Текст книги "Попадос (СИ)"

Автор книги: Inndiliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– И ты трус, Тир! Но пусть это будет на твоей совести.

Развернулась лицом к Мэдирсу и спросила: – Как долго ты еще собирался прятаться от меня, от себя, от решения проблемы? Значит, обрюхатить меня у тебя сил и доблести хватило, а дальше – в кусты? Не было у меня ничего с Корриго. Этот жополиз ничего не успел сделать, кроме как вволю нализаться. Если от этого твой ребенок стал вдруг его ребенком, то даже не знаю, кто из нас двоих идиот. И правильно ли сделал, что выбрал тебя, а не его. Потому что, когда я сказал, что беременен твоим ребенком, он не стал сбегать на два дня и пить, а сразу сказал, что я рожу его и оставлю себе. А ему нарожаю других. А ты… Ты…

– А я, Ли, надевал презерватив в ту последнюю ночь, потому что не хотел, чтобы ты меня ненавидел. Ты не мог забеременеть от меня.

– Что? Что ты сказал? А как же тошнота, рвота, это же…

– Газ. Отравление газом. – Мэд упал на колени, обнимая меня и прижимаясь головой к животу. – Прости меня! Прости меня, Ли! Какой же я был дурак!

– Нет. Не прощу. Ты бросил меня одного в тяжелой ситуации, хотя сам и был в ней виноват. Не желаю вас больше видеть, Мэдирс Кайрино.

Я развернулась на босых пятках и вышла из рубки, не глядя по сторонам. Дойдя до Солиса, не глядя в его сторону, бросила: – Всю мою одежду немедленно ко мне в каюту!

Больше сидеть взаперти и ждать милостей от Мэдирса я была не намерена. Хватит разводить сопли. Пора брать все в свои руки.

Пришла моя пора вертеть тебя, Мэдди, как спинер.

Комментарий к 23. * Москва слезам не верит.

**Приходит мужик в рыбный ресторан. Официант провожает его к огромному аквариуму с живой рыбой и всякими гадами, и предлагает выбрать. Мужик выбирает огромного лобстера, официант вылавливает его специальным сачком и специальным же молоточком ему по панцирю – хуяк! Лобстер брык, и готов. Его торжественно уносят на кухню, мужик идет за столик ждать. На кухне из холодильника вынимают замороженное мясо, начинают готовить, а лобстера скидывают в специальную трубу, по которой он съезжает назад в тот же аквариум.

Там лобстер в изнеможении прислоняется лбом к холодному стеклу и говорит: “Ебвашумать! Да когда ж я уже сдохну-то?”

====== 24. ======

Как же в юности я мечтала о приключениях! Вуаля! Практически все сбылось – и космос, и пираты, и красота, и молодость, и красивый, сильный мужчина рядом, выполняющий все мои прихоти. Ешь большой ложкой, не обляпайся.

Кто бы мне тогда сказал, что, вообще-то, жопа любит мягкую кровать, теплую ванну, нежное мыло, дорогое белье, а не приключения. Но кто у нее спрашивает…

Оказывается, мечты сбываются и мечтать надо аккуратнее.

Жаль, что никто не предупредил, что в мечтах сильный, красивый и любящий мужчина может оказаться трусом.

Обида на Мэда была так велика, что я задвинула все мысли о нем подальше, так глубоко, как только смогла. И тогда освободилось так много других мыслей, что же надо делать, чем заняться, пока мы летим к месту моего проживания. К тому времени, когда Солис принес мои вещи в каюту, где помог определиться с выбором наряда на сегодня, у меня выработался четкий план самого необходимого. Оказалось, работы много, и надо заниматься учебой с утра до вечера, чтобы к моменту прибытия не выглядеть дикарем и не совершать позорных ошибок.

Выбор одежды стал первым камнем преткновения. Мне, как милорду, мужу мультимиллионера, владельцу заводов, газет, пароходов планет и прочих богатств, предписано было ходить в рюшечках, разлетайках, пышных рукавах, туниках и широких штанах. Ни божемой строгих брюк, уж молчу о брючках и рубашечках в облипку. Это все только для мужа. На выход – пышная одежда, скрывающая изгибы и мягко очерчивающая контуры тела, драпирующая все, что только можно.

Как я психанула! Но тут же одернула себя – нет паранджи, нет гаремов, нет многоженства, что тебе еще надо, хороняка ты эдакий? Остальное переживёшь. Может, действительно, выставлять напоказ свои булочки и тощие косточки сильно чревато? Мало тебе было этого Риона, который на раз тебя сделал и ты пикнуть не успел? При полном корабле народа. Так что неча тут хвост задирать и с хреном наперевес на амбразуры скакать. В чужой монастырь, как известно, со своим усталым не ходят.*

Да и времени на все это тряпье абсолютно нет.

Но кое-что я все-таки предприняла. Солис принес ножницы и я обрезала всякую поебень, которая болталась рюшами или оборками. Сделала стильненький наряд на сегодня из белой газовой рубашки (без этих воланов она смотрелась действительно лучше, вернее, я смотрелся лучше в ней), заправила ее в единственные прямые, без изысков, брюки из зеленого шелка, сверху намотала пояс-шарф на талию.

Солис все порывался вытащить рубашку из штанов, но смирился и оторвался на выплетении красивой французской косы, вставляя небольшие зелененькие цветочки в прическу, получилось очень миленько.

Но когда он открыл огромный кейс с косметикой, мне чуть не поплохело. Раскрашенные мальчики мне претили.

Видя муки и стенания слуги, который от всех моих капризов и закидонов начал заламывать руки, решила все же не усугублять и нанести минимум косметики. Заодно надо было привыкать к своему лицу, изучать его нюансы и уметь придавать ему минимальный лоск.

Немного подводки для глаз. Чуть-чуть туши на рыжие ресницы. Слегка провести бесцветным блеском. Нежная фиялка готова. Молодая, красивая, стильная. Не спутаешь ни с альфой, ни с бетой.

Единственно, что меня порадовало во всем этом кордебалете – обувь. Мягкие салатовые мокасины на небольшом каблучке я выхватила взглядом сразу из десятка пар разных туфель на каблучках. Мало того, что они оказались впору, так еще были очень удобные и красивые.

– Солис, ты знаком с кораблем?

– Конечно, милорд.

– Проведи мне обзорную экскурсию. Я, кроме как в этой каюте и в рубке, нигде не был. Мне нужно больше двигаться и заодно осмотреть свою собственность, чтобы знать, чем владею.

– А милорд Мэдирс не будет…

– Не будет, – прервал я бету. – Милорд Мэдирс так занят, что на меня ему времени не хватает.

– И все-таки, милорд, нужно испросить разрешение. Вы омега. Знатный омега. Вам одному по статусу ходить не положено.

– А я не по статусу собираюсь ходить, а по кораблю.

Ай, молодца! Огрызаться на бету за то, что он говорит полезные и правильные в этом мире вещи, чтобы я еще больше не опозорилась, достойно Лианы, Лиатта и мужа миллиардера.

– Прости, Солис. Конечно же, ты прав. Но я расстроен и перенес свое плохое настроение на тебя. Веди меня к мужу на аудиенцию.

Встречные альфы кланялись, замирая, стоя в поклоне, пока я не пройду мимо. Я величественно кивала головой. Слегка. Так, чтобы не переборщить. Узнать бы, как это правильно делать. Зря все же исторические сериалы дома не смотрела. Зря.

Солис привел меня к каюте, в которой я еще не была, и указал рукой на дверь.

– Войдите, – раздался голос Мэда, когда я легонько постучал.

Вид Мэдирса, когда он увидел меня, был достоин кисти художника. Обожание, восторг, растерянность, надежда, все это – плотно пересыпанное чувством вины и неудержимого счастья.

– Прошу вас, Солис, – поманила бету, не желая оставаться один на один с мужем.

– Благодарю вас, Солис, вы свободны. – Мэд настоял на своем.

– Подождите в коридоре, – я оставил за собой последнее слово.

Мэд подхватил мою руку и поцеловал. Сдержанно, но со страстью в глазах. – Ты сегодня прекрасно выглядишь, Ли. Немного необычный стиль в одежде, но прекрасно. Хотел бы еще раз извиниться…

…И в мозгах сразу всплыло читанное в сети:

Наша Таня громко плачет:

Потеряла Таня честь.

Честь, ебёна мать, не мячик,

Мячик можно приобресть.

– Не стоит впустую тратить твои слова и твое драгоценное время. Я пришел испросить разрешение на экскурсию по кораблю. Далее. У меня целый список того, что мне нужно. Помнится, ты в свое время говорил «только попроси». Но, если ты откажешь, то не удивлюсь. Как оказалось, некоторые слова – всего лишь слова. Итак, присядем?

Мэд скис, но отодвинул мне стул, помогая присесть.

– Позволь мне все же извиниться, – произнес он, вставая на одно колено и беря меня за руку. – Я в очередной раз повел себя недостойно. Этому нет оправдания и нет прощения. Я был выбит из колеи виной за то, что не мог обезопасить тебя от нападения, был уверен, что ты не беременный, в пылу активных действий был не в себе и твое признание о ребенке меня подкосило. Да что там, убило. Но это не оправдывает того, что я не пришел сразу, в ту же секунду, и не выяснил все обстоятельства. Я очень виноват перед тобой, моя радость. Скажи, что мне сделать, чтобы ты простил меня?

– Отпустить, – вырвалось у меня. – Дать развод.

Да что за блядская женская натура? Когда уже мой рот будет хоть как-то связан с мозгами? Ведь на самом деле я так не думала. Обижалась, злилась, психовала – да. Но не до такой же степени!

– Никогда. Никогда этого не будет. Забудь. Ты мой муж, и это навсегда.

– Ну что ж. Тогда перейдем к насущным вопросам. Солис проведет мне экскурсию по кораблю. Это можно? – совершенно без издевки, просто, спросил я.

– Я выделю вам одного члена команды. С ним можно.

– Спасибо. Далее. Мне нужен планшет, типа такого, на котором я рисовал планеты. Хочу вести записи.

– Я сам уже подумал об этом. Вот дуол – это твой. Я объясню, как им пользоваться.

– Спасибо. Далее. Мне нужно учить язык, письмо, правила.

– Это несложно. Я подготовил тебе программу – обучение происходит с помощью мнемотехники, это инопланетные новшества. С их помощью мы обучаем инопланетян нашему языку. Но одних мнемотехник будет недостаточно – в языке, как и в любом другом, есть нюансы, которые не заложишь в программу. Это нужно будет объяснять дополнительно. Я обеспечу тебя прибором и помогу освоить этот предмет.

– Мне нужна информация о планетах этой системы, животных, географии, истории, основные правила поведения для общего развития.

– Эту программу я тоже приготовил. Послы с других планет изучают ее в обязательном порядке, поэтому такие данные есть на каждом корабле. Только тебе нельзя все это загружать в один день. Нужно, чтобы информация усваивалась постепенно.

– Спасибо. Пока всё. – Я поднялась со стула, и Мэд шагнул мне навстречу, крепко прижав к себе.

– Ли! Ли, радость моя!

Вихрь чувств обрушился на меня. Обида, отторжение, радость от тактильных прикосновений, родной и притягательный запах Мэда, которого мне так, оказывается, не хватало, переплелись в тугой комок, давящий на сердце.

– Всё? Натискались, лорд Кайрино? Довольно. Не могу отнимать ваше драгоценное время от важных дел.

Я отстранилась от Мэда и вышла из каюты.

Приставленный к нам охранником Нурам держался позади нас, следуя молчаливой тенью. Солис водил по кораблю, показывая обыкновенные коридоры, двери, ничего особенного в этих помещениях не было. Если не знать, что это корабль, можно было бы подумать, что обычное здание с узкими коридорами, без окон, с дневным освещением, в несколько этажей.

Самое интересное оказалось в трюме, на нижнем этаже – там помещение было больше и хранились разные странные предметы, при первом же взгляде на которые сразу становилось понятно, что они имеют инопланетное происхождение. Но, так как назначения этих предметов мне были неизвестны, а Солис о них ничего не знал, я просто удовлетворила свое любопытство визуала, впитывая в себя необычные формы, линии, силуэты и надписи.

– Хочу навестить пленников, – внезапно попросила я.

Солис посмотрел на Нурама, тот пожал плечами и отвел нас в коридор на третьем этаже, где у кают не было дверей – вместо них проход преграждали решетки.

– Милорд Лиатт! Я знал, что вы придете! Можно поцеловать вашу ручку? – Рион выглядел неплохо, а увидев меня, весь засветился и приник к решетке.

– Не стоит, мистер Корриго! Мне хватило прошлого общения с вами. Пришел узнать, как с вами обращаются и не испытываете ли в чем-либо нужды. Как ваша голова? Надеюсь, уже зажила?

– Лиатт! Великодушный, прекрасный, великолепный и сияющий! Неужели вы думаете, что, попробовав вас, я могу забыть такое? Теперь вы будете моим и это только вопрос времени. Ждите меня. Вы будете окружены красотой и богатством, которая расцветит вашу красоту и заставит светиться ваши чудесные голубые глаза еще ярче. – Глаза Риона фанатично горели, лаская меня. Руками он вцепился в прутья, но не представлял из себя никакой опасности, но и подходить к нему я не собирался.

– Вот как? А как вы собираетесь освободиться? Ведь вас ждет полиция, арест, суд и тюрьма.

– О, милый Лиатт, не забивайте свою чудную головку такой ерундой. Это совершенно не проблема. Думайте лучше, что вы хотите попросить у меня в подарок. Каждый день это должен быть другой, новый подарок, чтобы с вашего лица не сходила обворожительная улыбка. Видя ее, мне хочется совершать подвиги во имя вас.

– Господин Корриго, вы же видите, что никаких чувств я к вам не испытываю. Вас это не смущает? – спокойно, без тени страха или других эмоций, спросил у него.

– О! Добиться вашей любви будет нелегко, но это будет очень увлекательно, прекраснейший из омег. Это войдет в историю и об этом будут рассказывать своим детям, как волшебную сказку, все омеги детям перед сном. И вы, моя прелесть. Нашим детям. И когда мы займемся любовью, то, милый Лиатт, вы ни на что ее больше не променяете.

– Могу гарантировать только безответную. Какой вы упрямый, мистер Корриго. Не желаете видеть правду дальше своего носа. И даже тот стакан вам ни о чем не говорит? – приподнял бровь я.

– Тот стакан, милый Лиатт, говорит о многом. О вашей верности. Смелости. Находчивости. Решительности. Страстности. Он только укрепил меня в сознании, что вы – мой омега.

– Вот как?! А если бы я отказывался вести себя, как все остальные омеги, противоречил правилам и устанавливал свои, требуя невозможного? – поинтересовался, указывая на выбритую часть головы.

– Я бы удивился, если бы вы этого не делали, прелестный Лиатт.

– И даже если бы побрился налысо? – хмыкнул я.

– У вас прелестные, славные маленькие ушки, с небольшой милой лопоухостью. Вам пойдет, потому что вы – сокровище, Лиатт! – Рион улыбнулся.

Красивый мужчина, обещающий звезды с неба.

– Вы меня не удивили. Все то же самое мне может дать муж. «Так какой смысл менять одного целого кабана на другого из-за палки колбасы», – чуть не вырвалось у меня.

– Он не знает вашей сути, Лиатт. Он не видит глубины вашей мятущейся души. Не сможет огранить ваш бриллиант, чтобы он заиграл всеми красками. Кстати, я уже понял, что растить детей – не ваш удел. Я не стану запирать вас в детской, а дам вам свободу, Лиатт. Вам нужен такой смелый и сильный мужчина, как я, который готов пойти против общества, против всего мира вместе с вами. И создать целый новый мир для вас, мое сокровище. Чтобы вы встали вместе со мной во главе правительства и сияли, как рождающаяся новая звезда, чистым и созидающим светом.

Честно говоря, его вид, его слова что-то затронули в моей душе. Таких комплиментов мне никто никогда не говорил. Королевских.

– Закатай губу, Рион. Все это мой муж получит от меня. А твой удел – готовиться к тюрьме и продолжать дальше строить невыполнимые планы. – Мэд неслышно подошел ко мне и прижал к себе спиной, охватив руками за талию.

Тело хотело прижаться посильнее, откинуть голову ему на плечо, подставляя шею, впитывая его запах, наслаждаясь горячими, большими ладонями, гладившими мой живот. Но я лишь замер, стоя рядом. Показывать раздрай в наших отношениях тут никому я не собирался.

– Ты слишком слаб, Мэдирс, для такого омеги. Ты его будешь подавлять, и он зачахнет. Но это ненадолго, – ухмыльнулся Рион.

– Помечтай, пока у тебя есть время.

Оказавшись в нашей каюте, Мэд развернул меня к себе и грозно спросил: – Это из-за него, из-за Корриго, ты просил у меня развод?

– Мэдирс Кайрино. Официально заявляю вам, вы – идиот. И стаканом ему по башке я съездил, по-вашему, тоже из-за большой и чистой любви, внезапно вспыхнувшей на фоне течки к насильнику и пирату? – я зло усмехнулась.

– Я идиот, Ли. Но зачем тебе развод? В наших условиях жизни омега без альфы беззащитен и не может управлять ни собой, ни своими детьми, ни своей жизнью. Муж, родственник, хоть какой захудалый альфа только может защитить и помочь омеге. Ты один будешь большой приманкой и камнем раздора между всеми альфами, кто увидит тебя и захочет тобой обладать.

– Чертов альфаархат! Нет! Я просто хотел свободы. Делать то, что хочу, жить так, как хочу.

– Человек, живущий в обществе, не может быть свободен от законов общества. Мне казалось, ты должен это понимать, как никто другой.

– Понимать и принимать – две большие разницы. Но, спасибо, я уже это понял.

– Так прости и прими меня, Ли! Обещаю, что дам тебе все, что ты попросишь. Кроме развода.

– А Корриго действительно может освободиться и сделать все то, что обещал?

– У него богатые связи и достаточно средств для этого. А насчет тебя… Пока ты мой муж, нет.

– Или, пока ты жив. – Я растерянно посмотрел на Мэда.

– Или, пока я жив. Но тут ты можешь не бояться. Я не собираюсь умирать или отпускать тебя. – Мэд улыбнулся обнадеживающе.

– А как ты планируешь поступать с Дионом?

– Добрая душа ты, Ли. Обо всех заботишься, рыженький тоу. Диона я обещал отпустить на все четыре стороны, если он поклянется никогда больше не пересекаться с моей семьей. Учитывая, что его теперь будет искать Корриго и полиция, ему придется рвать когти быстро и далеко. И затаиться на какой-нибудь планете. За него можешь не переживать. Если бы не ты, сдал бы его в полицию. Но только из-за того, что он помог тебя спасти… Я переменил свое решение в отношении его судьбы.

Мэд помолчал и неожиданно нежно произнес:

– Можно я приду вечером к тебе, Ли?

– Мои двери всегда открыты для вас. Выходите.

– Надеюсь, Ли, ты передумаешь. Я очень стараюсь исправиться и не совершать ошибок по отношению к тебе, но это абсолютно невозможно. Ты ведешь себя не так, как омеги, и мне трудно угадать, что еще ты сделаешь в следующую секунду. Я готов совершать подвиги во имя тебя, но не знаю, какие из них тебе нужны.

– Знаешь, Мэд… Не обязательно совершать подвиги. Достаточно не делать подлости.

– Один поцелуй, Ли. Пожалуйста. И тебе пора на занятия с мнемотикой. А потом мы пообедаем. Вместе.

Один поцелуй. После которого почему-то не хотелось никуда идти, а захотелось поддаться жару, разлившемуся по всему телу, и отдаться горячим ласкам больших и нежных рук, мягких губ. Но я решительно прервал его и устремился к новым знаниям.

Новый опыт в изучении языков через мнемошлем был интересным, необычным и выматывающим. И годился только для супер-героев блевотиков. Потому что я потом опять блевал, пытаясь усвоить то, что залили мне прямо в голову с помощью шлема. Поэтому обед не состоялся и все планы проверить, как я понимаю прочитанное, и вообще даже подержать книгу в руках не удалось.

Я заснул моментально и, когда проснулся со свежей головой, кишащей новыми знаниями, которые хотелось пощупать, разобрать, разложить по полочкам, опробовать, то был счастлив. Я любила новые языки. Изучать, вкушать, как доброе терпкое вино. Но здесь все было совершенно иначе. Там встречались странные фразы и слова, которые без образов и картинок были непонятны.

Например, иностранцам наши фразы типа «человек человеку – волк» звучали как «штангенциркуль отвертке линейка». Так и здесь. Многие названия и имена собственные тоже были лишены смысла и требовали доработки, узнавания и копания в сети и литературе.

Я была наполнена восторгом предвкушения новых знаний, и мечтала, как найду сейчас книгу и окунусь в целый новый мир интернета и картинок.

Но пришел Мэд, подождал, пока я оденусь и умоюсь, и повел меня представлять команде.

Ох уж, эти обязанности…

Никогда не мечтала быть королевой, потому что обязанности для меня всегда перечеркивали все прелести от короны, трона, балов, платьев и богатства. Да нахрен сдалось такое богатство, когда взамен на тебя вешали несвободу. Именно в это я и вляпалась.

Комментарий к 24. *В чужой монастырь, как известно, со своим усталым не ходят.

(Переделанная цитата, типа юмор)

====== 25. ======

– Лиатт, не надо протягивать руку для поцелуев команде. Достаточно улыбнуться. Не так, как мне, а только уголком губ. Холодно. – Мэд прикоснулся к моим губам и нежно погладил уголок, отчего мое лицо расслабилось и немного поплыло. – Ну, почти так. Это альфы, Ли, им не надо давать надежду на большее.

Представление прошло, как в лучших домах ЛондОна и Парижа, почувствовала себя домовладелицей английского замка. Улыбалась холодно, величественно кивая, и почти ни одного имени не запомнила. Кроме последнего альфы. Совсем юнец. Милый и красивый мальчик. Во мне проснулась мамка и я, вспомнив сынулю, подошла к нему и погладила по чернявой кудрявой голове.

– Божечки-кошечки, такой молоденький, просто юный бог! – ласково улыбаясь, произнесла я.

– Мне восемнадцать, – чуть обижено и гордо возразил Мирро, неосознанно ласкаясь головой об мою руку. Пахнуло карамелью.

Мэд взял меня за предплечье и поволок в рубку.

– Что ты вытворяешь? Какой бог? Какие кошечки? Тебя тянет на молоденьких? – грозно шипел он в ухо.

Я вырвал руку из его захвата и гордо пошел сам.

Ну да! Со стороны это выглядело, наверное, довольно странно – им же неизвестно, что у молодого мужа, омеги девятнадцати лет, возгорелись мамские воспоминания. Чорд. Лиана, блэт! Ты еще Эзьку вспомни. Ой, нет. Зачем ты его вспомнила? Как теперь убрать стояк? Бляяяя! У меня встал на Эзру Бербоуна, только от воспоминания от его фоточки и видосика. Ипать мои старые костыли! Как это я избавлялась от стояка???

А! Дети! Надо подумать о детях! Но на ум вместо своих детей перед глазами упорно приходила картинка кудрявого альфочки.

Мэд тем временем погасил свет в рубке и открыл шторки на иллюминаторах.

Пока шторки жужжали, поднимаясь, он подошел со спины и закрыл мне глаза рукой.

Хоть бы стояк не заметил, позорище-то какое! Он ведь подумает, что встало у меня на молоденького альфу. Объяснить, что я не верблюд, и стояк на моего любимого земного свуна, не получится. Это будет еще хуже. Интересно, а это считается изменой? О чем ты сейчас думаешь, бестолочь!

– Смотри! – Мэд убрал от глаз руку и я оказалась в полной темноте, подсвеченной мониторами приборов. Когда глаза привыкли к слабому освещению, увидела звезды, мерцающие изо всех иллюминаторов. Космос был чёрен. Страшен. Пугающ.

Чернота затягивала, но не отпускала. Звездочки маленькими точками светились в почти полной неподвижности. Больших планет не было видно. В горле пересохло, как только поняла, что наш малюсенький кораблик висит в бездонной черноте вакуума на многие-многие километры, как одна-единственная капсула с жизнью внутри.

Космос заглядывал в душу и, как дементор, высасывал всю радость.

Но оторваться и прервать контакт было невозможно. Это какой-то факин мэджик!

Я качнулась и прижалась к Мэду спиной, чтобы ощутить его тепло и поддержку в безмолвной пустоте, окружающей нас. Он мягко обнял меня руками и положил голову мне на плечо.

– Как красиво, Мэд! И как страшно! – выдохнула с восторгом.

– Знал, что тебе понравится. Ты первый омега, кому нравится открытый космос.

– А кого еще ты водил показывать это? – тут же возмутилась я.

– Долго рассказывать!

– Эй, это моя реплика! – ухмыльнулась я. И правда – мало ли что там до меня было. – А мы можем выйти в скафандрах на поверхность корабля? – мой голос дрожал. Этого хотелось и не хотелось. Но не спросить я не могла. Это же такой шанс. Даже если до усрачки страшно, упустить его было нельзя. Хотя ни разу не была в комнатах страха – там мне было страшно. А тут… Тут бы пошла.

– Нет. На поверхность можно выходить, когда корабль находится в статике. Пока мы движемся, этого делать нельзя. На орбите будет можно, но у нас не будет на это времени. Мы и так задержались с прибытием домой из-за нападения. А нам с тобой еще предстоит одно мероприятие, которому ты не обрадуешься. Идем в каюту, нужно поговорить.

Ну йопт. Опять. Да что ты будешь делать!

Мэд привел меня в мою каюту, как я ее теперь называла. Кстати, значки на дверях в коридоре действительно оказались цифрами. Еху! Мнемошлем сработал, не зря блевала.

– Ли, – Мэд сел за стол напротив меня. – Давно хотел тебе сказать, но все не находилось времени. По прилету на Элькору, через день, у нас состоится свадьба. Это публичное мероприятие, будет пресса, много столичной знати, это статусное мероприятие, без которого не обойтись. Костюм для тебя готов, тебе надо будет только позировать и улыбаться.

– Опяяяять!!! – застонал я. – Да сколько ж можно!

– Почему ты так не любишь свадьбы? – удивился Мэд.

– Не люблю публичные мероприятия. Хочу тебя обрадовать – похороны не люблю еще больше. Что-нибудь еще? – Я была расстроена, что этот чертов калейдоскоп, в который меня увлекло с момента пребывания в этом теле, никак не остановится, и все эти картинки, мелькающие перед глазами, не давали притормозить и успокоиться, прийти в себя.

– Вообще-то у меня много есть о чем с тобой поговорить, но оно потерпит. Хотел, чтобы ты знал об этом. А сейчас мне надо поработать, прости. – Он поднялся, собираясь выйти из каюты.

– Мэд, а что с кораблем Риона? Где он?

– После захвата всех налетчиков мы попытались пробраться на корабль Корриго, но он отстыковался и улетел. Полиции мы сообщили. Его преследуют. Я приду к тебе вечером, Ли?

– Незачем.

– Я буду просто спать, Ли. Я ведь твой муж. Что подумает команда?

– А мне начхать. На тебя было не начхать. А ты… Не приходи. Если не хочешь ломиться в закрытую дверь.

– Да, вот еще что. Взамен на причиненные неудобства со свадьбой, что ты хочешь получить в виде компенсации, Лиатт?

– Море. Песок. Пляж. Солнце. И чтобы меня сутки никто не трогал. – Я не верила в выполнение этой просьбы, но мне так хотелось небольшого отпуска. А дома отпуск – значит теплое море.

– Сразу же после свадьбы, Ли. У нас дом стоит прямо на берегу моря. Обещаю тебе день отдыха. Вдвоем со мной.

– Спасибо.

Мэд вышел, а я запрыгала по комнате от восторга. Дом на море! Да это же нереальный праздник какой-то. Свой дом. Море. Песок. Неужели хоть в этом мне повезло?

Солис поскребся в дверь и вошел с какой-то шкатулкой в руках. А! Это та же шкатулка, из которой доставали украшения к свадьбе.

– Мистер Лиатт, милорд Мэдирс велел отдать эту шкатулку вам, чтобы вы наряжались на каждый выход из каюты, как подобает вашему статусу.

Блиааать! Если кто-то еще раз скажет при мне слово «статус», вцеплюсь ему в морду!

Видя мое перекошенное лицо, Солис открыл шкатулку и протянул ее мне. – Мистер Лиатт, посмотрите, какая красота! Вы же на свадьбе этого не видели, а тут столько изумительных вещей! Вот, например, – он достал какую-то цепочку с подвесками, которая мелодично позвякивала.

– И что это? – удивленно спросил я.

– М-м-м! Это ножной браслет с бубенчиками. Посмотрите, какой изящный, с маленькими подвесочками. Какая миленькая вещица!

– Дарю ее тебе, Солис, за твою помощь, которую ты мне оказывал дома, да и здесь, на корабле.

– Что вы, мистер Лиатт! – Он вытаращил глаза и побледнел. – Это очень дорогая вещь и мне не по статусу…

– Блэт! Солис! Возьми молча! И не говори при мне больше об этом ебучем статусе! – мне казалось, я сейчас взорвусь.

– Спасибо, мистер Лиатт. Я очень вам благодарен! Сейчас принесу ужин в каюту, вы же не обедали.

– А вот за это спасибо. Искреннее. Есть хочется.

Исследование шкатулки я оставил на потом. Достал книжку из панели в стене и принялся разбираться в этом месиве букв, сопоставляя информацию в голове с написанным в книге. Это был сборник стихов, что сильно затрудняло моё первое чтение, но оторваться и не впитывать в себя новое я просто не мог.

Поэтому обед проглотил, не чувствуя вкуса, с огромным удовольствием читая стихи. Ну, как, читая… Пытаясь уложить в голове то, что видел. Многие слова были непонятны. Кое-что выписывал в дуол-планшет. Использовать его было несложно, надо было только методом тыка и какой-то матери разобраться в значках. Но я же умная, я разобралась. Не так уж сильно он отличался от моего домашнего планшета.

Очень хотелось попасть в мировую сеть, посмотреть, как у них тут все устроено, но глаза слипались. Улегшись после душа в постель, я перебирала в голове прошедшее за день. Но, как только закрывала глаза, чернота космоса вставала перед ними пугающе и смертельно. Так, что стыла кровь и сердце замирало, останавливаясь.

Надо было как-то отвлекаться от мыслей о своей ничтожности перед космосом, в котором мы сейчас двигались с огромной скоростью.

Перед глазами встало лицо Мэда. Ладно, Лиана. Будь честной. Столько событий и приключений, сколько случилось за эти две недели с Мэдом, ты со своим мужем за тринадцать лет не испытывала. И вёл он себя очень мужественно в любой ситуации. Кроме последней.

Но, окей. Представь себя на его месте: вот ты потрахалась с презервативом – в ущерб, кстати, своим желаниям и мечтам о детях – тут это гадское похищение, предательство члена команды, приволакивают меня, и Рион утаскивает мужа в каюту, бла-бла-бла, вас находят голыми в крови, и ты говоришь – я беременна. Что делать с ребенком?

Ну? Что бы ты подумала? То-то же. И сразу бы побежала успокаивать? Ну, ок, ок, ты, может быть, и побежала бы – мамское в тебе не изжить, и жалеть всяких убогоньких из тебя не вытрясти никакими переселениями душ. Но он же альфа. Ужалили, понимаешь, в самое дорогое!

«Ой, всё! Да я давно это поняла, что ты мне тут объясняешь. И что ты предлагаешь – броситься ему на шею с криками – Ваня, я ваша навеки, прости дуру?» – м-м-м, обожаю сама с собой разговаривать. Добрый и злой полицейский. Ли добрый, Лианка дура. «Нет уж, надо учить Мэда, что такое поведение недопустимо».

Но, как только закрывала глаза, космос обрушивался на меня всей громадой и раздавливал так, что дышать становилось трудно.

Так. Ну, нах. Я встал и надел шальвары и тунику – в темноте не видно было, какого они цвета, но выбор этой домашней одежды был сейчас не в приоритете. Их было дофига среди всей одежды, поэтому и нацепила первое, попавшееся под руку.

Выйдя из каюты, прошла по пустынному коридору до двери Мэда и аккуратно толкнула дверь, даже и не подумав постучаться.

Гибкое обнаженное тело со спины, с черными распущенными волосами, привставало и опускалось на члене лежавшего под ним. Хриплые постанывания, запрокинутая голова. Пальцы на ногах альфы сгибались в такт двигающегося на нем мужчины. На ноге блеснула тонкая цепочка с позвякивающими бубенчиками. Солис? Мэд?!

Выскользнула за дверь, прикрыв ее, и в глазах потемнело. Ноги подогнулись, и я сползла по стенке на пол, уткнувшись лицом в колени. Тьма в глазах расцветилась яркими искорками.