Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Хули ты говоришь загадками? – взвыл Аро.

– Ладно, я потом вам расскажу свой план, – устало вздохнул Северус. – Завтра.

И, элегантно подтянув трусы, удалился в свои покои.

====== Глава 10. ======

Гарри Поттер спал на старом матрасе и видел десятый сон эротического содержания, когда дверь его импровизированных покоев скрипнула и кто-то «бесшумный», едва не попав ногой в медвежий капкан у порога, потряс его за плечо.

– Вставай, Гарри, труба зовет, – прохрипел ему на ухо Альбус Дамблдор.

Гарри вскочил на матрасе, нацепил очки и, вглядываясь в лицо пахана, захлопал глазами.

– Товарищ пахан, что случилось?

Дамблдор, рывком подняв парня на ноги, накинул на него халат и наволочку, сунул в руки штык-нож и вытолкал из комнаты.

– Тучи сгущаются, – грозно пояснил Дамблдор. – Темный Лорд дышит нам в спину. У нас уже два крестража, но это все хуйня по сравнению с его мощью.

– И что?

– И мы должны изучить супостата, чтоб узнать, где остальные крестражи.

– Но Гриндевальд Анатольевич может помочь и…

– Не пизди попусту, очкастый дрыщ! – разозлился пахан, залепив парню подзатыльник. – Это не может ждать. Отныне ты, Гарри, будешь индивидуально заниматься со мной.

– Чем? Теорией гомосятства? Прикладной содомией? – послышался позади них вкрадчивый голос.

Дамблдор, обернувшись так резко, что едва не задушил себя своей же бородой, протер очки пальцами.

– Стефан, – медленно произнес он, разглядев в темноте вампира, одетого в одни семейные трусы. – А я как раз хотел тебя будить.

Стефан насторожился. Порядком замерзнув, как-никак на базе были стабильные четыре градуса тепла, библиотекарь с ловкостью спецагента сбежал с супружеского ложе, услышав лязг медвежьего капкана в комнате Гарри.

Пахан, схватив Стефана за локоть, потащил за собой уже двоих.

– Цыганенок Том набирает силу, – бормотал он.

Стефан покрутил пальцем у виска, а Гарри понимающе закивал.

Наконец они оказались в старом сортире, таком грязнющем, что по сравнению с ним толчок Плаксы Миртл казался просто ванной комнатой в номере люкс. Вылив в унитаз содержимое ведра, притащенного сюда заранее, пахан, достал из кармана халата пробирку с субстанцией, напоминающей сопли, влил в унитаз, который после содержимого ведра светился, как фосфором обмазанный. Впрочем, это предположение было почти верным.

– Это плутоний? – поинтересовался Стефан, разглядывая остатки жижи в ведре. – Ты что, старый?

– Это импровизированный Омут памяти, – пояснил пахан, поколдовав над унитазом. – Ну, ныряйте.

– Старый ты пентюх! – возмутился Стефан. – Я не буду нырять головой в унитаз.

– И я, – отозвался Гарри.

– Не выебуйтесь, сынки. На кону наша победа в этой войне, – сказал пахан и, тайным движением кунг-фу схватил Гарри за нос и Стефана за кадык, уткнул в унитаз и, протиснувшись между их головами, сам нырнул в бюджетную версию Омута памяти.

Реальность как будто смыли в унитаз, раз уж дело пошло об унитазах. Краски смешались, лица перепутались, лишь борода пахана служила надежным ориентиром в пространстве.

И вдруг все закончилась. Твердая почва под ногами, тусклые, как в старом фильме, оттенки жизни того времени. Того времени. Если верить календарю, августу 1951-го года.

Гарри пока офигевал, оглядываясь по сторонам, а Стефан уже все понял.

Библиотекарь уже путешествовал во времени посредством блокнота Тома Реддла поэтому поправив семейные трусы, внимательно изучил помещение, в которое их закинуло воспоминание Дамблдора.

Длинный коридор с обшарпанными обоями и довольно грязным плиточным полом. Особо заметную дыру в обоях закрывал портрет Сталина. Ситцевые занавески, измазанные красками и вареньем. Из старенького патефона доносились звуки «Священной войны» (эх, сюда б Майклсона).

Пахан, словно ностальгируя о былых временах, облокотился о столик с патефоном, и начал покачиваться в такт музыке.

– Хуясь, мы по ходу в Генеральном Секретариате, – прошептал Стефан, разглядывая потрет Сталина.

– Батя, – кликнул Гарри. – Ходь сюды.

Стефан, понимая, что их не видят, все же смутился, ведь в Генеральном Секретариате в трусах вроде как не ходят. Подошел к Гарри, разглядывающего….детские рисунки на стене.

«Коля, 7 лет» – прочитал Стефан, глядя на коряво нарисованную курицу. – «Варюша, 6 лет».

– Пахан, где мы? – спросил библиотекарь, понимая, что они не у генсека в гостях.

Вместо ответа пахан лишь указал пальцем в конец коридора.

По коридору, в два счета пробежав мимо Гарри и Стефана, мчалась пухленькая женщина, одетая в цветастое сатиновое платье. Темные волосы женщины были скручены в пучок, который при беге опасно колыхался.

Женщина подбежала к дверям и, поправив грудь, впустила в коридор высокого бородатого мужика в кожаном плаще.

– Здравствуйте, Нина Тимофеевна, – подозрительно знакомый голос поздоровался с женщиной.

Гость вышел на свет лампы, а Стефан и Гарри, завидев его, ахнули.

Это был Альбус Дамблдор. Но чуть моложе: борода не такая длинная, морщин поменьше и голос не такой скрипучий.

– Да, это я, – пояснил пахан из нашего времени. – Пойдемте за ними.

Нина Тимофеевна уже отвела молодого Дамблдора в свой кабинет и едва не прибила дверью Гарри.

– Вы пришли за мальчиком? – сразу спросила женщина.

– За ним, – кивнул Дамблдор.

– А вы точно из психдиспансера?

– Точно.

– Что за хуйня, – не понимал Гарри Поттер.

Нина Тимофеевна, достав из заначки два граненных стакана, протянула один Дамблдору и достала бутылку наливочки.

– Спасибо, я не пью, – улыбнулся Дамблдор.

Стефан и Гарри посмотрели на настоящего пахана как на лося в балетной пачке. Пахан покраснел.

Женщина же отхлебнула прямо с горла, крякнула и, вальяжно откинувшись на спинку стула, произнесла:

– А у мальчика вашего уже три ходки в детскую комнату милиции. В его-то десять лет.

– Это не так много.

– Это только за август.

– Ааа, – протянул Дамблдор. – Буйный?

– Очень. То на вокзале кошелек подрежет, то у бабушки пенсию отнимет. Я понимаю, Тамбов, криминальный район, тут много всяких беспредельщиков, взять хоть ту лярву, что продает мужикам паленый самогон….

– Нина Тимофеевна, – оборвал этот поток фактов Дамблдор. – Что известно о семье Тома?

– Тома? – опешил Гарри. – Цыганенка?!

Настоящий пахан закивал.

– Мать его родила на вокзале, подкинула под двери к нам и еще денег на билет до какого-то Зажопинска просила, – охотно пояснила женщина. – Денег я ей не дала, но она мне втюхала какую-то феньку за 15 рублей.

И указала на старинный медальон, болтающийся на ее шее.

– Это ж крестраж, етить твою! – рявкнул Стефан.

Пока Стефан орал и пытался содрать с шеи призрачной тетки медальон, настоящий пахан стоял с таким постным лицом, словно сейчас произойдет что-то дохера эпичное.

И произошло.

Тощая нянечка в чепчике за руку втащила в кабинет тощего мальчика, который уже успел свистнуть у нее золотые сережки. Цыганенок Том, юный Темный Лорд, взглянул сначала на Нину Тимофеевну, затем на Дамблдора.

– Не виноватый я. Они мне сами руль от «Волги» подкинули, я мимо проходил. А то, что от меня самогоном и папиросами пахнет, так это какая-то рыжая проститутка на меня подышала, когда я ей на радиорынке бутылки сдавал, – залебезил Том Реддл. – Не бейте меня, тетя Нина. Не губите сиротинушку!

– Ишь, зараза! – крикнула Нина Тимофеевна. – Кто вчера все ложки со столовой упер?

– Не знаю я, – захныкал Том. – Не пугайте меня, тетя Нина. Я всех сдам.

– Здравствуй, Том, – громко сказал Дамблдор.

Том, оценивающе взглянув на странного мужика и, завидев, как на руке того блеснули часы, кинулся обнять его.

– Дяденька, вы пришли меня усыновить? – спросил цыганенок, незаметно стянув часы с рассеянного Дамблдора.

– Эээ…нет, Том.

– Ну и хрен с ним, – пожал плечами Том, спрятав в карман еще и запонки.

– Я вас оставлю, – сказала Нина Тимофеевна. – Профессор, если что, кричите.

Дамблдор сел на стул, поправил подтяжки и сказал:

– Меня зовут профессор Дамблдор. Я приехал забрать тебя, Том.

Цыганенок встрепенулся.

– Куда это?

– Туда, где тебе место. Табор уходит в небо, Том.

Том, не уловив сарказма, покрутил в кармане ворованные часы.

Дамблдор понял, что мальчик в замешательстве, откашлялся.

– Ты волшебник, Том, – серьезно сказал он.

– Ты втираешь мне какую-то дичь, – хмыкнул цыганенок.

– Я из школы юных магов и…

– Ты из дурки?

– А он не дурак, – хмыкнул Стефан.

– Я, правда, маг, – оскорбился Дамблдор.

– Пиздишь, как дышишь, – стоял на своем Том.

Дамблдор, матерясь от злости, достал из кармана волшебную палочку и, пробормотав что-то вроде мантры древних шаманов, зачем-то сжег шкаф.

– Ты пидор! – орал цыганенок, бегая возле шкафа. – Я мог продать его барыгам!

– Это была магия, мальчик мой.

– Это была жопа! Жопа моим заработкам!

Но вскоре цыганенок угомонился. В его голове уже зрел новый план.

– То есть, я тоже смогу так?

– Да, – кивнул Дамблдор. – И даже лучше.

– Я могу срубить кучу денег, – протянул Том. – Я согласен на все, что ты предложишь.

– На все? – вскинул брови Дамблдор.

– В рамках приличного.

Дамблдор вздохнул. Встал со стула и потопал к двери.

– Профессор, – крикнул ему вслед Том. – Я говорю со змеями. Это нормально?

– Нет, Том, ты просто ебанутый шизофреник. Мы вылечим тебя.

И краски снова смешались в единую жижу. Нити воспоминания словно вытолкнули из прошлого трех путешественников. Секунда, и вот они, мочат рожи в унитазе, а на них смотрит вставший по нужде Деймон Сальваторе.

– Хуясь, – протянул Деймон, сжимая в зубах папиросу и застегивая ширинку. – Хули вы из унитаза пьете?

– Тут вода чище, – ляпнул Стефан.

– Прям родниковая, – отплевывался Гарри. – С экстрактом плутония. Товарищ пахан, что это было?

– Лирическое отступление, – пояснил пахан. – Я хотел, чтоб вы увидели безносую гниду в детстве.

– Нах?

– Хрен его знает, Стефан. Не спалось мне.

И, летящей походкой, не смыв с лица и бороды плутоний, Дамблдор прошагал прочь.

– Что это было? – вскинул брови Деймон.

– Маразм, – пояснил Стефан. – Показал нам Волан-де-Морта в детдоме.

Но Деймон отнюдь не считал содеянное плодом маразма.

– Ну ты и стратег, старый пень, – с уважением протянул Деймон и, никому ничего не объясняя, отправился спать.

====== Глава 11. ======

Не успел Гарри толком отоспаться после ночного приключения с Дамблдором (однако пошло звучит), как в холодную комнату ворвался очередной садист, колотящий по казану отбойным молотком.

– Вставай, Поттер, етить твою якорем в левое колено! – прорычал Деймон Сальваторе, пнув на всякий случай своего любимого солдата. – Собирай портки в пакет и на выход!

– Профессор Сальваторе, – мигом подскочил Гарри. – На нас напали?

– Нет, Поттер, время возвращаться в Хогвартс. Пахан должен был всех известить еще позавчера.

– Но он ничего не сказал!

Деймон сплюнул под ноги.

– От паскуда бородатая, – прошипел он. – Тем не менее. Поттер, пять минут на сборы, минуту на пожрать, минуту на прощание с Майклсонами и Гриндевальдом.

– Есть, товарищ генералиссимус!

Деймон же, убедившись, что разбудил даже тараканов, вернул казан повару, и, прихватив бутерброд с тушенкой, отправился в свои покои, убедиться, что Кэтрин упаковала его коллекцию трофейных портянок.

И, как всегда, в такие моменты, когда военрук выглядел сексуальнее самого секса (в одних спортивных штанах, дырявых носках и с тушенкой в щетине), судьба подтолкнула его навстречу к разлучнице.

– Профессор, – с придыханием прошептала стерва, раскинув руки для объятий.

– Хуессор, – недовольно буркнул проходивший мимо Стефан, и, не сдержавшись, точным пинком отправил Гермиону в мусоропровод. – Ой, прости, стерва, коридор такой узкий, а ты такая широкая…я случайно.

Деймон, благодарно кивнув, прошмыгнул в свою комнату, напялил на палец новое кольцо, заколдованное Гриндевальдом (кольцо явно женское, но Деймону даже понравилась эта кокетливая ромашка из кристаллов Сваровски). Кэтрин упаковывала в рюкзак свои залежи бигудюшек, что-то ворчала про «дохрена портянок», и, приличия ради гаркнув на Деймона, достала второй рюкзак.

Военрук же, выискав глазами дочь, сидящую на матрасе и играющуюся с шилом. Присев рядом с ней он, осторожно встретившись взглядом с ее серьезными глазами кровавого мстителя в памперсах, прошипел:

– Я уже извинился. Не смей злиться на отца.

Убивашка демонстративно отвернулась.

– Отец тебе в отцы годится, – проскрежетал Деймон. – С тетей Стервой у меня ничего не было. Сегодня.

Ребенок повертел в руках шило и вонзил его в матрас. Но Деймон истолковал это по-своему.

– Что значит «иди нахуй»? Я тебе отец, а не хрен с горы!

– Там Дин почти все бутеры схомячил! – В комнате появился Сэм Винчестер, обляпанный горчицей. – Бегом, или поедете голодные.

Прищурившись в подозрении, как при каждой встрече с поваром, Деймон, чей лик гордого орла окатил Сэма волной необоснованной неприязни, придвинул к себе отчаянно сопротивляющуюся Убивашку и выпалил:

– Мы счастливы вместе! Дочь меня любит! Не продам семью за бутерброды!

– Уже накатил, паскуда, – швырнув в Деймона утюг, рявкнула Кэтрин. – Да что ж ты за гнида такая!

Деймон, поняв, что ляпнул лишнего, попытался улыбнуться и гордо зашагал за бутербродами.

Сэм и Кэтрин переглянулись.

– Что это с ним? – поинтересовался повар.

– ПМС, – со знанием дела пояснила Кэтрин. – Пьянственно-Мудачный Синдром.

Покуда наши герои громко прощались на вокзале с Майклсонами и Валей (особо громко прощались Клаус и пахан), прямо на рельсах, едва не угодив под электричку «Нижний Тагил – Екатеринбург», появилось нечто неопределенного пола, одетое в темные одежды. Неопределенного пола человек был до тех пор, пока не откинул со лба черные космы.

– Северус! – ахнула самогонщица, кинувшись на рельсы.

Снейп, раскинув руки для объятий, стиснул зубы.

– Северус, запомни установку, – бубнел Темный Лорд, расхаживая перед картой вокзала, нарисованной фломастером на клеенке. – Замани армию Дамблдора в электричку «Нижний Тагил – Екатеринбург»…

– Почему именно в нее, милорд?

– Потому что на этой электричке они доедут до Екатеринбурга, а оттуда прямиком отправятся на уральском Хогвартс-экспрессе в замок, – назидательно пояснил Волан-де-Морт. – Белла и Аро будут ждать в купе проводницы. Они выкрадут дочь их генералиссимуса, тем самым сломив боевой дух армии. Ты все понял, Северус?

– Вообще-то, это был мой план, – обиделся зельевар. – То есть, да, владыка, я все понял.

– Билетов нет! – гаркнула тетенька в кассе, дыхнув на пахана сильным амбре мятной жвачки.

– Как это нет? – возмутился пахан. – Женщина, посмотрите еще раз!

– Электричка «Нижний Тагил – Екатеринбург». Все билеты раскупили.

– Шо за хуйня, дамочка? – вклинился в разговор Аларик Зальцман. – Нам срочно надо!

– Ничего не знаю, билетов нет, – огрызнулась женщина и демонстративно закрыла окошко кассы.

Пахан вздохнул. Пошарил в кармане плаща, выудил на свет Божий вяленую воблу.

– Сделаю из закуси портал до Хогвартса, – вздохнул Дамблдор, тыкая в воблу волшебной палочкой. – Надо бы найти тихое место, в привокзальном толчке например.

– Ёб вашу в дышло, – ругался Деймон, таща два рюкзака. – Тащить ребенка в привокзальный толчок.

Убивашка же особо не переживала, слишком была занята тем, что пыталась воткнуть стерве в лицо шило.

– Помогите! – верещала стерва, пытаясь отодвинуть девочку, сидящую на руках у Стефана.

– Она просто играется, – отмахнулся Стефан, но при этом злорадно шепнул племяшке. – Тыкай шилом тете в глаз.

Странная процессия поспешила в привокзальный туалет, ругаясь на причиненные неудобства. Доволен был лишь Северус Снейп.

Зельевар замыкал толпу, и, незаметно вытащив из кармана жменю смятых билетов на электричку, небрежно затолкал их в урну.

* *

В Большом зале было как всегда шумно и пахло самогоном. Ученики, в числе которых и новая гвардия, уже распределенная по факультетам, громко чавкали кулинарными изысками Сэма Винчестера и гоготали с матерных анекдотов Гарри Поттера, подхватившего сей фольклор от тети Елены Гилберт, дамочки, нынче приходившейся ему приемной двоюродной бабушкой.

– Я, как приемыш Елены и Стефана, являюсь еще и племянником профессора Сальваторе, – хвастался Гарри, расписывая слизеринцам свое родовое древо. – А по тетушке Елены, которой я являюсь приемным внуком, я еще и приемный внук профессора Зальцмана, так как он женат на тетушке Елены…

– А еще ты, выходит, племянник Джереми Гилберта, как сын его сестры, – изрек Долгопупс, руками жравший борщ.

– Да, в семье не без урода, – пожал плечами Гарри, глядя как дядя Джереми, одетый в костюм с принтом космоса, демонстрирует профессору МакГонагалл свой новый маникюр.

– Тихо, бля! – рявкнул развеселый пахан, который явно собирался толкнуть развеселую первосентябрьскую речь. – Разгомонились, етить-колотить!

Шум моментально стих.

Пахан поднялся на ноги, перекинув при этом весь стол, случайно обмакнул бороду в салат оливье, облизал майонез с рукава и, раскинув руки, начал свою речь.

– Господа, дамы и Эдик! Рад видеть всех вас в замке, живых, здоровых и относительно счастливых! У меня для вас две новости. Плохая и пиздец какая плохая. Начну с плохой. В этом году все выпускники вынуждены сдавать Ж.О.П.У.

– Чтооо? – донеслось из зала.

Преподаватели дружно обернулись к Дамблдору.

– Жесточайшая Оценивающая Первоочередная Аттестация, – смутился пахан. – Ж.О.П.А. Ж.О.П.А. определит кто из вас потенциальный лошара, а кто сможет поступить в ПТУ.

– И в десантное училище! – рявкнул Драко Малфой.

– Красавец, Кефирчик! – отозвался с преподавательского стола военрук.

– Чтоб сдать Ж.О.П.У., необходимо напрячь сраку, – мудро заметил Дамблдор. – Поэтому, учитесь, учитесь и еще раз учитесь.

– Помню время, когда я сдавал Ж.О.П.У. в Форксе, – протянул Эдвард.

– Оно и видно, Эдик, – хлопнул его по плечу Клаус. – Оно и видно.

– Далее, пиздец какая плохая новость, – продолжал пахан, выковыряв из бороды горошек. – Грядут темные времена, товарищи. Темный Лорд собирает армию и возможно, готовится напасть на замок. Отставить панику, долдоны!

Зал с трудом умолк. Только стерва визжала, как резаная свинья.

– В связи с этим, Хогвартс ищет союзников. Мы нашли человека, который сможет помочь нам. Возможно, – замялся пахан. – Она…эээ…еще не в курсе. Поэтому, мы отправляем Аларика Зальцмана на разведку в Капитолий, да, это такая страна в самой жопе земного шара. Страна, в которой вместо шоу талантов и «Дома-2» есть свое «шоу талантов», именуемое Голодными Играми.

– Я Сойка-Пересмешница!

– Держите себя в руках, Северус, – шепнул Стефан, сняв зельевара со стола.

– План прост, – твердил пахан. – Надо выкрасть Китнисс Эвердин из Голодных Игр.

Воцарилась тишина. Такого поворота не ожидал даже мудрый библиотекарь.

– Ну, впрочем, хуй с этим, – улыбнулся Дамблдор. – Пока все спокойно. Кушайте, детки.

– И готовьтесь к смерти, – бесшумно прошептал зельевар, кровожадно вонзив вилку в пельмень.

====== Глава 12. ======

Шерлок Холмс, влетев в аудиторию как Бэтмен, что в особенности было бы куда эпичнее, не перецепись он через портфель Невилла Долгопупса, упер руки в преподавательский стол и, глядя на аудиторию как на тараканов, прошипел:

– Все готовы к сдаче Ж.О.П.А.?

– Так точно! – крикнул Драко Малфой за всех.

– Нихрена не точно! – гаркнул Холмс. – Ж.О.П.А. – сложнейший экзамен, который определит ваше будущее. Из вас же половина пишет с ошибками свое имя, о какой сдаче может идти речь? Даже мисс Грейнджер, эта милая девочка, имеет все шансы завалить Ж.О.П.У.

– Ее жопу хрен завалишь, – шепнул Гарри Поттер.

Гермиона поджала губы и подняла руку.

– Профессор Холмс, как будет проходить Ж.О.П.А.?

Холмс, важно кивнув, уселся на стул.

– Ж.О.П.А. включает в себя девять экзаменов по таким предметам, как трансфигурация, логика, военная дисциплина, заклинания, ОБЖ, зельеварение, труды, травология и Защита от Темных Искусств.

– Ой бля, – протянули ученики в один голос.

– Сразу говорю для дерзких долдонов, да-да, мистер Поттер, это специально для вас: списать на экзамене невозможно.

– Чего это, профессор? – с надрывом протянула Лаванда Браун, которая даже тест на беременность проходила со шпаргалкой.

– Перед входом в аудиторию вас обыщут с помощью металлодетекторов, – пояснил Холмс. – Далее, всех заставят переодеться в мешки для картошки с прорезями для рук, ног и головы, затем вас снова обыщут, затем вы выпьете Сыворотку правды, потом вас рассадят по местам, не более одного человека за двухметровый стол, оградят каждый стол колючей проволокой, выдадут лишь перо, чернильницу и лист бумаги, а за дисциплиной будет наблюдать профессор Зальцман с топором!

– Хуясь, – протянул Гарри.

Ученики заметно заволновались. Холмс, наблюдая за плохо скрываемой паникой, скалисто лыбился.

Да, Шерлок Холмс был суровым и бесчувственным человеком. Когда все нормальные люди плакали в конце мультика «Мама для мамонтенка», Холмс хохотал и злорадствовал, надеясь, что мамонтенок умрет в конце.

– Сэр, а что будет с теми, кто не сдаст Ж.О.П.А.? – поинтересовался Невилл.

– Мы их расстреляем, – пожал плечами Холмс. – А если серьезно, то эти глупцы не получат аттестат и будут до конца дней своих просить милостыню у ворот замка.

– Ну норм так.

– От вас я ничего другого и не ожидал, Долгопупс. Не понимаю, почему профессор Сальваторе ставит вам одни пятерки. Недавно, кстати, я увидел, что он влепил вам уникальную оценку «пятерку с пятью плюсами».

Невилл покраснел от смущения и не менее смущенно хрюкнул.

Холмс еще долго что-то бубнел, а после, неожиданно раздав всем листочки и перья с чернилами, крупно вывел на доске тему сочинения.

“Как я провел лето”

Гарри, преодолев лестницу, залитую бормотухой, которую не донес рукожопый Кузя Криви, шмыгнул в коридор и, воровато оглядевшись по сторонам, постучал в широкую дверь с позолоченной табличкой «Пахан Всея Хогвартса. А. Дамблдор»

– Занято! – раздалось из-за двери.

– Вы не на толчке, профессор, – крикнул в ответ Гарри и толкнул дверь.

Дамблдор сидел на подоконнике, сёрбал кофе из чашки, и, разглядывая фотографию Гриндевальда, одетого в костюм алтайского шамана, тихонько подпевал Булановой, чьи песни грустным потоком лились из старенького радио.

– Боже, опять, – вздохнул Гарри. – Товарищ пахан, у вас опять депрессия?

– Да, Гарри, – подтвердил пахан. – Такое случается. Посмотри сюда.

Протянув Гарри фото Гриндевальда в пестрой рамочке, пахан умиленно утер слезы.

– Это Валя на пятой «Битве экстрасенсов». Главный приз унес.

– Выиграл?

– Нет, просто унес. Чего пришел, Гарри?

– Так вы вызывали, – вразумил склеротика Избранный.

Дамблдор, соскользнув с подоконника, хлопнул себя по лбу рукой.

– От хрыч старый, забыл совсем. Гарри, я хочу, чтоб мы снова проникли в прошлое Темного Лорда.

– Я в унитаз снова нырять не буду! – сразу сказал Гарри.

Пахан предусмотрительно достал из-под стола натертый до блеска казан.

– Сэм одолжил мне его до завтра. Но прежде чем мы нырнем в пучину плутония и воспоминаний, я хочу задать тебе вопрос, мой мальчик. Гарри, что объединяет Клауса, Викторию и Люцифера?

Гарри почесал шрам на лбу и задумался.

– Они все пьют.

– Гениально, ёб твою мать! – почему-то разозлился Дамблдор. – Давай, Гарри, почеши репу и подумай еще.

Двадцать минут спустя

– Гарри, ну хули ты так тупишь?! – взвыл пахан. – Клаус, Виктория и Люцифер были самыми крутыми членами банды Волан-де-Морта до того, как перешли на сторону добра!

– Так вот оно что, – протянул Гарри. – Так я и думал…

– А почему они стали членами банды Темного Лорда? – поинтересовался пахан, но, увидев на лице подростка выражение лица белки, которую посадили за тригонометрические формулы, вздохнул. – Ладно, Гарри, не думай. Ныряй рожей в казан.

И, вылив в казан соплеобразную субстанцию (воспоминание), Дамблдор, пихнув Гарри лицом в плутоний, глубоко вдохнул и нырнул сам.

Тусклое освещение кабинета, в котором сейчас обосновали лабораторию самогоноварения, заставило Гарри прищуриться и развидеть, как пахан, прислонившись к голой стене, укоризненно смотрит на толпу молодых людей сидящих за круглым столом.

– Мы в Хогвартсе, сэр? – Гарри был, как всегда, логичен.

– Да, Гарри. Хогвартс, 6 декабря 1956 года.

– Кто эти люди за столом?

– Привилегированные ученики, – лаконично ответил Дамблдор и замолчал.

Минут пять привилегированные ученики шушукались, но когда дверь в комнату хлопнула и чьи-то быстрые шаги эхом пронеслись по всему помещению, молодые люди вскочили на ноги и синхронно вскинули правую руку вверх.

– Зер гут, дети, зер гут, – проскрежетал душераздирающий голос вошедшего.

Это был мужчина, судя по широкому строевому шагу и выправке – военный. Одет он был в брюки-галифе, высокие сапоги и фашистский китель с поблескивающими на нем медалями. Сцепив руки за широкой спиной, мужчина дошел до стола, во главе которого пустовало место и, круто обернувшись к студентам, дал Гарри возможность себя рассмотреть.

– Люцифер! – ахнул Гарри.

– На повестке дня, мои маленькие неонацисты, – громким басом прокричал Люцифер. – Беспредел американского разведчика, работающего на Советский Союз.

– Американец работает на Советский Союз? – вскинул брови худой бледный брюнет, в котором сразу же узнавался цыганенок Том. – Что за парадокс, майн фюрер?

– Парадокс, Адольфик, парадокс. Из тебя выйдет отличный штурмбанфюрер.

– Я Том, майн фюрер.

– Я помню, – благосклонно кивнул Люцифер. – Особые приметы разведчика: имеет родимое пятно в форме профиля Сталина на шее, питается папиросами и пивом. В августе 44-го этот гад всадил мне в грудь всю обойму своего пистолета, а потом еще долго пел какую-то странную песню про коня. Или не про коня? Не знаю, я мог неправильно понять смысл.

Неонацисты понимающе закивали.

– Люцифер преподавал в то время Защиту от Темных Искусств, – пояснил Дамблдор, придерживая Гарри за плечи, ведь любимчик военрука готов был запихнуть «самому доброму министру магии» погоны фюрера в зад. – И собрал возле себя истинных арийцев, выходцев из чистокровных семей. Вон, как видишь, дед Драко Малфоя. А вон бабушка Блейза Забини.

– Но зачем? – возмущался Гарри. – И как вы это допустили?

– Они собирались тайно. Я узнал об этом уже после отставки Люцифера.

Пока пахан пояснял тайные деяния Люцифера, ученики начали расходиться. Вскоре в аудитории остался лишь Том Реддл, чьи бесстыжие глазенки уже искали что бы стыбрить.

– Майн фюрер, – подал голос Том, спрятав в карман хрустальный стакан. В свете люстры блеснуло кольцо, которое еще не принадлежало Деймону Сальваторе. – Я хотел бы спросить вас кое о чем.

– Так спрашивай, Адольфик, – кивнул Люцифер.

– Том, профессор, – терпеливо поправил цыганенок, стащив еще и десертную ложку.

– Я давеча разгадывал кроссворд в газете, – издалека начал Том. – И наткнулся там на интересное слово. Майн фюрер, вам известно что-нибудь о крестражах?

На миг в комнате повисла неестественная пауза, словно в резко прервавшемся видео. Гарри заморгал, думая, что ему показалось.

– Нет, етить твою колотить! – рявкнул Люцифер, двинув цыганенку по щам. – А если и знал бы, то хуй ты от меня что узнаешь, фашист ты проклятый! А ну ушел отсюда нахрен!

И, дернув на себе фашистский китель, Люцифер обнажил вытатуированные на груди серп и молот, пендалем толкнул Тома за дверь и, спев куплет из «Катюши», низенько поклонился.

– Пора в реальность, Гарри, – шепнул пахан и резко дернул Гарри за руку.

Гарри глубоко вдохнул воздух и, отпрянув от казана, вытер лицо от плутония.

– Как видишь, Люцифер изменил исход воспоминания, – пояснил Дамблдор. – Люцифер очень стыдится всего, что связано с его прошлым: начиная от командования Люфтваффе и заканчивая работой учителя Защиты от Темных Искусств. Не вини его, Гарри. Ему достаточно того, что он сидит за одним столом с Деймоном Сальваторе, и того, что он сам винит себя за то, что его любимый ученик стал Темным Лордом.

– Так вот почему Волан-де-Морт призвал в свою армию именно его, Клауса и Викторию! – воскликнул Гарри. – Виктория платила ему за стеклотару, она научила его делать деньги. Люцифер был его любимым учителем, он научил его идеалам Тьмы. А Клаус с ансамблем выступал в Хогвартсе, он научил его ненавидеть посредством своих песен.

– Гарри, я рад, что ты думаешь не только своим пуканом, – кивнул Дамблдор. – Да, мой мальчик. Ты прав. Сложность в том, что Люцифер никому и никогда не показывал истинное воспоминание.

– И что ж делать?

– Ты должен добыть воспоминание, Гарри. Желательно, без рукоприкладства. И, желательно, как можно быстрее. А сейчас пиздуй спать. Утро вечера мудренее.

Гарри послушно попрощался с паханом и зашагал к двери.

Темный коридор, спящие потреты, мяуканье кошки Филча – вот такой был ночной замок. Гарри прокрался к лестнице, минуя покои Шерлока Холмса и, словно по повиновению злого рока, столкнулся на ступенях с широкоплечим мужчиной, чье добродушное лицо уже не казалось таким…няшным.

– Господин министр, – вежливо поздоровался Гарри. – Разве вы не в министерстве?

– Нет, мой милаш, сегодня ночую здесь, – улыбнулся Люцифер, но в глазах его блестели стальные огоньки бдительного недоверия. – Почему ты гуляешь по замку?

– Ходил в толчок.

– Вот оно что.

Гарри, не обладая обширными познаниями в человеческой психологии, да и мозгом толком не обладая, прищурился и, выпалил:

– Могу я задать вам вопрос, майн фю…господин министр?

– Конечно, зайчик мой, – насторожился Люцифер.

– Что вам известно о крестражах?

Люцифер вздрогнул и, прижав Гарри рукой к перилам, прорычал тем самым страшным голосом:

– Кто тебя нанял? Дамблдор?

– Я не…

– Еще один такой вопрос, даун очкастый, и тебя вместо гриффиндорской гостиной отправят в бухенвальдский каземат!

Хриплый кашель прервал грозную тираду. Люцифер, отпрянув от парня, обернулся.

– Какая темная ночка, господин министр, – послышался из темноты голос генералиссимуса. – Как тогда, когда штурмовали Берлин…

– Профессор Сальваторе, – огрызнулся Люцифер. – Вам не спится?

– Да нет, спиваюсь потихоньку, – возразил Деймон. – Поттер, к ноге.

Гарри тут же юркнул за спину военрука.

– Давайте-ка разойдемся по кроватям, Ваше Няшество.

– Поддерживаю, товарищ генералиссимус.

Мужчины улыбнулись друг другу. Крепко сжав плечо Гарри, военрук развернулся и зашагал с парнем вниз.

– Этот День Победы порохом пропах, – тихо, но отчетливо пропел Деймон, незаметно продемонстрировав министру магии средний палец. – Это праздник с сединою на висках…

====== Глава 13. ======

Когда Невилл Долгопупс воинственно толкнул двери в кабинет ОБЖ, повинуясь нахлынувшей волне джентльменства, пропустил вперед прекрасных дам и стерву, обнаружил, что вместо хмельного Зальцмана, как обычно прижимающего к себе бутылку кефира, за учительским столом сидит худенькая особь женского пола и полным замешательства взглядом смотрит в учебник ОБЖ.