Текст книги "Another world (СИ)"

Автор книги: Kupidon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 56 страниц)

Альзури было легче спать, так как изредка, многие из них спали на манер летучих мышей – повисая на ветке дерева вниз головой, укрываясь крыльями. Также Элая спала и там, цепляясь лапами за железную перекладину , повисая вниз головой, пока Каллисто с натянутой улыбкой спала на капоте челноков.

Когда же они прибыли, то Элая испуганно и растерянно озиралась по сторонам, видя такой удивительный и отличный от нее мир. Надо сказать – держалась она молодцом, не выдавая своего страха перед окружающими, особенно – перед турианцами, чьи лица напоминали ей страшных насекомых Алькейра.

Саму Элаю вырядили в черный балахон, скрывающий ее фигуру и крылья, дабы на нее не обращали внимание, как обычно происходило с другими альзури. Когда же они прибыли в посольства и после часа бумажной работы – покинули здание – Лиара тут же переключилась на Каллисто, которая торопливо заказывала такси, дабы улететь к себе, подальше от допросов родителей.

– Каллисто…

– Мам, – тут же оборвала ее Т’Сони младшая. – Я расскажу все позже… простите.

Она тут же села в раскрытый транспорт, усаживая следом Элаю, и челнок улетел прочь, пока Лиара и Джейн безучастно смотрели им вслед.

– Как ты думаешь, что могло произойти?

– Одно ясно точно – случилось нечто ужасное. Быть может, Чезу не удалось отыскать? – предположила Шепард, также беспокоясь о дочери еще с того раза, как та не захотела заводить разговор, а тут же убегала прочь, оставляя Джейн в недоумении и волнении.

***

– Добро пожаловать, Элая! – тут же улыбнулась Каллисто, показывая альзури просторы своего дома и позволяя той снять, наконец, весь свой балахон. – Это твой новый дом!…

Альзури очень аккуратно, осторожно и даже боязно, оглядела довольно богатую обстановку, после чего, ступила босой стопой на мягкий ковер, из-за чего от нее тут же послышалось умилительное урчание. После нескольких минут ее тщательно осмотра – Элая восторженно заявила, что в такой обстановке не живет даже Ташид.

Сожительство с Элаей помогло Каллисто забыться в мелких делах, связанные с ее обустройством в этом мире и привычным вещам, принятых у них в обществе. Родители ее не беспокоили, а Каллисто молчала в их адрес.

Она с головою погружалась в обучение Элаи основам поведения, особенно непривычной ей ношению одежды другого типа. Элаи были привычны свободные платья и наряды, без штанов, так как она часто нервничала из-за того, что ее хвост свободно не болтается сзади. Каллисто с восторгом и вдохновением бралась за проектирование одежд для нее, связываясь со знакомой портной, которая с таким же ответным восторгом бралась за пошив.

В общей сложности Элая носила одежды, которые обтягивали ее торс и грудь, а низ, из-за хвоста – оставляли свободным и легким. Долго Каллисто пыталась заставить ее надеть штаны, но та упрямилась, дорожа своим хвостом. В итоге – Каллисто сумела надеть на нее штаны лишь с небольшой прорезью для хвоста. Особенно на ней красочно смотрелся деловой костюм черно-белого цвета.

Ее крылья были той еще морокой, но те, несмотря на большой размах – складывались позади спины так, что их и не было видно. Таким образом – она беспрепятственно носила тесные кофты или рубашки, с меньшими капризами, чем со штанами.

Ее растрепанную гриву вымыли шампунем, тщательно при этом, расчесав, а после – Каллисто со смехом и игривостью заплела все ее волосы в шикарные косички, вплела в них красивые заколки и ленты. Ее острые когти на ногах тоже подстригли, так как в них Каллисто уже не видела необходимости, а Элая не возражала избавиться от них, только руки она не дала, говоря, что ей нравится с ними ходить.

Элая с прибытия на Цитадель – жила полной роскошью, а Каллисто было в радость помогать ей осваиваться здесь, и прихорашивать ее. Каллисто отдала ей одну из своих многочисленных комнат в доме, по сути – самую просторную, чтобы она могла чувствовать себя свободнее. Спала она в кровати, как и все нормальные существа, но изредка – она цеплялась ногами за верхние перекладины потолка, где дремала по несколько часов, даже не привлекая к себе внимания.

Каллисто не решалась вывести ее на улицу, на обозрение другим, боясь, что Элая поведет себя дурно. Альзури была очень неловкой и робкой, а толпа вызывала у нее дрожь от ушей, до кончика хвоста.

В частности и в целом – Элая свыклась с окружением и новым миром, который ей показала Каллисто. Очень старательно она изучала нормы поведения, принятые среди остальных и также лучше выучила язык, говоря, теперь, намного лучше и даже Каллисто она теперь называла правильно, не заканчивая ее имя на «у», как раньше.

Единственное, что очень удручало Элаю – невозможность летать. Она понимала, что от ее полета по просторам этого места – лучше точно не станет, потому молча горевала, но Каллисто с улыбкой обещала ей, что она как-нибудь отведет ее в место, где она сможет полетать.

Изредка она жаловалась на свою обувь, которую ей также сделали на заказ, что она не привыкла так долго ходить по земле, а тем более в такой тесноте.

На этом мелкие неприятности кончались, и Элая была счастлива новой жизни. Даже здешнюю еду она ела с большим аппетитом, а манеры, принятые за столом – быстро выучила. На все это у Каллисто и Элаи ушла неделя времени, но оно того стоило и результаты говорили сами за себя.

Вся эта суматоха помогла Каллисто позабыть о своём горе, связанным с Чезой. Она помнила, но дела помогали ей не углубляться в эти думы, словно отчаянно держа на поверхности яви и трезвости ума.

Сегодня Каллисто планировала вывести Элаю, так сказать – в «свет». Погулять с ней по всей Цитадели пешком и показать ей самую главную достопримечательность, связанную с ее народом – музей.

Стоило им выйти за пределы дома, как практически со всех сторон на нее стали смотреть с нескрываемым восторгом и изумлением. Некоторые просили сфотографироваться с ней, на что Каллисто просила заранее отключить вспышку и звук. Элае только оставалось удивляться такому интересу со стороны других.

Хотя и она с ответным восторгом осматривала просторы Цитадели и другие расы, что мелькали почти всюду в разнообразных количествах. Особенно ее поразили кроганы, что походили на их домашних ящерок на Алькейре. Сама она была выше всех других на голову, потому видела далеко за пределы взора Каллисто, что вела ее вперед.

В музее они провели около двух часов и более, собственно, по той причине, что бедной Элаи не давали покоя расспросами о ее народе. Каллисто пришлось их разогнать куда подальше, потому как те просто не давали им покоя.

– Это правда, что?…

– Идите прочь, при всем уважении! – рявкнула Каллисто, заставляя любопытного саларианца подскочить и отойти, а Элаю зайти за ее спину. – Она вам не какая-то зверушка для развлечения!

***

Наконец, когда данный поход можно было считать успешным – Каллисто и Элая с огромными радостными эмоциями вернулись обратно домой.

– Это было так… так… – подбирала слова Элая, махая хвостом из стороны в сторону. – Милакмура!! Милакмура тазахин!

– Милак… – Каллисто всегда с интересом слушала высказывания альзури на ее языке. – Что оно означает?

– Это… так высказываются, когда хотят передать высшую степень какого-то восхищения.

– Научишь меня вашему языку?

– Возможно… – Элая улыбнулась, скинула свою черную жилетку и со стоном облегчения расправила крылья. – Правда, наш язык несколько сложен в понятии для вас. Наш язык – есть состояние нас самих…

Элая умолкла, когда она заглянула в гостиную. Она низко зарычала, пока Каллисто прибежала следом и с изумлением увидела в центре комнаты Самару, что сидела на мягком ковре, в позе лотоса, медитируя и испуская биотическое сияние вокруг себя. Каллисто тут же успокоила Элаю, однако при этом – все внутри азари похолодело и взвилось в страшной ярости.

Она медленно подошла к молчаливой Самаре, которая, знала точно – давно заметила ее прибытие.

– Элая, ты можешь оставить нас наедине? – как можно мягче попросила Каллисто, а альзури изумленно приподняла уши и расширила глаза. – Верь мне. Самара…мой давний друг…

Даже от Элаи не скрылась дрожь, промелькнувшая в голосе Каллисто. Она молча кивнула и аккуратно направилась в сторону лестницы, прямиком в свою комнату.

Каллисто и Самара остались одни.

В звенящей тишине Каллисто казалось, что ее дыхание было неприлично громким, а из-за собирающегося гнева она будто закипала изнутри. Гнев застилал глаза, но Т’Сони взяла в руки всю свою волю и утихомирила себя, из-за чего ее голос отдавал неприличным хладом:

– Что ты тут делаешь?

Биотические сияние утихло и она медленно встала на ноги, смотря на…абсолютно чужую сейчас Каллисто. Ту, в чьих глазах не было ничего, кроме льда и… Такой глубокой обиды…

– Я понимаю, что я здесь незваный гость, – начала Самара, в чьих глазах были нотки…сожаления.

– Неужели? – тут же едко отозвалась Каллисто.

– Каллисто…

– Не подходи ко мне, – тут же резко отозвалась Т’Сони, глядя, что Самара попыталась сделать к ней шаг. – Прошу… Говори, что хочешь сказать и… Уходи прочь. И не возвращайся.

Самара выглядела все такой же спокойной, но Каллисто видела истинные эмоции юстициара, говорящие о том, что матриарх… Чувствовала огромную вину, одновременную смешанную со стыдом.

Самара сожалела.

– Я здесь, чтобы передать тебе кое-что.

– Что это?

Самара достала из кармана браслет, при виде которого у Каллисто что-то внутри обмерло. Она молча протянула ладони, беря холодный браслет в виде змеи, тут же чувствуя, как по ее лицу бегут слезы. То, от чего она так старалась убежать, вновь ее настигло…

– Она просила передать, что…отпускает тебя, – глаза Самары выражали глубокое раскаяние и сожаление, отчего она лишь печально опустила взгляд, не в силах смотреть на то, как причиняет боль своей ученице, почти дочери, которую во многом когда-то наставляла. – Просила передать, что она вечно будет тебя помнить, и жить с теми словами, что ты сказала ей – в стенах монастыря, не смея его покинуть…также, что любит тебя… и будет скучать.

Каллисто судорожно и до боли сжала холодный браслет в руке, вдруг падая на колени, сгибаясь пополам и глухо, тихо и так отчаянно прошептала:

– Чеза… Немезида…

По лицу азари текли слезы, но она, жестко сжав зубы, встала на ноги. Она надела браслет на свою руку, любовно прижимая его к груди. Это было последним, что осталось напоминанием от нее… И Богиня, какая же жестокая ирония, что этот браслет был олицетворением порочности – змея, кусающая себя за свой хвост.

– Я понимаю твою боль.

Это было сказано как гром среди ясного неба, что заставил Каллисто вздрогнуть всем телом и уставиться на опустившую взгляд Самару. Каллисто яростно сжала зубы, отвернула взгляд и вдруг яростно и так отчаянно вскричала:

– Ты не понимаешь!! И никто не поймет! Никто и никогда!! – Каллисто потряхивало изнутри, крик был громким, полным слез и отчаяния, что заставило Самару лишь немного приподнять на Т’Сони взгляд, полный какой-то сквозящей скорби. – Ненавижу…ненавижу тебя!… Ненавижу юстициаров!! .. Вы лишили меня самого дорогого в моей жизни!..

Самара сделала шаг вперед, медленно подошла к рыдающей в истерике Каллисто, чьи крики болью отзывались в душе матриарх. Когда она положила на ее плечи свои ладони, то Т’Сони тут же яростно вырвалась и оттолкнула руки прочь, все не переставая при этом рыдать.

– Я очень тебя люблю Самара, – глухо, отчаянно и искренне прошептала Каллисто, закрывая глаза руками. – Ты мне словно мать, которая в свое время была рядом и помогала мне… Но почему?… почему именно ты стала той, кто лишил меня самого дорогого, что у меня было?…

– Каллисто. – упомянутая вздрогнула, ибо…голос Самары был полон глубокой горечи и скорби, из-за чего Т’Сони тут же позабыла о слезах, глядя… в налитые слезами глаза юстициара. – Я понимаю твою боль…

Каллисто опустила взгляд в пол, позволила Самаре обнять себя за плечи и вновь посмотрела ей в глаза, видя в них…отчаянное раскаяние, с толикой огромной, просто неподъемной печали…

– Три моих прекрасных дочери… Ардат-Якши.

Это заставило Каллисто вздрогнуть всем телом. Слезы тут же остановились, а она сама – замерла в руках юстициара, глядя, как та мечется между какими-то противоречивыми чувствами. Т’Сони уткнулась носом в ключицу Самары, после чего, до ее слуха донесся ее хриплый, глубокий и пропитанный скорбью шепот:

– Ты знаешь, что может чувствовать та, кто убил свою собственную дочь?

Эти слова вызвали у Каллисто холодную дрожь, из-за чего она вырвалась и тут же, не веря, уставилась на Самару. Все внутри нее взвилось в новом яростном пламени.

– Ты… что ты за чудовище? Как ты могла?…

– Это было необходимо.

– Необходимость убить свою плоть и кровь?? Она же… она же была твоей дочерью…

– Тогда она уже не была моей дочерью… – тихо прошептала Самара, а ее взгляд вновь наполнился слезами, что никак не могли пролиться. -…она была убийцей, которая оставляла за собой горы трупов. Та, кого я вырастила, качала на ночь и пела колыбели – превратилась в чудовище, с алчной жаждой убийств…

– Я не верю… – Каллисто закрыла руками глаза, чувствуя, что она вновь начинает рыдать. – Как?… почему ты никогда об этом не рассказывала?… Что же ты сделала со своими дочерями? Заточила их в монастыре?

Самара понимала, что в таком состоянии Каллисто ничего не сможет понять, потому, медленно подошла к Т’Сони, резко схватила ее за плечи и…глаза обеих тут же заволокло тьмой.

Контакт длился около нескольких минут, после которых… по лицу Самары, впервые, за столько долгих веков, – полились горькие и сопереживающие слезы, что заставили ее вспомнить о мучительном прошлом. О Мирале, Риле… о ее прекрасных дочерях, которые сгинули из этого мира…

– Столько боли… – мучительно прошептала Каллисто, увидевшая и заглянувшая вглубь всех воспоминаний ее наставницы, связанные с ее дочерями, с Миралой, которая…так сильно походила на нее, но избрала путь убийцы и после – ощутившая на самой себе ту… боль, сравнимую лишь с агонией.

Боль текла сквозь ее тело, давая ощутить в полной мере все, что пережила Самара и… заставить Каллисто сотрясаться от давящих изнутри эмоций. Это было невыносимо… в ее бушующем разуме не укладывалась единственная мысль о том, кем нужно быть, чтобы… выдержать подобное? Чтобы не сломаться?… чтобы…

– Самара… – позвала Каллисто сквозь слезы, смотря на юстициара, чье лицо выражало каменную скорбь, а из глаз, без каких-либо препятствий текли слезы. -…почему жизнь забирает у нас самое дорогое, что нам когда-либо давалось?.. Отчего же так?…

– Мне тысяча лет… и я до сих пор не знаю ответа.

– Это…это так несправедливо… – как-то обреченно и тихо прошептала Каллисто, вдруг стирая слезы и наполняясь гневом. – Почему так?? Почему?… Жить всю жизнь под замком, без возможности разделить с кем-то свое счастье или горести, без возможности завести семью… Эта болезнь… она поразила не только меня и тебя – от нее страдают большинство и тех, кто с ней никак не связан…Самара…

Юстициар медленно подошла вплотную к Каллисто и бережно, по-матерински, прижала ее к себе. После нескольких минут – они отстранились друг от друга. В глазах Самары было сожаление и стыд, а в глазах Каллисто злоба и праведный гнев, вперемешку с внезапной решительностью. Когда Самара решила молча покинуть Т’Сони – она легко поцеловала ее в лоб, что делала крайне редко, после чего – медленно последовала к выходу.

Она остановилась почти перед самым выходом, когда ее окликнула Каллисто:

– Самара.

– Да?

– Если это болезнь… – начала Каллисто и глаза ее сияли чем-то яростным, одновременно решительным. – …то значит ли это, что от нее должно существовать лекарство?…

Эти слова заставили Самару изумленно обернуться. Каллисто медленно подошла к ней и с вызовом заглянула ей в глаза, вдруг понижая голос до ледяного тона:

– Клянусь тебе и самой себе, что я найду лекарство против этого… Я излечу Ардат– Якши. Раз и навсегда… чтобы, такие как я, ты и они – больше никогда не страдали… Даю слово.

========== Анаграмма ==========

Сказать, что Лиара и Джейн погрузились в ответную апатию, узнав все о том, что произошло на Алькейре – ничего не сказать. Каллисто никого не подпускала к себе, кроме упомянутой Элаи. Лиара не находила себе место, словно увядая, подобно цветку, что стоял долгое время в вазе без воды. Джейн сопереживала также, но непреодолимо находила в себе силы, чтобы перебарывать все случившееся. Однако, вытащить Лиару из обреченной депрессии, связанной с их дочерью – у нее не удавалось.

Лиара бесконечно долго думала о чем-то, печально глядела в пустоту и изредка ложилась головой на плечо Шепард, которая все это время старалась быть рядом с ней.

– Как же это могло все произойти? Почему так, Джейн?… Почему Каллисто должна так страдать?

– Все обойдется, – уверенно протянула Джейн, ласково укрыв озябшую азари пледом и села рядом, взяв ее за руку. – Как бы сильно не была нанесена рана…со временем она будет все меньше кровоточить… всем нам нужно время…

И пока Шепард и Лиара безмолвно ожидали мучительной развязки этого дурного спектакля, в котором они оказались – Каллисто тем временем окунулась в затягивающую пучину безраздельных дум. В ее голове царила адская работа, схожая с запредельной нагрузкой какого-то механизма. Шестеренки, что скрежетали, дымились, издавая противные звуки металлического скрежета – сводило с ума, одновременно давая изнутри какой-то безумный порыв в нечто невообразимое и дикое.

Элая видела в Каллисто огромные переживания и одержимость, особенно связанные с ее частым уходом куда-то в подвал, откуда она не выходила долгими часами, а то и сутками. Она волновалась за ее состояние, а тревожить ее боялась, из-за чего решила мудро обратиться к тем, кто действительно мог ей помочь:

– Мисс Т’Сони, прошу вас, помогите Каллисто! – она явилась на порог ее дома и тут же умоляюще склонила перед ней голову. – Она…словно провалилась в саму себя и не существует в этом мире. Она как…как… кукла. Ничего не хочет слышать, и… я волнуюсь за нее.

Когда Лиара отошла от изумления, что Элая появилась у нее дома, она тут же расширила глаза, и беспокойство внутри нее возросло еще больше, после слов альзури. Теперь она ясно понимала, что Каллисто впала в глубокую апатию, выход из которой она искала в каком-то занятии, при этом – она только больше замкнулась в себе, став… нелюдимой и одержимой какой-то идеей внутри ее разума.

Лиара тут же позвала Джейн, и они вместе решили отправиться к Каллисто домой. Там их встретила гулкая и практически мертвая тишина. Когда Каллисто вышла из подвала, то в гостиной ее встретили обеспокоенные родители и Элая, в сторону которой кинули такой взгляд, словно значащий – «Предательница!».

– Мам? «Пап»? – Каллисто мрачно посмотрела на родителей. – Вам что-то нужно?

– Каллисто…

– Мам, прошу, все нормально! – тут же взмахнула руками азари, щуря глаза с залегшими под ними мешками. – Знаю, да, я несчастная и всеми сожалеющая… Я очень ценю, что вы хотите мне помочь, но это моя жизнь и я сама с этим разберусь…

–Мы, собственно, хотели позвать тебя с нами в кафе, – вдруг объявила Джейн, подходя к Каллисто, и рукой позади спины призывала Лиару ей подыграть. – Мы… просто хотели собраться вместе… Элая, ты с нами?

– Э-э-э… Да, если позволите! – тут же согласилась альзури, а Каллисто сощурила глаза, становясь еще более мрачной, однако, угрюмо вздохнула и кивнула, соглашаясь с предложением «отца».

– Хорошо. Я… я сейчас выйду…

Предложение Джейн оказалось очень кстати. Вчетвером они дружной компанией собрались в одном из кафе, где подавали лучшие деликатесы. Элая с любопытством отметила, что сочная мясная пицца – самая лучшая вещь на свете в ее жизни. Каллисто смогла, наконец, отвлечься и даже слабо улыбалась. Лиара рассказывала с улыбкой смешные случаи из детства Каллисто, а та смущалась и с улыбкой просила ее прекратить.

– В детстве она страдала от зависимости к сахару, – подала голос Лиара, когда к ним всем принесли десерт-мороженое.

– Это у нее от меня, – тут же подала голос Шепард, усмехаясь, чуть виновато потупляя взгляд в столешницу. – В детстве я также была слишком зависима от сладкого…

– Ох, я задумываюсь – в тебе хоть что-то, кроме носа, есть от меня? – Лиара улыбнулась, а Каллисто с усмешкой поглотила ложку с холодным лакомством.

– Я вся в «папу», – посмеялась азари, вдруг заметив, как Элая осторожно попробовала мороженое, после чего – задрожала от холода зубами. – Элая, не ешь много, иначе можешь простудиться…

Каллисто мельком бросила взгляд на сидящих рядом родителей, которые изредка друг на друга посматривали, и с внезапной усмешкой проговорила, глядя на них:

– Когда вы собираетесь жить вместе?

Этот вопрос заставил обеих смутиться и подавиться мороженым, которое они уплетали. В их взглядах читалось нечто обреченное в адрес Каллисто, пока та, без зазрений совести – просто с улыбкой ела мороженое, не замечая, какие потуги вызвал этот вопрос у них двоих.

Когда же с едой было покончено, то все вздохнули спокойнее – Каллисто пришла в себя после долгих дней заточения в доме, откуда не выползала долгое время. Когда она вернулась, то взглянула на все более трезвым взглядом.

Она вновь ушла в подвал, где более усидчиво и осознано, погрузилась в изучение… мутации Ардат– Якши. Данные, которые она собрала – она изучала в течение долгих дней и ночей, практически не смыкая глаз. Информации, справок и исторических хроник было столько, что… просто не укладывалось в голове. Еще с самого зарождения этого губительного феномена -его пытались вылечить, но все было тщетно, что неудивительно, ведь само существование на уровне генетики – доказали лишь с развитием медицины до данного уровня.

Каллисто была сильна в области генетики, во многом благодаря Зилосу, о котором она с печалью вспоминала. Потому, глядя на изыскания многих генетиков-врачей, она, словно сдаваясь, глубоко вздыхала, водружая голову на сложенные в замок руки. Все словно было безнадежно…

– «Тебе нужно отдохнуть».

– Да, знаю, Пандора… – легко согласилась Каллисто, с улыбкой кидая взгляд на аквариум. – Прости, что так получилось… еще бы познакомить тебя с Элаей…

– «У тебя будет на это время… Сейчас – тебе лучше поспать» – Пандора легко улыбнулась, махнув хвостом и скрываясь на дне своего убежища.

– Уже иду… – Каллисто в последний раз просмотрела всевозможные данные, пока неожиданно не поняла одну схожесть: в большинстве данных мелькала одна фамилия и имя – Офелия Тайрис. – Совпадение?…

Каллисто сощурила слипающиеся глаза, вывела все статьи, с мелькающими там данной фамилией и именем, после чего – ясно поняла, что все это – было связано с работой над излечением Ардат-Якши. Но не это заинтересовало ее особенно, а любопытный факт, что сама ученая была… Ардат-Якши. Пыталась излечить собственную болезнь, пока…

– Что?… «Вакцина была почти создана, пока неожиданно все работы над ней не прекратились. Офелия Тайрис ушла в изоляцию.» Вакцина была почти создана?… Но что ее остановило?..

Мысли одна за другой начинали созревать в ее голове, пока в итоге все это не собралось в один пульсирующий комок нервов. Идея о сне тут же пропала из мыслей, также выпроводив мешающие аспекты, в виде затекших конечностей и болеющей головы. Она с новым порывом напала на след, который… который заставлял все внутри нее пылать в надежде и вере…

Множество часов, вплоть до рассвета пролетели для нее как один миг. Все что она сумела найти, так это примерную информацию о том, кем была Офелия, кого из себя представляла, и как долго работала над лекарством. Ничего, что бы пролило свет на эту картину – не было. Это заставляло Каллисто качать головой в безнадежном жесте…

В конце концов, когда ее голова уже просто не поднималась со стола, на который она улеглась – Каллисто сделала над собой огромное усилие и медленно вышла за пределы лаборатории, рухнув на диван, что стоял в гостиной, не сумев добраться до своей комнаты.

***

Джейн долго обдумывала слова Каллисто, брошенные, казалось, ею невзначай. Ведь вроде бы, это такой…насущный вопрос и…вроде, как серьезный. У них всего две недели, как нормальные отношения, о которых…они мечтали вдвоем еще очень давно и долго. Это заставляло теряться, странно волноваться и в итоге – чувствовать себя глупым смущенным подростком.

Джейн смеялась над самой собой – ей уже тридцать с чем-то лет, но в присутствии Лиары она ведет себя совсем как девочка. Что не могло ее не смешить и несколько стыдиться. Однако, лишь глядя на озаренное улыбкой лицо Т’Сони – Шепард могла себе простить даже собственную глупость своего поведения, не говоря уже о других обстоятельствах…

– У меня что-то на лице?

– А?

– Ты…смотришь на меня уже около минуты, – хихикнула Лиара, а Шепард вдруг по-детски боится признаться ей, что просто…не могла оторвать взора от глаз азари.

– Да, кое-что есть… – вдруг сделав серьезное лицо, заявила Шепард, а Лиара тут же стала глазами искать отражающую поверхность, пока ее за подбородок не повернули обратно и не приблизили к лицу капитана, чья улыбка стала шире. -…прямо на губах…дай, уберу.

Лиара с широкой усмешкой поддается ближе, заставляя губы встретиться.

Была и хорошая сторона в их, еще немного робких отношениях – каждый поцелуй, касание или слово – ощущалось как… как в первый раз, особенно заставляя обеих почувствовать себя в том забытом, но бесконечно дорогом прошлом… они словно постигали ту, давно заросшую тропу, где были лишь они вдвоем. Это вдохновляло, смущало их, но они двигались вперед, пусть медленно и неуверенно, но двигались вперед.

Когда поцелуй стал набирать обороты, становилось ясно, что они вновь ведут к тому, что вечер перевалит в ночь, а рассвет они встретят вместе, укутавшись в шелковые простыни кровати или… если не остановятся прямо сейчас, то прямо на диване…

– Нам надо остановиться, если мы хотим еще что-то друг другу сказать, – глухо и со смехом прошептала Лиара, руками заранее останавливая потуги Шепард, расстегнуть ее верхнюю одежду. -…если же нет, то ты можешь продолжать…

Джейн что-то замычала, мягко повалила азари на диван и гулко спросила первое, что было в ее голове с начала разговора с Каллисто:

– Что ты думаешь о том, чтобы пожить вместе?

Этот вопрос удивил Т’Сони, так как она в глубине души надеялась на то, что Шепард попросту не обратила внимание на то, что сказала их дочь. Она опустила взгляд и робко протянула:

– Ты уверена насчет этого? Я…я имею в виду – мы никогда не жили вместе и…

– Лиара, все когда-нибудь происходит в этой жизни впервые, разве нет?

Эти слова заставили азари задуматься, после чего – она несколько неуверенно протянула:

– А что если?…

– Лиара, все эти – «если бы», да «кабы». Давай просто попробуем, почему нет? – внутри Джейн все взволнованно билось, а когда по лицу Т’Сони расплылась улыбка – она облегченно вздохнула.

– Хорошо… я думаю, что можно попробовать… Мне придется терпеть Майло, но кормить его будешь ты! Ах, да – кормишь рыбок ты!

– Что? Нет! – Джейн скривила смешно лицо, а Лиара с новой волной смеха тут же закивала сильнее.

– Да-да! Завтра же отправимся в зоомагазин и купим нового «Найджела»! А еще – нам необходимо будет как-то заранее отучить котенка не нападать на рыбок.

– Договорились, – Джейн тяжко вздохнула, так как не могла просто насмотреться на такое безоблачное лицо Лиары, что светилось от восторга и радости. – Будет тебе «Найджел»

***

Каллисто явилась в дом к матери с очень требовательным и решительным видом. Она с изумлением вдруг заметила, что… У нее дома прибавилось довольно много вещей, которые… ей не принадлежали. Когда она пригляделась, то поняла, что это были вещи Джейн. Особенно она это поняла, когда ей под ноги бросился дикий и необузданный белый комок шерсти. На ошейнике висел звенящий жетончик с выгравированным там именем – «Майло».

– Эй, здравствуй… – Каллисто радостно взяла его на руки – у нее была некая слабость к этим пушистым любимцам людей. – Ты не знаешь, где мои родители?

Ответом ей послужил внезапный игривый смех с верхних этажей. Один только тон давал понять, что родители наверху занимались чем-то, явно…

– Джейн, хи-хи… – игриво послышался голос матери, а Каллисто тут же прыснула с восторженного смеху, вдруг так алчуще и с интересом стала подслушивать. Все ее мысли по поводу дел вдруг улетучились.

– Ты же знаешь, как сильно я люблю воду… – мурлыкнула в ответ Шепард, а Каллисто даже покраснела, но слушала, не в силах побороть свое природное любопытство.

Сверху отчетливо послышался звук включенного душа, а Т’Сони ясно поняла, что родители сейчас были…в самом лучшем распоряжении духа. С этими мыслями она с удовольствием удалилась в кухню, где начала заранее готовить кофе на трех персон.

Родители спустились вниз спустя час с лишним, одевшись в шелковые халаты. Застав внизу Каллисто, Джейн и Лиара тут же встали в ступоре.

– Садитесь уже, – хихикнула азари, и когда родители сели за стол, Каллисто чуть помрачнела. – Мне надо с вами поговорить.

Этот тон тут же заставил Лиару и Джейн напрячься. Они терпеливо молчали, пока Каллисто с явным волнением собиралась с мыслями. Когда она выпила кофе, то, судорожно вздохнув – заявила:

– Вы должны мне помочь… – внезапно с мольбой обратилась Т’Сони к родителям. -…насчет Чезы…

– Ты…

– Нет, мам, я не предлагаю побег или еще что-то… – тут же прошептала Каллисто. -…мне необходима ваша общая помощь.

– В чем? – сосредоточилась Лиара, внимательно смотря на задумчивую дочь.

Каллисто встала из-за стола, обратилась взором в пустоту, после чего, глухо прошептала:

– Я ищу лекарство.

В кухне повисла мгновенная тишина, нарушенная тем, что Лиара нервно подавилась кофе. Когда она откашлялась, то изумленно уставилась на дочь:

– Что?…

– Мне нужна ваша помощь… Я перерыла множество архивов, и узнала, что кое-кто очень тщательно работал в этой сфере…

– Лекарства не существует, Каллисто. Если бы оно было…

– Я знаю, мам. Знаю… Прошу, просто поверь мне! – Каллисто не могла признаться так внезапно и наобум, что она была в некоторой степени ученой.

– Хорошо…что тебе нужно? – прошептала взволнованно Лиара.

– Та, азари, которая продвинулась в этой степени дальше всего – ушла в отшельничество. Мне нужна твоя Сеть…

– Хорошо. – Лиара тут же встала из-за стола и прошла в гостиную, где вновь вывела экран своей сети.

Несколько минут поисков и в итоге – Каллисто находит нужную ей информацию:

– Она скрывается на планете Лизенгейр… Что там находится?

– Судя по описаниям… Ну да, кто бы сомневался – закрытый доступ… Сам матриархат хранит данную информацию в секретном доступе. Ну, раз так, то придется провозиться несколько минут, не меньше – Лиара чуть улыбнулась, прытко набирая пальцами на клавиатуре разнообразные комбинации, однако, спустя минуту – Т’Сони нахмурилась. – Хм-м…