Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Да пойдемте уже, профессор, – буркнула Гермиона, затащив в харчевню воинственного Деймона, явно намеревающегося разбить егерям морды трофейными колготами стервы.

Оказавшись в полутемном помещении, банда Гарри Поттера тут же приготовилась атаковать, особенно, услышав тяжелые шаги супостатов за хлипкой дверью.

– Вы кто такие?! – рявкнул на них из окна таинственный спаситель. – Я вас не звал, идите нахуй!

– Что ты делаешь ночью в чебуречной? – грозно спросил Струпьяр.

– У меня тут бочки с химикатами!

– По какому праву ты хранишь химикаты в чебуречной, дед?!

– Чебуреки от этого вкусней. Пошли вон, смерды, или, клянусь своим абонементом в наркологический диспансер, к ебеням утоплю ваши бренные туши в бочках с серной кислотой, а кислоту потом вынюхаю!

Егеря переглянулись и, поняв, что с безумного местного деда взять нечего, а обыскивать чебуречную – себе дороже, откланялись и убежали караулить замок дальше.

Дед опустил банку с серной кислотой на липкий стол и зажег свечу.

– Ну, вот и свиделись.

– Анатолич! – радостно крикнул Дин, кинувшись обнимать старого ученого, заляпав его белый халат маслом от чебурека. – Анатолич!

Гриндевальд добродушно гоготнул и, хлопнув трудовика по спине, проникновенно взглянул Деймону в глаза.

– Мне виденье было, – томно произнес он. – И вот я здесь. А вы, небось, жрать хотите?

Дин чуть не бросился целовать этого наркомана из Тайной комнаты. Быстро поставив на стол противень с холодными чебуреками, миску с пельменями и рюмки, Гриндевальд сел на лавку и, приняв от самогонщицы рюмашку клюквенной наливочки, начал свой невеселый рассказ:

– Вижу, получили вы газету от Леночки. Хорошо, потому что, скажу я вам, грядет жопа. Снейп совсем дикий стал: на всех орет, учеников избивает, давеча портрет Волан-де-Морта в холле повесил. Что мы только не делали…и слабительное в чай ему мешали, и шампунь в глаза заливали, а Долгопупс, зверь просто, пырнуть пару раз в темном коридоре пытался. На тебя только, Поттер, надежда, иначе нагнут нас Темные силы в неприличную позу.

– Гриндевальд Анатольевич, не ссыте, – заверил Гарри. – Три крестража всего осталось.

Гриндевальд аж приободрился.

– Ну тогда не так плохо. Но битва грядет знатная. Глист ГМО в Тайной комнате занервничал, а они, мутанты, чуют беду.

– Вы вывели Глиста ГМО? – ахнула Виктория, подцепив ногтями шпротину.

– Да, Холмс вывел формулу, по которой можно ускорить процесс выращивания Глиста. Пару капель твоей Самогонки Сатаны и делов-то. Правда Шерлок надышался знатно: бегал по Тайной комнате в простыне и орал: «Ватсон! Ватсон!». Пришлось его отпиздить за нарушение общественного порядка.

Стаканы с наливкой звякнули. Занюхав свою порцию чебуреком, Дин долбанул Каса по плечу и произнес:

– А это Кастиэль, ангел Господний, Анатолич.

– А мы уже знакомы, – кивнул Гриндевальд. – Я, бывает, как нюхну плутонию, так рожу эту вижу.

– Тогда другой вопрос к тебе, старый, – сказал Деймон, стряхнув очистки воблы со стола. – Скажи, а шо это за хрень с Дарами Братьев?

Воспаленные глазенки Гриндевальда забегали. Старый наркоман явно занервничал и, не выдержав тяжелых взглядов, рухнул лицом в пельмени.

– Да, да, я виноват, – взвыл Анатолич, пуская слюни в пельмени. – Я хотел собрать все Дары Братьев и устроить Апокалипсис. Но Альбус помешал мне, забрал дождевик-невидимку и подарил годы спустя Поттеру.

– Вот оно что, – многозначительно заметил Гарри.

Похлопав старикана по спине, Клаус, ткнув вилкой в пельмень, поинтересовался:

– Так, а где тогда джедайский меч и Кольцо Всевластия?

– В душе не ебу, – покачал головой Гриндевальд. – Альбус что-то мутил. А сейчас, друзья мои, хорош уже жрать, гляньте, ангел ваш уже в говно.

Кастиэль, потягивая винишко, захихикал.

Гриндевальд, поманив их за собой вглубь чебуречной, присел на корточки, к хренам стянул линолеум, и продемонстрировал люк в полу.

– Именно по этому проходу во время взрыва на «Пушинке» пахан сбежал, оставшись незамеченным, – произнес Анатолич, открыв ветхий люк. – Ну, вперед. Родина зовет.

Крепко обняв старика-наркомана, Деймон, поблагодарив его за плутоний и чай Улун, которыми подпитывал Поттера в процессе поиска крестражей, толкнул с ноги в люк Гермиону и, услышав шлепок тела стервы о землю, запрыгнул и сам.

Было темно, сыро, пахло гнилой картошкой и чем-то, похожим на мазь «Звездочка». Миновав канистры с плутонием (вот он, загашник Гриндевальда!), наши неутомимые путники спустились вниз, в канализацию и, зажав носы, потопали вперед.

Гриндевальд, закрыв люк, плюхнулся на стул, наколол пельмень на вилку и, достав фотографию Дамблдора из трусов (более сакрального места просто не найти), вымученно улыбнулся бородатой харе хогвартского пахана.

Замок готовился к войне, Темные силы вот-вот нападут, Поттер в смертельной опасности, с самогоном в Хогвартсе туго, а Гриндевальд, наплевав на панику и боевую готовность, потянулся к старенькому магнитофону.

Самое время пить винишко, слушать Буланову и думать о «нем».

В Выдрючай-комнате всеобщая занятость кипела, как борщ в котле. Кто-то бегал по комнате и орал, что «мы все умрем», кто-то, во главе с Китнисс Эвердин, дежурил в коридоре и метко плевал в приближающихся егерей-охранников, кто-то, как Невилл, громко читал «Устав».

Холмс закрылся в Тайной комнате, дрессировал молодого Глиста ГМО. Стефан и Елена разливали всем фронтовые сто грамм, а Аларик стоял рядом и зазывал солдат воплями: «Пей винище, чтоб не сорвало днище!». Няшки молились в кругу, а Люцифер, радостный и довольный, обнимался с Полумной, своей самой верной няшкой.

В уголке, отведенном под кухоньку, крутились Сэм и Ребекка, быстро собирая на стол. Вернее, у плиты крутилась Ребекка, то и дело вытаскивая свою длинную косу из кастрюль, а Сэм плелся позади, мечтательно вздыхал и контролировал процесс приготовления пищи.

– О Боже, мама, мама, я схожу с ума… Ее тефтельки, мама, кругом голова, – тихонечко пел повар, приподняв крышку над пышущей жаром сковородой. – О Боже, мама, мама, пьяный без вина…ее окрошка, мама…

– Самая-самая, – хором подвыли дружные поварята во главе с Рональдом Уизли и Блейзом Забини.

Ребекка, покраснев, как спелая помидорка, утерла с носа сметану.

Как вдруг в Выдрючай-комнате что-то грюкнуло, да так громко, даже Китнисс из коридора услышала этот резкий звук и, собрав во рту побольше слюны, приготовилась метким залпом заплевать непрошенных гостей.

– Атас! – рявкнул Невилл, схватившись за шмат трубы.

Эдвард заголосил и побежал за камерой. Джереми героически сжал бензопилу и загоготал, как маньяк. Кэтрин, схватив чугунную сковороду, замерла на месте.

– Греб твою мать, Поттер, сука, – шипел кто-то из-за стены. – Куда ты прешь по ногам, ты что, кондуктор в троллейбусе?

– Никак нет!

– Так чего такой дерзкий, етить твою?

– Предлагаю выбить стену к херам, – пропел чей-то незнакомый голос.

– Кас, ты пьян, заткнись. Малфой…Малфой! Стой, Малфой!

– ЗА ВДВ! – заорал Драко Малфой и с ноги снес половину стены.

Кирпичи полетели на пол, пыль поднялась огромным облаком, обломками камней и труб едва не прибило Кузю Криви, но это не скрыло от всеобщего обозрения вернувшихся в замок героев.

– Бро! – крикнул Сэм, кинувшись обнимать трудовика.

– Клаус! – заорали «Кровавые Песняры», бросившись к своему фронтмену.

– Ты, – лаконично выплюнула Кэтрин, скупо чмокнув генералиссимуса в лоб.

– Гарри!

– Это Гарри Поттер!

– Поттер!

– Пооооотер!!!

– Цой жив! – крикнул Клаус, не понимая, почему все так шумят.

– Детка! – Из Тайной комнаты вернулся Холмс и, завидев самогонщицу, почувствовал, как его либидо яростно зашуршало в недрах его рационального сознания.

– Сыночка, – взвыл Люциус Малфой, прижав к груди Драко.

– Стерва, – обняв Деймона, протянул библиотекарь. – Ты жива. Бог тебе судья.

– Вы нахрена стену выбили? – послышался позади сиплый голос Гриндевальда. – Там проход за портретом Сталина был.

Но его никто не слушал. Виктория, достав из рюкзака бутыль, под аплодисменты начала разливать самогон по кружкам. Клаус уже совал развеселому Кастиэлю контракт с «Кровавыми Песнярами». Сэм на радостях осыпал всех гречкой.

– Слышь, а где Убивашка? – поинтересовался генералиссимус.

– В Тайной комнате, – сказала Кэтрин.

– Какого ляда она там делает?

– Дружит с Глистом ГМО. Ребенок должен расти в гармонии с домашними животными.

– Ну, за ОД! – крикнул Долгопупс, взобравшись на сцену. – За революцию!

– Ура, революция! Революция! – крикнула Китнисс.

Гарри, проглотив свою порцию самогона, поморщился и, закусив огурцом, поднял руку вверх.

– Скоро здесь будет армия Темного Лорда, – гаркнул он. – Надо найти оставшиеся крестражи. Логика и чай Улун подсказали мне, что крестраж раньше был вещью Кандиды Когтевран. Есть здесь кто из мотострелковой роты Когтеврана?!

Обитатели замка переглянулись друг с другом. Наконец, юная сектантка в нежно-голубой мантии синдиката Н.Я.Ш.К.А. подняла руку.

– Есть кокошник Кандиды Когтевран, – изрекла Полумна, блеснув эрудицией. – Но он давно утерян. Говорят, что он хранится где-то в томском музее, но это все бред.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовался Сэм.

– Слуги Сатаны все знают.

– Мой маленький антихрист, – умилился Люцифер.

– Говорят, кокошник Кандиды Когтевран обладал таинственным колдунством, которое превращало каждого, кто напялит его на голову, в козленочка, – продолжила Полумна.

– Тю, это из другой сказки, – заверил Гриндевальд. – Хотя, не факт. Кокошник до конца не изучен.

– Но он исчез, – напомнил Люцифер. – Мой очкастый милаш, как ты найдешь его?

Гарри задумался. Тяпнул еще самогона. Снова подумал. Отобрал у Кастиэля винишко, сделал глоток и опять подумал.

Только что-то более или менее походившее на мысль, начало приходить в его голову, как по замку эхом прокатился звон, заставивший Кастиэля перекреститься.

– Церковные колокола! – ахнул он.

– Нет, это техничка Филч по кастрюлям шампуром бьет, – успокоил его Сэм, лицо которого вмиг посуровело.

Вдруг, словно из невидимых колонок зазвучали звуки гимна Люфтваффе, заставившие Люцифера покраснеть и смущенно отвернуться. Деймон, еще помнивший, как в стенах замка звучала песня про коня, аж бормотуху выплюнул от возмущения.

– Это что за фашистское караоке? – гаркнул он.

– Перезвоны ночной переклички, – скорбно произнес Эдвард. – Снейп так созывает всех в Большом зале.

У генералиссимуса задергался глаз.

– Слушай мою команду, взвод! – прорычал военрук, запрыгнув на стол. – Переодеваемся в штатское и идем на перекличку. Я, етить их, перекликну. Покажу, как Родину любить.

– ЕСТЬ! – кровожадно рявкнул Невилл.

Деймон, не сдержав этого порыва ностальгии, крепко прижал к себе Невилла.

– Мне тебя не хватало, жиртрест.

Невилл, утерев соплю, гордо выпрямился.

– Прикажете считать войну против Волан-де-Морта начавшейся? – спросил кто-то из толпы учеников.

– Так точно. Все на перекличку, товарищи! Пусть в глаза видят свой неминуемый кирдык.

====== Глава 39. ======

Выстроившиеся шеренги учеников, одетых в застиранную школьную форму выстроились эдаким вялым митингом перед учительским столом, на котором, облаченный в костюм Бэтмена, стоял Северус Снейп и, как дебил, топал ногами. Рядом со столом маячили верные поддувалы Волан-де-Морта: Белла Свон и Аро Вольтури, аки грозные телохранители сальноволосого недо-пахана.

– Анонимный источник в лице технички Филча, – гаркнул на весь замок Снейп. – Сообщил мне, что час назад на вокзале был замечен всем известный очкастый диссидент.

Ученики и некоторые преподаватели ахнули.

– И, именем Пахана Всея Хогвартса, то бишь меня, Северуса Тобиасовича Снейпа, требую, чтоб каждый, кто располагает какой-либо информацией о Гарри Поттере, немедля доложил! – верещал зельевар. – В противном случае расстрел расчистит наши ряды от всех лишних. Каждый из вас у меня под прицелом, гниды!

– Что ты там проворнякал? – снисходительно протянул кто-то.

Снейп побледнел и, выцепив взглядом в толпе тоненькую фигуру самой воинственной бабы Хогвартса, нервно икнул.

– Все, кроме Кэтрин Пирс, – выдавил он. – Итак, каждый из вас должен оповестить…

– Да завали хлебало! – рявкнул Гарри Поттер, скинув с себя дождевик-невидимку.

Зал снова ахнул. МакГонагалл, не выдержав такой экспрессии, забрала у Аларика флягу и смачно глотнула самогону.

– Поттер! – заорал Снейп, выхватив волшебную палочку. – Какого ху…

– Стой, где стоишь, етить твою! – И на этой ноте в зельевара полетел кирпич, метко брошеный военруком.

Поняв, что с «явлением Поттера народу» конспирация к херам подорвана, Деймон, скинув с головы маскирующую его в толпе панамку, шагнул вперед, а за ним гуськом побежали верные Малфой и Долгопупс.

– Стража! – заорал Снейп. – Убить неверных!

И тут же меткий плевок угодил ему прямо в глаз, немного подорвав авторитет. Солдат Эвердин, утерев губы, нагло лыбилась из толпы учеников.

Белла кинулась было на Гарри Поттера с бельевой веревкой, дабы привести Избранного к своему владыке связанным и избитым, но навстречу ей, загородив щуплого хлопца своим еще более щуплым тельцем, вспрыгнул Эдвард Каллен.

– Уйди, Белла! – гордо рявкнул Эдик. – Ты – хуйнюшка!

Белла только вскинула руку, чтоб зарядить бывшему любимому по щам, как где-то послышался лязг болгарки и тут же высокий хохот Джереми Гилберта наполнил Большой зал.

Белла пискнула и хотела было убежать, но самогонщица, схватив ее за волосы, начала бить мордой о каменный пол.

– За Темного Лорда! – вскричал Аро и, поправив парик, ринулся в атаку, но тут же получил по своим нижепоясным бубенцам от Клауса Майклсона.

– Сдавайся, Северус! – крикнул Холмс на весь зал.

– Авада Кедавра, ёпта! – крикнул Люциус Малфой.

– Во славу Сатане! – радовалась Полумна.

– Пельмени стынут! – орал Сэм, и, запрыгнув на соседний стол, вылил на зельевара казан, полный горячего борща.

Снейп, заорав, как рожающий бегемот, замахал руками и, с ноги выбив окно, рухнул вниз.

Белла и Аро, поняв, что план провален, сиганули следом.

Воцарилась тишина.

– Засцал, сука! – загоготала профессор МакГоногалл и, смачно харкнув на пол, победно вскинула руку вверх.

– Что вы сделали с бедной интеллигентной теткой? – поразился Деймон, помня строгую преподавательницу трансфигурации менее матерливой.

Но его уже не слушали. Аларик, раскинув руки, завопил радостные матюки, Гриндевальд, хлебнув своего прущего чаю, хлопнул в ладоши и, посредством колдунства, развесил по стенам Большого зала флаги Хогвартса, Люцифер принялся водить с няшками хороводы, а Гарри, помня, что хуй проссыт где предстоит искать оставшиеся крестражи, решил действовать.

– Профессор МакГонагалл! – крикнул он. – Профессор!

МакГонагалл, выплюнув бормотуху, круто повернулась к нему.

– Поттер, я рада, что вы вернулись, но, пардоньте за мой французский, какого ляда вы здесь шароебитесь?

– Профессор, где искать кокошник Кандиды Когтевран?

МакГонагалл пожала плечами.

– Никто не видел кокошник из ныне живущих, Поттер. Но, я верю в вас.

«Меня только что вежливо послали в жопу» – подумал Гарри.

– Товарищи! – гаркнул Гриндевальд. – Помните, что армия цыганенка не сдалась. Эдик, поручаю тебе организовать эвакуацию учеников…

– Да шо ж вы делаете! – вдруг крикнул кто-то из толпы.

Деймон вскинул брови.

Растолкав всех, на стол взобрался мелкий Кузя Криви, чье прыщавое лицо было перекошено гримасой злости.

– Эвакуация?! Мы хотим защищать замок от безносой гниды! – воинственно пискнул он. – Разве не этому учил нас профессор Сальваторе? Кузя Криви не кинет армию! Кузя Криви будет воевать!

– Вольно, Кузя, – гордо сказал Деймон. – На сержанта идешь, пацан.

Кузя выпрямился и покраснел от смущения.

– Тем не менее, – продолжил Гриндевальд. – Несовершеннолетние, больные, беременные не могут воевать. Не ори, Кузя, добровольцы могут остаться. Эдик, руководи.

Эдик подтянул лосины и замахал руками.

– Спрячьтесь в чебуречной Гриндевальда! – кричал он. – На выход, мелкие! На выход!

– Итак, – горланил Деймон в другом конце зала. – Вы теперь не хуй в кружке, вы – элита хогвартской армии. Особенно ты, Долгопупс.

– СЛУЖУ АРМИИ ХОГВАРТСА! – кровожадно рявкнул Невилл.

Шеренга солдат выстроилась вдоль стены, а генералиссимус расхаживал туда-сюда, раздавая последние наставления.

– Грядет битва, товарищи. И мы принимаем бой, мы ж не сцыкуны, как этот Снейп. Итак, вспомните чему я вас учил. Нет, Кефирчик, не надо рыть окопы сейчас, – прикрикнул военрук. – Слушай мою команду, взвод. Автоматы в зубы и на фронт, етить вашу коромыслом!

– ЕСТЬ!

– Поттер! – рявкнул Деймон, когда солдаты, во главе с сержантом Долгопупсом, ринулись в каптерку за автоматами. – Как дела с крестражами?

– Да ищу я, – пожаловался Гарри.

– Ищи, Поттер.

В зале творилось разное и всякое. Макнейр рубил топором столы, расчищая место, Дин жрал ватрушки и одновременно пытался на чертежах объяснить близнецам Уизли как из ошметков столов, скотча и жвачки сделать катапульту, Гриндевальд заливал плутоний в кальян, Стефан раздавал автоматы и ножи, Джереми натягивал на Китнисс костюм Сойки-Пересмешницы, Аларик проводил практическое занятия по ОБЖ на тему «Что делать в случае пиздеца?». Елена носилась и орала, что по ходу поняла, что она чувствует, Виктория притащила самовар, в который уже налила остатки Самогонки Сатаны для атаки противника. Холмс умчался в Тайную комнату, наблюдать за Глистом ГМО, которого оставил на лаборанта Дейенерис. «Кровавые Песняры», приняв в свои лавы Кастиэля, распевали военные гимны для поддержания военного духа.

– Слышь, Катерина, – буркнул Деймон, ткнув под ребра дамочку, переодетую в костюм фронтовой медсестры. – Ну хули ты ерепенишься?

– Уйди, гад, стерва заждалась, вон, колготы комкает от нетерпения, – прошипела Кэтрин, перевязывая зачем-то Хвосту голову.

Стерва действительно заждалась. Стояла в проходе и мяла колготы, которые в бою использовала, как нунчаки.

– Профессор, я знаю, как найти кокошник! – заорал немного прикумареный Гарри, шатаясь около кальяна Гриндевальда. – Гриндевальд Анатольевич открыл мне глаза на очевидное!

– Не благодарите, – скромно улыбнулся старый ученый.

– Если никто из живых не знает, где кокошник, то знают мертвые, – пояснил Поттер. – Профессор Винчестер, мы идем в толчок Плаксы Миртл!

Плакса Миртл, которую при жизни звали Зинаидой, сидела на толчке и нюхала ершик, это было ее новое хобби. Дверь отворилась так резко, что она, перепугавшись, нырнула в унитаз, в котором год уже не работал слив, но, почуяв знакомый и любимый перегар и запах беляшей, тут же вынырнула обратно.

– Ты пришел, – пролепетала она, завидев гостя.

– Я пришел, – кивнул Дин, шагнув к ней навстречу.

– Ты пришел, Дин…

– Я пришел, Миртл…Зина…

– Я ждала…

– И дождалась…

Гарри кашлянул, напоминая о себе. Призрак влюбленной в трудовика бабенки тут же встрепенулся.

– Поттер, ты не сдох? Хули тебе надо? Оставь нас.

– Миртл, – томно произнес Дин. – Что ты знаешь о кокошнике Кандиды Когтевран?

Миртл пытливо взглянула на него и уселась на унитаз.

– Тот мальчик, цыганенок, стыбрил его из гримерки «Кровавых Песняров», незадолго до того, как Клауса Майклсона арестовали за нападение на учеников, которое он не совершал, – поведала Миртл. – Да, это был тот самый кокошник, он достался Ребекке Майклсон от ее прабабки, которая и была Кандидой Когтевран…

– Хуясе, – удивился Гарри. – А ты откуда знаешь?

– Дык, в Тайной комнате, под моим толчком, все время кто-то что-то такое жег, от чего хотелось смеяться и вспоминать то, чего не знал, приоткрывать завесу над неизвестным и мыслить о бытие, – пояснила бабенка.

И снова спасибо, Гриндевальд Анатольевич.

– И где сейчас кокошник, Миртл? – спросил Дин.

– Там, где хрен что найдешь…там, где теряются вещи…там, где спрятано многое…

– У меня в комнате? – ахнул Гарри.

– Даун! – гаркнул Дин. – Она о Выдрючай-комнате!

– Ты мой гений, – всплакнула Миртл.

Рука трудовика вытолкала Поттера из толчка, мол, иди, ищи крестраж, Гарри, все равно ты нихера не делаешь. Гарри не был против. Помчался за стервой и Малфоем, которые по-братски помогут в этом нелегком деле.

Дин глубоко вздохнул и выкинул недоеденный беляш в урну. Миртл ахнула.

– Что с тобой, любимый? Ты не доел беляш.

– Я охотник, Миртл, – произнес Дин. – И я должен делать свое дело.

Выудив невесть откуда лом, Дин принялся долбить кафель на полу.

– Я узнал, еще давно, что на твои похороны никто не тратился, и тебя похоронили прямо в твоем толчке, под слоем бетона и кафеля. Я охотник, Зина. Прости меня.

– Что ты делаешь, Дин? – боязно спросил Миртл.

Но Дин уже расхерачил половину пола.

– Я охотник, – снова повторил он. – А не хуй с горы.

И, спустя полчаса мучений, помолился, взглянул в страшное лицо Плаксы Миртл и вытащил из кармана рюкзака пачку йодированной соли.

– Прости, Зина.

– Я все понимаю, любимый.

– Я делаю это ради нас. Если цыганенок меня убьет, то на том свете мы будем вместе. Пойми, детка, я хочу быть с тобой, но на Небесах, а не на толчке.

Миртл всхлипнула.

Посыпав солью кости похотливой девки, помершей в сортире, Дин, облив кости керосином, чиркнул спичкой.

– Я всегда буду любить тебя, Миртл, – всхлипнул трудовик, глядя, как исчезает привидение из толчка. – Прощай, детка.

И, достав из кармана куртки новый беляш и чекушку, сел поминать любимую.

Армия готовилась к бою и не останавливалась даже на фронтовые сто грамм.

Отправив Кефирчика и стерву помогать Поттеру, Деймон, поправил китель. Малфой уже прощался с отцом, а Гермиона, никак не желавшая отлипать, оттащила военрука в тихий угол.

Гарри остался ждать в коридоре. Его унизили бездействием.

– Профессор, – серьезно сказала Гермиона. – Надо перетереть.

– Стерва, у нас война! – возмутился Деймон. – А ты возникаешь, етить твою!

– Я хочу поговорить о нас, профессор!

Деймон закатил глаза.

– Я тоже, стерва, – повинуясь неведомому чувству уверенности, произнес он.

Стерва аж раскраснелась, судя по виду, явно ожидала предложения руки и сердца.

– Нам надо расстаться, стерва.

Где-то за дверью заорал от счастья подслушивавший Стефан. Елена открыла шампанское.

– Я не могу любить тебя, – строго сказал Деймон.

– Это потому что вы – учитель, а я – ученица? Потому что вы – крутой, а я, выражаясь вашим языком, – шмара?

– Это потому что я люблю Катерину, етить твою! – рявкнул военрук да так, что Стефан подавился шампанским. – И Убивашку. И брата. И даже Елену. Они – моя семья, якорь мне в зад. А Катерина – друг, баба, муза и собутыльник. Люблю я ее, стерва.

Гермиона прищурилась.

– Вообще-то, профессор Сальваторе, я вам хотела сказать то же самое, – буркнула пораженная стерва. – Не быть нам вместе, пока вы мне на рожу каждую ночь фотографию вашей бабы скотчем приклеиваете. Я красотка редкостная, но вам другая баба нужна. Я дуло танка в узел скрутить не могу, коня на бегу в горящую избу тоже не затащу. И Снейп от меня кирпичами не срется. И рожать я вам не собираюсь. Вернитесь в семью, профессор, будьте мужиком, етить вашу.

– Стерва, – прошептал Деймон. – Ну ты человечище…

Гермиона гордо улыбнулась. Военрук благодарно усмехнулся.

– А сейчас, етить твою коромыслом, стерва, пиздуй за Поттером и Малфоем! Уничтожить крестраж! – рявкнул вдруг военрук. – Любовь любовью, а мы на войне! Бегом, мать твою!

– Есть! – крикнула Гермиона, и, усмехнувшись в ответ, убежала вслед за Гарри.

А Деймон Сальваторе, поправив китель, расправил плечи, лелея в своем нетрезвом сознании одну единственную мысль.

Глюк Самогонки Сатаны о грозе всея Панема Дейенерис Сальваторе, разваленном Хогвартсе и проигранной войне остался всего лишь глюком.

====== Глава 40. ======

С ноги выбив двери Выдрючай-комнаты, Гарри Поттер, замерев в крутой позе на пороге, осмотрелся. Комната, применив все свое колдунство, исполнила требование троицы солдат из армии Деймона Сальваторе: теперь ее стены не напоминали убежище подпольной секты ОД. Сейчас же это было что-то среднее между спальней Гарри и складом секонд-хенда: грязно, пыльно, вокруг много мусора и старого шмотья, а дальше, если зайти вглубь, целые горы хлама, завалы разной шелупони и ненужных хреновин.

Отыскать в такой жопе кокошник Кандиды Когтевран было совершенно нереально.

– Акцио, кокошник! – не растерялась стерва, взмахнув волшебной палочкой.

Но результата не было.

– Говорят, в Выдрючай-комнате ученики Хогвартса прятали свои ништяки столетиями, – произнес Драко, указав то ли на брикет конопли, заныканный явно от пытливых глаз МакГонагалл кем-то из поколения Мародеров, то ли на дряхлый скелет. – Цыганенок прятал кокошник здесь…

Гарри уже вовсю рылся в груде тряпок, а стерва рыскала по углам.

– Кокошник, – грозно звал Малфой. – Кокооошник!

– Он не отзовется, белобрысый даун, – закатила глаза Гермиона.

Но тут вдалеке послышались чьи-то шаркающие шаги.

– Атас, – прошептал Гарри и нырнул в груду тряпья.

Малфой схватил попавшийся под руку огнетушитель, а Гермиона, раскрутив колготы над головой, замерла в боевой позе.

Кто-то противненько захихикал, а в фигурке, видневшейся за завалами старых газет, Гарри к своему ужасу узнал криворожую поддувалу Темного Лорда.

– Поттер! – рявкнул Белла Свон. – Смерть твоя близка!

– Нихуя, – проорал Гарри, швырнув в Беллу замызганный носовой платок. – Экпелиармус, бля!

«„Бля“» – эхом прозвучал в его голове голос профессора Флитвика. – «Универсальная приставка, которая усиливает любое заклинание в разы и наносит противнику мощный урон. А сейчас, мисс Грейнджер, продемонстрируйте нам колдунство „Вингардиум Левиоса, бля!“».

Белла увернулась от заклятия и загоготала.

– Сдавайся, Поттер, или мы разнесем к хренам замок!

– Не слушай ее, Поттер! – крикнул Драко, огрев Беллу огнетушителем. – Ищи кокошник!

– Кокошник! – Рожа Беллы вытянулась в изумлении. – Не смей!

Но Гарри был непреклонен. Пока Драко и стерва мутузили Беллу, он рыскал по углам, шкафам, ящикам и мусоркам, в поисках заветного крестража, и удача, любившая этого очкастого симпатягу, в очередной раз лучезарно ему улыбнулась.

Там, в самой дали, в груде жженых тряпок и лушпаек от семечек блеснул своими стразами кокошник Кандиды Когтевран.

– Я нашел! Я нашел! – От радости Гарри аж ногами, как в припадке, задрыгал.

Белла, порвав связавшие ее колготы, разразилась благим матом.

Гарри ринулся за крестражем, но ушлая баба, кинувшись ему навстречу, мало того, что ощутимо дала по роже кулачком, так еще и сделала страшное.

– КОЛЬТ! – заорал Малфой. – Она забрала кольт!

Гарри, схватив кокошник, замотал головой и, увидев, как Белла, взобравшись на мусорку, хохочет, как дура, испустил душераздирающий вопль.

– Победа будет наша! – крикнула Белла Свон и, прижав к груди кольт Гриффиндора, вылила в груду тряпок розжиг для костра, а затем, чиркнув спичкой, захохотала еще сильнее.

– Пожар! – ахнула стерва и забегала вокруг шкафа. – Аааа!!!

– Ща-ща-ща! – орал Малфой и привел было огнетушитель в действие, как…

– Бля, он пустой!

Белла загоготала еще громче и выбежала из Выдрючай-комнаты, захлопнув дверь за собой.

– Агуаменти, бля! – крикнула Гермиона, нацелив струю воды из волшебной палочки в пламя.

Но огонь распространялся слишком быстро.

– Ёб твою мать, огонь задел канистру с бензином, – прошептал Гарри, услышав взрыв рядом с собой, и крепко сжал кокошник.

– Спокойно! – крикнул Малфой. – Вспомните уроки профессора Зальцмана.

“Если вы подожгли здание, и оказались в нем, перво-наперво, не ссыте!” – говорил Аларик, прихлебывая „Боржоми“. – “Потом найдите простыню, намочите ее, закутайтесь и пиздуйте прочь на улицу и ждите пожарных, блеать!”.

Гермиона, хлопнув себя по лбу, стащила со шкафа старый пододеяльник, встряхнула его (от пыли чуть ли не задохнулась) и забегала по Выдрючай-комнате в поисках воды или раковины.

Гарри бегал и пытался сбивать огонь одеялом, но как-то не выходило, и он поджег себе свитер. Малфой не растерялся и, достав из заначки под курткой шмат сала, который ему презентовал Бобби Сингер, наткнул его какую-то палку и принялся жарить шкварки.

– Мы спасены! – крикнула, наконец, Гермиона и накинув на всех троих мокрый пододеяльник, потопала к выходу.

Они выбрались из комнаты и, закрыв двери, поняли, что колдунство не пускает огонь из помещения, что было весьма кстати. Малфой, симулируя жертву пожара, рухнул на пол и хрипло задышал, а Гарри прошептал:

– У нас спиздили кольт.

Но его никто не слышал. Гермиона выглянула в окно и увидела, как во дворе разворачивается битва.

– В атаку, етить вас! – орал дурным голосом Деймон Сальваторе и, перезарядив автомат, принялся обстреливать армию тьмы.

Под покровом ночи сложно было разглядеть кто кого лупасил, но могучую фигуру трудовика, вытряхивающую душу из Аро, не узнать было невозможно. Где-то мелькал Стефан Сальваторе и с помощью самогонщицы поливал врагов из лейки Самогонкой Сатаны, разбавленной водой (дабы самим не помереть от испарений сего пойла). Повар орал маты и мутузил егерей черпаком, закрывая себя и Ребекку Майклсон противнем, как щитом. „Кровавые Песняры“ дрались, как сборище маньяков на прогулке в темной подворотне: орали песни, чем дискредитировали дух вражеских воинов, а Клаус, зверь, а не певец, сражался за семерых:

– Хоп-хэй-ла-ла-лэй, получите пиздюлей! – противным голосом горланил он, расквасив нос Струпьяру.

А там, вдали, мелькнула кепочка безумного пенсионера Бобби Сингера, который, вместе с Долгопупсом, отбивался от атак лопатами. Джереми Гилберт махал болгаркой. Эдвард, отважный, как хомячок, демонстрировал всем свое кунг-фу.

– Я Сойка-Пересмешница! – орала Китнисс Эвердин и, спрыгнув с дерева, рухнула в толпу.

Шерлок фехтовал указкой. Аларик уже где-то наебенился до состояния дров и бегал по всему двору с открывалкой для пива за вампирами Аро.

Иногда на поле боя появлялись фигурки Елены и Кэтрин, оттаскивающие раненых в замок. Даже старый обдолбанный Гриндевальд на удивление лихо махал куском трубы, помогая няшкам оборонять вход в замок.

– Да там махач! – воскликнула Гермиона. – Гарри, надо срочно уничтожить крестраж!

– Чем? Кольт у той мрази!

– Нужно что-то не менее ядреное, как…

И ответ пришел сам по себе. В тот самый момент, как стены западного крыла замка рухнули и из развалов во двор вылез огромный Глист ГМО, на голове у которого, сидя в привязанном к мутанту казане повара, с мордашкой кровожадного полководца восседала Убивашка, одетая в шахтерскую каску и бронеползунки.

– Давай, Дейенерис, покажи им, кто здесь Матерь Глистов ГМО! – крикнул Гриндевальд. – Дед Валя верит в тебя!

– И батя верит в тебя! – гаркнул Деймон, сломав нос очередному мужику из армии Аро.

– И мамка верит в тебя! – крикнула Кэтрин, оттаскивая Кузю Криви в кусты.

– И дядя с тетей верят в тебя! – поддержали Стефан и Елена.

– И Клаусяш в тебя верит! – вдруг брякнул Клаус.