Текст книги "Вильгефорц из Литтл Уингинга (СИ)"

Автор книги: KotJunior

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 43 страниц)

Глава 44…Не участвует в турнире

– Вот и виновник торжества объявился! – Радостно воскликнул Игорь Каркаров. – Ну что, мальчишка, доволен?! Ты хоть понимаешь, чего стоит твоя выходка, знаешь, сколько сил было угроблено на проведение этого турнира?! И тебе, конечно, надо было сунуть свою голову и тут, победитель Волан-де-Морта не может упустить ни мгновения славы, не так ли?

– А ведь так разглагольствовал вчера и сегодня утром, не нужна слава, сами купайтесь в её лучах, – поддержал директора Дурмстранга Виктор Крам.

– Гарри, ты кидал своё имя в кубок, скажи мне, только правду!

– Сэр, я уже минут тридцать слышу только возмущение, крики, возгласы обвинений и громогласные утверждения, а также надоедливые вопросы, но никто не потрудился объяснить мне, что тут приключилось, пока я занимался учёбой. Будьте любезны, просветите меня.

– Всё просто, месье Гарри, кубок огня выбрал вас четвёртым чемпионом. Что скажете в своё оправдание?

– Значит, я заранее обвинён?

– Не увиливай от вопроса, мальчик мой.

– Нет, своё имя я не бросал. Я провёл весь день за серьезной работой.

– Ага, думал как обмануть чары Дамблдора. И у тебя получилось! Смотри-ка, Альбус, тебя обманул четырнадцатилетний шкет. В Дурмстранге за такие проделки наказание последовало бы незамедлительно. Я бы вышвырнул тебя в один миг из школы!

– На моё счастье, директор Хогвартса не настолько субъективная и мелочная личность, вроде вас.

– Хватит. – Авторитет Дамблдора припечатывал даже самые тихие слова, словно таран крепостные ворота. Недовольный Каркаров заткнулся, а Дамблдор посмотрел на меня и, впервые за долгое время, уже и не надеясь встретить такого умельца, я почувствовал как мне пытаются залезть в голову. Причем весьма виртуозно, но без агрессии.

– Месье Дамблдор! Я буду вынуждена подать протест, то что случилось сегодня – недопустимо! – Возмутилась полувеликанша.

– Я могу подтвердить свои слова. Сэр, позовите профессора Снейпа, у него наверняка найдется Веритасерум.

– Применение сыворотки правды на несовершеннолетних запрещено, кроме как в исключительных ситуациях. К тому же, на это требуется разрешение министерства и родителей ребёнка… – И, подумав чуток, Барти Крауч добавил. – Или опекуна.

– Мне кажется, наш случай как раз из таких. Позовите Сириуса, он даст добро, а мне скрывать нечего. Ну а вы, мистер Крауч, разве не представитель министерства?

– Боюсь, у меня не настолько широкие полномочия…

– И всё-таки я настаиваю. Кто-то хочет оклеветать меня, более того, он или она, хочет принудить меня участвовать в сомнительном мероприятии, приз которого грошовый, а опасность весьма неиллюзорна. У меня своих проблем выше крыши, чтобы добровольно ввязываться в авантюры.

– Ишь, как запел, вы только послушайте его неумелые попытки оправдаться. Думаешь, мы тут все идиоты, мальчишка? Да сварить антидот от Веритасерума может любой уважающий себя маг!

– Пели вы, на суде в Визенгамоте, а я излагаю факты в свою защиту, раз тут все настроены против меня. Хорошо, допустим я выпил антидот. Невелика беда, у профессора Снейпа найдется чем вывести из организма любые посторонние жидкости. А в объективности декана Слизерина нам сомневаться не приходится, я прав?

– Да, мальчик мой. – Ухмыльнулся Дамблдор.

Допрос пошёл явно не по плану, люди не понимали моего спокойствия. Дамблдор достал дальнозеркало и, связавшись с зельеваром Хогвартса, попросил принести всё необходимое. Следом директор связался с крестным, вкратце изложив суть происходящего. Сириус обещал явиться в Хогвартс как можно быстрее.

В данном случае я должен проявить терпение. Посмотрим, как будут события дальше развиваться. Трансфигурировав из обыкновенного стула шикарное кресло и удобно расположившись, я принялся наблюдать за каждым в этой комнате. Кто из присутствующих мог провернуть трюк с кубком?

Дети отпадают сразу, в их мыслях нет крамолы. Конечно, они злы и презирают меня сейчас, однако кроме ошибочных суждений и юношеского задора, за ними не водится никаких грехов. Другое дело состоявшиеся колдуны. Все из них имеют неплохую защиту разума, с наскоку её не взять. Значит, будем действовать по старинке, методом исключения…

Полувеликанша отпадает сразу. У неё нет никаких мотивов желать мне зла. Ей незачем досаждать Дамблдору нарушением турнира, ведь это ударит и по французской стороне. Её удел – возмущения. Нет, Хогвартс и магическая Британия совсем не причем. Цель – один только Гарри Поттер.

Каркаров мог бы. Бывший пожиратель, плюс патрон Виктора Крама, ловца болгарской сборной, униженного мной на глазах у всех. Да, у него больше всех возможностей и причин желать мне зла. Тем более, как я уже успел убедиться, бывших пожирателей не бывает.

Барти Крауч, странный человек, постоянно дерганный, ссутуленный, как будто страдает от хронических заболеваний, то и дело присасывается к фляге с каким-то зельем, больше смахивающим на алкоголь. Чем бы руководствовался такой человек, кидая моё имя в кубок?

И, наконец, сам Альбус Дамблдор. Как директор Хогвартса, старик имеет постоянный доступ к любому помещению в любое время дня и ночи. Он запросто мог бы обойти собственноручно наложенное ограничение – сомневаюсь, что в той черте один лишь возрастной ценз пресекался. Только зачем ему это? Мне в голову не приходит хоть одно адекватное объяснение…

Пока я размышлял, пополнение не заставило себя ждать. Первым явился Северус Снейп. Он принес целую аптечку с собой, и лишь отсутствие Сириуса удержало его от незамедлительного применения сыворотки правды на мне. С каким злорадством несчастный ждёт и предвкушает момент моего разоблачения, и какое разочарование ожидает его, в очередной раз. С таким отношением в мою сторону, однажды он дождется непростительного.

Сириус появился в комнате, готовый встать грудью на мою защиту, пуская молнии из глаз, сходу вступив в перепалку с деканом Слизерина, директором и Каркаровым. Последний сразу стушевался под взором крёстного, ища где бы спрятаться. Ха-ха-ха, не происходи дело в Хогвартсе при Дамблдоре, не уверен, что директор Дурмстранга ушел бы отсюда на своих двоих.

– Альбус, я ручаюсь, Гарри не мог сделать этого…

– Мне приятно, что ты беспокоишься обо мне, – прервал я словоизлияния крестного, – но я в состоянии опровергнуть все грязные инсинуации в мой адрес самостоятельно.

– Директор, если сейчас ситуация четырнадцатилетней давности повторится, вы пожалеете об этом.

– Я уверен, всё в скором времени образуется.

Дело оставалось только за Барти Краучем. Сотрудник министерства упирал на незаконность задуманного, крутился и затягивал как мог, не желая давать добро изо всех сил, хотя казалось, он должен быть заинтересован в правде больше всех остальных. Тем не менее, точку в разговоре поставил Дамблдор, взяв всю ответственность на себя. Я наконец-то выпил зелья.

– Гарри, ты клянешься отвечать честно?

– Да.

– Ты бросил своё имя в кубок?

– Нет.

– Попросил ли ты кого-то из учеников старших курсов бросить пергамент с твоим именем в кубок?

– Нет. – Отвечал я чистую правду.

– Попросил ли ты кого-то из учителей или директоров?

– Нет.

Скоротечный допрос не выявил моей вины, зато внёс больше сумятицы в, казалось бы, кристально ясное дело. Вот Поттер, вот его имя, значит виновен. Что тут долго размусоливать? Выговор, исключение, вечный позор и давайте уже начинать турнир. А нет, братцы, я вас отучу спешить с ложными выводами. Пока в комнате висела тишина, каждый обдумывал произошедшее, и чем это лично ему грозит. Я ведь припомню все голословные заявления, и каждого в частности.

– Итак, дамы и господа, теперь, когда мы доказали мою невиновность, займемся разоблачением истинного виновника.

– О чём ты, Гарри?

– Ну, это очевидно. Раз я не причастен к кубку, значит это сделал кто-то ещё, кто до сих пор находится в Хогвартсе, и думается мне, что в этой комнате, среди нас.

– Нонсенс. – Спокойно сказала мадам Максим. – Зачем кому-то из нас, уважаемых людей, портить ваш имидж?

– Не имидж, а жизнь, не портить, а оборвать. – В который раз в этой школе задумывается убийство, и в который раз так неумело. – Итак, для полного понимания ситуации, я бы хотел услышать, по какому принципу работает кубок огня, если это не секрет. – Все в комнате обернулись в сторону Дамблдора, а тот таить секреты не стал.

– Он случайным образом выбирает одного кандидата от каждой школы из множества заявок.

– Но как же достоинства кандидата? Разве это не турнир трёх волшебников, самых умных и талантливых? – Сказавший это человек выглядел смехотворно, учитывая кем он был. Виктор Крам действительно верил в свою избранность и в его случае, кажется, так оно и есть. Возможно кубок обманули не один раз, и не только один человек.

– Нет, в турнире соревнуются три школы за звание самой лучшей в Европе. Так было задумано изначально, не так ли, сэр? – Дамблдору оставалось лишь кивнуть. – Ведь в чем смысл школы? Подготовить будущих магов к жизни, имея за основу некую усредненную программу обучения, подходящую для всех. Неправильно получится, если кубок будет выбирать только чистокровных, которых натаскивали с детства. Стоп, а турнир случаем не из-за этого прекратили? Типа умирало много чистокровной молодежи и прочее…

Никто ничего не сказал, все крепко задумались. Последний турнир имел место быть три сотни лет тому назад, кто знает, какими намерениями руководились тогдашние колдуны, решив прекратить погибель молодежи на турнире. Смерть – причина сама по себе вполне достаточная, чтобы пересмотреть жизненные ценности.

– В общем, кинув своё имя в кубок огня, претендент заключает своего рода магический контракт, где обязуется не отлынивать от турнира, с честью пройти каждое испытание и, в конце концов, узнать, достаёт ли ему умений и знаний, чтобы стать победителем. Только кубок огня не одухотворенный артефакт, вроде распределяющей шляпы, он не заключает контракт с именем на куске пергамента, а лишь с тем, кто бросил этот клочок бумаги в огонь. Теперь до вас начало доходить?

До людей информация дошла. Ещё пара секунд на осмысление понадобилось, пока лица не озарились пониманием той глубины жопы, в которой оказался злоумышленник.

– Сэр, вы ведь это знали, поэтому спросили меня о других учениках и директорах, которые потенциально могли распоряжаться моим именем.

– Да, мальчик мой. – Улыбнулся Дамблдор.

– О чем он говорит, Альбус? – Хмуря брови спросил Крауч.

– Технически, от лица Гарри, с его дозволения, кто-то мог кинуть имя в кубок, и тогда он действительно стал бы чемпионом турнира трёх волшебников, при условии, что Седрик не участвовал бы, как кандидат от Хогвартса. Но Седрик был честно избран, а значит преступник обманул кубок заклинанием Конфундус, бросил не своё имя, и в итоге обманул сам себя. Теперь он сам связан оковами магического контракта, и если четвертый избранный не будет участвовать… Кто знает, что случится с злоумышленником. Даже в обычной ситуации отказ исполнять букву договора, сильно бьет по клятвопреступнику. Ох, это плохо кончится…

И все по новому посмотрели друг на друга, ища малейшие признаки беспокойства, которые вмиг бы выдали преступника, но тщетно. Все вели себя как обычно. Кому-то действительно нечего опасаться, кто-то умело носил маску… Бинго! Интуиция взвыла, подтверждая мою догадку. Маска! Оборотное зелье. В царствующей тишине послышался звенящий лязг металлической крышки. Барти Крауч откупорил флягу, сделав ещё один глоток своего ядовитого зелья. Зелье, способное затуманить взор, ввести в заблуждение…

– Ну ладно, господа, сегодня мы никак не узнаем, кто нарушитель. Предлагаю подождать пару дней и самим убедиться в словах месье Поттера!

– Лучше давайте допросим всех присутствующих в этой комнате, при помощи Веритасерума. – Предложил годную идею Сириус.

– У меня запасов на всех не хватит, впрочем, я могу сварить за день-другой.

– Господа, надо ли напоминать вам, что вы нарушаете закон сейчас? – Вставил своё слово Крауч.

– Да бросьте, мистер Крауч, вы ведь сами в прошлую встречу сказали мне, что закон писан для негодяев, а законопослушный маг сам по себе не станет злоупотреблять магическими возможностями?

– Разумеется, мистер Поттер, но ежели мы станем нарушать законы, пусть даже по пустяками, то уподобимся пожирателям, разве это не ваши же слова?

– Кто ты такой, черт побери?

– Что, простите?

Среагировать на мой экспеллиармус лже Барти Крауч старший не успел. Импульс экспеллиармуса вырвал волшебную палочку с пояса чародея, впечатав его самого в стену.

– Гарри, какого хера ты творишь?! – Воскликнул Сириус. Остальные волшебники направили свои артефакты на меня. – Отпусти Барти на землю! – Я же тем временем поднял лжеца телекинезом в воздух, удерживая его свободной левой рукой.

– Это не Барти Крауч старший. Смотрите внимательно, Фините Инкантатем! – Правая рука сжимала волшебную палочку, с которой сорвался алый луч универсального контр-заклинания. Облик лже Крауча пошел волдырями, и через пару секунд все увидели истинный лик последователя Волан-де-Морта. – Это Барти Крауч младший.

– Аааа! Ублюдок! Отпусти меня, я задушу тебя своими руками! – Заорал Крауч младший, и я послушался его, отпустив на землю. Тот не успел встать на ноги, как мой хук слева отправил его в нокаут надежнее всяких усыпляющих чар. – Легилименс!

– Что ты делаешь, Гарри?

– Очевидно же, определяю местоположение остальных пожирателей или Тома Реддла, если он уже вернулся в материальный мир. А вы почему до сих пор бездействуете? Разве не нужно узнать, что сталось с настоящим Барти Краучем?

Разум Крауча младшего очень сильно напоминал разум безумца, забитый расистской ерундой и барьерами памяти, защищающими ценные сведения. Я узнал всю подноготную, весь план возрождения темного лорда, как и место, где он скрывается, и тут же удалил эти участки из памяти пожирателя.

– Гарри, – моего плеча коснулась старческая рука Дамблдора, – прекрати, ты подвергаешь свой неокрепший разум большой опасности, используя легилименс.

Вот вроде ничего такого не сказал, но обозвал меня идиотом. Эх, старче, старче, ты ведь закапываешь себя все глубже с каждым годом. Я ведь припомню тебе всё, а пока что – тешь себя мыслями о всеобщем благе, пока можешь.

– Ты узнал что-нибудь полезное?

– Нет, сэр, его разум отлично защищен, или у меня недостаточно опыта…

– Пхм, – фыркнул Каркаров. – Скорее всего, второе. Хвалю за наблюдательность, парень, но оставь расследование аврорам.

– Вы боитесь.

– Чего мне бояться?

– Что мир узнает ваши грехи. В 1981 вы чудесным образом избежали Азкабана. Полагаю, Визенгамот согласился закрыть глаза на ваши грехи, доказанные и нет. Вам повезло, что они были не так очевидны в сравнении с другими пожирателями, но все же они были.

– На что ты намекаешь, мальчишка?

– Я может и не сумел докопаться до правды в голове Барти Крауча младшего, но увидел ваши совместные похождения и буду весьма рад свидетельствовать против вас в Визенгамоте на новом слушании.

– Ну-ну, не торопись мальчик мой, сейчас не то время и не то место для подобных обвинений. – Увидев как Каркаров побледнел, Дамблдор решил вмешаться. – Виновный обязательно получит по заслугам…

– Как минимум, покушение на убийство. Я требую соответствующего наказания.

– Разумеется, а пока не мог бы ты вместе с участниками турнира оставить нас, время уже позднее, ты наверняка устал, тренируясь весь день, а им ещё готовится к турниру трёх школ надо. Разумеется, тебя никто не принуждает к участию.

– Вот и хорошо. Всем спокойной ночи, надеюсь меня сегодня больше не побеспокоят.

Выйдя из комнаты, я заметил, что большой зал пустует. Отсутствие детишек избавило меня от необходимости объяснять им всю глубину заблуждений. Надеюсь к завтрашнему дню правда дойдёт до самых болтливых, а потом слухи заполонят школу. Лично бегать от одного идиота к другому, я не намерен.

Поплутав по коридорам школы, я нашел один без вездесущих портретов. Накинув капюшон мантии-невидимки, я переместился в городок Литтл-Хэнглтон, где раньше жила семья Реддлов, а ныне скрывался последний полуживой представитель этого некогда богатого семейства. Их дом возвышался на холме над деревней. Никакие чары не скрывали его, защитные барьеры не преградили мне путь. Я медленным шагом приблизился к дому. Невидимость надежно скрывала меня, и лишь скрипучая дверь выдала моё присутствие в комнате, где засел Том Реддл, или нечто, что должно им быть.

– Кто здесь, Крауч, это ты? Как всё прошло в Хогвартсе? – Раздался повелительный хриплый голос младенца, напоминающего очень тощего гоблина с головой безносого урода. Уродец осмотрелся по сторонам, начиная осознавать, что пришел не верный приспешник, а кто-то, кому здесь не место. Левая когтистая рука потянулась за волшебной палочкой, которой не оказалось на подлокотнике кресла.

– Покажись немедленно, явись перед Тёмным Лордом! – Крикнул он. Его глаза расширились от понимания или удивления, когда невидимость спала, и перед ним предстал Гарри Поттер.

– Здравствуй, Том, поговорим? – Уродец не спешил отвечать мне, лишь прожигал взглядом, полным ненависти. – Не смотри на меня так, я не призрак, от простых гляделок не развеюсь.

– Что стало с моим верным помощником? Отвечай!

– То же, что и с другими – отправился в Азкабан. Ты набрал свиту под стать себе самому: преданные идее чистоты крови, без какого либо воображения, тупые исполнители.

– Я убью тебя. Глупец, пришел сюда в одиночку. Мне не нужна волшебная палочка, чтобы выжечь твои мозги! – Удар легилименции не застал меня врасплох. Вся магическая Европа знает, чем славится Том Реддл, и его шаг был ожидаем, а потому не представлял никакой опасности.

– Слабо, позволь мне показать тебе настоящую магию разума! Подчинись!

Мелкий уродец дернулся, истошно заорав. Заслоны в его голове сминались один за другим, а разум брался под полный контроль. Никакого Империуса, только чистое мастерство менталиста.

– Ты послужишь мне, ручной темный лорд, как и все остальные… – Довольствуясь проделанной работой, я чуть не проморгал момент, когда на меня напали. Из коридора на меня прыгнула притаившаяся змея. Слишком медленно, чтобы я не успел уклониться. Белое пламя, сорвавшееся с моих ладоней, превратило питомца в пепел.

– Я вернусь… Я бессмертен… Ты не сможешь вечно меня контролировать… – Надо отдать должное воле Реддла. Родись он в Неверленде, однозначно стал бы одним из сильнейших колдунов в мире.

– Ты так думаешь? Два твоих крестража, диадема и чаша, уже у меня. Скоро я заполучу остальные. Что теперь скажешь?

– Врешь… – Тяжело дыша, прокряхтело мелкое недоразумение.

– Не стану тебя разубеждать… А теперь, подчинись!!!

Глава 45 Ошибки и Зависть

Добрался я до своей спальни измотанный, лишенный всякого желания продолжать работу или тренироваться. К чёрту, всё завтра! После подчинения Волан-де-Морта, длившегося полтора часа непрерывного колдовства, у меня не осталось моральных сил о чем либо размышлять. Темный Лорд, даже в жалком состоянии обрубка живого человека, имел разум безумный, но от того не менее защищенный. Возможно первое как раз таки способствовало второму, и оставь я его на неделю без присмотра, он скинет оковы рабства.

В силу того, что быть рядом с ним на постоянной основе не представляется возможным, я придумал изящный план по контролю бешеного пса. Зелья подчинения – некий жидкий аналог заклинания Империус, который Реддл будет пить день ото дня, для поддержания контроля разума. И таким образом у меня появился карманный террорист, готовый выполнить любое моё указание, разорвать любого, на кого я укажу пальцем.

Самая приятная часть этой истории в том, что никто не догадается связать предстоящие подвиги воскрешенного Тёмного Лорда со мной. Да, я помог Волан-де-Морту полноценно вернуться к жизни, использовав свою кровь в одном очень занятном ритуале. Весь его план по возвращению был связан со мной, с моей кровью. Для этого он планировал заманить меня на турнир, где финальным призом являлся портал, ведущий прямо в лапы к Темному Лорду. Если бы его план удался, то Волан-де-Морт закончил бы свои дни аналогично. В итоге все вело к этому моменту.

Засыпая, я чувствовал умиротворение от проделанной работы. Волан-де-Морт, величайший тёмный маг второй половины двадцатого века, пугало для всей Европы, представлял для меня условную опасность до прошлого года, но сегодня я понял, что переоценил его потенциал…

Утром я проснулся бодрым и свежим и, выйдя из спальни, предстал перед немногочисленными учениками Когтеврана, что прямо сейчас находились в гостиной.

– Я проспал завтрак?

– Ага. Можешь не волноваться, ты ничего не пропустил. Сегодня также отменили уроки. Спасибо за свободные дни, Поттер.

– Благодарите Крауча.

– А он то тут причем? Это ты решил выделиться, но какая жалость, не получилось. Зато хоть какая-то польза от твоей выходки.

– Наслаждайся, теперь у тебя больше свободного времени на квиддич, может, наконец-то научишься правильно играть.

– Ну, до тебя мне далеко конечно, ведь ты у нас особенный, тебе все сходит с рук.

– Свари и выпей Феликс Фелицис, сразу весь котёл… Хотя, даже тогда тебе до меня будет далеко.

По привычке перекинувшись парой слов с капитаном сборной Когтеврана по квиддичу, я думал что на этом мои сегодняшние препирательства закончатся, но все было только впереди. Оказывается, Дамблдор не стал заострять внимание на личности виновника, кинувшего пергамент с моим именем в кубок, в результате чего создалось ложное впечатление, будто у меня оказался сообщник. Якобы, я попросил старшекурсника кинуть моё имя в кубок, но директор обо всем догадался. Он не стал исключать виновника из Хогвартса, а лишь пожурил его. Меня же, по вполне понятным причинам, к турниру трех волшебников не подпустили.

– Оу, весьма интересная теория. Сам придумал? – спросил я Рона, встретив того в коридоре, на пути в большой зал.

– Не прикидывайся, дружище… – Последнее слово Рон прямо-таки выплюнул мне в лицо. – Не смог сдержаться, чтобы не урвать ещё кусочек пирога, да? Ну конечно же, ты ведь Гарри Поттер, победитель…

– Избавь меня от перечисления моих подвигов. Разве ты не слышал Дамблдора: я этого не делал, ты бы сам догадался, прочитай пару книжек об устройстве магических клятв, договоров и обетов.

– Не держи меня за дурака, Гарри, я читал! В книгах ясно сказано, любую клятву можно нарушить! – Рон вспылил, но, между тем, мыслил он правильно. Всё можно обойти, всё можно нарушить. Его слова не несли опровержения моих слов, лишь обиду и детскую зависть.

– Гермиона, а каково твоё мнение, солидарна ли ты с Роном?

– Я верю тебе, Гарри, слава тебя не прельщает, ты сам говорил. А ещё – ты ни разу не лгал нам.

– Предатель… – Тихо прошипел Рон сквозь зубы и, зацепившись хвостиком за кем-то с Гриффиндора, поплелся прочь. Всю последующую неделю меня нарочито игнорировала большая часть замка, включая Рона. Часть информации дошла до ищущих, но даже они не убедили остальных в моей непричастности к инциденту. Присутствующие при разоблачении Крауча-младшего участники турнира трёх школ не спешили обелить моё имя на весь Хогвартс.

По прошествии недели на мантиях учеников появились уничижительные значки с именем Гарри и лозунгом в поддержку Седрика Диггори. Проходя мимо меня, каждый ученик, носящий этот значок, считал своим долгом нажать на него, и тогда надпись менялась на другую: «Гарри Поттер, ты смердяк, задавала и дурак». Таким образом ученики показывали мне уровень своего интеллектуального развития.

Один идиот даже решил преградить мне путь – демонстративно коснувшись значка, он начал смеяться, насквозь фальшиво. Парень с факультета Слизерина, подбадриваемый девушками в зелёных мантиях, куражился, хотя в его мыслях он проклинал всех друзей, проигрыш в плюй-камни и ужасного Поттера, который ему сейчас башку оторвёт. Похлопав парня по плечу, так, чтобы его отодвинуло в сторону, я направился по своим делам.

Мальчишки и девчонки носили значки недолго, и травля сменилась стыдом напополам с раскаянием, когда истинная версия произошедшего просочилась в газеты. Статья Риты Скитер о повторном суде над Барти Краучем-младшим, как всегда вызвала бурю обсуждений в пабах. Ни чемпионы трех школ, ни учителя, а именно завсегдатаи паба «Три метлы» из числа учеников старших курсов, рассказали остальному Хогвартсу, где собака зарыта. Оттуда в школу просочились свежие слухи, совы принесли свежую корреспонденцию.

Школьников волновало, как загладить вину перед избранным, не догадываясь что все их выходки прошли мимо моего внимания. Меня больше волновал суд над пожирателем. С ним случилась весьма забавная история. Крауч-младший давно числился погибшим в тюрьме. Найденный в собственном доме, лежащий без сознания отец пожирателя пролил свет на туманную ситуацию.

Оказывается, не такой уж он и бесчувственный человек, каким его все считают. В 1981 году, во время суда, когда вскрылась правда о собственном сыне, Барти Крауч старший приговорил его к Азкабану. С одними словами на устах, он имел совершенно иной замысел в сердце. Отец не смог обречь сына на страшную гибель, поэтому они вместе с женой придумали и осуществили дерзкий план. Мать под оборотным зельем заняла место сына, сгинув в тюрьме, то ли от болезни, то ли от конских доз магического пойла. В любом случае, мать пожертвовала собой ради сына. Эта ситуация что-то мне напоминала.

Дальше, отец держал сына под домашним арестом, но тот смог вырваться и повернуть ситуацию под углом в 180 градусов. Теперь сын подчинил отца при помощи Империуса. Вскоре он связался с частично вернувшим могущество Тёмным Лордом, но эту часть информации авроры не смогли узнать. Благодаря моему своевременному вмешательству, действительно важная информация навсегда стерлась из памяти расиста. Даже сам Крауч-младший не мог вспомнить, зачем же он полез в Хогвартс.

Однако затертые воспоминания не спасли его от справедливого наказания. Дементоры беспристрастно приняли ещё одного постояльца в свои пенаты. Абсолютно бесплатное проживание, на всю оставшуюся жизнь…

Во всей этой ситуации меня очень сильно удивило доверие британцев к средствам массовой информации, а именно к газетам. Пропаганде отведена важная роль в жизни именитых людей. Она призвана не столько прославлять, сколько поддерживать популярность индивида на прежнем уровне. Подчас хватит одной капли, чтобы прорвать плотину негодования у масс. И чем больше ты знаменит, тем тоньше эта плотина. Пропаганда – тот самый инструмент, содержащий плотину в надлежащем состоянии.

К сожалению, у меня нет такого инструмента. Время от времени я приплачиваю одной ремесленнице, чтобы она говорила угодные для моего бизнеса вещи. Наделённая особым талантом, Рита Скитер оказалась весьма полезной в деле качания весов общественного мнения в мою пользу. Есть только один минус в данной ситуации – она постоянный корреспондент неподконтрольной мне газеты «Ежедневный Пророк». Это может привести к нежелательным ситуациям в будущем. Быть может, однажды она решит, что в перспективе слава разоблачительницы Вильгефорца из Роггевеена принесёт больше дивидендов, нежели тысяча галленов единоразовым платежом.

Учитывая такую возможность, тем более что в линиях будущего подобный исход событий мелькал пару раз, я отдал распоряжения отделу по связям с общественностью набирать дополнительный контингент сотрудников. В будущем они составят конкуренцию официальным органам пропаганды, а пока что будут выпускать журналы и каталоги с продукцией фирмы «VTT», постепенно расширяя спектр освещаемых вещей и событий. Названия новой газете я пока что не придумал, но, думаю, выбрать звучное имя не составит труда…

Дни неслись вскачь. Несмотря на присутствие гостей в замке и подготовку к знаменательному турниру, уроки продолжались в прежнем темпе. Приезжие ученики обучались премудростям колдовства у Хогвартских преподователей. В очередной раз ученики убедились в прекрасном методе обучения Флитвика, в строгих требованиях Макгонагалл, снисходительной гиперпротекции Помоны Стебль, и мелочности Снейпа. Последнего невзлюбили и французы и болгары. У первых я прочитал мысли, узнав что Олимпия Максим обещала повысить оценки учеников по зельеварению, как только они вернутся в Шармбатон. Из их же мыслей я узнал о предстоящем первом испытании.

С самого начала было ясно, что директора будут помогать своим студентам. Крам и Делакур знали достаточно информации о первом туре, ведь их предупредили, один Седрик не догадывался, с чем ему предстоит столкнуться. Видимо, директор Дамблдор до последнего верит в честность, даже когда на кону репутация школы на международном уровне.

Как либо помогать пуффендуйцу я не был намерен – парнишка принял решение и последствия он должен расхлебывать сам. Тем более, когда у меня были дела намного важнее. В течении нескольких дней я перемещался из Хогвартса в условное место встречи. Там меня ожидали подарки от тёмного лорда, а именно части его души – крестражи. Зачем самому шляться по тайникам Тома Реддла? Лучше подрядить его самого на эту работёнку. Волан-Де-Морту внезапно стало неспокойно на оставшиеся части души, и он решил, что куда разумнее спрятать все крестражи в одном месте – так у врагов будет меньше шансов уничтожить один из них.

Навеянная логика наверняка казалась ему пиком гениальности. Что ж, такой подарок от Тёмного Лорда грех оставлять безответным. В обмен на кольцо Марволо Мракса и Медальон Слизерина, Волан-де-Морт получил от меня ещё двадцать порций зелья подчинения. С каким счастьем он выпивал сей дурман, не передать словами. Высшим благом обновлённый темный лорд почитал служение мне, и зелья господина приравнивались к нектару богов.

Возвращаясь к Хогвартсу я понял, что настал идеальный момент. Пока внимание всех обитателей замка приковано к турниру, мне представился отличный шанс наконец-то разобраться с Ard Gaeth. Я долго затягивал с изучением межмировых врат, убеждая себя в неподготовленности или откладывая посещение на неопределенное время. Наименьшее присутствие людей в Хогвартсе поначалу казалось предпочтительным. Я хотел разобраться с вратами летом, когда замок стерегут директор, да лесничий… Честно говоря, я не интересовался, на ком замок остаётся во время каникул.

К счастью, я повременил с изучением аномалии. В этом году в Хогвартсе большее количество магов, нежели обычно. Их ауры должны скрывать мои манипуляции с магией истока, тем более, момент я выбрал удачный – первый этап Турнира Трёх Школ. Даже если профессура что-то заподозрит, я смогу легко отделаться. Подозрение в первую очередь падёт на приезжих.

День начала турнира, как и предполагалось, собрал абсолютно всех магов в одном месте, позволяя мне беспрепятственно осуществить задуманное. Я телепортировался прямиком в катакомбы, минуя условность в виде спуска по трубам из женского туалета на втором этаже. Ближе переместиться я не рискнул, возле врат пространство и время всё ещё чудят.