Текст книги "Девиант (Полёт ночного мотылька) (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Литература, кстати, тоже шла со скрипом. Я не мог сосредоточиться на строчках. Смысл прочитанного предложения сразу же ускользал от меня. Мне всё казалось нелогичным. Нужный отрывок я дочитал кое-как, но на эссе меня не хватило. Максимум что я написал бы в таком состоянии, так это «я ничего не понял». За подобное краткое мнение Елена Анатольевна мне даже двойку не поставит.

Поэтому я решил перенести написание эссе на завтра. Оставалась надежда, что завтра я проснусь в более приятном расположении духа и вечером напишу нормальную работу. Только вот не испортили бы уроки Иосифа Кирилловича мои планы.

Как только я о нём вспоминал, то злился. Получается, он творил такие бесстыдные вещи практически у всех на виду, но так и не получил никакого наказания. Или же он просто жертв выбирает весьма удачно?

Я прекрасно понимал, что сейчас мне, точно так же как и Каю, вряд ли кто-то поверит. Я всего лишь новичок, да ещё связавшийся с тем, у кого в прошлом были проблемы. О том, какой характер носили эти проблемы, я сегодня уточнять не стал. Меня волновали лишь Иосиф Кириллович и то, как вести себя с ним.

С Каем мы разошлись практически сразу после его рассказа. Я сказал, что мне нужно время для обдумывания. Ничего толкового в тот момент я так и не выдал, и Кай легко принял моё замешательство.

С силой ударив кулаком по столу, я отшвырнул учебник в сторону и угрюмо уставился в стену. Мой приступ бешенства не прошёл бесследно. В комнату заглянула бабушка.

– Ты чего мебель ломаешь? – с долей шутки спросила она.

– Я не ломаю. Я испытываю её на прочность, – ответил я.

– Испытывай днём. Сейчас поздно.

– Хорошо, продолжу завтра после школы, – я улыбнулся, и бабушка, поняв, что продолжать я не собираюсь, вышла обратно.

Естественно, ей я ничего не рассказал ни об Иосифе Кирилловиче, ни о Кае. Для неё я придерживался версии, что в школе всё хорошо, я общаюсь с несколькими ребятами и сегодня ходил с ними гулять.

Кай убедил меня в том, что в такой ситуации лучше действовать осторожно. Любое лишнее слово может навредить именно мне, даже если брошено оно было ради защиты.

========== Глава девятая. ==========

Всего лишь второй понедельник в новой школе. Но единственное, о чём я думал по пути, – как пережить первые два урока с классным руководителем. Я не боялся его. В конце концов, он не мог позволить себе открытого наступления, когда вокруг столько людей. Лучшим шансом для него будет только разговор с глазу на глаз, чтобы продолжить начатое. И я понимал, что Иосиф Кириллович найдёт способ выловить меня рано или поздно.

Он угрожал мне. Я прекрасно помнил его слова перед тем, как он предпринял вторую попытку подманить меня к себе, только теперь уже не скрывая своих желаний. Я дал отпор – отказал. Следующий ход оставался за ним.

Если честно, я и не пытался придумать способ, как избежать ближайшего столкновения с Иосифом Кирилловичем. И никаких методов защиты у меня тоже не было. Весь вчерашний вечер мои мысли занимал Кай. Он ведь не зря посвятил меня в детали своего прошлого. Значит, я зачем-то нужен ему, раз он совершил такой шаг, чтобы заслужить моё доверие. И, надо признать, это у него получилось. Я верил ему, но чувствовал, что в его мотивах осталась куча пробелов, о которых он умолчал.

Зайдя в школу, я подошёл к зеркалу, урвав момент, когда перед ним не крутились девочки. Вид у меня был уставший, волосы почему-то торчали в разные стороны. А ведь я спал, причём нормально.

Подойдя к гардеробу, чтобы сдать куртку, я с удивлением обнаружил там Стаса вместе с ещё одним парнем из моего класса.

– Опа! – Стас сразу заулыбался, увидев меня. – Я знал, что ты не опоздаешь, друг мой!

Он выглядел радостным. О втором парне – Диме – такого сказать было нельзя. Дима занервничал и поспешил взять у меня куртку, после чего удалился вглубь гардероба.

– Ну как, сделал домашнее задание? Иосиф Кириллович редко проверяет его наличие, но иногда любит без предупреждения собрать тетради и выставить оценки.

– Не сомневаюсь, что сегодня так и будет, – я вспомнил о нескольких примерах, которые так и не смог нормально перерешать. – А ты? Сделал?

– Неа, – равнодушно отмахнулся Стас и указал на красную ленту, повязанную на руке. – Я сегодня дежурный, у меня уважительная причина.

– Да, как же. И это повод не делать домашнее задание?

– Для меня да, – он рассмеялся, посчитав свою отмазку весёлой.

Я вежливо улыбнулся в ответ. Вернулся Дима, протянув мне номерок. Я взял его и хотел было уже идти, как вдруг Стас почему-то посчитал нужным сообщить мне:

– Кай уже здесь.

Я вопросительно посмотрел на него, остановившись.

– Его же вроде за внешний вид отчитывали. В учительскую вызывали. А он как ходил в джинсах, так и сегодня в них пришёл.

– Мне кажется, замечания ему делает только Елена Анатольевна. Остальные учителя как-то молчат, – точно так же, как и Дима сейчас. Конечно, вслух я ничего не сказал.

– Она и раньше осыпала его замечаниями, – махнул рукой Стас. – Только тогда Кай больше к ним прислушивался. Сейчас он как… с цепи сорвался.

– Разве? Он вроде ведёт себя довольно тихо.

– В том-то и странность. С чего бы ему вести себя так тихо, если впору бунтовать и избивать каждого? Я бы на его месте так и сделал бы…

– Кай псих, – неожиданно перебил Стаса Дима. Похоже, он чувствовал себя не в своей тарелке при таком разговоре. – У него с головой неладное. Он и раньше был странным, а сейчас стал ещё страннее. У меня от него мурашки по коже.

Я, конечно, обещал не связываться со Стасом, но любопытство взяло своё.

– Да что такого он сделал, что вся школа шарахается от него по углам?

Стас переглянулся с Димой. Дима сразу закатил глаза, поднял руки и развернулся, уходя обратно вглубь гардероба. Стас же виновато взглянул на меня и, нагнувшись ближе ко мне, почти шёпотом сказал:

– Ты что, серьёзно ничего не знаешь?

Я включил дурака.

– Откуда мне знать?

– Ну, ладно, – вздохнул Стас. – Помнишь, я советовал тебе не связываться с ним? Так вот… Просто мне не нравится, что он так спокоен, когда ты рядом. Ты новенький в этой школе, ещё ни с кем не подружился. Думаю, он хочет перетянуть тебя на свою сторону, чтобы ему, бедному и несчастному, не было одиноко. Он тебя как щит использует.

– Почему?

– Лично у меня нет никаких счётов с Каем, но… Он всегда был каким-то зашуганным. Ходил один, мало с кем общался. А знаешь, кем становятся такие? Изгоями. Некоторым нравится издеваться над теми, кто не может дать сдачи.

Мне стало нехорошо. Сразу вспомнились пробелы во вчерашнем разговоре. Кай упоминал, что пытался рассказать про Иосифа Кирилловича, но ему никто не поверил. Так ему не поверили потому, что он был один? Был… изгоем, как выразился Стас?

– Поэтому не общайся с ним. Я понимаю, что тебе хочется защитить слабого, но лучше не надо. Подумай о себе.

Слабого? Кай не слабый. Стас явно что-то путал. И это мне-то хочется его защитить? Скорее, наоборот.

– Мы всего лишь сидим за одной партой. И пока что ничего отталкивающего я в нём не заметил, – металлическим тоном ответил я, явно испугав Стаса.

Больше мы не разговаривали. Вернее, Стас хотел что-то мне ответить, но прозвенел звонок. Наверное, у меня были такие круглые глаза от ужаса, что Стас только бросил мне «иди» и скрылся в гардеробе. И я пошёл. Нет, побежал. Да я по пальцам мог пересчитать те случаи, когда заходил в кабинет после звонка!

Бросившись вверх по лестнице, я отсчитывал остающиеся позади этажи. Но как только я добрался до четвёртого этажа, мне снова пришлось задержаться.

– Эй, новенький! – окликнул меня знакомый голос.

Я остановился, обернувшись. Данила. Стоял, привалившись плечом к стене, и ждал. Ждал меня, похоже. Он был один: королевской свиты рядом с ним не наблюдалось.

– Что? – спросил я.

Данила усмехнулся и стал медленно приближаться. Кай назвал его королём школы, а Стас упомянул, что здесь есть любители поиздеваться над слабыми. И Данила как нельзя лучше подходил под оба описания. Сильный красивый парень, достаточно популярный для того, чтобы позволить себе гадкие выходки.

– Я тут прослышал, что ты путаешься с Каем, – издалека начал он.

Понятно. Видимо, у короля много слуг, боявшихся сказать неправду.

– Мы сидим за одной партой, – уже во второй раз за день повторил я. – И что в этом такого?

Данила перестал улыбаться. Такое ощущение, что моё спокойствие выводило его из себя. А мне вот было смешно, и не смеяться вслух было весьма трудно.

– Ты, похоже, не понимаешь всего.

– Объясни, – предложил я, хотя как раз таки прекрасно понимал, к чему он клонил.

– Будешь путаться с дерьмом – дерьмом и станешь, – прошипел Данила, сверля меня гневным взглядом. – А ты весьма мил. Помнишь, как помог мне в первый день? Показал расписание, честно ответил про Кая. Ты ведь просто запутался, так? Хочешь, проясню ситуацию? – он вдруг протянул мне руку. – Мы можем стать друзьями.

Какой самонадеянный тип. Вот теперь я не удержался и хохотнул.

– У тебя друзей хватает. Не люблю быть одним из нескольких, – я развернулся, продолжая идти к кабинету, но тут случилось то, чего я никак не ожидал. Данила схватил меня, потянув на себя, одной рукой сдавил горло, а второй зажал рот. Естественно, я среагировал так, как и любой бы на моём месте: попытался закричать и вырваться. Данила оказался сильным соперником. Воспользовавшись моим замешательством, он потянул меня куда-то в сторону. Куда именно, я не видел, потому как был сосредоточен на дыхании и неровных шагах. Всё-таки весьма неудобно идти, когда тебя практически лишают возможности дышать и стоять ровно.

Прошли мы, как мне показалось, не так уж много, после чего я услышал звук резко распахивающейся двери. А потом меня швырнули вперёд, как походную сумку. Времени на то, чтобы беспокоиться о безопасности, у меня не было. Я со всего размаха налетел на парту, угол которой больно врезался в бок. Глухо застонав, я не удержался на ногах и практически свалился на пол, хватаясь руками за стул. Стул мне не помог.

Перед глазами вспыхнули яркие искры. Прийти в себе мне не позволили, практически сразу после падения нанеся удар в живот. Вернее, пинок.

– Значит так, новенький, – зашептал мне на ухо пронзительный голос. – Хочешь поддерживать Кая и дальше – дерзай, я не против. Так будет даже веселее. Вот только потом не жалуйся, что тебя обижают, – он на секунду затих, а я сделал вдох, переводя дух. – Хотя, может, ты такой же, как он? В этом всё дело?

Я почувствовал тяжёлую руку, скользнувшую по бедру и сразу же исчезнувшую. Да и присутствия рядом Данилы я больше не чувствовал. Когда перед глазами всё перестало кружиться и я смог сфокусировать взгляд, Данила стоял у двери, показывая мне ключ.

– Подумай-ка тут урок. Только вот, к сожалению, я могу забыть о тебе. Да и занятий в этом кабинете сегодня не будет. Так что – упс, – напоследок он улыбнулся, захлопнул дверь, и я услышал звук закрывающегося замка. – Ах, да. У тебя же нет сотового телефона? Бедняжка.

А потом наступила тишина.

Я лежал с закрытыми глазами и даже, кажется, умудрился задремать. Боль постепенно отступила, и когда я попытался шевельнуться, то сразу же перестал хотеть спать. Болел только бок. Дышать было тяжело, но в целом терпимо. Осторожно встав с пола, я первым делом отряхнул брюки и медленно, держась рукой то за парты, то за стену, подошёл к двери. Из коридора всё ещё не доносилось ни звука, да и звонка я не слышал. Значит, первый урок до сих пор не закончился.

Толкнув дверь, я обнаружил, что она всё-таки заперта. Данила не шутил, когда решил оставить меня здесь на целый день. Я глубоко вдохнул, стараясь привыкнуть к лёгкой боли. Человек ведь привыкает ко всему. Ещё пара минут – и я не буду обращать на боль внимания.

Так и получилось. Я старался дышать равномерно, тупо смотря на дверь. Самое неприятное в сложившейся ситуации то, что где-то на этом этаже идёт урок алгебры. Моё отсутствие даст Иосифу Кирилловичу лишний повод подоставать меня.

И снова проблема в отсутствии сотового телефона! И откуда Данила только узнал, что у меня его нет?

Окончательно привыкнув к ноющему боку, я обошёл кабинет и выглянул в окно. Четвёртый этаж. Высоковато для прыжков. Подёргав оконную створку, я с удивлением обнаружил, что она подалась и открылась. И тут я увидел путь к спасению. Так как кабинет располагался с самого края здания, рядом с окном находилась сточная труба для дождевой воды. Её крепление, конечно, вызывало сомнения, но другого выхода я не видел. Если смогу спуститься по ней вниз – я спасён. И даже попаду на второй урок Иосифа Кирилловича.

Ну, была не была.

Раньше я как-то не увлекался экстремальными видами спорта. Единственное, что глупого я творил раньше, – так это бегал по крышам гаражей и прыгал с них. Лазать по трубам мне ещё не приходилось.

Самым сложным оказалось забраться на окно и, смотря прямо вниз, попытаться перелезть на трубу. Труба сразу заскрипела, да так громко, что я едва не заорал ей в тон. Всё-таки довольно страшно, когда в любую секунду ты можешь полететь на асфальт с высоты четвёртого этажа.

Но я, как бы странно это ни звучало, не полетел. Осторожно преодолевая сантиметр за сантиметром, я каким-то чудом спустился по трубе до третьего этажа, потом – до второго и, наконец, до первого. Но вот приземление оказалось неудачным. Не рассчитав оставшееся расстояние до земли, я свалился на спину, коротко вскрикнув.

Что ж, не так уж и больно. Всё-таки удар об парту был куда больнее. Успокоив себя самостоятельно, я встал на ноги, успев заметить безнадёжно испачканную одежду, и нехотя поплёлся вокруг школы, к главному входу. Нужно было уже понять, что день не задался окончательно, но я ещё надеялся на благополучный исход. И надеялся зря. А знаете почему? Потому что мой побег из заточения оказался замечен.

– Арсений, что это ты вытворяешь?! – накинулся на меня Иосиф Кириллович.

Я попятился назад, увидев, что на первом этаже около гардероба собрался почти весь мой класс. Даже Стас и Дима ошеломлённо выглядывали из своего убежища.

– А что я вытворяю? – невинно поинтересовался я.

– Лазишь по трубам! – заорал он. – Это школа! Школа несёт за тебя ответственность! И пока ты здесь, никаких подобных выходок я не потерплю!

Признаться честно, я впервые увидел в нём учителя. По крайней мере, в отношении меня. В его глазах не было той заинтересованности, которую я видел всю прошлую неделю, не понимая подтекста. А сейчас… Иосиф Кириллович действительно был озадачен моим поступком как ученика данной школы, а не только как ученика из его класса.

– В учительскую, живо! – продолжал кричать он. – Нет, к директору! Быстро к директору!

В общем, объясниться мне так и не дали. Иосиф Кириллович, похоже, и вовсе забыл, что я представлял для него интерес как объект для домогательств. Всю дорогу до кабинета директора он только и делал, что орал что-то об ответственности школы за учеников в учебное время. Если честно, я его не особенно-то и слушал. Немного в стороне от толпы, являющейся нашим классом, я заметил Кая. Он вопросительно смотрел на меня, но ближе не подходил. То немногое, что я был в состоянии сделать, это жалобно посмотреть на него, всем своим видом показывая, в какую паршивую ситуацию я умудрился влипнуть.

Нина Артуровна – директор школы – не понравилась мне с первого взгляда. Я, конечно, уже видел её, но сейчас, оказавшись с ней нос к носу, мне стало особенно не по себе. По её лицу можно было сказать, что человеком она являлась жёстким и принципиальным, так что одним выговором дело наверняка не обойдётся.

Иосиф Кириллович долго-долго повторял то, о чём говорил и пять минут назад, а Нина Артуровна молча слушала, подперев подбородок рукой.

– … Что за дети пошли! – возмущался Иосиф Кириллович. – Вторую неделю в школе, а уже вытворяет чёрте что!

– Что за дети? – вот тут-то я и не выдержал, гневно на него посмотрев. – Что за учителя пошли!

Иосиф Кириллович сразу замолчал. Он понял то, что я хотел сказать, и уловил моё настроение. Однако я прекрасно помнил, что рассказывал мне Кай, поэтому не собирался рисковать, давя на Иосифа Кирилловича. Это вырвалось случайно, на эмоциях. Продолжать я не планировал.

Нина Артуровна кашлянула, нарушив паузу.

– Так… – она перевела на меня взгляд. – Арсений Черных, да? Может быть, поведаешь, почему ты решил устроить спуск по трубе, вместо того чтобы сидеть на уроке алгебры?

А вот тут молчать я уже не то что не мог – просто не хотел.

– Данила из одиннадцатого класса, – сквозь зубы прошипел я. – Он запер меня в том кабинете. У меня не было выбора!

Описать словами то, как округлились глаза Нины Артуровны, невозможно. Она смотрела на меня как на полного идиота, разве что не озвучивала этого вслух.

– Данила? Нет-нет-нет, – она даже заулыбалась. – Такого быть не может. Он хороший мальчик, да и отличник к тому же.

– Хороший мальчик? Да с чего вы это решили?

– С того, что так и есть. Если он действительно это сделал, то почему?

А сделал он так из-за Кая. В таком взвинченном состоянии я вполне мог бы сорваться и выложить всё начистоту, но что-то меня удержало. Возможно, это называется совестью. Упомяни я сейчас Кая, и на моём месте окажется он.

– Может быть, потому, что Вы ничего не видите дальше своего носа? – бросил я напоследок и, не обращая внимания на вытянувшееся от удивления лицо Иосифа Кирилловича, выскочил из кабинета.

Хорошо, что одноклассников заставили вернуться обратно в кабинет и заняться самоподготовкой. Уж не знаю, кто был бы сильнее удивлён моей вспышкой ярости – я или они.

Раньше такое случалось. Раньше меня вообще было сложно вывести из себя, да ещё чтобы так… Нахамить директору школы было не самой лучшей идеей. Или я это сделал из-за Иосифа Кирилловича? Чтобы он увидел, что я вовсе не вечно тихий мальчик, который будет испуганно молчать?

Как только я вылетел в коридор, меня схватили за руку и утянули в сторону лестницы. Я уже было решил, что это Данила, прослышавший о случившемся, но прогадал, никак не ожидая увидеть…

– Кай, – с облегчением сказал я, позволив себе расслабиться.

– Ты что творишь? – задал он вопрос в лоб. – Что это за цирковые номера? Разве я не просил тебя быть как можно незаметнее?

– Да помню я! – его появление никак не разрядило ситуацию. – Уж извини, но просидеть целый день запертым в кабинете мне не очень-то хотелось.

Кай переменился в лице.

– Запертым?

– Данила, – пояснил я. Уж кто-кто, а Кай-то поверит мне касательно упомянутого типа. – Его, видимо, весьма беспокоит то, что я нахожусь рядом с тобой. Вот и решил попытаться изменить моё решение.

– И ты решил выбраться, спустившись по трубе?

До меня только сейчас дошло, что Кай уже не злился. Он выглядел таким же удивлённым, как и Иосиф Кириллович пару минут назад.

– Мне, вообще-то, на урок было нужно. А что ещё оставалось делать? Орать «помогите»? Не по мне это. Уж лучше справиться собственными силами, – к концу я сошёл на невнятное бормотание.

А Кай… улыбался. Вот чего я совсем не ожидал увидеть, так это его улыбку. За сегодняшнее утро он первый, кто улыбался после разговора со мной.

– Ты удивительный, – непривычно мягко сказал он, из-за чего я вконец растерялся.

Я? Удивительный? Да, я удивительный. Даже для себя. Вряд ли кто-то ещё решился бы прокладывать путь к свободе через окно.

========== Глава десятая. ==========

Надо признать, Кай обладал искусством убеждения. А я – искусством упрямства. Ему потребовался не один час для того, чтобы убедить меня успокоиться и вернуться в школу, по порядку объяснив всё директору.

Мы провели практически всё учебное время в соседнем дворе. Я хмуро поглядывал в сторону школы, слушая аргументы Кая, почему мне всё-таки нужно вернуться. И чем раньше, тем лучше. Поначалу я внимательно слушал, но потом сорвался, сказав, что для продолжения мне нужно зайти в ближайший продуктовый магазин. Там я купил упаковку чипсов, сел на ту же лавочку и принялся громко хрустеть.

Я прекрасно понимал, что по-хорошему к директору нужно явиться сегодня. А то мало ли, что она успеет сотворить? В данной ситуации лучше раньше, чем позже. Вот только я выдвинул одно условие, на которое Кай согласился прежде, чем услышал его.

– Расскажи мне всё, что было с тобой, – я особенно выделил слово «всё».

Кай выдержал мой взгляд. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Я тебе и так уже рассказал слишком много, – последовал ответ.

– Да? А как же тот факт, что над тобой издевались? Почему ты решил, что мне хватит истории об Иосифе Кирилловиче? Да он только малая часть тех проблем, на которые можно нарваться в этой школе! – Я настолько активно жестикулировал, что умудрился сбросить на землю пакет с чипсами. Они рассыпались, к моему великому огорчению. Я замолчал, поднял пакет и отправил его в ближайшую мусорку.

– Откуда ты узнал? – Кай не торопился соглашаться.

– От верблюда, – огрызнулся я и тут же поразился своей наглости. – Стас задержал около гардероба. Я помню, что обещал не верить ему, но он первым начал. Завёл разговор о тебе, сказал, что ты ведёшь себя подозрительно тихо, а потом объяснил, почему это странно.

Кай и сейчас выглядел подозрительно спокойным. И это на самом деле пугало. Он не смотрел на меня, уставившись куда-то в землю, и молчал.

– Прости, – решил добавить я.

– Ты бы всё равно узнал. – Как же я обрадовался, когда не услышал в его голосе злости!

– Ты не злишься?

– На тебя пока не за что злиться.

– Вот как…

– Ладно, – сдался он. – Я требовал тебя верить мне, хотя сам так ничего и не говорил. Уверен, ты и сам уже давно догадывался, почему все обходят меня стороной.

– У меня были немного иные предположения, – качнул я головой. – Мне казалось, что это ты – тот, кто мог бы избивать несчастных где-нибудь за углом. А это оказался Данила…

Кай сразу встрепенулся.

– Про Данилу тебе тоже Стас наплёл?

– Нет. Это мой вывод после того, как Данила угрожал мне расправой, если я буду оставаться рядом с тобой. Вот, собственно, почему он и запер меня. А директор не поверила, когда я сказал, что это вина Данилы. Ответила, что отличники на такое неспособны, – я передразнил голос Нины Артуровны.

Кай даже рассмеялся.

– Неудивительно. У Данилы репутация прилежного ученика и популярного парня среди девушек. Учителя и знать не знают, какие ещё развлечения входят в состав его хобби. На людях он себе такого не позволяет.

– Только по углам? – уточнил я.

– Только по углам, – кивнул Кай.

В общем-то, необходимость в дальнейших пояснениях практически отпадала. Теперь понятно, почему Кай остался один при таком неравном соотношении сил. Гнёт со стороны как учителей, так и учеников любого может выставить в тёмном свете, даже если тот не сделал ничего плохого.

Но Кай всё же пояснил, когда это началось. Он менял школу только один раз – после того как закончил четвёртый класс и пошёл в пятый. Тогда его родители решили, что сыну, делающему успехи в учёбе, нужна школа посильнее, с более сильным преподавательским составом. И выбрали, после чего всё пошло наперекосяк.

Кай никак не мог сойтись с одноклассниками. По своему характеру он был тихим ребёнком, предпочитающим наблюдать со стороны, а не лезть в середину. Поначалу кто-то пытался с ним подружиться, но всё это быстро закончилось, когда даже при доброжелательном отношении из Кая было не вытянуть лишнего слова. Уже тогда Данила начинал путь самого классного парня, пока что только в рамках класса. Вёл себя шумно и энергично, постоянно выпячивал грудь и показывал, какой он крутой и бесстрашный. А самоутверждаться приходилось за счёт других. Кай был вторым, кто попал под его руку.

Перед ним был другой мальчик, который нажаловался родителям, после чего его перевели в другую школу. Учителя жалобы даже тогда не приняли, сказав, что дети просто так играют.

Всё внимание перешло к Каю. Постепенно его оценки стали ухудшаться, а угрозы и издевательства со стороны Данилы принимали более жестокий характер.

Потом был первый шаг Иосифа Кирилловича. Потом – попытки рассказать о нём правду. А потом приблизился конец девятого класса, после чего Кай покинул школу на целый год. Он не стал в подробностях рассказывать, что же именно произошло в то время. Наверняка был достигнут предел терпимости.

Кай говорил медленно, иногда ускоряясь, иногда замедляясь. А я не мог оторвать взгляда от ожога, видневшегося на его шее. То, о чём я так и не решился спросить его. Набравшись смелости, я всё же поднял руку и несмело дотронулся до скулы, спустившись к шее. Кай вздрогнул, словно я его ударил. Пришлось сразу же убрать руку.

– Ожог связан с тем временем?

Он поспешил пригладить волосы, закрывая его.

– Не сейчас. Потом.

Я пожалел, что задел самую болезненную точку в воспоминаниях.

– Кай… ты сказал, что поначалу всё было терпимо. Почему же Данила так и не оставил тебя в покое? Неужели ему не надоело?

– Почему? – Кай невесело усмехнулся. – Потому что я другой.

– В каком смысле? – не понял я.

Другой характером? Жизненными ценностями? Поведением или предпочтением не связываться с неприятными личностями? И вот пока я продолжал перебирать в голове варианты, то совсем не обратил внимания на то, что Кай всё это время пытливо заглядывал в глаза и ждал удобного момента.

– Мне было бы проще показать, чем объяснить. Но… не сейчас.

Мне оставалось только с сомнением кивнуть.

***

В школу я всё-таки вернулся. Зашёл к директору, и та приняла меня, надо сказать, достаточно легко. На этот раз мы были одни, никто посторонний нам не мешал. Я сел на стул и, долго решая, с чего же начать, объяснил, что не врал сегодня утром. Я повторил имя Данилы, но не точно так же отказался называть причину нашей размолвки, обозвав её общими словами «мальчишеские разборки». Запихав гордость подальше, я даже попросил Нину Артуровну не привлекать Данилу, уверяя, что он будет отпираться, после чего всё равно сорвётся на мне.

А после мой рассказ пошёл как по маслу. Сказал, что я не проблемный ученик – просто так вышло. Попросил директора не звонить домой, объяснив, что живу лишь с бабушкой, а людям в возрасте вредно волноваться. И Нина Артуровна, выслушав меня от начала и до конца, согласилась, взяв с меня обещание, что впредь я постараюсь избегать подобных ситуаций. Что, если мой спуск по трубе обернулся бы трагедией?

Да, конечно, если посмотреть на произошедшее с её стороны, то лучше бы я тихо просидел запертым в кабинете целый день, чем поднял такой шум вокруг себя. Да, я её понимаю, но остаюсь при своём мнении.

Представление о Нине Артуровне у меня всё же поменялось. Человеком она оказалась понимающим, поэтому я почувствовал себя гораздо спокойнее. Я даже быстренько представил, что расскажи я ей про Иосифа Кирилловича, то проблемы с ним могли бы закончиться. Но если ничего не выйдет? Нет, так рисковать нельзя.

Вернулся домой я в приподнятом настроении и сразу же сел писать эссе по литературе. Хоть одно домашнее задание будет выполнено хорошо. На следующий день Елена Анатольевна проверила эссе прямо на уроке, но не огласила окончательных оценок. Я заслужил похвалу. Ещё она сказала, что у меня интересный взгляд на вещи. Абстрагированный.

На информатике Кай снова сел со мной, грохнув по столу какой-то толстенной книгой.

– Это ещё что?

– Самоучитель для «чайников», – коротко пояснил Кай. – По компьютерам. Или ты планируешь и дальше рисковать, занимаясь с Иосифом Кирилловичем?

Конечно же, нет. Я отрицательно замотал головой и потянулся к книге. В ней приводилось много фотографий с пояснениями, а ещё куча текста. Бегло просмотрев содержание, я не понял и половины терминов, хотя то, что книга для «чайников», немного успокаивало.

– Спасибо, но вряд ли я смогу воспользоваться теорией сразу на практике без этой самой практики, – пробубнил я, закрывая книгу.

Кай на мгновение задумался.

– У меня есть ноутбук. Если… – он внимательно посмотрел на меня, и его взгляд оживил воспоминания о вчерашнем дне. – Если хочешь, можешь приходить и пользоваться. Я помогу.

Я скрестил руки на груди.

– Не ты ли говорил, что бесплатную помощь никто не оказывает?

– Я говорил про учителей. У меня нет тайных намерений, если ты об этом.

– Я не сомневаюсь в тебе. Просто…

Сложно объяснить сомнения, которых я и сам не понимал.

– Просто столько всего произошло всего за неделю, что у меня все мысли разбегаются. Не знаю, за что хвататься и что первым делать.

Приезжал сюда я с одними намерениями, а теперь думал о совершенно другом. Я заметил, что стал проводить меньше времени с бабушкой. Раньше мы постоянно сидели вместе на диване, смотря какой-нибудь фильм по телевизору, а теперь я сидел в комнате и в лучшем случае читал книгу.

Меня пугал мир, в который я попал. Меня не пугали тайны Кая – в конце концов, у меня их тоже достаточно. Вот только во всей этой кутерьме моё прошлое никого не волновало. Всех волновали только Кай и моё присутствие рядом с ним. Всех волновало настоящее, а не прошлое или будущее.

Я никогда и подумать не мог, что в школе – заведении, призванном помочь детям подготовиться к взрослой жизни, – может присутствовать столько лжи и зла. Опыт, конечно, хороший, ничего не скажешь. В моей прошлой школе детям старались показать, как прекрасна жизнь, а здесь, такое ощущение, убивали к ней всякий интерес. И Кай был отличным тому примером.

Я не видел в нём тяги к будущему. Он как будто стал частью этого места, которое столь долгое время стремилось подчинить его себе, стремилось сломать. Нет, Кай не сломался. Взял перерыв, но не сломался. И не отпустил. Он остался здесь, в этих стенах, как прикованный пленник. Он двигался только в горизонтальном направлении.

– Я так не хотел, чтобы ты оказался на моём месте, – вдруг прошептал он.

Отвлёкшись от раздумий, я взглянул на него.

– Ты не должен был садиться со мной. Я притягиваю неприятности.

– Это было желание Иосифа Кирилловича.

– Да, но ты мог пересесть…

– Уже поздно, – прервал я его. – Ты так не считаешь? Я, похоже, собрал вокруг себя всех отрицательных личностей этой школы. Включая тебя. И я уже согласился.

В глазах Кая я заметил заинтересованность. Да, он был заинтересован в моих словах.

========== Глава одиннадцатая. ==========

Всю следующую неделю я только и делал, что читал книжку, данную мне Каем. Поначалу многое было непонятно, из-за чего пришлось завести отдельную тетрадь. В неё я заносил краткие конспекты, которые на следующий день бегло прочитывал, проверяя, насколько хорошо я запомнил материал.

Без компьютера под носом было сложно, как я и предполагал. Может, компьютерные термины постепенно и стали складываться в моей голове в ровную линию без ям, но казалось, что я пытаюсь постичь какую-то неизвестную науку для непонятной цели. Когда же я добрался до программы Excel, то в голове вообще произошёл сбой. Я, конечно, помнил, как Кай легко справился с заданием на уроке, но разве возможно провернуть то же самое и мне? В конце концов, я не выдержал и, попросив Кая прийти на десять минут пораньше в субботу, притащил его книгу и нагло попросил: