Текст книги "Идеальный треугольник (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

– Это мелочи.

Девушка одарила его неодобрительным взглядом:

– Засосами с такими зубами обмениваться не вздумайте, артерию же перегрызть можно запросто.

– Совет вам и любовь, – помахал ручкой Орочимару, ненавязчиво выпихивая всех лишних из комнаты, и втихую полапал шипы Наруто. – Постарайтесь ничего не сломать. Сакура, следи за этим психом.

– Это вы про Кабуто-куна? – безупречно-вежливо уточнила пай-девочка Сакура.

– Нет, он псих без суицидальных наклонностей, следи за другим, – отозвался Орочимару и всё-таки выпихнул их.

Харуно окинула сокомандников пристальным взглядом, как будто хотела эти самые суицидальные наклонности найти и зверски убить, решительно потянула их за собой в сторону кухни. Наруто она и в самом деле неплохо знала, так что логично решила, что он не откажется заесть переживания.

И пусть только Кабуто попробует что-то возразить!

Орочимару развернулся к своей ступорной красавице и задумчиво его разглядел. Проверил медицинской чакрой – никаких процессов в организме не происходило. Кажется, с тем, что его сен связан со временем, он угадал… Задумался. Прижался губами к губам Джи.

Как и следовало ожидать, никакой ответной реакции не возникло. Джирайя сейчас вообще ощущался странно – он не был ни теплым, ни холодным, ни твердым, ни мягким. При этом пошевелить, к примеру, волосы или тронуть одежду можно было спокойно. На них это непонятное состояние не особо распространилось.

Жаль, что не сработало. Было бы как в сказке… Однако если Орочимару и жил в какой-то сказке, то только в страшной.

Змей прижался лбом ко лбу Джи, пытаясь придумать способ вытащить его из такого состояния. Хотя бы один. Хотя бы дурацкий. Но… Если он действительно застрял во времени… Это слишком малоизведанная область, чтобы можно было что-то предпринять. Только подождать. Но сколько ждать?.. Непонятно.

Как хорошо, что он бессмертный.

Орочимару сложил печати, создавая Дотоном прямой переход, и потащил своего пострадавшего любимого в спальню. Если уж сидит без реакции, то пусть сидит рядом.

*

Орочимару быстро провёл диагностику и направился в сторону экспериментаторов, выяснять, что вообще произошло. Они нашлись на кухне. Сакура сидела в глубоком фейспалме, извращенец второго поколения Учиха Саске тепло смотрел на шипастого монстра, а означенный монстр зарылся мордой в миску с раменом и шумно из неё хлебал. Кабуто возился у плиты и нервно огрызался, не давая никому даже воду подогреть без его контроля на его кухне. Наруко сидела в углу и нервно грызла печеньку.

– Нарруто… – простонала девушка, не в силах смотреть, как ест Узумаки.

Змей медленно прошёл на кухню, вздохнул. Из миски высунулись настороженные чёрные глаза. Санин молча достал из шкафчика салфетки и придвинул их к Наруто. Сам уселся напротив него, задумался.

– А… Орочимару-сан, вы не будете ругаться? – уточнила испуганная куноичи.

– На что? Что у Наруто не хватает терпения учиться держать палочки с такими когтями? Нет. Или что опасный эксперимент оказался опасным? Тоже нет. Сакура, расскажи, что произошло.

Харуно глубоко вздохнула и начала рассказ.

– Что-то жизнерадостность полученный результат мало напоминает, – заметил Орочимару, отпивая чаю. Чай без вопросов приготовил Кабуто и благоговейно поставил его перед любимым самой.

Все дружно посмотрели на Наруто. Конечно, монстром его никто не называл и не шарахался… Но действительно, жизнерадостностью облик черноглазого клыкастого дикобраза не назовёшь.

– Нет-нет, потом Наруто решил искать просто чакру, схожую с его собственной. И вот… Нашёл.

– Хм… Значит, просто взять и пропустить этап определения конкретных свойств собственной чакры? Интересное решение… – Орочимару задумчиво постучал пальцами по столу. – И, учитывая, что трансформация не летальная, не такое уж и неверное. Осталось выяснить, что же пошло не так.

– Фякра быва не вовсем как мовя, – предположил Наруто. Шипы и клыки постепенно втягивались, да и сам он уже почти привык к изменённому состоянию рта, так что говорил он несколько понятнее.

– Как вариант, – кивнул Змей. – С другой стороны, ты же джинчурики, у тебя постоянно идёт приместь чакры Лиса… Значит, а) ты нашёл не совсем подходящую чакру; б) ты нашёл подходящую чакру, но по каким-то причинам она всё равно тебя меняет; в) действительно совпадающей чакры просто не существует. Наруко! Ты ничего странного не почувствовала?

– Ну, нет вроде… – озадачилась девушка.

– Точно нет? – настаивал Орочимару.

– Точно-точно.

– У тебя слегка изменилась внешность или мне кажется?

– О, это Кабуто-сенсей! – девушка прижала руки к груди и влюблённо на него посмотрела. – Он мне показал законы пропорции, и теперь у меня облик более гармоничный!

– Угу. А цвет глаз меняла?

– Н-нет…

– И почему ты до сих пор не висишь у меня на шее? – Орочимару вспомнил, как при первом применении Узумаки этой техники при нём он оказался зверски затискан. И отбиваться-то жалко было!

– Н-ну… не хочется?

– А теперь изволь сосредоточиться и посмотреть состав собственной чакры.

– О… Я в сен-моде!

– Пофяму она не факая непфопфребная?! – вскочил её брат, возмущённо размахивая руками.

– А это нам ещё предстоит выяснить, – покачал головой Орочимару. – Наруко, ты понимаешь, какую именно сен отхватил твой брат?

– Да, – девушка неловко хихикнула. – И, кажется, понимаю, почему его так корчит. Но, братик, в этом же нет ничего плохого!

– Ф фсём? – подозрительно спросил Наруто.

– Ну… – девушка стеснительно ковырнула пальцем столешницу, быстренько подбежала к Орочимару и что-то прошептала ему на ушко.

– Эй! Фекрефы от мефя?! – возмутился Узумаки. – Тфы мой флон!

– Хм… Логичное предположение, – протянул Орочимару, не обращая внимания на возмущения.

Сакура вздохнула. Возмущение джинчурики она понимала и в некотором плане разделяла – разве что ей хотелось прижать к стене Орочимару как более информированного. Наверняка ведь к информации Наруко у него были и свои догадки…

Другое дело, что куноичи отлично понимала, что не ей и не сейчас чего-то требовать от змеиного санина. Выглядит-то он спокойным, но мало ли…

– Орочимару-сан, а что с Джирайей-сан?

– Полагаю, он выпал из течения времени, – пугающе безмятежно отозвался Змей. – Разбудить известными мне способами не вышло. Остаётся только ждать или пытаться что-нибудь придумать. Так, Наруко. Постарайся не развеиваться хотя бы дня два.

– Хай! – серьёзно кивнула девушка.

– Наруто… Предлагаю тебе один ритуал… Как минимум, он увеличит твой контроль, и ты сможешь нормально прерывать сен-мод. Как максимум… Он будет проходить так же естественно, как у Наруко.

– И в чем подвох? – подозрительно прищурился Саске, паранойе тоже учившийся у змеиного санина.

– Хм… – задумался Орочимару о том, как бы выразить помягче, что выживаемость после ритуала достаточно низкая. – Это неприятно. Больно даже. И может плохо сработать на джинчурики. Однако если возникнут проблемы, ритуал можно будет прервать. Или… Я могу прямо сейчас сказать, какой именно сен-чакры коснулся Наруто. Успокаивать выйдет дольше.

– Я нифего не боюфь! – возмутился Узумаки.

– И что, этот ритуал так уж необходим? – взгляд из-под прищура стал более пристальным. – Или просто интересно, что выйдет?

Саске понимал, что, возможно, обижает Наруто столь явным задвиганием себе за спину – но чуть ли не впервые защищать кого-то было настолько естественно, что Учиха не мог и не хотел этому сопротивляться. Причем защищать не от физических ран.

– Это ритуал принятия. Принятия себя, – ответил Орочимару задумчиво. – Полагаю, Наруко не испытывает никаких проблем с сен-чакрой, потому что принимает её полностью. Вероятность того, что Наруто её отвергает – девяносто процентов. А та и мстит…

– Да фто это за фен-чакра тафая?! – возмутился Узумаки.

– Хотя, возможно, дело в умении Наруко подавлять чакру биджу.

– Я могу прекратить, посмотрим, что выйдет! – тут же отозвалась девушка.

– Давай.

Наруко зажмурилась, вздохнула… Открыла глаза. Ничего не изменилось.

– А сенмод точно был? – на всякий случай уточнила Сакура. – То есть именно сенмод, а не, скажем, немного сенчакры от Наруто. Когда он терял контроль над чакрой биджу, клоны говорили, что горячо, и развеивались.

– Ну… А как проверить? – уточнила Наруко.

– Ррррр… – отозвался её брат. – Я спросил, какая у меня сен!

– Слушай, подожди немного, а?

Но Наруто ждать не желал и бросил в неё тарелкой в надежде развеять. Наруко увернулась и, проскользнув под столом, кинулась прочь из кухни. Следом за ней выход заблокировал Орочимару.

– Ты точно хочешь узнать?

– Дра!

– Точно-точно?

– Дра!

– Тогда подождём, пока из тебя остатки сен-чакры не выйдут, чтобы ты не натворил глупостей большого масштаба.

– Орррочимаррру!

Наруто не выдержал и исполнил мечту Сакуры: взял змеиного санина за грудки и начал трясти. Тот такое обращение не стал спускать, и джинчурики упал на землю с поломанными шипами.

От Учихи полыхнуло Ки – резким, направленным и острым, как отточенное лезвие. Говорить Саске ничего не стал, остатками здравого смысла понимая, что Наруто и в самом деле повел себя несколько неадекватно, но полыхающий алым взгляд яснее ясного давал понять, что Учиха запомнит. И если такого запомненного окажется больше некоего минимума, выздоровление Орочимару не спасет.

Просто потому, что именно в безумии Учихи становились пугающе сильны и непредсказуемы. Настолько, что их стремлению к разрушению мало кто мог противостоять.

– Ты как? – Сакура опустилась на колени рядом с Узумаки, окутывая ладони шосеном. – Очень больно?

– Ш-ш-ш… странно. Пощему оно болит? – Наруто тупо посмотрел на сломанный шип. Часть, казавшаяся донельзя чужеродной, болела, как реально сломанная кость.

Орочимару скользнул в сторону под пристальным взглядом алых глаз. Ему нестерпимо захотелось обнять разозлённую няшечку, но Змей классифицировал это как суицидальные наклонности и не стал вестись. Вместо этого он сложил печати звуковой техники.

– Его сен – смерть, – раздалось чётко в ухе Саске. – Родная, созвучная с его собственной сутью. Уверен, что он на это нормально прореагирует, и обойдётся без прорыва биджу?

Томоэ шарингана закрутились, почти сливаясь в черное кольцо. Учиха медленно моргнул, пытаясь осознать услышанное.

Слово, которым можно охарактеризовать Наруто, чтобы не потребовалось никаких уточнений – смерть? Да ну, бред полный. Потому что… Это же Узумаки. Который раз за разом будет бросаться на врага, выдирать чакру у Кьюби и пробивать лбом стены, чтобы спасти своих друзей. Чтобы спасти вообще всех.

Но в одном Орочимару был все-таки прав – говорить об этом Наруто без подготовки не стоило.

Саске не боялся прорыва биджу и не боялся Кьюби в целом. Но… Наруто так долго пытался доказать, что он не монстр. Почему-то вспомнилось, как мелкий пацан яростно кричал: «Меня зовут Узумаки Наруто!», словно в отчаянной попытке втиснуться, вломиться, вжаться в пространство людей, из которого его все время выталкивали.

С него ведь станется убежать ото всех, чтобы защитить от себя. А потом выть от тоски или вообще додуматься до сдачи Акацки, чтобы они его, такого опасного, уничтожили…

На этой мысли Саске скрипнул зубами, невольно жалея, что все клыки достались Руту. Ему бы тоже не помешали…

Но все равно, Наруто – смерть? Откуда вообще такие бредовые выводы?

Поднять взгляд, выплеснуть чакру, заставляя шаринган на долю мгновения блеснуть ярче.

Гендзюцу.

«Не слишком-то похоже на шинигами. Доказательства?»

– Вообще-то, похоже, разве что шинигами не доводят себя до такого непотребства и выглядят немного поприличнее. Или скрывают шипы под рукавами, хм… – раздалось в ухе. – Доказательства. Слова Наруко. Связь клана Узумаки с шинигами. Совпадение парадигмы. Смерть – это не только то, что причиняет боль живым. Это принятие всех, несмотря на все поступки. Это изменение, непоправимое, резкое, корневое. Парадоксально, но это похоже на правду.

Накладывать еще одно гендзюцу Саске не стал, равно как и продолжать переговоры за спиной Наруто. Он погасил шаринган, присел рядом с Узумаки, касаясь плеча в жесте поддержки. Поднял глаза на Орочимару:

– Что это за ритуал, и кто его проходил? Какие итоги? Какова статистика неудач?

Орочимару постарался незаметно глубоко вздохнуть. «Серьёзный разговор, серьёзный разговор, – напомнил он себе. – Не лезть с обнимашками к пусе. Свидетели. Прилетит ведь сразу с трёх сторон… и Кабуто ещё обидится».

– Ритуал принятия. Полежать на камешке, попринимать себя, – косо усмехнулся Змей. – Кроме первых испытуемых, проходили я и Джи. Итоги – стремительное увеличение контроля. Статистика неудач – один из семи. В случае неудачи – мучительная смерть.

– И почему вы считаете, что в этой ситуации такой риск лучше нервного срыва, пусть и у джинчурики? – Сакура смотрела открыто и очень серьезно.

Не подозревала, но требовала рациональных объяснений. Эх, Тсунаде… сумела-таки подобрать себе достойную ученицу. Сенджу тоже никогда не верила в предательство…

И не учитывала его в планах.

Порою – зря.

– Потому что результат один и тот же, только в одном случае процесс можно будет контролировать. И максимальное количество трупов – один. Впрочем, как хотите. Я к вам нянькой не нанимался. Не нравится предложенное решение – ищите своё, – Орочимару потёр переносицу и проскользнул мимо команды номер семь в коридор.

– Орочимару-сама! – вскинулся вслед за ним Кабуто с печеньками.

Саске недовольно нахмурился. Его не оставляло чувство, что они что-то упустили… Где-то поступили неправильно…

– Ксо, эти ткани такие прочные, – Сакура тоже хмурилась, но по другой причине. – Очень сложно лечить. Как их вообще сломать-то получилось?

– Ну, может, просто приложишь как было, и оно само прирастёт? – предположил Наруто. – А что? Я всегда так лечусь! Да и втягивается он уже…

И действительно, шипы становились всё короче и короче, да и клыки уменьшились достаточно, чтобы рот мог закрываться.

Сакура возмущенно засопела – не потому, что в ее умениях усомнились. Просто кодекс ирьенина в нее буквально вбивался, и мало в нем было вещей, недопустимых больше, чем вот это вот «само зарастёт».

– Сенчакра вытесняется, или ты берешь ее под контроль? – Саске потянул Узумаки за плечи, побуждая сесть.

– Вытесняется. Я блокировал приток, отрезал её… Вот она постепенно, в процессе переваривания рамена и того. Кончается. Почему Орочи-сан мне не сказал? Я, наверное, зря его схватил, наверное, ещё и проткнул слегка… Но зачем скрывать-то было?! Разве правда не лучше сладкой лжи? Что со мной опять не так?!

– Так он и не врёт, – машинально возразила Сакура. – Он просто не говорит.

– Вопрос сейчас не в Орочимару, – качнул головой Саске. – Наруко тоже промолчала, а она часть тебя.

– Всё настолько плохо? – вздохнул Узумаки, прижимаясь к Сакуре. – Почему мне не могло достаться сен с крыльями бабочки и золотистыми искорками? Я бы порхал и всех ебашил расенганами…

– Потому что бабочки не владеют расенганами?

– И жрут они одну траву…

– А лисы милые и жрут кроликов! Но почему-то один из них у меня в пузе… – Наруто осёкся. – Точно! Надо его накормить! О-о-о, я дурак! Вот поэтому он такой грустный! Он же большой, но такой тощий!.. Ой. А чем можно покормить биджу?

– Эм. Чакрой?

– Наруто… – звонкий шлепок встретившейся со лбом ладони прозвучал уже почти привычно.

– Можно у Орочи-сана спросить! – не потерял энтузиазма джинчурики.

– Орочимару сейчас будет в первую очередь ждать ответа насчет ритуала, – заметил Саске. – Вряд ли он захочет говорить о рационе биджу.

Очень хотелось добавить ядовитое «заинька обиделась, что ему не верят», но звучало бы настолько в духе самого Орочимару, что Учиха все-таки сдержался.

====== Первые последствия ======

Наруто грустно посмотрел на курточку, превратившуюся в решето от внезапно отрощенных острых шипов. Четвёртая. У него оставалось ещё две, а потом надо будет искать новую. А эта была такой красивой… Оранжевенькой, яркой.

Они как раз пришли в комнату устраиваться отдыхать. Обнимашки – лучшее лекарство от стрессов. Наруто вот снял курточку… Загрустил. Но всё же не растерял решимости накормить Лиса. Поэтому он забрался в кровать с ногами, уселся в позу для медитации, задумался…

С Кьюби за эти годы он встречался считанные разы. И всегда это были случаи, когда жизнь самого Наруто повисала на волоске. Кажется, лис как-то сказал, что если умрет джинчурики, умрет и он. Временно, но такой вариант нравился биджу ещё меньше сидения в никчемном человечишке, так что он всё-таки давал чакру для спасения шкуры этого самого человечишки. Да и то, до разговора или хотя бы отблёскивания глазами из-за прутьев клетки Кьюби снисходил далеко не всегда. Иногда он просто давал чакру.

А иногда – давал её слишком много, чтобы человеческое сознание могло справиться с захлестывающей его яростью.

Было немного не по себе – последний раз, когда Наруто обращался к чакре лиса, пострадала Сакура. А немного раньше он тоже не справился с четвертым хвостом и чуть не убил эро-санина… Узумаки встряхнулся. Ну, в этот раз все точно будет хорошо! Ведь нельзя злиться на того, кто принес тебе покушать, правда?

К счастью Наруто, Саске как раз отошёл умыться, а Сакура пошла добывать еды и себе. А то она не успела ничего перехватить, а день был долгим и нервным…

Узумаки глубоко вздохнул и прошёл по проторенной дорожке, которую он нашёл, когда в прошлый раз пытался сен-чакрой овладеть.

В коридорах странного мира печати было серо и скучно. Наруто выглянул в зал с воротами, почесал нос. Уселся, сосредоточился. Протащить сюда реальные предметы не получалось, но ведь ходил же он как-то тут в своей одежде, а не голым, и вообще это место в его животе… Так почему бы не сделать чакру в виде кролика?

Наруто нахмурился, сосредоточился, создавая небольшой круговорот чакры и пытаясь придать ей форму кролика. Получалось что-то не очень. Небольшой смерчик – да, а вот кроликом он становиться не желал. Наверное, надо было лучше изучать теорию гендзюцу… Узумаки вспомнил своего иллюзорного клона, загрустил. Понял, что забыл, как делается даже это. Загрустил ещё сильнее. Тут же взбодрился и побежал в реальность, дёргать Саске, чтоб он объяснил, как это вообще делается-то?..

А то, конечно, можно клона в зайчика превратить, но скармливать клона как-то стрёмно…

Лис этот странный визит никак не прокомментировал, но пристальный взгляд из темноты чувствовался. Оставлять без внимания столь редкое разнообразие в своей жизни биджу не собирался.

– Наруто! Не вздумай медитировать! Хватит на сегодня уже, еле откатили всё!

Сакура, как ни удивительно, вернулась первой, загрузив на поднос не только свою порцию, но и по тарелке для парней. Ел ли сегодня Саске, знал только он сам, но в любом случае от добавки он точно не откажется.

– Но, Сакура-чан! Кьюби! Он же такой грустный! – возмутился Наруто. – Потому что тощий – точно тебе говорю! Надо его покормить. Я попытался чакру в форму кролика слить, но как-то не получилось… Как гендзюцу делаются, напомните?

– Нарруто! – прорычала Сакура, с громким стуком поставив тарелку. – Ты… ты!..

Ответом ей стали умоляющие синие глаза, злиться на обладателя которых было совершенно невозможно.

– Ар-р-р! Хорошо! Я объясню, но только после того, как ты поешь… И ты не пойдешь один!

– Сакура-чан, но как я смогу взять тебя с собой в печать? – поставил бровки домиком Узумаки.

– Я смогу войти туда сам с помощью додзюцу, – заметил Саске, который тоже успел вернуться. – Нашим сенсеем не зря с самого начала ставили Шарингана Какаши. Наши глаза позволяют контролировать биджу.

– Правда? – удивился Наруто. – То-то Кьюби так Учих не любит! Ну, ничего! Мы докажем, что ты хороший! И принесём ему во-о-от такого зайца! Выше меня ростом! А то Лис, конечно, плохой и много людей убил… Но жить в клетке всё-таки грустно. Нет, кролика в два моих роста, да!

Сакура вздохнула. Наруто всё-таки такой Наруто. Ну кому бы еще в голову пришло усмирять биджу кормежкой, а не силой?

– Сначала ужин, – напомнила куноичи.

Поели быстро. Напряжению в воздухе накопиться толком не удалось – Наруто ёрзал в нетерпении, Саске задумался о чем-то своём… А, нервничая в одиночку, Сакура начинала чувствовать себя истеричкой. Лучше уж тогда поразмышлять о чём-нибудь полезном. О теории чакры, например…

– Подстрахуешь нас? – Саске внимательно посмотрел в глаза куноичи.

Не внушая что-то и не от недоверия – наоборот, это был жест близости. Так идущие в разведку боем смотрят на товарищей, обещая вернуться и одновременно прося дождаться. Сакура чуть заметно кивнула. Конечно, проследит и постарается выбить их из гендзюцу, если что-то пойдет не так. Благо в этой области способности у нее есть.

В этот раз медитировать Наруто не пришлось. Учиха просто сверкнул своим шаринганом, и они оба провалились в гендзюцу, уводящее их в глубины подсознания.

– Хм. Я думал, у тебя тут более открыто.

– Да я не знаю, чота оно вот так… – развёл руками Наруто. – Ну что? Как мне кролика-то сделать? Из чакры?

Саске наклонил голову набок. Главным в формировании гендзюцу было хорошее воображение и хороший контроль чакры. Воображение, чтобы представить нужный образ, контроль чакры – чтобы воплотить без помарок. Судя по Наруко, с воображением у джинчурики было все в порядке.

– А как ты пробовал до этого?

– Ну, собрать чакру. В круговорот, как я пробовал с расенганом. А потом я заступорился, так как вообще не понимаю, что с ней потом делать…

– Расенган, – фыркнул Учиха. – Представь кролика. Которого хочешь получить, как можно ярче, до последней шерстинки и шрама на лапе.

Наруто закрыл глаза и сосредоточенно запыхтел. Выходило очень вкусно – сколько он таких кроликов переловил и пережарил – не счесть! И нежные ляжечки, и быстро бьющееся сердечко, и почки, и печёночку… А ещё мягкая тёплая шёрстка, наивно дрыгающиеся ушки – ням!

Двухметровый, к сожалению, не получился, но до полуметра вырастить удалось.

– Готово.

– А теперь постарайся, чтобы твоё творение покусало Кьюби, а не нас, – голос Учихи не дрогнул, но что-то в нём такое было…

Наруто открыл глаза. Напротив них сидел и скалился упитанный кроль ростом ему почти по пояс. Испуга в его красных глазках не было ни капли, а клыки могли заставить позавидовать какого-нибудь тигра.

– А клыков-то я не представлял, – озадачился Наруто, запуская руку в волосы.

Кролик оценивающе на них посмотрел и облизнулся. Саске невозмутимо потянулся за мечом.

– Не-не-не, это для Кьюби! – остановил его Узумаки и потянул в сторону клетки. – Бежим!

И они побежали. Кровожадный кролик двинулся за ними длинными сильными прыжками, громко и угрожающе клацая зубами. Они выбежали на площадку перед клеткой, затопали по воде, разбегаясь в разные стороны. Кролик выбежал и ахнул – такой большой еды он в своей короткой жизни ещё не видел. Его красные глаза загорелись в предвкушении…

Кьюби щелкнул челюстями. Не агрессивно, не лениво – просто сработали лисьи инстинкты, которые у зверя из чакры все-таки были. И хотя кролик был лису на один зуб, он оказался неожиданно вкусным. По сути это была та же чакра джинчурики, которая просачивалась в клетку во время «отливов» собственной чакры Кьюби после формирования хвостов, но… Лис повернул голову, чтобы видеть обоих своих гостей.

– Смешная попытка, – сообщил он с легкими порыкивающими нотками.

– Вкусно? – с надеждой поинтересовался Наруто. – Извини, я не ожидал, что он таким агрессивным выйдет.

Лис уложил голову на лапы:

– Рассчитываешь меня подчинить, джинчурики?

– Что? А? – Наруто совершенно не врубился. – Кроликами? Ты чо, тупой?

– Учихой, – Кьюби приподнял губу в оскале. – Эти глаза… И способность видеть меня внутри тебя… Это может быть только сила Шарингана, сила забытого рода. Глаза с такой силой и чакра, ужаснее моей… Прямо как у Учихи Мадары.

– Как будто я знаю, кто это такой, – фыркнул Саске.

– Орочи-сан такого однажды упоминал, – задумчиво проговорил Наруто. – Нет, он мне кроликов помогает делать! Тебе понравилось? Понравилось? А ещё хочешь? А то ты такой тощий, что мне аж больно на тебя смотреть!

Лис повернул голову боком, пристально рассматривая букашку размером примерно с его зрачок.

– Иди сюда, – голос биджу стал низким и почти вкрадчивым. – Ближе.

Наруто сделал осторожный шажок вперёд.

– Нет, если ты думаешь, что я тебя отпущу – даже не мечтай! – надулся Узумаки. – Ты плохой и делаешь много разрушений! Кроликов хочешь?

– Чего ты добиваешься? – биджу нетерпеливо хлестнул хвостами.

– Чтобы ты стал счастливым, – моргнул Наруто жалобно. – А то тебе, наверное, грустно в этой клетке одному сидеть… Да без рамена… О! Давай я тебе целую полянку кроликов сделаю! Чтобы они размножались и бегали вокруг тебя!

Не откладывая дело в долгий ящик, Наруто зажмурился, представляя…

Кроликов возникло столько, что вовремя отпрыгнувший в сторону Саске мимолетно подумал, что если лис их есть не будет, то его банально затопчут. Но несколько щелчков челюстью подтвердили, что кролики то ли действительно пришлись биджу по вкусу, то ли просто оказались слишком сильным искушением.

– Доволен? – поинтересовался Учиха.

– А-а-а, Саске, спаси-и-и!!! – Наруто пробежался по стене. За ним, как хвост, мотался из стороны в сторону вцепившийся ему в задницу кроль. – Я ещё полянку не сделал! И девоче-э-эк!

На этот раз в щелканье зубов явственно слышалось что-то такое… Ехидное.

Учиха вздохнул.

– Наруто. Это же твое псевдогендзюцу. Просто развей, можешь с помощью «кай».

– Не буду я ничего развеивать! Я ещё не закончил! – возмутился Узумаки таким произволом и всё-таки отбился от хищного кроля. – Так, девочек… – кроликов стало в два раза больше, на стену пришлось забираться повыше. – Полянку…

– Можно было развеять одного кролика… – вздох вышел еще более выразительным. – Наруто, ты уверен, что эти кролики будут есть именно траву?

– Кажется, они будут есть друг друга, – вздрогнул Узумаки, когда кролик-девочка отгрызла кролику-мальчику голову и с аппетитом зачавкала. – Кью, тебя не загрызут?..

Биджу возмущенно рыкнул, мотнул хвостами. В них тут же попытались вцепиться другие кролики, но Кьюби легким взмахом швырнул их в стену… прицельно близко что от Наруто, что от Саске.

– Не зарывайся, человек!

– Да эти кролики выглядят страшнее тебя! – возмутился Узумаки, забираясь повыше. – Какого они такие агрессивные?! Я их милыми представлял!

– Мне кажется, ему не понравилось, что ты сократил его имя, – флегматично заметил Саске.

Кьюби но Йоко на поверку оказался как-то не совсем таким, как представлялось. Нет, биджу был и силен, и внушителен, и пугающ… Но вот с последним как раз и не заладилось. Здравый смысл твердил к клетке не подходить и вообще свести общение с биджу до минимума. А вот нечто темное, нутряное жаждало метнуться вперед, прижать лиса к полу, заставить признать превосходство и победу…

Саске потряс головой. Это место на него плохо влияло. Тут Орочимару не по зубам, куда на Девятихвостого замахиваться? Шаринган, конечно, может подчинять биджу, но стоит закончиться чакре…

– Уй, ты, блин, знаток психологии биджу! – возмутился Наруто, потирая зад. – Э-э-э… Может, мне их того, развеять? – кролики уже сражались стенку на стенку, не на жизнь, а на смерть. – А то, кажется, всё пошло не по плану. Надо было рамена понапридумывать! Целое рамен-цунами!..

– Мне бы не понравилось, если бы меня окатило горячим раменом, – фыркнул Саске.

– Хм… Да и было бы печально, если бы он тоже попытался Кьюби съесть. Эх… И чего это у меня всё клыкастики выходят? – расстроился Наруто.

– Потому что в тебе сидит биджу и фонит?

Кьюби щелкнул зубами, словно соглашаясь, хотя на самом деле просто перекусил слишком наглого кролика.

– Вот раскормлю его, он станет добрым, и кролики будут милыми получаться! – заявил Наруто с той же решимостью, что и «Я стану Хокаге». – Кстати, кои… Как ты думаешь, спросить Кью о том, что с ним во время лунных недомоганий происходит, или не стоит?..

– Спроси, хуже не будет, – задумчиво отозвался Саске.

Печать на него определенно плохо влияла. Если желание подчинить биджу он еще как-то мог понять, то вот порыв выдрать у него из пасти кролика и пнуть по носу находился уже за гранью разума.

– Кью… Кьюби! – позвал Наруто, перекрикивая гвалт воинственных кроликов. – Слушай, а как тебя нормально зовут? Не может же быть, что твоё имя – просто Девятихвостый? Ай, стоп, не об этом спросить хотел. А у тебя недавно ничего особенного не происходило? А то мне ваще казалось, что ты клетку лбом проломить пытался. С разбегу. Раз за разом.

Биджу прянул вперед с такой силой, словно и впрямь хотел протаранить клетку, хотя эти попытки он бросил уже давно – сразу, как убедился, что печать слишком крепка, чтобы пробить ее силой.

– Что ты спросил?

– Имя. И не происходило ли с тобой ничего странного в последнее время? – Наруто прыгнул выше, уклоняясь от особо прыгучего кроля.

– Зачем тебе мое имя? – хвосты яростно хлестнули по прутьям.

– Э-э-э, тише, парниша! Ну, хочешь быть Кью, будешь Кью! – возмутился Узумаки. – Меня больше странности поведения чакры интересуют.

– Почему ты спросил про имя?! – биджу рявкнул так, что кроликов посносило.

– Ай, – Наруто прочистил ухо. – Ну, Саске сказал, что, должно быть, тебе не понравилось, что я твоё имя сократил… А я подумал, что это и на имя не особо похоже… Вот и спросил. Из вежливости. Ты чо такой нервный?

Лис улегся, разворачивая хвосты причудливым веером. Перевел взгляд на Учиху:

– Зачем тебе мое имя, потомок забытого рода?

– Мне? Низачем, – фыркнул Саске. – И клан Учиха не забыт. И не будет забыт! – он прянул вперед, сверкая шаринганом.

Кьюби задумчиво хмыкнул. Он больше не походил на огромную гору ярости. Скорее, это была заинтересованная гора.

– Отец дал мне имя Курама.

*

Орочимару быстрым шагом уходил от кухни, слегка поскрипывая зубами. Эх, насколько проще было раньше, когда можно было просто поймать на слабо и заставить. А результат, если получится несовместимым с жизнью, смести в совочек. А так… Упрямятся, что-то обсуждают, спорят, спрашивают, не доверяют… М-мудаки мелкие, будто у них есть что-то лучше, чем он. Будто можно спросить кого-то ещё.

– Орочимару-сама, Орочимару-сама! – за ним выбежал Кабуто. – Вы не допили чай. И вот. Печенье.

Змей медленно повернул голову в его сторону.

– П-приготовить вам купальню? – любимый ассистент под волной Ки чуть просел, но тут же разродился стоящей идеей.

– Давай, – кивнул Орочимару.

Вода – хорошее место для медитации и очищения мыслей. А уж если с арома-маслами, да горяченькая, да с вкусным чаем… М-м-м! Конечно, слишком часто Орочимару себе подобного не позволял, но тут… День вышел очень напряжный. И был шанс, что Джирайя очнётся чисто чтобы этого не пропустить.