Текст книги "Terra incognita (СИ)"

Автор книги: Каролина Инесса Лирийская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Несмотря на раздавшееся позади настороженное ворчание, Нииран сгреб Вирена в охапку, крепко обнимая. Рыжий заметил, как друг обмяк, позволяя себя нетерпеливо тискать и осматривать. Нет, это был уже не тот уверенный демон, который кричал ему про души, а усталый мальчишка, наконец добредший до семьи…

– Дядя Нииран, ребра! – жаловался Вирен. – Меня чутка придавило камнями… Ага, осторожнее. Да все в порядке. Меня подлатали давно уже.

Мало-помалу выглядывали и остальные. Рыжий наконец разглядел, что они прятались не в пещере – скорее, это было нечто, выдолбленное в скале. Гвардейцы зажгли несколько амулетов, и Рыжий увидел стройные колонны. Приглядевшись, на них он мог уловить какую-то причудливую вязь…

– Это что, город? – удивилась Ринка. – Да, покрупнее той деревеньки, что мы находили… Здесь безопасно?

– По крайней мере, от зверей здесь можно спрятаться, – с сомнением сказал Нииран. – Соседство с мраком, конечно, никому на пользу не пойдет. Мы стараемся держать демонов подальше от этого, но все равно почти никто не может спокойно спать.

– Вы им не говорили?.. – спросил Рыжий.

Нииран удивленно уставился на него.

– Говорил, но лучше хоть какая-то крыша над головой, чем ночевка в пустыне. Мы столкнулись с несколькими… существами. Отбились, конечно, но они сломали пару телег. Вылетели из-под земли, мы и понять ничего не успели…

– А, кроты, – со знанием дела произнес Вирен. – Рыж с ними разобрался.

– Нам пришлось бросить несколько телег, но мы волокли ящики с боеприпасами. Оставить мы их не могли. Поэтому замедлились. Слава Деннице, вы успели нас догнать, – обрадовался Нииран. – Не знаю, сколько бы еще мы тут оставались. У меня мурашки от этого места, сказать по правде.

– Вы не хотите выяснить… что это там, внизу? – сглотнув, спросил Рыжий.

– Не знаю, – вздохнул Нииран. – С одной стороны, не хочется, чтобы нечто нас атаковало оттуда, так что лучше знать, с чем мы имеем дело. Но и отправлять туда солдат я не желаю. Ничего хорошего они там не найдут. Как твоя рука?

Рыжий почему-то смутился прозвучавшего в его голосе беспокойства: от друзей он научился принимать заботу, но волнение полузнакомого демона, о котором он мало что знал, по-прежнему было ему дико.

– В порядке… – соврал он, отводя взгляд. Ринка беззлобно фыркнула.

– Вы какие-то слишком бледные, – критично заявил Нииран. – Я о чем-то не знаю?

– За нами дракон, – наконец выдавил Вирен; об этом стоило прокричать сразу же, как они появились, но он почему-то медлил. – Он по-прежнему гонится за Рыжим… И вылетел за нами.

Нииран оглянулся, но, конечно, ничего не разглядел на почти беззвездном небе. Погружаясь в себя, Рыжий улавливал стремление дракона. У них было еще немного времени.

– Спрячемся в городе, здесь есть ворота, – пообещал Нииран. – Ничего не бойтесь, идемте! Вы, наверное, голодны? Пить хотите? Вирен, точно, твой Лаар…

– Я уже видел. И сержанта Инаса… Прости, мы не смогли о нем позаботиться, – виновато пробормотал Вирен. Показалось, что всхлипнул, но в ночи не было видно.

Он шел, пошатываясь от облегчения, прижимаясь к Ниирану, который крепко приобнял его за плечи. Что-то обрывалось и у Рыжего в груди. Они дошли, выжили! Долгий мучительный путь был завершен, и он вдруг понял, как страшно скучал по гвардейцам, по тому, чтобы завалиться в общую палатку, закутаться в спальный мешок, слушать сопение соседей… Все это ждало его за тяжеленными вратами старого тартарского города.

Однако Рыжему показалось, что их гудение было угрожающим.

========== IX. ==========

За дверями их встретили гвардейцы. Грянул крик, оглушая. Ринка почти ничего не видела: здесь было мало света, не жгли костры, обходились магическими всполохами, подвешенными в воздухе. На них кинулись, и Ринка напряглась, измотанная тревожной дорогой, но тут же напомнила себе, что она в кругу друзей. Что все эти руки, протянутые к ней, хотят от души прижать к себе, а не переломать кости.

Вирена обнимали и тискали, проволокли через десятки рук, передавая друг другу; сначала он бормотал, счастливо оправдывался, но вскоре замолк: повторять одну и ту же историю сотню раз не хотелось, и Вирен решил приберечь на потом. Пока же – позволял себя хватать, растроганно всхлипывая.

Гвардейцы радовались. Их чудесное спасение приободрило всех и заставило поверить во что-то великое, в магию, не ставшую бытовой, в чудо! Им нужна была надежда, загнанным в темный угол, и они пришли и дали ее – спасенные, воскресшие. И вовсе не удивительно, что все старались коснуться, увериться, что это не сон и не пустынный призрак, обманом просочившийся в убежище. Но они были живы, они очутились в тепле, и Ринка едва не лишилась чувств от радостного грохота их голосов и мелькания восхищенных, обалдевших лиц. После тишины и мертвенности Тартара она оказалась в самом сердце жизни… И потихоньку забывалось, что за ними летел яростный дракон.

Они с Рыжим и Амонеей потерялись; Вирена увлекли, Вирена обожали все, и он метался между гвардейцев, широко размахивая руками и отбиваясь от семейных нежностей, когда его совсем уж как маленького пытались облапить, погладить по рогам. Конечно, это был его триумф. В эти мгновения Ринка лучше всего ощутила, что они с Рыжим не вполне часть семьи, отгородившиеся по своей воле.

Но Нииран увлек Рыжего за собой, обеспокоенно наклоняясь над его рукой, колдуя что-то – сыпались мелкие искорки. Ринка не стала набиваться к ним в компанию, осознавая, что ничего в колдовстве не поймет и больше помешает… Амонея ускользнула, затерялась среди толкущегося народа. Ей вдруг стало одиноко.

– Рина! – воскликнула, пискнула Дэва. неожиданно вылетая на нее. Ринка ахнула – ее порывисто привлекли к себе, что она снова почувствовала поджившие от магии раны. – Поверить не могу! Я думала, никогда тебя не увижу! – частила Дэва, кажется, готовая разреветься – по-детски, широко разевая рот. И это Ринке пришлось успокаивать ее, гладить по спине. – Я так рада! Так!..

Но все-таки так приятно было видеть целую и счастливую Дэву (в пути Ринка не раз задумывалась, пережила ли подруга обвал); Дэва ощупала ее, перетряхнула, оглядела, насколько позволяло скудное освещение от амулетов. Раньше она казалась ей взбалмошной вертихвосткой, но Ринка изумилась, когда Дэва заботливо взяла ее под свое крыло и поволокла глубже в лагерь, где тут же сунула в руки миску (от запаха горячей еды Ринка опять чуть не рухнула), поделилась своей фляжкой и метнулась в палатку, вернулась со свежей одеждой и парой амулетов.

Дэва рассказала ей, что они недавно достигли этого величественного здания, чем бы оно ни было, ведь их замедлили ящики, что гвардейцам пришлось волочь на своем горбу. Битый час маги пытались разомкнуть двери, намертво запертые, хотя никто не видел ни одного замка. Наконец Нииран подергал что-то на изнанке, и те сами собой открылись, осыпая осевший на створках песок… Гвардейцы обследовали зал, а устроились между уходящих ввысь симметричных колонн лишь недавно, стали готовить ужин, хотя час был поздний: они шли, не останавливаясь, с обеда, и убить готовы были за лишний кусок, но Дэва все-таки отвоевала для Ринки миску.

– Представляешь, мы нашли воду, – шепнула Дэва, подмигнув. – Там, чуть ниже. Какие-то туннели начинаются; ну, мы не успели в них разобраться, как сработали сторожевые заклинания. Мы готовились к бою, но это были вы. Какое счастье! – снова повторила она.

Ринка издала какое-то жалкое скрипение, не в силах выразить свою радость. Вода! Как сладко звучало это слово после пути в сухой пустыне, после ветра, что, казалось, сдул с ее лица всякий намек на улыбку… Но теперь Ринка рассмеялась с облегчением, словно уже смыла с себя грязь, пот, пыль, песок…

Но Дэва поспешила развеять ее фантазии:

– Нииран просил не подходить, пока он не проверит все магией. И, даже если она не ядовита, есть вероятность, что там… обитают. Мы слышали плеск, а опыт показывает, что от Тартара лучше ожидать худшее. Ну, не вешай нос! Я что угодно сделаю, но помоюсь в этом озерце… – Дэва хихикнула. – Хочешь еще есть? Я добуду!

Поглядев на почти пустую миску, Ринка кивнула. Она и не заметила, как за обе щеки уплела овощную мешанину с кусочками мяса. Понятливая Дэва спрятала улыбку и ринулась обратно, к котлу, вопя что-то и размахивая ложкой. На нее ворчали, но как-то мягко, добродушно.

– Хорошо, что мы прям к ужину подоспели! – раздался позади голос Вирена.

Они с Рыжим нашлись и появились позади, и это было таким естественным, что Ринка повела плечами и двинулась на брошенной на каменный пол циновке ровно настолько, чтоб они вдвоем уместились. При них не было Амонеи, но Ринка не взволновалась этим: должно быть, та все еще пыталась протолкаться сквозь гвардейцев у котла или зацепилась с кем-нибудь знакомым…

– Тебе сейчас жрать хочется? – изводился Рыжий, обвинительно глядя на Вирена, словно он делал что-то противоестественное, оскорбительное. – Рядом с… этим? С древней магией?

Он был бледен, и, кажется, у Рыжего начинался нервный тик – или это свет дрожащий падал… Ринка, совершенно не думая, что она делает (она устала и исчерпала все силы), взяла Рыжего за руку, чуть сжимая. Он вздрогнул, несмело, как-то неловко и по-особому трогательно, беззащитно улыбнулся и замолчал.

– Ну извините, я так колебания магии не улавливаю, а моему желудку, судя по всему, совершенно наплевать на древние всадничьи колдунства… – ворчал Вирен, не замечая происходившего между ними. – Да у тебя самого слюни текут! Ринка, подтверди!

– Ты совсем не романтик, – вздохнула Ринка. – Подумай: а ведь именно ты больше нас обоих вместе взятых читал романы про великую любовь…

– Не, про любовь я не читаю, они занудные! – Вирен помотал головой. – Я больше про приключения. Да и вообще любовь любовью, а обед… то есть, ужин… по расписанию!

Оказавшись в кругу семьи, Вирен необычайно приободрился: он носился, радовался, хотя к концу пути еле тащил ноги, как и они все. Но, встретившись со своими, вспыхнул, как фейерверк. Болтал, постоянно спрашивал, узнавал про погибших. Однако известия о них не повергли Вирена в глубочайшую тревогу, как опасалась Ринка, а наоборот, подстегнули его – теперь Вирен был уверен, что они обязаны докопаться до тайны этого места, чтобы жертвы не были напрасны.

Интерес Рыжего был куда прозаичнее: его влекла магия, и Ринка с все нарастающим беспокойством следила за ним. Конечно, она не думала, что Рыжий неожиданно сорвется и побежит в темноту лабиринта, обещанного Дэвой. У него ничего и не получилось бы: там стояли гвардейцы, не пускавшие никого дальше просторного зала, в котором они обосновались, это Ринка успела проследить. Стража выглядела внушительно.

– А где Амонея? – тревожно спросила Ринка. Демоница стала неотъемлемой частью их маленького отряда, не видеть ее рядом было непривычно.

– Не знаю… – Вирен завозился, оглядываясь. – Зараза…

Неожиданно снаружи раздался рев. Пробирающий, грозный, тот самый, слышанный ими впервые в ущелье гарпий. Дракон! Ринка вскочила на ноги, переворачивая пустую, почти вылизанную миску. Многие тоже схватились за оружие, загомонили, волнуясь. Словно приливная волна – они кинулись к командирам, надеясь на какие-то приказы… Прямо перед ними застыли Гил и Зарит, точно отражения, еще более одинаковые в панике.

– Не волнуйтесь, ворота сдержат его! – прозвучал голос Ниирана, усиленный магией. – Он не прорвется через эти стены! Не сможет их разрушить! – И – уже тише: – Две десятки – к воротам, быть наготове, если что, стрелять без команды! Вперед!

Ринка припала к Рыжему, потому что нужно было на что-нибудь опереться, а он подставил плечо. Дракон бесновался, искал их – искал его, Рыжего. Могучее здание содрогнулось, словно ящер грудью бился в ворота – должно быть, так и было. Сверху сыпалась крошка, и Ринка, сжимаясь, представила, как на них валится потолок. Однако колонны стояли крепко.

Но вот прогремел еще один удар, третий, четвертый, и ничего не случилось. Страх поулегся, гвардейцы выдохнули. Рядом звучал голос Вахзы, который, преодолевая ужас наемников, пытался им что-то втолковать. В отсветах, отбрасываемых заклинаниями, его рот страшно, некрасиво искривился.

Теряя силы, дракон снова пошел на приступ. Он колотился в ворота, точно тараном кто-то ударял, царапался – противный скрежет впивался в уши. В груди заныло. Они несмело сели, тесно прижавшись, и затаили дыхание. Словно, если бы демоны не издали ни звука, дракон отступил бы…

– Он уйдет, – обещал Вирен, успокаивая их обоих. – Подумайте: он ведь не выносит дневной свет, значит, перед рассветом уберется. Так ли долго ему осталось беситься? Сбежать в свою нору он едва ли успеет, если потратит на нас много времени.

Дракон закричал, словно проклиная крепкие стены. Нет, дело было не в монолитном, тяжелом камне: его подкрепляло нечто большее, какая-то сила. На каждый вопль ящера Рыжий вздрагивал, вжимая голову в плечи, и неосознанно хватался за запястье. Он вытащил фляжку, данную ему гвардейцами, и стал пить большими неаккуратными глотками, словно радуясь, что теперь не нужно считать каждую каплю.

– Жжется? – спросила Ринка, касаясь его руки – отведенной в сторону, неловкой.

– Нет, не сильно. Но я чувствую его, он так близко, и он злится… Он думает, я могу привести его к хозяину, но я – не Он, – беспомощно бормотал Рыжий, закатывая глаза. – Что я могу сделать, если Он его бросил? Почему платить за их жестокость нам?

– Все хорошо, – вздохнул Вирен, крепко хватая его за плечо – так, что Рыжий сначала дернулся от боли, а потом благодарно кивнул. – Он идет не за тобой, а за силой хозяина. Выбрось его из головы! Ты не имеешь ничего общего ни с Голодом, ни с его ручной зверушкой.

Стараясь отстраниться, как и все остальные, они доели ужин, потому что голод терзал, кусал. Ринка заставила себя докончить вторую миску, хотя после появления дракона аппетит пропал. Гвардейцы теснились: к ним подсела Дэва, несколько знакомых солдат, снова тепло приветствовавших их, Хинсер, терпеливый и вдумчивый маг Кость, который казался еще тоньше и бледнее, чем раньше, и даже Гил с Заритом, их командиры. Все они сгрудились. Слушали зверя за дверями.

Палатки не стали ставить – ненужная возня. Им с Виреном и Рыжим отдали лишние спальные мешки: их вещи сгинули, затерялись среди гвардейского «общего», отчасти пропали в ущелье.

Наконец стало тихо – лишь гвардейцы по очереди поднимались в караул, заменяя тех, кто стоял у дверей. Там тянулась тонкая линия световых заклинаний, точно причудливое созвездие.

– Я не смогу спать, пока он там, – шепотом призналась Ринка. – Нет, ни за что.

– Он отдалился, – сказал Рыжий, устало ткнувшийся носом ей в макушку. – Не до гор, но больше не сидит за воротами. Спи.

И Ринка провалилась в долгожданный сон.

***

Утром они осмелились выглянуть наружу. Вызвались добровольцами, потому что Рыжий их потащил, а Вирен и Ринка не смогли его оставить. Боясь каждого шороха, но заставляя себя быть храброй ради друзей, Ринка в числе первых ступила наружу. Еще прохладный, не накаленный ветерок коснулся щеки, ласково погладил. В здании было душно – теперь Ринка понимала, когда задохнулась свежестью снаружи. Спокойствия ей прибавляло то, что вокруг нее десятка гвардейцев. Нет, не начищенные ружья, словно бы солдаты утром получили их из арсенала, а не волокли вторую неделю сквозь неприветливый мир, а сами они, их знакомые лица – чуть нахмуренные, сосредоточенные, но особо радующие Ринку.

Дракона не было. Пустыня молчала, и ничто не нарушало покой большого, подпертого колоннами здания. Теперь, при свете дня, вокруг можно было рассмотреть и коробочки поменьше, лепившиеся плотнее к поднимающейся посреди пустыни скале, точно грибы – к кряжистому пню. Эти домишки были похожи на те, что отряду встретились по ту сторону гор, но не были составлены из плит белой, на вид легкой породы, а были выдолблены из местных валунов. Кто-то подошел ближе, провел ладонью сбоку, обтер руку о штаны.

– Очень ровные срезы, это точно магия, – сказал солдат, нахмурившись.

Они медленно проскользнули подальше, решившись отступить от ворот. Ринка осматривалась, внимательно следя за тенями. Но дракон не мог бы спрятаться, свернувшись клубком за ближайшим валуном, однако Рыжий предостерегал, что он где-то поблизости.

– Мне Кара рассказывала о каком-то демоне, который заблудился в подземельях Дворца Сатаны, – медленно заговорил Вирен. – Это еще при Люцифере было. Когда его вытащили, он ослеп: он несколько дней провел в темноте.

– Опять байками пугаешь, – цокнула Дэва.

– Пытаюсь понять, что стряслось с драконом! Мне кажется, из-за темени своей норы он совсем отвык от дневного света.

Разговоры о всесильном ящере пугали Ринку, но она не подала вида, расслабленно кивая Вирену, который принялся добавлять истории жутких подробностей: объяснял, как стража бродила по узким коридорам и звала пропавшего, как его выносили из Дворца… Бояться чего-то неизвестного, далеких подземных казематов, в которые Ринка никогда в жизни не попала бы, было куда проще, чем думать о притаившемся рядом чудовище.

– Думаю, это нечто вроде храма, – сказал Вирен, оглядев выдолбленное в скале здание. – Или, может, дворец Голода? Местечко ему под стать: самое сердце пустыни. Смотрите, там барельефы! Были…

Старые колонны грозились обвалиться, сейчас же обрушить им на головы красноватый камень. Как страшно было бы погибнуть безвестными среди этой неизвестной земли, затихнуть под грудой булыжников, когда-то бывших прекрасным творением тартарских архитекторов. Вирен стиснул зубы и пошел первым, Ринка последовала за ним – и они увидели снизу величественную арку древнего храма, чудом простоявшую много тысячелетий – не иначе. Точно так и должно было случиться, что они увидят ее, озаренную больным тартарским солнцем, и застынут в почтительном оцепенении.

– Там какие-то символы! – воскликнул Рыжий, показывая прямо над ними. – Почти вытерлись… Нет, не могу прочитать. – Он щурился, но ничего не мог рассмотреть.

– Очередные сигилы? – недобро уточнил Вирен.

– Нет, больше похоже на письмена. Жаль, что я могу понять мысли дракона, но не способен прочитать тартарские слова. Даже обидно.

– Да ладно! – расхохотался Вирен, от души хлопая его по спине. – Ты сам, лично решил что-нибудь почитать! Не иначе как этот мир близится к окончательной гибели, раз такое происходит…

– Не говори так! – возопил Рыжий.

Они смеялись, глядя на пустыню, пока гвардейцы возились кругом. Кое-кто выводил штыком на песке странные печати, которые им сказал начертить вокруг храма Нииран, другие деловито выволакивали из домов остатки какой-то мебели – Ринка с изумлением и любопытством наблюдала за тем, как рядом вырастает горка из чего-то железного. Эта сталь не тускнела, не ржавела, а сияла так, будто была выкована вчера – точно как найденная ими сфера. Вспомнив о ней, Ринка повернулась и посмотрела на Вирена. Тот беззаботно болтал с Дэвой – той не терпелось вывалить на него все новости.

– Мы сможем закрепиться здесь и дать бой дракону, – горделиво сказал Гил, когда Ринка спросила. Он перестал так сильно хромать, но все равно предпочитал держаться поближе к какой-нибудь опоре. – Тут у него не будет преимуществ, как в горах, у нас больше пространства для маневра, а храм он обрушить не может. В этом мы этой ночью убедились.

– Мы по-прежнему не знаем, как его убить, – печально напомнила Ринка. – Думаете, фокус с Амонеей снова сработает?

– Снайперская винтовка где-то в ущелье пропала. А у наших, думаю, точности не хватит. Все-таки дракон – он в пять ростов, а близко не подойти.

Гил оглянулся, ища взглядом Амонею, и обнаружил ее вдалеке, среди гвардейцев, выволакивающих из домов хлам. Неожиданно раздался вопль – они вынесли кости, как долетело до них с Гилом, и все устремились туда. Вокруг разом столпились, но Ринку каким-то чудом вытолкнули вперед – это Рыжий схватил ее за руку…

– Они похожи на людей, – сомневаясь, выдавил Вирен, рассматривая черепушку с отбитой челюстью. – Рогов нет. Бедный Йорик…

– Что? – диковато уставился на него Рыжий.

– Это отсылка, не мешай.

Скелет не был целым; они вытащили куски: череп, таз, берцовая кость… Должно быть, здесь поживились хищники, объедавшие все. Ринка даже не удивилась бы, если б узнала, что остальное сожрали какие-нибудь кроты. Она молча рассматривала желтоватые косточки, не испытывая особого отвращения, осознавая, что и они когда-нибудь станут жалким скелетом. Заметила вскользь, что скелет, хоть и казался похожим на человеческий, был чуть меньше привычных для них людей; впрочем, возможно, принадлежал ребенку.

– Искать в других домах? – кратко спросили Гила.

В волнении гвардейцы забывали о церемониях и званиях. И Гил не подумал одернуть, медленно кивнул, разыскивая что-то в битых глазницах. Смерть их зачаровывала, и даже Ринка не могла отвернуться. Ее увлекали рисунки чьих-то зубов, выщербины и неидеальности.

В других домах нашли похожие части мертвецов, но ничто так не запомнилось ей, как тот первый череп, которого Вирен гордо именовал в честь какого-то героя из шекспировской пьесы, как он объяснил. Ничего не было в нем особенного, кроме впечатления, что он произвел на Ринку, и она долгое время провела в задумчивости.

Когда-то у подножия этого великолепного храма умирали люди или те, кто были на них так страшно похожи; они отчего-то стали жертвами в своих маленьких домах, в которых было не развернуться высоким по сравнению с ними демонам. И они тоже пришли умирать, погибнуть от лап и когтей дракона. Может быть, их кости смешаются и будут валяться вечно – они породнятся после смерти, не зная друг друга, и пролежат столетия, пока Тартар не заманит следующую экспедицию…

Но ее мрачные и тяжелые, будто бы не свойственные ей размышления неожиданно были прерваны чьим-то пронзительным визгом. Ринка словно пробудилась, очнулась и взглянула по-новому на храм, когда рядом раздался ликующий, такой живой и естественный вопль Дэвы, кинувшейся всех обнимать: из темноты большого зала высунулся остроносый гвардеец с серыми, будто пепельными волосами и провозгласил, что вода чиста, что Нииран не нашел в ней ничего страшного, а подземный источник, наполнивший выбоину под залом, манит холодной водой.

И по горящим глазам Дэвы, без стеснения пританцовывающей, Ринка вспомнила, что такое жизнь.

***

Долгое время она не могла смириться с всеобщими купаниями: Ринка была довольно скромной, всю жизнь прятавшейся вдали от других, предпочитавшей одиночество. Так же неподалеку переминались наемники Вахзы: они договорились, что будут сторожить по очереди; пока не было Ринки с товарищами, отряд окончательно размежевался. Рыжий тоже не пошел: он был занят разговорами с Ниираном о битве с драконом.

А гвардейцы, не стесняясь ничего, плескались, с воплями кидаясь друг на друга, брызгаясь, точно дети. Рота Смерти служила на Первом кругу Ада, запорошенном красным песком, издавна напоенным кровью, и едва ли часто видела столько воды вокруг, да и Тартар намозолил им глаза, и теперь они будто взбесились. Ринка не могла преодолеть стеснения, наблюдая искоса, издалека, хотя Дэва пыталась затащить ее в воду.

Это было какое-то озерцо, наполненное ледяными подземными течениями. Кажется, раньше здесь располагались купальни, потому что местечко выглядело благоустроенным. Пол, в большом зале обычно-красный, хотя и вытесанный, был с резьбой. Сняв ботинки, Ринка с заметным облегчением чувствовала босыми сбитыми ступнями мокрый пол, его рельеф. Она краснела; гвардейцам было наплевать, и Ринка с восхищением следила за ними, будто бы лишившимися всего плотского по отношению друг к другу. Они все были братья и сестры.

Вирен ухватил ее, что-то радостно гаркнул на ухо, помог выпутаться из одежды, будто бы прикипевшей к телу. Заволок в воду, скрывшую ее до пояса, – Ринке стало немного спокойнее. Не успела она опомниться, как Вирен ловко цапнул с выступа над озерцем котелок, зачерпнул воды и вылил Ринке на голову, оглушив ее. Задыхаясь, она застыла, но потом облегченно расхохоталась и, поддавшись всеобщему веселью, попыталась притопить Вирена, который бессовестно притворился мертвым, чуть не доведя ее до истерики… И Ринка забыла все.

Вынырнув из озера, она чувствовала себя куда лучше. Холодная вода вымыла все дурные мысли, и Ринка смогла отвлечься от тяжелого предвестия гибели, что донимало ее всю дорогу. Но, вытираясь, она снова случайно коснулась его, но вовремя отбросила.

Одежда не пахла чистотой, не была стираной, но все-таки ее выбили бытовыми амулетами, она похрустывала в руках. Одевшись, Ринка догнала Вирена, который кинулся к своей сумке за гребнем, и они сели там, в еще пустом зале. Быстро расчесавшись, Вирен стянул свои лохмы в хвостик; она уселась перед ним, и он долго возился с чистыми мягкими волосами Ринки, мыча что-то под нос. Потом Вирен сказал, что это была одна из песен, что пел ему Влад перед сном, когда Вирену, бедному мальчишке, снился пожар и гибнущие родители. Ринка не заснула, хотя мотивчик был умиротворяющий, но ее кошмары тоже ненадолго отступили.

Гвардейцы вернулись, веселые, бодрые, стали возиться в полутьме. Но Ринке по-прежнему казалось, что они одни.

– Нам нужно идти вниз, в эти туннели, откуда Рыжа зовет магия! – заявил Вирен, наклонившись к ее уху.

– Это безумие! – воскликнула Ринка, но тут же понизила голос. – Откуда мы знаем, что там? Вдруг какой-нибудь… подземный дракон, не знаю! Мы не можем потакать ему, потому что он наш друг! Нужно же сохранять голову!

– Я понимаю, – неожиданно по-взрослому ответил Вирен, глядя на нее серьезно и тяжело. – Но вот что: если не пойдем с Рыжим, он сбежит один. Уверен, для Высшего мага его уровня стража не станет проблемой. А я не хочу, чтобы кто-то пострадал: ни он, ни народ из Роты. Так что единственный выход – отправиться с Рыжем и следить, чтоб он не вляпался ни во что. Ты согласна?

– Ладно, ладно, – стискивая зубы, зашипела Ринка. – Я его не брошу! Никогда! Но это настоящее самоубийство, и я вовсе не удивлена, что тебе идея понравилась: вы, гвардейцы, всегда кидаетесь очертя голову в самую опасность.

– Вообще-то, я думаю, нам придется отправиться одним, – добавил Вирен. Зачастил: – Слушай, я говорил с Ниираном! Он маг, он понимает, что в туннелях прячется нечто опасное, и отказывается посылать туда солдат. Волка он убедил. И я его понимаю! Мы потеряли пятнадцать демонов!

Сложно было представить – сколько это. Не в безликих цифрах, а в лицах, в связях, в воспоминаниях.

– Рота давно не теряла солдат. С самой гражданской, – поежившись, выдавил Вирен. – Конечно, несчастные случаи бывают, а преступники вооружены, но это две, три смерти в год… А в ущелье сгинуло пятнадцать демонов! Во время схватки с гарпиями – еще несколько… Нет, Нииран никуда не пойдет. Он говорит: главное для нас – выжить, вернуться в Ад с картами нового мира. Однажды сюда придут большие силы, они будут готовы к сражению с драконом, ко всему этому дерьму. А мы разведка. Вот почему Волк и Нииран отказываются спускаться. Они хорошие командиры, которые заботятся о своих солдатах.

– Спящая собака, верно? – напомнила Ринка.

– Да, так и есть. И я бы тоже не пошел! – вставил Вирен. – В здравом уме. Но Рыжему плохо, его тянет туда. И я боюсь, что он натворит… всякого. Мы обязаны быть рядом, чтобы его поддержать.

– Я понимаю, что ты чувствуешь. Я с вами, Вирен, хотя я буду первой, кто скажет: «Я же вас предупреждала!» Я не хочу ссориться со всей Ротой…

– А мне-то каково! Я никогда не обманывал семью, – пробурчал Вирен. – И мне будет очень стыдно. Уже стыдно! Но мы же не убежим никуда и не сделаем ничего ужасного! Прогуляемся… Строго говоря, если туннели прямо под этим залом, мы будем очень близко к нашим, но на другом уровне…

– Ну, успокойся… – протянула Ринка. – Если что, свалим все на магию!

Вирен щурился, как довольный кот, счастливый таким ответом. И снова возился в ее волосах, пытаясь заплести косичку. Судя по движениям, он когда-то умел, но со временем позабыл, что делать. Теперь – вспоминал, вникал с невообразимой аккуратностью.

– Рыж… э-э, хотел с тобой поговорить! – чуть бравурно начал Вирен. – Насчет всяких там… планов на будущее.

Она сразу поняла, к чему дело идет; обычно красноречивый Вирен, в своем дневнике разводящий целые абзацы с мастерством настоящего писателя (Ринка читала не так много книг, но восхищалась его письмом), потерял самообладание и чуть дернул за волосы – и тут же извинился. Ринка, не будучи глухой, слышала, как Вирен еще в Ленвисе многообещающе предлагал Рыжему помощь в делах сердечных, но в его словах было больше шутовства.

– Хочешь узнать, разбила ли я ему сердце? – улыбнулась Ринка. – Нет, я не способна на такое, а Рыжий мне… нравится, – призналась она с некоторыми трудностями. Поговорить с кем-то, а не с самой собой звучало как отличная идея; она знала, что Вирен умеет хранит секреты и не оскорбит ее пустыми сплетнями. Даже Дэве она бы так не доверилась. – Я не думаю, что способна на мирную семейную жизнь, поэтому я не планировала… отношения, – сказала Ринка, потирая лоб. – Не могу представить себя сидящей дома, с детьми, а мне казалось, что это неизбежно ждет меня. Но Рыжий такой же, как и я, странник, он вечно в пути. И с ним мне это не грозит, бояться нечего, и он очень милый… Но как будто что-то заставляет меня сомневаться. Сама не пойму, в чем здесь дело.

– Ты боишься нарушить свое одиночество?

– Возможно… Но я давно не одна, с тех пор, как мы подружились, так что, я думаю, ничего страшного не случится. Осталось себя в этом убедить.

– А я… ничего, что мы обо мне вдруг? – спохватился Вирен. Ринка потрясла головой и запрокинула ее, позволяя ему доплести. – Так вот, я никогда ни в кого не влюблялся, и… я хотел поглядеть на вас, может быть, я что-то неправильно делаю…

Помимо воли Ринка хихикнула, но не обидела Вирена.

– Я не способен кого-то любить в том смысле, понимаешь? Всех вокруг я принимаю за семью: тебя, Рыжего, Амонею, Дэву, всех остальных гвардейцев. И в этом проблема, потому что я люблю вас всех, я бы жизнь отдал, я бы все сделал! Но не так, а по-братски. А хочется – как в книжках, как в легендах… Я помню, родители обожали друг друга, хотя и поскучнее, без подвигов и великих свершений, они жили по-простому, но были всем довольны. И Влад с Яном – они тоже счастливы. Очень счастливы. И вот Нииран с женой, допустим, они милые. Но я никак не могу почувствовать того самого, да я и не вполне осознаю, что ищу… Что, если никогда не найду?

– Как же демоница из Ленвиса? Вы с Рыжим говорили о ней.

– А, Дия. Нет, это тоже не то: она красивая, мне приятно, но на этом и все. Меня не тянет к ней вернуться, хотя мне и стыдно. Как будто я что-то задолжал, но это не так. А я бы хотел кого-нибудь полюбить. Чтобы горы свернуть! – воодушевленно провозгласил Вирен, разводя руки.