Текст книги "Идеальный треугольник (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

– Послабее было, – призналась девушка. – Ну и братик на месте не сидел, проказничал. Но шутки слишком злыми получались.

– Ну, Джирайя… – недовольно поджала губы хокаге.

Причина недомогания была проста, как базовая стойка – в организм выплеснулось слишком много чакры биджу. Обычно такое происходит в бою, как раз перед тем, как джинчурики начинает использовать силу своего хвостатого. Повышенная агрессивность, ускоренное восстановление и реакция… И адреналин, забивающий жалобы тела на ядовитую и разрушительную чакру.

К счастью, лечить повреждения от чакры биджу Тсунаде умела, потратив в свое время немало сил на то, чтобы этому научиться. Её техники восстановления чакросистемы как раз на этом и базировались. У Наруто, конечно, не рана, а постоянное поступление чакры Кьюби, но все равно должно помочь.

А Джирайя свой пяток оплеух вполне заслужил! Не мог же он за три года ничего не заметить!

– Ой, как хорошо, – вздохнула Наруко, как только техника начала понемногу действовать. – Баа-чан, вы такая классная!

Тсунаде закатила глаза, отвесила девушке символический подзатыльник:

– И ты туда же! Разве я выгляжу старухой?

– Ай! Не старухой, конечно! Старухи беспомощные, а вы – огого! Вы – женщина в самом расцвете… Конце расцвета сил. Лет сорок, может быть?

– Что-о-о? – взвыла Тсунаде.

Сакура бросилась вперед, обхватывая сенсея за талию. Что говорить, она не представляла, потому что Наруко и впрямь умудрилась ляпнуть полную глупость.

– А ну-ка повтори! – хокаге небрежно стряхнула с себя руки ученицы и нехорошо прищурилась.

– Н-но… – Наруко смотрела большими испуганными глазами и пряталась за подушечкой. – Но вам ведь реально не двадцать… Почему все вокруг ведут себя, будто вам двадцать? Я опять что-то не то вижу-у-у?

– Видишь? – Тсунаде резко остановилась, будто на стену налетела. – Подожди, ты что… Не видишь мою технику?

– Какую технику? – Наруко чуть нахмурилась, вглядываясь.

Саске, убедившись, что никто никого бить или убивать не будет, вышел из боевого режима и дезактивировал шаринган. Удивляться очередному отклонению Наруто от общепринятых норм он уже не стал. Ну, видит он как-то по своему… Хотя очень интересно ведь! Особенное зрение – это всегда додзюцу, а Учиха сам как-то говорил, что смотрит Узумаки как-то очень уж специфично…

– Тсунаде-сама использует особую технику омоложения, – пояснила Сакура. – И действительно выглядит, будто ей чуть больше двадцати лет.

– А… Что кожа гладкая и грудь такая… Прыгучая? – поняла Наруко. – Вижу. Но это ведь ещё не всё! А как же… Ну, это… Ощущение?

– Какое ощущение? – Тсунаде уже забыла про недавнюю вспышку и теперь с интересом ожидала ответа.

– Ну, ощущение, – Наруко насупилась. Ей казалось, что над ней зло подшучивают. Как можно спрашивать такие очевидные вещи. – Возраста. И вообще человека. Ну, ощущение…

– Наруко, – Саске вздохнул. – Большинство людей не видит даже то, что у них под носом находится, а ты про ощущение. Все знают, сколько хокаге-сама лет…

– Но это не мешает им залипать на сиськи, – самокритично закончила Тсунаде.

– То есть наоборот, видят то, что под носом, но не помнят, что было пять минут назад? – снова нахмурилась Узумаки. – Баа-чан – это баа-чан. Из-за груди вас обнимать в полтора раза приятнее. Но это не меняет факта… Если я скажу, что Орочи-сан выглядит моложе, меня убьют?.. А Джирайя-сенсей казался совсем-совсем старым. До последней встречи, когда его возраст вовсе стёрся…

– Моложе кого? – заинтересовался Саске.

– Что значит – стёрся? – обеспокоенно нахмурилась Тсунаде.

– Моложе баа-чан. Сильно. Вот уж у кого шило в хвосте лет на двадцать, – послушно начала перечислять Наруко. – Стёрся – то есть непонятно, семь, двадцать, пятьдесят или тысяча пятьдесят. Не чувствуется вообще.

Хокаге нахмурилась еще сильнее. Если с Орочимару чего-то подобного можно было ожидать – все-таки смена тел, да и его давнее заявление, что он собирается жить вечно, потому что в мире столько всего интересного, оказавшееся не пустой бравадой… Конечно, порядком царапнуло, что её молодость – только маска даже по чужим ощущениям – но что на правду обижаться. А вот «стёртый» возраст…

– По твоим… ощущениям… Это может быть опасно? Для самого Джирайи? Или… Так лучше? – вспомнилось то письмо Орочимару с обидной фразой «у меня ему будет лучше».

– Лучше! – энергично закивала Наруко. – Он такой… Цельный… И вели-и-икий стал, – она изобразила руками насколько. – А то раньше он будто не знал, десять ему или пятьдесят. Вроде и надо, а как-то не получается.

Тсунаде вздохнула. Что ж, если прав оказался Орочимару…

– Ну, хорошо. Постарайся не тренироваться активно, пока этот лунный пик не пройдет, хорошо? Ничего опасного, но сейчас в тебе слишком много чакры Кьюби, и она может повлиять на твои эмоции.

– Спасибо, баа-чан, – Наруко тепло улыбнулась. – Мы знаем. Поэтому… Так. Я честно не хотела никого волновать. Простите.

Тсунаде потрепала ее по волосам:

– Лучше не прячься. Сейчас за тебя есть кому волноваться… Не обижай их недоверием.

Наруко выглянула из-под ладони, посмотрела на действительно обеспокоенных Саске и Сакуру… И робко, нежно улыбнулась.

====== Извращенцы блюдут ======

Тсунаде в смятении вернулась в башню Каге. К сожалению, рабочий день ещё не закончился, и пойти напиться... В принципе, было можно, но лучше не надо. Шизуне опять будет ныть... А поводы расклеиться были, да ещё как. Но ничего, пара часов бумажек – которые, к слову, нестерпимо хотелось сжечь, потому что они нихрена не помогают, – и можно с чистой совестью уйти.

Но торчащий в её кабинете АНБУ намекал, что «просто» бывает только в книгах...

– Хокаге-сама, – боец в маске собаки коротко поклонился. – Прибыл посланец из Храма Огня.

– Из Храма Огня? – нахмурилась Сенджу.

Храм Огня поддерживал с Конохой хорошие отношения, но после недавней истории с псевдоджинчурики радоваться монахам не возникало ни малейшего желания.

– Ладно, пропустите его…

Все лучше, чем шелестеть бумагами, стараясь вникнуть в отчеты и разобраться с необходимыми действиями на завтра. Живого собеседника хотя бы не так хочется швырнуть в камин.

Новости, принесенные служителем Храма, были далеки от хороших. Тсунаде даже мельком подумала, что от этих монахов одни проблемы… Были, потому как посланник оказался чуть ли не единственным выжившим. И то потому, что на момент нападения отсутствовал.

– Значит, Акацки… – хокаге прикусила губу, напряженно размышляя.

Настоятель Храма, Чирику, был достаточно силен, чтобы в свое время входить в состав телохранителей дайме. И недавно видевшийся с ним Асума подтверждал, что навыков Чирику не растерял. Но его убили вместе со всеми… Впрочем, о том, что Акацки сильны, и так было известно. Да и безжалостность тоже не стала новостью – достаточно вспомнить историю с захватом Казекаге, когда на Суну была сброшена огромная бомба. Гаара успел защитить деревню своим песком, но иначе как чудом в Суне это не считали.

Тревожило то, что Акацки явно кружили вокруг Конохи. Новость о возвращении Наруто рано или поздно просочится, и как не гоняй джинчурики по миссиям, рано или поздно его смогут перехватить.

– Акацки, скорее всего, проверяют все места в Стране Огня, где мы, по их мнению, можем прятать джинчурики, – заметила Шизуне.

И прятать Наруто – тоже не выход. Во-первых, из-за характера Узумаки – чтобы он, да смог усидеть спокойно, никуда не влезая? Во-вторых, потому, что это слишком демонстративно подчеркнет то, что в него не верят… А именно это, как недавно убедилась Тсунаде, было для Наруто важнее всего.

Не стоило забывать и о возможности того, что убежище попросту найдут, а Наруто все-таки рано сражаться с Акацки в одиночку. Отвлекать же на его охрану полноценную команду…

Выдать длительную миссию? Куда и какую, чтобы никто не заподозрил подвоха? Да еще и Учиха с Сакурой… Слишком глупо разбрасываться такими сильными шиноби, направляя их на пустяковые задания. А отправь на сложное – где взять гарантию, что их, измотанных боем, не возьмут тёпленькими Акацки?

Нужно что-то решать, если она действительно хочет их защитить, и решение должно быть нестандартным…

Решение проблемы нарисовалось минут через пятнадцать, сверкая жизнерадостным ёршиком волос и красными полосами на щеках.

– Здравствуй, Тсунаде, – легкомысленно поздоровался Джирайя. – Хотел поинтересоваться, как там молодёжь дошла, нормально? Не обидел ли их кто? Сами кого не обидели? Войны случайно не развязали? И не остановили? Эм... Чего это ты на меня так смотришь? Я ведь даже в декольте тебе ещё не заглянул!

– Джирайя-а-а… – вкрадчиво протянула Сенджу, вся подбираясь, как перед прыжком. – Ты-то мне и нужен!

Шизуне невольно втянула голову в плечи, начиная прикидывать, во сколько обойдется ремонт кабинета хокаге в этот раз, но, на удивление, обошлось без разрушений. Тсунаде просто выбралась из-за стола, цепко подхватила сокомандника за локоть и потащила его наружу:

– Пойдем-ка поговорим…

Кажется, даже АНБУ мысленно сглотнули и порадовались, что гроза прошла мимо них.

А вот Джирайя все понял верно, и когда Тсунаде, наконец, остановилась, вернул ей пытливый взгляд:

– Что случилось, что ты опасаешься говорить даже в своем кабинете?

Сенджу поморщилась:

– Там я не могу ручаться, что где-нибудь рядом чисто случайно не окажется Данзо. Джи, ты мог предупредить о том, что ослабил печать?!

– А что, что-то случилось? – забеспокоился санин. – Печать сама к этому моменту должна была ослабнуть, так как планировалась на вырост и постепенное привыкание. Какие-то проблемы?

– На Наруто влияет луна, – коротко сообщила Тсунаде. – Пик излучений, слишком много чакры Кьюби в организме, слишком сложно контролировать себя… Фактически, Наруто сейчас в полуобороте.

– Наруто – шиноби и джинчурики, – отрезал Джирайя неожиданно жестко. – Всю жизнь под чьей-то защитой он не просидит. И если небольшой излишек чакры Кьюби представляет для него такие сложности, как он сможет совладать с несколькими хвостами?

– Возможно. Но сейчас рядом Акацки, а Наруто – вряд ли хороший боец.

– Мне ли учить тебя, как отсекать противника от охраняемой цели? – хмыкнул Джирайя. – Или ты хочешь, чтобы я увел его в путешествие еще на пару лет?

– Теперь уже не выйдет, – грустно улыбнулась Тсунаде. – Его команда пойдет за ним, а вместе вы слишком приметны… Да и смысла нет. Джи… Научи его сендзюцу.

Теперь нахмурился Джирайя. Как-то вдруг стало видно, что Тсунаде устала – даже не физически, морально, – что на нее и в самом деле давят все эти бесконечные дела и титул хокаге… Был ли он раньше настолько невнимательным, чтобы заметить это, или же в последнее время на химе слишком много всего навалилось? Джирайя обнял Тсунаде за плечи:

– Думаешь, стоит? Это не самая безопасная наука.

– Наруто силен… – покачала головой Сенджу. – Он уже освоил стихию и даже смог совместить ее с расенганом… Но эта техника слишком опасна. Я обследовала его сегодня… Чакроканалы правой руки повреждены, если он продолжит применять ее, то просто покалечит сам себя… Но ты веришь, что откажется использовать что-то опасное для себя лично, если будет угроза кому-то еще?

– Нет, конечно, нет, – качнул головой Джирайя.

– Вот поэтому ему нужна альтернатива. Чакру биджу нужно осваивать постепенно, чтобы организм успел к ней привыкнуть, а вот сендзюцу…

– ...к сен лучше не привыкать, – закончил Джи, задумавшись. Действительно, выходило, что пора. Чакры у Наруто много, усидчивость... Ну, как-то сам же он научился сендзюцу без этой штуки! И опасность налицо. – Можно забрать его к жабам и тренировать уже там...

– Спасибо, – очень серьезно кивнула Тсу. – Сможешь сегодня забрать? А то если он услышит про нападение Акацки, удержать его вдали от поля боя можно будет, только привязав цепью за ногу, и то если привязывать будет Учиха.

Джирайя хохотнул, представив себе эту картину. Задумался. С одной стороны, это Наруто все время гнался за Саске, да так, что за три года не успокоился. С другой… Что-то подсказывало санину, что теперь Учихе вполне может хватить дурости, чтобы сбежать из деревни уже не за силой.

– Отпустишь троих?

– У Сакуры и Саске же нет контракта с жабами, – приподняла брови Тсунаде.

– О, поверь, я разберусь, как присмотреть за ними за всеми.

После ухода баа-чан Наруко осталась в растерянности. Она никогда ещё так долго не была в реальности... Ну, в смысле, не взаимодействовала с реальными людьми. И сейчас она неловко сжимала подушечку с сердечками, не зная, что сказать и что делать.

Проще было смотреть за тем, как растёт травинка.

Да ещё и голова разболелась. Сначала читала – а читать вообще очень сложно, непонятно, как люди могут за этим часами просиживать, – потом от клонов наложилось, а теперь ещё, оказалось – и призраков-то никто не видит, и того, что баа-чан взрослая... Сложно сформулировать привычные ощущения.

Она осторожненько придвинулась к Сакуре, прислоняясь плечиком. Куноичи улыбнулась уголками губ, осторожно обняла за плечи:

– Все хорошо. Устала? Сделать массаж?

– Нет-нет, я не устала, но... Можно объятий?

Сакура, словно в ответ на смущение Наруко, смутилась сама. Обняла крепче. Глянула поверх золотоволосой макушки на Саске.

– Конечно, можно.

Учиха подобрался поближе. Если к тому, что Наруто можно без всяких помех обнимать, целовать, тискать и лапать, он уже привык, то Наруко заставляла чувствовать растерянность. Саске просто не мог сообразить, с какого боку к ней подходить. Вернее, в какой степени это все тот же Наруто, а в какой – именно что девушка, которых, как известно, понять крайне трудно.

Наруко пискнула счастливо и сама обняла Сакуру, прижимаясь и укладывая голову на плечо. Красивая, сильная, прямая и уверенная Харуно всегда ей нравилась. Было бы так здорово иметь такую старшую сестрёнку, которая за тебя всегда горой! И поможет, и подскажет, и глупостей не даст совершить.

А вот Саске – наоборот, Саске слегка пугал... С ним у братика была связана такая буря чувств, что Наруко даже не знала, смогла бы она такое выдержать. Братик сильный. Братик стискивает зубы на боль и идёт дальше. Братик прощает... А она... Только очень хорошо выполненная маска и не обладает силой оригинала.

Учиха придвинулся еще немного. Никак не получалось определиться с основной линией поведения. С одной стороны, хотелось ревниво влезть между своими девушками и тоже потребовать обнимашек, причем от обеих. С другой, это было бы откровенно некрасиво по отношению к Наруко. С третьей, они договаривались откровенно говорить о своих желаниях, но договаривались-то с Наруто… И, опять же, одно дело искренность в отношениях, и совсем другое – испорченные моменты близости из-за эгоистичного «хочу»…

– Можно… Мне тоже? – вышло тихо и до отвращения неуверенно.

Наруко распахнула глаза и недоверчиво обернулась. Саске? Просит? Неуверенно?! Что же это должно было произойти?

– Конечно! – радостно сказала она и сама бросилась на шею, чтобы не подумал чего... Что, мол, из вежливости или энтузиазма недостаточно. – Ой... Как прия-а-атно...

Учиха, которого этот внезапный энтузиазм едва не опрокинул, осторожно обнял ее в ответ и медленно, недоверчиво даже улыбнулся. Было так здорово, что он нравится и этой части Наруто – а то ведь начал подозревать уже, что она его боится. Не всерьез, но вот именно как девушка – парня-хулигана. Было немножко странно обнимать вот такого Наруто, путаясь пальцами в длинных волосах, и чувствовать прижавшуюся упругую грудь. Хотелось жмуриться от удовольствия и таять, что его так искренне любят именно те, кого любит он сам… Саске все-таки прижмурился, перебрался обратно на кровать. Затянул Наруко на колени, а Сакуру прижал к боку.

Ну да, совсем недавно он был влюблен в парня, а сейчас у него две девушки. И что? Подумаешь, какие мелочи. Совсем недавно он вообще всячески старался вытравить все эмоции и эту глупую влюбленность во имя мести.

Практика показала, что это было не лучшим решением.

Наруко ойкнула, оказавшись вдруг на коленях, но тут же потянулась за поцелуем. От Саске веяло силой. Словно он весь постоянно окружён ослабленной версией чидори нагаши. За десять сантиметров, упруго-притягивающее поле, пахнущее грозой... Наруто его не замечал, так как сам покрыт чёрно-золотистым полем силы раз в шесть плотнее поля Саске. Но она-то – нет!

И поцелуй получился совсем не таким, какие были в воспоминаниях братика. Не жадный, не жгучий, не засасывающий… Саске целовал ее осторожно, даже нежно. Ласково поглаживая по лопаткам и скользя языком по губам. Вкусно, сладко...

Наруко со стоном оторвалась, переводя дыхание. Было хорошо до головокружения, но чего-то не хватало... И девушка склонилась к губам Сакуры.

Куноичи в первый момент растерялась куда сильнее, но губы вскоре дрогнули, отвечая, и ладошки скользнули на плечи. Саске обнимал за талию и легонько ласкал шею губами, Сакура целовалась все увереннее…

Как же это было прекрасно! Наруко слегка опасалась, что Сакура откажется её целовать, всё-таки она девочка, да и формами вызывает зависть... Но опасения оказались совершенно напрасными!

– Давно хотела это сделать, – застенчиво призналась Узумаки, оторвавшись.

– Кто бы сомневался, что Наруто – не один извращенец, – вопреки словам, девушку ласково обняли за талию. – Кстати, Наруто сам-то хотел поцеловать? Или любил… Платонически? – Саске ухмылялся уголками губ и вообще выглядел очень коварно.

Сакура ерзала, кусала губы и старалась не краснеть совсем уж сильно.

– Он хоте-е-ел... Но часто мечтать не получалось, фантазии прерывались воспоминаниями об ударах. Удары Сакуры-чан! На страже невинности даже в чужих фантазиях! – Наруко подняла руку, а-ля победный жест Зелёного зверя.

Сакура смутилась еще сильнее и отвела глаза. Саске закусил губы, стараясь не смеяться, притянул куноичи к себе.

– Вообще-то, здесь и сейчас это мило, – прошептал он в покрасневшее ушко.

– Ой, как это красиво смотрится! Жаль я рисовать не умею... – заявила Наруко и улыбнулась: – Кто хочет оценить мою анатомическую точность? Братик о-о-очень старался.

Сказала и стремительно залилась краской. Звучало очень пошло. Братик так же очень постарался вложить в неё стыдливость и совестливость – качества, которых у него самого было... Скажем так, не так уж много. Да и те все ей ушли.

– Кхе-кхе, – закашлялась Сакура. – Ну, действительно, как тут не проверить...

Она неожиданно вспомнила, что Наруто, оказывается, медицинский справочник читал. Да ещё и со словарём. Такие бы старания, да в более... Эм... Приличное русло!

Наруко улыбнулась и снова затянула её в глубокий поцелуй. Маленький узкий ротик, пухлые губки, робкий энтузиазм... Сакура никогда бы не подумала, что будет целоваться с девушкой, но раз она вступила в этот маленький извращенческий кружок, куда отступать?

Да и нельзя сказать, что ей не нравится!

Саске несколько секунд перебарывал внезапно накатившее… Даже не робость, скорее, желание вобрать в себя происходящее до последней капли, насладиться прекрасным зрелищем, любоваться двумя девушками, не вмешиваясь. Но потом натура все-таки дала о себе знать, и Учиха придвинулся, обнимая Наруко со спины и прихватывая нежное ушко губами:

– Правда? Добе всё делал… По науке?

– Только не подкалывай его потом! – забеспокоилась Наруко, несмотря на явную тенденцию плавиться в сильных руках. – Он же умрёт от смущения! Ну, или что-нибудь сломает...

– Не буду, – пообещал Саске. – Но это так на него не похоже… – губы прошлись по изящной шее, а руки скользнули вперед, уверенно накрывая грудь.

– Хах... – тихий невольный вздох. – А-а-а... Упорство не похоже? Саске, ты что-то путаешь...

– Обычно оно проявляется в других вещах… – Учиха шевельнул пальцами, вырывая еще один вздох. – Но, может, я и не прав…

Сакура нервно облизнула пересохшие губы. Происходящее напомнило ей, как совсем недавно Саске прижимался к ее спине, лаская грудь. Она… Выглядела так же… Томно? Так же млела в его руках?

– «Не могу» и «не умею» тоже не особо его смущало... Просто учиться было вкусно... То есть скучно! Скучно было... А сейчас хорошо... – Наруко совершенно невинным жестом облизнулась и посмотрела на Сакуру.

Узумаки разрывало от счастья, что она здесь, она принята и тоже любима.

– Какие же вы классные, – тихо выдохнула она. – Я вас так люблю...

«Раздвоение личности? О’кей, можно познакомиться с другим тобой?» Кто бы ещё так смог, кроме братика? Только его самые любимые и самые дорогие друзья...

Сакура тихонько перевела дыхание, подалась вперед, обнимая Наруко поверх рук Учихи. Подняла глаза на Саске, словно пытаясь зачерпнуть в его взгляде… Уверенность? Одобрение? Или же просто принятие, знак того, что он не против именно треугольника?

Учиха усмехнулся и наклонился вперед, коротко целуя куноичи в губы:

– А обычно ты более решительная. На тебя тоже действует понимание, какое хрупкое чудо у нас в руках?

Наруко пискнула, осознав, что хрупким чудом здесь назвали именно её. Стало невероятно жарко от осознания, что все эти прикосновения – нежные, аккуратные – именно для неё. Для братика были другие прикосновения и поцелуи – более напористые, жаркие, иногда болезненные. А это... Только её.

Как наволочка. У Наруто своя, а у неё – с сердечками!

Узумаки потянула руки вперёд, пробираясь тонкими пальчиками под жилетку Сакуры. Живая нежная кожа под её руками, пышущий силой Саске за спиной... И сейчас – всё это для неё.

Будьте благословенны, биджу-месячные!

У Джирайи за долгие годы натренировалось превосходное чутьё. Как бы предполагалось, что оно на опасность и подставы, но так уж получилось, что из-за специфики его книг оно приобрело ещё одну сферу действия...

– Эй-эй-эй, – тормознул он Тсунаде на подходе к дому Учихи. – Молодёжь занимается своими молодыми делами.

– Откуда ты?.. А, ну да... Нашли время. Пойдём.

– Ты уверена?

– Мы постучимся, – закатила глаза хокаге.

– Ну, не думаю, что врываться к нестабильному джинчурики в такой ситуации – самая лучшая идея, – намекнул Джирайя и, подумав, добавил: – Даже постучавшись.

– И что ты предлагаешь? – приподняла бровь Тсунаде.

– Давай подсматривать? – жабий саннин показал карманную подзорную трубу.

Годайме даже не сразу нашлась, что ответить – дыхание попросту перехватило от возмущения. Рука уже сжалась в кулак, чакра всколыхнулась, скапливаясь для удара… Но Джи смотрел на нее с такой веселой лукавинкой, как будто знал какой-то секрет и собирался дразнить этим знанием химе. Тсунаде моргнула, пытаясь понять, что не так – ведь не боялся её Джирайя, никогда не боялся. А потом окатило пониманием, как ухнувшим на макушку водопадом – Джи сто лет так не улыбался. Не дразнил… да, пожалуй, с окончания Второй войны и не дразнил. Они тогда все слишком резко повзрослели и получили немало болезненных оплеух. А сейчас… на какой-то миг показалось, что перед ней стоит тот самый мальчишка, заявивший при первой встрече, что она может написать ему любовное письмо.

Ох, и врезала же она наглецу тогда!

Тсунаде резко выдохнула, прянула вперед и обняла друга до хруста костей:

– Я так рада, что с тобой всё в порядке… Но от возмездия это тебя не спасёт!

– Ай, не будь так жестока, Тсунаде-химе!

Джирайя приготовился драпать от своей участи сколько угодно, но ни за что не спалить другого любителя подглядывать.

Сай задумчивым взглядом проводил промчавшихся мимо санинов, пожал плечами и вернулся к рисунку. Всё-таки некоторых людей понять было решительно невозможно.

Утро началось возмутительно рано и бесцеремонно. Джирайя словно опасался, что они проспят, поэтому прислал клона, поставившего дом на уши буквально за полминуты. Приходилось признать, что из троицы санинов у него самые оригинальные методы побудки, но на данный момент – самые действенные. Отбивать атаку можно и не проснувшись, а вот проспать явление Джирайи… В общем, когда клон развеялся, ни малейшего желания рухнуть носом в подушку и досыпать не возникло. К тому же, и впрямь нужно было собираться на миссию, причем о её длительности ничего не сказал ни Джирайя, ни даже хокаге, а значит, снаряжаться стоило по максимуму.

Наруто, ночью вернувшийся в свой естественный облик, сонно уничтожал все скоропортящиеся продукты в доме, Саске с головой зарылся в арсенал, запечатывая побольше расходников, Сакура перебирала лекарства и прикидывала, не нужно ли заскочить к Шизуне-семпай за чем-нибудь необходимым, но внезапно закончившимся.

И тихо улыбалась. Собираться на миссию всем втроем было и в самом деле здорово.

– Баа-чан нас точно загонять хочет, – ворчал Наруто, которому всё ещё было слегка хреновенько, но хотя бы спрятаться за «сестрёнку» не хотелось. – Ладно хоть законный выходной пощадила.

Обычно шиноби давались как минимум сутки после миссии, даже если он был не ранен. Пожрать и поспать нормально во время миссий редко удавалось.

– Тук-тук, – вежливо проговорил Сай, прежде чем залезть в открытое окно. – О, вы, кажется, на миссию собираетесь... и опять без меня?

– Уж извини, – пробурчал Наруто. – Нас тоже не посвятили.

– В любом случае у меня есть для вас подарок.

– Подарок? – заинтересовалась Сакура, выглянув на кухню. Саске тоже пришёл наблюдать.

Сай торжественно развернул открыл блокнот и показал рисунок. Наруто поперхнулся. У Сакуры задёргался глаз.

– Эт... Эт ты когда умудрился? – просипел Узумаки.

– Я посчитал, что выразительнее всего будет нарисовать момент вашей наивысшей близости, – успел проговорить Сай, пока Сакура краснела и дёргала бровью.

– Сай, – голос Учихи был спокоен. Слишком уж спокоен. – На будущее. Людям обычно не нравится, когда за ними подглядывают в такой момент…

– Черт возьми! – Сакура ударила от души, но все же помня, что в этом доме им еще жить. То есть не в пол, а в Сая. – Ты что… Себе… Позволяешь?!

АНБУшник отпрыгнуть из-под удара успел, хотя и ценой выроненного блокнота.

– Не понимаю, в чем дело. Джирайя-сан тоже вчера был рядом…

Продолжить Сай не успел. Алая от гнева и смущения Сакура налетела на него коршуном, чуть ли не одним Ки выбрасывая на улицу, где уже можно было не сдерживаться. Одна только мысль, что за их… За ними вчера… Подсматривали… Причем не только Сай… Заставляла сгорать от стыда. И куноичи, как и привыкла, скрыла смущение за яростью. В конце концов, даже Тсунаде-сенсей однажды почти убила сокомандника именно за это!

Саске хмыкнул, подобрал блокнот. Выдрал из него рисунок и запечатал в наруч – все-таки, раз уже создано, глупо уничтожать такую необычную картину. И только потом рванул вслед за Сакурой – стоило донести до кое-кого, что смотреть на его девушек в такие моменты может только он сам!

Наруто зевнул, посмотрел на недоеденные продукты и снова зевнул. И всё же побежал вслед за компанией. Его подобное ваще не смущало, но Сая надо было спасать. Можно так как бы случайно попутаться под ногами у Сакуры... В конце концов, Сай не виноват, что мозги в него не тем местом и не с того конца пихали.

А вот Джирайе уши начистить общими силами надо бы. Старый извращенец точно всё знал... Но санина еще попробуй поймай, за три года Наруто так это и не удалось. Оставалось надеяться, что командных усилий для этого хватит.

Гоняли Сая азартно, с шумом и грохотом. Если Сакура шла в лоб, оставляя на своем пути воронки от ударов, сломанные деревья и пробитые стены, то Саске бесшумной тенью появлялся сверху, сбоку, спереди и посылал в жертву рои сюрикенов. Или огненные дзюцу – правда, их он использовал только там, где промах не грозил устроить пожар. Пару раз внезапно вынырнувший Учиха попытался поймать АНБУшника в гендзюцу, но Сай хорошо усвоил урок, полученный при первой встрече, и успешно избегал шарингана.

Остановил охоту Джирайя, как-то очень вовремя оказавшийся рядом и рявкнувший про то, что они уже полчаса как должны были выйти. Разгоряченная Сакура попыталась приложить и его, но санин, посмеиваясь, увернулся и сообщил, что гнев прекрасной Тсунаде он уже пережил, а дважды за один и тот же проступок его не гоняла даже Годайме.

– А зря, может, хоть так усвоил бы, – пробурчал Наруто. Наруко сидела тихой мышкой на краю сознания и что-то КОВАРНО ПРИДУМЫВАЛА. Парню аж интересно стало, но для общения нужно медитировать, а тут пора бежать.

– Наруто, что я слышу, ты против проказ?.. – театрально вздохнул Джирайя.

– Орочи-сану нажалуюсь, – пригрозил Узумаки. – Хотя, конечно, извращенца извращенцу сдавать... поди, только поворчит, что его не пригласили. Я к путешествию готов, хотя не готов тот пирожок, что я оставил недоеденным на столе.

– Все равно за вещами нужно зайти, так что не пропадет твой пирожок, – проворчал Саске.

АНБУшник, пользуясь вмешательством Джирайи, успел куда-то скрыться, и выловить его сейчас возможности не осталось. А когда они с миссии вернутся, гонять Сая будет уже как-то глупо… Хотя от мести это его все равно не спасет. Даже если месть будет в виде скучных лекций.

– Да! – чтобы выкрикнуть это, Наруто даже зевок прервал. И кинуть влюблённый взгляд на Саске не забыл.

Еда – это святое. А вкусная еда – так ваще-е-е...

Сакура закатила глаза, но ещё раз атаковать санина не попыталась. И в самом деле, саботировать миссию так демонстративно…

– Джирайя-сама, а в чём заключается наше задание?

– А вот это, дети, я вам расскажу, когда мы выйдем, – санин хитро прищурился.

Саске передернул плечами. Смутное ощущение будущей подставы переросло практически в уверенность, но копчик намекал, что подстава будет не смертельной…

А потом санина можно будет с чистой совестью загонять втроём. Без всяких отмазок про уже выдавшую порцию люлей хокаге.

====== На круги своя и не своя ======

Усталая и грязная команда номер семь стояла в убежище Орочимару и капала грязью на пол. Они таки попытались урыть Джирайю хотя бы символически, но вместо этого искупались в болоте и где-то там в трясине оставили самооценку. А ещё оказалось, что идут-то они туда же, откуда и приходили – только окружными путями и ни словом не обмолвившись.

И, судя по всему, Орочимару на этот раз был трезвым и злым.

– Что ЭТО? – спросил он с непередаваемым выражением. Брезгливость, удивление, отторжение… неуютно стало даже Джирайе.

Змеиный санин умудрялся совмещать множество, казалось бы, противоречивых факторов. Способность вылезать из собственной пасти в слюне и привычку облизывать всё что не попадя – с изрядной брезгливостью и чистоплотностью. И хорошенько промоченные в болоте шиноби ему не нравились.

– Это – воспитательные меры, – Джи отступил на полшага, чтобы не испачкать край нового хаори в болотной жиже. – А они… Это просьба Тсунаде.

Джирайя помолчал пару секунд, потом очень серьезно добавил:

– Если ты против, я уведу их на Мьёбокузан. Но тогда я и сам там застряну неизвестно на сколько.