Текст книги "Неучтённые миры (СИ)"
Автор книги: Китра-Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Я откинула голову на подушку.
– Н-да, а я почти поверила, что ты мог быть обещанным богиней идеальным кандидатом в возлюбленные.
– Такое бывает лишь в сказках. Реальный мир груб, жесток и обманчив. И он сломает тебя, если, наконец, не повзрослеешь. Произошедшее с тобой – хороший урок на будущее.
Я смерила Никия злым взглядом.
– Ты со своей реальностью в мою сказку не лезь, – выплюнула я. – Будет у меня и любовь, и суженый, и трехъярусный торт, дай только выберусь. А теперь развяжи мне руки.
– Ближе к закату. Слишком ты бойкая для наивной дурочки.
– Верить в любовь – не наивно.
Мужчина оттолкнулся от столика и шагнул ко мне. Черная полоска ткани мелькнула в воздухе.
– Верить, что любовь что-то решит, вместо того что бы усугубить – очень даже.
Я замотала головой. Элл Платочек больно ухватил меня за подбородок. Я задергала ногами, метя в мужчину. Клацнула зубами. Ткань мазнула губы и плотно впилась в рот, придавливая язык. Я протестующе зарычала и начала отчаянно брыкаться на постели.
– Эй, – пригрозил мужчина. – Не прекратишь, оставлю фомору на растерзание в таком виде.
Я замерла. Подушка выбилась из-под головы, а сгнившие доски кровати продавились вниз.
Фоморы. Вечером за мной явятся фоморы, чтобы забрать обещанную награду.
День предстоял тяжелый.
– 6 —
Бесконечные часы ожидания хороши лишь для одного: поразмыслить обо всех совершенных глупостях дня минувшего. А их оказалось немало. Имея за спиной большой опыт, я умудрилась совершить все главные ошибки классической попаданки. Первое – доверилась незнакомцу. Второе – повелась на красивую легенду. Третье – облапала незнакомый артефакт. Четвертое – заключила сделку, не зная всех условий. И вот пожалуйста – лежу связанная, ожидая, когда коварный похититель освободит меня, чтобы использовать в качестве приманки для фоморов.
Тут уже не стоял вопрос, как встретить любовь всей своей жизни. Тут бы себя спасти. А принц на белом коне? Да черт с ним. Пусть лесом скачет. Не нужна мне вторая половинка с фоморами в придачу. Чего я вообще уперлась рогом именно в артефакт? Есть столько других не менее продуктивных вариантов. Сайты знакомств, свахи, в конце концов, в полночь на перекрестке можно ботинком в кого-нибудь швырнуть. И не надо забывать классику всех времен: «На новом месте, приснись жених невесте».
Я пошамкала губами впившуюся в кожу ленту-кляп.
Никий никак на это не отреагировал. Он был занят – в сотый раз перебирал свое оборудование, сдувая с него невидимые пылинки. На столе лежали разные странные предметы. Маленькие коробочки со светящимися камешками и стеклышками. Цветные веревки. Скрученные обрывки проволоки. Шестеренки. Подобие штык-кирки-лопатки. Все это походило на инструменты, только я не представляла, какие. Что-то среднее между набором радиолюбителя, алхимика и охотника на нечисть. Это комплект не на один раз. Это инструменты, которые использовались часто и за которыми тщательно следили, потому что планировали пользоваться ими еще очень долго. Элл Платочек похищал артефакт не в первый и не в последний раз. Это было его работой. Работой по чьему-то заказу. Он не сдаст дар богини в ближайший ломбард, он отдаст его заказчику.
В какой-то момент мужчина заметил мое пристальное наблюдение. Оно не пришлось ему по вкусу. Быстро укомплектовав пожитки в вещевой мешок, он отодвинулся на стуле в самый дальний угол комнаты. Вытащил книжку со стертым до нечитаемости названием. Зашелестел страницами.
Что ж, не мытьем, так катаньем.
Я пошевелила пальцами, разгоняя кровь. Никий обещал освободить перед своим уходом. Это давало надежду. В прошлый раз он напал на меня исподтишка. Теперь же я могла дать отпор. Все-таки меня тренировали не только мечом махать. Пара приемчиков в два счета уложила бы на лопатки несговорчивого похитителя, если тот даст немного слабины. Надо только дождаться.
Я прикрыла глаза, боясь, что взгляд выдаст намерения, и начала просчитывать варианты.
Время текло. Я ждала.
Когда мужчина вытащил изо рта кляп, я была готова. Как оказалось, он тоже.
– Если вдруг решишь наброситься на меня, имей в виду, я сильнее, и я вооружен, – предупредил Никий. – Ты же, едва отошла от мощного препарата. Схватка будет неравной. Ты покалечишься, тем самым облегчив работу фоморам.
Элл Платочек каким-то хитрым способом потянул за узлы, освобождая меня от сдерживающих веревок. Отцепил их от кровати и, аккуратно смотав в клубок, засунул в карман.
Я поднялась на пробу, готовясь воспроизвести один из тех приемчиков, что мысленно повторяла раз за разом в голове, и… голова пошла кругом. Черт! Никий не соврал. Я едва могла двигаться. Мышцы как кисель, а координация студентки после вручения диплома.
Обидно до ужаса! Со всеми тренировками, нескончаемыми кроссами и магическим потенциалом, что может покорять миры, не могу дать отпор обычному мужлану! Эх, надо было соглашаться, когда Клод предлагал потравить меня небольшими порциями особых ядов, чтобы выработался универсальный иммунитет.
– Поняла, – сипло отозвалась я.
– Не вздумай меня преследовать или звать на помощь. – Мужчина поправил красный платок, забросил мешок на плечо, и уже у самой двери добавил: – До заката осталось полчаса. Как только скроется последний луч солнца, за тобой явятся.
– Раз уж ты такой добрый, – проворочала я распухшим языком, – одолжи пару летающих игл с ядом. Дольше протяну. Это в твоих интересах, чтобы я продержалась дольше одной ночи. Мне-то уже терять нечего. Днем раньше, днем позже.
– Нееет, – протянул он. – Я видел, как ты билась с фомором. Ты не сдашься. Ты будешь драться за жизнь до последнего. Я знаю, о чем говорю, элая Дробь. Ты выиграешь мне достаточно времени, с ядом или без. – Он кинул ключи. Я без особого интереса проследила, как те звякнули, ударившись о спинку кровати. Никий предполагал, что я их ловить, что ли? – Кстати, комната оплачена до утра. Спасибо за прекрасные минуты общения. Мне очень сильно этого не хватало.
– Стой! Кому ты продашь этот артефакт?
Мужчина усмехнулся.
Ага, как же, выдаст он своего нанимателя.
– Но передать-то можешь, что я тоже заинтересована в артефакте и готова заплатить очень много?
– Такая говорливая, – подивился Никий. – Ты точно сможешь заболтать фоморов на пару ночей. Удачи, элая.
– Упырь! – крикнула я захлопнувшейся двери. – Не нужна мне твоя удача. Своя есть! Верно, Малыш?
Магия не ответила. Видимо ей было стыдно, что от нее совершенно никакого толку.
Более не теряя времени, я приступила к инвентаризации собственных способностей. Вытянула руки перед собой – те задрожали как хворые осинки. Развела в стороны, закрыла глаза, попробовала дотронуться до кончика носа. Чуть не лишила себя глаза. Встала. Села. Встала, но чуть медленней. Села. Поругалась. Успокоилась. Встала. Прошлась до стола. Прокляла все на свете. Успокоилась по-настоящему.
– У меня все еще нет предназначенного судьбой суженого, но от него уже куча проблем, – пожаловалась я желтой плащевке. – А как замужем будет? Вряд ли легче.
Что же делать? Как дать бой клыкастым жабам-переросткам?
Здравый смысл предлагал только один выход.
Я устремилась к своим пожиткам. Напялила плащевку поверх кофты, что умыкнула из того же апокалиптического мира. При случае я собиралась поменять и то, и то, но случая не представилось. Мешочек с ценностями обнаружился во внутреннем кармане. Вор артефактов не опустился до банальной кражи. Или совести хватило (что вряд ли), или курс у моих камушков действительно очень плохой (что вероятней).
Закончив все дела, я покинула гостиницу. Прошмыгнула (проползла по стеночке) мимо дремлющего старичка и утекла в подворотню.
Если за мной отправят монстров, лучше я столкнусь с ними на улице, чем в замкнутом помещении. Тем более что где-то в кодексе Избранной точно есть пункт о том, что нельзя подвергать невинных людей опасности. Наверное. Я его не читала.
Следующим пунктом был парк. Чтобы его найти, я потащилась параллельно главной улице (которую гораздо проще найти, чем кажется. Я имею в виду: вы видели свой город? Вы знаете, на какой улице лежит асфальт и где стоят самые красивые и отреставрированные дома? А где больше всего толкучки, если не брать во внимание набережные?). Я очень сильно надеялась, что Никий снял номер не слишком далеко от своей цели.
Солнце таяло на глазах.
С каждым шагом мне становилось чуточку лучше физически, но вот эмоционально я терпела поражение.
Только бы успеть!
Местные граждане не обращали на меня внимания. Час пик он везде час пик. Люди торопятся домой. Кто пешком, кто в каретах. Кто с парой, кто с детьми, кто с покупками. Суматоха. На девушку в странных одеждах ни у кого не нашлось времени. Разве что завистливый взгляд схлопотала от попрошаек, когда мне перепала случайная монетка от сердобольной дамы в дорогих нарядах. Я как раз зазевалась на перекрестке, углядев знакомые очертания парка, и, видимо на моем лице обозначилась настолько сложная работа мысли, что в нем безошибочно углядели тяжкий недуг.
Когда я добралась к «таинственному саду», по небу уже позли светло-розовые мазки вперемешку со светом ускользающего солнца.
У меня оставались минуты.
Чуть ли не падая на колени, я ухватилась за ствол клена. Листья зашелестели, обдав каплями скопившегося в кронах прошедшего дождика.
Я щелкнула пальцами, представляя сверкающие камни Атроса.
Портал не открылся.
Я огляделась, отмечая ориентиры. Нет, я точно вышла здесь. Портал из Центра открылся в этом месте. Открыть его снова, чтобы вернуться, тоже можно только здесь.
– Работай, зараза, – щелкнула еще раз.
По загривку поползли мурашки.
Ничего.
– Малыш, – позвала я. – Малыш, давай, как договаривались.
Щелчок.
Тишина.
– М-малыш, у меня нет на это времени.
Щелчок.
Щелчок.
Щелчок.
Темнеющие облака покрыла рябь сирени. Последние лучи солнца утекли за горизонт.
Я это не увидела. Я это почувствовала.
Ладонь обожгло болью. Я в панике уставилась на нее. На светлой коже, аккурат по линиям, вырисовывались красные письмена, будто кто-то вычерчивал их невидимым стальным пером. Метка должника.
– Малыш, давай без шуток! – взмолилась я, прижимая исполосованную ладонь. – Атрос, открой проход! Мне нужна помощь! Атрос!
Прокричала я в пустоту. Забытый бог мольбы не услышал.
Ветер ударил в спину, обжигая разгоряченную кожу льдом. Незримое присутствие постороннего отдалось барабанной дробью в висках.
– Улиз-знуть вз-здумала, – зашипел знакомый голос. – Не выйдет. Никаких порталов, пока цена не будет уплачена.
Меня обдал холодом.
Это фомор! Тот самый фомор. Элл Жаб! И вещал он истинную правду. Конечно же, есть ограничения! У мира есть правила. Раз я заключила сделку, значит, подписалась исполнять его законы. И никто с поводка не отпустит, пока я не завершу все дела. Вот такая она доля Избранной в других мирах.
Бежать было поздно, да и некуда.
Сложив трясущиеся руки на груди и пятясь назад, я спросила:
– П-почему ты жив? – На последнем слове голос скакнул на октаву вверх, резанув по ушам. Надменного хладнокровия не вышло.
– Я же фомор, – проскрежетала мерзкая лягуха с перепончатыми крыльями, царапая брусчатку шипастым хвостом. Препятствий в виде забора, ограждающего Таинственный сад, он больше не видел. – Мы бессмертны.
– Сразу сказать не мог? Я теперь чувствую себя н-немного н-неловко. – Проклятая дрожь в голосе!
Элл Жаб раздул щеки с желтыми прожилками. Мне не требовалось много времени, чтобы сообразить, что это значит.
– Эй-ей! Стой! Я пришла поговорить!
Щеки, каждая размером с арбуз, неохотно сдулись. Красные глаза блеснули злобой.
– Думаешь, я стану с тобой говорить после того, как ты воткнула мне ветку в глаз?
– Так зажило же все. Вон, как новенький. Лучше прежнего.
– Боль была невынос-с-симой! – яростно прошипел он, вываливая раздвоенный язык. – Как и тот яд, которым ты поразила меня. Может я и бессмертен, но боль вс-сегда реальна.
– Стой-стой-стой! – закричала я, натягивая ворот кофты на нос. Вонь протухшей пищи сбивала с ног не хуже восьмибалльного землетрясения. – Тебя убила не я. И камень похитила не я. Ты же в курсе, что артефакта богини нет на законном месте? Мы могли бы обсудить его возвращение.
Фомор стрельнул глазами в сторону развороченной арки. За минувший день ничего не изменилось. На площадке все также валялись обломки ее обломки и подвядшие цветы, разнесенные в разные стороны ветром.
– Ты только что пыталась сбежать, – хмыкнуло дитя любви демона и джинна. – А теперь хочешь торговаться?
– Да, это называется быстрой адаптацией. Как тебе такой вариант: я верну артефакт взамен на свой долг. Ты получишь камень, а я свободу и голубоглазого блондина на стероидах. Все честно.
Фомор разразился каркающим смехом.
– Мне безразлично, что случится с камнем. Его местоположение не имеет значения. Увезут ли его в другое королевство, запрячут ли в тайную коллекцию. Его похищают не в первый и не в последний раз. Что только с ним уже не делали. Пытались снять проклятье, пытались использовать во благо. Неважно, все заканчивается тем, что приходит очередной проситель и его душа отправляется на службу Великому визирю.
– М-м-м… Другое предложение. Я все равно верну артефакт, и мы оба сделаем вид, будто ничего не было. Я не просила суженого, ты не пытался забрать мою душу. Отмотаем время назад и не встретимся.
– А может, я просто кину твою тушку под ноги Великому визирю? – щелкнули зубы у моего носа. – А он сам решит, какую пытку назначить нарушительнице контракта?
– Кхм, – прочистила я горло. – Ну, разве что он одинокая, светлая, никем не понятая, но страждущая любви душа.
Нет, ну а мало ли?
Кожистые крылья элл Жаба нервно затрепетали в воздухе, сдерживая очередной взрыв смеха.
– Великий кхм-ха-ха визирь? Да ты в жизни не сталкивалась с такой чернильно-черной и липко-густой как смоль душой, что у Великого визиря. Впрочем, и не встретишь. Не того ты поля ягода, чтобы он тратил на тебя время. Ты отказалась от этой привилегии. – Хлюпнув, элл Жаб провел языком по пупырчатым губам. – Прощай, элая.
Он распахнул крылья, целясь лезвиями в мое горло.
Мне оставалось только одно.
– 7 —
– Я хочу говорить с визирем!
Крыло элл Жаба застыло в воздухе, упираясь острым кончиком в мою сонную артерию.
Что ж, контакт налажен. Продолжаем.
– Я не отказываюсь от контракта, – выдавила с трудом. – Я предлагаю обсудить его условия, но делать это буду не с тобой.
Фомор хрюкнул.
– Ты смеешь требовать встречи с Великим визирем, повелителем фоморов Пограничных земель и правителем Туманного архипелага?
– Мне есть что предложить.
– Хруфф, – выдохнули раздутые ноздри. В бордовых истекающих адским пламенем зрачках виднелось яростное желание поквитаться с той, кто посмел причинить ему боль и проявил вопиющее неуважение. Но крыло медленно отползло назад, давая возможность нормально вздохнуть. – Допустим. Продолжай.
Я скрестила рука на груди:
– Моя смерть ничего не стоит. А если оставишь в живых и позволишь встретиться с визирем, в накладе не останешься. Я очень ценный экземпляр. Я обладаю знаниями, что неизвестны вашему миру.
Отточенные лезвия пальцев подцепили мой подбородок. Фомор склонил голову, скаля отвратительную прорезь, что была у него вместо рта, в кривую улыбку. Красные глазки изучающе разглядывали мое лицо, будто что-то ища.
– Ценный экземпляр, говоришь? Ты никогда не слышала о фоморах, но утверждаешь, будто знаешь то, что известно мудрейшему из ныне живущих? Высокомерная йутулка!
– Мой магический Дар исключительный. Другого такого в мире не сыщешь. Проверь сам, если умеешь.
– Уже. – Раздулись огромные щеки. – Суть твоего Дара отличается от тех, что я видел прежде, но это вовсе не делает его ценным. Твоя одежда действительно странна. Тебя не пугает мой облик. Ты также не похожа на тех, кого я видел раньше, не считая одной девицы. Что не добавляет тебе стоимости. – Повисло недолгое молчание. Когти со скрежетом втянулись в толстые сальные пальцы, но возникшее напряжение не ушло, пока он не продолжил: – Но мне нравится твой запал. Ты посмела дать отпор превосходящей силе. Тебе хватило ума осознать свою участь и вернуться. Мне это нравится.
– Значит, мы договорились? Я встречусь с визирем?
– Сначала скажи, ты понимаешь, что отправишься в Белокаменный дворец на другой конец света? Очень-очень далеко. Во дворец, что кишит монстрами и разными тварями, от одного вида которых люди сходят с ума. На поклон Великому визирю, которого боятся собственные подданные? И ни я, ни ты, никто во всем мире не может гарантировать, что ваша встреча не закончится твоей погибелью?
Притворяться, что испугалась не пришлось. Тащиться за тридевять земель в логово мистических существ совсем не хотелось. И все же, внутри красным бутоном расцветало ликование. Как бы безумно ни звучало, но именно этого я добивалась – попасть во дворец!
Сейчас поясню.
Фомор не тот, кто владеет контрактом. Артефакт исчез вместе с Никием, которого я не представляла, как искать. Малыш играл в молчанку. Единственный, кто мог решить ситуацию – визирь. Если он тот, кому уходят все плюшки за исполненные желания, то он сможет разорвать контракт. А вот зачем бы ему это делать, я очень надеялась узнать у Клавдии.
Если я что и понимала в концепции Избранных, так это то, что порталы, через которые они попадают в миры для спасения, открываются именно в той точке, откуда должны начаться их приключения. Портал Клавдии, Избранной из моего потока, вывел к Таинственному саду и артефакту богини. Не надо выстраивать сложное математическое уравнение, чтобы понять, что произошло дальше.
Клавдия отправилась к визирю.
Никий сказал, что до меня были другие девицы, что находили способ сторговаться с фоморами. Элл Жаб подтвердил, что был кто-то на меня похожий. Кто бы еще это был, кроме Клавдии?
Если моя соотечественница имела хотя бы каплю сути Избранной (а она ее имела!), то успела заручиться поддержкой прислуги и разгадать пару секретов. Может и сердце визиря успела покорить? Впрочем, к последнему пункту оставались вопросы. Если визирь – такая же страшная лягуха, как и фомор-привратник, то я Клавдии не завидую. И пусть магия Врага просочилась сюда, без непосредственного участия Странников, наверняка девушка уже навела шороху во дворце.
Она будет там.
Я рассчитывала на нее.
– Да, – подтвердила я. – Я осознаю все последствия.
– И добровольно соглашаешься отправиться во владения Великого визиря?
– Да, добровольно, – ответила, чувствуя какое-то неудовольствие от сказанного. В прошлый раз это «добровольно» сильно меня подвело.
– Имей в виду, элая, если ты врешь, если твой Дар – какая-то подделка, если зря тратишь мое время, если тебе на самом деле нечего предложить Великому визирю, твоя кара будет столь страшной и мучительной, что ты пожалеешь, что я тебя не убил.
***
– Не сутулься, – наставлял меня элл Жаб, шлепая лапами по лужам подземелья. Шипастый хвост мотался из стороны в сторону иногда ударяя об пол и обдавая меня сотнями брызг. – Будь почтительна. Отвечай только тогда, когда спросят.
– Я думала, достаточно быть просто красивой, – пробурчала я. – Как же торговаться, если слова сказать нельзя?
Ежась от сырости и холода, я семенила вслед за элл Жабом. Я была уверена, что он специально открыл портал в подземелье, и вел меня самыми мрачными закоулками, чтобы запугать. Не могут затхлые коридоры с плесенью на стенах быть частью Белокаменного дворца. Если, конечно, мне не солгали про роскошь и богатство Великого визиря. Хотя, кто знает, каков эталон красоты у жабодемонов? Вон какой антураж с выдолбленными в стенах человеческими фигурами, будто бы извивающимися в агонии.
– Да, – вздохнул исполнитель желаний, – предыдущий бы не отказался от белого мясца.
В голове сразу возникла картинка. Огромная пузатая жаба с красными и синими прожилками, раскрывает пасть с тремя рядами желтоватых зубов и вываливает длиннющий язык. Две маленькие мушки вылетают из ее рта и уносятся прочь.
Я содрогнулась.
– Очень он любил молоденьких девиц с экзотической внешностью. Но быстро терял к ним интерес. Менял фавориток как перчатки. Обычно, уже через неделю, его возлюбленные отправлялись обратно домой, или же оказывались в этом подземелье. Тут уж как повезет.
– В подземелье? – я завертела головой, выискивая прячущихся дев.
Элл Жаб поднес коптящий факел. Соломенный свет мазнул по краю стены, позволяя в полной мере насладиться галереей скульптур из женских фигур, выглядывающих из камня. Каждая из них по-особенному отображала снедающие ее муки. Лица, некогда бывшие прекрасными, перекосились от боли. Казалось, они до сих пор безмолвно кричали в бессильной муке.
К горлу подступила тошнота. Это не бутафория. Это люди.
И вот на это Никий предлагал мне согласиться?
– Ч-что? Что он с ними сделал? Как? – спросила я, и тут же пожалела. – Нет, я не хочу знать.
– Правильно, – промурлыкал элл Жаб. – Зачем портить веселье сухой историей, если можно все прочувствовать на собственной шкуре?
Я пропустила высказывание мимо ушей.
– Значит, не все служили визирю до конца жизни, – отстраненно произнесла я, разглядывая застывшие лица. Воздуха перестало хватать, а мысли забились в панике. Доводилось мне быть ледяной скульптурой. Одно из самых ужасных событий в моей практике. Но ты было обычное заклинание, подразумевавшее, что после его снятия, я буду жить. Вряд ли этим девушкам подобного выбора не предоставили. – Кто-то возвращался домой, чтобы воссоединиться со своим истинным суженым?
Эл Жаб оскалил пупырчатую морду.
– Только юные девушки. Только симпатичные. Только те, что были достаточно искусны, чтобы поддерживать интерес визиря достаточно долго. Но ты сильно не расстраивайся. Даже если бы старый визирь был жив, тебе бы свобода не грозила.
Я вновь не отреагировала. После коридора мертвых тел, подобные издевки не задевали.
– С прихотями старого визиря все ясно. – Скрыть презрение не удалось. – Новый визирь предпочитает те же забавы?
– Если я тебе скажу, будет не так весело.
Мне начало надоедать зубоскальство фомора. Не то он место выбрал, чтобы испытывать запуганную девушку на прочность.
– Будет не так весело, если ты потратишь время визиря на дурную девицу, пускающую слюни, или заику, что взгляда поднять не посмеет. Я – твой улов! Чем больше интереса я вызову у визиря, тем больше милости снизойдет на тебя. Не зря же ты пересказывал этикет. Хочешь толкнуть меня подороже? Так не дави на психику и не запугивай. Лучше поделись информацией, иначе со мной рядышком на цепях повиснешь.
Последней фразой я немного перегнула палку. Пупырчатый фомор грозно взревел:
– Презренная дочь йутулов! Думаешь, можешь ставить мне условия? – Он резко развернулся, сгреб меня за грудки, отрывая от земли. – Отрыжка подгорных троллей! Ты угрожаешь мне? – Он как следует меня тряханул, и голова моя заболтала как у болванчика. – Я размажу твою черепушку одним щелчком пальцев, а тело брошу шакалам на осквернение.
– Личико случайно не попорть, – холодно ответила я, глядя в заплывшие кровью глаза.
Теперь-то стало ясно, что до встречи с визирем моей жизни ничего не угрожает. Фомор мог расплющить меня одним метким ударом хвоста, но не делал этого. Только запугивал. Даже первая встреча в парке была постановочной. Я нужна была невредимой. Я – ценный товар. Ох, что-то сильно не так с их новым визирем.
– Наглая элая, – пошелестел жабодемон мне в лицо. – Нич-ч-чго, я своего момента дож-ждусь.
Он отпустил меня, и я шлепнулась в гнилостную жижу. Тут же из-за угла показалось несколько крыс. Они пронеслись мимо, мазнув лоснящейся шерсткой по рукам, и, скрылись в темноте коридора.
Я взвизгнула, вскакивая на ноги.
Ну да, жабодемонов не боюсь, а крысы в дрожь бросают.
Фомор противно захихикал, раздувая истекающие слизью жабры. Испугавшись здоровенных грызунов, я порядком его позабавила, снизив градус агрессии.
Что за жизнь, а? Телепорты все открывать умеют, божественной магией как мусором разбрасываются, людей в камни обращают, а избавиться от грызунов не могут!
– Отвратительно, – пожаловалась я, обтирая ладони о края плащевки.
– То ли еще будет.
