Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

На пружинистой кровати, в горе одеял, лежала Убивашка, одетая в дизайнерский военный китель и нелепую шапку-ушанку, которую на нее нацепил папа, боясь, что в дороге ее продует.

– Ну не смотри на меня так, – бросил Деймон, глядя на дочь в зеркало. – Твой папка бы никогда бы не пошел к тете Стерве, если бы не Оборотный компот.

Убивашка прищурила свои чуть сонные карие глазки.

– Вот только не надо меня преждевременно ненавидеть, етить твою, – буркнул Деймон. – Для победы в этой войне я готов совратить не одну стерву. Что говоришь? Ах, я проститут в тельняшке? Запомни, Дейенерис, измена ради измены – блядство, измена ради Родины – поступок, достойный ордена.

Демонстративно отвернувшись, Убивашка, жмакая ручками шапку, захныкала.

– Отставить слезы! – приказал Деймон. – Два наряда вне очереди. Вот так, не хнычь, солдат Сальваторе.

Деймон еще о чем-то беседовал сам с собой, но при этом обращаясь к своей трехмесячной наследнице, когда дверь скрипнула и в комнатушку вошла темноволосая барышня, одетая в новенький ярко-розовый спортивный костюм.

– Деймон, я все знаю, – глухо произнесла гостья.

Деймон аж выронил из рук опасную бритву.

– Катерина, я…

– Я Елена, даун, – сухо сказала Елена и прикрыла дверь. – Деймон, я все знаю.

– Что ты знаешь? Имя свое без ошибок писать научилась? – заметно занервничал военрук.

Елена присела на кровать и, поправив на племяннице шапку-ушанку, скорбно сказала:

– Я знаю про тебя и стерву.

Услышав проклятую кличку, Убивашка попыталась пнуть папулю ножкой, но не дотянулась.

Деймон, посинев, затем пофиолетовев, затем пожелтев, а затем, просто побледнев, прищурился (в точности как дочь) и уставился на Елену как уголовник на участкового.

– Откуда?

– У меня чуйка на такие вещи, – мудро изрекла Елена. – И я никому ничего не скажу, обещаю.

– Бля будешь?

– Бля буду.

– Но зачем тебе это, стерва номер два? – удивился генералиссимус.

Елена, почесав лоб длинным своим французским маникюром, при этом стерев с кожи добрую часть автозагара, задумчиво прикусила язык.

– Хочу тебе сказать, что нельзя любить двоих одновременно, – наконец, после минуты осмысливания, произнесла она.

– Это кто мне говорит, а? – глумливо протянул Деймон. – «Мисс Целомудренность Мистик-Фоллс 2014?» Окстись, Лена, ты три года не могла выбрать между мною и Стефаном. Какой скрытый смысл несет в себе твой совет?

– Но я выбрала Стефана, – напомнила Елена.

– Ну и слава Богу, – кивнул Деймон. И задумался. – Погодь, а как ты поняла, что выбрать надо именно Стефана?

Елена усмехнулась улыбкой Фредди Крюгера и, поняв, что военрук все же намерен выслушать ее историю любви, мигом выпрямилась и пригладила волосы, словно на нее наставили камеры.

– Я разобралась в своих чувствах, – пояснила она. – Что ты чувствуешь, Деймон?

– Я не знаю, что я чувствую.

– Это моя фраза, етить твою коромыслом!

– А это моя фраза!

– Ладно, – терпеливо сказала Елена, понимая, что по душам в этом доме можно говорить только с Эдвардом и пьяным паханом. – Я выбрала Стефана, потому что поняла, что хочу рожать ему борщ и варить детей.

– Ёб твою мать! – ахнул Деймон.

– То есть, наоборот, – мигом поправила Елена. – Но не важно. А с твоим-то характером только котов кастрировать. И у Кэтрин такой характер. И у стервы.

– Лена, тебя без чекушки не поймешь. Что мне делать-то?

– Ты действительно любишь стерву? – ужаснулась Елена, предварительно перекрестившись.

Деймон, поймав уничтожающий взгляд Убивашки, покраснел и, отвернувшись, пробубнел таким голосом, словно болел хроническим насморком:

– Ну, Катерина, конечно, побогаче будет. И рожа, и кожа…Стерва же…ну, на любителя.

– На гурмана, – хмыкнула Елена

– Но что-то в этой сучке есть.

– Тьфу, извращенец проклятый, – отмахнулась Елена. – Она ж несовершеннолетняя.

– А так и не скажешь. На вид ей лет тридцать восемь, – возразил Деймон.

Елена хотела добавить еще что-то животрепещущее, однако военрук уже не слушал. У Убивашки взгляд был куда мудрее, нежели у супруги библиотекаря, да и ребенок пока не научился гнать в сторону «хогвартского Казановы» матерные замечания, поэтому Деймон решил, что если и изливать душу, то только дочери.

Елена уже цитировала весь свой запас умных выражений, словно была подпольным админом паблика «Ты на понтах, я на каблуках», и цитировала бы еще очень долго, если бы в дверь снова не постучали.

– Товарищ генералиссимус, к операции «Семь Поттеров» все готово, – отрапортовал Сэм Винчестер. – Спускайся уже, там стерва компот по стаканам разливает.

Деймон, почуяв момент истины, жестом приказал Елене сомкнуть уста, крепко чмокнул Убивашку в щеку и, нехотя протянув дочь Винчестеру, произнес:

– Ребенка – к пахану, Елену – увести, Поттера – морально подготовить. Остальным налить фронтовые сто грамм, выдать по бутерброду и готовить к отправлению в Нижний Тагил.

Сэм кивнул и осторожно взял Убивашку на руки. Юная Сальваторе, словно глумясь над родителем, который не спал почти все лето из-за одного и того же сна, обвила руками шею повара и продемонстрировала отцу средний пальчик.

– Вражина, – процедил Деймон. – Я тебя рожал!

Но Сэм уже ушел, Убивашка злорадствовала у него на руках, а Елена, сочувственно сказав что-то вроде «я не знаю, что я чувствую», плавной лебедушкой вышла из комнаты.

– Господа офицеры и прапорщики! – рявкнул Дамблдор, одетый в праздничные трико с гербом Хогвартса на заднем кармане. – За победу! Вздрогнем!

– За победу! – эхом отозвались солдаты.

Стаканы звякнули.

На липком столе уже стояли шесть железных кружек, в которые стерва уже наливала мерзкую жижу, названую в народе Оборотным компотом.

– Запашину чуете? – скривился Майклсон, понюхав содержимое одной из кружек. – Что сдохло в этом компоте?

– Кстати, про сдохло, где Деймон? – поинтересовалась стерва. – То есть, товарищ генералиссимус.

Деймон, которому фронтовые сто грамм не лезли в душу, скормил свою порцию пойла Аларику и нахмурил брови.

– Где Поттер?

– Здесь, товарищ военрук! – отозвался Гарри. – Прикажете рвать на себе волосы?

– Так точно, рвать волосы!

– Есть рвать волосы! – крикнул Гарри и, вцепившись в свою шевелюру рукой, мигом выдернул добрый клок.

Елена чуть в обморок от такого зрелища не упала.

Кинув в каждую кружку по волосине, Гермиона размешала компот ложкой и, понюхав, тут же отпрыгнула.

– Ну, готова жижа.

Добровольцы, они же камикадзе, они же «семь Поттеров», шагнули вперед. Стефан переглянулся с поваром. Виктория уже прикидывала, чем лучше закусывать это пойло. Джереми Гилберт нервно поправил хипстерские очки на переносице. Клаус на всякий случай проглотил десять таблеток активированного угля. Аларику было все равно что пить.

– Ну, за пахана, – сказал Стефан, и смело осушил всю кружку.

Остальные последовали его примеру. Аларик, решив выебнуться, выпил зелье по-особому, с локтя.

– Ой, хорошо пошло, – прохрипел Клаус, занюхав компот волосами самогонщицы.

– А не поблевать ли мне? – задумался Джереми и понесся во двор.

– Только не на корнишоны! – крикнул Клаус и побежал в туалет.

– Почти как первак на Казанском вокзале, – поморщилась Виктория.

– На вкус как голубцы Елены, – заметил Стефан, синея на глазах.

– Ах ты сволочь! – крикнула Елена.

– Дайте запить эту хероту! – орал повар.

– Профессор Сальваторе, – шепнул гогочущему военруку на ухо вкрадчивый голос самого адекватного члена банды.

Деймон вздрогнул и обернулся.

– Что ты хочешь, гнида?

Шерлок скомкано улыбнулся и, не желая глядеть на адские муки добровольцев, напоенных компотом, поманил военрука за собой в коридор.

– Дедукция, я очень занят, етить твою, – грозно сказал Деймон. – Почто меня отвлекаешь, глиста кучерявая?

– Да вот, профессор, – пожал плечами Холмс. – Принес я вам скорбную весть.

Деймон напрягся.

– Но я вам ее не скажу, – ухмыльнулся Холмс. – За бесплатно.

– Что хочешь, уродище?

– Погоны прапорщика.

Военрук задумался.

– Ну допустим, – смилостивился он. – Давай, дедукция, вещай, пока время есть.

Шерлок, запахнув плащ, манерно склонил голову.

– На правах представителя министерства образования, я изучил всю хронику Хогвартса за последние годы. Однако, больше чем ваше неожиданное появление в замке, меня заинтересовал лишь ваш рейд на Дурмстранг, на какой-то кривой лодке.

– На броненосце «Пикачу»!

– Один хрен, – отмахнулся Шерлок. – Так вот, любезный, интересно мне, как это ваша премилейшая спутница умудрилась от вас забеременеть, пока вы в дальнем плаванье были.

Деймон дернулся, как от удара током.

– В замке-то, никого и не было, кроме Дамблдора, Снейпа и…Сириуса Блэка, зашедшего с инспекцией. Сдается мне, друг мой, вас наебали.

– Ты, гнида купоросная, говоришь, что отец Убивашки – пахан?! – прогремел Деймон, схватив дедукцию за горло. – Ты дебил? У нее же нет бороды!

– Тогда Снейп, – прохрипел Шерлок. – Заметьте, его здесь нет.

– Хуейп! Он-то девственность только той осенью потерял!

– Сириус…Блэк….только он, – задыхался Холмс.

– Не смей произносить при мне это имя, вша подзалупная! – рычал Деймон и вдруг резко развернул Холмса в сторону кухни, где все еще ползали бедные добровольцы. – Вон моя доча, в казане сидит. Ты глянь на нее: подбородок от бати, глаза от бати, шапка даже батина!

– Я просто руководствуюсь канонами логики!

– Засунь логику себе в жопу, Шерлок! – рявкнул военрук и, не выпуская горла коллеги, подтянул к себе казан с дочерью.

Стянув с головы Убивашки шапку-ушанку, доходившую ей до подбородка, он подтянул Холмса ближе и указал пальцем на темную отметину на шее дочери.

– Глянь, – потребовал Деймон. – Что это, а, дедукция?

– Родимое пятно, – сухо сказал Холмс. – В форме…святые трусянды...

– В форме профиля Сталина. А теперь глянь сюда.

И, развернувшись спиной к мерзкому преподавателю, военрук наклонил голову, продемонстрировав родимое пятно на своей шее.

– Один в один! Понял, сука?

Лицо Шерлока выглядело так, будто он враз развидел истину бытия.

– Но логика…моя дедукция.

– Хуюкция!

– Но я детектив…

– Хуектив! Пиздуй на улицу и седлай метлу. Потом тебя казним.

Шерлок сокрушенно поплелся на улицу.

– Ишь ты, грамотей, – гремел Деймон. – Не пырься на меня, Убивашка. Хочешь ты или нет, но ты родилась Сальваторе, вырастешь Сальваторе и станешь генералиссимусом Сальваторе.

В коридор вышел пахан и, хлопнув военрука по плечу, рявкнул в самое ухо:

– Камикадзе готовы. Надо ехать, пока профессор Зальцман еще может стоять на ногах.

– Да, я помню, – соврал Деймон и поправил армейский ремень.

– Пойдем, Дейенерис, – сказал пахан, подняв казан с ребенком. – Полетишь с дядей паханом на мотоцикле, который мы как-то спиздили у Сириуса Блэка.

Деймон прищурил взгляд и, повинуясь инстинкту буйного раздолбая, схватил Дамблдора за бороду и намотал ее на руку.

– Слушай сюда, пахан, – прошептал он. – Я вижу тебя насквозь, как рентген. Я твой личный сорт рентгена, гомосятина. Я вижу даже твою голубую душонку. Не дай Бог Убивашку продует или она упадет с твоего мопеда…не дай Бог, пахан.

– Мальчик мой, – пискнул Дамблдор, с перепугу чуть не напюрешив в штаны.

– Береги Убивашку, – рыкнул генералиссимус. – Или я скормлю тебе фарш из Гриндевальда.

– По местам! – крикнул пахан, отцепившись от безумного папаши. – По метлам, етить вашу! Враг не дремлет!

И, нежно погладив свою бороду, схватил казан с Убивашкой. Помчался на улицу. Помчался в ночь.

– Эх, еб меня топором, какая ночка тихая! – воскликнул Дин Винчестер, сжимая в руке метлу. – А ничего, что мы летать не умеем?

– Ничего, – кивнул Гарри. – Это не сложно. Вы, профессор, как Невилл, скотчем себя к метле примотайте.

Семь Поттеров и их защитники стояли в рядок, все с метлами, как сборная дворников Хогвартса. Во главе армии был Дамблдор, седлавший допотопный мопед «Ява» в коляске которого возвышался казан с Убивашкой.

– Темные силы рядом, жопой чую, – сказал настоящий Поттер.

– Шрам болит, Гарри? – поинтересовался Стефан, замаскированный под пятого Поттера.

– Нет, чую одеколон Волан-де-Морта.

– Тогда не будем терять ни минуты! – гаркнул военрук и, запрыгнув на метлу, к которой трудовик припаял педальки, вскинул руку вверх, как супергерой. – Вперед, дамы, господа и Эдик. В Нижний Тагил! Песню запевай!

– Но мы хотели же тихо…

– Холмс, сука…Выйду ночью в поле с конем!

– НОЧКОЙ ТЕМНОЙ ТИХО ПОЙДЕМ!!! – прогремел взвод.

Метлы оторвались от земли и взмыли в небо. Крики ужаса, восторга, песня про коня и гогот разразили округу, грозясь сорвать тайную операцию.

Гостеприимная дача Клауса Майклсона осталась позади. Как и спокойные летние деньки.

====== Глава 6. ======

Лорд Волан-де-Морт, генерал армии тьмы, восседал на своем боевом ишаке, к которому была привязана связка гелиевых шариков, что давало возможность ишаку лететь по небу, аки эконом-версия пегаса. Позади него над ночным городом гордо реяла и сама армия: Белла, вцепившаяся мертвой хваткой в допотопную метлу, Кастиэль, которому лететь помогал бежевый чудо-плащ, Северус Снейп, скрывавший лицо за маской Буратино, и крепенькие гастарбайтеры из Трансильвании, под началом дивного мужика в напудренном парике.

– Аро, друг мой, все готово к бою? – поинтересовался Темный Лорд.

Мужик в парике запрыгнул на свой ковер-самолет, снятый ради такого случая со стены, вскинул саблю и разорался, как резаный психопат.

– Что это значит? – сухо спросила Белла.

Невысокая девчушка с такими пронзительным алыми глазами, словно очень давно и очень сильно хотела в туалет, ляснула ее по лицу ятаганом.

– Не перебивай атамана! – крикнула Джейн Вольтури и благоговейно взглянула на Аро. – Продолжайте, владыка.

– Негоже супостату топтать землю нашу, богатырскую, а опосля друзей наших обижать! – кричал Аро, зачем-то тряся Каса за плечи. – Не простим измены!

– Не простим! – прорычали вампиры.

– Да! – поддержал Снейп.

– Только Винчестера не трогайте, – взмолился Кастиэль. – Жирненького такого, с лицом человека, познавшего истину бытия.

– Галадриэль, молчи, – приказал Волан-де-Морт, почесав ишака за ухом. – Ну, Афоня, беги навстречу ночи.

Ишак Афоня издал противный звук и задрыгал ногами. Шарики унесли его в далекую даль, а следом подтянулись и остальные плохиши. Неохотнее всех летел, разве что, Кастиэль, на лету молясь и пытаясь докричаться до Темного Лорда, донести ему благую мысль о помиловании Дина Винчестера.

Зельевар-предатель, поправив маску Буратино, задумался и, понятия не имея, где сейчас может быть армия Хогвартса, поспешил поделиться своими соображениями с начальством.

– Милорд, я ебу вообще, где они есть! – Годы, проведенные под покровительством армии Сальваторе, заметно сказались на речи Снейпа.

Волан-де-Морт поморщился, будто ему залпом выпил цистерну лимонного сока.

– Северус, напомни вымыть тебе рот с мылом.

– Лучше волосы ему вымойте.

– Белла, сука! – рявкнул Снейп. – Так вот, милорд, они могут быть где угодно...искать их в открытом небе – все равно что искать иголку в стогу иголок в поле иголок…

– Тихо! – шикнул вдруг Аро и указал куда-то длинным пальцем.

Небесная гладь, волнующе тихая. Чайки летят жопой вперед – к ветру. Но что же так зацепило старого вампира?

А зацепило его обилие мелких точек вдали, а особенно заливистый голос, надрывающий небесную высь.

– ДАЙ-КА Я РАЗОК ПОСМОТРЮ!!!! ГДЕ РОЖДАЕТ ПОЛЕ ЗАРЮ!!!!

– Майклсон, – прошептал Волан-де-Морт. – Они там! Они…поют песни?

– Не просто песни, а великий гимн, – обиделся Снейп. – Всмысле…да хрен с ним, с гимном, время крушить-потрошить, товарищи!

– Стоп, ребятушки, – присмотрелся Аро, чьи очи черные были оснащены таким могучим зрением, что он запросто мог разглядеть волос в ноздре белки в канадском лесу. – Это не Майклсон. Очкастый мальчик поет песню!

– Семь Поттеров, – злорадствовал Снейп. – Хреновая у вас конспирация, профессор Сальваторе, где ж это видано, чтоб Поттер горланил песни басом солиста «Кровавых песняров»?

Темный Лорд захохотал. Аро тоже. Белла тоже.

Не смеялся только Кастиэль.

– Только Дина не трогайте, – шепнул он, но его уже никто не слышал.

Темная армия ринулась в бой.

Почуяв пятой точкой грядущий кирдык, Шерлок Холмс зажал Клаусу, с которым летел на метле, рот. Клаус, возмутившись, попытался столкнуть Холмса вниз, но, завидев позади приближающуюся фигуру в напудренном парике, мигом сориентировался.

– ЗАСАДА! – рявкнул Холмс, выхватив раритетный револьвер.

Деймон, отреагировав молниеносно, вжал настоящего Поттера в метлу, закрывая своим телом, резко развернул метлу и понесся к пахану.

– Нас предали! – крикнул Деймон. – Никто не знал о переправе!

– Вижу! – крикнул в ответ пахан. – Дейенерис, подай мне патроны!

Убивашка хлопала глазенками, явно не понимая что от нее хотят. Деймон, закутав ее поплотнее в плед, героически стянул с себя бронежилет и накинул его поверх казана, в котором лежал ребенок.

– А ты? – поразился пахан. – Как ты без брони?

– Меня пуля не берет, я в детстве «Растишку» ведрами хлестал, у меня кости титановые, – пояснил Деймон. – Не ссы, Поттер, победа будет наша. ВЗВОД! Стройся!

Метлы выстроились в ряд, а солдаты, опасливо глядя на приближающихся врагов, замерли в ожидании последних напутствий генералиссимуса.

Деймон, оценив масштабы воздушной битвы, поборол порыв ледяного ветра и прорычал во все горло:

– К бою, солдаты! Защищайте своих Поттеров! За победу!

– Ура, товарищи! – крикнуло войско.

– Профессор, их дофига, – опасливо крикнул настоящий Гарри, глядя на ребятушек Аро, вооруженных топорами и косами.

– Не ссы, Поттер. Да, их дофига, но нет у них того, что есть у нас.

– Что это, сэр?

– Потом узнаешь, Поттер. Потом узнаешь. Ну, понеслась, соколики!

И тут же лихо отбив атаку Беллы Свон, Деймон развернул метлу и, согласно плану, первым ринулся к назначенному пункту, стремясь доставить Гарри Поттера живым, невредимым и желательно трезвым.

– Этот Поттер подставной! – крикнул Темный Лорд, вглядевшись в лицо того Поттера, который сидел на одной метле с Эдвардом. – У него слишком смышленое выражение лица…да это ж Стефан Сальваторе. Авада Кедавра!

Но не получилось, ибо Эдвард вовремя нырнул вниз, при этом потоком воздуха Стефана едва не снесло с метлы, а смертоносный зеленый луч, угодил в казан, в котором сидела…

– УБИВАШКА!!! – проорала Кэтрин и, подлетев к Темному Лорду, с ноги оттолкнула его вглубь армии Аро. – Ах ты гнида!

– Мою Убивашку! – На крик благоверной обернулся Деймон, который был уже в добром километре от сражения.

Лихо развернувшись, он, наплевав на рамки плана, отправился в самое пекло битвы.

Клаус треснул Аро по роже аккордеоном, на котором лабал до этого частушки. Невилл кровожадно ринулся на телохранителей Аро, а Поттер, которого он сопровождал, точнее самогонщица в его обличии, пырнула в живот незнакомого врага в маске Буратино.

– Пиздуй к своему Папе Карло! – картинно рявкнула Виктория, сжимая окровавленную заточку. – Долгопупс! Рули вниз, Стефана бьют!

– ЕСТЬ, ТОВАРИЩ ВИКТОРИЯ! – кровожадно рявкнул Невилл, по своей тупости выдав еще одного Поттера.

– Виктория? – прохрипел Снейп, зажимая рану рукой. – Я чуть не убил Викторию! Я чуть не убил Викторию!

– Так чего ж не убил?! – крикнула Белла, пролетавшая рядом.

– Ушла, зараза, – соврал Снейп. – Белла, возле тебя Елена Гилберт!

– ААА!!! – заорала Белла.

Бой становился все жестче. Деймон уже палил из двух пистолетов, однако его друзья тоже рисковали попасть в мертвую зону, ибо военрук маленько увлекся бойней. Гарри Поттер, вцепившись в портки своего защитника, просто орал маты. Долгопупс кинулся на подмогу Стефану, которого мутузили сразу трое телохранителей, а Виктория, смело спрыгнув с метлы, соорудила из носового платка парашют (магия хуле) и лягала врагов длинными ногами. Кэтрин, Елена и Джереми, восседавшие на одной метле, синхронно стреляли из ружей, целясь в армию Аро, в целом, при косоглазии дизайнера и неумении девушек обращаться с оружием, процесс был довольно результативным. Клаус избивал Аро, не забывая горланить военные гимны, но красноглазая девчушка из клана Вольтури вскоре прыгнула на спину певцу и больно укусила за плечо.

– Держись, Клаус! – Раздался сверху крик пахана.

Дамблдор, машинально натянув на себя и Убивашку каски, вытащил из коляски мопеда, пулемет, который ранее скрывал под казаном, и, усадив за руль трехмесячную Дейенерис (ну не гений, а?), принялся обстреливать всех, кого видел.

Аларик, поняв, что из Убивашки не выйдет пока хорошего водителя мопеда «Ява», перепрыгнул со своей метлы на мопед и, усадив ребенка на руки, взял управление на себя.

Винчестеры парили выше всех, стреляя по темной армии из стареньких дробовиков. Дин хотел было сделать перерыв и доесть бутербродик, вручил уже свой дробовик брату, как вдруг перепуганный голос заставил его поперхнуться колбасой.

– Дин, Христом-богом прошу, пойдем отсюда, – взмолился Кастиэль, оказавшись рядом с метлой братьев. – Здесь стреляют…убивают…безумный дед с пулеметом застрелил уже восьмерых. Дин, пожалуйста, послушай меня…

– Пиздуй, – крикнул Дин, выплюнув в гостя ошметки сервелата. – Это моя битва!

– Будут у тебя еще битвы. Побереги себя, пойдем отсюда. Я тебя в Макдональдс свожу.

– Дин, не смей, – рявкнул Сэм, завидев как Дин, при упоминании Макдональдса, схватил Каса за руку. – Плова тебе сварю. Два казана.

– Кас, сорян, плов важнее, – пожал плечами Дин и вернулся на метлу.

– И мороженку куплю! – крикнул бедный Кас. – Вагончик.

– Опачки, Сэм, без обид…

– И борща сварю! – парировал повар.

Дин явно запутался. Слюнки потекли, при упоминании такого количества еды, они, капая на древко метлы, едва не стали причиной того, что Сэм чуть не соскользнул вниз.

– Мороженое и Биг Мак меню, – шептал Кастиэль.

– Плов и борщ, – кричал повар.

– Аааааа, – стонал Дин. – Столько вариантов…

– Сиськи покажу! – крикнула Виктория, услышав, что Винчестера могут забрать с поля боя.

– Ах ты путана бессовестная! – крикнул ей вслед «неизвестный» раненый воин тьмы в маске Буратино.

– Кас, я никогда не предам Хогвартс, – изрек Дин и отпинал Кастиэля подальше.

– ТОЛЬКО РЮМКА ВОДКИ НА СТОЛЕ!!!! – А Клаус Майклсон наслаждался битвой, исполняя при этом свои золотые шлягеры.

Дамблдор безумно хохотал, обстреливая из пулемета всю округу, но вдруг, завидев на мушке самого Волан-де-Морта, орущего что-то про «матерь драконов», прищурился и замер.

На хлипкой шее «темного пахана» блеснула цепочка с каким-то стеклянным медальончиком.

– ЛЕНА, МЕДАЛЬОН!!! – вдруг рявкнул пахан да таким дурным голосом, что бедная Елена Гилберт, которая была от Темного Лорда на расстоянии руки, с перепугу свалилась с метлы, и лишь у самой земли была подхвачена едва ли не поседевшим от ужаса Стефаном.

Но Кэтрин Пирс не растерялась. Имея чуткую натуру бывалой клептоманки, она, схватив медальон, дернула его на себя так, что шея Тома Реддла неприятно хрустнула.

– Молодец, Катерина! – крикнул пахан, глядя, как дама сердца военрука спрятала цепочку с медальоном поглубже в бюстгальтер.

Волан-де-Морт, поняв, что у него притырили гламурненькую бижутерию, ощупал тощую грудь руками и издал душераздирающий вопль.

– Ты умрешь, Катерина! – проорал он, размахивая волшебной палочкой. – И ты умрешь, Дамблдор! Вы все умрете! Авада Кедавра!

– А хуй тебе! – рявкнул Деймон Сальваторе, которому уже кто-то разбил голову. – Стреляй, Долгопупс!

– ЕСТЬ, ТОВАРИЩ ВОЕНРУК! – кровожадно отозвался Невилл и выстрелил из гаубицы прямо в безносую несуразицу, названную в народе Волан-де-Мортом.

– Ой, как жить хочется, ребята, – шептал Эдвард, и крепко поцеловал возлюбленного Гилберта.

Взрыв в небе напугал чаек, облачка и даже бесстрашного Гарри Поттера. Чудом увернувшись, окровавленный и злой Темный Лорд взмахнул рукой, применив какое-то сильное колдунство.

Военрук тут же застыл, не в силах пошевелиться, а Темный Лорд, засмеявшись, уже рассек палочкой воздух, с криком «Авада Кедавра!».

Неведомая сила, а точнее чья-то рука дернула Деймона в сторону, тем самым спасая от смертоносных лучей. Рухнув животом на древко чьей-то метлы, военрук прохрипел какое-то ругательство и, смахнув с лица кровь, сочившуюся из разбитого виска, поднял глаза на спасителя.

– Стерва!

– Скучали, профессор? – пафосно сказала Гермиона и бегло огляделась, высматривая Кэтрин.

Но так как Кэтрин была занята тем, что ниже, метрах в пятидесяти от них, мутузила Беллу Свон, пытавшуюся отнять у нее медальон Тома Реддла, Гермиона усмехнулась.

– Нет, стерва, – тут же пискнул Деймон, разгадав тайный замысел.

Губы стервы заткнули крик военрука поцелуем, таким страстным, что даже Кристиан Грэй бы покраснел, как пионер, при виде этой картины.

Оторвавшись от губ военрука, соленых от крови, стерва хитро изогнула брови. Деймон, отплевавшись, хотел было матернуться, но, увидев,что и без него в принципе неплохо справляются, вон уже отогнали ребятушек Аро на добрых пять километров, задумался.

– А, хрен с тобой, – отмахнулся от назойливой совести генералиссимус и впился в губы стервы с той же неугасаемой похотью.

Поцелуй длился целую вечность. Выстрелы, крики, хохот, плач Эдика – все это звучало как через толщу воды. Наконец, прозвучал заветный вопль пахана: «ВРАГ ОТСТУПАЕТ! ПОЙ, КЛАУС, ОТ ЗВУКОВ ТВОЕЙ ПЕСНИ ОНИ ТЕРЯЮТ ВОЛЮ!».

Отпрянув от губ разлучницы со звуком вантуза, резко оторванного от раковины, Деймон воровато огляделся по сторонам. Кэтрин была далеко. Это хорошо.

Стефан был рядом. Это плохо.

Стефан, в руках которого в результате боя оказался казан с Убивашкой, парил на метле в метре от брата.

Деймон ойкнул.

– Убивашка говорит, что ты пидор, – уничтожающе произнес Стефан. Словно в подтверждение его слов, из казана высунулась Убивашка, глядя на отца, как Сталин на Гитлера.

– Стефан, – взмолился военрук.

– Пойдем, племяша, – вздохнул Стефан. – Твой папа занят.

Враг отступил. Практически без потерь (косметичка Джереми не в счет) армия добра отбила атаку и вовсю мчалась по направлению к Москве, дабы оттуда поездом добраться до Нижнего Тагила.

И песня Клауса звучала, даже чайки ему подпевали. И мантия пахана развевалась, как знамя победы. И медальон Волан-де-Морта, загадочная побрякушка, звенел в лифчике у Кэтрин. Все было хорошо.

А Деймон Сальваторе впервые в жизни не радовался победе.

====== Глава 7. ======

Поезд «Москва-Нижний Тагил»

5.30 утра.

Проводница поезда, весьма пышнотелая дама бальзаковского возраста, сжимая в руках пару стаканов с чаем, протиснулась в узенький накуренный тамбур,

наорала на пухленького трудовика с папироской в зубах, странно взглянула на сидящего прямо на полу небритого мужичка, тихонечко завывающего песню «На поле танки грохотали», и, без стука вломившись в нужное купе, опустила чай на столик.

– Вам постельное выдавать? – сухо спросила проводница.

– Не надо, у нас все с собой, – не менее сухо ответила Елена Гилберт.

Проводница хмыкнула и, толкнув задом двери, удалилась в тамбур, охмурять Дина Винчестера.

В купе, которое заняли братья Сальваторе и Елена Гилберт, повисла неловкая пауза. Стефан и Елена, сидевшие в абсолютно одинаковых позах, сверлили осуждающим взглядом синюшно-бледного военрука, которому кто-то уже наспех перебинтовал голову.

Обстановка действительно угнетала. Мучимый внутренними терзаниями, Деймон давился чаем, а Стефан и Елена смотрели на него взглядом священников, вызванных в камеру смертников к серийному убийце. Вдобавок, в тамбуре Клаус пел грустную песню о том, как на поле танки грохотали, и его чуть хрипловатое пение до ужаса напоминало реквием по семейной жизни товарища генералиссимуса.

– Деймон, она же несовершеннолетня, – покачал головой Стефан. – Для нее это такая травма…

– Она ж еще ребенок, – добавила Елена.

– …а молодого командира несли с пробитой головой, – завывал Клаус.

– А с хрена ли вы волнуетесь за психику стервы? – парировал Деймон.

– Какой стервы? Мы про Убивашку, олигофрен, – проскрипел Стефан. – Стерва…а ты все о ней думаешь. Стыдоба.

– …в углу заплачет мать-старушка, смахнет слезу старик-отец, – надрывался Клаус.

– Убивашка меня ненавидит, – спрятав лицо в ладонях, простонал Деймон.

– Мы тоже тебя ненавидим, – успокоила его Елена.

– И молодая не узнает, какой танкиста был конец, – доносилось скорбное пение из тамбура.

Не вытерпев такой экспрессии, Деймон вскочил на ноги, рывком открыл дверь и заорал на весь вагон:

– Клаус, ёб твою мать! Спой что-нибудь веселенькое! Аж рыдать охота от твоих завываний!

Клаус оскорбленно поджал под себя ноги и, брынча на гитаре незамысловатые аккорды, мигом сменил репертуар. По вагону прокатился гимн Хогвартса.

Стефан и Елена переглянулись. Деймон, снова сев на нижнюю полку, сплюнул на пол и снова предался страданиям.

– Будьте людями, – взмолился Деймон. – Никому не говорите.

– О таком стыдно говорить, – холодно отозвался Стефан. – Променять свою женщину и свою дочь на стерву….низко, подло и недостойно моего брата. Да, дорогая?

– Я не знаю, что я чувствую, – призналась Елена, на всякий случай протянув Деймону носовой платочек.

– Раз так, уйдите, супруги, етить вашу коромыслом. Уйдите, я в печали.

Стефан и Елена согласились с этой просьбой, тем более, что Деймон уже глушил вторую бутыль бормотухи и рыдал над фотографией дочери. Но только они собирались подхватить свои скромные пожитки, состоящие из набора бигудей и томика Маяковского, как в купе вошел Сэм Винчестер.

Деймон взвыл еще протяжнее, чем подстреленный в полнолуние волк.

– Пахан вызывает, – важно сказал повар. – Дело срочное. Купе пахана прямо рядом с туалетом, не заблудитесь.

И, глянув краем глаза на еле живого от горестей людских военрука, добавил.

– Вызывает всех. Особенно военнослужащих старшего офицерского состава.

Генералиссимус, отставив бутылку, поднялся на ноги.

Когда вызывает пахан, грусть и тоска должны быть заперты в далеком и надежном тайнике.

Когда семья Сальваторе, состоящая из пьяненького военрука, скорбно смотревшего на него библиотекаря и девушки, не определившейся в своих чувствах, посетила поездные покои Альбуса Дамблдора, обнаружилось, что вся армия чудом втиснулась в купе. Мало того, со всеми вещами.

Виктория, Аларик и Клаус восседали на правой верхней полке, а на левой жались друг к другу Эдвард и Джереми. Дин Винчестер сидел на полу и чистил воблу. Сэм присел на нижнюю полку. А Кэтрин и пахан сидели у столика, друг напротив друга и внимательно разглядывали стыбренный у Темного Лорда медальон.

– Что за фенька? – поинтересовался Гарри Поттер, вернувшись из сортира. Застегнув ширинку, он плюхнулся рядом с паханом.

Пахан повернул к Избранному свои ясные очи и задумался.

Поттер не блистал умом, честно говоря, единственное, чем он блистал, – стеклами заклеенных клеем ПВА очков. А информация, которую собирались впихнуть в его неокрепший подростковый мозжечок, могла быть непосильной.