Текст книги "Вильгефорц из Литтл Уингинга (СИ)"

Автор книги: KotJunior

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 43 страниц)

Глава 31 Учёба, квиддич, два секрета

Маховик времени, артефакт, в существование которого я до последнего времени не верил. Оценив его дизайн, материалы, используемые при его создании, компактность, я пришел к выводу, что артефакт размером с карманные часы не может повелевать временем, особенно в руках местных недоучек.

После подозрений Рона, я вижу Гермиону, девчушку тринадцати лет, таскающую маховик на шее, как обычную безделушку. Первое, что пришло в голову – реплика. Подделка, купленная в магической лавке во Франции, даже не магическая вещь, но приглядевшись, понял, что это не так. Кулон действительно содержал капельку магии, примитивную чародейскую структуру.

Следующая мысль тоже полна скепсиса. Думал, это какой нибудь слабый артефакт, стилизованный под маховик. В итоге решил не ломать себе голову, лучше сломать другому – и покопался в мозгах Гермионы. Всё сразу прояснилось.

Так бездарно использовать потенциал столь могущественного артефакта, ещё додуматься надо. Вероятно, Макгонагалл просто стало жаль девочку. Старая ведьма знала, что Гермионе, самой умной ученице Гриффиндора, не хватит мозгов по другому использовать маховик. Подумать только, тратить дополнительные дни своей жизни на изучение экспеллиармусов, левиос и прочей чепухи. Каждое знание имеет свою цену, но собрать все знания мира – и тысячи маховиков не хватит.

Убедившись в подлинности артефакта, ко мне не пришло понимание его устройства. Он просто не должен работать. В свободное время, встречаясь с «друзьями», я тщательнее изучал маховик – и пришел к выводу о его полнейшей неработоспособности без мага истока, или временной аномалии, вроде места силы Ard Gaeth.

Именно это окончательное непонимание толкнуло меня на идею избавиться от маховика. Я не знаю, как может отреагировать маховик рядом с истоком. Мне не хочется оказаться не пойми где не пойми как в один прекрасный день, из-за халатности детей, или их недоразвитости, не важно. Ломать маховик я не стал по нескольким причинам. Дело отнюдь не в безопасности. Экранировать и взорвать, дело с концом.

Нет, путь разрушения самый очевидный вариант, но одновременно и самый плохой. Этим заинтересуются невыразимцы, а мне лишний неучтенный фактор сейчас не нужен. Лучше сделать так, чтобы артефакт вернулся в руки прежних хранителей, убрать его подальше от Хогвартса, что я и сделал.

Маховик времени, шедевр артефакторики, опережающий своё время, разом потерял половину очков своей шедевральности. Артефакт-поглотитель, паразит – вот как правильно стоит его называть. Маг, придумавший его, по сути, научился подключаться к аномалии под Хогвартсом, черпать хрономагию для своих сиюминутных желаний. Жалкий крохобор, как и все остальные встреченные мною чародеи в этом мирке.

А ведь я когда нибудь доберусь до врат, подчиню их своей воле, стабилизирую аномалию. Что же тогда случится с маховиками? Высока вероятность того, что они просто перестанут функционировать, но стоит учесть другие варианты… Это дело будущего, как минимум следующего года.

Убрав проблему с глаз долой, я обратил внимание на нынешний распорядок дел. Школьная жизнь вернулась в прежнее русло – и максимум забот у меня из-за предстоящего ежегодного школьного турнира по квиддичу. Тренировки, эксперименты, периодические вылазки в Лондон на мануфактуры, все это происходило буднично, даже как-то рутинно. Дни сменялись неделями, тишь да гладь. Главное бдительности не терять, ведь я по прежнему не сумел вычислить нападавших на меня фанатиков. Кто стоит за ними, пока что остается тайной. Это нервирует.

В один из дней на уроке ЗоТИ, вместо полюбившегося всем Люпина, место лектора занял Снейп. Профессор зельеварения ввалился в кабинет, разом нарушив атмосферу предвкушения очередного урока. Люпин умеет заинтриговать учеников, в этом он может дать Снейпу сто очков форы вперёд, а потому замене никто не обрадовался, даже сами слизеринцы.

Взмахом палочки Снейп закрыл все ставни на окнах, погрузив комнату в не метафорический мрак.

– Где профессор Люпин? – Спросили с задних рядов.

– Ему нездоровится, – ухмыльнулся Снейп.

– Что с ним? – Уже я поинтересовался.

– Угрозы для жизни нет, скажу только то, что профессор Люпин не может присутствовать на уроке в данное время. Минус пять очков Когтеврану. Если вы и дальше планируете задавать глупые вопросы, Поттер, вычту ещё пятьдесят.

Оглядев весь класс, Снейп потешил свое самомнение за счет гонора третьекурсников и поставил учеников перед фактом, что сегодня не будут изучаться потешные магические твари, с которыми и первокурсник справиться. Выждав несколько секунд, для создания антуража, зельевар назвал страницу бестиария, где говорилось об оборотнях.

– Но, сэр, – не сдержалась Гермиона, – до оборотней ещё далеко, мы только-только добрались до…

Снейп осадил Гермиону, напомнив кто тут учитель, и ещё раз повелел открыть учебник на странице триста девяносто четыре. Я проштудировал все бестиарии за авторством знаменитых чародеев. Как и в Неверленде, мнения насчет тех или иных чудищ разительно отличались. Земля изобилует наличием огромного числа ранее неизвестных мне магических тварей, а потому я решил брать во внимание лишь те факты, которые дублируются в нескольких книгах, у разных авторов.

К примеру ликантроп. На Земле носители данного проклятия разительно отличаются от большинства проклятых Неверленда в худшую сторону. Чтобы детальнее понять суть проклятия, нужно развеять пару мифов.

Миф номер один – все оборотни несчастные жертвы проклятия. Это не так. Да, большинство ликантропов действительно стали такими не по своей воле, через укус другого оборотня, однако есть исключения. Подобно ритуалам анимагии, есть те, кто предпочитает более точечный облик зверя. Так появляются волколаки, также ликантропами и вервольфами называемые, котолаки, крысолаки и прочие.

Проклятие действует на каждого человека индивидуально, хоть и не лишено общих черт. Отсюда проистекает второй миф, связанный с превращением в определенные фазы луны. Как правило, териантропы не имеют власти над своим проклятием, однако у всякого правила свои исключения. Тут я на секунду оторвался от эссе.

В Неверленде все было с точностью до наоборот – оборотни могли обращаться каждую ночь, независимо от фаз луны, из чего можно сделать вывод о мутировавшем проклятии. Попавшие в Неверленд оборотни мутировали, приспособились под новые реалии. Может быть, изначальное проклятие, наложенное на Земле, действительно было завязано на фазы луны спутника этой планеты! Попав в другое измерение, проклятые лишились ограничения.

Здесь же, при виде луны оборотни теряют разум, что также нетипично для ликантропов Неверленда. Все они отлично знали, что делают во второй ипостаси. Форма зверя не лишала власти над собственным разумом. Она предоставляла силу, выносливость, ловкость, превосходящие человеческие возможности. А с силой приходит вседозволенность. Люди ведь тоже животные, самые опасные хищники, только без ярко выраженных звериных инстинктов. Их место занимает разум. Если же соединить все факторы вместе, получится териантроп.

Дальше все зависит от человека. Захочет, останется прежним, просто ночью вместо смеха на шутку товарища будет выть на луну. Или поддастся внутренним желаниям, упиваясь превосходством над жалкими людишками. Конечно, как я уже упоминал, исключения бывают. Некоторые оборотни, фигурально выражаясь, действительно теряли голову во время полнолуния, а потом, выражаясь уже буквально, теряли голову от ведьмачьего клинка.

Неизменным в обоих мирах осталась нелюбовь оборотней к серебру. Хочешь выявить ликантропа? У тебя есть кто-то на примете? Пригласи его поужинать, и вели дворецкому подать столовое серебро, только убедись, что на улице не ночь, или полнолуние в здешнем конкретном случае. Гость откажется брать в руки вилку и нож? Что же, поздравляю вас, вы смогли выявить чудище, теперь возьмите этот самый нож – и перережьте горло оборотню. Не бойтесь, их чудесная регенерация не сработает. Рана, нанесённая серебряным оружием, вызывает острую аллергическую реакцию и мешает заживлению ран.

– Поттер, что за чушь вы пишите на пергаменте! – Снейп, целую минуту наблюдающий за мной, увидел последний абзац и понял, что я издеваюсь над ним.

– Попрошу вас, сэр, тут исключительно достоверная информация.

– И в каком месте она достоверна? Где вы вообще увидели так называемых котолаков и крысолаков, в книжках «сказки для юных волшебников»?

– Нет, сэр, в бестиарии Миколы Мазуры, «О проклятиях и бестиях вотчины моей». – Такой бестиарий действительно существует, только он раритет, по сути манускрипт. На весь мир он представлен в шестнадцати экземплярах, и у меня есть один такой. – Вы бы слышали об этом польском чародее, если бы почаще выбирались за пределы Англии, ну или хотя бы из своих подземелий вылезали на свет.

Ученики прыснули и тут же осеклись, стоило Снейпу повертеть головой в разные стороны. Вперив свой взгляд в меня, он отчеканил каждое слово.

– Минус двадцать очков Когтеврану, за неподобающее поведение на уроке.

– Как скажете.

Вплоть до конца урока я занимался чем угодно, только не прямыми обязанностями ученика. Снейп очевидно не простил мне издевательство над Малфоем младшим. Для Драко дуэль стала точкой невозврата. Жизнь мальчика в Хогвартсе можно поделить на два отрезка времени. До поединка, когда имя и репутация отца мелькали весомой тенью за плечами мальца, и после дуэли.

Драко Малфой стал парией на своём факультете. Ни влияние отца, ни его деньги не уберегли сына от участи изгоя. С ним перестали общаться даже его подпевалы, которые теперь искали любой повод, не находится рядом с ним. Про случай в дуэльном клубе я забыл на следующий день, сконцентрировав внимание на предстоящем турнире по квиддичу и систематических тренировках в выручай-комнате. Вспомнил я о таком забавном казусе как дуэль, во время первого матча как раз против сборной Слизерина.

К моему удивлению, ловец змей оказался другим парнем, некий Теренс Хиггс, который учился на последнем курсе Хогвартса. Именно его заменили в прошлом году, после щедрого подношения команде Слизерина. Драко сидел на скамье запасных.

Матч долго не длился, уже на третьей минуте я, при помощи телекинеза и предвидения, поймал первый снитч. Первый, но не последний. Возмущенные игроки противоборствующей команды выразили протест, потребовав продолжить матч, намекая на некие призрачные шансы, выиграть в долгоиграющей перспективе. Ещё 150 очков я принёс команде Когтеврана в следующие две минуты игры, нанеся самое сокрушительное поражение змеиному факультету за последние триста лет. Ура мне, почёт и слава, Вильгефорцу из Роггевеена, победителю недоразвитых.

После победы над Слизерином второй матч ожидался в конце следующего месяца. Профессор Люпин вернулся к ученикам на следующем уроке, только выглядел он как раненый, побежденный солдат, которого взяли в плен и чья судьба теперь неизвестна. Странный вид для волшебника, который может привести себя в порядок парочкой заклинаний или зелий. Зарубку себе на память я поставил, но сильно вдаваться в детали не стал. Мало ли, что могло произойти. Неудачный эксперимент, как вариант. Или аллергия на магические эликсиры и, как следствие, отсутствие возможности привести себя в порядок за короткий срок времени.

Но прошел месяц, Снейп опять заменил Люпина на один учебный день, а на следующем уроке ЗоТИ полюбившийся всем учитель, снова выглядел как ссутулившийся пёс. Щёлк! Одно случайное сравнение, интервал в месяц, внезапный, явно незапланированный урок на тему ликантропии, и пазлы сложились в прекрасно детализированную картину. Римус Люпин – оборотень.

Оставалась одна проблема, сохранение рассудка. Не верю я, что волчонок запирается где-то на одну ночь и воет, пока действие проклятия не кончается. Решением этой проблемы я видел «Волчье противоядие» – относительно недавнее изобретение местных зельеваров, что помогает оборотню сохранить ясность мысли во время полнолуния.

Я, конечно, и раньше подозревал Дамблдора в сумасшествии, однако в этом году старик переплюнул себя. Кто ещё знает об этом? Снейп точно в курсе, ведь он, скорее всего, и варит противоядие для Люпина. Возможно, преподавательский состав тоже знает, или хотя бы догадывается. Теперь их недомолвки на вопросы учеников выглядят подозрительнее. Интересно, догадывается ли кто нибудь из учеников об истинной шерстяной природе Люпина?

У профессора ЗоТИ я задерживался после уроков, якобы для обучения патронусу. Профессор сдержал слово, описав процесс вызова патронуса. Два часа вдумчивого объяснения с его стороны и намёков на его двуличность с моей. Надо сказать, он не поддался, не среагировал ни на одну провокацию, хотя они и не были столь очевидны.

Использовать как либо полученную информацию бессмысленно. Люпин умеет делать свою работу, мне лично не мешает. Главное, чтобы он не забывал про своё зелье. В любом случае, данное знание – сомнительный козырь, и вскрывать я его не намерен, пока оборотень не перейдет мне дорогу.

Школьная жизнь не стояла на месте, мчась впереди ожиданий учеников. Хогвартский турнир по квиддичу ещё не окончился, предстоял последний матч. В финале турнира Когтевран встретился с Гриффиндором. Рон Уизли оказался неплохим ловцом, а вкупе с новой метлой проявлял настоящие чудеса полёта, что позволило грифам выиграть у Пуффендуя.

Как и на прошлом матче, небо не сверкало синевой. В грозовых тучах то и дело мелькала молния. Стоило командам выйти на стадион, как пошёл мелкий, моросящий дождь. А главное не поставишь никакого щита, чтобы капли воды не раздражали. Колдовство против правил, могут заметить. Дождь мотивировал меня закончить матч как можно быстрее, а не прозябать, зарабатывая простуду.

Как только начался матч, я уже по классике, на максимально доступной мне скорости, погнался за снитчем, машинально отмечая его неадекватное поведение. Вместо того, чтобы двигаться на заданной производителем скорости в пределах стадиона, снитч рванул вверх. Сократить расстояние между мной и артефактом, никак не получалось. Внезапно я почувствовал холод, необычный, потусторонний. Рукоять метлы заледенела.

Используя предвиденье, я акцентировал внимание на снитче, не забывая об остальных участниках. Нападение дементоров не стало неожиданностью для меня. Очевидно же, что Сириуса Блэка нет рядом со мной, а значит целью являюсь я! Такое стерпеть – себя не уважать. Теперь у меня прибавились вопросы к министерству магии.

– Экспекто патронум! – Достав палочку, что воспрещается турнирным кодексом, я вызвал телесного патронуса. Беркут из чистого света закружил вокруг метлы, испуская круговые

энергетические волны, отталкивающие всю нежить.

Зрители на трибунах задрав головы вверх, потеряли из виду ловца Когтеврана, а потом увидели, как сквозь серые тучи проступает яркий свет. Неужели конец этой пасмурной погоде – подумали некоторые. Увы, нет. Вслед за слепящими лучами серебристого света, из тучи вынырнули десятки дементоров, бежавшие от чего-то, или кого-то.

– Патронус… – Тихо вымолвил Дамблдор, тщательно вглядываясь в хмурое небо.

На дементоров с тучного неба пикировал ослепительной красоты беркут с размахом крыльев в пять метров. Ученики, не понимая происходящего, вжались в трибуны, стараясь не отсвечивать. Профессура наоборот, направила волшебные палочки на летящих тварей, готовые в любой момент поддержать чужой патронус своими. Не пришлось. Беркут за считанные секунды прогнал всех дементоров и принялся кружить вокруг стадиона.

– Где Поттер? – Спросил Северус.

Следуя за своим патронусом, на квиддичное поле опустился и Гарри Поттер. Он странно летел, с каждой секундой все быстрее теряя высоту, но перед окончательным приземлением ловец Когтеврана вскинул над головой зажатый в руке золотой снитч. Трибуны Когтеврана взорвались аплодисментами.

В сорока футах над землей, когда управление метлой окончательно отказало, Гарри Поттер спрыгнул с метлы и без применения палочки пролевитировал до земли. Усиленный сонорусом голос разнесся до каждого зрителя:

– Вот это настоящее соревнование!

Глава 32 Точка зрения

Оказаться снова перед очами великого чародея Дамблдора – то что мне нужно меньше всего для поддержания инкогнито. Уже в третий раз я присутствую в его кабинете. Только однажды я был тут по своей воле, из-за нужды. Каждый раз, когда сталкиваюсь с директором, на лестнице, в коридорах Хогвартса, или на очередном матче, я чувствую, что конспирация трещит по швам.

Нет, старик не пытается лезть мне в голову. Легиллимент его уровня не станет целенаправленно копаться в мозгах детей, это ниже собственного достоинства, но слушать поверхностные мысли себе не запретишь. Побочный эффект легиллименции, это неосознанное волшебство. Для опытного волшебника самые яркие образы и мысли – почти что фоновый шум, от второго я застрахован, как и от легиллименса. В природе перерожденца есть своя изюминка. Как маг, я последователь двух совершено разных подходов к колдовству. Я могу защитить свои мысли классической магией разума, а могу довериться окклюменции. У меня есть выбор, чего остальные маги в принципе лишены.

Чародеи Британии не смогут повторить мои трюки даже с палочкой, ведь для этого им потребуется сначала изучить Неверлендский подход к волшебству. Это неосуществимо. Я же, благодаря учителям, книгам, и волшебной палочке, могу колдовать без подозрений в свою сторону. Именно поэтому Дамблдор, величайший волшебник, не сможет при всем желании, имей он такое, прочесть мои мысли. Директор Хогвартса на один способ колдовства позади меня. Но много ли надо умному человеку?

Я допускаю ошибки в детских поведенческих нормах. Один, два, три раза старый хрен может и закрыть глаза, убедив себя в чем-то. Мальчик себя плохо чувствует после нападения призрака Реддла или столкновения с дементорами. Я даже специально скопировал поведение Джеймса Поттера, сгладив углы наследством матери. Уже не задира альфа самец, однако боже упаси тронуть Поттера.

В кабинете, помимо его основного постояльца, собрался основной профессорский состав. На повестке дня обсуждается предположительное нападение дементоров на ловца Когтеврана. Диспут шел почти час, из которого половину времени разговор шёл на повышенных тонах. Директор негодовал. Он опять поверил мне на слово, или просто искал повода выкинуть нежить из своего замка?

– Не спешите с выводами. Мальчишка мог соврать. Мы все свидетели, как он не был в состоянии догнать снитч. Вероятнее всего, он просто воспользовался моментом, когда снитч скрылся за облаками. Тогда то он и ускорил себя заклинанием, поймав снитч. Мистер Поттер использовал Патронус для отвода глаз.

– То есть, снитч не превышал допустимую регламентом скорость полёта, а дементоры оказались в опасной близости от учеников совершено случайно? Тут мне виднеется злой умысел, а как по вашему, профессор Снейп? – Спросил Люпин.

– А я и не утверждаю обратного, профессор Люпин. Просто Поттер не мог не воспользоваться ситуацией, чтобы в очередной раз прославиться.

– Кхм… Хм, – поспешил вмешаться старик, пока беседа не войдет в прежнее русло. – А что скажешь ты, Гарри?

– При всем моём уважении к профессору Снейпу, он не объективен.

Все поняли, что я имею ввиду, кроме Снейпа. Декан Слизерина воспринял моё молчание неправильно. Наверняка он подумал, что я боюсь его учительской власти, ибо он может затаить обиду, принижая мои достижения на поприще зельеварения. Что же, если он действительно замыслил подлость, то уважать этого человека я перестану окончательно.

– Поттер, вы невоспитанный смутьян, как и ваш отец…

– Хм, хм, – опять прокашлялся Дамблдор. – Я спросил о дементорах и снитче. Мы с трибун, увы, мало что заметили. Как по твоему, что случилось?

– Я не знаю, но думаю нападение дементоров в поезде и на стадионе связаны. Без помощи профессора Люпина я вряд ли бы спасся. Он научил меня патронусу, благодаря чему я сейчас сижу здесь, а не растекаюсь кровавой лужицей на зелёном фоне. Спасибо, профессор Люпин.

– Ну, моей заслуги тут немного. Телесному патронусу я не обучал, всего лишь пара советов… – Люпин стушевался под концентрацией нескольких пар глаз.

– Директор Дамблдор, а Сириус Блэк мог приказать дементорам напасть на меня?

– Исключено. Приказ на патрулирование территории вокруг Хогвартса дементорами исходит от министра Корнелиуса Фаджа, но боюсь, мальчик мой, он не тот человек, который замыслил недоброе.

– У Сириуса Блэка может быть сообщник. В конце концов, он единственный беглец из Азкабана. Авроры выдвинули предположение, что без посторонней помощи тут не обошлось. Может ли этот добродетель, быть высокопоставленным работником министерства, или невыразимцем…

– Август Руквуд, один из многих сочувствующих взглядам Тома Реддла. Там где один, есть и второй. – Я дополнил предположение Флитвика. – Что вы смотрите на меня так? Эта информация находится в свободном доступе. Должен же я знать тех, кто хочет мне зла, в лицо.

Вопрос, могут ли другие маги из министерства, в частности из отдела тайн, повлиять на дементоров, остался невысказанным, но, судя по мрачным физиономиям окружающих, такое вполне возможно.

Отдел тайн неспроста так наименован. Никто точно не знает их полномочий, отчитываются они напрямую перед министром магии, однако обладают изрядной долей свободы. В истории бывали моменты, когда желания министра и отдела шли наперекор друг другу и с этим ничего нельзя было поделать. В середине девятнадцатого века Рудольфус Лестрейндж, занимавший в то время кресло министра магии, приказал расформировать отдел, и был дружно проигнорирован. Никаких санкций с его стороны не последовало.

Так чем же занимаются невыразимцы? В основном разгребают особо сложное дерьмо, которые не по плечу аврорам, а также хранят особо ценные и древние артефакты, потеря коих крайне нежелательна. К примеру, маховики времени находятся на учёте в отделе тайн.

Отсюда напрашивается вывод, а за кого они? Обладая такой силой, сложно оставаться нейтральным.

– Бросьте, директор, вы же не верите сказкам юнца. Поттер напридумывал себе врагов, чтобы выглядеть ещё значимее. Как я уже сказал…

– Тогда что я здесь делаю? Могу я уйти, мне ещё делать домашнее задание по зельеварению, чтобы профессор Снейп в очередной раз самоутвердился за мой счет. Можете не засчитывать победу Когтеврана, мне лично всё равно. Однако, никаких нарушений правил с моей стороны не было, если не считать за таковую попытку спасти собственную жизнь.

Из кабинета директора я вышел сразу же, никто останавливать не стал. Кто-то подумал, что ребенок обиделся на слова не в меру предвзятого учителя. Отойдет, что с ним станется? Половина студентов Хогвартса обижена на учителей, почти все боятся или ненавидят Снейпа. Первое норма, второе уже нет.

Спрашивать, или что либо требовать у директора было бы глупостью. Дементоры напали только на меня, пока что, остальных учеников не трогают. Если их убрать, Хогвартс закроют минимум на год. Родители не будут держать детей в месте, которое потенциально является целью террориста-психопата.

Решать вопрос с дементорами на более высоком уровне Дамблдор не стал. Вроде некие договоренности с министром были достигнуты, но меня в детали не посвятили. По итогу дементоров убрали подальше от школы на пару метров, что согласитесь, нисколько не способствует психической стабильности. Вдруг некто решит принести в жертву пару учеников, чтобы достать меня. Сочтёт эту цену приемлемой для убийства Гарри Поттера. Что я смогу сделать? Разве что убежать. Я до сих пор не нашел способа окончательно упокоить дементора.

Для остальных учеников Хогвартса, происшествие на стадионе стало темой дня на неделю, максимум две, и жизнь вернулась в привычное русло. Победу Когтеврану все же засчитали. Каким бы мелочным не был Снейп, давить до конца в этом вопросе он не мог. Квиддич – командная игра, где всю славу получает ловец. Вот такой вот парадокс. Победа факультета орлов, по сути, моя личная победа. А вот поражение – это проигрыш целой команды, целого факультета, с чем декан Флитвик и остальные ученики согласиться просто не могут.

Ученики Когтеврана прознали, что за заклинание такое – патронус, и для какой цели оно предназначено. Как я уже сказал, мой звёздный час снова вспыхнул, продлившись неделю, и потух, оставив горячие угли тлеющей славы, до следующего порыва ветра. Хогвартс вернулся к нормальной жизни.

Для большинства время летело незаметно, однако мне приходилось подстраховываться, особенно гуляя ночью по Хогвартсу. Всё больше времени я проводил в выручай-комнате, о которой, судя по всему, никто не знает. Здесь спокойнее. На всякий случай я дополнительно зачаровал спальню в башне Когтеврана. Случись чего незапланированного, и портал готов. Одна нога тут, другая там.

До очередного, третьего по счёту Хэллоуина в стенах Хогвартса, оставались считанные часы. Я совсем не удивился, когда узнал, что Сириус Блэк пробрался в замок. Было очевидно с самого начала, что преступник попытается совершить вылазку в замок рано или поздно. Момент когда все пируют в одном зале наиболее вероятен, но безумец решил иначе. Блэк средь белого дня заявился в Хогвартс, во время обеда.

Однако дальнейшее его поведение, вызвало массу вопросов. Вместо того, чтобы подкараулить меня на выходе из большого зала, Сириус Блэк направился в башню Гриффиндора и попытался залезть внутрь. Ничего у него не вышло и он изрезал картину Полной Дамы ножом.

В чём смысл? Появились опасения, что Сириус Блэк наведался в Башню Гриффиндора для отвлечения внимания. Пока все учителя будут суетиться вокруг башни грифов, он сделает свой ход. Учителя оказались умнее, собрав всех детей в большом зале на ночь. Дамблдор распорядился обыскать каждый уголок в замке. Тщетно. Ночью я не спал, так что смог услышать полушёпот директора и Снейпа. Обычное переливание из пустого в порожнее. Учителя в очередной раз облажались и теперь корчили хорошие мины при плохой игре.

Ждать я больше не собираюсь. У Блэка был шанс убить меня, он его проигнорировал. В других обстоятельствах я бы назвал его крайне рассудительным человеком, не ищущим встречи со своей смертью, однако сомневаюсь, что Сириус Блэк столь хорошо осведомлён, хе-хе.

Через два дня после ночлега в большом зале, когда страсти поутихли, а подозрения спали, я приступил к охоте. Скрыв свои помыслы, ночью под мантией невидимкой пробраться из Хогвартса не составило большого труда. Дементоров миновать получилось относительно быстро, а дальше я направился в запретный лес. Но в лесу помимо постоянных обитателей я никого не нашел, ни в первый день, ни в последующие три.

Я знаю несколько способов выследить нужного человека при помощи колдовства. Самый надежный требует наличие предмета, так или иначе принадлежащего искомому. Можно обойтись и без него, если ты хоть немного знаешь цель. Настроиться на его ауру, энергетику, и при помощи того же зеркала Хартмана вполне реально найти нужного человека, хоть на другом конце острова.

Есть ещё и другие заклинания, работающие по схожим принципам, а потому нереализуемые. Как бы мне не хотелось прибегать к силе истока в пределах Хогвартса, но другой возможности быстро и стопроцентно выявить местоположение Блэка я не видел. Хэллоуин был позади. По хорошему нужно было воспользоваться психозрительством в ночь Саовины. Момент упущен, а значит всё по старинке.

Специальное зелье обожгло нёбо, растекаясь по пищеводу. Через десять секунд очертания мира смазываются. Я сел в позу для медитаций, нарушив очертания сигила на груди. Сила истока хлынула в мой разум. Я постарался направить её в нужное мне русло. На удивление, управлять магией истока с каждым разом удается всё легче и легче, но сегодня я ощутил качественно новый скачок в умении.

Близится день испытания травами, трансмутации. Финальная точка к возвышению. Одно понимание этого придаёт мне уверенности, веры в свои возможности. Для мага вера это основа основ. И я направил эту веру на одну конкретную личность.

– Нашел.

Мой взор устремился к гремучей иве, опускаясь к корням, где был спрятан секретный лаз. Я прошёлся по нему, оказавшись в некой старой, скрипучей хижине. Сириус Блэк, а это был именно он, стоял у окна, наблюдая за Хогсмидом. Так близко от школы, и так незаметно.

Вынырнув из глубин разума, я прилег на диван, обдумывая увиденное. Сопоставив факты, ракурс и удаленность от Хогсмида, могу сделать вывод, что Сириус Блэк скрывается в Визжащей Хижине. Гениально, дом полнится призраками. Ни один ученик туда не пойдет по своей воле, а учителя… Возможно, они тоже боятся воющих сгустков эктоплазмы?

К чёрту! Пора решить вопрос раз и навсегда. Запытаю ублюдка до полусмерти, выведаю, кто его сообщники, и покончу с ними. Мантия-невидимка удобно легла на плечи и через десяток минут я уже стоял перед ивой. Магическое растение обладало зачатками разума, но благодаря той же окклюменции и невидимости я не встретил никакого сопротивления.

Я продвигался по лазу с нетерпением, ожидая нападения в любой момент, или хотя бы выставленных ловушек. Меня не встречали никак, даже обидно немного. Британские маги непуганые котята, хотя казалось бы, после гражданской магической войны, искусство создания магической защиты и ловушек должно взлететь до небес.

По лестнице на второй этаж я поднялся бесшумно. Навык ещё не утрачен, это хорошо. Сириус Блэк, как и в моём видении, стоял у окна, всматриваясь вдаль, где располагался Хогсмид.

– Доброго вечера.

Блэк резко повернул голову в мою сторону, рассматривая меня пристально. В первую очередь он обратил внимание на мои руки, и убедившись, что палочки нету, чуть-чуть расслабился. А потом вовсе улыбнулся, поняв кто перед ним. Улыбка была искренней, дружелюбной. Нетипичное поведение для психопата, но не редкость. Я знал убийц, политиков, солдат, что с милой улыбкой на устах резали глотки, и продавали души людей. Самые убедительные средь них – священники.

– Гарри, ты пришел. – Он дернулся в мою сторону, но волшебная палочка волшебным образом появившись в моей руке, остудив его пыл.

– Прости что без спроса, хозяин.

– Не бойся, Гарри, я безоружен и не трону тебя. – Оборванец в тюремной робе и порванном плаще, без волшебной палочки, наименее всего тянул на человека, имеющего мощного покровителя и помощь со стороны.

– В этом ты прав, но можешь попытаться. – Я ухмыльнулся.

Сканируя его разум каждую секунду нашего общения, могу с уверенностью сказать, передо мной стоит волевой человек, не чувствующий ни капли страха. В его эмоциях сквозили лишь надежда и сожаление.