Текст книги "Неучтённые миры (СИ)"
Автор книги: Китра-Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Я находилась в том стандартном состоянии, что пребывала во время тренировок Клода: лежала на пластиковой траве Центра, убеждая прибежище в том, что я часть ландшафта и формулировала отговорки для злобного божества. Когда на поле замаячила фигура в черном, фразы оправданий почти сформировались. Однако они не понадобились. Отчитывать меня за ужасное поведение Избранной пришел вовсе не металло-бог.
– Тинхе?
Я приподнялась на локтях, чтобы убедиться в своей правоте.
В каждом движении Тинхе сквозили отчетливые штампы классического мужчины-мечты из женских фантазий. Окутанный легким флером плейбоя из рекламы пены для бритья, он плавно приближался к моему укрытию. Черные штаны-алладины и рубашка выделялись инородностью на фоне красочной природы.
– Это сон, – вынесла я вердикт. И почти с сожалением признала: – Не провидческий и даже не эротический.
Враг всех Избранных, и, очевидно, отбеливающих порошков, молчаливо замер надо мной.
Играла бы на его губах соблазнительная улыбка, а вырез рубашки спускался чуть ниже, я бы позволила себе обмануться. А так, до меня дошло слишком быстро. Сама от себя не ожидала.
– Ты настоящий и ты в моем сне. – Констатировала я. – Что за вторжение?
Враг тряхнул головой, отгоняя неестественное свечение вокруг себя.
– Магия сновидений. Иначе было не пробиться.
– Вторжение в сон? – возмутилась я. – Боже, это такое клише!
– Согласен. – Засунув руки в карманы, мужчина подозрительно глянул поверх меня. Я напряглась. Пусть сон, но наличие Врага в оплоте сопротивления Золотой оси порядком нервировало. – Не самая любимая уловка из моего арсенала. Слишком грубый подход. Но очень действенный.
– Для чего? – наивно удивилась я. Как сон может быть уловкой?
– Для создания ложных чувств. – Край черного рукава-волана коснулся моих колен, когда мужчина наклонился. – Во сне мы позволяем себе чуточку больше, чем в реальности.
У меня дернулся глаз, а смущение обожгло щеки. Те, против кого Враг мог использовать сновидения в таком ключе – мои соотечественницы. Судя по рассказу Алисы, соблазнения Избранных на темную сторону начинались вовсе не с пыток. Ими они заканчивались.
Я оттопырила большой палец, признавая поражение.
– Подловил.
Мужчина выпрямился.
– Что я сейчас наблюдаю? – кивнул он за мою спину.
Я приподнялась на колени.
За поляной, во внезапно выросшем лесу, строем бежали полупрозрачные фигуры. Лязг металла сопровождал нестройный топот ста сорока семи пар ног.
– Избранные бегут кросс. – Пояснила, но тут же словила удивленный взгляд: —Что? Да, я не с ними. Я прячусь. Откуда столько осуждения? Ты как будто физкультуру никогда не прогуливал.
Помнила я то занятие, из которого сон взял для себя пищу. Это был не первый кросс. Все кое-как пообвыкли. Одна я никак не могла справиться с нормативами. К счастью, время было не ограничено, и я завершала маршрут очень-очень-очень поздно. Ближе к полуночи.
В тот раз Клод обещал, что если увидит меня среди отстающих, то следующую неделю на всех спаррингах он поставит меня против себя. И хотя я выполнила поставленное условие (последней на финишную черту я не пришла, так как вообще не пришла, а вот отбывала наказание по полной). Злобный бог смухлевал!
Не самое плохое воспоминание, чтобы показывать Врагу. Могло быть и то, где Клод раз за разом скидывает меня в грязевую яму с крутящейся платформы. Потом мне надоедает из нее вылезать, и я остаюсь плавать в ней. Она засасывает меня на дно. Я становлюсь первой Избранной за всю историю Центра, которая едва не захлебнулась грязью. После Клод меняет содержимое ямы на мусор и помои. Больше ни у кого не возникает мысли задержаться там больше, чем требуется. У Избранных резко поднимается результативность тренировок на платформе. Но меня почему-то никто за это не благодарит.
– Занятно, – выдал Тинхе, пока я переживала: не раскрыла ли случайно тайну секретной подготовки отчаянных попаданок.
Оторвавшись от моих воспоминаний, Враг с некоторой заминкой примостился рядом со мной на траве. Я неуклюже сдвинулась.
– Чем обязана визиту важной особы из прославленной империи захватчиков?
– Ты задела мое самолюбие. – Тинхе холодно улыбнулся пустому горизонту. Он обратил взгляд туда, куда я пялилась до его прихода. На обманчиво-безмятежную гладь неба. – Я не о побеге. Этого как раз следовало ожидать. К слову, я рассчитывал выловить тебя где-нибудь посреди леса: выдохшуюся, потерявшуюся и готовую к диалогу. Получился бы интересный символизм про местную легенду о падении богини.
– Мне жаль, – притворно посочувствовала. – Я пыталась запнуться о корягу, подвернуть ногу и свалиться с обрыва, чтобы ты мог меня красиво спасти. Серьезно. Ты же знаешь, как я люблю такие вещи.
– Да, любовь к драме у тебя не отнять. Солярис с ее представлениями до твоих спектаклей далеко. – Он потер перстень на пальце. Я же прикинула, смогу ли в будущем его спереть, ужать до своих размеров и всех уверять, что оно обручальное. – Я потратил уйму ресурсов, чтобы выяснить, где появляются возмущения реальности, и кто их творец. И потерпел поражение. Ты же решила задачку за один день. Будь я чуть менее подготовленным, списал бы на Предназначение. Но оно не может работать здесь. Не у тебя.
На комплемент было не похоже, но я предположила:
– Спасибо?
Он мотнул головой.
– Единственное разумное объяснение: магическая связь между тобой и воришкой артефактов.
– Прям единственное? А то, что я могла логическим мышлением и дедуктивными методами разработать эффективный план и привести его в действие, в голову не приходило?
Он подтянул к себе колено и, упершись в него локтем, неохотно оторвался от разглядывания горизонта.
– Что произошло, Дробь? Какая часть головоломки оказалась доступной тебе, но прошла мимо меня?
Вот мы и подошли к главному.
– А я-то думала, ты искал Аматри.
Он не ответил.
– Хочешь услышать что-то от меня, дай что-нибудь взамен.
– Что ж, ты начинаешь понимать правила игры, – одобрительно сказал он. – Ты должна кое-что знать об Аматри. Он известный поклонник бредовых теорий.
– Например таких, что магия лэйтарцев произошла от бога-ямы?
Тинхе едва заметно поморщился. Лэйтарцам была неприятна их забытая история. Они игнорировали ее всеми возможными способами. Возможно многие уже не помнили, как выглядел их пантеон богов.
– Таких, что Незыблемые давно оставили Золотую ось. Что Центр не погиб, а прошел перерождение. – Продолжила дерзить я, силясь справиться с подкатывающей паникой. – Что Избранная, которая утверждает, что выполнила свое Предназначение, продолжает вмешиваться в дела Странников.
– В последнем он не ошибся, – вступилась я за правду. Аматри, шедший против системы, вызывал некоторое уважение.
Враг поморщился.
– Даже сломанные часы дважды в сутки показывают верное время. Прежде чем исчезнуть, Аматри говорил со мной. Уверял, что столкнулся с чем-то необычным. С чем-то, что стоит вне нашей системы классификации миров.
– Ух ты, а с первого взгляда и не скажешь, что вы с ним парочка друзей, которые делятся друг с дружкой секретиками, шпильками и ванильными мечтами.
Если бы я не вглядывалась в безупречное лицо Странника, если бы не знала, что ищу, то не заметила бы микроскопической реакции на упоминание о шпильке. Впрочем, это было частью сна. Кто сказал, что я сама себе не выдумала эту деталь?
– Мы не ладим, – кивнул Враг, не позволив себе изобличающей заминки. – Но Аматри ни с кем не ладит. Он предполагал, что его информация может меня заинтересовать и просил об услуге.
– Отдать ту самую вещь, которую он в итоге украл?
Очень тонкая эмоция, сбежавшая за мгновение до того, как я смогла ее опознать.
– Я отказал ему. Аматри плохо это воспринял.
– Кажется, все лэйтарцы не очень хорошо реагируют на отказы.
Темные глаза сощурились. Чернота зрачков разрослась так сильно, что казалось, вот-вот поглотит свет вокруг. Тинхе подался вперед, нарушая все уровни границ моего личного пространства.
– Верно подмечено, Дробь. Кстати, о нежелательных реакциях.
– 3 -
Воздух задрожал. Привычная стерильность Центра растворилась как сахарная горка в чае. Яркие цвета сгладились, окутывая зеленую поляну неестественным для нее мягким полумраком. Враг наклонился, вторгаясь в мою зону комфорта. Его голос потек сладким ядом:
– Что с твоей магией, Дробь?
«Он знает о возникших проблемах с Даром?»
– Почему спрашиваешь?
– Я ее почти не чувствую.
Сомнения отразились на моем лице. Тот самый гроф, о котором рассказывал Никий. В один момент он уничтожил людей с магическими способностями. Его же крохи заблокировали мои силы, оставив гадать: избавилась ли я полностью от опасного вещества или это временное улучшение?
Враг провел рукой над моей грудью. Внутри вспыхнули колючие снежинки мороза, но я не отшатнулась. Я хотела знать ответ.
– Я не вижу, в каком состоянии магия, – нахмурился Тинхе, встряхивая кистью, будто сбрасывал прилипшую паутину. – Будто что-то блокирует.
Я внутренне похолодела.
Враг тут же считал реакцию.
– Аматри выдвигал некоторые предположения о мире, в котором ты сейчас. – Тонких губ коснулась улыбка. – Не удивляйся так откровенно. Изучение брошенных миров – моя работа. Спасибо, что помогаешь делать ее лучше.
Он как всегда меня провел. Я развесила уши, надеясь услышать нечто важное, а он попросту проверял свои теории. Хотя нет, даже не свои, а те, что придумал Аматри.
Враг знал о мире с грофом. Он искал возмущения реальности, вызванные порталом Никия, что создан не магией, а технологией.
– А я думала, твоя работа выслеживать беззащитных девушек. Сталкер, – добавила я, и тут же уточнила: – Это же сон, да? Реально ты ничего мне сделать не сможешь?
Враг совсем не разозлился. Наверное, от нашей братии Избранных он наслушался достаточно и угроз, и упреков, и сленговых выражений.
– Не смогу, – подтвердил он. Ладонь в черной перчатке скользнула по зеленой глади с нарочитой нежностью, разглаживая примятую траву. – И помочь, в том числе.
Гипнотические движения остановились. Враг посмотрел на меня прямо. Без улыбки, без раздражения. Обычное холодное безразличие. Когда-то оно меня пугало. Сейчас же, я впервые прочувствовала выражение «душит смех». Вот так, на самом деле, без преувеличений. Когда ситуация абсурдна до крайности. Когда слова разнятся с действиями в той степени, что начинаешь думать, а не сошел ли ты с ума.
– Помочь? Ты. Мне? – Я рукавом утерла выступившие слезы смеха. Тинхе проталкивал мне это на серьезных щах! Как я в тот раз, когда пыталась убедить его, что собираюсь спасти от безнадежной влюбленности в меня. – Прикалываешься? Нет, я знаю, что ты невысокого мнения об умственных способностях Избранных, но даже я не настолько глупа. То есть, я попалась в вашу с Алисой ловушку, но, эй, в итоге мы сыграли вничью.
Враг не отреагировал на мою легкую истерику. Выражение его лица было все таким же безразличным и отрешенным.
– Ты в опасности. – Серьезно произнес он. – И ты это знаешь.
– Не в большей, чем рядом с тобой.
– Твоя магия…
– Да, моя магия!
Я встала. Отряхнула юбку от иллюзорного сора из травы и земли. Тут же обтерла ладони о бока. Во снах никогда не обращаешь внимания на растрепанность прически или стойкость макияжа. И все же, я встряхнула копну соломенного сена, в которую превращались мои волосы, когда я не забирала их в пучок.
– Не получишь ты мой Дар. Как только освоюсь, первым делом найду артефакт. И если ты думаешь, что его культурная, историческая или религиозная ценность помешает расколошматить его кувалдой, то до эксперта по Избранным тебе как до меня пешком.
С легкой ленцой, будто разбуженный кот, дремавший последние часы на солнышке, Тинхе поднялся вслед за мной. К слову, приводить свой костюм в порядок он не стал. Тот сидел идеально как заколдованный.
– Если в бредовых идеях Аматри есть хоть доля правды, то ты этого не сделаешь.
Я была полна решимости.
– У меня нет ни единой причины сохранять нашу с тобой связь в подобном виде.
– О, я не об этом. – Мужчина в черном подался вперед, но я не отступила. Я хотела, чтобы он понимал: меня не продавить. Скрещенные руки, вздернутый вверх подбородок, твердый взгляд – все это шло на демонстрацию моей непреклонности. Но ему было глубоко плевать. Враг с улыбкой на устах разбивал чужие намерения. – Но мне нравится, что в первую очередь ты подумала о ней.
Что-то непривычное резануло в этом «нравится». Потребовалась секунда, чтобы понять, что именно. Раньше Враг не использовал слов симпатии к чему-либо. К моему поведению, например.
Меня взяла оторопь. Не такой конфронтации я ожидала. Мужчина продолжал:
– Ты все-таки Избранная. – И в его глазах играли золотые искры магии. Все, помимо Врага, подернулось пеленой.
– Больше нет.
– Пока ты не отречешься от Предназначения, это останется в тебе. Тяга к бессмысленному и ненужному героизму. Именно поэтому я знаю, что ты не уничтожишь артефакт. Знаю, что в конце концов у тебя не останется вариантов. Ты попросишь помощи. Моей помощи. И я знаю, что потребую за нее взамен.
Не уроки фехтования нужны группе ста сорока семи. Организуйте тренинги о противостоянии манипуляциям и психологическому прессингу.
– Нет, – покачала я головой. – Ты не заставишь меня сомневаться. Думаешь, что знаешь все, но это не так. Ты знаешь Избранных, не меня. Оставь свои преследования. Ищи Аматри, или что ты там хотел. Ни меня, ни Дар, ни Избранную под моей защитой ты не получишь!
В уголках беспощадных глаз сбежались паутинки морщинок. Тинхе повесила мой ответ.
– Предвкушаю то невероятное удовольствие, что почувствую, когда ты поймешь, что я прав. – Прозвучало зловеще. – Да, так будет интересней.
– Не дождешься! – прошипела ему в лицо.
Его улыбка вздымала мой гнев сильнее, чем безразличие или угрозы. В соответствии с правилами порочного круга мои яростные эмоции доставляли ему большое моральное удовлетворение, отчего он веселился еще больше.
– Ты позовешь меня, Дробь, – с пугающей уверенностью произнес он. – И я приду. Так что определись сразу, прежде чем связываться со мной и молить о помощи: собираешься ли ты добровольно отдать магию и стать лэй, или готова принять положение леди. Начинай размышлять сейчас, какое место в Лэйтарии тебя прельщает, – посмеиваясь, сказал он. – Сэкономит немного времени.
Несколько секунд я пыхала паром. Потом до меня дошло.
– Погоди, Лэйтария в любом случае?
Я была сбита с толку в достаточной степени, чтобы забыть, что собиралась просто наорать на Тинхе. Оставить меня в Золотой оси – это одно, но Враг сказал про Лэйтарию. Столицу. Чуть более точное указание места. Обычно меня предлагалось сдать на торги, а что дальше, мол, не проблема Врага.
– В любом, – подтвердил он.
– А как же совет, аукцион, Незыблемый трон?
– Решение уже принято, Дробь. – Мужчина небрежно пожал плечами.
– Кем принято? Вы там где-то совещались обо мне?
Конечно, помимо Тинхе есть и другие Странники. И если от одного столько неприятностей, то уровень угрозы от десятка его коллег возрастает в геометрической прогрессии. И вот все они обсуждают меня…
– Не имеет значения.
Если б я его не знала. Если бы не все то, что я пережила рядом с ним, я бы не поняла. Не имеет значения – это уход от ответа, который на самом деле важен.
Озарение пришло внезапно.
– Это твое решение! Боже, Тинхе, что ты задумал?
Его руки уверенно легли мне на плечи. Через грубую ткань платья и плотную кожу перчаток я не могла почувствовать тепла, и все же по телу будто пронеслись всполохи огня.
– Дробь, оставайся со мной.
Что?
– Ух ты, – выдавила неловко. – Обычно это я флиртую, когда хочу уйти от ответа.
– Это не флирт, Дробь. Ты просыпаешься.
Марево сна поддалось рябью. В груди завертелся мини-ураган. Меня утягивало назад.
– О, – уровень неловкости подскочил к верхней шкале, побивая мировой рекорд. Я не могла оставить только себя в подобном положении. – Как жаль. – В последний момент я привстала на цыпочки, касаясь кончиками пальцев тонкой ткани восточной рубашки Врага. Вполне достаточно, чтобы прошептать на уровне его губ. – Был бы флирт, я бы задержалась еще немного.
– Дробь?..
Меня вырвало из его рук цветным вихрем воздушных шаров. Несколько секунд я парила среди облаков, а в другой момент падала вниз. Во взрывающийся мир реальности.
***
Вой сирены врезался в уши локомотивным составом.
«Мы тонем», – пришла первая мысль.
«Мы не тонем», – опровергла ее вторая.
«Но нам грозит опасность».
«Это да».
– Что? – Я вскочила с постели. Мышцы взвыли в унисон с сиреной. Слишком резкое возвращение. – Что?
В маленькой комнате три на три никого не было. Только я и сочащийся через узкую щелку двери дым.
– Нет, – угрожающе ткнула я в него пальцем. Как будто факт неодобрения мог смутить смертоносный дым. Не обращая внимания на мой приказной тон, он продолжал ползти по стенам.
– Никий! – Я заколотила кулаками по двери. Даже ногой пнула для верности. Плечом навалилась. Мысленно приказала открыться. Предложила взаимовыгодное сотрудничество. Подмигнула. Дверь не поддалась. Или она еще более хладнокровная бездушная зараза, чем Враг, или ее заперли снаружи на засов. – Никий, что б тебя!
Вой сирены продолжался.
Дома я жила в мирном городе. Ничего выходящего за рамки учебной пожарной тревоги. Даже маленького пожарчика рядом не случалось. И все же, в голове теснились смутные воспоминания о старых черно-белых фильмах. Документальное кино о бомбардировке городов. О Хиросиме и Нагасаки.
Неизвестность страшит больше всего.
«Малыш? Мы же умеем открывать двери. Давай откроем эту. Что с того, что она не магическая. Самое время учиться чему-то новому!»
Тишина внутри и надрыв сирен снаружи.
«Самое время играть в молчанку. Ага».
В комнате не было ничего, чем можно выломать дверь. Голые стены и узкая кровать. Под потолком здоровенная видеокамера. Она была обшита тем же грязно-белым материалом, что и стены. Ее форма напоминала громоздкий куб, но линзы и мигающий огонек выдавали ее предназначение.
– Эй! Вы меня видите? – Замахала руками. – Вы же про меня помните? Там кто-то есть?
Я подпрыгнула, в надежде цепануть пальцами уголок камеры и привлечь внимание. Прибор неловко дернулся, но ничего не произошло. За дверью оставалось все также тихо.
С той стороны объектива никого не было.
– 4 —
Скинув куртку, я затолкала ее в щель между дверью и полом. Следующим делом стянула ботинок. Они могут забыть обо мне, но, если перестанет работать камера – это их заинтересует.
Ботинок полетел вверх. Камера дернулась в сторону. Подобрав упавшую обувь, я прицелилась еще раз. Сколько там надо ее бить, чтобы пошли помехи? Пока не рухнет. По-другому наверняка не узнать.
Раз.
Два.
Эй, я же прицельно бью. Сил что ли не хватает?
За дверью загрохотала тяжелая подошва.
– Эй! Я здесь!
Надо привлечь внимание. Подать знак!
Рыпнуться к двери я не успевала. В нее со всей дури полетел ботинок. Мощный такой. Подошва аки сталь. В жаркую пору в обуви прели ноги, но для плутания по бесплодным пустошам они шли на ура.
И нет, я не планировала, что ботинок попадет в лоб вбежавшему солдату. И то, что, пытаясь удержать равновесие, тот поскользнется на плащевке. И стукнется головой о бетонный пол.
Склонившись над неудачливым мужчиной, я в ужасе уставилась на результат содеянного. Замутненные глаза смотрели сквозь меня. Прежде чем я успела что-то сказать, упавший щелкнул по рации.
– Попытка побега. Объект… Половинка.
Видать сильно ударился.
– Че?
В задымленный коридор я рванула чисто на рефлексах. Когда тебе говорят, что ты сбегаешь, а ты не планировал, становится как-то неловко не оправдывать ожидания. Если бы не паника из-за пожара, наверное, я бы задумалась. Куда сбегать-то? Зачем? От пожара? Так тут не побег, а спасение. Стадный инстинкт. Все бегут, и я бегу.
– И вы бегите! – крикнула я, не оборачиваясь.
В одном ботинке. С натянутой кофтой на половину лица. С одуревшими от адреналина глазами. В белую тьму коридора сквозь мигающие лампы и звуки надрывающейся сирены. Бежала я недолго. Коридор закончился тупиком.
Не угадала.
Пошарив по стене, двинулась по кругу. Ручка двери попалась не сразу, но поддалась с легкостью. Не теряя драгоценного времени, дернула ту на себя. Не скажу, что ожидала увидеть за ней огромную лабораторию с сотней рабочих, спокойно занятых своими делами. Передают инструменты, настраиваю аппаратуру, пишут отчеты. Никакой паники. Все заняты повседневными делами. Будто бы проблемы остального мира не имеют к ним никакого отношения.
– Пожар! – возмущенно вскрикнула я. Реакции не последовало, и я неловко предположила: – Радиационная тревога?
Передо мной остановился один из рабочих в защитном костюме и забавной коробочкой в руках. Он повернул голову к мигающим за стеклом лампочкам.
– Проект Сонара. Вас не предупредили? – Лаборант протер запотевшие очки. – А вы собственно, из какого отдела?
– Из того, который не предупредили.
– А, – понимающе заключил он, глядя мне за спину.
Дверь лаборатории распахнулась, впуская Сонара в облаках дыма. Или пара? Ни запаха гари, ни слезливости глаз ему не сопутствовало.
– Нет повода для беспокойства, – вошедший четко обозначил позицию, – ситуация под контролем.
Толпа вооруженных людей за его спиной говорила об обратном. Но лаборант был не из придирчивых. Кивнув, он продолжил свой путь.
– За мной.
Когда дымное пространство сменилось просторным павильоном с громоздкими аппаратами у стен, а вооруженное сопровождение рассосалось, мы остались только вдвоем.
Мужчина с дредами указал на стул.
– Садись.
– Что это было?
– Стандартная проверка на особенности неестественных способностей. Магии, если так понятней.
– Я же сказала, в чем заключается мой Дар.
– И мы должны были поверить?
Прикрыв глаза, я прокрутила последние полчаса.
Они подняли тревогу и запустили дым, чтобы проверить, смогу ли я выбраться из запертой комнаты. Если бы у меня была тайная магия, которую я скрывала, при опасности я бы воспользовалась ей. И камеры стояли не просто так. За моими мытарствами кто-то наблюдал. Да почему «кто-то»? Тот самый солдат, который кинулся на помощь камере, которую я решила раздолбать.
– Был бы у меня активный Дар я бы вынесла вас, ребята, еще в первую встречу.
Густые брови сошлись на переносице.
– Ты вырубила нашего парня за две секунды. – Кивнул мужчина.
– Он сам себя вырубил! – Я указала на выпуклые мониторы за спиной. – Прокрутите пленку.
– Счастливая случайность? Вот уж… – его слова прервал стук. – Самое время, – недовольно отозвался Сонар, разрешая войти.
В комнату бесшумно просочился солдат. Весь вид громилы показывал, как сильно он хочет слиться со стенами и быть где угодно, только не здесь. Переборов себя, он с грохотом опустил на стол мой ботинок. Я пригляделась к незнакомцу. Улыбку удержать не удалось, хотя стоило понимать, что таким образом я наживаю себе лишнего недоброжелателя. Но что я могла поделать? На лбу бравого солдата красовался красный полумесяц, аккурат по форме подошвы.
– Извините, – пробормотала я, сгребая ботинок в охапку. – А плащевка?
Тот не ответил. Испросив разрешения, он с молчаливым достоинством удалился обратно.
– Позже принесете, я правильно поняла? – крикнула вдогонку. – Я не насмехаюсь, правда. Она у меня одна и самая любимая.
Сонар прочистил горло, возвращая мое внимание.
– Итак, ты не лгала о свойствах Дара. – Он нажал на кнопку. Массивная машина загудела. По экрану побежала черно-белая картинка комнаты, в которой я проснулась. Как раз тот момент, где я угрожала камере и тем людям, что за ней находились. Сонар сложил руки на столе, переплетая пальцы. – Или нет?
Я не использовала магию. Ни единой блестки не мелькнуло в воздухе. Но что-то я все же упускала. Пристальный взгляд мужчины явно ждал, когда я пойму, в чем меня уличили.
– Вы думаете, что я сейчас до чего-то додумаюсь, но это не сработает. – Закинув ногу на стол, я принялась зашнуровывать полученный ботинок. Не из желания продемонстрировать дерзкий нрав. Но не уходить же мне под стол? У нас борьба взглядов, разве нет?
– Интересно, как прошли тест твои подруги?
– А система бальная? Можно пересдать?
Дреды проигнорировал мою попытку разрядить ситуацию шуткой.
– Ведьма взломала дверь. Миледи не среагировала на шум и дым.
– Диа взломала дверь? – Безошибочно определила я, кто там миледи, а кто ведьма. – Как, блин?
– Подцепила железячкой скол между стыков и скрутила петли.
Громоздкая конструкция металлического склепа, в который меня заперли, мало походила на то, что можно вскрыть. Да и от Дии странно было такого ожидать. Еще сутки назад она лелеяла апатию.
Пленка щелкнула. Кадр застыл на месте, где я тычу пальцем в объектив.
– Четверть, правильно?
– Что «четверть»? Ой, да во имя единорожек! Дробь, а не четверть.
– Дробь, – хмыкнул он. – Как ты поняла, что мы наблюдаем?
– Ну так… – указала я на те камеры, что стояли в допросной. – Аа-а.
Я едва удержалась, чтобы не хлопнуть себя по лицу.
– Ага, – беззлобно передразнил Сонар. – Необычные познания для женщины из угнетаемого класса и варварского мира. Ни электричества, ни пороха, ни автоматизированного производства у вас нет, и вдруг, камера.
Спрятав подбородок в вороте кофты, я пробубнила:
– Что вы хотите знать?
– В чем заключается твой Дар? Я не допущу, чтобы по Деополису бродила бомба замедленного действия. Если ты представляешь опасность, я хочу знать какую.
– Чё ж с вами, мужиками, так сложно? Да это ж вы меня затащили в апокалиптический ад! А теперь жалуетесь, что я не то, что вы хотели.
Ножки стула проскрежетали по полу. Сонар встал.
– Пойдем.
Иномирный контрабандист провел меня к лифту. Тяжелые механизмы с визгливым скрежетом потянули нас вверх. Минув одиннадцать этажей, мы вышли на плоскую поверхность крыши. Ржавый металл перил деформировался от отсутствия должного ухода.
– Это первый путь, – указал Сонар. В предрассветных лучах город больше не напоминал футуристическое будущее в неоновых лучах. Тихое гудение на фоне сгоревшего неба, вгоняло в глухую безысходность. Несколько высоких башен-шпилей виднелось у основания купола. О них-то и говорил мужчина. – Порционка. Людей вроде тебя, тех что не приносят пользы городу, но имеют подходящие способности, направляют туда. Вот эти все щиты держаться вовсе не на электричестве. Не только на нем. От грофа избавиться невозможно. Нет от него защиты. Но если скармливать ему то, что он любит, его воздействие на остальных снижается.
– Вы держите там людей?
От узких башен, черными стволами устремляющихся вверх, повеяло зловещим холодом. Они и с первого взгляда доверия не внушали, но теперь я почувствовала сосущий запах смерти. Иллюзорные нити тянулись к прозрачным плитам купола, отдавая им энергию, другие же щупальца из острых игл и мерцающих лезвий, метили на меня и Малыша.
Не желая того, я прижала руки к груди. Очень сильно захотелось ощутить то тепло, что излучала моя сила.
– Недолго. Чем Дар слабее, тем меньше носитель может продержаться. На самом деле, мы не так часто их используем. Одноразовые батарейки затратны. В Светочах энергии больше и иссякают они медленнее.
– Светочи?
– Артефакты, если, по-вашему.
Мой источник истинной любви ушел в качестве аккумулятора для воров и похитителей людей. Восхитительно, блин.
– А какой второй путь?
– Тебя переведут в резерв. Обучат. Разместят. Определят на стандартный паек. Будешь помогать в работе с другими гостями Деополиса. Со временем, когда мы поймем, что можем тебе доверять, войдешь в группу. Повидаешь иные миры. Продлишь неизбежное угасание.
Что-то подобное я подозревала. И все же слушая Сонара, сердечко-то пропускало удары. Легкое отупение опустилось на плечи мягкими лапами. Окутало шалью безразличия, сдавливая в нежных объятьях. Впервые я почувствовала себя маленькой хрупкой девочкой. Хотела бы списать все на магическое воздействие, но его не было.
Не знаю, как я нашла в себе силы спросить:
– Медленная смерть взамен быстрой?
– Суть всей жизни. Если тебе все еще трудно сделать выбор, Следопыт покажет Порционку поближе. Нагляднее, если потребуется.
Сквозь онемения шока, проступало болезненное осознание. Вот таких людей я хочу спасать будучи Избранной? Противостою Врагу, рискуя всем?
Я обхватила защитный поручень, склоняясь над перилами. Убийственная высота покачнулась перед глазами, отразившись во мне пустотой.
– Значит, вот так вы заставите меня работать на вас?
– Ты в любом случае принесешь пользу. А как, зависит от тебя.
– А какой выбор встанет перед Дией и Флорин?
Я повернулась в тот самый момент, чтобы увидеть, как Сонар отводит глаза.
Диа имела Дар.
– В чем ценность Флорин? – Соображала я медленно. – К ней иной интерес? Что в вашем мире со здоровьем и продолжением рода?
– Завтрак через полчаса. – Он сжал мое плечо. На меня будто бы сверху опустилась неподъемная глыба льда. И что в этом было больше, угрозы или беспокойства, не понять. – Достаточно времени, чтобы решить, оформлять паек на нового сотрудника или нет смысла возиться с бумажками.
Я взглянула на башни-батареи, сорняками вросшие в город. То, чем они выкачивали силу из артефактов, удерживало в плену магов.
Господи боже, Атрос, Лёша и Клод! В одной из них Аматри!
Возвращалась я в каморку в полном опустошении. Слова Врага постепенно обретали смысл. Не разобью я артефакт, который поддерживает жизнь в одном из последних городов на всей земле. Не поставлю людей под угрозу. Даже таких как Сонар, Никий и Бородач.
Не уничтожу артефакт – не заработает телепортационная магия Малыша. Застряну здесь – рано или поздно, перестану устраивать Деополис и уйду на его кормежку с концами. До тех пор стану соучастницей межмирных преступлений.
Что остается? Обратиться за помощью к Врагу и принять последствия.
И какое же из всех трех зол меньшее?
