Текст книги "Академия проклятий и любви (СИ)"

Автор книги: JULI

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Я же осталась стоять в разбитом ошеломленном состоянии. Все-таки я от отца взяла очень многое, я не обладала такой подвижной мимикой, звонким голосом, как у Лины. И такой жизнерадостной и шебутной я тоже не была.

Когда я шла в картинный зал, чтобы посмотреть на мать, я ожидала увидеть непостоянную и подлую женщину, как обзывала Лину бабушка, но мне она такой не показалась. Я всмотрелась в её лицо еще раз, пытаясь уловить хоть малейший намек на причину того, почему она тогда ушла.

Может, она хотела сбежать от отца? От меня? Тогда почему Леонора сказала, что Лина никогда бы не бросила семью? Что это могло значить? Вопросы нещадно затопили мою голову, и я оттолкнула от себя картину, которая радостно поплыла прочь.

Я же отвернулась и направилась к выходу из зала. Было ощущение, что душу исполосовали и подожгли.

Зайдя в столовую, я привычно двинулась в сторону нашего с Рикки столика, за котором мы всегда обедали и ужинали вдвоем. Но сейчас за столом Рикки была не одна, а вместе с Эсмой. Более того, вместо неизменных хвостиков волосы подруги были распущены и ниспадали к плечам кучеряшками. Забавно. Потому что кучеряшки были излюбленной прической сестры.

Я подошла к девушкам и присела за стол. Рикки сразу же опустила взгляд и демонстративно замолчала. Эсма же с хищно-приветливой улыбкой повернулась ко мне.

– Лина! А мы вот с Рикки проект обсуждаем, а еще твою личную жизнь, – сообщила она, – с тобой же её не пообсуждаешь.

– Да, стоящая тема для разговора, – саркастично произнесла я и посмотрела на Рикки, – я могу с тобой поговорить?

– Нам не о чем с тобой разговаривать, – агрессивно воскликнула она.

Эсма не смогла сдержать довольной ухмылки. Я же глубоко вздохнула, пытаясь проглотить комок собственной обиды. Естественно, я понимала, почему подруга так себя ведет. Она не может мне простить Рейвана, хотя я уж точно ни в чем не была виновата. И новую подругу из-за этого парня я терять не хотела.

– Рикки, это даже несерьезно, – произнесла я.

– Может, ты уйдешь? – она перебила меня. – Мы здесь проект обсуждаем, к которому ты не имеешь никакого отношения.

Голос подруги звенел от напряжения и враждебности. Ну уж нет, такое я вытерпеть уже не могла.

– Хорошо, – ответила я безразлично. – Теперь я вижу, что за этим столом не будет достойной и интересной темы для разговора. Удачного дня.

– Пока-пока, – прощебетала Эсма.

Я поднялась и, выбрав блюдо на обед, ушла в противоположную часть столовой, откуда мне не было видно и слышно Эсмы с Рикки.

Обедала я в этот раз в компании лишь своих мыслей.

Ночной гость и первые седые волосы

Я засиделась допоздна с написанием обоснования темы для проекта. Мы с Элиотом договорились, что эту часть пишу я, а также описываю практическую сторону вопроса. Так он переложил на меня все аспекты, которые касались непосредственного контакта с зубокрылами.

Элиот открыто мне сообщил, что больше в ангары идти не собирается. Такая его брезгливость меня, конечно, позабивала, и я не удержалась от ехидства, но в конце концов благородно согласилась в одиночестве заняться этой частью проекта.

Поэтому вечером я еще расписывала нюансы, на которые хочу обратить внимание, когда в следующий раз навещу зубокрылов.

Наконец оторвавшись от работы, я зажмурилась, заставляя себя отвлечься, подошла к открытому окну и вдохнула ночной воздух, наполненный предчувствием предстоящего дождя. Было свежо и прохладно, и на секунду все мысли оставили голову, позволяя насладиться блаженной пустотой.

Поэтому я не обрадовалась щелчку дверного замка, желая еще хоть чуть-чуть побыть в одиночестве без общества Эсмы. И почему она вернулась так рано?

Я развернулась с недовольным видом и застыла в замешательстве.

Эсма была не одна.

В дверном проеме стоял незнакомый парень с всклокоченными сальными волосами, возбужденным взглядом и уродливым шрамом, который соединял его висок с подбородком, перечеркивая всю щеку.

Он держал Эсму за талию и приподнял её руку. Видимо, сестра была даже не в состоянии самостоятельно приложить запястье к двери, чтобы открыть её. Она еле стояла на ногах, заваливаясь в разные стороны и болтая головой, как тряпичная кукла.

– При-ивет. – сказал парень и зашел в комнату.

– Что с моей сестрой!? – я шагнула к ним и снова остановилась.

Этот парень неожиданно закрыл за собой дверь и оскалился, откровенно пожирая меня взглядом. Я же мысленно проклинала Эсму за то, что она снова вляпалась в неприятности и довела себя до беспамятства.

– Кто ты? И что с моей сестрой? – спросила я.

– С твоей сестрой? – переспросил он. – О, с ней все нормально. Сейчас мы её покладём на постельку. – Он дотащил Эсму до моей кровати и положил её, точнее бросил, как бездушный хлам.

Сестра промычала что-то невнятное, открыла глаза на мгновение и снова закрыла их, потеряв сознание.

– Ти-ише. – Парень поцеловал её в лоб и погладил по волосам.

Только в его движениях не было ни капли тепла или заботы, только отвратительный и похабный подтекст. Более того, от ночного гостя исходила угроза, которую я чувствовала интуитивно. Инстинкт самосохранения пульсировал внутри и настоятельно рекомендовал поскорее выпроводить этого парня из комнаты.

– Отойди от моей сестры. – произнесла я сухо.

Парень развернулся, снова оскалившись, и сделал маленький шажок в сторону меня.

– Как скажешь.

– Теперь уходи.

– Уходить? – он приподнял брови. – Но я же только пришел. И я не ответил на твои вопро-осы. Кто я, что с твоей сестрой. Или ты уже не хочешь разговаривать?

– Не хочу, – произнесла я, – уходи. Дверь там.

Паника уже провела по спине острыми когтями. Этот парень не был похож на тех увальней, которые привязались ко мне в лабиринте. Тогда я знала, что они не посмеют причинить мне вред, а вот сейчас я была уверена в обратном. Парень передо мной был явно невменяем, и от него можно было ожидать всё, что угодно.

– Она говорила, что у неё есть заумная сестра, – начал он, медленно подходя ко мне. – Я захотел посмотреть на тебя. Такая кра-асивая. Я даже не думал, что ты такая. А характером ты тоже конфетка, как и твоя сестренка?

Я подскочила к тумбочке, схватила тонкую вытянутую вазу и угрожающе подняла её.

– Ни тебе, ни мне неприятности не нужны, – произнесла я спокойным ровным голосом, – выметайся из комнаты, пока не возникло проблем.

– О… – вздохнул парень и провел указательным по своему шраму. – Не повезло тебе, да? Ведь я не боюсь проблем… А теперь даже жду с нетерпением…

Я не сразу поняла, что еще меня в нем сильно смущало. Ну, конечно, расширенные зрачки, и как я сразу не обратила внимание на черноту его глаз.

Так, дело плохо.

Дело очень плохо.

Вряд ли его воспаленное ограниченное сознание сможет воспринять мои слова, будь то угрозы или вежливые просьбы.

– А что ты хочешь сделать с этой вазочкой? Прости, милашечка, но я без цветов. – Он хохотнул, а я содрогнулась от омерзения.

Никогда еще мне не приходилось видеть настолько мерзкого типа. И как с ним справляться? Разбить вазу и поранить его? Но тогда меня тоже могут ждать неприятности.

– Выметайся из моей комнаты. – повторила я. – Ты думаешь, я шучу!?

– Ну никакого гостеприимства. – он цокнул языком. – Придется тебя наказать.

Я сама дернулась к двери, но парень моментально возник передо мной, не позволяя приблизиться к выходу. Он поднял руки и издевательски прорычал:

– Когда кричать будешь? Люблю, когда девушки кричат.

Я бы закричала, если бы знала, что это мне поможет. Стены жилого комплекса не пропускали звуки. Раньше я радовалась этому факту, ведь посторонний шум из коридора или соседних комнат никогда не отвлекал, но теперь я понимала, что это большое упущение.

– Что тебе от меня нужно!? – я до последнего пыталась не показывать свой страх.

– Ну как же, – осклабился он, – твое тело.

Я не стала ждать, когда он ко мне приблизится. Я резко рванулась вперед, бросая вазу ему в лицо, и пока он закрывался руками, я попыталась проскочить к двери, но парень быстро среагировал и перехватил меня за руку.

Рывок, и он притянул меня к себе, больно заламывая руки, но я сумела извернуться и полоснула его ногтями по щеке. Он охнул и замахнулся, чтобы ударить меня, но я оказалась проворнее. Упав на пол, я потянулась за осколками вазы и сжала один в руке так сильно, что из распоротой кожи хлынула кровь.

Развернувшись, я с размаху всадила осколок в икроножную мышцу парня.

– Ах ты ж тварь… – утробно зарычал он от боли. – Я убью тебя.

В ушах у меня шумела кровь, в горле пульсировало сердце, мешая сглатывать горькую слюну. Все тело казалось одним натянутым до предела канатом. Я вскочила на ноги и бросилась к двери. Парень выдернул из ноги осколок и, прихрамывая, побежал за мной.

Оказавшись в пустом коридоре, я закричала:

– Помогите!

Потом по инерции подлетела к двери комнаты напротив и застучала по ней кулаками.

– Не так быстро. – Парень оказался за моей спиной и, вцепившись в мои волосы, с силой рванул их.

Голову обожгла жгучая боль, и перед глазами потемнело. Я на секунду потеряла связь с реальностью, а потом меня грубо толкнули обратно в комнату, одной рукой продолжая держать за волосы, а второй – кофту. Парень стоял так близко, что нос забил отвратительный смешанный запах. От парня просто смердело. Я вывернулась в его хватке и укусила за предплечье, стараясь не думать, что во рту у меня побывает чужая потная одежда.

Парень отшвырнул меня и грязно выругался. Я, потеряв равновесие, упала на пол. Еще чуть-чуть, и виском бы приложилась о край кровати.

«Почему я не поступила на факультет боевой или прикладной магии? Ну почему!?», – в голове копошились бесполезные мысли.

– Ну все, тебе конец. – парень был в таком бешенстве, что действительно мог меня убить.

Но я сдаваться не собиралась. По крайней мере, живой. Я снова поднялась и посмотрела на окно. Если добежать до него, то, может, я смогу вцепиться в плющ, вросший в каменную стену, и по нему спуститься? Хотя я скорее не удержусь и разобьюсь о землю.

Однако мне было не до составления плана или обдумывания идей. Я сделала попытку добраться до окна, но потом почувствовала, как тело перестает меня слушаться. В нос ударил характерный приторно-сладковатый аромат, и я заметила, как у моих ног витает, оседая вниз, зеленые песчинки.

«Парализующее зелье!?», – с паникой подумала я, растягиваясь на полу и переставая контролировать свое тело.

Из-за того, что я была сосредоточена на окне, я не заметила, как парень вытащил из кармана и кинул мне под ноги шарик с зельем. Теперь же он стоял, ожидая, когда зелье рассеется и ко мне можно будет подойти. Парень качался из стороны в сторону с открытым ртом, которым он жадно хватал воздух. Его штанина пропиталась кровью.

Я же внутренне умирала от ужасна и паники. Нет, нет, нет. Одно дело, когда я что-то могу сделать, а другое, когда я абсолютно беззащитна.

Никогда я не была в подобной ситуации, никогда в жизни меня не охватывало столь вымораживающее чувство собственного бессилия и обреченности.

Ну почему я? Ну почему это происходит со мной!?

Я невольно начала задерживать дыхание, чтобы, наверное, потерять сознание.

– Ну все, теперь я отыграюсь. – Парень приблизился, но касаться не спешил, сначала он несильно пнул меня мыском ботинка, наслаждаясь моим безвольным положением. – Даже не представляешь, что я сейчас с тобой сделаю…

– А ну отойди от неё! – моё сердце пропустило удар, когда я услышала женский визгливый голос.

– А вы тоже нарыва… – парень надо мной не договорил.

Послышалась шаги, какая-то возня, но я лежала таким образом, уткнувшись в ковёр, что не могла видеть происходящее, только услышала слова, брошенные мне со стороны двери:

– Еще встретимся.

Потом на мою голову легла чья-то ладонь, и я вздрогнула.

– Спокойно, спокойно, всё хорошо. – начал успокаивать меня женский голос, пока ладонь гладила мои волосы. – Все хорошо, сейчас всё пройдет. Действие зелья недолгое. Принеси бинт и заживляющее. – девушка обратилась к кому-то, кого я не видела.

Через какое-то время меня действительно отпустило. Тело, что так предательски меня подставило, отозвалось болью. Ну, конечно, я же столько раз падала.

Я поднялась и вгляделась в двух девушек, которые оказались в моей комнате. Они были взлохмачены и одеты в пижаму. Одна из них, черноволосая и высокая, которая находилась возле и успокаивала меня, держала в руке кинжал. Вторая, полная и низкая, стояла с бинтом и мазями.

Я молча смотрела на них, а они – на меня. Потом я прикрыла рот рукой, давясь в рвотном позыве. Меня вырвало бы, если было б чем, но пустой желудок лишь содрогнулся в спазме.

– Ты в порядке? – спросила черноволосая, глядя на меня с беспокойством.

– Нет. – ответила я. – Нет, я не в порядке. Я совсем не в порядке.

Меня окатило удушающим осознанием того, что могло произойти, если бы эти девушки не появились так вовремя. Опять затошнило, и появилось острое желание смыть с себя эти события.

– Можно? – черноволосая перехватила мою окровавленную ладонь и дала знак второй девушке подать ей мазь.

Первым моим порывом было одернуть руку, но я сдержалась, позволив себе помочь. Пока девушка обрабатывала рану, у меня появилось время осмыслить ситуацию и прийти в себя.

– Я не буду ждать утра, сразу пойду к руководству. – сказала я решительно. – Пусть ищут этого подонка. Я не успокоюсь, пока его не сотрут в порошок.

– А что с твоей сестрой? – спросила девушка, взглянув на Эсму, которая все это время лежала без сознания.

– Это один из её дружков. – трясясь от злости и омерзение, произнесла я. – Это она… Это все из-за неё!

Я вскочила, подлетела к столику, на котором стоял стакан с водой, схватила его и выплеснула воду на Эсму. Сестра лишь поморщилась, но в себя не пришла. Я же начала её трясти, пытаясь разбудить.

Либо я её сейчас разбужу и потребую объяснений, либо придушу.

– Стой, подожди! – черноволосая потянула меня в сторону. – Это бессмысленно!

– Нет! – воскликнула я и не выдержала. – Сестра где-то шляется по ночам, что-то пьет, какие-то цветки… Этот урод, которого она привела… Все, с меня хватит! Я про все это расскажу… Я…

– Нет, ты не можешь этого сделать. – отрезала черноволосая.

Я непонимающе на неё уставилась, потом перевела озадаченный взгляд на другую девушку, которая стояла позади с понурой головой.

– Я!? Не могу!?

– У тебя сейчас шок. – медленно начала она. – Но это пройдет. Ничего страшного не произошло. Мы услышали стук в дверь, вовремя вмешались, дверь, к счастью, не захлопнулась, и мы сумели войти. Сейчас всё уже хорошо. Этот урод больше не вернется, он вряд ли даже вспомнит что сегодня было. Просто оставь это.

– Что!? – выдохнула я. – Он один из студентов академии и способен на подобные мерзости. – Меня захлестывало возмущение. – В стенах учебного заведения происходят какое-то безумие. – я взглянула на Эсму. – И вы предлагаете мне это просто так оставить!?

– Послушай, – черноволосая приблизилась. – Ты же подставишь собственную сестру. С неё же всё спросят.

– Она сама себя подставила и ответит за это.

– Нет, ты не понимаешь. – она покачала головой. – Есть вещи, которые в академии надо воспринимать, как данное. Поверь мне, ты эти вещи знать не хочешь. И кто говорит об этих вещах, потом об этом жалеет.

– Что за бред!?

– Послушай, ты можешь навлечь на себя беду. Многие доходили до руководства, а потом расхлебывали. – черноволосая произнесла это с таким нажимом, что я немного растеряла свой пыл. – Ты подставишь свою сестру. Подумай. Ты испоганишь ей репутацию. Потому что, если найдут этого урода, ему явно будет что рассказать и про твою сестру, я уверена.

Я хотела ей возразить, но аргументы черноволосой казались слишком разумными.

– Это неправильно, – произнесла я, – если его не поймают, то он будет продолжать нападать на других.

– Думаю, он не нападает, сегодня просто он случайно в таком состоянии вылез… – черноволосая осеклась. – Просто так получилось. Поверь, мы здесь учимся, – она обернулась к притихшей подруге, ища в ней поддержку, – уже три года, мы знаем, как здесь все устроено. Ты сделаешь только хуже, если начнешь в этом копаться.

Всё во мне противилось прислушиваться к её словам. Я хотела справедливости и возмездия.

– Вы знаете что-то о малисах? – спросила я. – Это что-то психотропное? Если это так, то с этим тоже надо что-то делать.

Девушки подозрительно переглянулись, а потом черноволосая произнесла:

– Ничего серьезного, просто растения с немного увеселительным эффектом. Не думай об этом. – она вздохнула. – Я учусь на факультете заклятий, проклятий и зелий, на третьем уровне, поверь мне, это растение безвредно, его проходят даже в самом начале обучения в качестве ингредиента для безобидных зелий.

Я нахмурилась, улавливая ложь.

– Я тоже на этом факультете, но о нем не слышала.

– Правда? – смутилась черноволосая. – Значит, потом будете проходить… И да, мазь, которую я втерла тебе в ладонь, заживляющая. Завтра вечером можешь снимать повязку. Также мы поможем убрать беспорядок и… – она взглянула на пятно крови на зеленом ковре. – и ковер… Надо выстирать.

Я вздохнула, взвешивая все за и против, затем приняла для себя решение пока не предпринимать никаких серьезных мер. Действительно, я могу сильно подставить сестру и подставиться самой, как бы мне ни хотелось это признавать.

В любом случае Эсма все равно скоро отправится домой, а, возможно, и я вместе с ней, если сестра выполнит свою угрозу. Ведь рано или поздно начнут проводить проверочные работы, экзамены, с которыми Эсме, увы, я помочь никак не смогу.

Всё безнадежно. Отчаяние обвилось вокруг моей шеи, как удавка.

Пока я убиралась с соседками, я прислушивалась к себе и своему нервному состоянию. К счастью, я не была особо впечатлительной и отделалась сильным испугом. В целом, психика моя не пострадала. Я лишь столкнулась с действительно пугающей ситуацией, с которой не смогла справиться.

Сейчас все переживания вытеснило беспокойство о сестре. Неужели вся её компания, с которой она проводит ночи, состоит из таких моральных уродов? И как она туда вообще попала? С её-то воспитанием… Уму непостижимо!

Но, как бы то ни было, я для себя решила, что попытаюсь во всем разобраться самостоятельно. Когда пойму, что к чему, то обращусь напрямую к директору академии, чтобы он проявил внимание к тому, что творится под его носом.

Провожая девушек из комнаты, я с благодарностью сказала:

– Спасибо вам. Сегодня вы меня спасли.

– Хорошо, что все обошлось. – кивнула черноволосая и с уважением посмотрела на меня. – И да, ты очень сильная. Но зайди вечером, я дам тебе распылитель, чтобы в случае чего защищаться от нежелательных личностей.

Я кисло улыбнулась и, попрощавшись, закрыла дверь. Все же мне повезло, что у меня оказались такие соседки.

Побродив немного по комнате, чтобы привести мысли в порядок, я стала дожидаться пробуждения сестры, но, так и не дождавшись, уснула, свернувшись калачиком на её кровати.

Сестра меня разбудила, громко хлопая дверцами шкафа. Я сначала сонно моргала глазами, стараясь понять, что происходит, и вспомнить последние события, а потом желание вытрясти из сестры всю душу быстро привело в чувство, и сонливость как рукой сняло.

– Кора, ты не помнишь, что вчера было? Голова раскалывается… – пробормотала Эсма. – Меня кто-то привел в комнату, да?

– Да. – сказала я. – И этот кто-то напал на меня.

Я ждала хоть намек на беспокойство или испуг. Но Эсма задумалась на секунду, переваривая мои слова, и равнодушно отозвалась:

– Ой, правда? Неловко вышло…

– Эсма, ты себя слышишь!? Ты вообще в своем уме!? – я все-таки не выдержала и почти сорвалась на крик.

Теперь Эсма была впечатлена. Она с недоумением взглянула меня, удивленная тем, что я смогла потерять самообладание.

– Да, я в своем уме. А что такое?

– Неужели!? А вот мне так не кажется. Ты настолько низко пала, что уже не соображаешь, как отвратительно и недостойно себя ведешь! Мне стыдно за тебя!

Пережитый ночной кошмар поспособствовал моему взвинченному состоянию, и я срывалась на сестре. Конечно, мне стоило бы реагировать спокойнее.

– Не повышай на меня голос! – ощетинилась Эсма. – И хватит читать мне нотации, хватит постоянно показывать, что ты умнее и взрослее. Я живу так, как я хочу.

– Ты не живешь! Ты позоришь себя и свою семью! – вспылила я. – Ты безрассудная, инфантильная и безмозглая!

– А ты тогда какая!? – прошипела Эсма, оскорбленная моими словами. – Ты ничтожная, неинтересная, холодная и занудная. У тебя нет друзей, а у меня есть. Меня любят, а тебя нет! Может, дело в тебе, а!? Ты никогда об этом не думала!?

– Зато я хотя бы имею чувство собственного достоинства. И мне за себя не стыдно. – ледяным голосом произнесла я. – Никогда бы в жизни не захотела оказаться на твоем месте. Эсма, я никогда не хотела быть такой же, какая ты сейчас. Я просто не посмела бы так опуститься.

Лицо Эсмы некрасиво скукожилось от обиды и злости, и она стала похожа на маленького разъяренного зверька. Сестра подскочила ко мне, замахнулась и попыталась меня ударить, но я перехватила её руку. Мы так и застыли, не сводя друг с друга взглядов, полных ненависти. Мое чистое презрение и её злостная обида отравляли пространство вокруг, даже комната будто посерела и выцвела.

– Тебе самой от себя не противно? – спросила я.

– Нет, не противно. – ответила она. – И хватит меня воспитывать. Ты мне не мать. И ты мне даже не сестра.

– Ты даже не представляешь, как я этому рада…

Теперь уж точно сильная и независимая

Элиот выглядел крайне озабоченным. Он особо не вникал в мои слова по поводу доклада, поэтому я вскоре не выдержала и предъявила ему претензию:

– Ты сам сказал, что хочешь обсудить наш проект, а теперь меня не слушаешь.

Элиот ведь подошел ко мне после лекции и предложил вместе пройтись до академической столовой, сославшись на срочный и неотложный разговор. Теперь же он шагал рядом и молчал, иногда он, правда, оборачивался, выискивая кого-то взглядом.

Я тоже обернулась пару раз, но никого из знакомых или подозрительных личностей не заметила. В общем, блондин вел себя странно.

– Ну почему же не слушаю, я тебя слушаю, – произнес он. – Ты собиралась идти в ангары сегодня?

– Да, я об этом сказала десять минут назад.

– Ясно. – Элиот снова обернулся, и я раздраженно спросила:

– Может, тогда поговорим о проекте сегодня вечером? В библиотеке, как обычно? Просто сейчас явно ты не настроен…

– Постой. – Элиот вдруг шагнул вперед, остановился и развернулся, преграждая мне путь. – На самом деле я хотел поговорить о нас. Я же дал тебе понять, что мы вернемся к тому разговору.

Наградив его скептическим взглядом, я поинтересовалась:

– То есть ты хочешь поговорить об этом здесь и сейчас?

Я выразительно махнула рукой в сторону снующих туда-сюда студентов. Но Элиоту было все равно, ведь он продолжил:

– Коралина, ты ведь не глупа, верно? – он улыбался и, наверное, думал, что улыбка его выглядела очаровательной, однако на самом деле она была скользкой, хитрой и даже хищной. – Ты же знаешь, что я к тебе не равнодушен.

– Так, я не хочу это слу…

– Коралина, – он вдруг приблизился, и этот жест даже озадачил меня, потому что я привыкла, что Элиот соблюдает чужое личное пространство. – Может, тебе нравится кто-либо другой? Или Рейван?

Вопросы Элиот задавал с безразличием, на самом деле ему ведь было неинтересно, нравится ли мне кто-то или нет. Я знала это точно, потому что искреннюю симпатию в мою сторону Элиот никогда не демонстрировал, ограничиваясь лишь тем странным разговором о чувствах и вот только что происходящей сценой. Я не знала, как реагировать, потому что поведение Элиота меня озадачивало, как, впрочем, и беспокойные взгляды, которые он бросал куда-то за мою спину.

Я хотела снова обернуться, но Элиот неожиданно вцепился в мои плечи, не позволяя этого сделать. Я опешила и уставилась на него с непониманием. Вместе с тем проклюнулось и легкое любопытство.

Ну? И что он будет делать дальше? И как вообще этот самовлюбленный блондин, трясущийся над своей репутацией даже сильнее меня, решился на прилюдное выяснение отношений?

Я бы в любое другое время уже начала возмущаться и ясно дала понять Элиоту, что прикасаться ко мне не нужно, но я слишком устала, истратив много сил и эмоций за последние дни и ночи, меня просто не хватало на очередные баталии.

– Так вот, ты не глупа. – произнес Элиот, перейдя на шепот, при этом смотрел он не на меня, а поверх моей головы. Интересно, может, сзади меня ползет какое-нибудь чудовище, а Элиот меня держит, чтобы я никуда не сбежала, и готовится отдать ему в жертву. – Ты ведь понимаешь, что тебе выгодно встречаться за мной. Лучшие должны быть с лучшими. Мы будем лучшей парой на нашем факультете…

– Может, для начала ты меня отпустишь? – Не знаю, как он, но я уже начинала нервничать из-за других студентов, которые могли подумать лишнего, увидев руки Элиота на моих плечах.

Но парень меня не отпустил. Он вдруг перевел на меня странно-решительный взгляд, притянул к себе, с силой сжав плечи, а потом… Нет, ну они что, сговорились!? Мне определенно нужно намазать губы каким-нибудь зельем, чтобы следующего, кто осмелится меня поцеловать без разрешения, настигла мгновенная карма.

Поцелуй Элиота был сумбурным и неприятным, он настолько поспешно приник к моим губам, что я почувствовала его зубы, а еще поняла, что именно он ел на завтрак. Из-за неожиданности я не сразу среагировала, но потом рванулась назад, пытаясь отстраниться. Хотя Элиот сам меня опередил и немного грубо от себя отодвинул, так же быстро, как и притянул.

– Да ты… – я задохнулась от возмущения, но Элиоту мое мнение было неинтересно.

– Это ты!? Прости, увлеклись. – Он обратился к кому-то наигранно-веселым голосом.

Я тоже наконец развернулась, и мое сердце невольно забилось быстрее, что даже удивило, но думать я в тот момент о своей странной реакции не стала.

В десяти шагах от нас стоял Рейван. Он замер и насуплено смотрел на нас. Его лицо исказили разочарование, отвращение и лишь на секунду – ревность. Он быстро взял себя в руки и прошел мимо, ничего не говоря и даже не смотря в нашу сторону.

– Только не говори никому с нашего факультета! – произнес ему в спину Элиот. – Не хочу, чтобы кто-то знал о наших отношениях!

Отношениях!?

– Ты в своем уме!? – прошипела я, возвращаясь в свое уже ставшее привычным раздраженно-возмущенное состояние. – Что это было!?

Хотя ответ мне был не нужен. Я и так все прекрасно поняла. Подумать только, он все это устроил намеренно, специально поцеловал меня, чтобы Рейван увидел.

– Будь поспокойнее. – поморщившись, произнес Элиот.

На нас действительно многие косились… Ну, конечно, какой сцены они стали свидетелями! Это было так глупо, так унизительно. А если бы здесь были учителя!? Какой позор! Элиот вообще думал о чем-то, кроме своего желания насолить Рейвану!?

Я ненавидела быть объектом насмешливых любопытных взглядов. Сделав глубокий вздох, я обратилась к Элиоту с показным спокойствием:

– То есть этот спектакль ты устроил из-за Рейвана? Серьезно!? Это так недостойно и даже смешно. Ты думаешь, я после этого смогу тебя уважать?

– Не стоит злиться, Коралина, – осклабился он, – во-первых, мои слова насчет отношений со мной были искренними. Во-вторых, нам обоим не нравится Рейван, тебе самой разве не хочется лишний раз его позлить?

– Нет.

– А жаль, – пожал плечами Элиот. – Я ведь хотел тебе изначально предложить сыграть влюбленных, чтобы подразнить Рейвана, который с тебя на занятиях взгляд почти не сводит. Думал, ты согласишься на это предложение.

Рейван не сводит с меня взгляда? Это известие уцепило все мое внимание, странно взволновав, поэтому я ответила с заминкой:

– Ты же сам только что говорил, что я не глупа. А согласиться на твое предложение было бы глупостью.

– Ты говоришь это на эмоциях. Ты злишься.

Я усмехнулась.

– Да, злость – это предсказуемая реакция того, кого поставили в унизительное положение и оскорбили. Больше не смей переходить черту.

Выходка Элиота стала неприятной неожиданностью, он использовал меня, ну а я, можно сказать, поддалась ему! И почему я не смогла увернуться? Мне захотелось повернуть время вспять и переиграть эту ситуацию.

– Мы же сегодня встретимся в библиотеке по поводу проекта? – спросил Элиот, намекая на конец разговора, видимо, ему тоже стало неприятно мое общество.

– Да, мы же договаривались. – кивнула я, а потом с вызовом посмотрела на парня и, повинуясь порыву, как бы невзначай сообщила. – Кстати, а целуется Рейван лучше, чем ты.

Затем я поспешила оставить Элиота наедине с моей заключительной фразой. Вообще, приятно было осознавать, что последнее слово все же осталось за мной. Хотя это все равно не улучшило настроение.

Ужасно бесило, что меня просто-напросто использовали, словно я была вещью, с которой можно даже не считаться. Что Элиот сейчас, желая позлить Рейвана, что сам Рейван в том коридоре… Правда, в случае Рейвана я хотя бы улавливала хоть какую-то иллюзию настоящих чувств, однако это ничего не меняло.

Неважно кто, Рейван или Элиот, как они смеют посягать на мое личное пространство!? Почему они пренебрегают моим согласием, моими чувствами? Чем они лучше того мерзавца, который напал на меня в комнате!?

Я злилась. Я постоянно злилась. Злость уже настолько приелась, что начала вызывать усталость. А я ведь просто хотела учиться, а не разбираться со всей этой ерундой.

В академической столовой я забралась к самому дальнему столику в углу и стала там с негодованием кромсать свой обед, вымещая негатив на ни в чем неповинных овощах.

Все-таки еда поспособствовала моему настроению, и я стала более миролюбивой. Теперь на смену злости пришло другое неприятное зудящее чувство – смесь неловкости, стыда и сожаления. Вспомнилось лицо Рейвана: хмурое и искаженное брезгливостью. Почему его реакция так меня зацепила? Почему я вообще сейчас о нем думаю?

Конечно, он стал свидетелем неприятной мне сцены, но я понимала, что меня беспокоит вовсе не это. А вот что именно… Я не знала.

На улице было ветрено, даже грифоны не летали, пронзая небо криками и разрезая воздух острыми перьями. Ветер обнял меня, поигрался с волосами, растрепал прическу, но вместе с тем и унес на время тревожные мысли, которые еще обязательно вернутся.

С пустой головой я направилась в сторону ангаров. На стадионе было непривычно пусто и тихо, даже одиноко. Всегда переполненное студентами пространство теперь вызывало смешанные эмоции, представ почти безлюдным, не считая нескольких ребят, хаотично разбросанных по полю и напоминающих заблудшие души.

Погруженная в свои мысли, я не сразу услышала, как меня окликнули. Развернулась и с нарастающим волнением стала смотреть, как ко мне подходит Рейван. На его лице замерли сосредоточенность и невозмутимость. Он, как обычно, был одет в свободную серо-голубую рубашку, которую с озорством трепал ветер.