сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)
— Хорошо. Знаешь, Пеппер, я не питала особого желания идти к твоему начальнику. Единственное, что было мне стимулом — возможность адекватно с ним поговорить и расставить все точки над і, — выпалила Брук на одном дыхании. Она не планировала ни с кем это обсуждать, поскольку это было её личным делом. Её и Старка. Но доверительный взгляд Пеппер развеивал всякие сомнения. — Я абсолютно против огласки его отцовства. Таким образом он ставит под удар не только себя (что в первую очередь для него должно быть важно), но и меня.
Тут Пеппер что-то хотела добавить, её рот уже приоткрылся, но Бруклин остановила её жестом.
— Согласна, я поступила глупо, тогда, в больнице. Мне не нужно было пинать от себя Старка куда подальше.
Эти слова ей раз за разом повторяла Алекс.
«У тебя в конце концов не так уж много кровных родственников!»
— Но ему просто нужно было войти в мое положение — меня средь бела дня похитили. Держали в каком-то непонятном заброшенном здании, ежедневно избивая просто так. Потому что им так захотелось. И каждый раз повторяли, что делают они это из-за неожиданно объявившегося отца. Как я должна была реагировать? Не бросаться же ему на шею от счастья, правда?
Мисс Поттс задумчиво поджала губы.
— Бруклин, я не говорю, что ты поступила неправильно. И я ни в коем случае не собираюсь оправдывать Тони. Он сам как ребёнок.
С удивлением девушка отметила, как заботливо рыжеволосая говорит о своём боссе. Это было странно и немного… Непривычно, что ли. Только недавно она видела перед собой такую себе железную леди, что готова к любым трудностям. А сейчас перед ней сидела обыкновенная девушка (уже не женщина, ни в коем случае!), что питала к своему боссу не только заботу, но ещё и нежность.
Это ли люди называют любовью?
— Он довольно экспрессивен, и всегда делает то, что ему заблагорассудится. С тобой он просто-напросто не знал, что делать. По правде говоря… Я буквально запихнула его в ту больницу тогда. Старк такой Старк — он готов был просто откупиться, оплатить тебе лечение, обучение и все остальное, стоило бы тебе только попросить. Но я уговорила его хотя бы посмотреть на тебя.
В голове Бруклин моментально представила себя таким-себе конем, которого покупают. Так её осматривал Старк? Зубы — ровные, глаза — его, а личико — вроде как симпатичное? Так, что ли?
— Знаешь, после этой поездки он… Немного изменился. Навряд ли тот Тони, которым он был до твоего объявления и похищения искал бы с тобой встречи.
— Как раз это меня и напрягает, — буркнула Брук и отхлебнула кофе. Горячий напиток обжег горло, от чего она поморщилась. — То есть, понимаешь, мне все это не нужно. Мои приёмные родители… — девушка запнулась, чтобы сконцентрироваться на какой-то одной мысли. — Они делали то же самое. Я ни в чём не нуждалась, мне покупали всё, что я могла пожелать. Куча шума и внимания на ровном месте, но только в определенные моменты. Ничего из этого мне и не было нужно, — Бруклин задумалась на пару секунд, а затем продолжила: — То есть, сначала я радовалась. Но потом стало ясно — несмотря на их снисходительное ко мне отношение, подарки и всё остальное, мы не были настоящей семьей.
Она сжала руками чашку и прикрыла глаза. Что бы то ни было, к мистеру и миссис Стоун она не могла ощущать ненависти. Они вырастили её, дали образование. Если бы не они, осталась бы Брук жить в детском доме на окраине Нью-Йорка, и непонятно, как бы сложилась её судьба дальше.
— Мне нужна была семья. Ею стала Алекс, когда мы сдружились. А деньги — это просто ничто. Пуф! — и их нет. Такого же я мнения и о стремлении Старка «стать семьей», — Бруклин скривилась, словно съела что-то кислое. — Даже узнай он обо мне десять лет назад, я тогда четко решила, что у меня родня — только лучшая подруга. И большего мне не нужно.
Фразу про семью Тони сказал в последнюю их встречу, когда неожиданно нагрянул в их с Алекс новую квартиру. Тогда она пришла дико уставшая, и ей хотелось только одного: лечь в кровать да побыстрее.
Но Ал заявила, что у них гости. Ошарашенная Брук заметила сидящего на кухне миллиардера, попивающего кофе с её коньяком (бутылка стояла на нижней полке, куда, обычно, её ставили только когда использовали).
— Мне не комфортно, когда мне целеустремленно лезут в душу, Пеппер. А этим Старк как раз и занимается. Попробуй поговорить с ним, хорошо? Не люблю, когда на меня давят.
Ответом ей стала лучезарная улыбка.
— Я попробую что-то с этим сделать. Только не уверена, что мое влияние на Тони настолько сильное…
— Поверь, Пеппер, — заверила Стоун. — Если бы я не была в тебе уверена, то я бы не рассказывала всего этого и не просила тебя о помощи. А ещё, знаешь…
Но договорить ей не дал подходящий к их столику официант.
— Ваш заказ готов, — с улыбкой произнёс тот, переставляя принесенные блюда с подноса на стол. — Может желаете что-то еще?
Все вопросы и тема разговора в принципе вылетели из головы Брук, как только она вдохнула запах поставленного перед ней стейка.
— Нет, спасибо, — ответила и за неё Пеппер.
Официант быстро ретировался, но при этом как-то странно улыбаясь, но Брук не придала этому значения. Она уже вытаскивала из специальной салфетки столовые приборы, как оттуда выпала какая-то бумажка.
Удивленная, она достала упавший клочок под заинтересованным взглядом Пеппер. На маленькой записке черной ручкой было выведено имя их официанта и номер под ним. Стоун, хихикая, передала бумажку сидящей напротив женщине.
Последняя фраза остаточно добила Бруклин:
«Ваш виночерпий. Не хотите ли сегодня вечером встретиться за шаурмой?»
Пеппер прыснула со смеху, когда прочитала отданную ей записку, а затем поинтересовалась:
— А что, собственно, такое "шаурма"?
========== Глава 4. Эволюция отношений ==========
Комментарий к Глава 4. Эволюция отношений
Пояснения-пояснения!)
Первый кусок (22 декабря 2012 года) - все тот же третий ЖЧ.
Второй (26 декабря 2012 года) - непосредственное продолжение первого! (но это уже период после «Железного человека 3»).
Третий (10 мая 2010 года) - период «Железного человека 2». Все же помнят вечеринку Старка в честь Дня рождения, верно?)
Всем приятного прочтения :3
22 декабря 2012 года
Единственное, что она поняла — это что Старк жив. Благо она тогда додумалась позвонить Пеппер, а не поднять на уши всю нью-йоркскую полицию. Брук не паниковала, нет. У неё в плане чувств реакция была всегда какой-то заторможенной. Паниковать девушка начала куда позже, а точнее на следующий день, когда пришло осознание, что Тони с Поттс могли просто-напросто не выжить, если бы у миллиардера не было пары-тройки костюмчиков с какими-то навороченными выкрутасами (а Стоун почему-то была уверена, что без супергеройских доспехов не обошлось). Признаться честно, впервые за всё время Бруклин радовалась, что Старк не какой-то там обычный человек. Он же, чёрт его задери, пережил нападение инопланетян! А значит и с этим справится. Должен ведь!
По-другому и быть не может!
Так что да, паника началась у неё гораздо позже. Что-то типа мелкой контузии после пережитого стресса. Дрожь по всему телу, движения слишком резкие и нервные, а плохие мысли накручивались с двойным усердием.
Уилл и Изабель были не менее ошарашены. Они смотрели на саму Стоун так, будто она бомба замедленного действия: сейчас что-то неожиданное произойдёт и — бам! — нет той кафешки, где они сидели.
«Все нормально», — сказала Брук тогда, но они ей не поверили ни на секунду. Потому что она так говорила каждый грёбаный раз, когда что-то случалось.
Чуть не умер человек, когда была смена их патруля: «Все нормально, Уильям».
Первый раз выстрелила в человека на работе: «Нет, Уилл, я в полном порядке».
Умерла Алекс: «Да чёрт же тебя подери, Джонсон, со мной все хорошо!».
Они прекрасно видели, что с ней творится. Поэтому всегда оказывали Брук первую моральную помощь и поддержку, от которой сама Стоун отбивалась так же неистово, как и от ужастного инопланетянина во время майского нападения, которого Старк окрестил «читаури».
Изи очнулась первой. Попросив у непутевого официанта счёт, она быстро начала собираться, толкнула локтем Уилла, макнула пальцы в стакан с водой, что как раз заказала, и брызнула Брук в лицо.
Стоун немного отмерла, но до неё все ещё доходила информация, полученная от Пеппер.
Мандарин. Дом. Тони выжил. Звонок. Странная бывшая.
А также быстрое, кажется, даже напуганное и тихое: «Бруклин, я потом тебе перезвоню».
Стоун разумно решила, что все-таки придётся немного выждать, прежде чем начинать наяривать мисс Поттс с двойным усердием. Когда девушка подняла взгляд, её друзья были собраны, а официант как раз подносил счёт.
К слову, этому болтливому парню весьма и весьма не повезло. Он мельком решил поинтересоваться у клиентов, что они думают о новости про миллиардера, и сам, не дожидаясь, пока те ответят, начал выражать свою мысль.
«А я-то думал, что Тони Старк бессмертный! Ну и поделом ему. Торговца смертью наконец-то постигла его участь».
Бруклин среагировала незамедлительно. Одним рывком она поднялась из-за стола, едва не перекинув свою чашку с латте и схватила парня, на бейджике которого красовалось имя «Патрик», за грудки.
— Ты беспросветный тупица, если думаешь, что Старк погиб, — она буквально шипела ему в лицо. — И даже не представляешь, сколько жизней он спас, считая и твою задницу тоже. Так что ты не имеешь никакого права так о нем говорить. Могу с уверенностью заявить, что ты даже пальца его не стоишь, малец.
Заинтересованные посетители поотрывались от своих дел, дабы понаблюдать за разворачивающейся перед ними сценой.
Официант сначала напугано округлил глаза, но потом будто осмелел — обхватил ладонями сжатые в кулаки руки Бруклин и немного надавил на них. Конечно, результата не последовало. Парень не рассчитывал, что с виду хрупкая девушка может быть сильнее него.
— Эй, вы чего, мисс?
И действительно, чего это она?
Спустя пару секунд девушка всё же осознала, в каком положении она сейчас находится, но отпускать парня не спешила.
— Бруклин, отпусти недалекого парнишку, а то от испугу он сейчас остатки мозгов растеряет, — это был уже Уилл, что сделал в их сторону пару шагов.
Буркнув тихое «простите», она, будто брезгуя, отпустила Патрика, схватила свой рюкзак и буквально пулей вылетела из кафе. Вслед ей прозвучало «Господи, что за сумасшедшая» от того же парня, а потом едва слышный «ойк», будто ему кто-то наступил на ногу. Сильно так наступил, осознанно.
Остаток дня она провела в какой-то прострации. Девушка не заметила, как за ней шли таким же быстрым шагом Изабель и Уилл, как они схватили её под руки и усадили в машину. Она спокойно отвечала на все заданные вопросы тараторящей без умолку Изи. Так же спокойно согласилась на чай и переночевать у них на диване в гостиной.
Бруклин потом раз двадцать звонила Пеппер. Точнее не так, она наяривала ей каждые десять минут, уговаривая себя, что рыжеволосая сейчас просто занята и не может перезвонить. Она ответит. Позже.
Пеппер всегда перезванивает.
Не беспокоясь, она легла спать под заботливым взглядом будущей мисс Джонсон, пока та гладила Брук по голове и приговаривала, что всё будет хорошо.
Да всё и сейчас нормально. Пеппер просто занята. А Тони жив. Всё просто прекрасно.
Но на следующий день никто не перезвонил. Стоун не была бы сама собой, если бы просто пустила все на самотёк. Поэтому тогда напарник буквально оттаскивал её, перевозбужденную от недавних событий, от кабинета начальника.
Что ты делаешь, Уилл, дурака ты кусок! Они же должны что-то знать!
Но никто даже не предполагал, что Энтони Старк мог выжить. И никто не собирался возбуждать дело, всех сейчас больше интересовал всё тот же странный Мандарин, глава банды Десяти колец, что каким-то образом вылезла в Америке. Или она всегда была где-то рядом? Как показывает практика, все самые отпетые злодеи всегда шастают где-то у них под носом, а сотрудники полиции, будто слепые, должны ходить да искать непонятно что.
Мандарин, к слову, времени не терял. Важные люди, миллионеры умирали один за одним, как падающее друг на друга домино — один слаженный механизм. А сам он был дымом, который не оставлял следов. И сейчас даже самые ярые ненавистники ныли, как же им не хватает Тони Старка с его костюмами.
А Пеппер всё не отвечала. Пару чёртовых дней телефон не подавал признаков жизни. Так что Брук приходилось занимать себя чем-то, чтобы не сидеть целый день над нерадивой техникой, выжидая, пока та зазвонит.
Плюнув на всё, девушка впервые зашла на сайт с новостями. Заголовки были типичными, написанными явно без особого энтузиазма. Сухие даты и, конечно же, цифры — число погибших. Автоматически Бруклин вычеркнула из списка одного, — если Пеппер сказала, что Тони жив, значит так и есть.
Неожиданно в числе пострадавших она заметила знакомое имя.
Хэппи Хоган.
Прикинув, что не так уж много людей могли бы носить подобное сочетание имени и фамилии, девушка начала штурмовать Гугл. К слову, с каждой просмотренной информацией она хмурилась всё больше и больше, а под конец не удержалась и выкрикнула в пустоту: «Господи, Энтони Старк, ты просто беспросветный идиот!»
В голове крутилась мысль: Как Пеппер это, чёрт подери, позволила?!
Объявить всему миру свой адрес — это так по-Старковски, чтоб ему было неладно! Ужасно безрассудный, граничащий с глупостью поступок. И, судя по всему, вызванный отчаянием, если верить сопоставленным фактам.
Старка задело нападение на Хэппи. Задело до такой степени, что он решил, буквально говоря, открыться всему миру.
Героический идиот!
С оглушительным грохотом захлопнув ноутбук, девушка принялась рыскать по ящикам. Из трясущихся от злости рук всё выпадало: так на пол свалились вилки, ложки, упаковки салфеток, банка с растворимым (гадским!) кофе, едва не упала бутылка с вином.
В одном из самых дальних ящиков она наконец-таки нашла то, что искала. Схватив голубоватую карточку, девушка рванула к выходу, и, надев куртку, выскочила за дверь.
До больницы Бруклин доехала без происшествий, но ей казалось, что забитые людьми вагоны тащились, как улитки, специально действуя ей на нервы.
Да и в принципе давно Стоун не была так сильно взбудоражена и возбуждена от происшествия. Эмоции внутри бурлили, словно она фейерверк, который вот-вот разорвётся на части. Мысли прыгали, отказываясь собираться воедино, от чего в голове действительно образовалась такая себе каша. А ещё присутствовал азарт. И Бруклин не могла понять, откуда же он взялся в этой всей канители чувств.
А потом до неё дошло.
Это не азарт вовсе.
Ей было страшно. До такой степени, что трусились поджилки. Но уже не от того, что Старк снова отмочит какую-то фантастическую хрень, приплетая её (как, например, он сделал на своём дне рождении в 2010-м, рассказав всем присутствующим, что у него есть дочь). Сейчас она боялась как раз-таки за него. Со смертью Алекс такого не было, потому что она уже наверняка знала — подруга мертва. Тело на опознании развеяло тогда все, даже самые мелкие и нелепые догадки.
А сейчас… Был шанс, что Энтони Старк остался жив. И Брук была просто обязана разузнать как можно больше.
Как она и предполагала, без пропусков к Хэппи Хогану никого не пускали. Похвалив себя за своевременную сообразительность, что она додумалась взять дурацкую карточку (которую Пеппер когда-то ей вручила «на всякий случай»), девушка спокойно прошла мимо охраны в палату.
Выглядел старый знакомый совсем уж неважно — побитый (настолько, что на нем живого места не было), с катетерами в венах, торчащей изо рта трубкой и голубой больничной рубашке, он уже не был тем суровым, исполняющим свои обязанности Хэппи. Перед ней лежал совсем беззащитный человек, который просто оказался между двух огней. И почему-то девушка не сомневалась, что попал Хоган в такую ситуацию не по наводке Старка (о нет, кем-кем, но своими друзьями миллиардер дорожил).
По телевизору, что висел на стенке таким образом, чтобы лежащие пациенты могли его смотреть, шёл сериал «Аббатство Даунтон» (к слову, Брук бы сама не догадалась, что же такое идёт, если бы это было не начало серии).
Положив заранее купленные пончики, над которыми всегда шутил Хоган, но сам тайком покупал в магазинчике недалеко от её работы, на тумбу, она присела на стул возле кушетки.
«Посетительский стул», — так обзывал его Уилл, когда ему приходилось приходить в больницу для допроса пострадавших.
Аппараты спокойно пиликали, уведомляя, что состояние пациента стабильно. И Бруклин могла бы порадоваться, если бы не видела внешнего состояния Хэппи.
— Знаешь, Хоган, а я ведь была права, когда сказала тебе, что твоя работа опаснее, чем моя, — хмыкнула она.
