросонья натянув китель, Деймон, зевая и ругаясь, покинул полуразрушенный замок и зашагал в лесную чащу.

Мин было мало, говна много. Минут через пять блужданий показалась вдалеке река, и генералиссимус, чуть ли не бегом, поспешил к ней, чуя, что сонливость будто кто-то нахер послал.

На пристани (громко сказано, там был лишь пирс из гнилых досок), уже стоял Клаус Майклсон, сонный, но счастливый.

– Что вы тут мутите? – поздоровавшись, спросил Деймон.

Клаус, улыбаясь, указал пальцем куда-то за спину Деймона.

Военрук обернулся и замер от увиденной красотищи.

– Пикачу, – прошептал он, глядя на пришвартованный у пирса броненосец. – Как, етить вашу…

Славноизвестный броненосец «Пикачу» реял над волнами, и это был так живописно, что Деймон не обращал внимания на то, что его нагло кусают комары.

– Кто пригнал его?

Словно ответив на вопрос, с палубы свесилась Дейнерис Сальваторе, которая, завидев «гостя из прошлого», скривилась.

– Клаусяш, на борт! – крикнула она. – А ты, ошибка воинского устава, плывешь, аль зассал?

– Я? ДЕЙМОН САЛЬВАТОРЕ?! ЗАССАЛ?! – прорычал Деймон. – А ну пусти меня к штурвалу, етить твою!

– Не, – покачала головой Убивашка. – Я тебя максимум в трюм пущу. Или к якорю привязать могу.

Оказавшись на надраенной до блеска палубе, Деймон, ледяным взглядом одарив Убивашку, но та, словно прочитав его мысли, первой подошла к штурвалу.

– А ты хоть рулить умеешь, деточка?

– А может тебя отпиз…

– А давайте жить дружно! – крикнул Клаус, обняв обоих Сальваторе. – Нам троим предстоит длинный и долгий путь!

Деймон яростно сплюнул за борт. Дейенерис закрыла лицо рукой.

– Ну, с Богом! – крикнул Гриндевальд, пришедший провожать их. – И помните, вы – сила, пока вы едины!

– Что он сказал? – вскинул бровь военрук.

– Не знаю, он лет пять как в маразме, – пожала плечами Убивашка. – Ну, те, кто не зассал, навстречу приключениям, етить вашу коромыслом!

====== 28-я глава ======

– Мы пойдем с конем, по полю вдвоем…

Волны за бортом шумели, как маленький природный оркестр.

– Мы пойдем с конем, по полю вдвоем…

Деймон, ныряя головой в бочку с водой, как мог, пытался ускорить процесс излечения от глюков Самогонки Сатаны.

– Ночью в поле звезд благодать, – тихонько завывал Клаус, глядя в бесконечную водную гладь, как болван на узорчатый ковер. – В поле никого не видаааааать….

– Клаус, да ты заебал уже, – выдохнул генералиссимус, вытерев рукавом мокрое лицо.

– Гля, Клаусяш, ему уже гимн не мил, – прогнусавила Кровавая Дейенерис. – А ты говоришь, он нормальный.

Деймон резко обернулся к противной девке и, преодолев желание утопить ее в той самой бочке с водой, выдавил только:

– Убивашка, ну ты и стерва!

– Не сметь произносить при мне это слово!

– ТОЛЬКО МЫ С КОНЕМ ПО ПОЛЮ ИДЕМ!!! – проорал Клаус, перекрикивая крики семейства Сальваторе.

Метнув в Клауса суровый взгляд, Убивашка, запахнув плащ, направилась к самой козырной каюте, которую во время захвата Дурмстранга занимал Деймон.

– Пойду я, компоту выпью, – сказала она. – Клаусяш, на тебе штурвал, не подпускай эту вражину к нему, а то утопнем, как Титаник.

Проводив противную девку испепеляющим взглядом и парой крепких словечек, Деймон, как назло, помацал пятерней штурвал и, покрутив его, злорадно загоготал.

– Я все вижу! – донеслось из каюты. – У меня глаз наметанный.

– Так натяни его на жопу, – рявкнул Деймон и круто повернулся к Клаусу. – Вы с ней мутите?

Клаус раскраснелся.

– Жениться собираемся.

– Клаус, как бро, я тебя люблю. Но как зятя – ненавижу.

– Да мне как-то пох, бро. Главное – с тещей дружить, а теща у меня золотая.

Надежно подперев дверь каюты бочкой, дабы буйная девка не вышла на палубу, генералиссимус, тряхнув за плечи несчастного Майклсона, вспомнил все приемы допроса из любимых ментовских сериалов и прорычал:

– Клаус, почему меня закрыли в СИЗО «Азкабан»? И почему моя Убивашка – стерва, похлеще Стервы Грейнджер?

Воровато оглянувшись, Клаус, присев на мешок с гречкой, как и положено настоящему бро, начал свой длинный и немного глуповатый рассказ.

– Потому что ты всех кинул, Деймон. В аккурат после того происшествия в доме Бертольдовны.

– Пиздишь? – ахнул Деймон.

Но Клаус лишь покачал головой.

– Вы со стервой сбежали и кинули нас в лесу. Поттер и Малфой, эти два долдона, до последнего тебя ждали, но не дождались. Главный махач с силами тьмы выпал на майские праздники, сам понимаешь, в каком состоянии была наша армия. Некому было поддержать их боевой дух. Вот и повел армию в бой не генералиссимус Сальваторе, а Эдик.

Военрука аж в жар бросило, стоило ему представить субтильного вампирчика в камуфляжных лосинах и с пистолетом.

– Короче говоря, просрали мы Хогвартс, – пожал плечами Клаус. – Волан-де-Морт стал новым паханом мира всего. И начались его новые темные реформы, которые раком нагнули тех, кто выжил.

– А кто помер в войну?

– Да много кто. Винчестер, Кефирчик, половина гриффиндорских долдонов и пуффендуйских дятлов, Долгопупс…

– Только не Долгопупс! – ахнул Деймон.

– Так вот, – вздохнул Клаус. – Люцифера в клетке снова заперли, Поттера в дурку положили, Виктория сбежала в Тамбов вместе с Алариком, Гриндевальд Анатольевич вместе с Холмсом и сумасшедшим пенсионером Бобби всю войну отсидели в Тайной комнате, повар в монастырь ушел, кашеваром работать. Стефан и Елена вернулись в Мистик-Фоллс, но имена сменили.

– А Катерина?

– Катерина в битве за Хогвартс успела отпиздить Снейпа до полусмерти, – сообщил Клаус. – Потом мы с ней и Убивашкой на даче у меня прятались. А потом она замуж вышла за Сириуса Блэка, и зажила.

– ШО?!

Клаус на всякий случай отодвинулся и опасливо покосился на друга.

– Убивашка суровой выросла. Мамка ей говорила, что ты, Деймон, летчик, и дома тебя нет, потому что ты выслеживаешь врага в тылу. Ну она и вдохновилась. Хогвартс закрыли, и Убивашка поступила в десантное училище, где была единственной девкой на потоке. Ждала, когда ты вернешься. А потом только узнала, что ты, дебила кусман, мало того, что их с Катериной ради несовершеннолетней стервы бросил, так еще и слинял во время войны, как последний сцыкун.

Потом пять раз вызывалась добровольцем на Голодные Игры, с тех пор в Панеме ее называют «Шайтан с тесаком». А лет эдак пять назад ты вернулся в Хогвартс, хрен знает зачем. А Убивашка уже была в большом авторитете, и вот она громче всех орала, чтоб тебя расстреляли.

– И вы за меня вступились? – смутился Деймон.

– Не, я с Убивашкой не спорю, а Совету Мудрейших было как-то похуй. За тебя Катерина вступилась. Сказала, что ты убогий с рождения, три раза голову разбивал, манту в детстве мочил, и вообще ты даун. Мол, нельзя тебя убивать, не по-людски это. Ну мы тебя в СИЗО отправили, как изменника Родины.

– А стерва?

– А стерву до сих пор ищем.

Генералиссимус молча поковырял пальцем в ухе. Клаус, чей траурный голос детского сказочника, выставил его в рассказе еще большей гнидой, пожал плечами и пошел разбираться с тем, как работает штурвал и зачем его вообще крутить.

Мощные пары Самогонки Сатаны достали генералиссимуса настолько, что в ожидании когда его отпустит, Деймон поставил себе цель дать по щам самогонщице и отобрать у нее «Справочник юного алконавта».

– Это что ли ваш лагерь полукровок? – задумчиво протянула Дейенерис, разглядывая в бинокль небольшой островок. – На «Артек» похож.

– А как ты поняла, что это лагерь полукровок? – поинтересовался Клаус.

Вместо ответа Убивашка сунула ему бинокль, который направила на вывеску «Добро пожаловать в лагерь полукровок!».

– Моя ж ты энциклопедистка! – восхитился Клаус.

Деймон уже заправлял в штаны штык-нож и кусок арматуры, и, услышав, что они почти на месте, запрыгал от предвкушения.

Пришвартовав корабль (разгромив при этом пристань), троица похитителей молний, оказавшись на замызганном пляжике, уверенно прошагала в лесную чащу, следуя исключительно за шлейфом окурков, бутылок, упаковок от сухариков и остального мусора, оставленного после себя юными полукровками.

Шли долго и молча. Пока не наткнулись на громадный дуб, (его Клаус уверенно назвал Лукоморским) и на двух плечистых охранников, которые, судя по лошадиному туловищу, были либо кентаврами, либо жертвами радиации.

– Так, что дальше? – прошептал Клаус, глядя, на копье, почти воткнутое кентавром ему в глаз.

– Мы известные народные целители…

Деймон аж встрепенулся.

– …снимаем венец безбрачия, – улыбалась Убивашка.

– … гадаем на кофейной гуще, – поддержал военрук.

Припомнив план Гриндевальда, Деймон, причудливо замахав руками, начал орать, что здесь порча, которую надо срочно снимать, на кентаврах – венец безбрачия, а он, как финалист «Битвы экстрасенсов», обязан помочь.

– Вы как нас нашли, убогие? – вскинул брови кентавр, явно не купившийся на разводку с экстрасенсами.

– Видение мне было, – томно произнес Деймон.

– А ты кто? – А второй кентавр все не отставал от Клауса.

– Клаус, сын Орфея, – ляпнула Убивашка.

Кентавры разом повернулись к «сыну Орфея», который нервно икал.

– Поет, как соловей.

– Как умирающий соловей, – добавил Деймон. – Как умирающий соловей с голосовыми связками Джигурды…

– Тебе что, не нравится, как поет Клаусяш?! – рявкнула Убивашка.

Отодвинувшись подальше, Деймон встал позади бледного Клауса, которого вовсю рассматривали кентавры, казалось, забыв об охране входа в лагерь, чем и воспользовалась суровая девка, шмыгнув в кусты и ползком просочившись на территорию полукровок.

– Тооолькоо, – послышалось вдалеке завывание Клауса, который, кажется, нашел в охранниках новых фанатов. – Рюмка вооодки на столеее….

Деймон, поняв, что Клаус справляется настолько хорошо, что кентавры уже мечутся в конвульсиях от его пения и ничего вокруг не замечают, героически поправил треники и прыгнул в кусты за Убивашкой.

– Какого ляда? – возмутилась та.

– Сиди тихо, етить твою. Поймают – обоих расстреляют.

– Ты бросил Клаусяша?

– Он отлично справился.

– ТЫ БРОСИЛ КЛАУСЯША?!

– ДА ЧТО ТЫ РАЗОРАЛАСЬ, ЁБ ТВОЮ МАТЬ? – не выдержал Деймон. – Нас же услышат и…

И тут же кусты раздвинулись и обоих Сальваторе рывком поставили на ноги странные дети в доспехах и сандалиях, которые, видимо, сбежались со всего лагеря на вопли и ор.

– Улыбайся, – растянув губы в туповатой улыбке, шепнул Деймон. – Улыбайся, они любят идиотов.

Дети-полукровки ошалело хлопали глазенками и молчали.

– Здравствуйте, полукровки, мы – полудурки! – задорно крикнула Убивашка, отвесив нелепый низкий поклон.

Дети молчали.

– Кто из вас Перси Джексон? – гаркнул Деймон.

Худощавый хлопчик в ржавых доспехах спартанца что-то пискнул и поднял руку.

– ГДЕ МОЛНИИ, ПИЗДЮК?! – схватив паренька за плечи, прорычал Деймон, тряхнув бедного Перси так, что у того голова едва не отлетела. – Говори, етить твою коромыслом!

– АААА!!!! – в ужасе заорал Перси Джексон. – Я всех сдам!

– Тьфу ты, точно родственник стервы, – констатировал военрук. – Говори, мелкое дрыщеватое уебище!

– Я сын бога! – взвизгнул Перси Джексон, извиваясь в руках безумного дядьки. – Не сметь так…

Деймон аж подпрыгнул.

– Сектанты… Везде сектанты, – в ужасе прошептал он. – А ты шо стоишь, дура?! Пиздуй за молниями, етить твою разъетить ее коромыслом!!!

Убивашка, офигев от неожиданных воплей настолько, что забыла все выученные в нежном детстве матюки, захлопала глазами и, посредством мощного родительского пендаля, отправилась вглубь лагеря, искать некие молнии, которые хрен знает, как выглядят.

– У меня нет молний! – пискнул Перси Джексон.

– Прокурору расскажешь, маленький клептоман!

Бедный мальчик икнул и побледнел.

Клаус оглушал кентавров своим смертоносным пением. Убивашка уже шарила в казармах полукровок. А военрук, подумав секунду, чем занять толпу подростков-сектантов, почувствовал себя в своей стихии.

– А как у вас с военной дисциплиной? – вкрадчиво поинтересовался Деймон.

– Мы изучаем древние ремесла и вообще вы кто такой, чтоб…

– Ты здесь самая умная, а?

– Я – дочь богини мудрости! – возмутилась девка в задних рядах.

Генералиссимус прищурился.

– Ну ты и стерва. В каждом фандоме своя стерва. А теперь, убогие… УПОР ЛЕЖА, ЕТИТЬ ВАШУ!

– Это что ли ваши молнии? – повертев в руках колчан с какими-то сияющими проводками, разочаровался Деймон.

– Дед Валя разберется, – бросила Убивашка. – Покрути штурвал.

Деймон обернулся так, что едва не вывихнул себе шею.

– А что так?

– Я пойду Клаусяшу фингал зеленкой замажу. Кентавры просекли, что он не сын Орфея, и отпиздили его.

Клаус, развалившийся на мешках гречки, помахал забинтованной половой тряпкой рукой и улыбнулся во все свои оставшиеся восемь зубов.

Постепенно лицо Клауса было практически полностью измазано зеленкой, делая его похожим на черепашку-ниндзя. Деймон, стараясь не ржать, с упоением вцепился в штурвал, и, глядя на то, как солнышко опускается за водную гладь, едва ли не лыбился от радости.

Наконец, когда избитый «сын Орфея» заснул на палубе, подложив под голову мешок гречки, военрук, откашлявшись, гаркнул:

– Слышь, женщина, ходь сюда.

– Что ты хочешь, уголовник? – отозвалась Убивашка.

– Клаус мне все рассказал, – произнес генералиссимус, откашлявшись так, словно подавился целым арбузом. – Теперь я знаю, почему ко мне относятся, как к говну. А я не знал, я из прошлого! Это все Самогонка Сатаны!

– Самогонки Сатаны не существует. Многие годы назад какой-то буйнопомешанный даун уничтожил единственный рецепт.

– Сдается мне, я был этим дауном, – сказал Деймон. – Потому что планирую это сделать, как только меня отпустит. Но пока на это можно забить. Я хочу, чтоб ты знала, Убивашка, я, конечно, гнида, но никогда не кину Хогвартс.

– На суде ты то же самое говорил, трепло, – буркнула девка.

– И тебя никогда не кину. Особенно ради стервы.

Убивашка хмыкнула и, зачем-то, столкнула чайку за борт. Поняв, что сердце суровой бабенки почти оттаяло, Деймон, по всем правилам психологии, начал давить на жалость.

– Я ж скорее пить брошу, чем тебя!

Все. Этот железный, нет, титановый, аргумент, добил бы любого, кто знал Деймона Сальваторе. Вот и Убивашка повелась, правда, с выводами не спешила.

– Мать говорила, ты бухарь.

– Мать врать не будет, – кивнул Деймон. – Когда меня отпустит, я вернусь в свое время, я в жизни не сбегу, как сцыкун. Клянусь здоровьем Джереми Гилберта.

– Ну ладно, допустим, я тебе поверила, – вздохнула Убивашка. – Но мы все равно тебя расстреляем. Для профилактики.

Деймон хотел было что-то возразить, но вопль неожиданно проснувшегося Клауса помешал.

– НА НАС НАПАЛИ! – орал Клаус, тыкая пальцем во вражеский броненосец, появившийся на горизонте с неожиданностью подкравшегося пиздеца.

Запрыгнув на мачту и едва не свалившись вниз, Деймон, рассмотрев в бинокль флаг в виде простыни, на которой была намалевана чья-то бледная безносая рожа, мигом все понял и заорал, как ошалелый олигофрен:

– Это цыганенок Том! К оружию, товарищи!

– Ура, убивать! Убивать! – радовалась Убивашка.

Клаус уже достал невесть откуда взявшуюся базуку и, приняв позу горбатого снайпера, приготовился стрелять.

– Покажи им, что такое хогвартская военная подготовка! – бушевал Деймон. Но почувствовал странное.

Краски потихоньку тускнели, запахло горячим пригоревшим супом. Вдали слышались смутно знакомые голоса, а броненосец «Пикачу» потихоньку растворялся в поле зрения.

– Ну слава Богу, – ахнул чей-то знакомый голос. – Вставай, долдон, мы на поминки уже скинулись!

Резко вскочив, генералиссимус обнаружил себя в палатке. Рядом валялся Поттер, чья забинтованная голова была похожа на тюрбан. А над ним самим стоял перепуганный трудовик, живой и здоровый.

– Бро, ебать тебя торкнуло! – крикнул он, кинувшись обнимать оклемавшегося другана.

– А где Клаус? – только и спросил Деймон.

– Суп варит.

Да, реальность вернулась, в тех же цветах и запахах.

Вот в палатку залез интеллигентного вида мужик в застиранном плаще и, протянув Деймону чашку, томно произнес:

– Это хлебный квас, заряженный моей благодатью. Выпей, это, сын мой.

– Кто это?

– Это Кастиэль, – произнес Винчестер. – Он нас вытащил из дома Бертольдовны.

Что-то шевельнулось в памяти военрука и, вспомнив рожу ангела Господнего, Деймон едва ли не кинулся душить его.

– Это же шпион Темного Лорда, етить твою!

– Не-не-не! – запротестовал Кастиэль. – Я все объясню!

Деймон послушно уселся на спальном мешке и сузил глаза.

Настало время ахуитительных историй.

====== Глава 29. ======

Потягивая чай Улун из термоса, Деймон сверлил мужика в плаще, жующего холодный беляш, ненавидящим взглядом. Кастиэль, то и дело икая и давясь беляшом (гостинцем Дина), сел на пенек и, придвинувшись к костру, в который стерва крошила старые газеты, начал свой запутанный рассказ.

– Не шпион я, клянусь, чтоб мне травануться этим беляшом!

– Ты и так траванешься, мы с Сэмом этот беляш в 2005 в привокзальном кафе города Сызрани купили, – хмыкнул трудовик.