Текст книги "Воронье царство (СИ)"

Автор книги: Ifreane

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Риван, поднимаясь, вцепился в широкую ладонь и отчего-то не сразу осмелился разжать рукопожатие.

– Ты давай, поаккуратней тут по ночам шляйся.

– И ты береги себя. А если твоя зубоскальная решит дать по шее за перегар, вали все на меня.

– Договорились, – усмехнулся жрец и, отпустив руку друга, неуверенной походкой побрел в сторону своего шатра.

Арндис, конечно же, не спала. Но и ничего не высказала, лишь принюхалась, фыркнула да перевернулась на другой бок. Риван прижался к ловчей и вновь зарылся носом в ее волосы. Дрема накатила в тот же миг, ей больше не мешали ни вой, ни скорбь, а вместо преследующих жреца мертвецов, привиделась молодая женщина. Лица было не разобрать, но ее ясные глаза лучились невероятной добротой.

– Спи, – прошептала она столь мягко, что Риван незамедлительно послушался да отдался во власть крепкого сна без сновидений.

========== 35. Горечь ==========

Горечь, пряная и терпкая, уже даже слишком по-родному обожгла горло и жаром разлилась в груди, коварно окутывая сердце лживым спокойствием. Хальвард неодобрительно хмыкнул себе под нос, вешая баклагу обратно на пояс:

– Дожил…

Вновь и вновь взгляд солдата цеплялся за тонущие в мутной дымке горизонта округлые очертания крепости, столь похожие на пустынный морок. Отчего-то в глубине души неистово хотелось, чтобы так оно и было – не стены ожидающей их твердыни в глубине холмистой долины, а лишь видение на их пути. Но кипучая работа в реильском лагере подтверждала иное. Корвус готовил войско к атаке.

Оторвавшись от созерцания едва различимых башен Акташа, Хальвард продолжил свой путь в глубь растущего бивака, туда, где под усиленным караулом разместились врановые жрецы. Пусть Арндис и обещала по возможности присмотреть за царёнышем, но сердце Халя по-прежнему не находило себе места. Да и у ловчей сейчас наверняка своих забот хватало. Если Риван все же решился поделиться с ней правдой о ее боге.

Хальварду и самому было неспокойно от того, что он узнал от жреца. С одной стороны, все обрело какую-никакую ясность, вынужденное поведение северных богов в чем-то даже поддавалось пониманию. Но Хальвард наотрез отказывался мириться с их решениями. Особенно… Халь обреченно вздохнул. Особенно с тем, что для своей кровавой жатвы Бог-Ворон выбрал именно его брата.

Сбавив шаг, Хальвард окинул взглядом жрецов, снующих в заботах среди широких общих шатров. Невена он нашел возле одного из костров. Не знай Халь, что в войске Корвуса больше нет детей, он ни за что не признал бы в этом чумазом и нечесаном мальце, что копался в походной утвари под присмотром низкорослого мужичка, таламийского царевича. И дело даже не в потертой выцветшей рубахе, пришедшей на смену одеждам царского услужника и мешком висящей на тонких плечах, а в том, что мальчик, разговаривая о чем-то со своим дозорщиком, заливисто хохотал.

– Невен? – Хальвард навис над юнцом. – Можно тебя на пару слов?

Вмиг притихший жрец, смерив взглядом без пяди сажень роста Хальварда, лишь молча кивнул мальчику, позволяя отлучиться.

– Это же вы? – Невен поспешил за солдатом. – Вы за меня заступились? Я не успел вас поблагодарить.

– На здоровье, – буркнул Халь и присел на корточки перед царевичем. – Послушай, не сегодня-завтра начнется сражение…

– Ой, – перебил он солдата. – Не переживайте на этот счет. Мы уедем отсюда раньше, чем оно начнется.

– Мы? – опешил Хальвард.

– Жрецы. И я с ними. Нас проведут безопасным путем, не тем, что мы пришли сюда, – затараторил царевич. – Сказали, там можно пройти только пешком, но это ничего.

– Кто сказал?

– Жрецы. Как только начнется битва, они уйдут. И я с ними, – повторил мальчик и потряс головой, собираясь с мыслями. – Вы не подумайте, у меня все хорошо, обо мне заботятся.

– Это славно. Но ты мог бы поехать со мной. И не придется идти пешком через горы, гвинландцы тебя не обидят.

– Нет, не надо. Правда. Жрецы все знают, с ними не опасно.

У Хальварда премерзко заныло в груди. Это ж насколько малец запуган, что отказывается от помощи. Цепляется всеми силами за чувство безопасности, от кого бы оно ни исходило.

– Но спасибо, что предложили. И спасибо, что вытащили меня тогда. Я… я рад, что с вами все в порядке.

– А что со мной должно было случиться?

– Все, кто хотел мне помочь, ну… погибли. А вы вот живы. Я очень рад.

– Ты из-за этого не хочешь поехать со мной?

– Нет! Я… – Невен запнулся и посмотрел себе под ноги, в задумчивости прикусив губу. – Может, это и правда мой путь? Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал, пытаясь меня с него увести.

Захотелось отвесить мальчишке оплеуху. И месяца не прошло, как он оказался среди жрецов Корвуса, а уже вон до какой степени одурманен их речами.

– Это не твой путь, – процедил Хальвард, изо всех сил стараясь не сердиться на царевича.

– Думаете? – поднял он взгляд, не обратив внимания на тон солдата. – Фьётр говорит, у меня хорошо получается. Я запомнил все травы, почти научился плести браслеты. А еще мне снятся сны! Жрецы говорят, это добрый знак. Знаете, когда я молился Артуле, мне никогда не снились медведи. А тут снятся! – восторженно воскликнул царевич. – Не медведи, конечно же. Вороны. А когда мы уйдем отсюда, мне покажут, как попасть на «ту сторону».

Хальвард невольно вздрогнул от одного упоминания «той стороны». Сердце еще отчаяннее защемило, а в голове надрывно заметались мысли. Отгородить, не допустить! Но не успел Хальвард ничего сказать, как мальчик завертел головой и вновь защебетал:

– Извините, но мне надо идти, надо помочь Фьётру с ужином. Берегите себя! – И, не дав солдату опомниться, Невен развернулся и убежал обратно к костру.

– И ты, – тяжело вздохнул Халь, пораженный своей беспомощностью.

– Ну как? – услышал он рядом голос, от которого вновь передернуло.

Хальвард резко поднялся и обернулся.

В нескольких шагах позади него стоял Корвус, с неизменной ехидной улыбкой на полузакрытом волосами лице и злорадным блеском во взгляде.

– Никак, – сердито ответил Хальвард.

– Бросай ерепениться, – хмыкнул Корвус. – Мальчик жив и скоро обретет свободу. Чего еще тебе не хватает?

– Ты его так просто отпустишь?

– Я взял от Таламии все, что мне требуется. Дальнейшая судьба ее наследника меня не беспокоит. Так что да, я просто его отпущу. Как и тебя.

Последние слова вынудили Хальварда напрячься в ожидании очередного подвоха, что раз за разом несли с собой поблажки Корвуса.

– Уже прогоняешь? – не удержался солдат. – Не пригодился для взятия Гвинланда?

– Будто я тебя только для этого потащил с собой. – Корвус кивнул и указал рукой в сторону лагерного фронта, предлагая проследовать за ним, и Хальвард нехотя подчинился.

– Знаешь, весьма занятное чувство, – проговорил Корвус, когда отступившие ряды шатров вновь открыли вид на долину и туманный силуэт Акташа, – когда прожил целую жизнь только ради того, чтобы оказаться здесь.

– Волнуешься? – фыркнул Хальвард, стараясь за небрежностью скрыть свою тревогу.

– Предвкушаю, – уверенно отозвался Корвус и остановился. – Так зачем ты здесь? Сказать честно? – усмехнулся он. – Ты будешь разочарован, но подбило простое любопытство. Мне хотелось узнать, кто и зачем мог послать ко мне давно утерянного брата.

– Я же тебе сразу сказал.

– Я не о твоем полководце. А о более, – реильский царь выразительно махнул рукой, – могущественных вершителях наших судеб. Но потом я понял, что боги направили тебя вовсе не ко мне.

– А к кому же?

Корвус будто бы получал удовольствие, путая Хальварда. Улыбнувшись еще шире и сложив руки на груди, он обернулся туда, откуда они пришли.

– К нему.

Хальвард едва не переспросил, при чем тут царевич, но осекся, с тяжелым сердцем осознав, что имел в виду его брат. Хорошего же боги, Бетхор бы их всех подрал, спутника Ривану выбрали, ничего не скажешь.

– Я хотел поговорить об этом с ним сам, но так даже лучше, – Корвус ухмыльнулся в этот раз каким-то своим мыслям, но тут же улыбка сползла с его лица: – Мы атакуем на рассвете. Если все пойдет как задумано, то завтра этой войне настанет конец.

– Ты рассчитываешь взять крепость за один день?

– Мне не нужен сам Акташ. Но кое-что под его стенами – да. Не бери в голову, – отмахнулся Корвус. – Речь не о том. Неважно, победой или поражением закончится завтрашний день, я в любом случае не смогу защитить ни тебя, ни Ривана, ни кого-либо другого. Думаю, тебя даже просить не нужно, чтобы ты не отходил от жреца ни на шаг?

– Не нужно, – согласился Халь.

– Вот и славно.

– Уйти, как остальные жрецы, до сражения он не может, – скорее подтвердил, нежели спросил Хальвард.

– Нет, не может. Но после – все в твоих руках…

***

Горько, невыносимо горько. До тошноты, до темноты в глазах, до боли в сжатых кулаках. Неистово хотелось разбить их в кровь, да так, чтобы взвыть, выкричать всю злость и обиду. Он не мог так поступить с ними. Не имел права! И все же…

– Ведь стоило всего лишь попросить, – с ресниц сорвалась крупная едкая капля, которую Арндис тут же сердито размазала ладонью по щеке. – Указать нам путь. Велеть встать плечом к плечу против южного отродья. Да разве бы мы отказали?

Ловчая смотрела прямо перед собой, но не видела ни широкую каменистую долину, неотличимую от той, что осталась на севере ущелья, ни расположившееся после марша черное войско. Только застилавшую глаза пелену.

– Мои братья и сестры не встретят меня в его угодьях. Их больше нет, их души… – слова застряли в глотке. Чувство неправильного, нечеловеческого одиночества скрутило нутро. – Не защитил ни в жизни, ни в смерти. Отдал.

На плоском валуне рядом сидел Риван, так близко, что Арни слышала его тихое дыхание. Участливо молчал. Будто бы даже виновато. Словно тут могла быть хоть чья-то вина. Словно кто-то мог подговорить ее бога предать ее.

Арндис с силой сжала в ладони клыки ожерелья, напрягла подло дрожащую руку, намереваясь сорвать их с шеи, но замерла, отчего-то медля. Дура! Разве он сомневался, скармливая ее братьев? Спасая свою шкуру!

Риван мягко расцепил ее пальцы и стиснул ладонь в своих. Взгляд Арндис упал на браслеты на его запястье, на черные перья, привязанные к ним. И в груди защемило еще хлеще. Она подняла глаза на лицо Ривана, и ее как будто осенило. Он же был таким добродушным, до одури наивным, неспособным постоять за себя. Так откуда же в нем столько силы? Что бы Бог-Ворон ни творил с его жизнью, в какое бы пекло ни засылал, вера жреца оказалась ему не по зубам. Риван по-прежнему доверял своему богу, не сомневался в нем. Как?

– Спасибо, – едва слышно проговорила Арндис.

– За что? – так же тихо отозвался Риван.

– За то, что ты есть.

Он заглянул ей в глаза и легкая улыбка коснулась уголков его рта.

– Я справлюсь, – Арни кивнула, – не знаю как, но справлюсь. Не сразу. Не сейчас. Не раньше того, как белая тварь ответит за то, что вынудила нас убивать друг друга. Но я буду сильной. Как ты, – жрец удивленно вскинул брови. – И буду считать, что Ульвальд пришел к тебе на помощь, потому что услышал мои молитвы.

– Прости, что сразу не сказал.

– Ничего, ты все правильно сделал, – ловчая шмыгнула носом и снова растерла соленую беглянку по лицу. – Ну а то что, сидели бы вдвоем в обнимку и выли бы с горя?

– Есть с чего повыть.

– Привыкнем, – Арни крепко вцепилась в ладонь Ривана. – Только будь рядом, пожалуйста.

Жрец прижал девушку к себе. Ее по-прежнему трясло от гнева и боли утраты, а прожженная в душе дыра лишь разрасталась, но если Ривану под силу вынести такое, то сможет и она.

– Не помешаю? – раздался сиплый голос неподалеку.

– Ну кого же еще, кроме тебя, из этой толпы может принести? – прорычала сквозь зубы Арндис, отстраняясь от Ривана и смеряя Хальварда недовольным взглядом. – Не помешаешь, если есть, чем запить твою мину.

Хальвард снял с пояса баклагу, потряс ей, поплескав остатками выпивки на дне, и протянул ловчей.

– Специально для тебя осталось, – невозмутимо сказал Халь и облокотился на валун рядом с Риваном. – Я для чего к вам… Завтра здесь начнется бойня, и еще неизвестно кто кого. Корвус намерен держать тебя, – обратился он к жрецу, – рядом с собой до самого конца. Но победят или проиграют реильцы, нужно будет уходить и быстро.

– Какой резон сразу уходить, если победим? – не поняла Арндис такого расклада.

– Корвус прямо не сказал, но думаю… – Хальвард умолк и отвел взгляд.

– Он не переживет эту победу? – догадался Риван.

– Да, – кивнул Халь и продолжил: – А оставшись без главнокомандующего, реильцы могут быстро изменить свое отношение к религии. Жрецов Корвус отпускает еще до начала сражения. В тридцати верстах западнее Теорана есть перевал. Туда отправимся и мы.

– А мальчишка? – вспомнила Арндис.

– Таламийский царевич, – ответил Хальвард на немой вопрос Ривана. – Разговаривал с ним сегодня. Послушаешь его, так новый Вороненок подрастает, – проговорил солдат и поморщился. – Заморочили ему голову знатно. Но не бросят.

Арндис откупорила баклагу и влила в глотку ее содержимое, охнув от крепости. А в голове никак не укладывалось сказанное Хальвардом. Корвус не может взять и проиграть эту битву. Не имеет никакого права, после всей пролитой крови. Если он и его проклятый бог не смогут остановить Иснана, то что же, выходит, все это было зря? Что станет с севером? С богами? Ловчая протяжно вздохнула. Как бы сильно она ни сердилась на Ульвальда, в его смерти Арндис не видела искупления. Не желала она и покидать имперские земли, пока не убедится, что гибель ее братьев не была напрасна, но тут уж придется действовать по обстоятельствам, подставлять Ривана ей хотелось еще меньше.

– А я думала, Корвус более самоуверенный подонок, даже мысли не допускающий о поражении, – проговорила в задумчивости Арндис.

– А он и не допускает, – не согласился с ней Риван. – Реильцы могут проиграть гаршам. Но не Бог-Ворон Ткачу…

***

Горький аромат курений тонким шлейфом последовал за Раунхильдом прочь из царского шатра. Прочь от мимолетной, зыбкой иллюзии, в которой Раун позволил себе забыться этой ночью.

Поежившись в предрассветной прохладе, жрец быстрым шагом направился к окраине лагеря, где споро возводились высокие ритуальные костры. Двенадцать – по одному на каждый полк, что выстроились на марш, готовые по первому приказу занять выбранные для них позиции в долине.

Раунхильд шел, не оборачиваясь, стараясь не думать о том, что его ждет в конце этого дня. Тщетно. Страх перед неизбежным с каждым шагом все ощутимее царапал сердце и разъедал душу. Пора было признать, он всегда знал, что не в силах что-либо изменить, всегда так или иначе понимал, что не сможет смириться, но даже представить не мог, как тяжело будет отсчитывать последние часы.

Возле костров старшего жреца ожидали жертвы. Мародеры, дезертиры, насильники. Те, кому предстояло первыми пролить сегодня кровь во имя Бога-Ворона. Двенадцать – по одному на каждую хоругвь, что гордо реяли над головами солдат реильской армии.

Вынув из-за пояса тонкий нож, Раунхильд подошел к первому обреченному. Слова молитвы застряли в глотке жреца, но рука не дрогнула, линии символов были ровны и безупречны как и прежде. Ступая от жертвы к жертве, Раун отработанными движениями резал кожу, пускал кровь, но молитва так и не шла. На сердце и в голове было пусто, как никогда. Плевать. Все они в любом случае попадут на «ту сторону», и уж точно не устами Раунхильда сегодня будет вымолена победа.

Одни преступники отчаянно вырывались из крепких рук солдат, другие упрашивали о пощаде, а кто-то, отнюдь, угрожал. Глупцы. Они будут первыми, но далеко не последними. Даже те, кто стоял в стройных рядах, готовые принять бой с Гаршааном, точно так же на рассвете получат свои руны. Жертвенные, не защитные. Ведь теперь каждая капля крови на счету.

Раунхильд проводил взглядом последнюю уволакиваемую к возложенному костру жертву и только после этого позволил себе обернуться.

Корвус стоял на сооруженном за ночь помосте. Неизменно высокомерный, гордый, лучащийся уверенностью. До боли в сердце родной. Заложив руки за спиной, он обвел взглядом выстроенное войско и заговорил, а вестовые вторили его словам, разнося от полка к полку:

– Вот и настал день, когда каждому из вас, каждому из нас, предстоит настоящее испытание. Мы проделали долгий и славный путь, но ни один противник не был так силен, как тот, что ждет нас впереди. Нам предстоит явить всю ярость севера, всю силу духа и непоколебимость веры в нашего бога. Ведь только победа – залог нашей свободы.

Раунхильд смотрел на Корвуса и вспоминал то беспечное время, когда этот день казался чем-то далеким, недостижимым. Слушал его и думал о сегодняшней ночи, когда короткое: «Останешься?» обрушило все стены, что Раун так старательно выстраивал вокруг своего сердца последние годы. Корил себя за потраченное впустую время, за глупое решение отдалиться. Корвус был прав. Он всегда оказывался прав.

Корвус ухмыльнулся, словно услышал его мысли, и продолжил:

– Ну и напомню вам в последний раз, любое отступление от моих приказов приравнивается к самопожертвованию во славу Бога-Ворона.

Реильский царь кивнул, подав сигнал солдатам с факелами. Мигом ярким пламенем занялись сухие поленья, загудели во всю мощь костры, взвыли жертвы. Двенадцать – по одному на каждого бога, живого и мертвого. Раунхильд обвел их взглядом, твердо решив, что завтра он разожжет еще один костер, последний. В котором предаст огню собственную маску.

Комментарий к 35. Горечь

Безумно стыдно за столь долгий перерыв с продолжением. Еще более стыдно, что это продолжение не такое информативное, как хотелось бы. Торжественно клянусь, что финальные главы не заставят себя так долго ждать! Признаюсь, их осталось всего две. А вы признавайтесь тоже, чего от них ждете :)

========== 36. Поступь судьбы ==========

Рассвет смердел гарью и тревогой. Подкашивались ноги и накатывала тошнота лишь от одной мысли о том, сколько же сегодня будет загублено жизней да пролито крови. И еще паршивей становилось от того, что Риван не знал, какую во всем этом для него уготовили роль Бог-Ворон и Корвус. Верить, что последний сдержит слово и не попытается вовлечь жреца в свое колдовство, не выходило, какими бы искренними ни казались его слова на этот счет. Оставалось только надеяться, что удастся уйти с чистыми руками и совестью – кошмаров жрецу и без того хватит на всю оставшуюся жизнь.

К возмущению устроившегося на плече Као Риван накинул на спину заплечный мешок, по наставлению Хальварда забирая все необходимое сразу с собой, и нехотя поплелся за Арндис. Как и было оговорено, Халь встречал их на окраине клочка лагеря, занимаемого жрецами, но поначалу Риван и не признал друга. Больно уж непривычно, глумливо по отношению к его устоям смотрелась на груди солдата черная реильская сталь.

– Достал? – вместо приветствия стребовала Арни.

Хальвард молча протянул ей перекинутую через руку кольчугу.

Ловчая, всучив солдату свою оружейную перевязь с мечом, а жрецу – сайдак с луком и колчаном, ловко нырнула в короткую кольчужную рубаху без рукавов.

– Не жмет? – опоясываясь, фыркнула Арндис и постучала костяшками пальцев по выгравированному ворону на груди Хальварда.

– Привыклось, – спокойно ответил Халь и глянул на Ривана: – Может, тебя хоть в стеганку укутать?

– Не надо, – замотал головой жрец. – Не мое это.

– Я уже пыталась, но у него вон, – проворчала Арндис и кивком указала на Као, – броня из перьев. Вот прилетит шальной стрелой – будет твое.

– Не прилетит, – заступился Хальвард, улыбнувшись краешками рта. – Держись только за спиной.

Чувствуя себя крайне неловко, ведь ни Халь, ни уж тем более Арни не обязаны были рисковать собой, Риван с благодарностью кивнул, почесал недовольного вниманием ворона и последовал за своими защитниками прочь от лагеря. Туда, где под черными знаменами, во всю небывалую для севера мощь, выстроилось войско Корвуса.

Приближаясь, Риван опустил взгляд к земле, стараясь не смотреть ни на реильских солдат, ни в сторону долины, проглядывающей между плотными рядами фаланг. Знания, которыми поделился Корвус, тяжким грузом лежали на сердце, вынуждая чувствовать нечто сродни стыду перед теми, кто сегодня сложит головы, защищая богов.

– А их больше, – хмуро отметил Хальвард.

Жрец же еще сильнее втянул голову в плечи, ускоряя шаг, пока перед самым носом не возник высокий, в человеческий рост, деревянный помост.

– Мы же понесем большие потери, – наверху перед Корвусом мялся один из полководцев.

– Конечно, понесете, – невозмутимо ответил царь. – Чем хуже будет выглядеть отступающее войско, тем сильнее станет соблазн его догнать. Но не увлекайся, Торгест, мне нужно, чтобы вы оттянули гаршаанскую армию к нашим позициям, а не полегли костьми под Акташем.

– Но…

– Но? – сердито скривил рот Корвус и только сейчас увидел Ривана. Поманив того рукой, царь сдержанно проговорил: – Сделаю вид, что я этого не услышал, Торгест. Ступай.

– Да, Государь, – с вынужденным покорством склонил голову воевода.

Риван, пропустив понурого военачальника, сделал первый шаг на деревянную ступень и замер, оторопев от нахлынувших воспоминаний. Удержавшись, чтобы не обернуться трусливо на Хальварда и Арндис, жрец через силу прогнал мысли о том, что этот помост станет для него новым эшафотом, и рывком преодолел оставшиеся ступени, отчего Као, обиженно каркнув, спорхнул с плеча.

– Ну что, мой дорогой жрец, – насмешливо протянул Корвус, смерив Ривана долгим взглядом, – готов исполнить предначертанное?

– Что именно ты от меня хочешь?

– Поверь, о таком вслух не говорят, – тихо усмехнулся себе под нос колдун и строго добавил: – Два ока видят больше, чем одно. Знакомые слова, ведь так?

Жрец невольно поежился и обхватил плечи руками.

– Да, – не стал спорить он.

– Я долго думал, – удовлетворенно кивнул Корвус, – что он хотел этим сказать. Да, мы оба, выходит, наполовину слепы, ты на «той стороне», а я… – махнул он рукой перед зияющим тьмой левым глазом. – Но как это использовать, я не знал. Пока не вспомнил об одной руне, которая так и зовется – «око». Не уверен, как это сработает, да и сработает ли. Но мы ведь и не узнаем, если не попробуем, согласен?

Риван обреченно вздохнул. Спрашивает еще, измывается, будто жрец вправе что-то решать. Отвернувшись, Риван все-таки зацепился взглядом за будущее поле боя. Армия Корвуса заняла пологий склон, а с помоста и вовсе открывался прекрасный обзор на долину, по ту сторону которой от края до края раскинулось войско Гаршаана. Десятки червленых знамен подтверждали слова Хальварда. Их больше, гораздо больше.

– Ты был его гласом, пора стать моим взором, – обратил обратно внимание жреца Корвус и с довольством сощурился, понимая, что снова угадал, о чем промолчал ранее Риван.

Тем временем на помост поднялся Раунхильд, а с два десятка жрецов остались робко топтаться возле лестницы. Одарив Ривана коротким хмурым взглядом, не проронив ни слова, старший жрец протянул своему царю тонкий нож.

– Дай руку, – поманил Корвус, но Риван лишь крепче вцепился в свои плечи. – Не бойся, я помню о своем обещании. Я больше тебе не наврежу.

По-прежнему колеблясь, Риван все же вложил в протянутую ладонь свои пальцы. Колдун кольнул один из них кончиком ножа и потянул к своему лицу. Риван, будто завороженный, смотрел, как его кровью Корвус на ощупь очертил меж собственных бровей простой полукруглый символ.

– Закрой глаза, – велел он, отпустив ладонь жреца.

Риван подчинился, вздрогнув, когда чужая рука поймала его подбородок, а холодный кончик пальца коснулся лба. От медного запаха тотчас закружилась голова.

– А теперь узри, – услышал он восторженный голос Корвуса. – Ты же видишь то же, что и я?

Риван распахнул глаза. Мир вокруг поблек. Долина, горы, холмы, все лишилось цвета, посерело. Но не опустело. Будто бы они и все враново войско вмиг очутились на «той стороне».

Жрец в немом изумлении уставился на Корвуса.

– О, – довольно ухмыльнулся тот. – Теперь ты еще больше похож на меня.

Ривану не нужно было видеть собственного лица, чтобы догадаться, о чем говорил колдун. Жрец с силой зажмурился, завертел головой, будто это могло помочь отогнать наваждение, ведь не бывает так, нельзя видеть одновременно и Солиум, и его изнанку. А после поднял глаза к небу, необычайно светлому для «той стороны» и обомлел.

Над реильским лагерем во всем своем величии, расправив исполинские тени-крылья, возвышался Бог-Ворон. Никогда прежде Риван не видел его столь могучим, настолько вздымающимся ввысь над землей, но сердце кровью обливалось от понимания, каких жертв стоила эта сила.

Корвус проследил за взглядом Ривана.

– Так вот ты какой на самом деле, – проговорил он тихо.

– А каким ты видел его раньше? – не удержался от вопроса Риван.

– Ожившим истуканом, – Корвус осмотрелся, с неподдельным упоением разглядывая «ту сторону», неприкосновенность которой защищал всю свою жизнь. – Смотри.

Колдун указал на долину. Перед рядами гаршаанской армии жрец различил белые силуэты. И нет, это не светлые доспехи сверкали на солнце, да и не светило солнце на «той стороне». Это были души тех, кого Риван встретил на изнанке мира, когда Провидица изгнала его из собственного тела. И так же, как в прошлый раз, с неба к земле опускался тонкий луч, скрываясь где-то за войском южан.

– Дети Сола, – вздохнул жрец, не отрывая глаз от блеклой линии. – А это она, Провидица.

– Уверен?

– Я видел этот луч, когда она выбросила меня на «ту сторону», по нему и пришел к своему телу.

Корвус вновь ухватил Ривана за подбородок и развернул к себе.

– Добудь мне ее голову, – пугающая искра промелькнула в его взгляде.

– Я? – опешил Риван, пытаясь отстраниться, но Корвус сам его отпустил.

– Я не прошу убивать, просто укажи на нее моим солдатам.

– По-твоему, это не одно и то же? – возмутился жрец.

– Риван, она ведет в наши земли Ткача, – объяснять очевидное Корвуса явно раздражало, но он держал себя в руках. – Пожирать наших богов.

– Что-то только я самого Иснана не вижу, – продолжал противиться Риван, хотя в глубине души понимал, что иного исхода и быть не могло.

– А ты приглядись получше, – ответил Корвус и поднял голову вверх.

И только сейчас Риван понял, что тот самый, необычайно светлый для «той стороны» небосвод оказался не чем иным, как белесым паучьим брюхом.

– Боги…

– Они самые, – невесело усмехнулся колдун.

– Ты уверен, что это сработает? Что он отступит, если потеряет эту… нить? – жрец с отвращением понял, чем являлся этот луч.

– Я надеюсь. Вирфус! – вдруг окликнул Корвус одного из закованных в вычурные латы реильцев. – Когда будешь готов, с тобой отправятся эти двое, – указал он на Ривана и Хальварда, который так и стоял с Арндис у лестницы, но тут же, криво улыбнувшись, поправил себя: – Трое. Они укажут тебе цель.

Рябой военачальник учтиво склонил голову, принимая приказ.

– Корпус под его командованием воспользуется преимуществом возвышенности и обойдет долину с фланга, – пояснил Корвус Ривану, говоря спешно, с пылом, от волнения иль излишнего воодушевления. – Если Торгест меня не подведет и оттащит гаршей от Акташа, то Вирфус ударит им в тыл. Просто. Не дай. Ей уйти, – заключил Корвус и выдохнул. – Это все, что от тебя требуется.

– А солдаты с ней справятся? – спросил жрец, хотя уже понимал, что колдун, как и прежде, до их встречи, принимал решения исключительно на свой страх и риск.

– Справятся, – Корвус обвел рукой долину перед собой. – Сегодня у меня будет много работы, а у «той стороны» – богатый урожай, но, поверь, ни один взвод не останется без моей поддержки. А я рассчитываю на твою помощь, мой дорогой жрец.

Риван вновь поднял глаза к черному колоссу, укрывающему реильцев своими крыльями, к мощному, решительно вскинутому белесому клюву, осознав, что впервые видит обе глазницы вороньего черепа. Но каким бы сильным ни казался Бог-Ворон за их спинами, его могущество блекло перед закрывшим небо Ткачом судеб.

– Хорошо, – согласился Риван. – Я укажу на нее.

– Ну, а ты? – повернулся Корвус к Раунхильду. – Готов?

– Нет, – смуро отозвался тот, но тем не менее достал из-за пояса еще один нож и поманил собратьев на помост.

– И это жрецы, которых мне послал Бог-Ворон – без уговоров и шагу не сделают, – хохотнул колдун, расстегивая манжеты да закатывая рукава, после чего снова обратился к Ривану: – Не теряйте время, готовьте лошадей и отправляйтесь.

Риван подчинился и едва ли не бегом спустился вниз.

– Что он с тобой сделал? – ахнула Арни и, с неприязнью поджав губы, обхватила лицо жреца, как только он оказался в пределах ее досягаемости.

– Все хорошо, – Риван взял ее руки в свои. – Нам надо ехать. Халь?

Но Хальвард не отреагировал. Мрачный будто туча, он, не отрываясь, наблюдал за тем, что происходило на помосте.

Пока подозванные врановые жрецы окружали царя и старшего собрата, Корвус подал Раунхильду оголенную руку и что-то тихо произнес, слышное только ему. Раун почти любовно огладил запястье колдуна, сжал его и, перехватив поуверенней нож, полоснул лезвием до самого локтя. Жрецы в тот же миг подставили под вытянутую в сторону руку медные чаши, не позволяя ни капле царской крови упасть на деревянный настил. Раунхильд обошел Корвуса и, недолго медля, проделал то же самое со второй рукой.

Следя за процессом, колдун заметил прожигающего его глазами брата и широко улыбнулся.

– Не бойся, Раун не даст мне так просто умереть, – усмехнулся он, за что получил в награду от упомянутого Рауна полный искреннего возмущения взгляд. – Да и не такой исход я обещал жрецу.

Не сразу в памяти Ривана всплыл их разговор. Смутившись, он отвернулся и увидел, что полководец, к которому Корвус их пристроил, уже готовился отбывать.

– Идем, – буркнул Риван и направился в сторону воеводы.

– О чем он? – взволнованно спросил Хальвард, догоняя.

– Он считает, что мне нужна его жизнь…

– Не нужна – могу я забрать, – фыркнула рядом Арндис.

– А я хочу лишь справедливого наказания, – договорил Риван, умоляюще посмотрев на ловчую.

– Взгляни на него, – остановился Хальвард и схватил жреца за локоть, разворачивая. – Думаешь, он не достаточно наказан?

Корвус так и стоял, расставив в стороны окровавленные руки, в то время как врановые жрецы с наполненными чашами один за другим сходили с помоста и тонкой вереницей стекались к рядам реильского войска. Риван не знал, чему удивляться сильнее: отрешенности на лице Корвуса, отдающего последние силы, или отточенности действий братьев, ступающих от солдата к солдату и выписывающих кровью на кирасах незамысловатые руны.

– Я думаю, они с Богом-Вороном и без нас разберутся. А нам нужно добраться до Провидицы.

– Вот это мне больше по душе, – хмыкнула Арндис. – Чем это мерзкое колдовство.

Вирфус, если Риван правильно запомнил его имя, посмотрел на подошедших чужаков так, словно уже успел забыть про наказ царя. Но быстро спохватился, востребовал приметы цели, а затем велел кому-то из солдат подвести лошадей. Дождавшись, когда часть его конников и он сам лично получат кровавое благословение, полководец скомандовал выступление.