Текст книги "Идеальный треугольник (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Да и «музыку» он слышал лучше.

Они как раз сейчас сбились с гармонии: Саске жадно, взахлёб целовал Сакуру, а та напряглась, не зная, что делать или не делать, куда девать руки и надо ли дышать.

– Тише, Саске, – шепнул он тому на ухо. – Ты же не хочешь её спугнуть? Девочки вообще-то нежные существа... уж понежнее мальчиков-джинчурики, на которых всё заживает за сутки.

Учиха оторвался от распухших губ Сакуры и помотал головой, мол, нет, не хочу спугнуть. Саске был весьма... легковоспламеняющимся товарищем, и его страсть порой принимала болезненные формы, что уже успел ощутить на своей шкуре Наруто.

Тому оставалось только надеяться, что половым воспитанием Саске занимался не Орочимару.

– Всё в порядке! – замотала головой Сакура.

– Конечно, – согласился Наруто и, перегнувшись через плечо Учихи, нежно-нежно поцеловал. Поколебавшись, он отстранился и произнёс: – Ребята, одно условие. Иначе это всё не сработает и сработать не сможет.

Момент, конечно, Узумаки выбрал «удачный»: сокомандники мгновенно напряглись, чувствуя угрозу.

– Честность, – Наруто не дал им возможности напридумывать страшилок. – В первую очередь, с самими собой. Если что-то не нравится – говорите об этом. Если что-то хочется – говорите это. Пожалуйста. Не надо из-за смутного беспокойства закрываться, убегать или действовать через силу. Пожалуйста.

Саске дрогнул всем телом.

– А этого-то ты откуда нахватался?! Тоже из извращенческих книжек?..

– Нет, – тихо и грустно ответил Узумаки. – Просто подумал... как мы сможем понять и принять друг друга, если будем друг от друга скрываться?

Тут дрогнула даже Сакура.

– Я... – голос Саске охрип, он с трудом сглотнул ком в горле. – Для меня это будет нелегко. Да и для вас, я...

– Но ты же постараешься? – не отставал Узумаки.

«И не отстанет», – с внезапной теплотой понял Саске.

– Постараюсь, – кивнул он.

– Сакура?

– Тоже, – серьёзно кивнула девушка. И даже зацелованные губы не портили, а, наоборот, подчёркивали торжественность момента.

– Ну и я тоже ничего не буду скрывать, и не надейтесь, – заулыбался Наруто. – Кто-нибудь хочет высказаться? Нет? Ну, тогда, пожалуй, я начну... – Он прижался к Учихе и, задевая губами ухо, шепнул: – Са-а-аске... я тебя хочу.

Если до «серьёзного разговора» Учиха был в модусе «Моё! Всё моё! Захапаю, не пущщу, помечу!», во время – «Угроза? Кого бить, куда бежать?», то сейчас даже неразумные мысли покинули черноволосую головушку, превращая гордого наследника клана в горячее желе.

– И я, – тихонько, смущаясь, шепнула Сакура на другое ушко.

Саске почти мучительно застонал, не в силах выбрать, кого обнять первым, к кому сильнее хочется прижаться и чьи губы накрыть поцелуем. Не привык он еще к этой искренности – такой настоящей, бьющей со всего размаху под дых, перехватывающей дыхание. Казалось бы, такие банальные слова – от них не должно накрывать жгучей волной желания. Особенно если говорит их не Наруто. Но куда там. Накатило, захлестнуло, закрутило и поволокло за собой. Хотелось вцепиться изо всех сил – так, чтобы потом остались синяки, хотелось вжаться всем телом, сцепиться губами и руками... Хотелось, чтобы его самого любили так же жадно, пятная кожу синяками и укусами – чтобы и после всего легкая боль напоминала об этом бушующем безумии, не-одиночестве. Хотелось... но Сакура вряд ли рискнет покуситься на своего кумира с зубами, а Наруто ненормально нежен для того, на ком все заживает так быстро.

Впрочем, надо отдать ему должное, Узумаки вовремя позаботился о том, чтобы хорошо было всем. Саске нажал ладонью на затылок джинчурики, наклоняя голову к подставленной шее:

– Укуси. Пожалуйста, – второе слово он выговорил с некоторым усилием. Все-таки Учиха совершенно не привык о чем бы то ни было просить...

Впрочем, через секунду от неявного стеснения не осталось и следа – Наруто легонько прихватил кожу зубами, чуть оттянул... Да от такого укуса даже следа потом не останется! Мало!

– Кусай нормально, блин! – Саске нажал на затылок сильнее.

И не сдержал сладкого стона, когда совсем с другой стороны впились в бок мелкие острые зубки куноичи. Наруто вздохнул, сделав себе мысленную пометку при случае поинтересоваться программой обучения у Орочимару. А то такие замашки после обучения у самого кусачего санина – это, как минимум, подозрительно. Хотя, это же Саске, у него и своих тараканов полно...

Узумаки ещё раз вздохнул. Укусить хотелось неимоверно, не причинить боль, а именно стиснуть изо всех сил зубами, чтобы не вырвался, никуда больше не убежал. Аж зубы чесались... но в том-то и проблема. Он – джинчурики, его зубы могут оставить не только безобидный синяк.

– Не хочешь кусать, Нарруто? – Саске бросил на него полный тёмных всполохов взгляд.

– Хочу, – тихо признался он. Сам же заливал про честность. – Но тебе будет больно.

– В том-то и суть.

Бросив на Учиху извиняющийся взгляд, Наруто открыл пасть и ка-а-ак цапнул. В рот брызнула горячая кровь. Саске вскрикнул, с силой втянул воздух – и с такой же силой прижал ладонь к затылку Наруто. Чтобы не вздумал разжать зубы, чтобы не отстранился, начиная выяснять, насколько больно, и принимаясь за это извиняться.

Потому что Саске было хорошо. Он не задумывался, да и не хотел задумываться о том, откуда и почему у него такие желания. Просто эта боль была необходима, просто она растекалась по телу жгучим возбуждением и подтверждением – жив, нужен, желанен... Пальцы свободной руки поймали запястье Сакуры, погладили, находя пульс.

– Ещё-е... – блаженно выдохнул Учиха.

Девушка широко распахнула глаза, краем сознания отмечая характеристики повреждения, но именно что самым краем. Профессионализм помахал ручкой от вида откровенно тащущегося Саске. Разве такому можно отказать?..

*

Какаши мчался по крышам в квартал Учих. Сомнений, где может прохлаждаться опаздывающий на тренировку Узумаки, у него не было. Неделя прошла, Саске вернулся, и безалаберность Наруто вернулась в тройном размере. А ведь у него только-только начинало получаться!

Нет, чисто по-человечески он был рад за своих учеников и даже немного завидовал белой завистью, но как шиноби... как опытный диверсант, привыкший в первую очередь выискивать слабые места, изъяны, точки напряжения, он видел, что эти трое сейчас уязвимы как никогда. Ослеплённые эйфорией, счастливые... беспечные. Будь он врагом кого-то из них... да что там, будь он врагом Конохи – он бы ударил именно сейчас. И даже если не совсем врагом... Какаши был уверен, что найдётся очень много желающих уничтожить чужое счастье.

Он приземлился перед дверью единственного обжитого дома и постучал. Деликатность такая не из заботы об учениках, а, скорее, наоборот – Какаши берёг свои глаза.

Дверь открыл сам хозяин дома.

– М-ма... – прокомментировал Хатаке его видок.

Любимая распахнутая рубашка Саске, которую среди куноичи называли не иначе как «В глаза мне смотри!» и «плагиаторская», не скрывала россыпь подсохших ранок и синяков. Какаши бы подумал, что Учиха с миссии вернулся такой потрёпанный, если бы эти отметины не напоминали укусы. Укусы двух разных людей – у одного из них и челюсть пошире, и зубы острее.

Ну и самодовольный вид Саске намекал.

– Похоже, придётся дать Наруто выходной... – протянул Какаши.

– Не-не-не-не!!! – послышалось из глубины дома. Узумаки, едва вписавшись в поворот, вышел на финишную прямую коридора, на ходу застёгивая куртку. – Я уже иду-у-у!!!

Саске сделал шаг в сторону, уходя с траектории, и поймал «снаряд» за шкирку, от чего тот потерял равновесие и повис на вытянутой руке.

– Ничего не забыл? – уточнил Учиха.

– А? – моргнул Наруто, глядя снизу вверх, и тут же заулыбался. – А-а-а...

Какаши отвёл взгляд, чтобы не смотреть, как Узумаки, никогда не ведавший правил приличия, с энтузиазмом прощается.

Золотистый вихрь пролетел мимо.

– Ты позавтракать забыл, добе! – крикнул ему в спину Учиха. – Блин. Уж позаботьтесь о нём, что ли...

Учиха, улыбающийся уголками губ и тепло смотрящий вслед унесшемуся к полигону оранжевому урагану – мог ли Какаши такое представить всего полторы недели назад? Это Саске, от которого и обычного проявления эмоций было не дождаться-то. Копирующему ниндзя не хотелось признаваться, но в этот момент его обуяла самая настоящая зависть – потому что его никто на прощание не целовал. И коробки с бенто на полигоны не таскал.

Правда, Тензо вырастил специально для него Дерево и резную скамейку, но это ведь совсем не то. Да и по ленивости семпая АНБУ не преминул пройтись.

Какаши вздохнул, решив, что нужно будет поговорить с Ирукой. У скольких еще эти трое вызовут зависть? И до чего эта зависть сможет некоторых довести?

Разбираться со слетевшим с катушек джинчурики или последним Учихой Хатаке ни капли не хотелось. Да и милая девочка Сакура от них недалеко ушла.

Так что уж лучше принять превентивные меры, чем разбираться с тем, что ученики санинов наворотят в расстроенных чувствах.

*

Проводив рыжую комету на тренировку, Саске вернулся в спальню. Чувствовал себя Учиха на редкость замечательно – настолько, что хотелось то и дело жмуриться от накатывающего чувства довольства жизнью и улыбаться. Насчет Наруто тоже волноваться не приходилось, а вот Сакура до сих пор не пришла в себя. То ли сказывалось отсутствие опыта, то ли они с Наруто были просто выносливее. Учиха постоял с минуту, любуясь – сейчас Харуно выглядела настоящей красавицей. Хмыкнул, уловив в мыслях ревнивые нотки – мол, остальным её такой видеть совершенно не обязательно, а кто подглядит, тому чидори. Коснулся пальцами нежной щеки, очертил скулу и подбородок, задержал кончики пальцев напротив артерии, слушая пульс.

– Как там Узумаки говорит – и это все моё? – тихо хмыкнул он. – Учти, Сакура, я ревнивый.

Сакура чувствовала себя совершенно убитой. Ничего особо не болело, но сил не было вообще. Она слишком поздно вспомнила, что в процессе участвует не только тело, но ещё и чакра. Наруто шпарил ею во все стороны, Саске – собирал, особенно много – через укусы, а она сама... перед глазами плыли мушки, оторваться от пола не получалось, мысли ползли вялые и совсем не радужные.

– М? Саске? – она с трудом повернула голову, открыла глаза. – Ты что-то сказал? Прости, не расслышала... Ох.

Она облизнула пересохшие, растрескавшиеся губы и сфокусировала взгляд на лице напротив. Ой, мамочки!.. Сколько она мечтала, чтоб Саске на неё так посмотрел...

– Я ревнивый, – повторил Учиха, продолжая обжигать взглядом. – И делиться ни с кем не собираюсь.

Наверное, кого другого такое явное заявление собственничества могло и покоробить, а то и напугать – если учесть, что в глазах Саске мелькали багровые отсветы шарингана. Но когда очень долгое время пытаешься привлечь внимание, а получаешь равнодушие... Такое льстит.

– Даже с Наруто? – поддразнила девушка, пытаясь сесть и пригладить взлохмаченные волосы хотя бы руками.

Шевелиться все еще приходилось через силу, но выходной у нее был вчера, а опаздывать на дежурство в госпиталь не стоило. И так выскочкой всё время называют...

– А он разве посторонний? – резонно заметил Саске, обхватывая ее ладонью за запястье и помогая встать. – Ты в госпиталь?

– Да, у меня дежурство сегодня... – стоять, прислонившись к Учихе, было гораздо удобнее, чем самостоятельно. Особенно, когда он ещё и рукой за талию поддержал.

Короткий путь до ванной Сакура пребывала в мечтательной дымке – одно дело замечать заботливость, а совсем другое – испытывать её на себе. Она даже успела вообразить, как Саске романтично несет ее на руках... а потом парень повернул вентиль, обрушивая на куноичи поток ледяной воды.

– Учиха!!!

Мечтала увидеть смеющегося Саске? Получите, распишитесь. Учиха, демонически расхохотавшись, скрылся из ванной, пока Сакура не вспомнила, что она умеет не только кричать. А та постояла немного под неожиданно не такой уж холодной водой, подтянула челюсть и решила, что душ – это не такая уж плохая идея.

Ополоснувшись, она по-быстрому вытерлась полотенцем и с тоской уставилась на себя в зеркало. Укусы, засосы, следы от чересчур крепких объятий... Но самый кошмар был с лицом – распухшие, истерзанные губы, раздражение от покусываний, захватившее подбородок, область под носом и полщеки... Ладно хоть глаза не заплыли для полного комплекта бессонной ночи. И как хорошо, что она медик...

– Что ты делаешь? – раздалось за спиной угрожающе.

Сакура остановила руку с медчакрой, не донеся её до лица. Зеркало позволяло разглядеть Саске, не оборачиваясь, но девушка все же обернулась – отражение не давало понять, что не так с его выражением лица.

– Привожу себя в порядок, – ровно сообщила Харуно, все-таки поднося руку к «боевым травмам».

Саске неожиданно мягко перехватил ее за запястье, не давая завершить движение.

– Зачем? Или... смущаешься?

– Смущаюсь? – не сразу поняла Сакура.

– Того, что между нами.

– Что? Нет, конечно! – возмутилась куноичи, снова отворачиваясь к зеркалу. – Просто... ужасно же выгляжу.

– Глупости, – Саске очень естественным движением убрал упавшую ей на лицо прядь волос, коснулся кончиками пальцев припухших губ. – Ты прекрасна. Пускай завидуют.

– Саске... – только и смогла прошептать девушка. Сердце радостно билось где-то в ушах. Хотелось податься вперёд, вжаться в идеальное тело и поцеловать.

А почему бы и нет? Теперь – можно. Теперь всё можно.

– Госпиталь, – напомнил Учиха, оторвавшись.

– У-у-у... – Сакура отпрыгнула от него, как ошпаренная, и повернулась к зеркалу. – Ну можно я хоть красноту уберу? А то это больше похоже на какую-то кожную болезнь, чем следы страсти.

– Можно, – великодушно разрешил он. – А вот на теле... не трогай.

– Хорошо, а сам-то ты... – девушка бросила на него быстрый взгляд в зеркало. – Саске! Какого?!

Живого места на Учихе решительно не наблюдалось.

– Лечить не дам, – строго сказал он, перехватывая руки с Шосеном. – И тебе некогда со мной спорить. Завтрак на столе, дежурство ждёт.

– Но ведь это же больно... неприятно, – куноичи, как заворожённая, смотрела на одно из самых смачных своих творений. И как она только могла?!

Учиха только глаза закатил. Разжёвывать очевидные для него вещи он не собирался, поэтому предпочёл молча подождать, пока Сакура оденется, и впихнул ей чашку с её гадким сиропом на основе чайной заварки – и отвлечется, и руки заняты будут.

– Мне – приятно. Жалко, на Наруто всё так быстро заживает.

Сакура смутно вспомнила, что джинчурики действительно убегал возмутительно свежий и целый.

– Да, жаль, – со вздохом согласилась девушка, отхлёбывая «чай».

На нём ведь был и её засос.

Учиха в легком удивлении приподнял брови, но взгляд был явно одобрительным. Такой блик понимания без слов... оказывается, Саске и в самом деле можно понять, а не просто восхищаться тем, какой он крутой и загадочный.

– Чем займёшься сегодня?

– Хочу поработать над формой чакры, – отозвался Учиха. – Я почти закончил новые техники на основе чидори, нужно только довести их до окончательного баланса. Наш полигон еще закреплен за нами?

– Да, когда Наруто вернулся, его снова закрепили за седьмой командой. Так что не убей Сая, если вдруг встретишь его там, – Сакура улыбнулась.

Учиха коротко кивнул, то ли соглашаясь, то ли обещая принять просьбу во внимание. Сакура допила чай, пару секунд поколебалась, но все-таки поцеловала Саске в губы, пусть и достаточно невинно:

– До вечера.

Учиха хмыкнул, притянул ее за воротник и поцеловал гораздо более страстно, заставляя чуть поджившие губы треснуть и засочиться кровью.

– До вечера.

====== Белая полоса ======

Сакура шла по Конохе, слегка волнуясь за свой потрёпанный вид. Нет, она не была против и не стыдилась, однако чувствовать на себе чужую неприязнь, да ещё в собственной деревне... не самое приятное, что она испытывала. Но она же куноичи, так что подтянуть сопли, сделать гордый и неприступный вид, идти так, будто земные заботы её не волнуют...

...и ловить на себе сочувствующие взгляды.

ШТА?!!!

Сакура чуть не запуталась в собственных ногах, когда осознала это.

– Бедняжка, – послышался сочувственный шепоток. – Совсем её эти монстры умотали...

Какого?..

В родном госпитале тоже было всё странно. Вместо презрительных взглядов, игнора – уважение и кое-где даже вина. Не изменилось только отношение бабули-архивариуса, но она ненавидела всё, что не являлось официальной бумажкой и не могло считаться показательным образцом.

Долго удивляться Сакура не стала – поймала одного из стажёров, припёрла к стенке и под угрозой физического насилия спросила, чего это все вдруг такие вежливые.

– П-простите, Сакура-сан... – ответил он, чуть заикаясь. – Что д-думали о вас так плохо...

– Что думали? Что изменилось? – напирала куноичи, внезапно вспомнив техники допроса.

– Ч-что вы неспособная... что только Тсунаде-сама смогла... А вы б-были лучшей ученицей... и даже на экзамене на чунина на все вопросы прав-вильно ответили... Это та-а-ак круто! Вы действительно заслужили учиться у Тсунаде-сама!

От неожиданности Сакура позволила пареньку вырваться, а тот отвесил ей уважительный поклон и скрылся, пока куноичи не «простила» его кулаком.

А в обеденный перерыв заявилась Ино. Заклятая подружка оглядела её «боевые раны», затащила в одну из пустых палат и заявила:

– Ну, рассказывай!

– Чего это я должна тебе рассказывать? – не поняла Сакура.

– Ой, да брось, подруга! Если уж оттяпала себе Учиху, то поделись секретными данными, каково это было!

Харуно замолчала, опустив взгляд. Закусила и без того потрёпанную губу... а потом всё-таки не выдержала, оттянула ворот платья, хвастаясь засосами.

– Вау!.. – Ино в восторге прижала ладони ко рту. – А вылечить?

– Не дал, – с тихой гордостью ответила Сакура.

– А это... правда, что вы втроём... это?.. – переполненная эмоциями Яманака не могла связать и двух слов, но это было и не надо.

– Правда, – с дьявольской скромностью подтвердила Харуно. – И Наруто оказался не так уж плох. Совсем не плох.

– Подробности, подруга, мне нужны подробности!!!

– Чтоб ты их всей деревне растрепала?

– Что? Как можно?! Я всё-таки куноичи, менталист, я умею хранить секреты.

– Ага. Когда тебе надо, – Сакура скептически приподняла бровь. – Ты точно что-то задумала.

– А я, между прочим, тоже себе кое-кого завела. И получше твоего Учихи.

– Кого?!!

– Ну, ты же не хочешь со мной говорить...

Девушки встретились взглядами. Между ними пробежала яростная молния.

– Ну ладно, слушай... – первой сдалась Сакура. – Дело было так...

Хвасталась она долго, со смаком, едва успев уложиться в обеденный перерыв. Но знание того, с кем встречается Ино, того стоило. Ещё как.

Хе-хе-хе-хе...

*

Но главный сюрприз ожидал Сакуру вечером, после окончания дежурства.

– Здравствуй, Хината, – поздоровалась она с химе Хьюг на улице и хотела уже пройти мимо, как чутьё заставило её остановиться.

– С-сакура-ч-чан... ой, не ч-чан... – залепетала Хината, стремительно заливаясь краской.

Секунда-две, и Хьюга упала в обморок. Сакура, разумеется, успела её подхватить и потащила к ближайшей скамеечке, кляня про себя додзюцу, что делают своих носителей чувствительными и нервными. Правда, странно, чего это Хината так на неё отреагировала? Она раньше только от Наруто прилечь стремилась...

Куноичи уложила жертву стеснения на скамеечку, уселась рядом и начала терпеливо обмахивать её папочкой. С Хинатой такое уже случалось, ничего страшного. Ей просто полежать в тенёчке, расслабиться, и всё пройдёт.

– Ой, Сакура... – Хьюга распахнула свои белые глаза и снова начала заливаться краской. – П-прости, Сакура-чан...

– Ты чего краснеешь, Хината? Раньше ты только на Наруто так реагировала... Стой, подожди-ка... Ты ПОДГЛЯДЫВАЛА?!!

От неминуемой встречи с кулаком Хинату спасло то, что она сразу же начала извиняться:

– Прости-прости-прости, Сакура-чан! Это всё мой бьякуган! Он иногда активируется сам, и я вижу... всякое.

Профессионал в Харуно все же победил оскорбленную девушку, да и Хината же... Конечно, она тоже была куноичи, но эта её постоянная стеснительность и падения в обмороки заставляли подсознательно считать Хьюгу более хрупкой, чем ту же Ино. Вот заклятой подружке за подобные фокусы Сакура врезала бы без малейших сомнений.

– Подожди, как это – сам активируется? Ты что, не контролируешь свое додзюцу?

Хината покраснела еще больше, опустила голову так, что волосы закрыли лицо, заёрзала. Сакура мысленно закатила глаза, напомнила себе, что с Хьюгой нужно быть деликатной, иначе вообще ничего не добьешься. Положила ладонь на плечо:

– Хината, я ведь не собираюсь насмехаться. Просто, если это действительно так, тебе нужно обратиться в госпиталь или даже к Тсунаде-сама. Неконтролируемое додзюцу очень опасно и может привести к травмам или даже гибели.

Хьюга отчаянно замотала головой:

– Н-нет... То есть то-сама уже проводил обследования, к-когда узнал... Он просто слишком сильный...

– Бьякуган слишком сильный? – Сакура еще раз напомнила себе, что рявкать на мнущуюся Хьюгу нельзя.

– Д-да... Он сильный. И скучает иногда... – еле слышно проговорила Хината.

– Бьякуган? – ещё раз уточнила Сакура.

Хьюга едва заметно кивнула. Харуно недоуменно моргнула. Встряхнула головой. Мимолетно просканировала собственный организм, убедившись, что все с ним в порядке. И посмотрела на Хинату уже не жалостливым, а оценивающим взглядом.

Кто бы мог подумать, что эта тихоня такая... неожиданная.

Нет, все носители додзюцу немного сумасшедшие. Вон, Какаши-сенсей до сих пор смотрит шаринганом на то, что кажется ему интересным и стоящим внимания, чтобы его умерший друг тоже мог это увидеть.

Но одушевлять само додзюцу не додумался даже Саске.

– И часто он у тебя так? – вполне ровным тоном поинтересовалась куноичи.

Хьюга глянула на нее искоса, как испуганный зверек.

– Ин-ногда...

– Дай угадаю – бьякуган у тебя тот еще развратник и в подглядывании эро-санину фору даст?

Хината убито кивнула.

– Я не специа-а-ально-о-о... – протянула она с таким глубинным отчаянием, что не поверить ей было невозможно.

А дальше химе Хьюг вообще разревелась. Сакура даже растерялась немного, но обучение у Тсунаде-сама снова подсказало, что надо делать.

Сначала успокоить пациента. Привести в норму, сбить пик эмоций – а потом уже можно продолжать терапию. Харуно вздохнула и приобняла Хинату, размеренно поглаживая по вздрагивающим от всхлипов лопаткам. Представила, каково это – видеть самые пикантные моменты из жизни окружающих. Неудивительно, что Хьюга такая стеснительная – Сакура тоже заливалась бы краской при встрече, доведись ей нечаянно подсмотреть что-то наподобие вчерашнего. Кстати, об этом!

– А почему на Наруто ты всегда так реагировала? – подозрительно спросила она. – Ладно сейчас, но когда мы в Академии учились?

– Н-наруто-кун... он просто хороший. Такой смелый! – вдохновлённо проговорила она, но снова смутилась: – И одежду на нём я вижу редко...

Сакура с громким шлепком прихлопнула ладонь к лицу. Она считала, что это у нее жизнь скатывается в безумие? Это она просто к окружающим не приглядывалась. Мгм. Если у всех клановых такие секреты в шкафу, то неудивительно, что им абсолютно все равно, кто и с кем спит.

– Если Узумаки об этом когда-нибудь узнает, краснеть при встрече вы будете вдвоем... Успокойся, я ему не скажу, – вздохнула Сакура на паникующий взгляд Хьюги. – Но и ты тоже... пообещай не рассказывать. Все равно, конечно, болтают, но так хотя бы без подробностей.

Конечно, Ино разболтает рассказанное ей сегодня – но Сакура ещё не сошла с ума, чтобы подробно описывать ей свою постельную жизнь.

– С-сакура-чан! – Хьюга даже вскинулась от возмущения. – Как можно! Я бы никогда!..

Ну да, столько лет молчала, может и ещё об одном случае промолчать.

– Слу-у-ушай, а Ино и Сай правда?.. – встрепенулась Харуно.

– Я ничего не скажу, я ничего не знаю! – замотала головой Хината, прикрывая для надёжности уши.

Что само по себе было ответом.

– Ну ладно-ладно, не волнуйся. Простое любопытство. Ты как? Дойдёшь туда, куда там шла? Или проводить?

– Я... я в порядке, Сакура-чан, – проговорила Хьюга, старательно отводя глаза, но вдруг резко вскинула голову: – Спасибо.

Сакура медленно и даже немного торжественно кивнула, чуть сжала ладонь на плече Хинаты – почему-то захотелось хоть так выразить поддержку. В самом деле, жизнь у Хьюги тоже не сахар и своих сложностей хватает. А Наруто... Наруто научил, что иногда даже такая малость может стать очень важной.

– Хорошего дня, Хината-чан.

– Спасибо, Сакура-чан. Хорошего дня, – Хьюга поклонилась и шагнула прочь.

Харуно проводила ее задумчивым взглядом. Вроде бы ничего особо важного... но все равно нужно будет поразмыслить об этом. Но – как-нибудь потом. Сейчас ее ждут дома. Саске, по крайней мере, мог уже вернуться, да и Наруто скоро должен быть притащен на плече сенсея.

Так что куноичи выкинула происшествие из головы и заспешила в квартал Учих.

*

Дома оказался только Саске. Такой родной и домашний, что Сакура удивилась себе, как она могла ещё совсем недавно смотреть на него, как на недостижимого идола, или неловко мяться, не зная, что сказать.

– Привет, отпускной красавчик... как прошёл день?

– Э-э-э, – Учиха секунду вдуплял, как именно его назвали и почему. Ну да, миссия же, заслуженных три дня выходных у него есть. – А. Да как хотелось, в общем-то. Проверил наработки, потренировался, переделал все дела... А... как у тебя?

Вопрос вышел несколько неуверенным, словно Саске не знал, задавать ли его и хочет ли он услышать ответ. Но Сакура не разочаровала.

– О, тут такое было!.. – и начала оживлённо пересказывать события дня.

Насчёт изменения слухов Учиха пояснил, мол, да, Акимичи хорошо делают свою работу. На рассказ про интерес Ино покивал – да, надо сразу пояснить ей, что к чему. А про Хинату Сакура сказала только, что Хьюга упала в обморок, рассказала секрет, но им с Саске она не может поделиться... Учиха на последнее снова кивнул – он и сам терпеть не мог, когда кто-то лез к нему в душу, поэтому чужими тайнами особо не интересовался.

Если это, конечно, были не оперативные сведения – но девичьи секреты к ним вряд ли относились.

Болтающая Харуно, на удивление, не раздражала. Даже создавала... уют? Куноичи совершенно естественно занялась ужином, между делом продолжая рассказывать, как у нее прошел день. И это было... здорово? После тишины и темноты базы Орочимару хотелось жмуриться, как выбравшемуся на солнце коту. Там разговаривали мало и редко... Хотя у Саске и до ухода к змеиному санину львиная доля общения выпадала на команду. В квартале ему разговаривать было не с кем, за его пределами тем более...

А сейчас хотелось свободно откинуться на спинку стула и поощрительно улыбаться уголками губ, слушая рассказ. И тихое, очень серьезное «спасибо» от Сакуры тоже было приятно. Не хватало только одного шумного белобрысого джинчурики.

Его принесли через полчаса, и Сакуре сразу же стал виден прогресс. Да, Узумаки всё так же висел на плече Какаши, но уже активно нюхал в сторону еды и даже болтал. Зато сам Хатаке выглядел донельзя измученным, и мешки в три ряда под единственным видимым глазом его совсем не красили.

– Сакура-ча-а-ан... – Наруто сполз с одного плеча и переполз на другое. – Я чую еду.

– Какаши-сенсей, может, вас тоже покормить? – неожиданно для себя спросила девушка. Больно уж тот неважно выглядел.

– Ну что вы, не хочу вас стеснять... – сделал «саму няшность» Какаши, отмазываясь.

Но поздно. Узумаки, не глядя, схватил его за плечо. Сакура потащила его на кухню, а за ними, на буксире, пришёл и вяло сопротивляющийся Какаши.

Конечно, девушке было неловко приглашать кого-то в чужой дом. Но прошлую партию продуктов она покупала сама, стряся с Наруто полстоимости. Да и это же Какаши-сенсей. Измученный...

Саске встретил весёлую компанию поднятием брови.

– Кормить, – лаконично пояснил Наруто, указывая на сенсея. И усадил того силком на стул. Сам рухнул рядом, едва не мордой об стол, но удержался. – Меня тоже. Привет, Саске. Я тебя люблю.

Учиха весело хмыкнул – джинчурики продолжал радовать своей логичностью и последовательностью. Без иронии – Наруто и впрямь по порядку сообщил то, что по его логике было достаточно важным, чтобы озвучить. Покормить сенсея – опять о других больше себя печется, гадёныш, – восстановиться самому, поделиться хорошим. Вот только он мог сообщить о своей влюбленности в кого-то так просто и обыденно, словно между делом и ничуть не смущаясь ни самого факта, ни признания.

И тут до Саске с опозданием дошло. Наруто. Признался ему. В любви. При посторонних. Пусть Хатаке и джонин-наставник их команды, но все равно... Сердце бухнуло в груди словно в два раза сильнее обычного, горячая волна плеснула вверх.

– Я... мне надо выйти, – Учиха чуть ли не рыбкой выметнулся из-за стола в сторону распахнутого окна.

– М-ма... – проводил его озадаченным взглядом Какаши.

– Чего это он? – не понял Наруто.

А Саске просто нужно было несколько минут побыть одному – чтобы перестало так колотиться в груди, затапливая щеки алым румянцем удовольствия, а губы смогли сложиться хоть во что-то, кроме идиотской улыбки. Наруто – любит! Действительно, по-настоящему – Узумаки же клинически не умеет врать. Лю-бит. То, что всего месяц назад казалось невозможным и даже ненужным – вот оно, на золотой тарелочке доброй воли. Внутри все шипело и пенилось, бурлило радостью, удивлением, каким-то совершенно детским восторгом. Даже свой родной дуб хотелось не стукнуть лбом в очередной раз, а обнять – не все же бедному дереву получать от Учихи недоумение и запутанность в себе.

– Саске, долго не гуляй, остынет, – окликнула его Сакура.

– Да... да, сейчас, я пару минут...

Саске подумал, что пробежаться по свежему воздуху – не такая уж плохая идея, сбегал до дуба, обнял, поблагодарил за науку, вернулся. Оказалось, достаточно быстро – рядом с Узумаки стояло всего лишь три пустые миски, а Какаши не расправился со своей порцией даже наполовину.

– Мне, наверное, надо идти... – джонин предпринял ещё одну попытку слинять.

– Сидеть, – скомандовал Наруто, придерживая его за плечо одной рукой.

– Пока не доедите – никуда не пойдёте! – упёрла руки в бока Сакура. – Можно подумать, я трелей вашего желудка не слышала!

Какаши взялся за палочки, смиряясь с судьбой. Принимать заботу от собственных же учеников было ужасно неловко – Хатаке привык быть для них, да и вообще для всех, Копи-ниндзя, одним из сильнейших джонинов Конохи. Таким можно свалиться после тяжелой миссии из-за того, что шаринган истратил слишком много чакры – но уж никак не потому, что его замотал один не в меру активный джинчурики, пусть и в сотне экземпляров. Да еще и Учиха, так болезненно отреагировавший на его появление... Хатаке не знал, что именно о нём думает бывший ученик, но пара коротких встреч убедила, что общаться с ним Саске отнюдь не рвется. Поссорятся еще... не хотелось портить вечер этим троим. Сейчас, когда он почувствовал ту теплую атмосферу, полную незримой поддержки, которая царила в доме, не хотелось ещё больше.