Текст книги "Спасательный круг (СИ)"

Автор книги: LerKa...

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 46 страниц)

Пару минут они просто разглядывают друг друга и комнату, и он видит, как сильно волнуется его маленькая мисс. Тогда демон берёт её за руку и ведёт к постели. Мужчина садится близко к изголовью, а девушку усаживает на свои колени, оставляя одну руку на спине, любовно поглаживая, успокаивающе и так, чтобы это не выглядело, как стремление её поскорее раздеть. Блондиночка складывает руки в замок и опускает глазки вниз. На самом деле, ей уже хочется, чтобы он продолжил и как-то ускорил процесс, потому что это стеснительное молчание заставляет только больше себя накручивать. Демон тянется свободной кистью к тумбочке, подавая ей бокал с шампанским, а потом берёт себе.

– Выпьем?

– Да, – только и отвечает Корди, нетерпеливо чокаясь с ним и едва сдерживаясь, чтобы не осушить всё содержимое разом, не желая портить романтику.

Красноглазый, когда посуда возвращается на место, начинает водить кончиком носа по её шейке, переходя на частые мелкие поцелуи под подбородком. Корделия обнимает его и запрокидывает голову, давая больше места для ласк. Он разворачивает её, заставляя обвить ногами свой торс и ласкает шею сбоку, дразнит, быстро двигая языком, а потом им же рисуя дорожки от середины до ключиц, не дотрагиваясь до них. Шумный выдох служит сигналом, что можно продолжать. Какая же она чувствительная, это так заводит. Он слышит, как быстро бьётся её сердце от таких простых и пока немногочисленных ласк.

Мужчина медленно, не торопясь, чтобы не напугать, укладывает её на спину, ставя колени по бокам от её бёдер. Берёт податливую, невесомую ручку и щекотно целует запястье, спускаясь до плеча. «Закрой глазки на секунду», – просит. Она исполняет. Ему нравится нежно властвовать над ней, и он понимает, что всё должно быть идеально. Спустя мгновение тишины её добрый повелитель проводит по губам большим пальцем, после оттягивает нижнюю и глубоко целует. Делия удивлённо ахает, когда у неё во рту оказывается небольшая клубничка, на что он усмехается и не разрывает поцелуй. Он умудряется прикусить ягоду вместе с её язычком, дразня. Она тоже добавляет напор, обсасывая его верхнюю губу и ловко забирая угощение. Приятный сладковатый вкус, ей нравятся такие поцелуи. Ягодка растаяла, и любовник слизнул послевкусие с её уст.

Астарот отстранился, возвышаясь над ней и видя её полуулыбку.

– А ты находчивый, – мурлычет ведьма, облизываясь.

– Всё для моей Королевы, – отвечает хитрец и убирает волосы с её прекрасных острых ключиц.

Он проводит большими пальцами по каждой, не запрещая себе наклониться и расцеловать их. Она издаёт тихий, чувственный стон. Отлично. Рубашка с v-образным вырезом позволяет спуститься к самому началу буковки v и провести языком между грудей, параллельно опустив горячую ладонь на рёбра малышки, оглаживая бок. Делия дышит чаще, прикасается к его широким плечам, идя от них вниз по спине, желая тоже подарить ему прикосновения. Его губы такие влажные, так великолепно ощущаются на распаренной коже, особенно ярко, когда он меняет места поцелуев, они будто светятся на ней, отпечатываются и расслабляют. Мужчина водит ладонями под грудью, и сейчас рубашка кажется ей мешающей преградой.

Демон снова поднимается и, видя одобряющий взгляд, мягко, почти не сжимая, обхватывает левую грудь, получая в ответ её закусанную в предвкушении губу и вздох. Астарот облизывается неосознанно, смотря немного хищно и увлечённо, и большим пальцем теребит сосок. Корделия эротично стонет, едва ли не дергаясь навстречу. Он ускоряется, и она умоляюще смотрит, боясь попросить.

– Ты хочешь, чтобы я снял её? – похотливо спрашивает мужчина, чуть выгибая бровь. Делия кивает. – Уверена?

– Да, – робко отвечает. Ей не то чтобы стыдно или что-то такое, просто он одним взглядом внушал такое возбуждение и выглядел так уверенно, что она чувствовала себя неопытной малышкой.

Он держит себя в руках и не рвёт эту ненужную тряпку, а томно, медленно, расстёгивает каждую пуговичку. Ворожея выгибается и приподнимается, стягивая рукава, и он отбрасывает, наконец, эту хрень на пол, и сглатывает. Как же нереально охуенно выглядит её тело! Томные, манящие, чётко выпиленные изгибы, аккуратная небольшая грудь, упругая, завлекающая, призывно стоящие соски и немного проглядывающиеся рёбра. Просто, блять, ангел во плоти. И кожа…такой ровный светлый тон, разбавленный россыпью родинок. Это настоящий кошмар для того, кто обещал не использовать член, давно сочащийся смазкой.

В его взгляде она читает восхищение и даже обожание, и её стеснительность всё больше отступает. Его тело тоже манит её, но Астарот даёт понять, тихонько надавливая на плечи, что это ещё успеется.

– Расслабься, сладенькая. Я хочу, чтобы ты не отвлекалась и запомнила этот вечер, – приказывает он.

Брюнет тянется до тумбочки и берёт какой-то тюбик с прозрачной вязкой жидкостью. Под её внимательный взор обожатель выливает это себе в ладони, а тюбик взглядом возвращает обратно.

– Что это? – обеспокоенно спрашивает девушка. Так непривычно лежать перед ним в одних штанах, ощущая легкий холодок.

– Масло, милая. Клубничное, – нежно улыбается, чтобы задобрить и растирает по всему туловищу, массажными движениями. Масло оказывается с согревающим эффектом, что заставляет её обмякнуть и улыбнуться. Аромат клубники, исходящий от него, и ванили от свеч, просто бальзамом на душу и его ласки воспринимаются с ещё большим удовольствием и желанием. Внизу живота приятно стянуло, она уже не так боится.

Мужчина втирает масло и приступает к ласкам груди. Он обхватывает обе сразу, с наслаждением разминая и наклоняется, втягивая в рот левый сосок, не оставляя правый без внимания пальцев. Двигая по кругу, прикусывая, не переставая массировать, он доводит её до громких умопомрачительных стонов и приоткрытого рта, а потом уже целует саму грудь, слегка шлёпая её же, удивляя этим ведьму и откровенно подстёгивая.

– Сильнее, – выдавливает Верховная, и он сжимает жёстче, впиваясь в её уста, грубо кусаясь и нежно зализывая.

Корделия тонет в пучине блаженства, удовольствия и разврата. Он знает, как давить, как гладить и в какую часть шеи целовать, чтобы свести с ума. Это просто потрясающе. Она завелась от ласк бюста сильнее, чем когда-либо.

Астарот уделяет слишком много внимания груди и соскам, что уже, кажется, даже набухли и раскраснелись, а сама она намокла внизу и напряглась, выгибаясь, охая, царапая его спину, сплетаясь с ним языками и непременно желающая разрядки.

– Тебе хорошо, малыш? – шепчет на ушко демон, там же невинно целуя.

– Очень, – она обжигает ухо вздохом и прикусывает мочку, не давая отстраниться, притягивает ещё ближе и атакует его шею. Несмотря на грубоватую кожу мужчины, ей удаётся почувствовать его дрожь и врывать несколько несдержанных стонов. Боже, это крышесносно для обоих.

Он отрывается от неё и берёт небольшую паузу, цепляя резинку штанов. Она зарделась и напряглась, но препятствовать не стала, поднимая ноги и ставя ступни на его накаченное тело. Прекрасное, мощное тело. Вот уж и правда, демоны созданы, чтобы возбуждать.

Астарот избавляется от штанов и тут же перехватывает обе ноги за щиколотки, не давая сдвинуть ноги, любуясь блестящей от смазки вульвой и облизываясь. Корделия смотрит в потолок, невероятно смущаясь. Демон целует щиколотку, потом другую, чередуя ножки, параллельно умело массируя ступни, слыша довольное мычание. Он захватывает большой пальчик ноги в свой горячий рот и посасывает. Такого с ней ещё никто не делал, даже Майкл, хотя он тот ещё любитель её ног. Это очень интересные ощущения, до безумия возбуждающие. Даже сама картина могущественного демона, весело на неё смотрящего с её пальцами во рту, вызывает аховые эмоции. Это…тепло, немного щекотно и очень нежно. Ведьма пошло смотрит на это и забывается окончательно, закрывая глаза. «Правильно, малыш, так ощущение будут ярче», – подбадривает мужчина и прикусывает кончик пальца.

Как бы она не смущалась, сейчас Корди со стороны была похожа на податливую и готовую шлюшку, отзываясь на каждое его действие с её хрустальным телом, и это то, что ему хотелось бы видеть. Он мокро касается губами икр, заставляя умирать от ожидания, потихоньку подбираясь ниже. Её ножки горят и слегка трясутся. Брюнет опускается совсем низко и часто-часто целует вокруг интимного местечка, заставляя ведьму хныкать. Целомудренно целуя лобок и проводя языком по низу впалого животика, он смотрит на её лицо, запоминая выражение, когда ей не терпится. Бровки у переносицы, ротик приоткрыт, рука играется с соском и гладит под грудью. Ох, и насмотрелся же он настолько, что пришлось расстегнуть ширинку, чтобы хоть чуть успокоить ноющую боль в паху. Он сам был возбуждён до такой степени, что казалось от одного прикосновения мог кончить с не меньшими стонами.

Темноволосый легко и быстро чмокает клитор, посылая бешенный импульс по женскому телу и отстраняется.

– Боже, – разочарованно выдыхает Делия.

– Сейчас, тигрёнок, потерпи чуть-чуть. Мы же не хотим, чтобы было неприятно, – его тон, несмотря на заботу, откровенно издевательский. Ну как же не воспользоваться ситуацией и не подразнить крошку.

Мужчина взглядом притягивает к себе флакончик со смазкой и выдавливает, для пущего эффекта, сразу на эпицентр удовольствия. Она и без этого сочится, но он перестраховывается. Холодная смазка стекает вниз ко влагалищу, и она дёргается. Брюнет указательным пальцем оглаживает вход и аккуратно вводит его внутрь, издавая стон от её тесности и жара, представляя, как бы там оказался его член. Он, под совсем растёкшийся блаженный звук, нащупывает тот самый бугорок и внимательно следит за ней. Сначала сгибает палец и надавливает на нужную точку. Звуки становятся чаще и громче, и он, не переставая, тянется за поцелуем, получая чертовски голодный и даже грубый. Страсти ей не занимать. И стоило столько оттягивать. Он вообще не представлял, как ведьма столько держалась с её-то чувствительностью.

Астарот меняет положение, прокручивая палец и трёт бугорок круговыми движениями. Это вызывает громкий всхлип, и Делия широко открывает глаза, подмахивая, явно желая ещё большего воздействия. Мужчина кусает её сосок и надавливает сильнее, начиная сгибать палец, как бы дёргая им на себя. Вот оно.

– Блять, – срывается с уст ведьмы, когда она выгибается дугой. – Ещё, умоляю.

Демон меняет пальцы на средний и безымянный, мягко вводя их и пока что просто быстро двигаясь туда-сюда, не сгибая, и втягивает губами клитор, посасывая его.

Она скулит, взвизгивает и сильно хватает его за волосы обеими руками. Он прижимается языком к малым половым губам совсем тесно и начинает как будто что-то вырисовывать. Делии кажется, что она сейчас взлетит от ощущений, раствориться. Это невозможно передать словами. Ком внизу нарастал, набухший клитор пульсировал, а Астарот снова согнул пальцы и надавил на бугорок ещё сильнее, не давая ей передышки.

– Ах! – кричит и закатывает глаза. Ещё, ещё, ещё. Никаких мыслей, никаких переживаний, только блаженство и похоть. Так ей ещё никто не отлизывал. Чувствовалось, что он хотел доставить удовольствие, и у него это получалось, даже больше, чем нужно.

Брюнет развёл её ноги ещё шире, умудрившись звонко шлёпнуть по заднице, посылая вибрации по телу и звонко причмокивая, делая происходящее максимально пошлым.

– Поцелуй меня, – кое-как выговаривает блондинка и едва ли не за волосы тянет на себя, и он подчиняется, замедляя движение пальцами на более нежные и мягкие. Мокро и невероятно развратно от облизывает её рот и стонет в поцелуй, упиваясь вздохами и рыками. Да, ему хорошо лишь от того, как она двигается, как отдаётся. Делия тянется к его штанам, срывая и быстро выуживая уже скользкий стояк. Рука привычно обхватывает ствол и двигается по всей длине, сильно сжимает головку, зная, что от этого он с ума сходит.

– Как же я соскучился по этому, Корди, твою мать! – демон резко толкается в её ладонь, вспоминая забытые ощущения. Она настоящая искусница в этом плане, выучила, как сжимать, чтобы он имя своё забыл. – Ммм, детка, – он запрокидывает голову, позволяя ведьме вдоволь наглядеться.

Им не стыдно. Никому. Они оба где-то на грани феерии, готовые разорвать друг друга. Астарот отталкивает её на подушки и сжимает руку на шее. Судя по тому, какие жёсткие движения пальцами её окончательно доводят, это ей тоже понравится. Вспотевшая девушка снова закатывает глаза и едва ли не задыхается. Перед глазами темнеет, и это лучшее, что она чувствует. Её любовник давит внутри ещё сильнее, трёт быстрее и жёстче, отпустив шею, чувствуя, что близок к оргазму, и быстро-быстро кончиком языка играется с клитором.

– Астарот, – кричит ведьма, испытывая помимо подступающего оргазма странные ощущения, пугается. Какие-то неизведанные вибрации по всему телу, внизу тяжелеет, – остановись. Остановись ненадолго.

Он ухмыляется и свободной рукой слегка надавливает на низ живота. Как только её стеночки начинают сжиматься и выталкивать его перста, он выходит и продолжает ласкать клитор, снова нависая над ней и наслаждаясь личиком, на котором отображено только удовольствие.

Делия впервые в жизни получает струйный оргазм, о котором слышала лишь от кого-то. Как же это потрясающе! Её тело подкидывает вверх, она кричит, по-настоящему кричит, и это длится несколько минут, принося вышибающее разум облегчение. Демон ещё пару раз проводит по своему стволу и облегчённо падает рядом, хватая с тумбочки заранее приготовленные салфетки и вытирая руку. Отдышавшись пару минут, мужчина поворачивает голову на неё. Его малышка всё ещё часто вдыхает, видно, как сильно вздымается её грудь, и мелко дрожит. Её взгляд, направленный в потолок, абсолютно пустой. Любовник тихонько подлазит по неё и кладёт голову с намокшими у лба прядками, к себе на грудь, заботливо чмокая в лобик. Через какое-то время она, до сих пор шокированная, обвивает его торс и из последних сил закидывает ногу.

– Малыш, – осторожно зовет красноглазый, – ты как?

– Превосходно, – медленно отвечает девушка, не поднимая головы. – Такого ещё не было.

– Тебе не было больно? В первый раз может быть. – он цепляет её подбородок, желая зрительного контакта. Корделия едва заметно качает головой.

– Было необычно. И потрясающе. Спасибо.

– Ты такая замученная, точно в порядке? – всё-таки, они оба в какой-то момент сорвались, чего только стоят засосы на её шеи груди. У него, кстати, тоже парочка имеется. Делия даже не помнит, в какой момент они появились.

– Мне очень понравилось, клянусь, я не ожидала такого, – она выдавливает улыбку и прикасается ладонью к щетинистой щеке. Эта щетина добавляла перчика во время процесса.

– Теперь моя крошка не будет стесняться? – любовник покрепче прижимается и слышит нужный ему ответ. – А теперь представь, как хорошо будет, когда я войду в тебя, – ухмыляется.

Верховная не очень любила хвастовство и излишнюю самоуверенность, но в этот раз он её не взбесил, а наоборот, раззадорил. Ей очень захотелось ощутить его внутри, они обязательно попробуют.

– Ты должен отнести меня в ванную, – её голос тихий, спокойный, и по мягкому взгляду он понимает, что сегодня, несмотря на то, каким животным это было, они стали ближе. Он бы не посмел сейчас даже на минуту отойти от неё.

***

В горячей ванной они лежат вдвоём, и он с искренним наслаждением и заботой натирает её тело приятной пеной, иногда прерываясь на массаж спины и трепетные поцелуйчики. Она ощущает, как нежен демон, как ему нравится этот контакт, кожа к коже, и ей тоже нравится. В комфортной тишине смешиваются два дыхания, и это определённо начало чего-то нового для них. Пожурит себя ведьма позже, подумает, что с этим делать…об этом она вообще не подумает. Есть и есть, если он помимо своей заботы будет давать ей ещё и фееричный секс, то её вечность здесь станет почти не обременяющей. Завтра они расставят все точки над i, решат, что между ними, а сегодня она дождётся окончания водных процедур, потом он укутает её обнажённое обмякшее тело в одеяло, прижмёт к себе, и она привычно крепко уснёт, улыбаясь от чего-то, похожего на счастье.

Комментарий к От нежности до страсти

Ох, ненавижу и люблю одновременно писать сексуальные сцены, вот когда играются и хотят вокруг до около – пожалуйста, а именно ласки и подобное…мне кажется, что всё это выглядит сухо, однако я старалась. Ну что, пора им быть уже вместе, да? Пусть наслаждаются, там дальше разберутся, что поделать?

========== Самообман? ==========

Всё меняется, и что-то грядёт. К лучшему? Что останется? Не готова, боюсь. Отменяйте полёт.

Опять она готовит что-то, что медленно и извращённо играется с его рецепторами. Стоит вся такая домашняя в его длинной чёрной рубашке, которая на ней превращается в платье, так игриво скрывающее томные женские изгибы, блестящие локоны спокойно струятся по плечам, поднимающимся и опускающимся, пока она помешивает блюдо лопаткой. Достоин ли он такого счастья? И должны ли демоны в принципе задаваться такими вопросами спустя полгода после их первого настоящего секса?

– Доброе утро, – полным нежности и умиротворения голосом произносит брюнет, крепко обвивая талию своей возлюбленной и утыкаясь в горячую шею влажным после утреннего душа носом.

– Доброе утро, – отвечает ведьма, чуть вздрагивая и опрокидывая голову на плечо мужчины и слегка улыбаясь, – Астарот, милый, я же просила так не подкрадываться. А если бы обожглась от неожиданности? – она заглядывает в светящиеся оранжевым глаза с не остывающим интересом. Да, когда он абсолютно счастлив, его очи иногда меняют оттенок, наверное, поэтому он не умеет ей врать, не всегда может это контролировать. – И почему ты не одет?

Боксеры не одежда, но ему никуда не нужно, он вообще проснулся только потому, что учуял приятный запах жаренного мяса, а прижаться голым торсом к относительно одетой девушке – лучшее, что можно придумать с утра.

– Прости, я не подумал, что ты можешь обжечься. Но сейчас вспомнил, какая ты неуклюжая, и понял, что мне действительно стоит быть аккуратнее, – ухмыльнулся чёртик и получил тычок в ребро. – А насчёт одежды, так ты стащила мою любимую рубашку, не судьба мне одеться.

– Мне она идёт больше, во-первых, во-вторых, нет слуг, и я вынуждена признать, что в твоих тряпках намного круче, чем в платьях, особенно по утрам, – с притворно раздосадованным вздохом сдаётся ведьмочка. – Ну отойди, а то правда дёрнемся неудачно, – замечает блондинка, и он отстраняется, идя к столу.

– Отбивные, да? Деличка, ты – самая лучшая женщина на свете, – жмурится от запаха демон, облизываясь. Осознание того, что ведьма разогнала всех слуг, чтобы порадовать его с утра мясом, которое она не очень-то и любит, рождало в нём необъяснимое тепло.

– Скорее в Аду, – замечает Верховная и усмехается. Прошло достаточно времени, чтобы она могла спокойно об этом шутить. Девушка накрывает говядину с овощами крышкой и убавляет огонь, ставит на плиту чайник и после подходит к демону, который уже раскинул руки для объятий.

– Иди сюда, сладость, – она усаживается сверху, свешивая ноги по бокам и выгибается, когда его большие пальцы массируют плечики. Такая расслабленная, будто ещё не проснулась полностью, полуголая, что несомненно, заводит. – Вот ты рубашку даже застегнуть не удосужилась, а потом будешь мне говорить, что я озабоченный, – показушно хмурится брюнет.

– Да, именно так всё и будет, – хитро прищурившись, отвечает бестия.

Кухня стала, кажется, тем, что их сближает. В оранжерее-библиотеке Корделия отдыхала от его, порой навязчивого, общества, болтала с Мисти и уединялась, чтобы изучать новые для неё заклинания, занималась растениями или же просто размышляла о насущном; в её бывших покоях демон занимался своими делами или встречался с другими чудищами. Но кухня… Тут она обычно называла его криворуким, когда пыталась научить готовить или прибегала на запах горелого. На кухне они ссорились, так, ради разнообразия и кидались друг в друга мукой, развлекаясь, прерываясь на задушевные беседы. Астарот очень ценил это место и всегда тащил её туда под предлогом, что хочет чего-то эдакого и без её надзора ну никак не справится. Делия к этому привыкла и на подсознательном уровне шла после каких-либо недомолвок, зная, что совместная готовка их вновь объединит.

– Ты зачем меня с самого утра дразнишь, провокаторша? – красноглазый фырчит и сжимает маленькую грудь в ладони.

– Мистер демон, Ваша больная фантазия не перестаёт меня удивлять, – улыбается Верховная, резко убирая его руку. – Я встала, чтобы приготовить тебе покушать, не более. А уж то, что ты видишь во мне намёк на секс – не моя проблема.

– У тебя соски стоят, святоша, – скалится мужчина и обводит один из них ногтем. Мурашки табуном проходятся по ней. Утром Корди заводилась легче всего.

– Нечего маячить тут и светить своими мускулами, – порывается встать, но он удерживает за запястья. – И вообще, это ничего не значит.

– То-то же ты всё утро пялишься на мой член, – парирует чёртик, внимательно разглядывая малышку. – Врать ты так и не научилась.

Её взгляд и впрямь моментами падал на крепкий стояк, вызывая разряды по всему телу и тяжесть внизу живота. Каждый раз она вспоминала то первое проникновение и хотела немедленно повторять это снова и снова. То чувство наполненности, будто сейчас разорвёт, та нежность, с какой он рассматривал её и волнение, с каким интересовался, продолжать ли ему, сводили её с ума, неустанно будоражили. У неё всё болело на следующий день, потому что остановиться после одного раза они не смогли. Разные позы, под разными углами, смешивающиеся дыхания, переплетающиеся языки… Астарот, пусть и не вызывал в ней какого-то особого трепета, и она с трудом сумела загнать воспоминания о прошлом глубоко в подсознание, был неоспоримо тем, с кем страсть достигала своего пика. На это влияло множество факторов, начиная от его заботы и возможности не быть осужденной, заканчивая её собственными желаниями хоть раз в жизни не задумываться о последствиях и окунуться в пучину разврата и удовольствий, до селе недоступных такой противно-чистой девочке.

– Тебе показалось, охладись, – фыркнула Делия и подскочила с чувством победы.

– Уверена? – демон тут же поднялся и опрокинул её на стол, заставив ахнуть от неожиданности. Он сдвинул белоснежные трусики и коснулся пальцами внизу. – – Так я и думал: вся мокрая, – лыбится брюнет и впивается в любимые податливые губы, спускаясь к шее.

Это было, чтоб его, противозаконно, неестественно, неправильно. У них словно переключатель в голове щёлкал, стоило хоть чуть-чуть оголиться. Возможно, причиной послужило то, что лишь пару месяцев назад ведьма смогла окончательно загнать все переживания в себя и расслабиться, и у них только начался настоящий конфетно-букетный период. Всё с начала и никак иначе, они договорились. Никто ничего не вспоминает, никто ни о чём не жалеет. Он слушает её и уступает, она, в меру своей строптивости, прислушивается.

Астарот, не церемонясь, приспустил боксеры и резко вошёл, задвигавшись в своей до сих пор умопомрачительно узкой малышке и переплёл их пальцы, прижимая её руки к столу. Она зашипела от удовольствия, подмечая, что большой член – лучшее, что могло случиться с ним, учитывая ослиный характер. Сегодня быстро. Не изменяя страсти, они двигаются в такт, стонут в унисон, и она, вырвав ладонь, тянет его к своей груди, а потом и к лицу, кусаясь, чем заводит ещё сильнее. Резче, быстрее, жёстче. Ей нравится, пусть позже она и поругает себя за это, что он может вот так взять её, буквально разложив на столе и оттрахать до потери пульса, не сделав больно при этом и угадав все её желания. Телепатия это или ещё какая-то демоническая херня, но она ни разу, разве что в рамках игры, не попросила потрогать там и прикоснуться так, потому что он делал это прежде, чем она открывала рот.

– Так быстро, Делия? – простонав от блаженства, спрашивает мужчина, когда она сжимается и кричит, извиваясь змейкой. – Скорострелка.

– Сам начал быстро, – шёпотом отзывается та, пытаясь отдышаться, – чайник кипит, – замечает тучку из пара над плитой.

– Ну уж нет, сладкая, значит, сегодня дважды кончишь, – он ставит её на пол и разворачивает спиной, нагибая над столом и вновь входит.

– О Боже, Астарот, – жмурится и закусывает губу. Как пошло они выглядят, и как её это, в кои-то веки, абсолютно не волнует.

Через пару минут они оба заканчивают, и бес прижимает её к себе, привычно целуя в макушку.

– Спасибо, – мягко произносит он и заправляет прядь ей за ушко.

– Теперь опять мыться из-за тебя, – тяжело дышит Делия и прислоняется к раскалённой широкой груди лбом, нежно касаясь губами. Он не стал ни на йоту грубее с ней, заполучив, и после секса, неважно, бешеного или нежного, всегда оставался предельно внимательным. – Пожалуйста.

– Иди в душ, маленькая. Я всё сам уберу, помою и положу покушать. Тебе же капучино и тирамису, да? – тихо интересуется красноглазый, не переставая любовно поглаживать. – Здесь или в кроватку принести? – иногда он вообще носился с ней, как с ребёнком, лишь бы не задеть и не обидеть.

– В кроватку, – выдыхает ведьма.

***

Делия закусила губу, напряглась и нахмурилась, выводя карандашом линию на холсте. Опять не то. Ведьма сжала карандаш в руке, попыхтела, выдохнула, а потом прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Она развернулась к обнимающему её со спины демону и грустно посмотрела на него.

– Не моё это, – обиженно выдала девушка, – зря я попросила тебя научить меня рисовать.

– Корди, у тебя комплекс отличницы, – мягко улыбнулся мужчина и положил руку ей на щёчку, красную от досады. – Разумеется, после пары раз ничего не выйдет, но если не забросишь сейчас – начнёт получаться. Давай что-то попроще нарисуем?

– У меня никогда не начнёт, – надулась блондинка, как дитя. Она же так хотела научиться, почему всё против неё?

– Малыш, что за настрой? Скажи мне, котёнок, с какого раза я научился делать это твоё тирамису? – Астарот подцепил её подбородок, стараясь не думать о том, что она до сих пор в его одежде. Спасибо, что хоть застегнулась. – Я жду.

– …сятого…

– Громче, милая.

– С десятого! – прикрикнула ведьма.

– Ну вот, видишь. И до сих пор пытаюсь делать это лучше и лучше. А у тебя, между прочим, неплохо получилось.

Он разворачивает её обратно к мольберту с холстом, и они смотрят на вазу в пол листа. «Пизанскую» вазу, учитывая, как сильно та наклонена в бок. Тени неправильные, сама хрусталь будто в воздухе висит, ну что это такое?!

– Я знаю, о чём ты думаешь, милая, не надо так думать. Самое главное – что ваза похожа на вазу, а большего и не нужно, – шепчет на ушко Астарот и проводит большим пальцем по рисунку, собирая на него следы, а потом делает на женской щёчке две широких чёрных полосы.

– Ты что творишь?! – кричит Верховная и яростно косится на него. – Хватит смеяться!

– Ну вот, теперь ты – настоящий воин! – не перестаёт улыбаться.

Она повторяет за ним, набирая мазки себе на пальцы и тянется к нему, обе щёки полосуя.

– А ты на кота похож, – тоже заулыбалась.

Дальше в ход идёт акварель, гуашь, и в итоге они оба напоминают пёстрых попугаев. Зато она смеётся и больше не переживает. Они вместе поправляют вазу, целуются и решают вернуться к рисованию позже.

Корди сидит за столом в их комнате и изучает книги по чёрной магии. В последнее время он даёт ей очень много свободы, и заклинания, направленные на защиту, просто необходимы. Мужчина расслабленно валяется на кровати с ноутбуком, но фильм, кажется совсем не смотрит. Он думает о Делии, всегда о ней. Астарот видит, как ей тяжело даётся каждый шаг в сторону принятия его, самой себя, своих желаний и своих чувств, которые у неё всё же к нему есть. Он бесконечно рад, что теперь они ближе друг к другу, что может прикасаться к ней, когда захочет, целовать и спать с ней во всех смыслах. Но как это отразится на ведьме? Что она сама об этом думает, и что нужно сделать, чтобы не думала совсем? Очевидно, что несмотря на теплоту в их отношениях, несмотря на нечеловеческую страсть, они застряли. Вроде и близкие люди, но такие далёкие. И непонятно, что может совсем их породнить. Замуж её, что ли, взять? Так сломается же окончательно. С печатью демона исчезнет последняя надежда, если она у неё ещё есть.

Демон невыносимо устал. Если честно, будучи достаточно проработанным и мудрым, Астарот не думал, что может так вымотаться. Однако каждый раз, когда он смотрел на такую смиренную и вроде бы спокойную Делию, ему становилось непривычно больно. Мужчина всё для неё делал. Делал, делал, делал, а в ответ получал половину. И нет, её в этом винить невозможно, он знает, просто…так хочется большего. Душевности не хватает. У них сходятся вкусы, взгляды, они идеально сочетаются в постели, так в чём же дело? В Лэнгдоне? Или в том, что она изначально тут не по своей воле? Маленькая мисс была причиной, по которой он сам себя загнал в ловушку, перестал быть демоном, осел, одомашнился, и его бы это устраивало, если бы Верховная перестала устраивать качели, то отдаляясь, уходя в себя на несколько дней, а то и недель, то полностью растворяясь в нём, одаривая трепетными поцелуями, делая массаж, прижимаясь, в общем, делая всё, чтобы он довольно мурлыкал ей на ушко и позволял, что угодно.

Делия частенько поглядывала на демона, точно зная, о чём этот засранец думает. Неужели непонятно, что пока он будет так открыто размусоливать это, показывая всё на своём красивом лице, то и она будет? Ведьма постепенно забывала о травмирующих её событиях, но моментами на неё накатывала такая бешеная грусть, что выть хотелось. Это всегда начиналось с мысли: «А что, если бы всё повернулось иначе?». Пустые мечты, рассуждения на тему, сколько бы они с Майклом протянули при другом исходе событий, кем бы она была для девочек… Недавно до неё дошло, что если бы к Астароту она не попала, не стала бы бессмертной и умерла бы при становлении новой Верховной, скорее всего, к нему же и попав. Усмешка. Во всём есть свои плюсы.

Каждый его сожалеющий взгляд возвращал её на пару лет назад, однако этого становилось всё меньше и меньше. Делия постаралась и смогла разрешить себе быть счастливой, таковой и была. Она бы небеса хвалила, попадись ей Астарот, её заботливый, немного ворчливый, мужественный, милый демон, в качестве первого партнёра. Она бы влюбилась сразу же.

Однако иногда на неё нападала хандра. Не из-за всего произошедшего, нет. Ей было скучно. Всё было хорошо, но ведьму не покидало ощущение поводка на шее. Астарот при всех своих стараниях сделать его посвободнее, невольно затягивал сильнее, привязывал к себе. И от невозможности, но желания ответить ему и в то же время отомстить, Корделия менялась. Вроде та же, нежная и тёплая, но глаза уже не так блестят, приобрели какой-то налёт не то вынужденной грусти, не то печали. В обычном состоянии уголки губ слегка опущены, а лицо такое равнодушное и отрешённое.