Текст книги "Rise. Звезда битвы (СИ)"

Автор книги: ItsSelenable

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Девушки отмерли и поспешили занять места у терминалов.

– Мы же, получается, в центре управления базой, – задумалась Маэрлена. – Если мы решим захватить базу, то можно тоже сделать жалобные глаза и заполучить комм-центр в полное распоряжение? – Вряд ли, – хмыкнула Титания. – Если начальник базы так запросто пускает сюда посторонних, значит, все защищено паролями и кодами доступа. – Меня больше удивляет его сговорчивость, – сказала Нисфорца. – Он всех так пускает? – Он неплохой человек – может войти в положение, если важно. Или если попрошу я, – пожал плечами Амель. – Я брат невесты племянника жены его дяди… В общем, я ему никто, но в действительно серьезных ситуациях могу приходить и делать жалобные глаза.

Девушки молча приняли к сведению, ожидая, пока там, за сотни тысяч световых лет, ответят на их вызовы.

Комментарий к Глава 20. Найти в себе силы https://vk.com/photo-165038256_456239204

====== Глава 21. Вечнозеленые ======

Эвергрин, укомплектованный двойной порцией исследователей, завершал последние приготовления. Корабль был идентичен Раде во всем, кроме названия и цвета обшивки, но перепутать их было невозможно. Над голоплатформой игрался аватар ИИ Котик, кают-компания была обклеена голографиями с высадок, одна из кают переоборудована в парник с местными, магиксовскими растениями. Юнна с гордостью показала цветы и некоторые съедобные растения, но, к сожалению, гостей на данный момент угостить нечем.

Когда корабль стартовал с базы и стало можно покинуть каюты после взлета, девушки вышли в кают-компанию.

Дальше, наверное, следовали бы неловкие попытки завязать разговор, но тут Маэрлена узрела в висящих над голоплатформой окнах свои собственные слова. Их старый отчет о Циале-4, чей-то другой об Эритее-3, и сзади них папка, содержащая еще около двух сотен иконок файлов с отчетами.

– Вы вообще все отчеты изучаете?! – изумилась пиррена, которой в один момент стало понятно все. Старшие не маялись от безделья по пути на новое место, когда работать еще не с чем – они скачивали чужие отчеты. Старшие не делали выводов на основании исследования одного маленького клочка планеты – они сопоставляли данные с ситуацией в Магиксе в целом. – Настала пора признаться, – повернулся к ним Ханс из пилотского кресла. – Мы прочитали самую последнюю версию отчета о том, как вы не долетели до Улорры-2, выдвинули несколько собственных гипотез и заманили вас на Эвергрин для получения дополнительных данных. У вас еще есть возможность вырубить нас из станнеров и развернуть корабль к базе… – Каких гипотез? – поинтересовалась Нисфорца, решив, что со станнерами всегда успеется. – И что вы придумали за час, до чего за столько дней не додумались мы, тринадцать членов экипажа Зефира и все наши кураторы? – подскочила Маэрлена. – Нам помогло наличие дополнительных сведений, изначально отсуствующих в общей базе данных по Магиксу, – хмыкнул Даймонд, заходя в кают-компанию. – Каких же?! – не поверила пиррена. – Главная культурная ценность вашего народа, моя дорогая пирренская коллега. Легенды и мифы, – ухмыльнулся парень. – Они не включены в нашу базу исторических сведений, потому что там много вымысла и расхождений, но передавались в моей семье из поколения в поколение. Мой магиксовский прародитель был принцем волшебного государства и находился в родстве с кучей других королевских семей, чем особенно гордится человеческая линия моих предков и усердно вдалбливает это в головы потомков.

Маэрлена кивнула, вспоминая кое-что. Некоторые потомки магиксовской аристократии были до сих пор сильно озабочены своей родословной. В прошлом было полно ортодоксальных королевских семей, соблюдавших чистоту и голубизну крови, вступая в браки только с другими наследниками королевских фамилий, но статус королевских потомков не давал им ничего, кроме завышенного чувства собственной важности и генетических дефектов из-за близкородственных браков. Но рано или поздно в каждой семье наступал день, когда единственный наследник сбегал и вступал в брак по любви, прерывая череду бессмысленной чистокровности. Даймонд вполне мог быть потомком одной из двух последних семей, которые прервали линию чистоты крови восемьдесят и пятьдесят лет назад – Розены или Стоуны.

– И из всей этой кучи знаний мне пригодилось лишь то, что мать того самого принца происходила из королевской династии Медоры-1…

– Еще примечательнее то, что фамилию королей Медоры-1 носит Ханс, но о своем возможном родстве с королями Магикса понятия не имел, пока не познакомился с Даймондом, – вклинилась Юнна, проходя в кают-компанию и расставляя на голоплатформенном столе чашки и коробочки со сладостями. – Садитесь, будем обмениваться сведениями.

Пока медик «вечнозеленых» разливала чай перед тесно усевшейся компанией, Даймонд снова активировал голоплатформу, порылся в приложениях и вывел на проектор программку для рисования и вычисления схем солнечных и планетных систем, которые применялись тактиками и навигаторами для планирования маршрутов, маневров и тому подобного.

– Это звезда Медора, – ткнул он в центр рабочего поля программы, которая сразу же зажгла звезду в темном космосе и подписала рядом название. – Это Медора-1, – продолжал он, намечая пальцем расположение планеты, программа тут же ее подписала и прочертила пунктир орбиты вращения вокруг звезды. – Медора-2, здоровая такая… (программа раздула в размерах вторую планету), – Медора-3, Медора-4, Медора-5, и еще какие-то там… Первые четыре планеты очень интересно гравитационно влияли друг на друга, так, что вращались вокруг своего солнца с одинаковым интервалом и были выстроены практически в одну линию. Постоянное близкое расположение друг к другу потом всем аукнулось…

Он пририсовал Медоре-1 луну с тоненьким пунктиром околопланетной орбиты, кликом запустил вращение всей системы и начал рассказ.

– До Великого Переселения было лет семьсот, магиксовских, конечно, у меня все время будет в магиксовских, иначе я окончательно запутаюсь – когда вон та здоровенная Медора-2 достила определенных высот в техническом развитии и решила, что ее техническая мощь достаточна, чтобы попаразитировать на соседях.

Девушки почему-то представили себе, как вооруженные древними огнестрельными ружьями люди нападают на дикое волосатое племя в шкурах и с дубинами. У Туйон нарисовавшаяся в голове картинка оказалась ближе к истине: если сопоставить даты, «бог грома на железной птице» завез на Ллурал технологии почти на тысячу лет раньше описанных событий. За семьсот лет до Переселения человеческая цивилизация убивала друг друга как минимум из лазерного оружия, устраивая орбитальные бомбардировки с военных крейсеров. Да что там человеческая – в те годы уже даже ллуралены летали в космосе.

– И с достаточно внушительной технической мощью, чтобы остальные побоялись вступиться… – поразмыслив, добавил Даймонд. – Техническая промышленность, а своих ресурсов становится маловато, ну, сами понимаете… Лет через пятьдесят захвачена и Медора-1. Лет еще через пятьдесят… хотя, пожалуй, лучше десять или двадцать…

– Ничего себе, разброс, – нахмурилась Титания. – А поконкретнее можно? – Да не заморачивайся с датами! Одно десятилетие или пять – вообще неважно, если с тех пор прошло сто семьдесят десятилетий! Эти события успели превратиться в полусказочные истории и обрасти вымышленными подробностями… – отмахнулся он. – В общем, лет через пятьдесят, десять или двадцать в ситуацию неожиданно вмешивается энергетик, дружный с наследником королевской династии Медоры-1, и организует восстание.

Ага! «Совершенно осознанно переехала в систему Медоры и применила свойства своей аномалии для разрешения человеческого конфликта» – это и есть встреченная ими разумная нейтронная звезда! Девушки задумались, пытаясь представить, как целая звезда, к которой даже подлететь нельзя, могла дружить с человеком. И особенно, каким образом она смогла организовать человеческое восстание.

– Вы чего такие озадаченные? – удивился рассказчик.

Амарантайн поделилась своими соображениями.

– А-а-а, нет, там не сама звезда, – понял Даймонд. – Звезда являлась только материнским Источником этого энергетика, а сам энергетик был меньше, более приемлемых для человека размеров и мощности. Не знаю, как энергетическая форма жизни оказалась замешана в людских конфликтах… Но оказалась замешана, и просто приволокла на орбиту Медоры-1 свой Источник. – А электромагнитная аномалия нейтрализовала все технические преимущества захватчиков, – догадалась Маэрлена. – И уравняла шансы обеих сторон, – подхватила Нисфорца. Даймонд кивнул. – Да. Остальное доделали сами люди: голыми руками расправились с захватчиками. Медора-2 потом вообще лишилась всех своих завоеваний. «Детей» звезды впоследствии стало четверо, а сама звезда так и осталась на орбите. В дошедшем до меня рассказе она носила название «Звезды Битвы»: загорается в разгар великих сражений и приносит мир…

Он дорисовал в макете еще один спутник. «Медора-1/2» – подписала программа.

– Название, небось, придумали после Переселения, – хмыкнула Юнна. – Хотя бы потому, что исторически зафиксированное сражение с участием Звезды было всего одно.

– И вот Даймонд взбудоражил нас всех этой загадкой, – подытожил незаметно подошедший Амель. – Когда «Звезда битвы» из его древних сказочек внезапно заговорила с современным кораблем.

Нисфорца только сейчас поняла, что они все сидят, уставившись на проецируемую картинку, а на них с разных сторон глазеет весь экипаж «вечнозеленых». Даже пилот с навигатором отвлеклись от управления и смотрят на них с мостика. Словно чего-то ждут. Чего?

– Вы же не думаете, что в нас вселились эти четыре энергетика, – без задней мысли предположила Амарантайн. Нет, ну правда! Они видели, что творит «подселенец» с Валентайном. За пятьдесят четыре дня на маленьком корабле они бы точно заметили, что с товарищами по команде что-то не так! – Выяснить бы для начала, выжили ли они, – задумалась Маэрлена. – Впрочем, если Эрих относит Медору-1/2 к недраконовой магии, не тронутой проклятием, то они вполне могли уцелеть… – А ведь это облегчает нам задачу! – оживилась Титания, до сих пор обиженная, что их уникальный разговор со звездой нечем доказать. – К самой Медоре-1/2 не подобраться из-за аномалии, но раз ее порождение общалось с людьми, то сможем и мы? – Вот-вот, – закивала Рамалла. – Мы задумались над этим. – И о том, что они могли в нас вселиться? – спросила Амарантайн. – И об этом тоже, – хихикнула Юнна. – Но другая гипотеза кажется нам более вероятной. Скажите, как именно с вами заговорили?

– Через передатчик корабля, как же еще, – удивилась Нисфорца. – Сначала нам кодировали текстовые сообщения, а потом мы догадались отключить фильтр посторонних радиошумов, и услышали… прямо скажем…

– Живой голос, – подхватила Маэрлена. – С интонациями? – уцепился за подробности капитан. Пиррена, подумав, кивнула. С ними говорил голос, который мог быть сдержанным на эмоции, но вполне живым. – А произношение? – Хриплое, как будто из помех, – пожала плечами Нисфорца. – Нет-нет, – нетерпеливо перебил Ханс. – Язык. Акцент.

Они задумались.

За семь с половиной ллуральских столетий звучание человеческого языка изменилось: другое произношение, скорость речи. Кинохронику времен Великого Переселения дети проходят еще в начальной школе – человечество на этих старых записях так медленно, старомодно разговаривает…

Они паниковали, пытаясь понять, что с их кораблем, и не обратили внимания на одну деталь, точнее, ее отсутствие…

– С нами общались на современном ллуральском языке! – подскочила Титания, опрокинув чашку Маэрлены. – Вы хотите сказать, что контакт кто-то сфальсифицировал?! Но кому удалось, если никто не может туда подобраться?

– Нет, напротив, – покачал головой Амель. – Подобраться туда могут только энергетики. – Это и было нашей самой основной гипотезой, – объяснил Даймонд. – Передачи с базы не доходят. Корабли в той системе еще не летают. Однако «Звезда битвы» разговаривает на современном ллуральском языке… – Мы могли догадаться об этом информаторе гораздо раньше, – огорчилась Нисфорца. Даже не зная, с кем они говорили, можно было заподозрить неладное: откуда собеседник, чем бы он ни был, получил современную языковую базу?

– Вот, – кивнул Ханс. – Минимум один из четверки энергетиков дожил до наших дней и снабжает свой Источник свежайшими сведениями о современном человечестве. У него точно сохранился навык общения с людьми, и… вероятнее всего, он прячется где-то на базе или в кого-то вселился, чтобы наблюдать за нами. И достаточно давно, чтобы перенять наш язык и насобирать информации. Понимаете? Где-то совсем рядом с нами скрывается древнее существо, способное рассказать, что здесь происходило в последнее тысячелетие! Способное подтвердить ваш контакт с Медорой-1/2!

– Мы хотим найти его, – объявил Даймонд. – Вы с нами?

Конечно, да!

Через несколько часов «Вечнозеленый» уже снижался над вечнохолодными зонами Альденны-5 – Криота, предварительно изучив рельеф выделенного им сектора. Местность была во всех смыслах неудобная, да и планета коварная: мало того, что у нее было непредсказуемое магнитное поле, так еще и за тысячелетие орбита немного сместилась. Но трудности им не страшны: кораблем управляет опытный старший спецкурс! Они находятся в Магиксе второй год и до сих пор живы – не упадет же у них корабль на ровном месте?

Корабль качнулся, и Титания с Хансом дружно помянули тхиярву, глядя на показания приборов. Угол снижения стремительно рос, невзирая на усилия пилота. Магнитное искажение неумолимо тянуло вниз. Кажется, корабль на ровном месте все же упадет.

Юнна и Амарантайн хором взвизгнули, одна – по корабельной связи из медотсека, вторая – с голоплатформенного диванчика.

Через минуту в машинном горестно взвыли Амель и тревожная сирена, сигналящая о том, что температура раскалившейся в атмосфере обшивки превышала все допустимые нормы.

Корабль сильно трясло. Полет было не выправить. Их ждет крушение!

– Ханс! – крикнула Нисфорца. Он же капитан, он должен что-нибудь сделать!

Рыжий капитан-пилот очнулся от задумчивого оцепенения и махом вырубил все звуковые оповещения.

– Эвергрин, – произнес он одно-единственное слово по общекорабельной связи.

Даймонд, пристегнутый рядом с девушками на голоплатформенном диванчике, бледный, встревоженный, но не паникующий, вскинул голову и зажмурился. Рамалла и Ханс в своих креслах повторили движение.

Нисфорца уже приготовилась к неминуемой гибели и вдруг ощутила… ощутила… нечто, чему не было названия. Упругая, плотная, незримая волна прокатилась по кораблю. Воздух словно сделался вязким, замедляя припадочную тряску звездолета.

Эвергринский аналитик резко распахнул пылающие изумрудным пламенем глаза. Над Хансом висело насыщенное желтое свечение, темно-зеленая дымка стелилась по полу от Рамаллы.

Нисфорца с тихим вскриком уставилась на свои руки, где по кровеносным сосудам, просвечивающим под нежной загорелой кожей, бежали искры золотистого света.

Слева послышался щелчок отстегиваемого ремня безопасности. Очки на Титании меняли цвет и форму, превращаясь в ярко-голубые, те самые. Фея металлокинеза плавно воспарила над кают-компанией, обволакивая пространство путами ярчайшего голубого света. Лицо ее было отрешенным: похоже, Титания не осознавала, что делает.

Эвергрин мягко, почти невесомо коснулся поверхности, зарываясь в пушистую снежную перину по самые внешние камеры, проскользил днищем десяток метров и замер.

Титания плавно коснулась ногами пола и упала навзничь.

– Посадка завершена. Можно возвращаться к своим обязанностям, – озвучил уставную фразу Ханс, отстегивая ремни безопасности, и подбежал к Титании, лежавшей без движения. – Медотсек, медика на мостик! – приказал он. – Что произошло? – спросила Маэрлена. – В снег сели, – меланхолично отозвалась Рамалла, глядя на затянутые мутью обзорные экраны. Раскалившаяся обшивка протапливала вокруг корабля снег, и внешние камеры запотели от водяного пара. – Да нет же, как именно мы сели? – воскликнула Амарантайн.

Вбежавшую в кают-компанию Юнну в сверкающем оранжевом коротком платьице встретили озадаченными взглядами, пока не разглядели за спиной крохотные прозрачные крылышки, сообразив, что это тоже какая-то трансформация. Заметив на себе взгляды, Юнна только встряхнулась, сбрасывая с себя блестящее оранжевое платье, как дымку, под которым каким-то образом проявился привычный форменный комбинезон, и занялась Титанией.

– Мы обратились к магии, – подал голос Даймонд, тяжело поднимаясь с места. – Не к каким-то своим конкретным способностям и задаткам, а просто к магии вокруг нас. Видимо, магия решила, что лучше всего подействовать через Титанию, но для нее это оказалось нелегко.

Послышалось шипение автоиньектора, и очнувшаяся Титания села, цепляясь за Юнну, недоуменно оглядываясь и плохо понимая, что она делала на полу.

– А поконкретнее? – переспросила Маэрлена Даймонда. – Что вы сделали, чтобы так случилось? – Понадеялись на чудо. Магия активируется верой. Мы не осознаем механизм произошедшего, просто искренне верим, – пожал плечами Ханс, отворачиваясь к панели управления и вызывая на экран данные о положении корабля, перелистывая изображения с камер, тщетно пытаясь найти не покрывшуюся замерзшим водяным паром. – Что происходит? Как сели? – послышался голос Амеля. – Это я у тебя спрашиваю. Машинное, состояние? – тут же отвлекся на него Ханс. – У меня в машинном плазмопровод лопнул, надо отключать варп-реактор и переваривать этот участок… – А, ерунда, – капитан вечнозеленых расслабился. – Переключим жизнеобеспечение на реактор от флаера и спокойно починимся. А насчет того, как сели мы…

Внешние микрофоны вдруг донесли снаружи какой-то скрип, стук, переходящий в хруст… треск!!!

Звездолет снова тряхнуло, и он провалился куда-то в темноту, переворачиваясь на бок. Всех бросило в сторону, на переборки. Ханс в прыжке уцепился за подлокотник пилотского кресла, подтянулся и разом врубил двигатели. Секунд через десять многострадальный корабль снова дернулся, теперь уже от гравистабилизаторов, затормозивших возле самой поверхности.

Запоздало заорала сирена и включились красные полосы на стенах.

Чудом удержавшийся в кресле Ханс снова отключил звук и устало откинулся назад.

Из угла на нетвердых ногах приковыляла Рамалла, плюхаясь в навигаторское кресло и по-новому запрашивая хоть какие-нибудь данные, проливающие свет на произошедшее.

– Машинное, – позвал капитан, оглядываясь на кучу-малу в углу. – Состояние?

Ответа не последовало.

– Амель! – вполошился Даймонд. Он тут же выкарабкался из-под Маэрлены и убежал вниз. – Я пойду готовить медотсек, – вздохнула Юнна и тоже побрела вниз.

Экипаж Рады, наконец, принял сидячее положение и уставился на оставшихся на мостике Ханса и Рамаллу. Когда они соглашались скоротать время с Эвергрином, стоило бы вспомнить о том, что этот экипаж имеет репутацию не только одного из лучших на старшем спецкурсе, но и отчаянных сорвиголов. Ну, так думали Нисфорца, Маэрлена и Туйон. Титании после серьезной магической перегрузки вообще плохо думалось. Амарантайн больше интересовало то, почему в машинное бросился именно Даймонд. Маленький экипаж, два парня, горуйские гены…?

– Команда, – объявил Ханс всему кораблю. – Магнитное поле планеты изменило траекторию нашей посадки. У нас получилось сесть без повреждений, но раскалившаяся обшивка протопила лед, и мы провалились куда-то еще. Бортовой компьютер не выявил никаких фатальных повреждений. Так что разбираемся с пострадавшими и выходим наружу смотреть, куда мы упали и как можно выбраться. – обернувшись на взволнованных девушек с Рады, он добавил: – Причин для паники нет. Всем в медотсек!

Бледную, шатающуюся Титанию тут же уложили на биокровать и провели над ней рамкой сканера. Юнна взглянула на результаты сканирования, зачем-то поводила вокруг портативным медсканером и надолго замолчала, задумавшись над данными. Амарантайн успела соскучиться, оглядеться, сообразить стянуть с полки дермальный регенератор и заняться кровоточащей ссадиной на скуле Рамаллы. Навигатор Эвергрина благодарно улыбнулась ей.

– Ну… – изрекла Юнна. – Назовем это… магическим истощением? Ты же раньше не поднимала магией космические корабли?

Титания слабо кивнула.

– Никаких повреждений и отклонений, кроме общего упадка сил. Отдохни, поешь, – пожала плечами медик Эвергрина. – День не работаешь, а там посмотрим по твоему состоянию.

Дверь медотсека отъехала в сторону, пропуская Даймонда, несущего Амеля на руках.

– Ой, наконец-то нормального и понятного больного принесли! – обрадовалась Юнна, помогая уложить пациента на соседнюю биокровать. Механик «зелененьких» выглядел хуже некуда: на виске кровоточила ссадина, разбавляя белизну волос багрянцем, взгляд был мутным и расфокусированным. Рукава до локтя были довольно сильно сожжены, но… кожа рук в этих местах даже не покраснела? Опять какая-то магия?

Юнна запустила рамку медсканера и засуетилась, обкалывая Амеля обезболивающими.

– Легкое сотрясение мозга, ссадины и ушибы, – забормотала она. – Приговариваю тебя к недельному заключению в медотсеке! – Лечить будем зеленкой, чтобы ты стал вечнозеленым! – заявил стоявший у дверей Ханс, и эвергринский экипаж дружно заржал.

По лицу больного было понятно, что он закатил бы глаза, если бы не сотрясение мозга.

Титании помогли подняться и повели в каюту. На освободившуюся биокровать тут же улегся Ханс, растолкав девчонок.

– Мне надо в машинное, смотреть, что там с плазмопроводом, – оправдался он, сам себе активируя рамку сканера. – Я успел возвести силовое поле вокруг поврежденного участка, – вяло пробормотал Амель. – Кому-то надо его чинить. В ближайшие семь дней ты к работе не годен. – Тогда после Ханса просканируйте меня, и я займусь этим.

Вечнозеленые, включая пострадавшего механика, повернулись к Туйон. Они взяли девчат для того, чтобы уточнить некоторые детали контакта с Медорой-1/2, да свозить развеяться после пережитого, но…

– Хорошо, – после секундного раздумия согласился Ханс.

Отсканировавшись и не выявив у себя ничего серьезнее ушибов, они подняли заслоны на иллюминаторах, убедились, что вокруг нет ничего опасного, и вскоре выбрались наружу в легких наземных скафандрах.

Эвергрин одной опорой встал на глыбу льда, из-за чего шатко кренился на бок. Их окружала огромная ледяная пещера с идеально круглыми сводами. В пролом, образовавшийся почти в самой верхней точке ледяного купола, пробивался тусклый дневной свет.

Нисфорца по привычке обошла кругом корабль, осматривая его, и, только столкнувшись с Хансом, обходившим так же с другой стороны, вспомнила, что это не Рада. Ханс понимающе усмехнулся.

– Ничего, – сказал он. – Быстро починимся и вылетим через ту же дыру. – Я бы рассмотрел возможность остаться тут, чтобы снаружи нас не занесло снегом. Помните, как мы тогда откапывались, чтобы взлететь? – возразил Даймонд, неловко удерживая в скафандровых перчатках падд. – Нам и без корабля есть, что откапывать: на нашем участке исследования располагался Храм Стихий, а рядом монастырь.

Маэрлена внимательнее пригляделась к обломкам льда, за которыми темнели какие-то подозрительно правильные вертикальные камни. И до нее дошло.

– А какого-нибудь, например, силового поля над этим храмом не было?

Даймонд повнимательнее вчитался в падд, всмотрелся в ту же сторону, что и Маэрлена, и хлопнул себя перчаткой по шлему.

– Тогда так, – оживился Ханс. – Мы с Рамаллой выталкиваем флаер, на всякий случай осматриваем пролом и то, что рядом с ним наверху. Ты с девчонками осматриваешь те строения и определяешь фронт работ. Комментарий к Глава 21. Вечнозеленые https://vk.com/photo-165038256_456239206

====== Глава 22. Камни ======

Ввалившаяся на корабль орава застала в кают-компании уже не столь бледную Титанию, под бдительным взглядом бортового медика попивающую чай со сладостями. Туйон сидела там же, потягивая сок из одноразовой биоразлагаемой коробочки.

– Уже починила, что ли? – удивилась Амарантайн. – Нет. Требуется личный код капитана или первого помощника для отключения главного реактора и запуска резервного, – ответила ллуралена. – Как ты? – спросила Маэрлена Титанию.

Фея металлокинеза покачала головой.

– Я как будто стала частью потока огромной силы. И почувствовала, что могу его направить… – Очень хочется позвонить Эриху, – призналась Юнна. – Но угрозы жизни и здоровью нет, да и связь в этой яме наверняка не работает…

Экипаж Рады замер.

– Уже работает! – возразил Ханс, вваливаясь в кают-компанию вслед за Рамаллой. – Мы трансивер сверху воткнули… вы чего такие бледные?

Девушки дружно замотали головами.

– Да ловит там все! – заверил их Ханс, в доказательство своих слов открывая с голопанели настройки и демонстрируя индикатор сигнала. – Даймонд, что с храмом? – Большое и сложное здание, хорошо сохранилось. На изучение может уйти не один день, так что логичнее вытаскивать на исследование всех свободных членов команды и делиться на группы, – отрапортовал аналитик. – Отлично. Туйон? – Готова приступить к основному ремонту, система ждет приказа капитана или первого помощника, – отозвалась ллуралена. – Может, хочешь идти с исследовательскими группами?

Туйон неопределенно повела плечами. Не особо хочет. Ллуралены не жаловали холод, даже если выход наружу предстоял в скафандре с подогревом.

– Хорошо, доверяю тебе ремонт, – не стал настаивать Ханс. – Пострадавшие остаются под надзором обоих медиков, остальные собираются в развалины.

Закончив, он вопросительно поднял глаза на присутствующих.

– Принято! – хором отчеканили вечнозеленые. – Э-э-э, принято… – повторила Нисфорца, переглянувшись со своими. – Замечательно, – кивнул Ханс. – Идем собираться. – Идем собираться, обедаем, а потом заканчиваем собираться, – внесла поправки Рамалла. – А не как в прошлый раз. – Собирайтесь, а я приготовлю обед, – тут же вызвалась Юнна. – Принято, – одобрил Ханс, уходя из кают-компании и жестом показывая Туйон следовать за ним. Юнна уже показывала на холодильные ячейки Амарантайн, остающейся на корабле, а Маэрлене с Нисфорцей оставалось проследовать за Рамаллой, слегка завидуя скорости принятия решений.

Выбравшаяся из корабля Нисфорца нашла исследовательскую команду у грузового шлюза: недовольно бурчащий Даймонд вытаскивал из накренившегося звездолета разведзонды. Внутри была искусственная гравитация, притягивающая людей перпендикулярно к полу, а сразу за шлюзом угол направления силы тяжести менялся градусов на тридцать. Даймонду приходилось наклоняться, чтобы не упасть. – Весело тут у вас… – протянула Нисфорца, оглядывая представшую ее глазам картину. – Весело было, когда мы упали вверх ногами, – сердито пропыхтел Даймонд. – Еще веселее было переворачивать корабль и взлетать с загнутым на бок верхним стабилизатором! – добавил Ханс. – И часто у вас подобное происходит? – заинтересовалась Маэрлена. – Нестандартно приземляемся мы уже четвертый раз, – ответила ей подошедшая Рамалла. – У нас карма такая: ни рейса без происшествия. – Да ну, – не поверила Нисфорца. – Наверняка всему виной несоблюдение правил и техники безопасности? – Может быть, – не стал спорить Даймонд. – Да только здесь, у магов, судьба человека зависела от положения звезд в момент его рождения. Целая наука была – астрология. Вероятность исхода определенных событий задавали перебежавшие дорогу черные кошки, случайно разбитая посуда или насекомые в пище. События будущего предсказывались заранее, а самые сильные маги даже предопределяли судьбы других. – Да, мы на полном серьезе верим, что на территории Магикса нашу судьбу что-то предопределяет, – признался Ханс. – На территории Ллуральской Федерации все нормально. Как только попадаем в Магикс – в каждый вылет что-нибудь идет не так, как обычно. Мы даже немного обиделись, что Звезда битвы отправила в большое путешествие именно вас. При нашей-то «везучести». – Никому бы не пожелала такой везучести, – передернулась Маэрлена. – Судьба преподносит нам испытания, но дает выбраться из них, – философски заметила Рамалла. – Так сделаем же первый шаг к новому испытанию на нашем пути! – Самое время, – согласился Даймонд, который за время разговора успел активировать все зонды и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая, когда они, наконец, пойдут исследовать Храм Стихий.

Разобрав себе падды, отслеживающие данные с зондов, компания пешком побрела к храму. Флаер обеспечивал энергией Эвергрин вместо отключенного главного двигателя.

Храм Стихий было сложно назвать развалинами или руинами. Закованное льдом, укрытое от ветров строение замечательно сохранилось, провалились лишь своды в одном большом зале, да рухнули декоративные боковые галереи. Нисфорца и Маэрлена крутили головами, насколько позволяли скафандры: за все время исследований это было для них первым материальным свидетельством того, что в Магиксе вообще жили люди. От каменной кладки буквально веяло древностью. Эти стены были старше первооткрытия Ллурала. – Пора разделиться, – объявил Даймонд, оказавшись на очередной развилке и сверившись с паддом. – Каждый за себя? – воодушевилась Рамалла. – Нет, давайте хотя бы на три группы! – заволновалась Маэрлена. – На две, – постановил Ханс. – Маэрлена идет с Даймондом, Нисфорца – со мной. Рамалла бродит по развалинам как хочет, но в составе одной из двух групп.

Рамалла, закатив глаза, демонстративно встала рядом с Даймондом.

– Проверяем карты и обязательное высадочное оснащение, – велел капитан. – И не выпускаем их из рук, – нервно хихикнула Нисфорца.

Ханс и Даймонд, включавшие на своем падде вчерашний скан с зонда, зафиксировавшего планировку помещений, с любопытством покосились на нее, но спрашивать не стали.

– Мы в порядке, – сообщил Даймонд и поманил вверенных ему девушек в боковое ответвление.

Ханс, пожав плечами, поманил Нисфорцу в противоположную сторону, подкручивая яркость фонаря.

Пару минут она еще слышала шутливую перепалку Даймонда и Рамаллы, пока позволяла мощность передатчиков, затем голоса в динамике стихли, остался лишь звук дыхания Ханса.

Потянулись безликие каменные коридоры. Пустые, иногда с деревянной трухой в углах, возможно, остатками мебели. Деревянная труха от бывших дверей попадалась в дверных проемах, ведущих в крохотные каменные кельи. Ханс деловито отмечал маршрут и подрисовывал подробности на предварительном скане: зонд, вчера летавший сверху, не распознавал узкие маленькие проходы, зато ошибочно определил их там, где неведомый древний архитектор просто украсил стены рельефным изображением арочных проемов. Однажды в такой псевдоарке встретился барельеф: прекрасная длинноволосая женщина в окружении цветов и ветвей. Ханс деловито отснял ее с разных ракурсов, пометив местоположение на карте. Дважды пришлось протапливать себе путь бластером, потому что сверху когда-то натекла вода.