Текст книги "Девиант (Полёт ночного мотылька) (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

========== Глава первая. ==========

Возможно, это наша судьба, проклятие человечества,

– никогда не знать и не понимать друг друга.

Мы создаём своё мнение о другом человеке,

основываясь на его словах и поступках,

и получается хрупкая конструкция, почти мираж,

существующий только в нашем сознании.

(с)

Я нервно прыснул, несколько раз подряд перечитав последнюю строчку книги. Конец? И это, по-вашему, конец? Ну и история. С самой первой страницы – захватывающий сюжет, который в итоге закончился пустотой. Из последней главы я так и не понял, что случилось с главным героем, его возлюбленной, а также врагами, которым он мстил с самой первой страницы. Достиг ли главный герой своей цели? Согласилась ли девушка на предложение руки и сердца? И зачем автор вообще делал это предложение, если в итоге из сказанного так и не ясно, выжил главный герой или нет?

– Что за чушь, – разнервничался я, захлопывая книгу и отправляя её на прикроватную тумбочку.

Глаза бы мои её не видели. Книгу, а не тумбочку. Тумбочка ни в чём не виновата.

Повернувшись на бок, я сердито обнял подушку, сжав её в крепких объятиях, и уставился в стенку, нервно засопев.

В дверь постучали. Бабушка.

Увидев включённую лампу и меня, всё ещё не спящего, она осуждающе покачала головой.

– Арсений, тебе ведь завтра в школу…

– Я помню. Проснуться в семь утра не проблема. Проблема заснуть сейчас.

Бабушка вздохнула, немного постояла в дверях и прошла в мою комнату, сев рядом со мной на кровать.

– Ну и чего тебе не спится, дурачок? – ласково спросила она, но ответ, видимо, нашёлся сам, когда её взгляд соскользнул с меня и нашёл только что дочитанную книгу. – Опять читаешь?

– Читаю.

– Лучше днём читай, не порти зрение.

– Днём не читается, – я попытался пожать плечами, правда, получилось не очень хорошо, в лежачем-то положении.

– Зато теперь говоришь, что уснуть не можешь.

Не могу. Посмотрев на бабушку, я невольно улыбнулся. У неё всегда были добрые глаза. Добрее глаз я в жизни не видел. Ни у кого в семье не было таких глаз. Ни у папы, ни у мамы… ни у меня. О своих глазах я вообще ничего толкового не мог сказать. Каждый раз, когда я видел себя в зеркале, на меня смотрел странный человек с совершенно потерянным выражением лица. А бабушка… Бабушка была доброй. Всегда. Я никогда не слышал от неё плохих слов.

Она была моим спасением.

– Если ты будешь здесь сидеть и смотреть на меня, то завтра я точно просплю, – серьёзно сказал я.

На самом деле я никогда не просыпал и редко опаздывал. Не знаю, от кого мне достался талант с лёгкостью вставать по утрам, но он был очень полезен. До самой поздней ночи я старался не засиживаться, потому что недосып всё равно сказывался на работоспособности ближе к полудню следующего дня.

Бабушка лёгким движением поправила большие очки, съехавшие почти на кончик носа, и щёлкнула меня по лбу.

– Ау! – взвыл я, хоть и было не особо больно.

– Актёр, – сказала она.

– Ты больно бьёшь, – соврал я.

– А врёшь ты ещё лучше.

Ну, и на этом спасибо. Только вот если я так хорошо вру, почему она всегда догадывается об этом?

– Ладно, спи, Сеня.

И она ушла, пожелав мне спокойной ночи.

Не люблю, когда моё имя сокращают. Это было позволено только бабушке. Исключений нет и быть не могло. Но и называла так она меня редко. Я до сих пор не смог вычислить моменты, когда бабушке хотелось назвать меня уменьшенным вариантом имени. Наверное, здесь должна была присутствовать какая-то закономерность, но… разгадать её было сложновато.

Бабушка выключила свет и закрыла за собой дверь. Я остался наедине с темнотой.

А завтра – школа. Новая школа, новый класс и новые люди. Я впервые в жизни переезжал в другое место и переходил в другую школу, поэтому немного волновался. Особого таланта сходиться с людьми у меня не было. Чаще всего я стоял и глупо улыбался, чувствуя себя совершенно лишним.

Расстаться с прежними знакомыми оказалось на удивление легко. Наверное, всё дело как раз в моей привычке оставаться в стороне. Хоть тех людей я и знал с самого первого класса, но не испытывал печали, когда увидел их в последний раз. Тогда я попытался решить, мог ли хоть кого-то из них назвать другом. Настоящим другом. И пришёл к выводу, что таких людей не было.

Все они воспринимались мной не более чем фоном. Декорациями. А менять декорации довольно легко.

Завтра я выйду уже на новую сцену. Нужно будет хорошенько постараться, чтобы переступить через себя и завести хоть одного друга. В общем и целом я прекрасно обходился без друзей. Мне хватало знакомых, держащихся от меня на расстоянии и периодически возникающих в моей жизни. Когда мне это не было нужно, они не мешались, но скучные моменты в нужное время скрашивали.

Сейчас же начинался новый этап. Мне были необходимы не просто знакомые, а хорошие знакомые. Такие, чтобы с ними сложился разговор на важные для меня темы. Я надеялся, что новой школе среди них найдётся тот, кто поможет мне в одном важном дельце: я собирался стать частью этого мира. Не верится, но это так. Собирался стать не просто новичком, топтавшимся в сторонке, а нормальной ячейкой общества.

Я закрыл глаза. Ни на секунду не сомневаюсь, что это будет сложно.

***

Утром, как и ожидалось, я легко проснулся, затем умылся, оделся в чистую рубашку и брюки, а после отправился завтракать. Бабушка знала, что утром я не переносил ничего кроме кофе и бутерброда с сыром. Либо так, либо лучше вообще не есть.

– Ты выглядишь радостным, – заметила она.

– Конечно, – кивнул я, дожёвывая кусочек сыра.

Рюкзак был собран ещё со вчерашнего вечера. До школы по моим подсчётам нужно добираться около пятнадцати минут пешком, поэтому я особо не торопился. Доев бутерброд, я помыл кружку, остановился, улыбнувшись бабушке, подошёл и крепко обнял её, прошептав на ухо:

– Не беспокойся. Я справлюсь. Обязательно.

Её глаза ответили мне без слов. Так непременно и будет.

В город мы приехали всего несколько дней назад. Я успел изучить только ближайшие окрестности, а также дорогу до школы, когда мы с бабушкой приходили туда, чтобы поговорить с директором и передать ему документы. На зрительную память я не жаловался, поэтому добраться до школы вновь не составило особого труда. Глянув на наручные часы, я приободрился. До звонка оставалось ещё целых двадцать минут. Как раз для того чтобы мысленно настроиться на приветствие новому классу.

В школе не было ничего особенного. Старое здание из кирпича, в пять этажей, правда, с новенькими пластиковыми окнами. Внутри же ничего особенного. На первом этаже почти сразу после входа – зеркало. Около него крутились несколько девчонок, поправляя причёски. Чуть дальше – гардероб, в котором дежурили школьники. Из-за ранней осени и достаточно тёплой погоды курток на крючках было мало, поэтому две девочки-дежурные проводили меня скучающими взглядами.

Странно немного. Мой родной маленький городок хоть и именовался гордо городом, но всё равно оставался деревней. Да, именно так я его и называл – деревня. Много частных деревянных домов, перекосившихся от старости, много незаасфальтированных дорог и много велосипедистов. Многоквартирные дома можно было пересчитать по пальцам. Школа, как надо догадаться, не была чем-то выдающимся. Но даже там у нас работала гардеробщица, а не школьники.

Ответив девочкам таким же озадаченным взглядом, я шагнул дальше и сразу же наткнулся на охранника. Он как-то недобро посмотрел на меня.

– Я новенький. Сегодня первый день.

Он хмыкнул, оглядев меня с ног до головы, и пропустил дальше.

По старой памяти я поднялся по лестнице до третьего этажа и свернул в длинный коридор. Перед первым уроком школьники были ещё сонные, поэтому лениво стояли у стеночки или у дверей кабинетов. Общее количество учащихся здесь, как мне сказали, около трёхсот пятидесяти человек. Немного, но и немало. Все как на ладони.

Мне понравились высокие окна и цветочные горшки на подоконниках. Они создавали некий уют. Но вот от изучающих взглядов мне стало не по себе. Да, наверняка вычислить новое лицо здесь не составляло особого труда. Я старался не обращать внимания на окружающих меня людей и твёрдой походкой отправился в учительскую, располагавшуюся в конце коридора на третьем этаже.

Добравшись до открытой двери, я несмело заглянул внутрь. Несколько учителей сидели за столами, уткнувшись в какие-то бумажки и журналы.

– Эм, простите… – неуверенно начал я, оповещая о своём появлении.

Все сразу посмотрели на меня.

– Я новенький.

Какая-то учительница выпрямила спину, хлопнув в ладоши. Её лицо просияло, и она лучезарно улыбнулась мне, сказав:

– Ты, видимо, Арсений?

Я кивнул.

– Иосиф Кириллович! Второй мальчик пришёл! – громко крикнула она, обернувшись в направлении другой двери.

Я посмотрел на табличку, пытаясь прочитать название. Кабинет завуча. Хм. Кабинет завуча, спрятанный в учительской. Интересно.

Почти сразу же оттуда вышел мужчина средних лет в светло-сером костюме, в прямоугольных очках и с всё ещё густыми тёмно-русыми волосами. Мужик как мужик, ничего особенного. Хотя могу поспорить, что даже сейчас с ним были готовы переспать многие женщины. Его я уже видел, когда приходил сюда отдавать документы о переводе. Он будет моим классным руководителем.

Иосиф Кириллович бросил на меня дружелюбный взгляд и, снова заглянув в кабинет завуча, что-то негромко сказал, после чего распрощался и окончательно вышел оттуда. Я почему-то ощутил лёгкий дискомфорт. В прошлый раз такого не было. Мне не понравилось, как смотрел на меня Иосиф Кириллович, хотя в его взгляде не было ничего предосудительного.

Он подошёл ко мне, по пути поблагодарив ту женщину – Елену Анатольевну – за то, что сообщила ему весть о моём приходе.

– Молодец, в первый день и без опозданий! – похвалил меня Иосиф Кириллович, похлопав по плечу.

Я смущённо улыбнулся.

– Я никогда не опаздываю. Почти.

– Хорошее качество. Очень хорошее. Люблю пунктуальных людей, – он выразительно приподнял брови и, теперь уже положив руку на плечо, жестом показал на выход. – Ну что, пойдём к классу.

И мы пошли.

Иосиф Кириллович сказал, что первый урок будет проходить в кабинете на четвёртом этаже. Вообще, третий и четвёртый этажи отданы под кабинеты для старшеклассников. Второй этаж полностью занимали младшеклассники. На первом этаже ничего интересного кроме большой столовой, актового зала, мастерской, какого-то склада и большого спортивного зала не было.

На пятом этаже располагались несколько дополнительных кабинетов, которые сейчас использовать было нельзя. Там шёл ремонт.

– Лучше не поднимайся на пятый этаж. Там пыльно, грязно и даже опасно. Штукатурка может на голову посыпаться, – подмигнул мне Иосиф Кириллович.

– И не собираюсь, – отшутился я.

Его рука крепче сжала моё плечо, и я вздрогнул. Весь путь по лестнице и коридору четвёртого этажа он так и не отпускал меня, весело рассказывая о структуре школы. Мне хотелось вежливо попросить, чтобы он убрал руку, но я не нашёл подходящих слов и момента. Вдруг ещё решит, что я эдакий недотрога, с первого дня показывающий характер? Проблем мне хотелось в самую последнюю очередь, тем более с классным руководителем.

– Ты ведь вроде отличник? – продолжал тем временем Иосиф Кириллович.

– Хорошист, – поправил я его.

– Понятно. А с какими предметами проблемы?

– Ну… С историей. – Историю я не любил. Просто не любил, без особых причин. – С информатикой наверняка будут…

– С информатикой? Почему же? – удивился он. – Вы, подростки, нынче опытнее нас во всех этих технических штучках!

Иосиф Кириллович рассмеялся. Мне очень хотелось бы поддержать его шутку, но я не мог. Пришлось признаться:

– Я до этого жил в городке, представлявшем собой большую деревню. О технических новинках там не очень-то и заботились. В школе даже не было компьютеров… И дома тоже. Поэтому можно сказать, что в компьютерах я полный ноль.

Иосиф Кириллович немного замедлил шаг.

– То есть вообще ноль?

– Несколько раз пытался научиться у знакомого, у которого имелся компьютер…

– Но этого всё равно мало, – закончил он за меня.

Я согласился. А что мне оставалось? Да, моя главная проблема – это не столько взаимодействие с людьми, сколько взаимодействие с техникой. Любой. Для меня даже сотовый телефон – большая проблема. Которого, в общем-то, у меня тоже никогда не было. Необходимость в нём отсутствовала.

Мельком взглянув на Иосифа Кирилловича, я попытался угадать, о чём же он думал. Наверняка о том, что я полный болван и отсталый от современного мира человек. По крайней мере, об этом говорило его выражение лица.

– Молодой ещё, научишься, – ободряюще произнёс он после паузы.

Какая заученная фраза. Хоть он так и сказал, но думал наоборот, в этом я был уверен.

– С преподавательницей информатики я поговорю. Пусть уделит тебе внимание… Или если хочешь, то мы с тобой можем иногда оставаться после уроков в компьютерном классе. Я хоть дяденька и взрослый, но в компьютерах кое-что понимаю, – он заговорщицки подмигнул мне. – Пару лет назад даже вёл несколько уроков информатики, когда преподавательница уходила на больничный.

– Если вас это не затруднит, то можно, – уклончиво согласился я.

А деваться-то всё равно некуда. Придётся осваивать то, в чём раньше я совершенно не нуждался.

– А с алгеброй у тебя как дела? С геометрией?

– Неплохо. Всегда была твёрдая четвёрка.

– Молодец! – Кажется, его мнение обо мне снова немного улучшилось. – Я как раз преподаю алгебру и геометрию. Покажешь, на что способен!

Мне показалось, что я должен был уловить скрытый смысл в его словах, если судить по интонации, но я его не уловил. Не смог понять, что именно скрыто за пеленой таких простых слов.

– А вот и он, – несколько приглушённо произнёс Иосиф Кириллович, когда мы уже подходили к кабинету.

– Он? – не понял я.

– Второй мальчик, – Иосиф Кириллович нервно кашлянул. – Сегодня ты здесь не один новенький.

– Вот как, – протянул я и повернулся в сторону кабинета с открытой дверью.

В коридоре на четвёртом этаже уже было пустовато. Видимо, время звонка приближалось. У кабинета я увидел стоящего в одиночестве парня, который уставился в мобильный телефон. Услышав звук наших шагов, он поднял глаза и первым делом посмотрел на меня. Сначала я растерялся – его взгляд был холодным и колким, – но быстро собрался и приветливо улыбнулся. Парень никак не отреагировал. Потом я понял, что он смотрел уже не на меня, а на руку Иосифа Кирилловича, до сих пор покоящуюся на моём плече. Видимо, мой новый классный заметил это, поэтому удивительно быстро убрал её.

Губы парня искривились в усмешке, и лишь после он посмотрел на Иосифа Кирилловича.

Почувствовать тяжёлую атмосферу было несложно. Не знаю, что конкретно изменилось, но от прежней непринуждённой беседы не осталось и следа.

– Что ж, пойдёмте в класс? – Иосиф Кириллович отошёл от меня, похоже, занервничав, и исчез в кабинете.

Я проводил его удивлённым взглядом и собирался последовать за ним, но меня остановил тот парень. Даже не знаю, что меня волновало сильнее: он или пара десятков новых одноклассников за этой дверью.

Мы не перебросились и словом. Просто стояли и смотрели друг на друга. Я испытал жгучее желание поскорее уйти от него – настолько этот взгляд прожигал и выворачивал душу наизнанку. Серые недобрые глаза, скрытые за неровными прядями рваной длинной чёлки. Кстати, остальные волосы были куда длиннее – некоторые пряди доставали аж до ключиц.

Наверняка модная стрижка. В этом я совершенно не разбирался, да и никогда особо не интересовался своими волосами. Я вообще редко стригся. Поэтому, видимо, погорячился вот так сразу осуждать его внешний вид. У меня самого волосы постоянно оказывались чересчур отросшими, как сейчас. Но ведь это не специально! Я ж почти деревенский, не до красоты мне.

Выдержать такой пристальный взгляд я, увы, не смог. Признав поражение, я опустил глаза в пол и поспешно скользнул в класс.

До меня не сразу дошло, что все ученики уже были около своих парт и стояли, явно ожидая меня. Вернее, нас. Мельком оглядев их всех, я посмотрел в сторону двери и с удивлением увидел, что второй новичок всё же зашёл и остановился рядом со мной, около доски.

Странно, и почему я решил, что он так и останется там, за дверью?

Повисла гробовая тишина. Если поначалу заинтересованные взгляды были прикованы ко мне, то теперь они все устремились на второго новенького. И никакого интереса я в них не увидел. Скорее, я бы назвал это страхом… Волнением. Испугом.

Иосиф Кириллович кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Итак, класс, – начал он. – Сегодня у нас пополнение. Целых двое новеньких мальчиков. Девочки наверняка рады, – он натянуто рассмеялся.

Я взглянул на девочек. Девочки, похоже, тоже чувствовали себя не в своих тарелках, хоть и попытались улыбнуться, поддерживая Иосифа Кирилловича.

Я совершенно не понимал, что происходит. Что за напряжённость? Почему все застыли как перед расстрелом? Разве не полагается интересоваться новенькими, или такое только в книжках пишут да в сериалах снимают? (Да, сериалы я иногда смотрел вместе с бабушкой. Может, компьютера у нас не было, но телевизор-то был!)

– Представься, пожалуйста, – обратился Иосиф Кириллович ко мне.

Только ко мне. Я заметил.

– Арсений. Арсений Черных, – послушно назвался я. – Именно ЧернЫх, а не ЧЁрных, – я посчитал нужным сразу акцентировать внимание на правильном произношении фамилии, так как её частенько любили коверкать. – Как бы сказать… У меня есть некоторые проблемы с новыми людьми, но надеюсь, мне удастся с вами подружиться.

В завершении своей короткой речи я улыбнулся и заметил несколько улыбок, обращённых мне в ответ. Сразу стало легче.

– Всё? – спросил Иосиф Кириллович.

– Всё, – подтвердил я.

Мне показалось, что переходить ко второму новенькому ему совсем не хотелось. Только вот почему?

– Ладно… – тяжко вздохнул он. – Ну, а Кая Демидова, полагаю, большинство из вас помнит.

Я удивлённо хлопнул глазами, повернувшись в сторону парня. Он стоял столбом, не улыбался и, кажется, даже не смотрел на одноклассников, выбрав целью взгляда шкаф в углу кабинета.

– Кай по вынужденным обстоятельствам оставил школу на год и теперь вернулся. Но, естественно, сразу перевести его в выпускной класс, в котором он и должен находиться, мы не можем, поэтому он будет учиться с вами, восстанавливая упущенное время.

Сам Кай так ничего и не произнёс.

Класс неуверенно похлопал нам в завершении.

– Начнём урок. Арсений, Кай, можете сесть вместе за свободную парту в конце первого ряда. Если, конечно, вас не затруднит…

– Не затруднит, – вдруг перебил его Кай и уверенной походкой прошёл к указанному месту.

Вот чёрт… Он занял моё любимое место у окна. Может, потом поговорить с ним, уговорить поменяться? Вдруг получится? Ну, либо получится, либо он меня пошлёт… Что, в общем-то, не страшно. В моём прежнем городе частенько можно было услышать самые разнообразные маты в искусной обработке местных мастеров.

Но пока что мне пришлось занять свободное место рядом с Каем. Достав чистую тетрадь и ручку, я вздрогнул, заметив, что он смотрит на меня, но прежде, чем я успел спросить, в чём дело, он отвернулся и уставился в окно, снова замолчав.

========== Глава вторая. ==========

Урок прошёл относительно спокойно. Вёл его сам Иосиф Кириллович, а следовательно, была алгебра. Из-за переезда я почти на неделю выпал из учебного процесса. Пришлось переезжать в середине сентября, а не в самом начале учебного года. Я не врал: проблем с математикой у меня не было, но перестроиться на другую учебную модель оказалось не так-то просто.

В моей старой школе алгебру преподавала женщина. Свои уроки она всегда вела серьёзно, без единой шутки, следила за учениками, чтобы все взгляды были прикованы только к ней одной. Мужской голос поначалу сильно сбивал меня с толку. Кроме того, Иосиф Кириллович оказался любителем пошутить, поэтому класс иногда ответно хихикал. Особенно его шутки нравились девочкам.

Я предпочёл сидеть молча. Мне даже смеяться не очень-то и хотелось, несмотря на то что шутки у Иосифа Кирилловича были весьма меткие и удачные. Несколько раз он посмотрел в мою сторону после того, как пошутил, и я успевал заметить толику разочарования на его лице. У меня сложилось ощущение, что он ожидал увидеть от меня ответную реакцию. Словно хотел, чтобы я смеялся вместе со всеми. А я сидел и молчал. После второго такого взгляда я не выдержал и начал отводить глаза, делая вид, что пишу в тетради.

Как оказалось, не смеялся не я один. Кай. Я даже забыл о его существовании, расслабившись на несколько минут, – настолько тихо он себя вёл. Он сидел и не шевелился, отстранённо смотря в окно и подпирая рукой головой. В мою сторону Кай больше не поворачивался.

После того, как Иосиф Кириллович решил посадить нас за одну парту, я заволновался. Реакция класса на появление Кая выглядела более чем просто странной. Словно Кай был не Каем, а каким-то демоном. Ну, или маньяком, в прошлом натворившим немало плохих дел. Кстати, я так и не понял, что произошло и почему он вернулся. Пытаться заговорить с ним сейчас казалось мне наивысшей глупостью. Да что заговорить – я даже посмотреть на него во второй раз боялся.

– … Арсений.

Я вздрогнул, краем уха услышав своё имя. Почти все одноклассники смотрели на меня, повернув головы. И Иосиф Кириллович тоже выжидающе смотрел на меня.

– Простите, я задумался. Не могли бы вы повторить? – виновато попросил я, нервно сцепив пальцы рук.

Вот так оплошность. Отключиться на первом же уроке. Мало того, что я и так произвёл не самое лучшее впечатление на Иосифа Кирилловича, когда признался о проблемах с информатикой, так ещё и это.

– Задумался, говоришь, – улыбнулся он и медленно начал подходить ко мне.

Инстинктивно выпрямив спину, я предпринял отчаянную попытку скрыть почти пустую тетрадь, закрыв её руками. Но когда Иосиф Кириллович оказался около меня, то мягким жестом отвёл мои руки в стороны. От его прикосновения я почему-то ощутил холодную волну.

– Арсений, Арсений… – хоть я сидел, тупо смотря в пустую тетрадь, но был готов поклясться, что он покачал головой. – Если будешь витать в облаках с самого первого урока, потом появятся проблемы. Ты бы хоть пример переписал с доски.

– Извините, – буркнул я, схватив шариковую ручку. – Сейчас запишу.

– Подожди, – Иосиф Кириллович вдруг отнял у меня ручку и приглашающим жестом указал на доску. – Ты вроде бы говорил, что у тебя всегда была твёрдая четвёрка по алгебре. Это не новый материал, да и для десятиклассника он несложный. Может, выйдешь к доске, попробуешь решить? Уверен, у тебя получится.

Я боялся пошевелиться. Мне показалось, или это внезапное приглашение к доске – месть за то, что отвлёкся на пару минут? Ну надо же… А ведь изначально показался таким приятным человеком. Впрочем, всё правильно. Как ещё воспитывать непослушных учеников. Тем более, новичков.

Тяжело вздохнув, я отодвинул стул и встал. Только в тот момент я заметил, что Кай повернул голову и внимательно смотрел на меня. В его пустом взгляде на этот раз я увидел настороженность. Зрительный контакт продлился всего секунду. Но, кажется, именно он придал мне уверенности. Не знаю, что именно сказал мне этот взгляд, но я ощутил мощную… поддержку? Или сочувствие?

К доске я подошёл удивительно уверенным шагом, стараясь не обращать внимания на остальных одноклассников. Их взгляды врезались мне в спину. Я буквально чувствовал их физически.

Так, что тут у нас… Система уравнений, одно из которых квадратное. Всё, правда, зашифровано до такой степени, что с первого взгляда и понять-то трудно.

Не дожидаясь того, чтобы Иосиф Кириллович подтолкнул меня к решению, я взял в руки мел и начал писать. Сначала преобразовал первое уравнение, придав ему стандартный вид, затем – второе. Вычислил дискриминант, нашёл икс и принялся находить игрек. Теперь проверка и ответ.

Отряхнув руки от мела, я повернулся к классу лицом, объявив:

– Всё. Икс равен двадцати трём, игрек – тринадцати с половиной.

Почему-то я не ожидал таких изумлённых лиц. Все смотрели на меня как на безумца, совершившего что-то из ряда вон выходящее. Больше всего меня поразил Иосиф Кириллович, который застыл с открытым ртом.

– Что-то не так? – спросил я, когда молчание затянулось.

Иосиф Кириллович сразу ожил.

– Нет-нет, всё в порядке. Просто я не ожидал, что ты окажешься таким… одарённым, – последнее слово он подобрал не сразу.

Я улыбнулся.

– Это ведь обычная система уравнений.

– Ну, далеко не все в этом классе знают хотя бы её название, – сказал Иосиф Кириллович, вернулся к доске и одобряюще хлопнул меня по плечу. – Молодец, Арсений. Садись. И больше старайся не отвлекаться.

И я пошёл к своему месту, теперь замечая не удивлённые взгляды, а раздражённые. Понять, что к чему, не составило труда. По сути я показал себя выскочкой. Зазнайкой. Ботаником, может быть.

Отлично. Только врагов завести с первого дня мне не хватало.

Но знаете, что? Один весьма довольный взгляд всё-таки оказался мне обеспечен. Взгляд Кая. Похоже, всё то время, пока я провёл у доски, он смотрел на меня и ждал результата. Мне даже показалось, что он слегка улыбнулся, когда я оказался у парты и посмотрел ему в глаза. Вполне возможно, что мне это именно показалось, потому как сразу после этого он моргнул и снова отвернулся.

Почувствовав облегчение, я сел и поспешно переписал пример в тетрадь. Первое испытание пройдено, пусть и не с особым успехом. Одноклассники явно не оценили мою выходку, а вот Иосиф Кириллович – вполне.

Вплоть до самого конца урока я больше не отвлекался.

***

Перемену я ждал со страхом. Я уже представлял, как все будут стоять в сторонке и шептаться обо мне. Но, кажется, своё спонтанное представление я явно переоценил. Никаких перешёптываний не было. Как только прозвенел звонок и Иосиф Кириллович объявил о конце урока, ни один ученик не двинулся с места. Все сидели на местах, словно приклеенные, и даже не оборачивались.

– Арсений, пойдём со мной в учительскую, я выдам тебе расписание, чтобы ты переписал его себе в дневник, – обратился ко мне Иосиф Кириллович, но сразу после этого посмотрел на Кая и остановился. – А Кай… Если хочешь, то можешь пойти с нами. Ты ведь тоже расписания не знаешь.

Я исподтишка посмотрел на своего соседа, который, похоже, не был в восторге от перспективы куда-то идти. Дожидаться его ответа я не стал, потому как теперь несколько одноклассников повернулись в нашу сторону. Неприятная дрожь разлилась по телу, и я, схватив дневник и ручку, вышел из-за парты, последовав за Иосифом Кирилловичем.

Когда я подходил к двери, то какой-то парень с первой парты бокового ряда шепнул мне:

– Эй, новичок, – я остановился, и он подмигнул мне. – Классно ты справился. Ну, у доски. Не растерялся.

Я принял это за комплимент.

– Спасибо, – кивнул в ответ я и поспешил выйти за дверь, чтобы не отстать.

Коридор постепенно наполнялся учениками, уже более бодрыми, чем перед первым уроком. Ни один не удержался, чтобы не взглянуть на меня. Или не на меня… Обернувшись, я увидел, что Кай всё-таки шёл следом. Поймав мой удивлённый взгляд, он легко пожал плечами, но равняться со мной не стал, так и идя позади.

Иосиф Кириллович вёл себя тише, чем раньше. Мне даже показалось, что он нервничал. Расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, ослабил галстук, несколько раз кашлянул. Когда мы шли вдвоём, всё было иначе. Пораскинув мозгами, я нашёл то, что изменилось после урока.

Кай.

Господи, да почему все на него так реагируют? Бывший ученик вернулся в старую школу, ну что здесь такого? Почему на него все косятся как на преступника, вышедшего из тюрьмы?

В учительской ещё было пусто. Видимо, учителя не стали возвращаться на перемену сюда. Поэтому Иосиф Кириллович быстро зашёл в кабинет завуча, чтобы распечатать нам расписание, и оставил меня с Каем на пару минут одних. Повисло неловкое молчание. Только вот неловким оно являлось лишь для меня: Кай же сделал вид, что изучает какие-то объявления, расклеенные на стене.

– Слушай… – зачем-то обратился я к нему.

К моему великому удивлению, Кай не проигнорировал меня. Он обернулся, спросив:

– Что?

Едва не подпрыгнув на месте, я нервно завёл руки за спину, чтобы не выглядеть идиотом.

– Ты ведь на самом деле не против, если мы будем сидеть за одной партой? Просто мне показалось, что тебе не по душе такая перспектива…

– Тебе не показалось, – не стал скрывать он. – Но если будешь вести себя тихо, то оставайся, в общем и целом ты мне не мешаешь.

Ну, спасибо. Ощущение, словно сам царь разрешил мне совершить какое-то великое дело.

– А… ты не мог бы поменяться со мной местами? Я чувствую себя спокойнее, когда сижу у стены, а не у прохода… – решился попросить я, но Кай меня сразу же остудил.

– Мне всё равно, что ты там чувствуешь. В этой школе нет привязанности к месту. Разве что в младших классах. Старшеклассники имеют право сидеть там, где им нравится. Поэтому если хочешь сидеть у стены, можешь пересесть на заднюю парту. Без меня, – сказал, как отрезал.

Вопросов больше не было.

Иосиф Кириллович вернулся практически сразу после нашего разговора, торжественно вручил нам с Каем по листку с распечатанным расписанием.

– Не поленитесь и перепишите сегодня в дневники. У нас учителя не любят, когда видят пустые страницы.

Кай его не поблагодарил. Просто взял листок с расписанием и вышел из учительской. Я проводил его взглядом.

– Какой-то он… нелюдимый, – пробормотал я.

– Ну, он… всегда был таким, – Иосиф Кириллович попытался ободряюще улыбнуться, но я заметил, что это фальшь.

– Всегда? То есть и раньше?

– Да, – кивнул он. – Бедный мальчик. Такая проблема для родителей.

Всё-таки с Каем что-то не так. Никто не радовался его появлению. Даже учителя. Да и его бывшие одноклассники, в этом году уже выпускники, не зашли встретиться со старым другом.

Я не стал грузить Иосифа Кирилловича кучей вопросов, хотя их имелось достаточно много.

– Давай лучше о расписании, – предложил учитель. – Внимательно просмотри его и реши, когда сможешь остаться после уроков, чтобы я помог тебе с информатикой.

– А как же учительница информатики? Вы ведь обещали поговорить сначала с ней, – удивился я.

Лицо Иосифа Кирилловича помрачнело.

– Боюсь, что зря обещал это тебе. Пока распечатывал вам расписание, посмотрел расписание Зои Викторовны и вспомнил, что после уроков она остаётся вместе с продлённой группой младшеклассников.

Я даже расстроился. Понятно. Ему всего лишь нужно было произвести на меня положительное впечатление и наврать с три короба, что проблем с учёбой в этой школе у меня не будет. Да, как же. Проблемы будут как раз с тем, с чем у других учеников их просто быть не может.