Текст книги "Неучтённые миры (СИ)"
Автор книги: Китра-Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Неучтённые миры
ПРОЛОГ
Я ела шоколад.
Над горизонтом расползались дымчатые кольца облаков. Огненные языки пламени ослепляли небо губительными всполохами. Пылающий шар радостно пульсировал новогодней гирляндой.
Я стояла на холмике и жевала плитку горького шоколада.
Ядерный гриб затмевал чернильное небо апокалиптического мира.
Я вытянула вперед руку и оттопырила большой палец. Тот прикрыл столб пламени и «шляпку» гриба.
«Ну нафиг такие меры измерения», – подумала я, и, вместо того, чтобы броситься в укрытие, открыла портал.
– Магия, драконы, инквизиторы – пожалуйста. А сдохнуть от радиации я не подписывалась.
***
– Как прошла спасательная миссия? – поинтересовался Лёша.
Я крутанулась на месте. Юбка взметнулась солнышком. Защитный плащ исчез после перехода из обычного мира в стерильный, сменившись строгой коричневой формой. Глухой ворот и кофейного цвета передничек прилагались. Подол до самых щиколоток. Рукава скрывают запястья. Классическая Избранная тренировочно-учебного Центра.
– Есть все шансы, что я схлопотала лучевую болезнь.
Я выставила ладони, выискивая на коже первые признаки заражения. Например, свечение костей изнутри или забугрившуюся кожу.
Вопрос радиации – это не то, что приходит первым на ум, когда речь заходит о фэнтези-мире. И даже не второй. Еще ни одна из попаданок не говорила: «Ой, а у вас есть эльфы? Здорово! А какой запас урана в вашем королевстве и сколько ядерных боеголовок стоит на вооружении? Можно ознакомиться с планом эвакуации при угрозе атомного взрыва?». Не-а. Всех интересуют неженатые принцы, сроки зачисления в магические академии и местные политические интриги. Кому какое дело до радиации?
– Невозможно, – не купился Лёша на мое нытье. – Ты защищена от подобного вида заражений. Разве Клод не объяснял систему местного мироустройства в первый день? Или после, когда ты в очередной раз испугалась, что заболела чумой, малярией и магическим коклюшем?
Прохлада пещеры холодила кожу. По сравнению с апокалиптическим миром воздух здесь казался свежим и приятным. Никаких загрязнений окружающей среды, озоновых дыр и глобального потепления. Не зря мир Центра называли стерильным миром.
– Все признаки были налицо!
– Не было ни единого симптома.
– Так и начинаются все болезни! – Продолжила капризничать я, не желая раскрывать настоящую причину дурного настроения. – Они все начинаются с того, что симптомов нет.
Парень закатил глаза.
Конечно, Лёша не видел смысла в переживаниях. Он же бог! Один из забытых, мелких и малозначительных, но все же бог. Когда это ему подобные беспокоились о переживаниях обычных смертных?
Ах, да. Позвольте представиться. Я – Избранная. Для друзей, врагов, знакомых и богов, просто Дробь. Девушка из закрытого мира, что когда-то была похищена для исполнения великой миссии.
В день первый день в Центре мне сообщили, что я совершенно бездарно проживала свою жизнь и в скором времени закончила бы ее очень плачевно. Потом помахали пряником перед носом, предложив великую исполнить миссию вроде спасения мира, а взамен пообещали солидные бонусы. Звучало неплохо. Правда идиллию избранности, особенности и осознания собственной важности разбил тот факт, что помимо великолепной и неповторимой меня, с Земли вытащили еще сто сорок семь Избранных. Зачем тратить время на обучение одной бестолковой девчонки, если можно притащить целую толпу?
– Что-то случилось? – насторожился Лёша, стряхивая с пшеничной шевелюры блестки. – Что-то в том мире пошло не так?
– Ядерный гриб – это как по-твоему, все по плану или нет? И он там не первый, а черт знает какой по счету. Тебе приходилось когда-нибудь шататься в бальном платье по апокалиптическому лесу? Первые пару дней местные мутанты от меня шарахались, считая, что я новый вид мутации. Пристрелить хотели! Мол, заразная. А знаешь, насколько ценны прихваченные мной для обмена рубины там, где вымерло почти все живое? Ни на сколько, Лёша! Ни на грамм!
Я плюхнулась на землю.
– Вы обещали мне богатство, известность, приключения, – начала перечислять я, загибая пальцы, – верных друзей и красивого, умного, веселого, обеспеченного, полностью влюбленного в меня и мечтающего исполнять каждое мое желание, титулованного, доброго, любящего животных, – пальцев перестало хватать, и я разогнула их обратно, решив посчитать возлюбленного за одно обещание, – верного, магически не обделенного мужчину. А, и еще чтоб драгоценности мне дарил, и мама его меня любила, но жила на другом конце света. И уважал меня как личность. Считался с моим мнением. Ценил мой ум.
Лёша поправил одеяльце на корзиночке с глянцевыми коконами, после чего ответил:
– Тебе обещали найти истинную любовь, а не то, что ты сказала.
– Да это почти одно и то же.
– До Центра ты была согласна на простого милого кого-угодно, лишь бы не пил.
– Ну так раньше я была никем, а теперь я профессиональная Избранная. Моя планка поднялась.
– Да что с тобой в последнее время? – подивился Лёша.
Я отмахнулась.
Не объяснять же, что в пугающем апокалиптическом мире, я наткнулась на маленький заброшенный бункер. Среди истлевших бумаг, изъеденных коррозией труб и разбросанного мусора, как священный Грааль на алтаре, лежал старенький календарь, открытый на втором осеннем месяце. Красные линии перечеркивали первые две недели. Остальные цифры стояли нетронутыми, в молчаливом укоряющем порядке.
Мне хватило пары минут, чтобы мысленно сосчитать дни, проведенные за пределами Центра, и ужаснуться грядущей истине.
ЧАСТЬ I
– 1 —– Мне тридцать, – загробным голосом произнесла я.
– Когда мне исполнился первый миллион лет, я сбился со счета, – пробасила яма.
Он же Атрос. Он же главный бог Центра. Благодаря ему стерильный мир функционировал, присутствовала атмосфера, гравитация и воздух. За пределами пещеры, где существовал Атрос в виде бездонной ямы, распласталась бескрайняя зеленая поляна и гряды величественных гор. А вот солнца и облаков не было. На смену дня и ночи бог тоже поскупился. Каким образом в Центре всегда было светло и, подчиняясь каким физическим законам отбрасывались тени, я до сих пор ответа не нашла.
– Мне не совсем тридцать, но скоро, дня через два, будет именно столько.
– Мой ответ остался неизменным. – Кристаллы, украшающие стены ямы, замерцали нежным белым светом. – Этот разговор как-то связан с твоими новыми страхами?
– Лёша уже наябедничал? В свою защиту могу сказать, что эти страхи совсем не небезосновательны.
Я собиралась разразиться длительным монологом о всевозможных способах гибели Избранных, что были до меня, но Атрос меня прервал.
– Как я упоминал ранее, я очень-очень старый, если не сказать, древний бог. Я настолько стар, что не осталось тех, кто помнит мое человеческое обличие.
С тех пор, как я исполнила свое Предназначение и перезагрузила мир Центра, я отправилась помогать другим Избранным своего потока, в чьи судьбы вмешался Враг в лице Золотой Империи. Это оказалось совсем не так весело, как звучало на словах. Во-первых, потому что никто из коллег не помнил о событиях в Центре, а значит, и меня. Во-вторых, постоянно приходилось прятаться от потенциальных агентов Империи.
– Я устала, – заканючила я. – Мне нужен отпуск. Я хочу нормальной еды.
– Меня ожидает длительная подготовка к новой партии Избранных. – Будто бы в укор ответила яма. – Переходи к делу.
– В мире Блонди я почти лицом к лицу встретилась с Аматри. Он едва меня не узнал! В мире Евы мне пришлось сражаться с оборотнями! А мир, из которого я вернулась сегодня? В сценариях Предназначения нет ни строчки про Конец Света. Меня к такому Клод не готовил! Я даже не поняла, на какой стадии уничтожения мир. Он таким уже был? Как его спасать-то? И откуда там ядерный гриб? В мирах-фэнтези такое нормально?
– Дробь, я всезнающий бог одно мира, а не всех.
Кажется я начала немного раздражать всемилостивую и всепрощающую яму.
– И что это должно значить?
– Я знаю, что пришла ты задать совсем другой вопрос. – Атрос выплюнул в меня горстку искр. – Скоро начнется церемония жеребьевки. У тебя ровно минута.
– Ладно, – сдалась я, застигнутая врасплох. – Мне нужен мир Избранной тридцать два.
– Клавдия Захарченко? – уточнил Атрос. Я кивнула. – Она справляется совсем неплохо. Видимо ее мир попал в ту часть зеркал, что ты разбила. У тебя есть основания полагать, что до нее добрался Враг?
– Нет, дело не в нем.
В нем, но совсем чуть-чуть.
– Не думаю, что моя помощь требуется Избранной тридцать два, – замялась я, покрываясь густым румянцем. Почему так трудно признаться в собственных потребностях и желаниях? Почему я считаю себя недостойно хотеть чего-то для себя, если это заодно не поможет спасти целый мир? – В ее мире существует камень. Особый подарок, оставленный одной из ушедших богинь. По приданию, он может свести человека с его судьбой. Как бы далеко двое друг от друга не находились, сколько бы миров их не разделяло, камень соединит родственные души вместе. Отыщет истинную любовь.
Мне двадцать девять, я а это те заветные цифры, которые обрушиваются на тебя жутким осознание реальности. Мол, скоро четвертый десяток, а у тебя нет мужа, нет детей, нет квартиры, нет хорошо оплачиваемой работы. Все. Точка. Здравствуй, депрессия. Тут кто-то может заметить, что я спасаю миры, а это гораздо важнее тридцати квадратов жилплощади в центре или штампа в паспорте. Технически – да, а вот фактически… Когда всю жизнь провел под гнетом социального давления, так просто психику не изменишь.
Я в положении худшем, чем была год назад. Там хоть работа была средненькая. Знаете, сколько платят за Избранность? Нисколько. А если бы и платили, то в Центр деньги не протащишь, а в иных мирах виллами не обзаведешься. Еще я живу в каморке за тренировочным зеркалом. Опять же, собственность на меня не оформлена. Считай, на птичьих правах. На Земле я жила с родителями, что по какой-то причине не показатель успешной личности (але, вы давно пробовали вести быт с матерью, при этом оставаться с ней в хороших отношениях? Это уровень буддийских монахов, между прочим!), так что по этому пункту один-один.
Выяснив, что до заветной даты осталось всего-ничего, я, как истинный студент в душе, рванула быстрее исполнять хоть что-нибудь из заветного списка «что надо успеть к тридцати». Знаете, что побеждает все пункты, и автоматически повышает статус в собственных глазах?
Истинная любовь!
Атрос громко вздохнул.
Это выразилось в холодном дуновении ветра, поднявшемся из глубины ямы.
– Ты против? – насторожилась я.
– Если это твой выбор, разве могу я ему препятствовать?
– Очень даже можешь.
Я не умела создавать порталы. Это очень сложная магия, включающая в себя кучу математических вычислений. Для того чтобы кастовать проходы в другие миры нужно иметь дар, приличный уровень силы и десяток лет обучения в какой-нибудь магической академии. Из всего перечисленного у меня имелся лишь первый пункт. И то, с натяжкой.
Благодаря случайному стечению обстоятельств (что в отношении Избранной зовется волей богов), я получила магию, которая является основой в мире Врага. Но, поскольку меня не учили ею пользоваться (наш великий и неповторимый преподаватель Лёша, умеющий находить общий язык с любой магией, беспомощно разводил руками), приходилось все делать интуитивно. А интуиция – не моя стихия.
Я научилась открывать уже существующие порталы и закрывать их. Понимала язык жителей тех миров, в которые попадала. Не имела проблем с чужеродными инфекциями. То есть, это не значило, что любая болезнь обойдет меня стороной. Просто я приобретала стандартный иммунитет среднестатистического обитателя мира, в который перемещалась. На этом плюшки заканчивались. Пожалуй, в Лэйтарии меня могли научить всем аспектам божественного дара, но зачем лишний раз напоминать злобной жестокой и рабовладельческой Империи о своем существовании?
– Любовь – это то чувство, ради которого стоит идти на риск, – прогрохотал Атрос. – Но, ты не совсем честна с собой и своими желаниями.
Я насторожилась. О чем это он?
В голове возник образ мужчины в черном, но я поспешила от него отмахнуться.
– Так ты поможешь?
– Своему первому неофиту за очень долгое время? Отчего же нет?
Сменившийся цвет кристаллов подсказал, что это яма-бог так шутит.
– Ха-ха. Очень смешно, – буркнула я, скрывая легкое смущение. – Ты мне, конечно, нравишься, но не до такой степени, чтобы тебе поклоняться или вешать твою фотку на зеркало машины.
– Вот и исполняй ее желания после этого, – притворно обиделась яма.
Стены пещеры задрожали, и из каменного плато выросло зеркало в полный рост. Бог стерильного мир мог менять реальность по своему усмотрению.
– Передавай привет железяке! – махнула я рукой.
– Клод взбесится, что ты отправилась в новый мир, не разобравшись с предыдущим. Он ненавидит, когда бросают что-то на полпути.
– Когда буду готова воевать с ядерными грибами и мутантами с дробовиками, вернусь обратно. А пока у меня из оружия только перочинный ножик и идеально ровные зубы – уж извините, в пекло не сунусь.
Атрос ничего не ответил, и я вошла в зеркало-портал.
Межпространственная мембрана привычно окутала меня серебристой пленкой. Свет закрутился вокруг цветными волнами. Я прикрыла глаза.
Один день на собственные нужды. Каждый имеет право на выходной. Толку с меня, как от Избранной, если я грустная, расстроенная и перегорающая? Спасение миров – благородное занятие, если делов на один раз или ты странствующий монах. Если же ты одинокая, почти тридцатилетняя незамужняя-неразведенная-неовдовевшая-бездетная-бездомная-безработная-среднестатистическая девушка с Земли, дела обстоят иначе.
По коже пробежала рябь. Портал схлопывался.
Приготовиться.
Привычные всполохи магии поползли по коже. Одежда замерцала магическими искрами, изменяя ее. Стерильный мир буквально очищал меня от примесей пройденных миров. Все хорошо. Никаких следов радиации из предыдущего мира я за собой не притащила. Только привычный страх с налетом паранойи.
Оп-па!
– Ой! – Приземлилась я на каменную брусчатку, кое-как устояв на ногах.
Голова немного кружилась. Мой дар боролся с забвением, накатывающим на каждую Избранную, покидающую Центр подобным образом.
Когда тошнота прошла, а звездочки перестали мельтешить перед глазами, я оглядела местность нового мира и холодно резюмировала:
– Это какая-то подстава.
– 2 —
Существуют стандартные правила перемещения между мирами с помощью магии смертных.
Первое. Открыть можно только тот портал, который уже существует. То есть, порталы я не создаю. Не тот уровень.
Второе. Нужно подстраиваться под рамки и законы нового мира. Если этого не делать, то мир очень расстроится и сотворит с тобой нечто ужасное. Или еще хуже, в принудительном порядке заставит соблюдать магические законы. С этим правилом Избранные обычно хорошо справляются, потому что действуют интуитивно (благодаря работе в Центре) и легко вписываются в обозначенные рамки.
Третье. Вытекает из второго. Недопустимость чужеродности. Если мир, к примеру, не предусматривает некромантии, то и не тащи ее туда. А коли притащил, будь добр, держать ее при себе.
А есть правило неписанное. Оно одно, но важнее всех прочих. Выжимка из личного опыта путешествий.
Если коротко, то звучит оно так: чудес не бывает.
Если вам предлагают бесплатное обучение в школе магии за ваши красивые глаза, или молодой человек с сияющей улыбкой, прекрасно-карамельно-страстным взглядом и фигурой стриптизера вырастает на вашем пути, посылайте этих всех благодетелей в баню. Собирайте манатки и валите в другой город. Потому что вас определенно пытаются завербовать на какое-то пророчество или великую миссию. Если же вас специально призывали из другого мира – все отрицайте. Косите под сумасшедшую амнезийную прокаженную простушку.
Есть портал перенес вас именно туда, куда вам надо, значит это ловушка.
Я пришла за артефактом. Я готова была вложить максимум стараний и сил, чтобы в ближайшие двадцать четыре часа пройти весь предложенный набор испытаний и достигнуть цели. А что вместо этого?
Камень-артефакт стоит в двух десятках метрах от меня. Полминуты, если идти шагом. Секунд десять, если побежать в моем апокалиптическом обмундировании.
– Да быть того не может.
Портал открылся посреди парка с огромными деревьями. Среди изумрудных крон проклевывались золотистые вкрапления осени, едва-различимые на фоне темнеющего неба. Ветер шелестел листвой. Ажурный мостик вел через декоративный пруд, усыпанный по краям бортика кустами ярких цветов. Камни-фонари освещали убегающую вдаль тропинку.
Время суток: ночь.
Была и вторая часть парка. Та, что передо мной. И отгораживал ее высоченный кованый забор с вензелями. От приоткрытых створок ворот вдаль уходила аллея. Заканчивалась она садовой аркой. Несмотря на прохладную погоду и глубокую ночь, алые бутоны роз, лилий, тюльпанов и неизвестных мелких цветов, украшали ее изгибы. За аркой на невысоком постаменте лежал камень. Совершенно обычный серый камень, размером с футбольный мяч. И ничего интересного бы в нем не нашел случайный прохожий, если бы свет полной луны, словно театральный прожектор, не падал на него с бескрайних небес.
Вот он – священный камень мира Клавдии. Всего-то десяток метров по белокаменной дорожке. Одно прикосновение, и моя истинная пара окажется рядом со мной в этом парке. Вот она – мечта на блюдце с золотой каемочкой и защитной пленочкой. Заходи и бери. Не надо шататься в по подворотням, ища местный ломбард, чтобы сдать побрякушки и обзавестись нормальной одеждой. Не надо исполнять последнее желание умирающей ведьмы. Не надо читать стишок, стоя на табуретке.
– Ни капли не подозрительно, – хмыкнула я, пятясь подальше от узорчатых ворот.
Я пошла в обход.
Забор уходил по дуге. Под ногами хлюпали лужи от недавно прошедшего дождя. Ветер холодил кожу. Костюм, прихваченный из предыдущего мира, совсем не грел. В его задачу входила защита от радиоактивного дождя, а не обеспечение комфорта.
Прошло не меньше часа, прежде чем круг замкнулся, и я вновь оказалась там, откуда пришла. Приоткрытые ворота и загадочная аллея, укутанная призрачным светом луны и мерцающими камнями, стояли на том же месте.
– В магических мирах ничего хорошего ночью не происходит, – напомнила себе я.
Волшебный камень манил невидимой силой. Даже находясь от него на таком расстоянии, я чувствовала божественную мощь. Он мог исполнить мое заветное желание. Мог дать то, о чем я мечтала. Что я заслужила по праву.
Я должна подойти к нему. Чего бояться? Я – Избранная. Во мне живет магия. Что такого может случиться? Ладно, я помню, дофига плохого может случиться. Но есть ли что-то, с чем я не справлюсь?
Есть.
Опять же, много чего.
Я почти развернулась спиной к воротам, когда меня окликнул чей-то голос.
– Могу я вам чем-то помочь, элая?
Ко мне обращался старичок в опрятной военной форме. Он появился будто из ниоткуда. Вырос между стволов деревьев и вышел на тропинку с той стороны забора. Цепочка медалей на мундире поблескивала в мистической игре света зачарованных камней. Лицо незнакомца казалось приветливым, составляя контраст между строгой выправкой и добрыми умными глазами.
– Здравствуйте, ээ… элл?.. – невнятно пробормотала я. Если и было что-то, что я ненавидела в других мирах больше, чем присутствие приспешников Золотой оси, так это разнообразные обращения. Меня от них порядком потряхивало после мира Врага и тамошней прислуги – лэй, являющихся синонимом слову «раб». – Спасибо, я пока только смотрю.
– Поздновато для студенческого посвящения первокурсников.
Я ощутила прилив самодовольства. Он решил, что я первокурсница.
Льстивый комплемент подтолкнул приблизиться к воротам. Отсвет, шедший от светильников-камней, коснулся моих ног. Старичок прищурился, пройдясь цепким взглядом по моему наряду.
– Элая неместная?
– Первый день в городе. – Не стала врать
– И сразу в Таинственный сад?
– Очень хотелось узнать, правду ли о нем говорят, – уклончиво, но правдиво.
– О том, что Таинственный сад может исполнить любое желание, если проситель заплатит соответствующую цену?
Цена. Кто бы сомневался.
Я кивнула.
– Истинная правда, элая.
Я похлопала по карманам. С собой был перочинный нож, пакетик с солью, активированный уголь, спички и мешочек с драгоценностями. Надеюсь камень принимает краденные рубины.
– Кто определяет, что цена соответствующая? Что будет, если я не смогу заплатить столько сколько требуется? Можно ознакомиться с правилами?
Вдруг в этом мире очень плохой курс рубинов? Всякое бывает.
– Как много вопросов, – покачал головой старик. – Выбери тот из священных даров богини, что удовлетворит желание и ответ придет сам.
Звучало также расплывчато, как формулировка договора на рассрочку за мой телефон, которым я не успела насладиться.
Заметив мою заминку, старожил сада поспешил помочь:
– Студенты приходят в сад ради того, чтобы попасть в братство или сестричество «золотой молодежи». Обычные люди – за богатством. Ради чего вы здесь, элая?
Перед глазами маячил камень и призрачная фигура моего будущего возлюбленного.
– Любовь, – ответила я, ощущая липкие пальцы страха на плечах.
– Какое совпадение! Эти ворота ведут как раз к тому камню, что дарует встречу с тем, кто предназначен судьбой. Элая из благородных?
– Не совсем. – Заметив потухающий интерес в глазах военного, я быстро исправилась. – Я – маг. Волшебница.
На благодушном лице померещилась скептическая усмешка.
– Ладно, не совсем маг, но дар есть.
Служивый почесал подбородок.
– Дар – это хорошо.
– Не то слово, – согласилась я, все еще не решаясь ступить на светящуюся дорожку.
За спиной зашуршали кусты. Я нервно обернулась, вглядываясь в черноту сада. Опавшие листья скребли брусчатку, скользя по сумрачным дорожкам, теряющимся в густом золоте безмятежных кленов.
Когда я вновь вспомнила про старичка, он уже ковылял в сторону волшебного камня. Я поспешила за ним.
– Он соединит меня с истинной любовью или укажет на нее? – решилась еще на одно уточнение.
Мы остановились у арки.
– Предания утверждают, что дух богини заглянет в сердце просителя и призовет того, о ком тоскует душа.
– Не нужно мне того, о ком тоскует душа, – запротестовала я. – Вполне сойдет абсолютно незнакомый человек. К чему тревожить тех, кого знаю?
– Это образное выражение, элая. Да не волнуйтесь вы так. Богиня, оставившая людям этот дар, знала толк в любви и истинных желаниях. Поверьте тому, кто живет очень давно и вдоволь навидался страждущих любви сердец.
Слова пожилого военного вызывали доверие и пробуждали азарт.
Подрагивающими пальцами я коснулась волшебного камня. На ощупь он оказался холодным и пористым, как замерзшая мочалка.
– Так и что теперь? – Я завертела головой, выискивая среди садовых красот блеск бриллиантового кольца, с которым ко мне подкрадывается потенциальный супруг. Ничего. – Оно не работает. Почему не работает?
– Не переживайте вы так, элая. Это же священный обряд. Вы выполнили первую его часть, теперь нужно закончить остальные.
Я потерла вспотевшие ладошки.
– Да, конечно.
– Обойдите камень четыре раза против часовой стрелки.
– Хорошо. – Метнулась я в круговую, путаясь в собственных ногах.
Раз. Два. Три. Четыре.
– Вновь положите руки на камень. Смелее.
Я положила.
– Теперь произнесите: «Вверяю себя».
Я повторила.
– Замечательно, элая. Осталась сущая мелочь. Передайте мне вашу душу.
– Ага, – пробормотала я, хлопая по карманам защитного костюма. – Погодите, что? Душу? Это еще одно образное выражение?
– Душу, – все с той же мягкостью а голосе подтвердил старичок. – Стандартная цена для неблагородных и бездарных девиц, алчущих знатного жениха.
– Простите, но эта душа меня последняя. Что там про нестандартные цены?
Лицо старика перекосило в судорогах. В одно мгновение челюсть потяжелела и вытянулась вперед. Лысая, обтянутая сморщенной кожей голова, оскалилась зубастой улыбкой. Глаза потемнели, сужаясь в щелочки. Одежда затрещала, взбухая на спине и руках буграми.
– Ну, что теперь с-с-скаж-жете, элая? – раздвоенный язык мелькнул между торчащими клыками.
Старик вырастал в размерах. Из выгнувшейся в колесо спины, разрывая военный китель, вырвались изогнутые отростки. Темно-зеленые крылья распахнулись двумя звонкими лезвиями. Вместо доброго смотрителя парка на меня смотрело жутковатое существо, срывающее остатки мундира когтистыми лапами.
– У вас вряд ли сердечный приступ? – на всякий случай уточнила я. Меня всегда пробивало на дешевый юмор, когда я не знала, как поддержать диалог.
Зловонное дыхание опалило кожу.
– Душа, – потребовало существо, перегнувшись через постамент.
– За что душа-то? Где моя истинная любовь? – продолжила недоумевать я, невзначай ныряя рукой в карман. – Дайте хоть глазком на нее посмотреть.
– Ты дотронулась до камня. Призвала божественную силу. – Когтистая лапа потянулась ко мне. – Контракт заключен. Тебе от него никуда не деться. Желание вступит в силу, как только будет уплачена цена. А уплачена она должна быть сейчас.
«Днем деньги, вечером стулья», – вспомнилась крылатая цитата.
– Ну уж нет, – выхватила я перочинный ножик. – Сначала покажите товар!
