Текст книги "Аусвельмские охотники (СИ)"
Автор книги: Карина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– А почему ты ничего не делал?
– Почему? – недоуменно переспросил Кайс. – Ну, потому что...
Он вгляделся в ее лицо, словно там пытался найти ответ на этот вопрос, и, видимо, не нашел.
– Не знаю, почему.
И рассмеялся. Эрна сперва глядела на него удивленно, но его веселье оказалось заразным, и она тоже расхохоталась. Так они и дошли до самого постоялого двора, хохоча, сами не понимая, над чем, и одновременно пытаясь хоть немного очистить друг друга от снежных катышков.
Хозяин пришел в ужас, увидев своих постояльцев, но расспрашивать не стал, просто указал, где развесить одежду для просушки.
– Если этот тип все-таки приедет, – попросил Кайс, – скажите ему, что я не стану его бить. И сразу будите нас, пока он снова не умчался. Нам бы уже выбраться отсюда.
Умирающие от усталости охотники забрались на второй этаж и расползлись по своим комнатам. Эрна распотрошила свою сумку – пригодилась наконец! – и с наслаждением переоделась в сухое. После чего рухнула на кровать прямо поверх покрывала и отключилась, будто в ней сирайэны тумблер передвинули.
Долго поспать не удалось. Стук в дверь разбудил ее не сразу; еще больше времени понадобилось, чтобы понять, что пора ехать. С большим трудом она столкала в сумку разбросанные по комнате вещи, но у нее так и не возникло уверенности, что она ничего не забыла. Пошатываясь под тяжестью ноши, она выползла в коридор и принялась пускаться вниз. Примерно на середине лестницы ее настиг Кайс и подхватил под локоть.
– У меня такое впечатление, что ты сейчас свалишься, – сказал он.
– Я никогда еще столько не бегала, – улыбнулась Эрна.
– Ты и меня загоняла, – согласился он. – В следующий раз нам придется отпрашиваться со службы на сутки.
– В следующий раз?
– Я буду тебя выгуливать, – решительно заявил Кайс. – Мне страшно подумать, что ты запираешь вольного зверя в комнате и грызешь плюшевого мишку.
– Это и не мишка вовсе, – возразила Эрна. И замолчала, поскольку по остальным пунктам у нее возражений не было.
Куртки до конца не просохли, оставались влажными, но охотники дружно решили, что это неважно, ведь в санях есть такая замечательная теплая шкура. Сам возница с виноватым видом бубнил что-то насчет того, что не мог быть уверен, и что надеялся, будто они вообще не заметят, но Кайс небрежным жестом прервал его излияния.
– Вези уже! И плата обычная – за вероломство. А если бы все так удачно не повернулось, я бы тебя еще и побил.
Возница не стал с ним спорить, – то ли драться не умел, то ли вину за собой чувствовал, – и молча подогнал сани к крыльцу. Охотники свалили поклажу на дно, устроились на сиденье, укутались в теплый мех, и обоих тут же начало снова клонить ко сну. Эрна положила голову на плечо Кайса, более не опасаясь, что он как-нибудь не так поймет. Раз он все знает, что толку дальше притворяться? Сани стронулись с места, зашелестел снег под полозьями. Лошадка уже набегалась с утра, устала и шла шагом, но это сейчас было неважно.
Эрне вдруг вспомнились последние слова Кайса, и она задумалась над ними. Удачно повернулось, сказал он. Но ведь им катастрофически не везло. Удача оставила их с того самого момента, как они оказались здесь и вышли на охоту. Все приложенные ими старания разбивались о невезение.
– Странно как-то, – сказала она вслух. – Что же это твой браслет не сработал? Нам так не везло!
– Не везло? – сонно буркнул Кайс. – Ты считаешь? Ведь это же браслет моей мамы!
– И что?
– А она давно мечтает меня женить.
Глава последняя, в которой происходит всё
– Ничего не забыл? – Кайс подал Паеру его школьную сумку.
– Да что там забывать, – буркнул тот, накинул лямку на плечо и нацелился выскочить за дверь, но Эрна перехватила его на выходе.
– Ну-ка, стой!
Она аккуратно расправила под ремнем складки его курточки.
– Да они все равно собьются, – попытался вырваться мальчишка. Эрна ухватила его двумя пальцами за нос.
– Хотя бы до школы дойдешь в приличном виде.
– Ладно, ладно, пусти!
Паер вырвался и выскочил, наконец, из конторы. Сегодня он снова решил заночевать здесь вместе со своим опекуном и занял единственную лежанку, так что Эрне пришлось дремать в кресле. Эрна против этого не возражала: возможность спать на службе и так изрядное излишество. Вообще, после того, как ей стала ясна причина ее раздражения, мальчишка перестал ее бесить. Вот тоже, нашла к кому ревновать Кайса! Хотя желание всыпать нахальному пацану иногда все же возникало.
Гарр запаздывал. Он предупреждал, что это может случиться, и охотники смирно сидели и ждали его появления. Кайс налил в две чашки едва теплый чай, оставшийся от их совместного завтрака, и передал одну Эрне, устроившейся в его любимом кресле. Сам со второй кружкой оседлал стул и задумчиво уставился в окно.
За окном было все то же, что и всегда: каменная стена, усыпанная мокрым песком площадка. Даже и не разберешь, что в городе давно весна, что покрылись робкой нежной зеленью деревья и лужайки, а солнце жарит почти как летом.
Непростая для Кайса выдалась весна, оттого он сейчас так задумчив, и Эрна могла его понять. В этом они были одинаковы, истинные дети своего странного времени, где древние патриархальные устои смешивались с вольными современными представлениями. Традиция твердила, что брак – это «кабала на всю жизнь», что принятого решения уже не изменишь, а значит нужно убедиться, «хорош ли товар», хорошенько убедиться, без всякой поспешности. Новая же, городская традиция, традиция чужаков заявляла, что жениться нужно по любви. И теперь им предстояло точно определить, есть ли любовь, не принимают ли они за нее что-то другое. Пойти на попятный, сказать, мол, извини, ошибся, – такое ни одному из них не пришло бы в голову.
В себе Эрна не сомневалась: ее любовь, не подкрепляемая никакой надеждой, прожила всю зиму и стала только крепче. Но она понимала, почему Кайсу понадобилось так много времени на размышления. Коллега, друг, хороший парень, и вдруг на тебе – девушка. Хуже того, влюбленная девушка. Неудивительно, что он был ошарашен, а теперь старается привыкнуть к этой мысли. Эрна помнила, как медленно сама осознавала свои чувства. Заинтересовалась им уже в ту памятную ночь, когда он в первый раз наблюдал за ее превращением, уже начала беспокоиться за него, уже начала ревновать, – а поняла, что происходит, только в тот момент, когда об этом прямо сказала Сиэннэ. Вот и ему нужно разобраться, и Эрна не собиралась его торопить.
Она не могла с возмущением воскликнуть: «О чем тут думать?!» По ее мнению, думать-то было о чем, и уверенности в положительном решении она не испытывала. Такому парню она совсем не ровня. Этому красавчику нужна такая же сногсшибательная красавица, с которой он мог бы блистать, появляться в обществе. Ну или домашняя пышка, которая будет печь пироги, вязать салфеточки, посвятит свою жизнь заботам о нем, родит ему полтора десятка детишек, чтобы он наконец мог переплюнуть старших братьев. А что взять с Эрны с внешностью настолько средней, что глазу зацепиться не за что, и упорно не желающей связываться с домашним хозяйством?
Она прекрасно представляла, что если Кайс поставит ультиматум: женюсь на тебе, но ты оставишь службу, – она подчинится, но будет от этого страдать. Она никогда не считала, что один человек может заменить многих, о том же говорили и книги, которые ей доводилось читать. Пусть она весьма посредственный охотник, и вряд ли станет лучше, пусть иногда страх так силен, что она начинает жалеть о том, что связалась с этой службой, – все это мелочи по сравнению с чувством общности, почти родства, которое она чувствует, находясь здесь, с этими людьми, подобных которым она никогда не встречала. Атмосфера дежурки, ночные чаепития вприкуску с философскими разговорами, ощущение причастности к большому делу, которое они делают, – все это стало настолько родным для Эрны, что лишиться этого – все равно что внутренности вырвать. И один Кайс никогда всего этого не заменит. И все же Эрна пошла бы на это, чтобы получить возможность заботиться о нем. Но если Кайс действительно любит ее, согласится ли он, чтобы она принесла эту жертву?
Если же все останется, как есть, то зачем ему такая жена? Какой смысл жениться, если она так и будет проводить с ним ночи на дежурстве, и возвращаться оба будут в холодный дом, где на столе ни крошки? Все это у него и так уже есть. Вот поэтому Эрна вовсе не была уверена, что Кайс однажды решится сделать ей предложение.
Порой ей хотелось, чтобы он продолжал размышлять как можно дольше. Потому что сейчас, пока не сказаны окончательные слова: «Давай будем просто коллегами», – у нее оставалась возможность ластиться к нему, словно большая кошка, невзначай оказываться поблизости, позволять прикасаться к себе. От любого мимолетного прикосновения она сразу ощущала себя безмерно счастливой, и этого было достаточно. Пусть он потянет с решением, пусть задумчиво смотрит через окно на пустой двор, позволяя ей любоваться его профилем.
***
Послышался дробный топот каблучков, а потом такой грохот, что охотники подскочили. Дверь, ведущая в Башню, врезалась в стену и отскочила обратно. Сиэннэ по своему обыкновению недооценила твердость материальных предметов, и это столкновение грозило ей очередными синяками на руках. Но сейчас ей было не до того.
– Ваенский холм! – выдохнула она.
Эрна уронила чашку. Кайс поперхнулся воздухом. На Ваенском холме располагался замок градоначальника.
– Там что-то огромное, – скороговоркой продолжала Сиэннэ. – Кайс, только ты сможешь, и то...
Кайс рванулся с места, Эрна – с небольшим отставанием – за ним.
– Я пришлю Гарра, когда он придет! – крикнула им вслед Сиэннэ.
Это ночью в замке обитает только семья градоначальника да немногочисленная прислуга. Но теперь, не самым ранним утром, в нем собралось множество служащих всевозможных ведомств. В современном мире древние укрепления превратились в огромные конторы, так что сейчас в замке находилось все начальство города, да и вообще Вельмской земли.
К счастью (в особенности, конечно, для градоначальника), к замку было проложено множество прямых Троп с разных концов города. Минуты не прошло, как охотники уже влетели на широкую мощеную дорогу, прегражденную новенькими коваными воротами. Замок окружала высокая крепостная стена, дань воинственному прошлому, но вот тяжелые створки заменили ажурной решеткой, открывающей взору гостей внутренний двор. Для посетителей была приоткрыта калиточка, охраняемая учтивыми, но непреклонными парнями в форме. Дворец градоначальника – место, где люди работают, решая дела государственной важности, и шляться здесь из пустого любопытства не положено. Но сейчас охрана имела вид озабоченный и растерянный. Понять, что происходит, еще не представлялось возможным, но шум уже нарастал.
Едва Кайс и Эрна достигли ворот, через двор навстречу им повалила толпа. Мужчины, женщины и даже дети, начальники, служащие и прислуга, все с одинаково испуганными воплями и вытаращенными глазами лавиной мчались к выходу.
– Открывай ворота! – рявкнул Кайс ближайшему охраннику, проскакивая мимо него в калитку. Тот, к счастью, сумел сориентироваться, – Эрна успела это увидеть, поскольку отставала от своего спутника на несколько шагов, – и можно было надеяться, что давки у выхода не возникнет.
За людьми следовало нечто... нет, пожалуй, не гигантское, круглая голова лишь немного возвышалась над толпой. Но Эрна ощущала его резкий, удушающий запах, свидетельствующий о незаурядной мощи этого существа. По бокам головы торчали пучки шерсти, кажущиеся (или являющиеся) ушами, а глаза были круглые и желтые, – вот все, что пока представлялось возможным разглядеть.
Кайс врезался в толпу и некоторое время пробивался против течения, но вот получил один удар локтем, второй, сбавил ход, остановился, потом и вовсе попятился. Ошалевшие от страха люди не смотрели, куда бегут, не замечали внезапно возникшего препятствия. Эрна, пытающаяся пробиться по следам Кайса, скоро уткнулась в его спину. Айзё стремительно приближался, и Кайс выхватил ТУС. Сообразив, что он хочет сделать, Эрна уперлась руками ему в спину, чтобы его не снесла наступающая толпа. И Кайс, улучив момент, когда его замах не прервется об чью-нибудь перепуганную физиономию, ударил прямо поверх толпы, прямо сквозь толпу.
Часть заряда, конечно, рассеялась, но около половины достигло цели. Айзё зарычал и бросился в обратную сторону. Сражение с охотниками явно не входило в его планы. Вышла и другая польза от этого выпада: испуганные внезапной вспышкой люди шарахнулись, наконец, в разные стороны и прекратили врезаться в охотников.
Кайс, не оглядываясь, бросился вдогонку, а Эрна остановилась. Айзё мог обойти Кайса и снова оказаться во дворе, и тогда ни в коем случае нельзя было позволить ему пройти наружу. Кроме того, Гарр мог появиться в любую минуту, и нужно было объяснить ему, что происходит. Наконец, Сиэннэ ясно выразилась, что никому, кроме Кайса, нечего и соваться.
Толпа выкатилась за ворота, но здесь многие начали останавливаться, будто за стеной вдруг почувствовали себя в безопасности. Эрна оглянулась на них с досадой – уж бежали бы лучше отсюда! – а потом принялась подробнее изучать место сражения.
Квадратный двор окружало сплошное двухэтажное строение, примыкающее двумя концами к крепостной стене. Где-то здесь, как слышала Эрна, и располагались основные службы. Позади этого здания высились башни старого замка, жилище градоначальника. Слева от себя Эрна заметила высокую арку, за которой виднелось еще какое-то пространство, вероятно, еще один двор. И вот как раз над этой аркой, на втором этаже вдруг полыхнула в окнах красная вспышка, огромная и яркая. Неужели и это не все? Нет, чутье подсказывало Эрне, что враг еще не побежден.
Понадобится ли Кайсу помощь? Не исключено. Угадать бы, куда выскочит эта тварь! Что, если на ту сторону? Эрна пробежала под аркой и оказалась, действительно, в другом дворе, даже побольше первого. Он примыкал к старому зданию: высоченная стена, нагромождение покатых крыш наверху. Эрне недолго пришлось ждать здесь развития событий. На одной из крыш она заметила какое-то движение. А потом, царапая черепицу, показался и он, айзё. Бочкоподобное тело, шесть толстых волосатых ног, огромная голова, чья идеальная округлость нарушалась только слегка выступающими мощными челюстями. И в этих челюстях... Эрна похолодела. Несомненно, это было человеческое тело. Тощее тельце в белой униформе работника кухни.
Айзё пробежал вдоль конька крыши, – скрежет его когтей был слышен даже на таком расстоянии, – и развернулся, добежав до края. Чуть позже по его следам вскарабкался запыхавшийся Кайс. Он поднялся на ноги и замер с оружием наготове. Айзё таращился на него, верхняя губа твари подрагивала, обнажая мелкие, острые и чрезвычайно многочисленные зубы.
Кайс медлил. Может быть, тот человек еще жив? Теперь, когда поблизости оказался взрослый мужчина, Эрна догадалась, что в пасти айзё – мальчишка. Какой-нибудь младший кухонный помощник, не услышавший или не сообразивший, что происходит, и не успевший удрать вместе со всеми. Судя по тому, как дергались его конечности, он был, хоть и наверняка ранен, но жив. И теперь Кайс не знал, как подступиться к противнику. Если ударить, и он исчезнет или просто выпустит мальчишку, тот упадет с высоты, слишком большой, чтобы остаться в живых. Если же не ударить, айзё попросту перекусит свою добычу пополам.
Решение принял монстр, но это оказалось неверное для него решение. Недооценив опасность, которую представлял охотник, айзё вздумал поиграть с добычей. Резко мотнув головой, он подбросил мальчишку вверх и разинул пасть, намереваясь поймать, и можно было не сомневаться, что эти челюсти должны захлопнуться с хрустом костей. Кайс, будто ждал этого, немедленно нанес мощнейший удар. И, даже не дождавшись его результатов, опрометью бросился вперед.
Сердце Эрны, казалось, пропустило один удар. Все происходило одновременно. Но при этом казалось, будто события разворачиваются очень медленно, позволяя разглядеть мельчайшие подробности. Тельце мальчика в белой одежде, на которой проступили красные пятна, валилось вниз, прямо в раскрытую пасть, и та уже почти смыкалась... но вдруг исчезла, оставив после себя облачко серой пыли. Кайс уже сделал три шага, он был уже на полпути, но тут белая фигурка грохнулась на черепицу и неудержимо заскользила вниз. Кайс прыгнул, проехался на животе, вытягивая вперед руку, но он не дотянулся. Мальчишка, не сделав попытки спастись, перекатился через край крыши и полетел вниз. Был ли он еще жив в тот момент? Уже неважно. Теперь точно нет.
Мгновение Эрне казалось, что Кайс сейчас полетит вслед за ним, и за это мгновение ужас наполнил ее до самой макушки. Но он каким-то чудом удержался на краю, затормозил, зацепился за что-то. Еще через миг грохнулся о камни и разлетелся вдребезги ТУС. Кайс лежал неподвижно и смотрел вниз, а Эрна смотрела на него, и, как секунду назад она едва не умерла от ужаса, так теперь погибала от облегчения. Ее колени как-то ослабли. Уходи оттуда, молила она, ползи наверх, только будь осторожен, только не упади!
Кайс будто подслушал ее мысли или просто опомнился. Аккуратно оттолкнулся от края, цепляясь руками, взобрался наверх а потом скрылся там, откуда появился, и где Эрна больше не могла его видеть. А она так и стояла в замешательстве, испытывая одновременно гигантское облегчение, ужас и отвращение. Облегчение было сильнее: Кайс все-таки победил, не упал, сейчас он спустится, и все будет хорошо. Зато предмет, вызывающий ужас и отвращение, до сих пор находился перед ее глазами.
Эрна сделала несколько шагов, но остановилась, заметив стеклянные распахнутые глаза, уставившиеся в небо. Изломанная фигурка с неестественно вывернутыми конечностями лежала в кровавой луже. Ближе Эрна подходить не стала, боялась, что ее стошнит. И отсюда видно, что помощь парню уже не понадобится.
Поблизости нарастал шум. Кажется, это в соседнем дворе. Наверное, Кайс уже спустился, его заметили и теперь бегут навстречу с воплями радости. Усилием воли Эрна преодолела оцепенение, оторвалась от созерцания мертвого тела, повернулась и направилась в арку. Там Кайс, и ему она сейчас нужнее.
Все так и было, как она себе представляла. Вся толпа, которая недавно выбегала со двора, теперь вбежала обратно, и Кайс застрял в ее середине, расстроенный и подавленный. Ему что-то говорили, его хватали, трепали и хлопали по спине, он рассеянно кивал и постоянно оглядывался на ворота. Похоже, ему очень хотелось выбраться оттуда, но, кажется, у него не было на это сил. Эрна, поджав губы, решительно бросилась на помощь.
Особенно усердствовал один, низенький, с обширной лысиной. Его голос гулко разносился по двору, перекрывая остальные возгласы:
– Особую городскую награду! Непременно! И денежную премию, конечно, – добавил он, заметив, как поморщился Кайс.
Это, видимо, и есть градоначальник, поняла Эрна. Прежде она его не видала, только на портретах, но они на него мало походили. Кайс что-то возражал, кивал в ту сторону, где лежало тело погибшего мальчика. Его никто не слушал.
– Даже не спорьте! – гудел градоначальник. – Все видели, сколько ударов вам пришлось нанести. Зная, какова ваша мощь... Нет, никто кроме вас не смог бы этого сделать! Какое счастье, что вы работаете в нашем городе! Страшно подумать...
Что они там могли видеть, из-за стены-то? Разве что чудовищные вспышки, которые действительно можно было разглядеть.
В любой женщине однажды может проснуться львица, особенно когда надо спасать кого-то очень дорогого. Эрна втиснулась в толпу, решительно отодвинула в сторону градоначальника, обхватила Кайса за талию и просто вывела его из окружения. Возражений не последовало, а кто-то даже восхищенно поцокал языком. Эрне не было дела до этих людей. Она крепко обнимала Кайса, а тот держал ее за плечи. Его куртка насквозь промокла от пота.
***
Никогда еще Эрна не видела Кайса в таких расстроенных чувствах. Он метался по дежурке, не понимая, куда приткнуться, глаза отчаянные, и заметно, что перед его внутренним взором до сих пор стоит этот мальчишка, до которого он не успел дотянуться.
– Особую награду! Да если бы он нарочно хотел меня унизить, и то бы лучше не придумал!
Эрна сидела на лежанке, подобрав ноги, и молча следила за ним. Все слова вдруг куда-то потерялись, мыслей было множество, но ни одна не выговаривалась вслух. Случалось ли с ним прежде, чтобы он не смог кого-то спасти? Неподходящее время, чтобы выяснять. Но, судя по его реакции, едва ли. Невероятный везунчик, он не знал неудач. Привык к тому, что все получается. Но ведь нельзя сказать, что он потерпел поражение. Он спас множество жизней, успев вовремя, не позволив монстру пройти мимо него, не позволив догнать толпу. Напади айзё на тех людей, ох и последствия были бы! Государственного значения. И это легко могло произойти, если бы монстр не испугался первого удара Кайса. Так что градоначальник был по-своему прав, предлагая Особую городскую награду, высшую оценку доблести и заслуг. Но Кайс не спас одного-единственного мальчишку и теперь не знает, куда деться от чувства вины. И для него теперь даже неважно, были ли у него вообще шансы. Впрочем, это и для Эрны неважно. Она сейчас готова была сказать, что мальчишка сам виноват, раз полез в пасть монстра, лишь бы Кайс не страдал.
Слова так и не пришли, и Эрна решила поступить проще. Опустила ноги на пол и похлопала себя по коленям.
– Иди сюда!
Кайс прекратил метаться и уставился на нее. В глазах еще полное непонимание, но уголок рта уже чуть дернулся, обозначая улыбку. Потом сообразил, чего она добивается, криво усмехнулся, опустил глаза и с виноватым видом, словно нашкодивший кот, улегся рядом с ней, свернувшись в комочек, и уткнулся носом в ее колени. Кажется, он даже на нее избегал смотреть, но Эрне сейчас достаточно было того, что можно запустить пальцы в его волосы, взъерошить жесткий хохолок на макушке. Зато теперь Эрна смогла говорить, немного бессвязно, не задумываясь.
– Все хорошо, Кайс, правда. Ты сделал все, что мог. Ты не виноват. Просто так бывает. Люди умирают, и все. А ты же не всесильный. Ты же не мог быть везде одновременно, правда? А если кто-то посмеет тебе что-то сказать, я его убью. За тебя – кого угодно загрызу, веришь?
– Говорила, не хочешь быть сильной, – улыбнувшись, напомнил Кайс.
– И не хочу, – невозмутимо согласилась Эрна. – Буду, только когда ты не сможешь.
Кайс неопределенно хмыкнул, немного поерзал, устраиваясь поудобнее, и затих. Эрна осторожно поглаживала его волосы, чувствуя, как ее наполняет нежность. Даже очень большому и сильному мужчине нужны колени, на которых он может свернуться в момент слабости, не боясь никаких обвинений.
Эрна долго сидела в тишине. Кайс, похоже, уснул, и тут ничего удивительного: сражение должно было выжать из него все силы. Гарр до сих пор не появился. А скорее всего, он все же отправился вслед за своими коллегами, и где-то в толпе они и разминулись. Оно и к лучшему: пусть он там выслушивает благодарности и решает вопросы с наградами, а здесь ему сейчас делать нечего. Сиэннэ сунулась было вниз, но тут же снова скрылась за дверью, понимающе улыбаясь. Так прошел час или два, Эрна не могла бы сказать. Ноги и спина затекли, совсем онемели, но она не решалась двинуться.
Наконец Кайс зашевелился, перекатился ни спину, взглянул ей в глаза и улыбнулся. И Эрна тоже заулыбалась, счастливая оттого, что больше не видит на его лице того загнанного выражения.
– Я что, уснул? А ты так и сидишь? Да надо было спихнуть меня, и все!
– Вот еще! – возмутилась Эрна. – Можно подумать, ты у меня каждый день на коленях спишь.
Он рассмеялся, и Эрна с облегчением подумала, что ему стало легче. Помог ли сон, или ее поддержка, главное, что он снова улыбается.
Кайс поднялся с лежанки и взялся за чайник, а Эрна еще некоторое время даже не пыталась двигаться, дожидаясь, пока восстановится кровообращение. Когда она сумела перебраться за стол, Кайс заговорил:
– Я тут подумал... Эту награду все-таки надо принять. Будет совсем невежливо отказываться. Градоначальника, наверное, можно понять. Он здорово испугался. Если я буду орать, что не заслужил, он, чего доброго, решит, что я себе цену набиваю. Поэтому – ладно. А эту дурацкую премию попробую сплавить родителям мальчишки. Цинично, конечно, предлагать деньги на ребенка, но всякое бывает. Если семья бедная, им пригодится. Вдруг он у них единственный кормилец, ну или...
Эрна в полном восхищении всплеснула руками.
– Кайс! Какой же ты хороший! Как же я тебя люблю!
Он вдруг очень серьезно на нее посмотрел.
– А вот об этом Городской книге пора бы узнать, как считаешь?
Эрна замерла, изумленная не только самим предложением, но и формулировкой. В Городской книге, помимо прочего, регистрировались и браки.
Так и не найдя подходящих слов для согласия, она просто бросилась ему на шею, схватила крепко-крепко, счастливая, как никогда в жизни. Изнемогая от желания наконец поцеловать его по-настоящему и страдая от мысли, что понятия не имеет, как это делается, она просто куснула его за мочку уха. Нежности в духе оборотня. Знал, с кем связывался.
***
Звук открываемой двери заставил их отпрянуть друг от друга. Впрочем, Айдеранэн все равно не обратил на них внимания, привык, надо полагать, вспугивать парочки в этой конторе. Всегда невозмутимая физиономия сирайэна была сейчас несколько перекошена, глаза слегка навыкате. Эрна предположила, что его так впечатлила атака замка айзё, но, как выяснилось, он об этом еще даже не слышал.
– Ребята, вы не поверите! – с порога заявил Айдеранэн. – Я должен это кому-то рассказать. Хоть мне и не советовали, но...
– Ты так выглядишь, будто докопался до самой главной тайны мироздания, – попытался пошутить Кайс.
– Вот именно! – воскликнул Айдеранэн.
Кайс и Эрна потеряли дар речи. Эрна еще успела удивиться тому, что способна сейчас всерьез интересоваться какими-то тайнами, когда в ее собственной жизни происходит такое. Но любопытство победило: Кайс-то теперь никуда не денется.
Айдеранэн плюхнулся на стул рядом с охотниками, налил себе чаю, нервным жестом взъерошил волосы. Выглядел он крайне взволнованным, и Эрна теперь гадала, что же могло вывести его из равновесия. До сих пор казалось, что такие обстоятельства вовсе невозможны в природе.
– Это все тот архивариус, – заговорил он. – Помните, я рассказывал? Которого считали едва ли не сумасшедшим. Так вот: никакой он не сумасшедший, а самый настоящий маг. Просто отличная маскировка: никто не воспринимает таких персонажей всерьез. И та макулатура, которую он вечно переписывает... Нет, что-то в его архиве, конечно, хлам, но это только для виду. Чтобы затерялось самое важное. Это же гениальное решение, хранить важные вещи не в папке с подписью «совершенно секретно», а среди никому не нужного мусора. Ведь там просто не станут искать!
– А ты как нашел? – удивился Кайс.
– И не нашел бы. Он сам пришел и показал. Сказал, что устал смотреть, как я маюсь. Говорит, немногие ищут ответы на эти вопросы, но если кто-то действительно хочет знать, так для того он там и сидит. Сидит и ждет любопытных, представляете?
– Так что он рассказал? – нетерпеливо спросила Эрна.
– Все, как я и говорил, – Айдеранэн возбужденно потер руки. – В этом мире есть магия. Она настолько простая, но одновременно настолько сложная, что у меня пока в голове не укладывается. Они используют образы. Понимаете? Я тоже нет. Если коротко: за каждым словом, за каждым действием стоит какой-то образ. Они умеют представить его как-то особенно выпукло, а потом могут менять. И эти изменения действуют во всем мире сразу. Только не спрашивайте меня, как они это делают, я сам не понял. Когда я расскажу, что они сделали, может быть, станет понятнее.
Но самый главный секрет в том, что представляет собой наш мир. Вы слышали, может быть, о богах? Иногда чужаки рассказывают забавные истории о своих религиях. А в нашем мире никогда никаких религий не было. Почему бы? Я только теперь понял: потому что настоящий бог не потерпит конкуренции. По крайней мере, наш. Да, не смейтесь, у нас и бог есть. Или, может быть, правильнее сказать, что сам наш мир и есть бог. Он создал сам себя и сам себя изменяет, когда ему придет охота.
Эти люди, маги, они очень давно существуют. Но это тайна, которая сама себя охраняет: их деятельность никак внешне не заметна. Им не нужно ничего такого делать, что могло бы их выдать. Они просто развивают в себе огромную силу мысли, и этой мыслью воздействуют на мир. Это своего рода лазейка: бог, который мир, сам пользуется этим инструментом для изменения себя, а тут люди им овладели. Научились понимать внутренние взаимосвязи, изучили бога, с которым имеют дело.
Тут еще надо иметь в виду, что наш мир, он как... как подросток, что ли. Очень любопытный ребенок, не злой, но жестокий. Он не хочет причинять намеренное зло, чтобы кто-то мучился, он просто желает, чтобы ему не было скучно. И поскольку он создал все из себя, то и людей считает своей частью, так что его даже совесть не мучает, тем более что совесть он только для людей и придумал. Он просто играет в разные игры, только лишь развлекает себя, ничего больше. Он устроил все так, что люди воевали между собой, а он еще и подначивал, и ему было забавно.
Но тут вмешались маги, которым это все не нравилось. Бросили вызов богу, так сказать. Они объединились, долго думали, перебирали варианты и остановились на одном. Взяли и подменили понятия. Понятие власти заменили понятием ответственности. Старое слово наполнили новым содержанием, и это вдруг стало так для всех. Все забыли старое значение. Раньше как: власть – это владеть, мое, побольше захватить, заставить, вынудить, сияние славы, и все у ног. Теперь все не так. Это мое, значит, я должен заботиться, обеспечить процветание, чтобы все довольны, похвастаться перед соседями, сделать лучше, чем у них. И когда в головах появилось это новое понимание, все вдруг обомлели: что ж это мы делаем? Какое же процветание, когда все силы уходят на войну? И главное: зачем лишняя территория, которую придется облагораживать, со своей бы справиться! Вот так войны и прекратились.
– Но тогда почему, – усомнился Кайс, – этот бог не отменил сделанное? Я слышал, боги всемогущи.
– Наш мир – честный игрок. И те правила, которые он создал, и которые стали известны людям, не могут измениться. Реки вспять не потекут, и солнце не взойдет на западе просто потому, что все знают, как должны обстоять дела. Вот незнакомые нам законы он запросто может изменить, а мы об этом даже не узнаем. Мы ведь их еще не открыли. В общем, одно из правил формулируется примерно так: то, что сделано людьми согласно существующим законам, не подлежит отмене свыше. Он придумал это правило, а тут сам же от него пострадал.
