Текст книги "Попадос (СИ)"

Автор книги: Inndiliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

 – Ли! Лиии!

Я налил смазку на свои руки и хорошенько полил на анус. Нажал пару раз подушечкой большого пальца на розовую дырочку, призывно сжимающуюся и манящую. Мэд поёрзал задом по простыням.

Вбирая в рот головку, я ввел палец в поджавшуюся задницу. Провел по окружности внутри дырочки, обводя языком головку члена, не касаясь его руками, удерживая только ртом. Вводя и выводя палец, нащупывая простату, я посасывал головку, как чупа-чупс, играя с ней кончиком языка, забираясь в дырочку.

Мэд начал громче стонать, приподнимая бедра. Вставить хотелось очень. Но этот раз был не для меня. Этот раз был целиком для Мэдди. Два пальца трахали его зад, а я насаживался на член, все еще не касаясь его руками.

Мэд дергался и подрагивал всем телом, иногда волна дрожи проходила по нему, когда я попадал на одну точку. Три пальца, еще смазки, так, что хлюпало и Мэдди взмолился, громко выкривая: – ЛИ! ЛИИИ!

И я вынул пальцы и толкнулся головкой, не удержавшись, протолкнул на всю длину, ухватившись за его член двумя руками, скользя и надрачивая, замерев внутри него.

– Так вот что значит – «Ебись оно все конем?» – открыл глаза Мэд. – А говорил, что членик маленький и как комарик в жопку укусит, – неожиданно протрезвел он.

Но поглаживания головки скользкими пальцами и надрачивание другой рукой дали свой результат, и Мэд опять коротко застонал.

И я подвигал членом, все чувства сосредоточились там, на головке, которая скользила внутри по гладким стеночкам, и пульсировала от невыносимого кайфа. Я поднял обе ноги Мэда, согнутые в коленях, оперся о них руками и начал двигаться, плавно выходя и входя, постепенно наращивая темп.

– Ахх, Мэдди, сладкий мой! Мэдди, Мэддиииии! – Мой фаллос был зажат гладкими стеночками, как тесной латексной перчаткой.

Член Мэдди слегка опал, и я вспомнил, что эта поза не совсем годится для удовольствия нижнего. Пришлось выйти и заставить Мэда перевернуться на живот. Руки его оказались перекрещены, голова опущена вниз, а когда он подтянул коленки для устойчивости, то зад, прекрасный упругий розовый зад, оказался выставлен и приподнят наверх. Я не удержался и вцепился в него зубами, оттягивая кожу, оставляя белый след от зубов на нем. Подползая на коленках поближе, раздвинул половинки и толкнулся головкой в скользкий от смазки анус. Мэдди дернулся.

– Прости! – Я вошел на всю длину, проехавшись по холмику простаты, и Мэд задрожал. Тормоза сорвало. Я начал ввинчиваться в него, втрахиваться, тесно прижимаясь, вцепившись в бедра мертвой хваткой, стараясь вбиться глубже, глубже, еще глубже. Ноги Мэда расползлись, скользя по простыням, и я наконец-то попал на вожделенную точку.

– Лиии, о боже, Лииии! – Мэд хрипел, неразборчиво выстанывая, а я вбивался в него жестко и ритмично, пока взрыв не накрыл меня, разнеся на мелкие кусочки, и не упал на спину мужа, умирая и возрождаясь.

Аккуратно вынимая член из растраханного розового ануса, я понял, что Мэд не успел кончить. Упав на спину, прополз между его ног, под живот, и взял в рот, обхватив двумя руками его альфячье достоинство. Я крепко сжал подергивающийся ствол, надрачивая, сильно втягивая щеки и насаживаясь головой, стал сосать Мэду. Он начал поддавать бедрами, трахая мой рот. Я постарался расслабить горло, впуская его поглубже, и Мэд громко вскрикнул, изливаясь бурно и обильно. Я продолжал сосать, сглатывая, пока подрагивания не прекратились.

Потом вылез из-под мужа, и он рухнул на кровать без сил, распластываясь на кровати.

Я отвязал его руки и забрался к нему в постель, укрывая нас одеялом и вырубаясь намертво.

====== 37. ======

Эта поездка меня не убила, хотя очень сильно пыталась. В эмоциональном плане.

Три.

Прыжок с парашютом в спаринге, свист воздуха в ушах, когда мы висели в звенящей тишине, и Мэд с горящими глазами восторженно кричал мне по-русски: «Лииии! Я люблю тебя!», а Мишка вопил не переставая «ААААА, как же это клёвооо!», а я наслаждалась чувством полета и хлеставшим адреналином.

Когда мы мчались по ночному шоссе на арендованном мотоцикле с Мэдом – вначале я за рулем, а он плотно прижимался ко мне, а потом – он рулил. Драйв, скорость, ветер в лицо, крепкие руки и ночь, обнимавшая нас, как родных.

Достопримечательности Лондона, Дублина, перелеты, и беседы-беседы-беседы с Мишкой обо всем и ни о чем. Про армию – идти или отмазаться. Про учебу – кем бы он хотел работать. Про девочку его, Алису. Вообще о жизни, о космосе, о многообразии миров.

Когда я любовалась сыном и мужем, стараясь объять необъятное, осмотреть достопримечательности, насладиться двумя самыми любимым человечками и запомнить эти мгновения навсегда.

Когда, в перерывах, делала покупки, заказывала доставку всего того, что хотела забрать с собой с Земли.

Когда, наутро, в Париже, мы бегали по номеру, собирая чемоданы с покупками, и Мэд остановил мою беготню, заглянул в глаза и сказал: «А пони тоже кони. Надо будет повторить ‘Ебись оно все конем’» и меня отпустило. Я ведь думал, что достанется белочкам на орехи, за то, что развел пьяного мужа на недопустимые потрахушки. А он попросил закупить побольше «этой амуниции, побольше и поразнообразнее». И пиво ему понравилось. Захотел дома, на Элькоре, заняться воспроизведением и производством этого напитка. Что добавило дополнительных задач и проблем к закупкам.

Два.

– Ксю, хаюшки, как дела?

– Лианка!!! Меня вчера таки бросил мой красавчик.

– Ой, йожег! Ну, и хер с ним!

– Так в этом-то вся и проблема…

– Не ссы. Ушел, значит – не твоё! Ты на днях наведайся ко мне, я тебе такое расскажу! Такой неожиданный поворот соитий, ты охренеешь! Только памперсы надень сразу.

– А щаз не расскажешь?

– Сорь, йожег. Это надо за пивчанским перетереть. Только я теперь яжемать, поэтому мне сок, тебе пивасик. Хотя не. Лучше бери коньяк.

– Ха! Узнаю тебя в гриме! То-то давно ты не чудила.

– Этот раз переплюнет всё, йожег. Ты же помнишь, что я тя лю?

– Когда что-нибудь изменится, я тебя поставлю об этом в известность! Чмоке! Я побёгла.

– Чмоке, йожег!

…

– Бил, мы тут подарков тебе привезли из поездки. Я заберу свой ноут – там все мои подвязки, а тебе мы новенький купили. Можно?

– Чего ты спрашиваешь, это же все твое! Конечно бери! – Она улыбалась, оглаживая пока еще малозаметный животик. – Как думаешь, что это было? В результате чего мы с тобой поменялись?

– У меня только одна версия – про параллельные миры. В тот момент они проходили друг сквозь друга, а мы одновременно оказались вырублены. Вылетели из своих тел на секундочку, и вселились в то, что попалось рядом, очень похожее. Я благодарна, что не в кентавров или оборотней. – Я улыбнулся. – А ты хотела бы назад поменяться? Прямо сейчас? Если бы была такая возможность?

– Не знаю, Лиана. А ты?

– Вот и я не знаю. Папа твой был очень рад нашей свадьбе. Обещал, как родятся дети, забрать его на Элькору, и знаешь, он так воодушевился. Перед отлетом, перед самой свадьбой, я сказал ему, что герцог Биллиат Лау всегда любил и будет любить своего мими папА. Мне казалось, ты бы так сказал, будучи в своем теле.

– Спасибо, Лиана! Присмотри за ним. Я его очень люблю.

– А ты за Мишуком. И за Лёшкой. Мы с Мэдом оставим вам немного денег – вам расширяться надо. Купите большую квартиру. И тебе можно будет не работать несколько лет. Мишкины деньги будут лежать на его карте, чтобы купил себе отдельное жилье, попозже. С армией, опять же…

– Вы прилетите еще?

– Эта поездка стоила Мэду половину его состояния. Даже не знаю, как будут обстоять дела, когда мы вернемся. А уж про прилет… Я буду очень стараться хотя бы еще разочек прилететь. Может, со временем перелеты станут проще, быстрее и дешевле. Но вряд ли это будет скоро.

Мы помолчали…

– Бил, у меня была самая близкая подруга, Ксю, Оксана Лесная. На днях она забежит к тебе. Расскажи ей всё. Мальчишки – это хорошо, но без подруги тебе будет тяжко. Она тебя не бросит. Во всех женских делишках нужна подружка. Передаю ее тебе. Попробуй с ней сойтись. Иногда мужу все не расскажешь, без подружки – никуда. А она надежная.

– Это которая йожег? Спасибо, Лиана! Я попробую.

– Мы тут тебе достали дорио и энго. Правда, не знаю, как твое тело на них отреагирует, поэтому ты аккуратнее с экспериментами, ладно?

– Охх! – Она всхлипнула и прижала руки к глазам. – Спасибо, Лиана! Если бы ты знала, как я соскучился по домашней пище, по всему!

– Ну-ну! Бил! – Видеть себя со стороны все еще было жутко и сильно не по себе, но выбора не было. – Если вдруг нам получится приехать еще раз, что тебе привезти с родины?

– Фотографию папы и мой дневник. И фруктов.

– А ты посади косточки – вдруг прорастут здесь?

– А как далеко система Риата от Солнечной?

– Очень, очень далеко. Месяц на космическом корабле, гиперпрыжки, пересадки на местный кораблик до Лунной базы, а потом уже контрабандой на Землю.

– Тебе повезло, Лиана, что Мэддирс смог и захотел отвезти тебя сюда. Ты любишь его?

– Люблю. – Я грустно улыбнулся и поднялся. – Нам пора.

– Прощай, Лиана.

– Прощай, Биллиатт Лау!

Один.

Последний день был весь занят упаковкой того, что я решила взять с собой. Впихнуть невпихуемое было невероятно сложно. Отказаться от чего-то – вообще не представлялось возможным. Близкая разлука рвала сердце и нервы, и мы с Мишкой постоянно хлюпали носами, и глаза у нас были на мокром месте. Посреди укладывания мы с ним бросали все и обнимались, говоря какие-то глупости, и снова начинали упаковывать вещи, и снова ревели и обнимались.

Пока Мэд не вколол нам обоим успокаивающее. Но что-то не больно оно нам помогло.

Ночь мы не спали. Отправка была назначена на час ночи, и до этого мы все сидели на кухне, я держала Мишку за руку. Пили чай, кофе, потом пиво.

Час «икс» наступил внезапно.

– Мишка, будь счастливым.

– Мам, я люблю тебя. И буду ждать всегда.

Пуск.

Как только мы сели в транспорт наблюдателей, Мэд что-то вколол мне. Очнулась я уже на транспортнике, на котором нам предстояло лететь месяц до дома, до Элькоры.

Дом. Теперь у меня он там, на другой планете. Весь полет мы с Мэдди штудировали нашу литературу, в огромных количествах закачанную на мой ноут, планировали и изучали, какие нужны условия для взращивания семян, саженцев, чтобы начать производство пива и прижились ростки кофе. Наш багаж был огромен, но деньги решают все.

Мэд рассказал мне, что та планета, отжать которую по низкой цене собирался Рион, напав тогда на нас, бесценна. На ней нашелся редко встречающийся в галактике минерал, который Звездная Федерация использует для топлива на космических кораблях. Поэтому наше финансовое положение, пошатнувшееся из-за этой поездки на Землю, в скором времени восстановится, благодаря контракту на поставку этого баснословно дорогого минерала для Звездной Федерации. И, вполне возможно, что через несколько лет мы опять сможем посетить Землю.

Эта надежда дала мне возможность пережить полет до Элькоры намного легче.

Поехали!

Ступив на Элькору, прилетев домой, я был так рад твердой почве под ногами, и солнцу, и морю, и песочку, что тот груз работы с разбором багажа и приобретений отложила на целый день.

Мэд опять пропал надолго, улетев по работе, и виделись мы с ним каждый вечер только по виеко.

Когда в гости прилетели Мелли с Рионом, радости моей не было предела. Мэд все еще был в поездке, поэтому мы общались с ним по видеосвязи. Мелька хвастался своим круглым пузиком и счастливой мордашкой. Рион тоже выглядел счастливым. Ему странным образом удавалось держать в руках хотелки дорвавшегося до свободы мужа, хоть он и баловал его безмерно. Мелли все так же кошечкой терся об Риона, а тот таял и с любовью смотрел на своего мальчика.

Круговорот дел утянул меня в пучину и страдать было некогда – огромные теплицы, возведенные профессионалами с большой скоростью и тщанием, требовали от меня и дополнительно нанятых работников всего свободного времени. Некоторые семена не принялись. Надо было разбираться со всеми тонкостями всходов, полива, обработки, освещения и температурного режима, – то, чем я никогда до этого даже не интересовался.

Но к концу месяца, к моменту начала течки, Мэд наконец вернулся домой.

Я так и не стал нормальным омегой. Течка течкой, а мозги работали в прежнем режиме. Но Мэду это даже нравилось. Хотя его родной запах действовал на меня оглушающе, чего никогда не случилось бы, будь я человеком.

– Что это, Мэдди? – Я удивленно посмотрел на целую коробку презервативов.

– Ли, не хочу заставлять тебя беременеть раньше времени. Пока ты морально не будешь готов полюбить нашего ребенка. Время позволяет. – Он нежно улыбался, снимая с меня халат. – О, что это, красное? С ума сойти, какой ты красивый, Ли!

Красные ажурные чулки, пояс, корсет, кружевные трусишки и красная с меховой опушкой подвязка выбили Мэда из колеи надолго, заставив его сбиться с дыхания и поджаться мою звездочку, видя его реакцию.

– Никаких презиков, Мэдди. Моё тело полно сюрпризов, поэтому не факт, что и в эту течку что-нибудь у нас получится. А я уже готов видеть беззубую улыбку нашего первенца и сделать тебя счастливым.

– Не надо делать счастливым меня. Будь счастлив, радуйся жизни, и это будет лучшим подарком, – прошептал Мэд.

И стоп-краны были сорваны. Когда только от прикосновения его руки к моему лицу, только от шепота его губ, только от прижатого туловища разгоралось нежнейшее тепло, мгновенно штормовым вихрем охватывающее все тело, и хотелось насытить Мэда собой, раствориться в нем до последней мысли, усладить его своим стоном и телом, выполняя немыслимое, недоступное, отключая мозги и нервные окончания, лишь бы он не прекращал постанывать, перестав контролировать себя, лишь бы он не перестал двигаться во мне, целуя, нежа, пестуя, даря себя.

…

А фиолетово-голубая звезда на тесте заставила заплакать.

Комментарий к 37. Конец.

Спасибо всем, кто комментировал, поддерживал, помогал.

Это был интересный опыт для меня.

====== P.S. ======

– Ежи, милый, что я тебе говорил про пальцы?

– Мапа, а почему Лиаму можно, а мне – нет? – рыжий Ежи, вылитая копия меня, смешно сморщил носик и стал еще больше похож на ёжика.

– Потому что у Лиама свои родители есть. Они ему разрешают. А ты герцог и тебе нельзя. Ты видел когда-нибудь, чтобы отец совал свои пальцы куда не следу… блин, плохое сравнение, – в рот… и опять зря я это сказал. Ежи, если ты считаешь себя взрослым, то и веди себя, как взрослый омега. Увижу пальцы во рту, вечером сказку читать не стану.

– Мапа, а почему ты катал отца сегодня на пони, а меня нет?

Мэдирс виновато взглянул на меня из бассейна. А я говорил ему, что надо аккуратнее вести разговоры рядом с детьми.

– Потому что отец хорошо себя вел, а ты был наказан. Как вы с Лиамом вообще додумались выпустить пуэрго в бассейн? Как они вас не погрызли? Ты понимаешь, что это опасно? Сейчас ходил бы без пальчиков. Совсем.

– Ой, мапуся, ты так вкуууусно пааахнешь! Дай цёмочку! А я тоже буду вкусно пахнуть, когда вырасту? – рыжый подлизка забрался ко мне на шезлонг и прижался мокрыми губешками к моей щеке.

– Ах, ты, рыжий тоу! Хитренький рыженький тоусик! Ты уже вкусно и сладко пахнешь, сынок. – Я пощекотал хитреца под мышками и он засмеялся, скукожившись. Потом слез с меня и пробежал пару метров, отделявших нас от бортика бассейна, где в воде стоял столбиком принюхивавшийся Мэд.

– Серхио Биллиатт Лау Кайрино, – грозно сведя брови, строго сказал Мэдди, – что тебе сказал папа? Взрослые оми пальцы в рот себе не кладут. Папу нужно слушаться всем.

– И ты тоже его слушаешься? – округлил зеленые, как у отца, глазенки, Ежи.

– Конечно! Потому что я его люблю. И тебя тоже люблю, Ежи. Иди ко мне, поплаваем немножко, а потом позовем Солиса и вы пойдете в теплицу выбирать самые вкусные фрукты на ужин. А мне с твоим папой надо будет поговорить. Денька на три. – Крылья носа Мэдди трепетали, втягивая воздух. Казалось, он не может надышаться запахом, исходящим от меня.

– Отец, а ты привез сперматозоиды? – Ежи строго посмотрел на Мэдди, уперев руки в бока. – Лиамчик говорил, что без них деток не получится. А мапа мне обещал братика. Чтобы мы вместе играли, когда Лиамчик полетит к себе домой.

Мэд булькнул, уходя под воду, а я свалился с кушетки, не вовремя попытавшись встать, застигнутый вопросом сына врасплох.

Мэд вынырнул, вздымая кучу брызг и отфыркиваясь, маскируя смех.

– Привез? – Маленький рыжик топнул ногой и грозно свел рыжие бровки, строго глядя на отца.

– Конечно привез, раз папа обещал братика, значит, так и будет. Папа же тебя никогда не обманывает, милый? – Мэдди внимательно посмотрел на сына в ожидании ответа.

Малыш задумался и выдал:

– Обманывал! Когда зубик качался, он сказал – привяжи ниточку! Это не больно, он сказал. Как комарик в жопку укусит!..

На этих словах Мэд опустил лицо в воду и громко выдохнул, выпуская бульки на поверхность и содрогаясь всем телом. Потом поднял лицо из воды, согнал капли двумя руками и внимательно, подергивая губой от сдерживаемого смеха, уставился в лицо сыну.

… – а было бооольно! – закончил Сержик, скорчив умильную мордочку.

Мэд протянул руки:

 – Сынок, ты сильный мальчик, прямо как наш папочка. И смелый, тоже, как папочка. И красиииииивый!

– … Тоже, как папочка? – подхватил радостно Ежи, подпрыгивая и хлопая в ладошки.

– Иди, скажу на ушко, – и, когда рыжун склонился, и маленькие рыжие косички, толщиной с палец каждая, выпали из-за его спины и закачались перед лицом Мэда, отец прошептал громко: – Ты самый-самый красивый! Даже красивее, чем папочка!

Ежи взвизгнул и бросился в бассейн прямо в маечке и салатовых шортиках. Держаться на поверхности его я учил с самого детства и Ежи плавал, как золотая рыбка. Мэд выловил его и подбросил вверх, словив у самой воды, смеясь и жмурясь от оглушающего визга.

– Вот где этот разбойник! – Солис подошел неслышно, из-за возни в бассейне все звуки извне скрадывались.

– Что он еще натворил? – Я приподнялся на шезлонге, разглядывая похорошевшего и расцветшего Солиса.

– На вашей любимой большой фотографии, где вы с мужем в полный рост, обрисовал глаза, вам на спине дорисовал крылья, а милорду Мэдирсу… эээ… пенис. И двух детишек – видимо, себя с косичками, и братика, чуть поменьше.

У меня покатились слезы и затрясло от смеха.

– Солис! Но как он достал?

– А он стульчик подставил. Я когда вошел и увидел, как он стоит на стуле, спустив шортики, смотрит в зеркало и дорисовывает с натуры пенис на фотографии, меня чуть удар не хватил. Я дернулся, запнулся, завалился, а он быстренько шмыг со стула и к вам.

– Ох, Солис! Ну, хорошо, с Ежи я сам разберусь. А вот скажи мне, когда ты прекратишь страдать херней и мучить себя и Тира? Тебе шести лет недостаточно? Может, уже пора включить мозги?

– Милорд Лиатт, я вам сто раз уже говорил. Я не могу подарить ему детей, Тир достоин полноценной семьи с омегой, не хочу ломать ему жизнь.

– Солис! Еще раз так скажешь, и я брошу в тебя чем-то мягким и теплым! Лучше мучиться по отдельности, чем радоваться вместе? Какую чушь ты несешь! Не ты ли довел Тира до свадьбы с тем дурным омегой, который потом отказался от сына и бросил их? До чего еще ты его хочешь довести, чтобы доказать, что ты идиот? Мне тебя прибить просто хочется!

– Смотрите! Смотрите! – Ежи сидел на руках у Мэда и указывал рукой на парашют типа «крыло», который пикировал прямо к бассейну, но перед самой землей сделал дугу и плавно приземлился за два метра до нашей кушетки. Тир отстегнул парашют, пробежал несколько шагов и упал на колено, протягивая Солису букет цветов:

 – Выходи за меня замуж, Солис! Возьми меня вместе с сыном, иначе мы без тебя пропадем.

Солис покраснел и уткнулся в букет лицом, прикрываясь.

– Солис, если ты не примешь предложение, то этот придурок загнется сам и сынишку погубит. Соглашайся!

– Я… Я согласен, – запнувшись, произнес Солис и Тир тут же, пока тот не передумал, достал кольцо и надел на дрожащую руку беты. – Ты не пожалеешь, любовь моя!

Я подошел к бассейну, помог Ежи выбраться из него, а Мэд ловко подтянулся на руках и выскочил из бассейна, как гимнаст.

– Ли, Солис будет занят, попроси папу присмотреть за Ежиком на некоторое время! – и он уткнулся носом мне в шею, целуя за ушком и прижимаясь мокрым торсом к моей спине, прикрывая свой стояк моим телом от целующихся Тира и Солиса. – А тебе, Ежи, мы подарим…

– А тебе, Ежи, – перебил его я, – мы подарим несколько поджопников, краски и бумагу. И неделю без сладкого. А если ты еще раз захочешь испортить фотографию, то следующее наказание будет серьезнее. Наааамного серьезнее. Ты должен помнить, если тебе хочется порисовать – бери бумагу и рисуй на ней.

Ежи забрался отцу на ручки, как скалолаз, и стыдливо уткнулся ему в грудь, пряча лицо.

– Сынок, что ты опять натворил? – мягко спросил его Мэд.

– Я хотел к твоему приезду подарить тебе картину, отец.

Мэд укоризненно посмотрел на меня, выражая взглядом – «ну как можно его наказывать за такое?». Но когда мы дошли до разрисованной фотографии и Мэд увидел художества, Ежи на руки пришлось брать мне и в срочном порядке искать папу, чтобы он занял сына на время.

Течка требовала уединиться, а ребенка одного нельзя было оставлять ни на минутку.

Папа нашелся в теплице – он так увлекся моим выращиванием растений, фруктов, кофе, что почти все свое время отдавал этому хобби, если не был занят внуком. Он неожиданно оказался отличным руководителем, чем значительно освободил мои руки, время и голову.

Ежи кинулся к нему, обнимая за ноги, радуясь, как будто не виделись неделю.

– Серхио, мы с тобой сегодня посадим в нашем парке несколько растений, а потом попробуем новое варенье из аберкосов.

Ежи закивал головой, доверчиво беря за ручку деда и уводя подальше от меня.

– Фигушки, дорогие мои. Ежи, что я сказал про неделю без сладкого?

Сын тяжело вздохнул, опустил голову и признался:

– Дедуля, я к приезду отца хотел нарисовать картину, как он привез свои сперматозоиды и подарил их папе, и у нас родился братик и мы все будем вместе каждый день.

Мы с дедом переглянулись, закатив глаза оба.

– Это Лиам тебе рассказал, детка?

– Ага. А ему папа. У него в животике уже есть братик, а у моего папочки только какашки. – И Ежи хлюпнул носом и заплакал, утыкаясь в деда лицом.

– А пойдем прямо сейчас кушать варенье из аберкосов, милый? Надо подсластить немного настроение. Папа же нам разрешит, буквально по ложечке. Да, Лиатт?

Я подошел к рыженькой копии, присел на корточки и погладил его по волосам, серьезно глядя в глаза.

– Милый, обязательно у тебя будет родной братик, только надо подождать. Это как Новый год с подарками. Каждый день не интересно. Понимаешь?

Ежи обнял меня и радостно вздохнул:

 – Я подожду, папочка!

Торопясь добраться в спальню, я в коридоре встретил Риона. По жаре он ходил с коротким рукавом, видно было, что бдсмные практики они с Мелли не прекратили.

– Передай Мелли, пусть аккуратнее объясняет Лиаму происхождение видов. А то с него станется и показать. Теперь Ежи трясет отца за сперматозоиды. Не представляю, что будет следующим этапом.

Рион засмеялся и повел носом:

 – О, к Мэду торопишься? Правильно. Только еще секундочку подожди, почему Сержи называет тебя «мапа»? Давно хотел спросить, да как-то не получалось.

– Я учил называть меня «мама», а Мэд учил «скажи папа, па-па», и первое слово было «мапа». Теперь так и зовет. Ну, я побежал. Поцелуй Лиама от меня, а Мельке дай подсрачник, чтобы раньше времени не учил ребенка всякому.

Рион захохотал:

 – Обязательно передам! Удачно провести время!

Вбегая в нашу с Мэдди спальню на всех парах, я застал его у коробочки с презервативами.

– А как же обещание Ежику подарить братика, Мэдди?

Мэд развернул в пальцах знакомые пластиковые прямоугольники, как карты, в количестве двух штук:

– Беременным на Землю лететь не стоит. Подождет немножко Ежик. Да, милый?