Текст книги "Попадос (СИ)"

Автор книги: Inndiliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

====== 26. ======

– Ли? Ли, что ты делаешь один в такое позднее время возле каюты Тира? Тебе плохо? – Мэд присел на корточки, приподнимая мою голову за подбородок длинными музыкальными пальцами.

– Да вот смотрю, как вы там ебё… Мэд? Каюта Тира? А где твоя? – Меня обсыпало мурашками и волна облегчения прокатилась, смывая черноту ночи и заполнивших тягостных дум.

– Моя каюта дальше. Но ты так и не ответил: что делаешь один в коридоре ночью? – Мэд поднял меня с пола и взял на руки, как принцессу.

– Искал тебя. Заблудился. Мне было страшно, Мэд. – Я протянул руку и погладил его лицо с проступившей щетиной.

– Космос?

Я кивнул.

– Ли! Радость моя! А если бы я не вышел в коридор и не увидел тебя, что бы ты делал? – Мэд злился, ему хотелось поцеловать меня, и в то же время узнать ответы на свои вопросы. Но наблюдать за сменой эмоций на его лице было забавно.

– Я бы подумал, что ты трахаешься сейчас с Солисом. – Мой взгляд остекленел от осознания, в какую яму загнал бы себя, не появись Мэд в эту секунду у этой двери.

Мэд запнулся и остановился, вглядываясь в меня внимательно и удивленно.

– Я? С Солисом? У тебя жар, милый?

– Я зашел к тебе в каюту, а там… там Солис на ком-то скачет. Голый. Красивый. Вот и подумал, каюта твоя, кто еще там может под ним стонать? – безжизненно произнес, все еще не отойдя от увиденного.

Мэд развернулся со мной и пошел в другую сторону.

– Стой. Ты куда? Ты хочешь помочь Тиру? Думаешь, он один не справится? – ухмыльнулся, глядя на очумелое выражение лица Мэда.

Мэд остановился: – Тир и Солис? Не так уж и странно. Вся команда ходит со стояками от твоего присутствия. А уж Мирро весь день куда-то пропадает – видимо, бегает подрочить, вспоминая твои прикосновения. Что это было, Ли? Тебе понравился мальчик? – Мэд вошел в свою каюту, включил свет и положил меня на кровать.

Затем снял рубашку, и в неярком свете его красивое тело с кудряшками волос на груди всколыхнуло во мне теплую волну, зародившуюся в паху и медленно разлившуюся по всему телу.

– Мэд, Мирро похож на моего сына. Он всего на два года старше него. Такой же милый и славный.

Мэд снял брюки, и вид его длинных, стройных ног, от которых невозможно было отвести взгляд, плеснул жаром в лицо, окрасив щеки румянцем желания.

– Твоему сыну шестнадцать лет? Он живет с тобой? – Мэд прилег на кровать рядом, взял мою ладонь и поцеловал, прижимая к своим губам.

– Нет. Мы развелись с мужем три года назад и сын живет с ним. Мальчику нужен отец в этом возрасте больше, чем мать. Мы с ним созванивались каждый день, а на выходных встречались, и он ночевал у меня. Жили на две семьи.

– Дурацкие у вас правила. Ты скучаешь по нему, Лиана? – Мэд с сочувствием посмотрел на меня.

Я заплакала, и он прижал меня к своей груди, баюкая. Поцеловал в висок, погладив по волосам, уткнулся губами в щеку. А потом припал к моему рту, нежно целуя и возгораясь, как порох.

Томление во мне быстро разгорелось в желание, член мучительно напрягся, требуя внимания к себе, и я кошкой прижалась к такому родному и желанному телу, жадно вдыхая его запах.

Мэд уложил меня на спину и стал спускаться поцелуями по груди, животу, и накрыл, наконец, своим ртом член, заставив тело выгнуться от яркого, сладкого удовольствия.

Его мычание, волнами вибрации ласкающее возбужденную плоть, заставляло меня мучительно поджимать на ногах пальцы, разводя в стороны колени, приглашая к этому танцу присоединиться.

Капнула прохладная смазка и потекла по яичкам. Мэд ввел в меня палец, растягивая и поглаживая. Он оторвался от члена и неотрывно смотрел на мое лицо, наслаждаясь моими метаниями и эмоциями, поглаживая мой фаллос рукой.

К двум пальцам добавился третий. Сладкая пытка, переплавлявшая кости в желе, была такой тягуче-острой, что слов не оставалось. Только стоны. И тяжелое дыхание Мэдирса.

Мне хотелось запросить уже пощады, чтобы он трахнул скорее, но я отпустила себя, заставляя молчать и пить по капле все наслаждение, которое он мне дарил. Маленький подарок своему альфе. Пусть командует. Пусть доминирует. Небольшая награда за мое свинское поведение.

Внезапная пустота, едва успевшая заставить меня коротко и разочарованно застонать, тут же сменилась на проникновение и заполненность горячим членом. Распирающий, твердый, толстый, длинный, он скользил во мне, заполняя все больше и дальше, рассыпая по телу огненные бутоны цветов, которые медленно и нежно распускались, раскрываясь, опаляя и зажигая во мне костер.

– Мэдди… Мэддии…

– Да, мой мальчик! Сокровище мое!!! – Он пригнулся ко мне и впился в рот требовательным поцелуем, лаская губы, язык трепетно и нежно. – Милый мой. Жизнь моя! Счастье моё!

Мэд сел на кровати и потянул меня за собой, крепко придерживая за спину. Голова моя норовила завалиться, не в силах держаться прямо, тело от подступающего оргазма напряглось, и Мэд, приподнимая и опуская меня на своем члене, смотрел в мои глаза близко-близко, впитывая, наслаждаясь моей истомой и приближающейся вспышкой. Зелень его глаз, казалось, светилась. Черты лица заострились. Мышцы на груди и руках вздувались, раскачивая меня на себе. Я вцепился руками в его плечи, мельком скользнув взглядом по метке, оставленной в день свадьбы, и поцеловал ее. Мокро, слюняво, присасываясь, качаясь на члене, целиком отдавшись рукам и ритму Мэда. Он дернулся и запрокинув голову, застонал, кончая, выливаясь в меня горячими толчками. И меня накрыло оргазмом. Сильным, острым, болезненным и сладким, разрывая сознание в клочки.

Отдышавшись, я все-таки спросил его: – А куда ты шел?

– Позориться перед командой, стучаться в закрытую дверь мужа. – Мэд слабо улыбнулся. – Когда я первый раз увидел космос, то тоже не мог заснуть несколько ночей подряд. Это очень сильное впечатление. Я хотел побыть с тобой, Ли.

Мэд лениво гладил мое тело, разглядывая меня.

– Ли… А что бы ты делал, если бы мы не встретились сегодня. Если бы ты думал, что там, в каюте, с Солисом был я?

– Не знаю, Мэд. Но это перечеркнуло бы все наши с тобой отношения, все, что было.

– Ты изменил бы мне? – Мэд задержал дыхание.

– Назло – нет. И сегодня – точно нет. Но, потом, может быть. Дело в том, что если разочаруюсь в тебе, то не буду видеть смысла в сохранении нашей семьи, понимаешь?

– Ли, – как можно спокойнее проговорил муж. – Пообещай мне, что если тебя что-то гложет, что-то нервирует, если чего-то не понимаешь, спроси меня. Обещай мне выяснять любой важный для нас момент, прежде чем накручивать себя, выдумывать то, чего на самом деле нет.

– И как ты себе представляешь – Мэд, зачем ты трахался с Солисом? Так я должен был спросить у тебя?

– Именно. Тогда бы и выяснилось, что это был не я. Ты же видишь, как из ничего можно сделать проблему. Спрашивай так, как есть.

– Хорошо, Мэдирс Кайрино. Кто такой Мелли?

Мэд вздрогнул и посмотрел мне в глаза. – Откуда ты знаешь о Мелли?

====== 27. ======

– Помнишь нашу первую ночную встречу? Где ты обещал вертеть меня на… –  положил руку на его член, опавший, но все еще налитый, – на нём? – От моих поглаживаний он приподнялся. – Кстати, ты мастерски выполнил свое обещание. Надеюсь, и про остальные не забудешь.

– Не перескакивай! – Мэд откинул голову и закрыл глаза, наслаждаясь лаской.

– Даже не знаю, на чем остановиться, что выбрать, – я хитро улыбнулся и продолжал наглаживать медленно, медитативно такой отзывчивый отросток. – Так вот, после твоих обещаний встретил Тусио, который сказал, что побег назначен на вечер. Правда, после того, как ты снял маску, и других нежностей, я передумал, и собирался было остаться и попробовать наладить отношения с тобой. Вышел узнать, который час, а тут ты с Тиром вошел в ту же комнату, где я спрятался от нежеланных контактов. А там речь зашла и про комнату в подвале, и про самую большую ошибку в жизни, и про Мелли. И Тусио ты хотел вместо Буса яйца оторвать… И я вынужден был бежать. Так кто такой Мелли?

Мэд сел на кровати, посадил меня на колени и, поглаживая по спине, сказал: – Мелли мой брат. Он омега, ему шестнадцать лет. Его два года назад похищали из-за моего бизнеса, чтобы повлиять на меня в одном деловом вопросе. Насилия не было, но психика пострадала. Я уступил. Пошел на все, чтобы его освободить. Но с тех пор мы оба изменились. Он замкнутый и нелюдимый мальчик. Я прячу его от общества, чтобы больше не повторилось подобного, да он и сам не любит альф, не любит общаться с людьми. Поэтому хотел бы, чтобы вы с ним подружились.

Я погладил Мэда по голове: – Мэдди, запомни, если я ласково глажу тебя по голове, это не попытка примирения, это проверяю, в какую сторону у тебя башка откручивается! Почему ты раньше не сказал мне этого? Я все это время думал, что у тебя есть любовник и ты планируешь жить с нами обоими.

– Звёздочка моя! Обещаю, что отныне между нами никаких тайн и недомолвок не будет. Верь мне. – Мэд крепко прижался ко мне, обнимая, и мы замерли, согреваясь теплом друг друга и излучая спокойствие. Это был какой-то миг единения душ, мне было так спокойно и хорошо в кольце его рук.

– Я верю тебе, Мэдди! Сколько тебе лет?

– Тридцать пять.

– Да мы с тобой ровесники, – ухмыльнулся я. – Были. А мне? Сколько лет мне?

– Девятнадцать, мой хороший. – Мэд зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул. Я подхватил эстафету зевания и мы засмеялись, укладываясь спать.

– Ну вот, опять ты мне про инопланетян не рассказал! А обещал! – бурчал я, укладываясь поудобнее головой на его руке, закидывая на него ногу.

Ответ уже не услышал.

Три дня до прилета на Элькору прошли в сумасшедшем ритме. Мэд работал, часто отвлекаясь на меня, я изучал в мнемошлеме различную информацию постепенно, небольшими дозами, и перестал быть супер-героем.

Солис с Тиром делали вид, что они сами по себе, но иногда я ловил взгляды, которые выдавали их с головой. Солис помогал мне разобраться с одеждой, с правилами, с модой, с приличиями, и спать мы заваливались абсолютно уставшие и вымотанные.

За непременными завтраками, обедами и ужинами наедине мы болтали с Мэдом обо всем сразу, перескакивая с темы на тему, узнавая о мирах и друг друге каждый раз капельку больше, чем знали, и все равно вопросов было непочатый край.

В рассуждениях о различиях культур в наших системах Мэд сразу показал себя человеком умным, деловым, спокойным и рассудительным, именно те качества, которые позволили ему поднять и приумножить свою империю, то, что сделало его таким богатым и продолжало поддерживать его бизнес на плаву.

– Значит, ты не будешь против, если моим секретарем будет милый, молодой, незамужний омега приятной наружности? Как лицо компании я не могу допустить в мой офис лиц с отталкивающей внешностью. Ведь так? – Мэд приподнял бровь.

С козырей зашел, паршивец.

Разговор об эмансипации омег начался с моего рассказа о борьбе за права женщин на Земле, об угнетенных классах, о движении феминисток, и плавно перетек на положение и права омег в мире Мэдирса. Мне импонировала выдержка и спокойствие, с которой он рассуждал о невозможности применения таких же правил в системе Риата, в связи с тем, что нельзя просто принять закон, а дальше оно само наладится. Необходимо, чтобы общество приняло эти правила изнутри и постепенно. Ибо отношение к омегам нельзя изменить ни по щелчку, ни по приказу, и на Земле это нивелировалось веками, а не по желанию правительства или отдельно взятых женщин. Необходимо менять отношение общества к омегам, постепенно внося изменения в правила и законы, применяя это на уровне менталитета. Ведь если прямо сегодня дать омегам свободу и волю делать все, что им заблагорассудится, сколько ошибок и бед они принесут своими поступками себе, своим близким и родственникам.

Мысленно я аплодировал Мэду, как грамотно и исподволь он подводил меня к мысли не делать неблагоразумных поступков.

– Надеюсь, тебе не надо объяснять, что если ты ворвешься на единороге с новаторскими идеями освобождения омег из-под гнета тирании альф, тебя не воспримут как мессию. Ты будешь выскочкой и отщепенцем, чудаковатым провинциалом с дурными манерами, которого никто не будет воспринимать всерьез.

Я не сильна в риторике и полемике. Я обычная женщина, которая даже не поддерживала феминисток на Земле, жила своей жизнью и боролась за свои права самостоятельно, выживала, как могла, как многие, как все. А тут получалось, что со своим свободолюбием являюсь Кларой Цеткин для проведения революции в целой системе. Ну, нет. Я не готова. Не хочу и не буду. Я всего лишь хочу жить свободно.

Узнав, что на Земле я водила машину, работала, сама себя обеспечивала, и весь наш строй значительно отличается от их, Мэд предположил, и правильно сделал, что установленные у них порядки мне не понравятся, и заблаговременно и издалека решил отговорить от каких бы то ни было решительных действий и плясок на костях, «чреватых для репутации наших детей».

Но, когда речь зашла о секретаре-омеге, тут он мне указал на двойные стандарты. Да хоть пятерные.

Я сел к нему на коленки и, пропуская его волосы сквозь пальцы, нежно заглядывая в глаза, потираясь носом о его нос, прошептал: «Яйца оторву. Обоим. Особо жестоким способом».

Мэд довольно засмеялся, блестя глазами, и крепко поцеловал меня, радуясь этому проявлению ревности, на которое все-таки спровоцировал, и тем, что последнее слово осталось за ним, и он наглядно мне показал, что я сама противоречу себе, защищая права омег.

– Мэд, солнышко, запомни, что на любую хитрую жопу найдется хер с винтом. И что палка – она о двух концах. И что не потерплю измен, и никакой закон меня не удержит.

– Когда ты последний раз смотрел на себя в зеркало? – спросил Мэд и потерся об меня отросшей щетиной. – Может быть, ты привык за всю свою жизнь к тому, как выглядишь, но всем окружающим это не грозит. Потому что ты прекрасен, как утренняя звезда. И так же сияешь, милый. Кто в здравом уме и трезвой памяти откажется от такого великолепного, умного, красивого и верного омеги или сможет посмотреть на сторону? Только не я, Биллиатт Лау Кайрино.

– А как ты вызываешь виртуальный экран с виеко?

– Встроенный чип. По прилету домой тебе тоже такой вживят. Это и ключ, и виеко, и доступ в сеть и связь – в ней много разных функций, милый.

В день прилета на Элькору, Мэд уделил особое внимание моему гардеробу, так как нам предстояло предстать перед прессой, полицией, начинался публичный период в жизни.

Мэд сам выбрал украшения для меня, и я сиял, как новогодняя ёлка.

Костюм, который я доработал – в основном отрезая лишнее, Солис каждый раз страдал из-за моего упрямства в отношении нарядов, но даже он признал, что я в обновленном виде выгляжу лучше, – костюм создавал летящий силуэт и подчеркивал мою девачковость. Видимо, к этому придется привыкать. Менять на этой планете еще и моду не хотелось. Но это вопрос времени.

Все равно буду изменять то, что смогу. Для себя. На остальных мне было чихать. Мэд был не против, если это не было чем-то кардинально противоположным имеющимся правилам и догмам.

Мэда все это время видела редко, только за едой и вечером в постели. Он поддерживал всегда и во всем мои начинания, а я старался не взбрыкивать и пытаться следовать местным законам. Но до омеги, до настоящего омеги, все равно было далеко. Как говорят у нас на Земле: «Если у мужчины есть хуй – это ещё не значит, что он мужчина, вполне возможно, что он просто хуйня какая-то». Та же байда была с моей омежестью. Отвыкать поступать самостоятельно, как привыкла на Земле, было каким-то удушающим кошмаром. Как будто невидимые путы постоянно одергивали меня, больно впиваясь в тело и душу. «Не так летишь, не так свистишь» – было моим спутником постоянно. Видя, как загружен муж, старался не напрягать его еще и своим поведением, но нервы не всегда выдерживали, и тогда Мэд в постели – на другие встречи совершенно не было времени – показывал, что я нужен ему, что он всегда поддержит, что я сильный и справляюсь отлично, что не один в этом мире. Без его поддержки и веры в меня я бы сломался в первый же день. Но я чувствовал, что был не один.

Мирро старался часто попадаться мне на глаза. Он не пробовал прикасаться или как-то нарушить мое личное пространство, но взгляды, которые бросал на меня, были совсем не детские. Остальные альфы как-то справлялись с этим и вели себя достойно и с уважением. А мальчику, видимо, снесла крышу та моя мимолетная ласка. Надо будет с Мелли не повторить такого же. Все-таки я – молодой омега, а не мамка, и об этом забывать не стоит.

Когда мы приземлились на Элькору, первой на борт попала полиция. Вот тут-то я и почувствовала разницу между женщиной и омегой. Меня допрашивали в присутствии Мэда и записывали показания, надев какую-то хрень, которая то ли подтверждала мои эмоции, то ли фиксировала мозговую деятельность – этого так и не понял. Я рассказал все, что знал о нападении и про Риона, а Мэд держал за руку, подбадривая.

Полицейский был предельно вежлив и даже старался лишний раз, без необходимости, на меня не смотреть. И опрос был больше формальным, совсем не так бы допрашивали у нас. Что женщину, что мужчину. А здесь четко чувствовалось, что я омега, а значит – вежливо, отстраненно, коротко и незаинтересованно.

Мэд командовал происходящим, и на корабле все двигалось, крутилось, выполнялось в строгом порядке. Меня не коснулась ни одна проблема, досталось только ответить на вопросы полиции, и то недолгие, и выйти из каюты, чтобы пересесть на шлюпку, которая доставит нас домой.

Мой мозг был рад, что омег тут задвигают за спину и запрещают что-либо делать самим. Потому что все еще была в калейдоскопе событий и не могла никак остановиться, а не бежать, хватать, лететь, что-то делать автоматически. Я все откладывала на день после свадьбы, который мне обещал Мэд. То есть на послезавтра. Вот тогда успокоюсь. Остановлюсь. Буду бездумно лежать на пляже. И распланирую, что делать дальше. А пока надо было шевелить поршнями.

Выйдя из каюты, мы встретили процессию, конвоировавшую Риона. Он шел в сопровождении двух полицейских с полосками типа наручников на руках. Подойдя ко мне, он учтиво поклонился, и Мэд тут же заслонил меня плечом. В узком коридоре для этого не было места, да и под такой охраной мне не было страшно, но было приятно чувствовать себя под защитой мужа. Хотя Риона не боялась совершенно.

– Я знал, что увижу вас, прекрасный Лиатт! Вы не забыли нашу первую встречу? – Он облизнулся, тяжело сглотнув. – Придумывайте подарки на каждый день. Корриго свои слова на ветер не бросает.

– Не стОит, мистер Корриго, – спокойно ответил я.

– Волшебный голос! Когда-нибудь вы споёте мне, прекрасный Лиатт!

Полицейский подтолкнул его, он еще раз жадно окинул меня взглядом, обласкав с ног до головы и, поклонившись, проследовал к выходу.

Мы с мужем дождались, пока они отойдут на какое-то расстояние, и Мэд схватил меня за руки и прижал к стенке, жарко и страстно целуя. А я так растерялся от этой встречи и от слов Риона, что даже не сразу ответил на поцелуй.

Затем мы прошли в рубку, попрощались с командой корабля и я ступил на Элькору.

Сегодня с удивлением отметила, что после прилета прошел месяц. Все вертелось так же быстро, как и раньше, не думая останавливаться.

Раз – и я на космодроме в коротком путешествии к шлюпке, окруженная крепкими бравыми альфами, не пускающими прессу, и ведущими нас сквозь толпу к шлюпке Мэда.

Два – и вот мы уже летим от космодрома над планетой, и я дрожу, в восторге, разглядывая красивые пейзажи и чужеродную мне технику и города.

Три – и Мэд переносит в дом меня на руках, по традициям этого мира. Дом светлый, просторный, находится действительно на берегу моря, рядом несколько бассейнов, террасы, разбиты сады и лужайки из причудливых растений. И по периметру – высокий забор с охраной.

Четыре – и меня знакомят с Мелли, застенчивым, замкнутым, красивым, молчаливым омегой, не произнесшим и двадцати слов со дня знакомства. Затем официальное представление многочисленной прислуге, состоящей из бет.

Пять – свадьба, пышная, ужасно пафосная и дорогая. У меня даже зубы сводило, когда представляла, сколько это все стоит, и для чего выброшены на ветер такие суммы. Суматошный день, от которого рябило в глазах.

Вышел зайчик погулять – это по прошествии месяца спохватилась, что прошло столько времени, а я все еще бегу, бегу, бегу, как загнанная лань. Нет, никто меня не заставляет. Но если не давать указания прислуге, (кстати, ни разу не пожалел, что Солис прилетел со мной, хоть он и страдал без Тира, но не подавал вида и не признавался ни в чем) не планировать задания на день, то оно само не сделается. Уже молчу про свою постоянную учебу и занятия спортом, мои кубики на теле не пропали, я с успехом поддерживал состояние тела и духа. Режим все-таки великая штука. Мелли не хотел поддаваться воспитанию и сближению, он вообще воспринял меня холодно и ревновал к брату, что было видно невооруженным глазом. Был бы я старше и страшнее, он бы потянулся ко мне. Но я был его ровесником, отобравшим единственного родного брата, и он меня ненавидел. Молча. Но яростно.

Мэд после того единственного дня с ним на море, который он мне обещал после свадьбы, уехал и за весь месяц мы с Мелли видели его всего два раза. Я скучал по нему. Но пропустив из-за свадьбы целый месяц, он очень тяжело наверстывал. Его присутствие требовалось везде и сразу. Не знаю, как он справлялся, но каждый день, выходя по виеко на связь, выглядел замотанным и уставшим.

Первый мой выход в город состоялся неделю назад и меня поразили и влюбили в себя окрестности столицы, магазины, люди вокруг. Я присмотрел столько вещичек, но не смог заставить себя купить даже пятую часть того, что понравилось. Да, те суммы, которыми оперировал Мэд, не укладывались у меня в голове – это были какие-то баснословные, непроизносимые числа. Но один мой полет на Землю должен был убить большую часть его состояния, и я не смел ничего покупать. Все, кроме полета, было лишним. Угу, приходилось экономить на пуговках.

Вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет.

Пиф-паф! Ой-ой-ой.

Я уговорил Мелли выбраться со мной по магазинам, под предлогом помощи мне, провинциалу, в столичных магазинах. Во-первых, хотелось наладить с ним отношения, стать хоть на шажочек ближе. А ничто так не сближает, как совместный шоппинг. Во-вторых, мне действительно нужны были советы, как инопланетянину. В-третьих, ходить одному под защитой альф было неуютно.

Когда мы вышли из первого большого магазина, я предложила отдохнуть в кафе и выпить по чашечке чоа с чем-нибудь вкусненьким. Мелли согласился, потому что устал от толпы и суеты.

Мы присели отдохнуть за столик, охрана была рядом. Успев выпить чашечку освежающего чая, и все вокруг пялились на нашу парочку, потому что выглядели мы колоритно, я потерял сознание.

А очнулся уже на корабле Корриго.

====== 28. ======

– Милый Лиатт! Как вы себя чувствуете? – Корриго улыбался, глядя мне в глаза.

Если мужчина долго смотрит вам в глаза, значит, остальное он уже осмотрел.

Я просканировал свое состояние и нашел его удовлетворительным. Каюта, в которой находился, была вычурно и богато обставлена. Кровать, на которой лежала, была удобной. А вот одежда была на мне другая, не моя. Тоже туника, шальвары в бежевых тонах. Дорого-бохато. Мягко и красиво, чо уж.

– Благодарить вас не буду. Но чувствую себя нормально, мистер Корриго.

– Рион. Зовите меня Рион. Я взял на себя смелость проверить состояние вашего здоровья, прекрасный Лиатт, и оно оказалось отличным. Рад, что вы не беременны, как предполагали, здоровы и в хорошей форме. Странно, что Мэдирс не воспользовался благоприятным моментом и отложил рождение ребенка. Даже не ожидал от него такого благоразумия. Он ведь очень любит детей. Да и возраст, опять же… Но, очевидно, он понял, что вас надо завоевывать не как обычного омегу.

Что ж, это меня радует, ведь ребенок Мэдирса так или иначе оттягивал бы на себя ваше внимание, а мне вы нужны безраздельно, Лиатт!

– Как вы меня похитили? Что с Мелли и охраной? – Я говорил спокойно, но внутри клокотали злость и страх. Помнится, во всех этих передачах по выживанию и общению при налетах и нападениях каждый раз вдалбливали, что сердить и провоцировать нападающих нельзя. Поэтому спокойствие, Лиана, только спокойствие.

– Не беспокойтесь, милый. Мелли здесь, с ним все в порядке. Он уже тоже пришел в себя. Охрану обезвредили бескровно, никто не пострадал. Я не люблю крови.

Мелли здесь? Мелли?! О, боже. Опять из-за меня пострадали люди. И брат Мэда.

Он был очень красивым и нежным мальчиком. В моменты общения он держал себя высокомерно и скованно, но это от ревности. Я не настаивал на быстром сближении, хотел, чтобы он постепенно привык ко мне, увидел, что от меня ему не надо ждать угрозы, и по шажочку, медленно, разглядел во мне друга и родственную душу. Времени у нас навалом, – думал я. А оно вот как сложилось.

Мелли ненавидел альф, презирал их, боялся, избегал с ними встреч. А теперь он на корабле, полном самцов, к тому же являющихся пиратами и разбойниками.

Я прикрыл глаза и постарался выровнять дыхание.

– Хочу увидеть Мелли.

– Конечно, Лиатт. Вы, наверное, голодны. Давайте пообедаем вместе, и затем вы увидитесь с вашим родственником.

– Нет. Сейчас. Я должен увидеть его прямо сейчас. Мальчик в свое время пережил похищение, и даже не представляю, что он чувствует, попав к вам в руки. – Рассказывая о похищении, я ничем не рисковал, ибо Рион был слишком хорошо осведомлен о делах семьи Кайрино, и ничего нового из моих слов не узнал. А вот морально поддержать бедного мальчика стоило прямо сейчас.

– Милый, прекрасный, заботливый Лиатт. Вы все больше и больше заставляете восхищаться вами, вашей преданностью и добрым сердцем, хотя, мне казалось, что больше некуда. Представляю себе, как вы будете любить своих детей. Видите ли, Лиатт, я обещал вам, что буду завоевывать вашу любовь, но должен быть уверен, что вы тоже будете делать мне шаги навстречу. Ибо, если бы мы встретились при других обстоятельствах, если бы я просил вашей руки до того, как вы познакомились с Кайрино, ответьте честно – вы бы согласились на брак со мной? Ведь я вам нравлюсь, хотя бы чуть-чуть? Жду от вас честного ответа, Лиатт.

– Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, мистер Корриго, то не надо было бы в лес ходить. Не могу вам ответить на этот вопрос, потому что случилось так, как случилось – я выбрал Мэдирса, я замужем, и вы не мой муж. Но – да, вы мне нравитесь. Когда выполняете свои обещания и ведете себя, как разумный, светский, приличный человек.

– Благодарен вам за честность и за каждый ваш шаг навстречу мне, буду одаривать вас тем подарком, который вы хотите. – Рион встал и протянул руку. – Пойдемте, я проведу вас к Мелли.

Рука у Риона была теплая, пожатие нежным, но крепким. Он не удержался и приник губами к моей ладони, коротко поцеловав. Но тут же оторвался и помог мне встать с постели, открыл передо мной дверь и провел по коридору корабля к двери с цифрами 28, распахнул её и пропустил меня вперед.

Мелли лежал на кровати, сжавшись в комок, и при звуке открывающейся двери подскочил и замер, как натянутая струна, со страхом глядя на меня и Корриго. Потом черты его лица, при узнавании, изменились, и он сжал кулаки до побелевших костяшек и с ужасом переводил взгляд с меня на Риона.

– Мелли! Мелли, дорогой. Это мистер Корриго Рион. Мы находимся на его корабле. С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? – Я медленно подошел к испуганному мальчишке, собираясь прижать его к себе, успокоить, но он оттолкнул меня и с ненавистью выкрикнул: – Так это ты, ты, ты с ним сговорился? Ты его любовник?!

– Милый, глупый, красивый Мелли! – Корриго стоял у двери и по-отечески улыбался. – Может ты и ненавидишь мужа своего брата, но ум включать хоть иногда надо. Я приложил столько усилий, чтобы выкрасть вас без крови и ущерба, с минимальными потерями, а ты не видишь дальше собственного носа, подозревая человека, который не сделал тебе ничего плохого, только потому, что ревнуешь? Ай-ай-ай! Думал, ты достойный брат такого умного альфы, как Мэдирс Кайрино, а ты ведешь себя, как истеричный опереточный омега.

Мелли вздернул подбородок и задиристо произнес: – У тебя, наверное, член короткий, раз язык такой длинный!

Я охнул и развернулся к альфе: – Мистер Корриго, прошу простить несдержанность Мелли, он юн и напуган, и не отдает отчет своим словам.

– Рион. Я просил называть меня Рион.

– Рион. Позвольте мне пообщаться немного с Мелли наедине? – Я замер в ожидании. Называть его по имени было уступкой с моей стороны. Он должен это оценить.

И пират оценил.

– Немного, прекрасный Лиатт. До обеда у вас есть полчаса. Хотел бы видеть вас на обеде по-домашнему. Чтобы вы привыкали, что мы вместе. – Он поклонился и вышел за дверь.

Я осел прямо на пол, ноги от страха не держали. Это пиздец. Как донести бунтующему ребенку, что нельзя провоцировать потенциальных насильников и бандитов?

– Мелли! У нас мало времени. Выслушай меня внимательно. Хочешь ты того или нет, мы в плену. Если будешь язвить, огрызаться и провоцировать альф, то обязательно своего добьешься. Прикуси язык и молчи, очень сильно тебя прошу! Я тебе не враг. Нам надо держаться вместе, понимаешь? Надо выждать, пока Мэдирс найдет нас и выкупит. Или спасет. Ты же понимаешь, что он уже нас ищет? Зачем усложняешь ему свой выкуп? Если раздраконишь Корриго, он может разозлиться и продать тебя на любую планету, или отдать своим альфам. Ты меня слышишь? Ты ведь умный мальчик. Пожалуйста, сто раз подумай, прежде чем что-то сказать, и промолчи.

– Я тебя прекрасно слышу, лорд Лау. Только не понимаю, почему ты сказал «Зачем ты усложняешь ему свой выкуп?» Свой? А себе ты оставил роль любовника пирата?

– Мы с Мэдом не хотели тебя пугать и условились не рассказывать подробностей, пока не пройдет время и все не поутихнет. Ты же видел в новостях, что на нас напали пираты и Мэд сдал их полиции. Так вот, тогда Корриго увидел меня на корабле и пообещал отобрать у Мэда. Не знаю, как он освободился из тюрьмы, но он это сделал, сделал то, что обещал. Он собирался убить Мэда и взять меня в мужья, а заодно и всю империю твоего брата. Если будешь вести себя несдержанно… Ты все ухудшишь. Корриго меня не отпустит. Тебя – может быть. Если Мэд даст то, что потребует пират. Я хочу защитить тебя, Мелли. Помоги мне. Мэд не вынесет, если потеряет нас обоих. Дай нам шанс дождаться появления Мэдирса живыми. Пожалуйста!

– Хорошо. Ты действительно не сделал мне ничего плохого, кроме того, что воруешь любовь моего брата. Я постараюсь, Лиатт. Как думаешь, скоро Мэд нас найдет?