Текст книги "Аусвельмские охотники (СИ)"
Автор книги: Карина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Эта формулировка, сама собой пришедшая в голову, ужасно понравилась Эрне. Ручной зверь, верно, именно так и надо относиться к этому чудовищу. Пусть он выглядит, как мальчишка, но на самом деле он ведь не человек. Он призрак, монстр, он мыслит иначе и чувствует тоже. Это Кайс просто переносит на него привычные понятия. Любит он, ха! Айзё, пусть даже получивший человеческий образ и имя, любить не может. Что он там на самом деле думает, загадка, но вернее всего, им движут соображения выгоды. Да, точно, айзё просто надеется, что Кайс поможет ему в охоте. Потому и заботится о человеке, от которого ждет помощи: всего лишь взаимовыгодное сотрудничество, понятное при любой логике.
И тут входная дверь отворилась.
– Чего это ты в темноте? – громко спросил Нич. – Спишь, что ли?
– Как ты быстро нагулялся! – недовольно проворчала Эрна. – А мне так хорошо думалось!
***
Сигнал с Башни поступил на рассвете. Совсем немного оставалось до пересменки, и засыпающая Эрна недовольно подумала, что Айдеранэн мог бы чуть повременить спускаться вниз. Но тогда на охоту пришлось бы отправляться одному Гарру, и как знать, может быть, сирайэн нарочно поторопился. Обменявшись с Ничем дежурными остротами, он приступил к делу:
– Айзё вышел вот тут, – Айдеранэн постучал раскладной указкой по точке почти под самым потолком. – Обозначено, как деревня, но она нежилая. Припоминается мне что-то про источник глины, который вычерпали до дна... Впрочем, я могу ошибаться. Но людей там быть не должно. Айзё уже некоторое время шарахается по деревне, видать не может поверить, что она пуста. Сказать по правде, он мне не нравится. Но что в нем не так, я понять не могу. Поэтому давайте осторожно там.
– Да ничего, первый раз, что ли? – легкомысленно отмахнулся Нич. – Пойдем, Эрна. Посмотрим, что там за зверь.
И они пошли. Удивительно, но до заброшенной деревни оказалась проложена Теневая Тропа. Нич даже припоминал что-то: кажется, окончательно оставили это место всего несколько лет назад, а до этого там что-то добывали, и связь со столицей была необходима. Когда охотники оказались на месте, стало ясно, что это не совсем деревня. Скорее, временное поселение на месте добычи какого-то ресурса, так что смутные воспоминания Айдеранэна о глиняном карьере вполне могли оказаться правдой.
В обе стороны от выхода Тропы тянулась широкая, но начинающая зарастать дорога, вдоль которой теснились покосившиеся сооружения, среди которых не сразу можно было различить, где жили люди, а какие использовались под склады и мастерские. Все какие-то однообразные, длинные, унылые, серые. Окружающий лес понемногу наступал на людские обиталища: на крышах свили гнезда птицы, а в домах вполне могли поселиться звери. Но Эрну сейчас больше волновало другое: ее ноздри уловили легкий запах айзё. Он точно находился где-то здесь.
– Ну как? – Нич оживился, заметив, что она принюхивается.
– Есть запах, – азартно ответила Эрна. – Пока не очень отчетливый.
– Тогда давай прогуляемся, но тихонько, – предложил Нич. – Незачем привлекать его внимание, когда у нас есть такая ищейка.
– Надо же, иногда тебе приходят в голову здравые мысли, – ворчливо согласилась Эрна. Ей одновременно не нравилось это прозвище и льстила мысль, что она может делать то, чего не могут другие.
Они осторожно прокрались вдоль ряда строений, почти прижимаясь к стене. Восходящее солнце уже осветило улицу, но там, где они пробирались, еще лежала густая тень, и охотники почти бессознательно старались спрятаться в ней. И тут за их спинами что-то деревянно брякнуло.
Эрна, подпрыгнув, как ошпаренная, отлетела от стены почти на середину дороги. Нич завертелся на месте, хватаясь за ТУС. Прямо за хрупкой преградой в одну гнилую доску толщиной что-то двигалось.
Нич оказался парнем не робкого десятка. В два прыжка он достиг двери и со всей дури пнул ее ногой. Тощий засов сломался пополам, дверь с грохотом шваркнула о стену. Внутри сарая отчаянно зашуршало, а потом наступила полная тишина.
– Да это зверь какой-то! – воскликнул Нич с облегчением.
– Какой еще зверь? – Эрна едва шевелила языком от испуга.
– Не разглядел. Темно. Вон, он в дыру в стене удрал.
А потом они стояли рядом, прислонясь к стене, и дружно ржали во весь голос. Даже Нич в своем веселье выглядел вполне искренним. Эрна же отказывалась поверить сама себе, что настолько испугалась. А ведь могла бы обратить внимание на запах, точнее, его отсутствие.
– Ну, теперь-то он нас точно услышал, – подвел итог Нич. – Больше прятаться нет смысла. Как насчет запаха?
– Да, – Эрна принюхалась. – Пока сложно сказать. Пойдем прямо.
Вскоре запах усилился. Эрна уверенно свернула с середины дороги к одному из сараев. Это было длинное ветхое строение с крохотными окошками под самой крышей, с огромными щелями в рассохшихся стенах. Дверь стояла снаружи, аккуратно прислоненная к косяку. Нич придержал девушку за плечо.
– Пожалуй, я войду сюда первым, ты не против?
– Не возражаю, – отозвалась Эрна с наигранной надменностью. Разумеется, ей вовсе не хотелось заходить туда первой.
Нич шагнул в дверной проем, заранее приподнимая ТУС на манер метательного топора. Эрна держалась в шаге позади него. Глаза охотников не сразу привыкли к полумраку, но скоро света, сочащегося изо всех щелей, стало им хватать для того, чтобы разглядеть подробности. Сарай был практически пуст: все, что можно, отсюда вывезли. Валялись на земляном полу щепки, обломки, останки ржавого инструмента, в дальнем углу громоздилась куча сломанных ящиков. А у стены стояла закутанная с ног до головы в бесформенные драпировки человеческая фигура.
Нужно было бить. Нос Эрны подсказывал ей, что это и есть айзё. Человеческая форма уже не смогла бы ее обмануть. К тому же, обычному человеку удар ТУСа ничем навредить не сможет, и охотникам нечего было бояться ошибки. Но Эрна не могла толком размахнуться, – мешала спина Нича, – и она промедлила.
Нич поднял руку повыше, медленно, будто опасался спугнуть айзё резким движением. Но тут фигура у стены сбросила с головы капюшон... и рука охотника замерла.
– Ты?! – В голосе Нича звучал самый настоящий страх.
Под капюшоном обнаружилось старушечье лицо, сморщенное, носатое, но вовсе не пугающее. Но у Нича дергался подбородок, а рука с оружием сама собой опускалась. Эрна почувствовала холод под ложечкой. Что-то здесь происходило не то, но она не могла понять, в чем дело. Старуха сделала шаг вперед, морщины на ее лице поползли, складываясь во что-то вроде улыбки. Маленькие черные глазки поблескивали из-под нависающих бровей. Но даже и теперь ничего страшного в облике этого существа не было, и единственное, что по-настоящему пугало, это реакция напарника.
– Ты! – взревел Нич, теперь уже с яростью. Но он по-прежнему не двигался с места, и Эрна ничего не понимала.
– Нич! Что происходит?
– Это она! – Нич заскрипел зубами, а костяшки пальцев, стискивающих рукоять ТУСа, побелели. – Я эту рожу не забыл! Вот и встретились, уродина! А ну-ка, ОТДАЙ МНЕ МЕНЯ!
Последние слова он проревел так, что содрогнулись стены. А потом бросился вперед и вцепился старухе в горло, и они оба повалились на пол. Отлетел в сторону ТУС. Эрна, охнув, застыла в растерянности. С айзё – врукопашную? Он совсем спятил! А Нич со своим противником катался по полу и рычал:
– Ведьма! Проклятая ведьма! Отдай! Отдай сейчас же!
Что же делать? Ударить? Но почему же Нич полез в драку, чего он добивается? Что, если она только все испортит своим вмешательством? Или его давно пора спасать, а она медлит? Но когда вдруг показались заострившиеся зубы, которые с размаху вонзились ее напарнику в плечо, Эрна не выдержала. От ее удара айзё взвизгнул и без всякого труда освободился из хватки Нича. Кажется, он просто прошел сквозь пальцы.
– Он мой! – рычал Нич, пытаясь ухватить отползающую старуху за ногу. – Я его должен сам!..
Никогда прежде Эрна не видела этого парня таким. Нич казался одержимым, его зубы были оскалены, в глазах сверкала ярость, кажется, сунешься – укусит. Айзё, немного ошеломленный ударом охотницы, уже пришел в себя. Черты старушечьего лица начинали искажаться, айзё утрачивал человеческий облик. Его губы, пока еще человечьи, впалые, морщинистые, кривились в недоброй ухмылке. Казалось, что для него возня с охотником – не борьба, а просто развлечение.
– Сам, своими руками!.. – Нич выталкивал сквозь зубы бессвязные слова и тянул врага за лодыжку. Балахон задрался. Нога старухи прямо на глазах покрывалась густой шерстью.
– Дурак! – выкрикнула Эрна. – Куда руками!? ТУС возьми!
И она бросилась прямо в гущу сражения. Бесстрашно с виду, но на деле девушка просто не знала, за кого бояться больше, за себя или напарника. Кишки завязывались в узел от ужаса при одной мысли, что этому чудовищу сейчас надоест забавляться, и его огромные зубы сомкнутся на горле Нича. Но в тот момент, когда она совала свой ТУС в ладонь напарника, ей живо представлялось, как эти же клыки сейчас ухватят ее за запястье.
Так оно и случилось: лязгнули челюсти, и Эрна лишь чудом успела отдернуть руку. В следующий миг айзё вцепился в куртку охотника, подтягивая его к себе, и снова раззявил пасть. В одно мгновение Эрна отчетливо поняла, как сглупила. Нич лежит на полу, и ему не замахнуться, а у нее не осталось оружия. ТУС ее напарника валяется в нескольких шагах от них, и ей никак не успеть добраться до него.
К счастью, Нич действовал быстрее, чем она соображала. Набалдашник ТУСа оказался в пасти айзё, и на его конце заплясали красные искры. Эрна видела однажды, как нечто подобное проделывал Кайс, но у нее самой такое не получалось. Чудовище взвизгнуло, разжало челюсти и отдернуло голову назад. Нич воспользовался моментом его замешательства, чтобы вывернуться из хватки рук, уже почти превратившихся в лапы. Резко перекатившись через плечо, он ухитрился подняться на одно колено и ударить. Теперь уже как следует.
Айзё завыл. Вместо того, чтобы снова броситься (тогда у охотника не осталось бы шансов), он отскочил в угол, будто намереваясь спрятаться. Но там его настиг второй удар Нича, ставший для монстра последним.
Нич с трудом поднимался на ноги. Его слегка покачивало, и Эрна начала опасаться, что укус айзё оказался серьезным. Парень переводил ошеломленный взгляд то в угол, где только что развеялся пылью айзё, то на свои руки, сжимающие чужой ТУС, и совершенно не обращал внимания на пропитывающийся кровью рукав. Прошло, наверное, несколько минут, прежде чем он заговорил.
– Вот я дурак! Придумал – руками! Совсем голову потерял. Ты такая умничка! Ты мне жизнь спасла, ты хоть заметила?
– Да, наверное, – рассеянно согласилась Эрна. Ее мысли сейчас занимало другое. – Но что произошло? Ты так орал, будто ты знаешь... вот это.
– Конечно, – Нич сглотнул. – А ты не поняла? Это же та самая ведьма, с которой я встретился в детстве. После которой все пошло наперекосяк. Выходит, она айзё. Тогда все ясно. До сих пор никто толком не знает, на что способны эти твари. Я ведь у многих колдунов был, но никто не мог объяснить, что со мной случилось.
– Но как это могло получиться? – Эрна была изумлена. – Почему она снова?.. Почему ее не изловили охотники?
– Не всех ловят. Иногда они успевают уйти обратно. Попробуй-ка отличить вот такого оборотня в толпе. Помнишь, сколько времени в тот раз с Гарром ловили ведьму?
– Значит, они умеют возвращаться?
– Почему бы им этого не уметь? Я же говорю: очень непонятные твари.
– Но получается, – спохватилась Эрна, – мы теперь так и не узнаем, что с тобой тогда произошло?
– Думаю, просто все, – Нич пожал плечами. – Достаточно вспомнить речи нашего домашнего монстрика. Питание. Они ведь питаются чем попало, верно? Почему не предположить, что оно съело какую-то часть меня? Просто не руку или ногу, а... способность, к примеру.
– Не знаю, – неуверенно протянула Эрна. – Непонятно как-то. Но ты прав, наверное. Как еще это все объяснить?
– Ладно, – Нич вздохнул и подобрал с пола свое оружие. – Давай уже пойдем отсюда. Мы сделали, что могли. Кажется, сегодня напьюсь.
Эрна молчаливым кивком согласилась со всем: и с прозвучавшим предложением, и с планами коллеги. Возразить было нечего. Спрятав свое оружие, они побрели к выходу.
– Оооу! – Нич вдруг замер на пороге. – Ты только посмотри на это!
Эрна проследила за взглядом напарника, но решительно ничего интересного не увидела. Он разглядывал небо, тяжелое, осеннее, с одной стороны закрытое темными рваными тучами, с другой – ярко освещенное солнцем. И под небом ничего примечательного не наблюдалось: над крышами гниющих строений трепетали разноцветные листья, зеленые, красные, желтые...
– Что такое?
– Погодка-то какова, а? А ветер! – Он зажмурился и, широко раздувая ноздри, вдохнул холодный воздух. – Листьями пахнет.
– Нич! – Эрна несколько встревожилась. – Ты опять придуриваешься?
– Ничуть не бывало! – Он изобразил оскорбленное достоинство. – Ты прямо-таки обижаешь мою тонкую поэтическую натуру. Неужели ты не видишь ничего особенного?
– Нет, ничего. Все как всегда.
– А я этого с пяти лет не видел. И как ты думаешь, насколько оно для меня обычно?
– Так ты... – до Эрны вдруг дошло.
– Я вернулся! – Нич громко и счастливо расхохотался. – Ты понимаешь, девочка моя, что это значит? Я все-таки смог отобрать себя обратно!
– Вот это да! – Эрна смотрела на него во все глаза. – Это же здорово, Нич!
– Еще бы! – с энтузиазмом подтвердил тот. – Напиться все-таки придется. Просто чтобы не свихнуться от избытка чувств. Мне же теперь нужно учиться как-то со всем этим справляться.
– А что ты чувствуешь?
– Все! – Нич раскинул руки, словно пытаясь обнять весь мир. Быстро понял, что с этой задачей ему не справиться, и заключил в объятия одну Эрну. Та только невнятно пискнула и вытаращила глаза.
– Ладно, домой, домой, – Нич смеялся, и теперь этот смех был совсем не таким, как прежде. Раньше в нем то и дело проскальзывала злая насмешка, не то над собой, не то над миром, а теперь звучало только удивление.
– Удачно поохотились, – саркастически прокомментировала Эрна, желая хоть как-то вернуть почву под ногами. Кажется, хорошо знакомого напарника здесь больше не было.
***
Нич переменился разительно. Эрна только теперь, в сравнении, начала понимать, насколько неестественной была его прежняя, наигранно-легкомысленная веселость. Теперь смех из него просто переливался через край. И его восхищало буквально все. Как внезапно прозревший слепец, он смотрел на все другими глазами. Истории, которые он непрерывно рассказывал Эрне, приобрели новое звучание. Все чаще он употреблял фразу: «Я раньше никогда не замечал...» Слова сами собой вдруг складывались в рифмованные строчки, и тогда Нич от души веселился над этим.
О том, что с ним произошло, он рассказал остальным коллегам, изрядно тех ошеломив. Никому ни разу не приходило в голову, что этот парень – просто гениальный притворщик. Но, посмотрев на него теперь, все вынуждены были согласиться: да, изменился. И даже сложно было сказать, в чем именно это выражалось. Все та же усмешка, те же вольные манеры, те же бесконечные истории. Но что-то во взгляде, в интонациях, в жестах, в словах...
– Я уйду отсюда, – заявил он однажды. – Вот только Кайс вернется на службу, так сразу и уйду.
– Как это? Почему? – всполошилась Эрна.
– Да мне никогда это по-настоящему не нравилось, – Нич пожал плечами. – То есть, мне вообще ничего не нравилось, конечно, поэтому было все равно. На самом деле, я пошел в охотники в надежде, что меня это как-то взбодрит. Все-таки опасность и тайна. Только не помогало. Но теперь-то мир передо мной снова открыт. Я снова могу чувствовать, и когда я задаю себе вопрос, что доставит мне в этой жизни удовольствие, я чувствую: нет, не это.
А вот Гарр, похоже, нисколько не удивился. Только задумчиво кивнул и спросил:
– Уже решил, чем займешься?
– По правде, нет, – Нич легкомысленно улыбался. – Но у меня есть некоторые сбережения, первое время переживу. А там... Есть у меня некоторые идейки.
***
Однажды вечером, как раз во время пересменки, когда Эрна, Нич, Гарр, Сиэннэ и Айдеранэн собрались за столом, дверь дежурки неожиданно отворилась.
– Кайс! – воскликнула обрадованная Эрна. – Ты вернулся! – И тут же ляпнула совсем не то, что хотела: – Ну вот, теперь Нич уйдет.
– Как это? – Кайс так и замер в дверях. Паер заглядывал в комнату из-под его локтя.
– Ну да, – немного смущенно подтвердил Нич. – Собрался. Тебя только ждал, не хотел оставлять нашу малышку одну.
– Вот это да!
Кайс, спохватившись, присоединился, наконец, к коллегам, а Паер, который в чаепитиях участвовал редко, тут же принялся рыться на полке в поисках новой книги. Нич снова рассказал о том, что с ним произошло, и сообщил в конце, что твердо решил уйти и попробовать что-нибудь новенькое.
– Ну и сюрприз, – Кайс качал головой. – Тебя, конечно, можно только поздравить. А вот нам сложновато придется.
– Вы же взяли в штат это чудовище, – Нич кивнул в сторону зарывшегося в книгу айзё.
– И то верно, – Гарр посмотрел на Паера с каким-то новым интересом.
А у Эрны вдруг екнуло внутри. Ее такой расклад совершенно не устраивал. Ясно, как день, что Паера поставят дежурить в пару с Кайсом, других вариантов просто нет. А она тогда останется с Гарром, который, конечно, славный, но... Но она не хочет дежурить с ним, вот что. Гарр намного старше ее, у него другие темы для разговоров, и еще он вечно пропадает на Башне. Эрна нервно заерзала на месте, понимая, что обоснованно возразить не сумеет. Сиэннэ покосилась на нее изучающе, а потом негромко и неторопливо заговорила:
– Если подумать, все это дело изначально было организовано неправильно. Намного логичнее было бы поселить айзё прямо здесь, в дежурке. В конце концов, именно здесь постоянно находятся охотники, что немаловажно, бодрствующие охотники. А мы определили Паера в дом Кайса, и что получилось? Стоило Кайсу заснуть, и айзё оставался фактически без присмотра. В общем, это большая удача, что он ничего не вытворил.
– Я и не собирался, – рассеянно вставил из своего угла Паер.
– Да, только поэтому все и обошлось, – согласилась Сиэннэ.
– Сирайэны всегда знают, как надо делать, но никогда не скажут, – прокомментировал Гарр. – Хотя сейчас поздновато, уже и так ясно, что Паер не собирался никого жрать. Но мне нравится сама идея: дежурный айзё.
Некоторое время все с энтузиазмом обсуждали эту мысль. Завести айзё в дежурке выглядело несложным трюком. Ему не нужно есть и спать, мыться и менять одежду, которая суть видимость, как и все остальное. Знай только, таскай ему книжки, чтобы он не изголодался по новым впечатлениям. Читал он, к счастью, не слишком быстро. Тогда остальные охотники могли дежурить хоть по одному: случись что, хватай айзё и вперед. Паер тихонько ворчал, что всю Службу охотников вообще можно распускать, поскольку он и один, без помощников, с чем угодно справится.
Еще некоторое время обсуждали график дежурств. Гарр сетовал, что предпочел бы вовсе перейти на ночное расписание, но ему жена не разрешает. Решили, что Кайс будет дежурить ночью, а Гарр днем, но иногда они будут меняться. Оставалось определить куда-то Эрну, и Гарр еще поворчал, но больше для вида, что Кайсу и так во всем слишком везет, чтобы еще и отдавать ему сотрудницу с таким носом. Еще немного поторговавшись, охотники решили, что Гарр станет иногда вызывать Эрну, если ему покажется, что ее нюх будет необходим на охоте, а она взамен сможет пропускать некоторые ночные дежурства с Кайсом, поскольку тот вместе со своим айзё и сам обойдется.
Покончив с делами, начали расходиться. Нич вылетел первым, помчавшись прямиком в кабинет начальника. Гарр еще немного помешкал, но Сиэннэ не спешила, и он ушел один. Айдеранэн встал из-за стола и собрался уже подняться в Башню, но тут поймал взгляд Сиэннэ. Очень выразительный взгляд. Эрне, заметившей его, показалось даже, что сирайэны обменялись какой-то информацией, в смысле, по-настоящему что-то обсудили, а не так, как делают люди, только догадываясь о намерениях друг друга. И тут же Айдеранэн громко сказал:
– Слушай, Паер, а тебя экскурсия на Башню не интересует?
Глаза мальчишки загорелись. Да и Кайс обернулся с искренним любопытством.
– Я тут подумал, ты же у нас любитель новых впечатлений, – невозмутимо продолжал Айдеранэн. – Ну вот, и даже Башни не видел.
– И я бы не отказался, – оживился Кайс. – Представляете, меня там, в Каросойне, так ни разу наверх и не пустили. Но они вообще почти никого не пускали.
– Тогда идем, пока я добрый, – усмехнулся Айдеранэн. – И пока делом не занялся.
Мальчишка тут же вприпрыжку помчался за сирайэном, а за ним устремился и Кайс. Эрна не сдвинулась с места. Если ей не померещилось, то все это неспроста. И точно.
– У тебя с Кайсом серьезно? – спросила ее Сиэннэ.
Эрна ощутила жар на щеках. У нее? С Кайсом? Что это значит? Что у нее может быть общего с Кайсом?
– В каком смысле? – Ее голос оказался странно охрипшим.
– Я сейчас только заметила, – Сиэннэ понимающе улыбнулась. – Ты здорово разволновалась, когда речь зашла об этом айзё. Ты ведь тоже поделила всех охотников на пары, верно? Я подумала о том же. Потому и решила вовсе вывести его из этих расчетов.
– Так вот почему... – Эрна уставилась на нее изумленно. Все-таки сирайэны здорово соображают: так быстро найти выход из положения. – Спасибо, Сиэннэ.
– На самом деле, я сама на него глаз положила, – призналась та без всякого смущения. – Потому и спрашиваю, ты всерьез или как? Потому что мне-то для баловства.
– Да! – немедленно заявила Эрна, понятия не имея, правда это или нет.
– Ну, если ты сама будешь пробовать, я оставлю его в покое, – усмехнулась Сиэннэ. – Лучше попробую Нича окрутить. Он стал такой забавный!
– Нича? – Эрна растерялась. – А... как же Гарр?
И тут же покраснела еще сильнее. Не слишком-то вежливо так лезть в чужие дела. Сиэннэ осталась невозмутима.
– А что Гарр? Как это мешает? Мы были и остаемся добрыми друзьями.
– Друзьями?
Сиэннэ усмехнулась столь многозначительно, что Эрна окончательно запуталась.
Глава девятая, в которой Эрна совершает ошибку
– А ты почему не идешь?
Кайс поднял глаза от книги, улыбнулся и пожал плечами.
– Да я не взял ничего. Будешь ставить чайник, присоединюсь.
– Опять не взял ничего поесть? Почему?
– Как-то забыл. Мы с Паером заболтались и прошли мимо всех лавок. А потом поздно было.
Эрна недовольно покачала головой. Ну что за тип?! Когда речь заходит об охоте, не упускает ни одной мелочи, зато прихватить ужин на дежурство вечно забывает. Конечно, тут не пропадешь, в конторе хранится целая куча сухарей, консервов, вяленого мяса и прочих подобных вещей, и, конечно, запасы печенья всех мастей, регулярно пополняемые обитателями дежурки и Башни. Но ведь куда лучше съесть нормальное, вкусное блюдо, пусть даже не домашнее, а из соседнего трактира.
– Ладно, иди сюда, я поделюсь, – проворчала Эрна, распаковывая припасенный сверток. – Я сегодня много набрала.
– Ну что ты! – Кайс усмехнулся. – Не буду я тебя объедать.
– Давай, не спорь. Говорю же, много взяла, мне все равно не съесть.
Тон Эрны был ворчливым, но это от смущения. Она впервые пробовала новую для себя роль, и та плохо ей давалась. Чувствуя себя очень неуверенно, она добавила:
– Между прочим, для оборотня поделиться едой – это очень круто. У нас на этот счет природная жадность. Так что не мешай моим... благородным порывам.
– Ну, хорошо, если ты так настаиваешь, – Кайс заулыбался еще шире, отложил свою книгу и перебрался к ней за стол.
Паер, уткнувшийся в книгу в дальнем углу, не шелохнулся. Уже в который раз Эрна мысленно благодарила огромную библиотеку дежурки. И сотрудники, и начальник регулярно вносили свой вклад в пополнение книжной коллекции. Толстые тома о дальних странах, исторические хроники, стихи и баллады, вымышленные истории, научные и философские трактаты, – просто удивительно, как много книг написано в мире, где до последних лет большая часть населения оставалась неграмотной. Любых авторов и любые жанры айзё проглатывал без разбора с одинаковым энтузиазмом. И благодаря этому не путался под ногами.
Со смесью удовольствия и смущения Эрна наблюдала, как ее напарник с аппетитом вгрызается в сочную птичью ножку. Отчего-то ей нравилось видеть, как он ест. А теперь она и вовсе испытывала незнакомое прежде чувство какой-то... гордости, что ли. Все-таки это была ее еда.
Наверное, если бы Сиэннэ ничего не сказала, Эрна еще долго бы не задумалась. Но теперь ее внимание само по себе оказалось привлечено к этому вопросу. А что, собственно, у нее с Кайсом? И почему у нее должно с ним что-то быть? Ведь она же решила с самого начала: никаких мужчин. Она должна сама всего добиться, сама всем доказать, а всякие романы только отвлекают. Если ей придется выйти замуж, она погрязнет во всем этом быту, в домашних делах, и как тогда добиваться успеха? Нет уж, это не путь для гордой и сильной охотницы.
Но в чем-то Сиэннэ была права, зоркая, опытная, разглядела. Эрна действительно очень скучала, когда Кайс отсутствовал на службе. Она действительно ужасно занервничала, когда решила, что их совместных дежурств больше не будет. А как поспешно и однозначно ответила она на вопрос Сиэннэ! Что мешало ей сказать: «У меня с ним ничего нет, пробуй»?
Охотники ужинали в молчании, размышляя каждый о своем. Впрочем, за окнами уже стояла такая глухая ночь, что назвать эту трапезу ужином можно было лишь с большой натяжкой. Кайс время от времени бросал взгляд на черноту за окнами и слегка улыбался, но понять, о чем он думает, не представлялось возможным. Эрна же пыталась вспомнить, как же это так получилось, что вот теперь она сидит и откровенно любуется смешным рыжим хохолком и острыми локтями.
Да, поначалу он ей совсем не понравился. Эта вежливая улыбка, некоторая отстраненность и замкнутость, слишком правильные представления (или только речи?) Но и заинтересовал, конечно. Слишком нелепый, чересчур нескладный, а уж когда она узнала имя... А потом как-то незаметно все изменилось. Стало понятно, еще до того, как он прямо в том признался, что Кайс – тот еще сорвиголова. И отчужденность его оказалась легко объяснима: просто не успел привыкнуть к новому коллективу. А совместные тренировки – как это оказалось здорово! Эрна не могла бы сейчас сказать, что именно ей нравилось больше: сама тренировка, физическая нагрузка, возрастающее мастерство, или же стиль ее напарника, его присутствие, его вид, его запах. Ну и конечно же: он не смеялся.
Он знал ее самую страшную тайну, наблюдал ее в самом стыдном виде, но не смеялся над ней и не испугался ее. Наверное, именно тогда она и попалась, еще сама того не зная. Тогда впервые почувствовала расположение и симпатию, а дальше... дальше все происходило само, и она, не осознавая, ничем не могла управлять. Влюбилась? Наверное.
По правде говоря, в него легко было влюбиться. Он обладал качествами, которые Эрна ценила. Он оказался тем, чем Эрна сама хотела бы стать. Невероятно сильный, отчаянно смелый, легкий и бесшабашный, и это при удивительно ответственном отношении к работе. Вот что интересно: как это в нем сочетается? Он так сосредоточен на своей карьере, вкладывает столько сил и времени в тренировки, и при этом кажется совершенно довольным жизнью.
– Кайс, скажи честно, – вдруг решилась Эрна, – а чего ты хочешь?
– То есть? – Ее напарник, внезапно выдернутый из собственных мыслей, даже не понял вопроса. Пришлось расшифровывать.
– Ну, у тебя есть какая-то цель? Мечта? Ты чего-то добиваешься? Чего ты хочешь?
Кайс всерьез задумался. Некоторое время смотрел на собеседницу немного удивленно, потом проговорил:
– Не знаю даже. Наверное, чего-то такого и хочу, – он развел руками, как бы стараясь охватить этим жестом всю дежурку. – Наверное, у меня уже все есть, чего я хотел.
Он взял один из приготовленных Эрной бутербродов, откусил почти половину и некоторое время жевал, с самым задумчивым видом поглядывая в окно. А потом неожиданно продолжил:
– Я люблю приключения, вот что. Приключения и опасности. Поэтому и пошел в охотники. Здесь я могу просто делать то, что мне нравится. Ну а ты? – Тут он понимающе улыбнулся. – Ты чего хочешь?
– Хочу стать, как ты! – выпалила Эрна, не успев толком продумать ответ. – Тоже хочу быть сильной.
– Над этим можно поработать, – Кайс улыбнулся еще шире.
С запозданием Эрна поняла, что он подумал, будто этот вопрос был ею задан с единственной целью – сообщить ему о собственных желаниях. Но ведь все не так, в отчаянии думала она. Ее действительно интересовал только его ответ. И вовсе она не хотела ничего такого ему говорить. Ну да ладно, что теперь. Сказанного не воротишь, тем более, она вовсе не покривила душой. Ей действительно очень хотелось на него походить.
***
Нельзя сказать, чтобы в дежурке было особенно холодно. Хотя со дня на день ожидали снега, в конторе сирайэны установили свои хитрые устройства, и можно было обходиться без очага даже теперь. Но по полу немного сквозило, и когда Эрна, сунув после тренировки промокшие ботинки под стеллажи, к обогревателю, прошлепала босиком к лежанке, ноги очень быстро начали мерзнуть.
Они с Кайсом посвятили тренировке весь вечер, но потом сгустившаяся темнота и хлынувший ливень выгнали их со двора. Оба изрядно промокли и теперь, развешав по стульям форму, спешно переодевались в сухую. Натянув рубашку, Эрна забралась на лежанку, закуталась в одеяло и свернулась в комочек. В этом положении она практически сразу перестала дрожать, вот только ступни никак не желали согреваться. Кайс плюхнулся в любимое кресло и забросил ноги на стул. Наверное, и для него на полу было слишком холодно.
Было бы шикарной идеей вскипятить чайник, но оба слишком устали, и им было лень. Лень было даже разговаривать. Кайс опять уткнулся в книжку, а Эрна, чуть согревшись, начала задремывать.
Свет в дежурке был странный, скрадывающий подробности. Они оба увлеклись чтением: Эрна лежала на боку, подоткнув под себя подушку, а Кайс сидел тут же, на лежанке, у нее в ногах. Его бедро оказалось так близко от ее босых пальцев, которые никак не желали согреваться. И тогда Эрна, повозившись, как бы ненароком чуть придвинула ноги к нему поближе. Один из ее больших пальцев уже коснулся его штанины. И тогда вдруг... он тоже чуть шевельнулся, переменил позу. Он придвинулся ближе.
Все было так странно. Почти ничего не видно вокруг. Кажется, здесь находился и кто-то третий, и скорее всего, это был Паер, но он сидел тихо и оставался почти незаметен. Тишина стояла почти невероятная, звенящая, плотная. Эрна смотрела в книгу, но не видела букв. Она млела от этого прикосновения к его бедру своих босых ступней, которые понемногу начали отогреваться. Такое странное прикосновение. Такое ничего не значащее. Такое интимное.
