Текст книги "Неучтённые миры (СИ)"
Автор книги: Китра-Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Порционка.
Не та, в которую водил Никий. Эта клетка удерживала иного пленника.
Комнату, переполненную тяжелыми механизмами и насосами, заполнял свет: неоправданное расточительство для местного города. Окна отсутствовали (кому в них здесь смотреть?). Дверь напротив была плотно заперта на тяжелый засов.
Почти сразу мое внимание приковал постамент. На небольшом возвышении, будто корона или алмаз, разве что не на бархатной подушечке, лежал мой знакомый булыжник. Артефакт из Цезерины. Его накрывала колба с прицепленными проводами, источающими сияние. Будто змеи, они спадали на пол и убегали вдаль к металлическому столу все с тем же стеклянным покрытием.
Пришлось посмотреть дважды, прежде чем поверить глазам. В огромной колбе, опутанной шлангами с концентрацией из жидких ягод, лежал вовсе не незнакомец. Белокурого лэйтарца, когда-то похитившего меня из дома Тинхе и собирающегося сдать совету на уничтожение, я бы признала и на смертном одре.
– Боже, – выдохнула я.
Бледное лицо Аматри больше не озаряла насмешливая улыбка. Глаза были закрыты, но он вовсе не напоминал спящего человека. Так, мраморный оттиск на собственную могилку. Если бы я не видела медленно вздымающуюся грудь, могла бы смела заявить, что парня заспиртовали, как лягушку.
– Знала его? – спросил сейвал с таким отвращением, будто редькой подавился. – Вы с ним из одной дыры. Сразу ясно чего от нормальных мужиков шарахаешься. Не видела их никогда. Это разве самец? Хрустальная кукла.
Да как же они смогли поймать лэйтарца? Неужели свалили теми самыми дротиками с ядом из роа?
– Зачем я здесь? – выдавила с трудом.
Одно дело догадываться, что стало с Аматри. Другое – видеть в подобном плачевном состоянии. Белокурый лэйтарец мне порядком кровь попортил, но все же подобного я ему не желала.
Перебинтованный дернул головой, указывая вглубь комнаты. Рядом стоял еще один стол с подготовленной аппаратурой.
– Не стоило тебе лезть к дредноуту. Совсем не стоило.
– Дело в машине? – не поверила я. – Осталась царапина или что? Без страховки гоняли?
В хорошо освещенной комнате слишком отчетливые тени легли на суровое лицо.
– Дело в изъянах, которые помогают латать дыры. Я о твоем Даре. И обо всем вашем ненормальном мирке. Приволокли же поисковики кучку странностей. Светоч продолжает генерировать энергию с той же интенсивностью, что и в первый день. Мальчик-куколка до сих пор не выдохся, и периодически как будто пытается проснуться. Твоя подружка за несколько дней получила столько влияния, сколько деополивцу за всю жизнь не заработать. Смазливая певичка, – сплюнул он. – А теперь еще ты.
Мужчина вздернул меня на ноги, подтаскивая к столу. Наверное, кидание на пол и повязка были в качестве эффекта запугивания.
– И водить она умеет, и потоками орудует, и клеймо вот у нее. Не нужны нам такие сюрпризы.
Он пихнул меня еще раз. Потеряв равновесие, я рухнула перед стеклянной клеткой Аматри. Реальность подскочила до невообразимых высот. Вот он, могущественный лэйтарец, чей род превыше богов, в оковах людей, что в этих самых богов даже не верят. Его сила истощается с каждой минутой.
И ровно все то же сейчас произойдет со мной.
Сейвалы уничтожат Дар. Что-то живое, с сознанием, еще толком неокрепшее и несформировавшееся. Уничтожат просто так. Иссушат, оставив вместо спасительного водоема погибающий оазис.
Комок подступил к горлу. Грудь сжало, перехватив дыхание.
Что же я за эгоистка? Так цеплялась за Малыша! Собака на сене, что б меня. Ни себе – ни другим. Пользоваться даром не умею, но вцепилась клещом. И зачем? Золотая магия. Она делает меня особенной. Тьфу! Ведь знаю про все эти «особенная», «избранная», «не такая как все». На этом Враг всех и ловит. На глупом желании. И что теперь? Два мерзавца засунут меня в адскую машину и силой заберут что хотят. Без всяких договоров, соглашений и ритуалов. А ведь могла отдать Дар. Ну достался бы он черноволосой курве или еще кому. Так с ним бы и обращались лучше меня; развили, как следует, может чему полезному научили. Но нет. Теперь мы сгинем оба.
Или нет?
«Бей или беги», – говорят нам основные инстинкты при встрече с опасностью. Обычно у меня срабатывал второй. Вид поверженного лэйтарца активировал оба.
Прямо за столом-убийцей была дверь с засовом. Не с замком. С засовом. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но как только мой взгляд на ней остановился, думать о чем-то другом я не могла.
Я могла поклясться, что она ведет на улицу.
Мысли закрутились в тяжелых жерновах механизма.
Последний рывок. Просто сделай его! Сейчас сейвал развяжет руки, чтобы затянуть ремнями. Именно в этот момент. Пусть устала, пусть больно, пусть от сухости режет горло, коленка ноет, тело в агонии. Но давай. Один рывок, и ты свободна.
Вот он наклоняется…
Удар затылком в нос никогда меня не подводил.
– С-сука.
Ну вот, теперь двое будут со сломанными носами. Как их теперь различать? И кстати, удар и в моей голове отразился жестокой болью.
– А ну стой!
Спасибо, настоялась. Насиделась. Набегалась.
Я проскользнула под столом Аматри. Мужчина рванул за мной. Но если моя комплекция легко просачивалась сквозь путы проводов, то огромная туша сейвала вязла в ней как в рыболовной сети. Я успешно вынырнула с другой стороны. Мужчина поймал воздух.
Моргнул свет. Повязкоголовый чертыхнулся, поправляя кабель.
– Вход держи!
Это он второму – Сломанному Носу, который бросился помогать.
К двери я метнулась наполовину ползком. Там спасение – я чувствовала! Из-за щелей лился мягкий солнечный свет манящей свободы. Выход на балкон? Пожарную лестницу? Просто к другим людям?
Я даже успела отворить засов. Рванула вперед.
И тут же врезалась в перегородку.
Сверху, будто водопад, хлынул свет: яркий, насыщенный, с радужными переливами. Он ослеплял. Потребовалось несколько секунд, прежде чем я сообразила, что стою столбом и тупо пялюсь на город внизу. Да, я действительно выбежала на балкон. Французского типа. Шаг, и кованая решетка.
– Помогите! – закричала я. – Меня удерживают силой!
Меня услышат. Кто-нибудь точно услышит. Придут разбираться.
Я продолжала кричать. Звала Клавдию. Звала Флорин. Звала Никия. Мозг тем временем отмечал абсолютную пустоту улиц и абсолютное бездействие сейвалов, которые, вместо того чтобы затащить мня обратно вглубь комнаты, отшатнулись назад к темноте.
Воздух дышал сухостью. Над головой трещал купол – и это был единственный звук в могильной тишине застывшего Деополиса.
– Во время Сияния все передвигаются по подземным ходам. – Хрипло рассмеялся синий костюм за моей спиной. – Кричи сколько угодно, на улицу носа никто не покажет.
Сейвалы стояли за моей спиной по разные стороны от прохода. Дорожка солнечного света ложилась на пол прямой линией. Сломанный Нос и Повязкоголовый держались в пределах ее досягаемости.
Чувствуя, как солнце обволакивает кожу, настойчиво проникая внутрь, я хрипло спросила:
– Что еще за Сияние?
А ведь столько раз слышала, как его упоминают, но так и не догадалась спросить.
– Последствие Тихого дня. Вспышки на солнце, измененные грофом. Плавят мозги слабым психикой. Да и сильным достается. Иди сюда, – поманил перебинтованный. – Возвращайся, пока соображаешь. Оттуда дороги нет. Мы высоко. Спрыгнешь – переломаешься вся. А бежать некуда. Все здания запечатаны. Дверей не откроют. Не услышат. А кто услышит – не поможет. Не глупи.
Может быть я вправду попыталась бы. Не спрыгнуть, а слезть по карнизу. Может быть ядовитый свет не заставил бы разжать пальцы в последний момент, а манящая сладость сияния не взбила бы блендером мозги. Я же Избранная, да? Я чудом выживу. Там же не так высоко? Три-четыре этажа? Десять? Может быть. Может, нет. Если н ерискну…
Удар сбил меня с ног.
Пока я слушала Повязкоголового, Сломанный Нос подобрался с краю и повалил меня, вдавливая в пол.
Опухшей щекой я ощутила холодные плиты. Взбрыкнулась, но все что удалось сделать – повернуть голову. Как раз чтобы увидеть, как схлопывается дверь спасения, забирая свечение.
Со мной больше не церемонились. Врезали как следует, чтобы воздух вышибло. Кинули на стол. Ремни, веревки, трубки. Игла в вену вошла мгновенной болью. Ублюдок не потрудился протереть место укола спиртом (варвар!). Жидкость хлынула по трубкам.
Ноги онемели почти мгновенно: кончики пальцев, лодыжки, голени. Когда я пошевелила рукой, она не отозвалась. Лишь странная иллюзия мерцания отразила красную нить света, обхватившую мизинец в кольцо.
Розовая отрава хлынула по сосудам с новой силой. В последний момент, цепляясь за обманчивую надежду, я сдалась. Закрыла глаза, проваливаясь в разрушительную негу. И позвала Тинхе.
***
– Я согласна, но у меня есть условия, – первое, что сказала я, когда пелена дурмана выбросила меня в сон.
Никаких предисловий. Никаких лирических отступлений и рефлексии.
– Как забавно, – ответил незнакомый голос. – Тинхе уверял что с тобой невозможно договориться.
Вокруг не мерцали привычные очертания Центра. Да и любые другие, что были мне известны. Веранду из белого дерева я видела разве что по телеку, как и огромные витражи окон.
– Тинхе? – жалобно позвала я, оглядывая непривычную обстановку.
– Разве похож?
Пижон в бежевом костюме и с тросточкой меньше всего напоминал Врага. Ни единого черного пятнышка. Никаких атласных штанов-шароваров и кожаных сапог в обтяжку. Передо мной стоял классический денди в льняном костюме, что вышел на променад. Луноликий собственной персоной.
– Что за шутки? – уставилась на собственный наряд.
Легкое платье в тон костюма собеседника. Кружева и струящаяся ткань, будто сотканная из паутины и ветра. И в довершение – зонт. Изящный аксессуар для защиты от солнца. Ажурная бесполезность на белых спицах.
– Какие шутки? Это основы этикета.
– Ха! – фыркнула, отбрасывая зонт. Аматри неодобрительно проследил, как тот ударяется о половицы и отскакивает в проем между перилами.
– Ох, Не-лэй. Я серьезно. Никому не хочется иметь дело с комитетом нравственности, и уж тем более с комитетом неписаных правил.
– А? – Встреча с Аматри очень сильно не вписывалась в положение моих дел. Я бы сказала, даже мешала. Не до белобрысого сейчас с его играми. Я там медленно умираю. И не только я. – Разве твои силы не сдерживают наркоманские ягоды?
Аматри крутанул тростью, недовольно постучав по перилам.
– Занудная Не-лэй, кто же так ведет разговор? Ты у меня в гостях, а не в своем изоляторе. Присаживайся. Нам есть что обсудить.
Тут же материализовался трехногий круглый столик с цветами и два стула. Сверху распахнулся тент.
– Не помню, чтобы собиралась в гости, – глянула с сомнением на предложение. – Нам нечего обсуждать. Я звала другого.
Аматри отодвинул стул, но садиться не спешил.
– Как раз об этом и пойдет речь. Ты ни в коем случае не должна этого делать.
– Чего ради мне тебя слушать?
– Ради сохранения своей свободы и личности? Ты ведь ими дорожишь, так?
Я ни на секунду не поверила голубым глазам и смешливой улыбке.
– Ага. И это никак не связано с тем, что ты, например, не хочешь, чтобы Тинхе тебя нашел.
Да, я начала догадываться, что не столько Незыблемый трон отправил Странника на поиски Аматри, сколько сам Тинхе решил его отыскать.
– Нелепо. – Отмахнулся молодой лэйтарец. – С какой стати мне не желать спасаения? Я попал в довольно затруднительное положение. Его помощь мне пригодилась бы. Я, конечно, сам мог выбраться, – чуть скривился он, – но это займет время и доставит некоторые неприятные ощущения. К тому же, я не самый большой любитель убийства людей. Так зачем мне не желать встречи? – Изогнул он пшеничного цвета бровь. – Ой, да садись ты уже. У нас же беседа.
Стоять и в самом деле было глупо. Помявшись для приличия, я присела. Парень повторил мое движение.
– Ты что-то украл у Тинхе.
– Ах, это… Не украл, а одолжил.
– Что у вас за привычка цепляться к словам?
– К терминам. Украл – это столкновение Домов, а одолжил, это межличностное. Первое вызывает слишком много бюрократии и задетых интересов.
– Тинхе, похоже, считает иначе.
Светлые глаза блеснули огоньком.
– Пусть сначала докажет.
– Ай, да неважно. Он тебя ищет. Вряд ли для того, чтобы разобраться в терминах. Ты забрал у него что-то важное. Он зол и добром это для тебя не кончится.
– Почему ты говоришь «что-то»? Ты же знаешь, что. Я видел Избранную Клавдию. Она не могла не рассказать, о чем я ее просил.
Дважды объяснять не пришлось, я поняла, о чем речь.
– Шпилька! – вспомнила я. – Ты всерьез втираешь мне, что дело в шпильке? Она даже не золотая. Не нефритовая. Не с бриллиантами. На кой черт Тинхе женская невидимка? Не стал бы он половину миров перелопачивать ради трех граммов металла. Он, конечно, выходит за грани адеквата, но не настолько же.
Недоверие проскользнуло на лице, сменяясь искренним изумлением.
– О, ты не знаешь? Ты не поняла? Великая Избранная, ускользнувшая из лап Золотой оси, обхитрившая Незыблемый трон и разграбившая совет, ничего не поняла?
Я мотнула головой. Аматри улыбнулся, сверкая идеальными зубами:
– Все ради тебя, Не-лэй. Все это Тинхе устроил ради тебя.
– 16 —
Ликование на лице Аматри было сложно описать словами. Если бы во сне существовали естественные физические реакции, я бы покрылась холодным потом.
– О чем ты говоришь?
Светловолосый лэйтарец приподнял край шляпы рукоятью трости, позволяя увидеть блеск азарта светло-голубых глаз.
– Мелкий божок оставил на Тинхе один крохотный порез, и тот в ответ обрушил гнев на его любимое творение. А ты сорвала финальную часть мести, прошлась ураганом по его гордости, и думаешь, что он спустит все с рук?
– Он хочет забрать мою магию. – Я стиснула зубы, следя за реакцией Аматри. Лэйтарец не выглядел заинтересованным. – Разве это недостаточная месть?
– Слишком мелко, Не-лэй. Чем твой Дар может быть цене? Рынок магии обширен в Лэйтарии. – Аматри крутанул тросточкой, играясь с ней будто с игрушкой. – Чем таким ты владеешь, что смогло бы потушить гнев Странника, сброшенного с пьедестала Избранной?
Он не знал. Тинхе не рассказал, что во мне течет их магия. Учитывая, что все упоминания об уничтоженных богах Лэйтарии держаться под запретом, а лики и имена забыты, неудивительно, что Враг решил помалкивать. Наверное, и о том, кто такой Атрос рассказывать не стал. Вот и меня держит в секрете. Что ж, раскрывать эту тайну и я не намерена.
– Эта магия мне очень дорога.
– Даже если это правда, что крайне сомнительно, столько усилий…
– Каких усилий? Проникать в чужие сны так сложно?
Аматри склонил голову, прикрывая глаза ладонью. Плечи задрожали. Светловолосый эстет беззвучно смеялся.
– Ты не можешь говорить это всерьез, – наконец произнес он, утирая невидимые слезы. – Да причем тут сны. Оглянись! Ты же не думала, что по своей воле оказалась в таком необычном мире?
– Подумаешь, необычный, – пожала плечами, чувствуя холодок внутри. Мир, сотканный из антимагии и замкнутый сам на себя. Слишком хрупкий для моих рук. Избранные любят разрушать все на своем пути, но тут тронь любой камень, и вся система полетит к чертям вместе с тысячами жизней. И все же, я попала в него сама. – Наркота, грязный воздух и хамы. Обычный день в родном мире.
Аматри поморщившись махнул рукой.
– Да я не об этом выкидыше. Я о мире Избранной Клавдии. Ты попала туда по желанию Тинхе.
Ножки стула скрипнули. Это поднялась я.
– Хватит водить меня за нос и нести чепуху! Не знаю, что там у тебя за дела с Тинхе. Не знаю, что надо от меня. Мне все равно. Выставлять себя дурой не позволю. Я была все время в Центре. Не мог он повлиять на мой выбор в стерильном мире. Я сама приняла то решение. А теперь, верни меня обратно. – Я крутанулась, выискивая спуск с площадки. – Где тут выход?
Аматри ни на секунду не позволил улыбке себя покинуть. Он лишь откинулся на стул, блаженно прикрывая глаза.
– Конечно-конечно, Не-лэй. Как пожелаешь. Но прежде задай себе вопрос. Неужели Тинхе не знал, что Избранная, так долго мечтающая о любви станет искать способ получить ее? Что ты пойдешь в миры своего потока Избранных. Как думаешь, во многих были волшебные артефакты, которые могли исполнить твое желание? В скольких из них ты была? В скольких не подошел артефакт? И в каком мире все пошло наперекосяк, связав тебя с единственным существом, от которого ты хотела держаться подальше?
Из мира Блонди пропал схожий артефакт. Возможно его похитили люди Сонара. И там был Аматри.
Я мотнула головой.
– Нет. Зачем ему это? Откуда Тинхе знать, чего я хочу?
– Потому что он – Враг. Так вы его называете? Специалист по Избранным, который знает о вас больше, чем вы сами. Или ты считаешь себя особенной, чьих желаний никому не разгадать?
Оболочка сна дрогнула. Горизонт покрылся мелкими трещинами. Аматри чуть заметно поморщился.
– Глупости! – Я обнаружила себя крепко сжимающей спинку стула. Меня так трясло от переполняющих эмоций, что я не могла себя заставить ни сесть, ни уйти. – Голову морочишь. Тинхе двинутый, но, если бы хотел что-то мне сделать, уже бы сделал. Свернул голову еще во дворце. Запер в темнице. Отдал на растерзание фоморам. К чему столько сложностей?
– Тут ты права. Поэтому я и задаюсь вопросом, какую же месть он для тебя подготовил? Он потратил много ресурсов, чтобы пробиться в тот мир. И если не осуществил месть сразу, а рассчитал ее многоходовкой, значит подготовил что-то особенное.
Я скрестила руки, отгораживаясь от тонкого голоска, что все это время нашептывал все те же слова, что говорил Аматри. С Врагом не могло быть все просто.
– В любом случае, я разрушила его коварный план, отправившись в Деополис. Мир, где в воздухе гроф, и где таким как ты, сложно меня связать всякими договорами.
– Ой, ли? – склонил голову похищенный Визирь.
Тинхе знал, что я сбегу. Сам признался, что знал. Господи, он же прямым текстом все сказал!
Мои губы задрожали.
– Его целью было затащить меня в Деополис? Зачем?
Чтобы я страдала, размышляя, как спасти мир и не предать себя? Довести до отчаянья? Дать пройти все круги ада? Оставить на медленное затухание? Посадить в пробирку и пустить ягоды роа по венам, заперев в вечном сне? Он же знал про гроф. Знал, что не стану разбивать артефакт. Заранее знал! И хотел, чтобы я обратилась к нему за помощью.
– Это не имеет смысла, – продолжала я размышления вслух. – Он хотел сделать из меня лэй, забрать магию и заставить отречься от богов. Неужели для этого потребовалось вот это все? Утащил бы за шкирняк, что сложного? Пытал бы в своих катакомбах.
Или все же проблемы есть?
Я боялась стать лэй. Не так сильно, как долгой мучительной смерти или постоянной боли. Но став лэй, я бы точно до конца жизни не нашла бы себе спокойствия. А как Тинхе мог меня сделать лэй? Для того чтобы выйти из-под воли богов, Избранная проходит особый ритуал. Добровольно. Желая свободы всем сердцем. Только так ее могут принять в ряды Золотой империи. Именно это Враг проделывал с Избранными до меня. Превращал их жизни в кромешный ад, пока они не сдавались на милость псевдоспасителя. Именно на этот крючок Тинхе ловил меня сейчас.
Все это время меня вели по пути отречения от Предназначения.
А я даже не понимала этого!
– Я попалась на шаблон «Избранная – Враг»?
Слишком быстро моя жизнь покатилась под откос. Клуб, наркота, нападение, суд, лабораторный стол. Я раздавлена, как таракан под словарем Даля. И готова молить о помощи. Я ведь делаю именно то, что хочет Враг! Действую как все те бедняжки до меня. Он очаровывал их, заставлял себе поверить, а потом сбивал с верного пути и полностью уничтожал их, раскалывая цельные личности на приемлемые кусочки.
То же самое Тинхе проворачивал со мной, но немного под другим уклоном. Он понял, что не поверю в его мнимую влюбленность, а Дар защитит от флера, но, если вмешать в схему артефакт… Да тут любой поведется.
Что-то эта схема с артефактом мне сильно напоминает, да только сообразить не могу. Совсем рядом вертится!
– Допустим, – куда спокойней, чем позволяла ситуация, сказала я. – Тинхе злодей и безжалостный манипулятор. А что же ты? Добрый самаритянин?
– Не моя роль. Все эти игры с Избранными не доставляют мне особого удовольствия. Хотя примерить партию змея-искусителя было увлекательно.
– Тогда в чем тебе выгода раскрывать планы Врага Центра?
– Я пока ничего тебе не раскрыл. Мы говорим о Тинхе! Ты никогда не узнаешь его истинных мотивов, пока месть не будет свершена, и он сам не поделится с тобой тем, как ловко тебя обошел. И то, даже тогда я не стал бы верить. – Аматри помолчал, позволяя мне прочувствовать серьезность ситуации. Вспомнить про то, как Враг водил меня за нос. Обман с Алисой. Центр в одном шаге от полного краха. – Он выставил меня идиотом перед советом. Вы оба, если опуститься до мелочей. Но кто станет винить оружие, а не того, кто спустившего курок? Поэтому я здесь. Я хочу знать, что ты сделала?
– Ты сам все перечислил. Прошлась по его гордости.
– Этого недостаточно, чтобы воспринимать тебя как равного. Должно быть что-то еще. Он сместил внимание с уничтожения Центра на тебя. Ты обошла его фанатичную ненависть к забытым богам! Отныне твой абсолютный крах важнее того, чем Тинхе занимался все прошлые годы. Что ты сделала еще такого, что заставило его отреагировать так безжалостно. Какую нашла брешь?
Тут уж я не удержалась от смешка.
Брешь у Тинхе? Да кто бы мне о ней рассказал. Мужчина в черном – непробиваемая стена. Он как рак четвертой стадии с метастазами, а я капустный лист, что к нему прикладывают. Вот каковы у меня шансы его одолеть?
– О чем ты? Я для него никто. Не представляю ценности. Он понимает, что моя победа – сумасшедшее стечение обстоятельств. Тинхе для меня шрифт Брайля на китайском языке зашифрованный бинарным кодом. Сталкер он, вот кто. Но вряд ли это тайна.
– У него были сотни способов причинить тебе боль. Тысячи, чтобы превратить в лэй или забрать магию. Но он пошел именно этим путем. Он мог взять то что хочет силой, но пошел обманом. Эмоциональную пытку не устраивают пустому месту. Он перевел гнев с богов на тебя. Хотя, лично я считаю (да и все остальные), что сводить счеты с пешкой занятие удручающее и лишенное изящества. И Тинхе бы так считал, если бы ты не сделала что-то такое, что задело его. Задело сильно.
Тинхе не тронул Клавдию, хотя она была у него как на блюдечке. Он пытался досадить лично мне.
– Я не знаю.
– Ну же, не разочаровывай меня. Подумай, как следует! Ведь не чудом же ты обвела вокруг круг пальца и Тинхе, Солярис и меня! Не скидывай все на случайности. Право слово, поверить в везение я не могу. Оно было не на твоей стороне! Забытые боги не просто так прислали тебя! Каков был твой личный вклад?
– Повторяю, я не понимаю, о чем ты. Я ничего не делала специально. Разве что…
Черт.
Вот она ускользающая мысль.
Если Аматри не врет, если все подстроено Тинхе, то что мы имеем? Враг знает, что я ищу истинную любовь и сторожит меня в мире, где есть артефакт, способный исполнить мою мечту. Из-за проклятья богини в суженые я получаю своего мрачного Странника, а не настоящего возлюбленного (о чем, конечно, знают все, кроме меня). Тем временем Тинхе намекает, что моя настоящая пара – Никий (закидывает удочку, чтобы в случае чего я бросилась за ним в мир Деополиса). Но быть с ним или с кем-то другим мне не судьба. Ибо договор, и отдай самое дорогое, что имеешь. Чтобы в итоге получить всю ту же связь с Тинхе. А к ней эмоциональные «американские горки» с утра до ночи. И чтобы не расслаблялась – вот тебе Клавдия и еще один мир для спасения, который будет давить на психику и рвать нервы.
И что мне это все напоминает? А то, что кто-то взял одну ситуацию, вывернул ее наизнанку и вернул отправителю. Ведь что я сделала? О чем талдычил Аматри?
Когда я оказалась в Лэйтарии, моей стратегией выживания стало убеждение Врага в нашей с ним божественной совместимости, что как оказалось в принципе невозможно. Лэйтарцы не умеют испытывать чувство, названное любовью. Фиг его знает, почему. Может богиня ответственная за любовь не просыхала все время существования Лэйтарии. Или боги забыли, что в пантеоне обязательно нужно иметь ответственного за любовь. А может она (он?) и вовсе первой покинула Лэйтарию, оттого и забылась любовь как страшный сон.
Тинхе поверил, что я могу быть его возлюбленной. И черт (вернее Атрос) его знает, что это может значить для лэйтрца. Он поверил, а потом понял, что его обманули. Пусть ради сохранения собственной жизни и существования стерильного мира. Но он поверил. И теперь я в глубокой-глубокой… яме.
– Твою мать, а! – уже вслух, громко и с дополнительными непечатными словами.
Аматри встрепенулся.
– Что ты вспомнила? Чем его взяла?
«Убедила его в том, что могу дать недоступное, – тихо упало мое сердце, – такое никому не прощают».
Пусть не стопроцентно, но тогда, во сне, Враг признался, что в какое-то мгновение, на секунду, он засомневался и поверил.
– Что? – искреннее недоумение пополам с болезненной жаждой. Аматри аж приподнялся. – В чем его слабость?
Осознав, что я не просто на краю пропасти, а лечу в нее с ускорением, пришло спокойствие. Надежда исчезла. И без нее сразу стало легче.
Я пододвинула стул и села обратно за стол переговоров.
– Думаешь, я отдам тебе такой козырь за просто так?
– Я же раскрыл тебе все карты! – воскликнул юный лэйтарец. Шляпа сдвинулась. Показались тонкие пряди волос в серебряном мерцании. Я искренне порадовалась, что флер влюбленности, окутавший меня рядом с Тинхе, не повторил своего эффекта. Было бы очень неловко. Парень-то без тормозов.
– И что мне с них? Узнала, что прочно сижу в ловушке? Я и так была в курсе, ты только очертил границы и выставил масштаб. Не стоит это того, чтобы сдавать бреши в броне сильного противника.
«К тому же, Тинхе в порошок меня сотрет, если я это сделаю, – добавила мысленно. – Тут за любовь не знаешь, как отмыться.»
– Вот если бы ты снял с меня узы артефакта и взял ответственность за этот мир…
Аматри развел руками, признавая очевидное.
– Если ты попала в механизм плана Тинхе, помочь тебе уже нечем.
– Совсем-совсем?
– В прямую конфронтацию я вступать не стану. Без подготовки, без одобрения Дома, без поддержки прочих обыграть его я не в силах. И даже если бы решился на откровенное самоубийство, – белокурый красавец развел руками, – я связан до конца его интриги. Пока мир не падет, мне не освободиться. И потом меня ждет муторная волокита с взвешиванием долгов и обязательств перед Тинхе. За помощь или за вмешательство, зависит от того, что он решит мне приписать, – скрипнул зубами прозорливый поганец. – До тебя-то добрался из-за сбоев электричества.
– И ты решил уравновесить весы долгов со Странником маленькой тайной, что планировал вытащить из меня, – заключила я.
Воцарилась тишина.
Юбки моего наряда мягко перебирал игривый ветерок. На солнечной веранде кружились лепестки опавших цветов. Мой спутник молчал. По нежному оттенку его костюма скатывался свет летнего солнца и темные трещины мира, разверзшиеся небеса. Наша встреча близилась к завершению. Моя судьба застыла у развилки.
Тинхе хочет сделать со мной то, что и со всеми остальными. Приравнять к прочим Избранным, расправившись со мной, так же как и с ними. А перед этим протащить через все пласты страданий. Это позволит ему перестать считать меня кем-то особенным. Я стану очередной цифрой в его статистике. Все что я пережила – только начало его игры. Цветочки той эмоциональной мясорубки, в которую он меня кинет. И ведь ухитрился не просто устроить любовную путаницу, а соткал искривленное отражение той раны, что я ему нанесла. Я заставила поверить его в возможность любви, а после в ее недоступность, он ответил тем же. Вот – уровень Врага. И что же делать неуклюжей Избранной?
Я прикрыла ладонью глаза, пряча от мигнувшего солнца. Вспомнился Центр. Клод с его уроками. Правила Избранных. Ничего из этого не могло помочь. Враг сделал то, что полагалось делать мне. Воспользовался чужим оружием и нанес ответный удар.
Солнце снова мигнуло, будто сломанная лампа.
Не полагается ли мне в таком случае воспользоваться оружием Врага?
Я подняла глаза на притихшего Аматри.
– Что если я освобожу тебя из плена ягод роа? Ты уйдешь ничего не должный Тинхе, а я вновь сломаю его планы. Такой вариант бы тебя устроил?
– Это невозможно, Не-лэй.
– Я уже путала его планы.
Парень нахмурился. Тени неба исказились в замысловатой решетке. Вместо учтивого джентльмена показался заключенный за две минуты до казни.
– Допустим. Что хочешь взамен? Сделать многого мне не по силам. Даже если вытащишь, сражаться с Тинхе я не стану.
Я скрестила руки, щурясь на расплывающееся солнце.
– От тебя требуется пара незначительных действий, никак не затрагивающих напрямую Тинхе. И… Немного информации про этапы отречения от Избранности.
Парень заинтересованно встрепенулся.
– Что ты задумала?
Я улыбнулась, чувствуя прилив сил.
– Всего лишь капнуть немного безумия в красивый и идеальный план Врага.
