Текст книги "«Слёзы и Кровь» Эпизод III: Раскрепощение тайн и любви (СИ)"
Автор книги: Hoxworth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)
Спустившись по мосту до причала, он подошёл к всё так же стоящей на мели лодке, толкнул её на воду, ловко запрыгнув в неё, уселся по удобнее, отвязал конец верёвки и, продев вёсла в пазы, начал неторопливо грести ими, задавая курс на противоположный берег мыса, где его ждали их лошади.
Внутри он ощущал, что оставил позади некую часть себя. Словно от него отрезали кусок, и теперь холодная пустота обдувала его душу.
Задумавшись, он и не заметил, как миновал водное препятствие. Подплыв к пристани в плотную, он ловко подцепил веслом висящий конец верёвки и, ухватившись за него рукой, крепко привязал к носу лодки. Выпрыгнув на мель, оказавшись в ледяной воде по колено, Дова так же с усилием затащил лодку на мель. Положив вёсла под мост, он развернулся и подошёл к своему верному коню и, погладив его по милой мордашке, положил на него свою сумку.
Пройдя чуть в глубь мыса на более-менее ровную площадь без деревьев, оставив лошадей позади, он, обратив свой взор к ясным небесам, глубоко вздохнул и применил Ту`ум Зов дракона:
– ОДаВииНГ! – гулким эхом разнеслись драконьи слова высоко в гору. Ещё раз вздохнув, Хьялти сел на колени, прямиком на слегка подтаявший снег, закрыл глаза, чтобы успокоить внутренний бушующий шторм магии, и стал ждать.
Спустя несколько минут, где-то за горным хребтом, раздался драконий рёв, знаменующий для каждого жителя Скайрима беду, смерть и разрушения. Этот вопль заставил Дову открыть глаза и поднять голову на небосвод.
Среди бескрайней синевы голубого неба и белых размашистых облаков, проскользнула огромная, почти двадцати пятиметровая тень. Одавинг был крупнее своих сородичей.
Встав с колен, не опуская взор, Хьялти увидел, как из-за пиков гор, вылетел дракон, имеющий кроваво-красный оттенок чешуи с чёрными отметинами и шипами вдоль всей спины, а со стороны живота кожу пепельного цвета, такую же, как на перепончатых крыльях, которые своим размахом были чуть более двадцати метров.
Заприметив своим острым зрением Довакина, дракон вновь издал пронзительный и ужасающий рёв, став кружиться над призывателем. Однако не заметив врага, Одавинг понял, что его вызвали не для славной битвы, а для разговора. Сделав ещё один круг, он в миг спикировал вниз, и, расправив крылья, погасив своё стремительное падение, аккуратно приземлился перед Хьялти, содрогнув землю под ногами.
Грациозно подняв голову, разумный ящер первый начал диалог:
– М-м-м…ДОВаКииН… – дракон говорил протяжными буквами, оттягивая свой слегка хриповатый и могучий голос, словно ему было трудно говорить – Ты звал меня?
– ДРЕМ ЙОЛ ЛОК[2], ОДаВииНГ. Да, я хотел говорить с тобой.
– Услышав твой ЗУЛ[3], я подумал, что тебе нужна моя помощь.
– Ты прав, мне понадобилась твоя помощь, но не в борьбе с врагом, а в оказании одной услуги.
– Что ты хочешь просить у меня?
– Одавинг, волею судьбы, мне посчастливилось найти любовь. Я хотел бы, чтобы ты вновь отнёс меня с моей будущей супругой в мой новый дом, после свадебной церемонии.
– Хм-м-м… – задумался дракон – Могу ли я быть уверен, что как только я появлюсь, ЙорРЕ[4] не атакуют меня?
– Я заручусь доверием ярла и всех гостей.
– Хм-м-м… – вновь задумался бывшее правое крыло Алдуина – Хорошо, я помогу тебе и на сей раз.
– Только ты пообещай мне, что не подведёшь меня и моё доверие.
– Даю тебе своё ПааЗ РОТ СЭ ФааЛ ДОВа[5]. Я не стану порочить твоё доблестное имя, ДОВаКииН.
– И даю тебе моё честное слово Победителя Пожирателя Мира, что тебя никто не тронет.
– Скажи мне, где находится твоя обитель, чтобы я знал, куда принести вас.
– На юго-западе от Глотки Мира, рядом с рекой у Камней Хранителей.
– Позови меня, когда придёт час и я откликнусь на твой могучий ЗУЛ.
– Это всё, что я хотел сказать тебе.
– До встречи. – дракон взмахнул могучими крыльями, поднявшись в высь, и устремился в сторону Глотки Мира, скрывшись за горным хребтом.
– Отлично, Одавинга я уговорил, теперь дело остаётся за малым. – ободрил себя Хьялти.
Став медленно подходить к обеспокоенным лошадям, Дова успокаивающе приговаривал – Эй-эй…всё кончилось, всё в порядке…тш-ш-ш-шь. – аккуратно приблизившись к Дымку, он нежно погладил того по шее, окончательно успокоив, и поступил подобным образом и с Эмили – Так. – решительно сгруппировался он – Если не задерживаться, то успею доехать до Вайтрана, дома переночую, оставлю Эмили у Скульвара, а сам, на рассвете, двину в Рифтен. Вернусь оттуда к вечеру точно. Значит, у меня в запасе останется ещё один полный день до назначенной даты. Отлично. Всё, поехали. – Довакин взял поводья лошади и привязал их к седлу Дымка. Оседлав своего коня, он двинулся быстрой рысью в обратную дорогу тем же маршрутом.
** **
Миновав Драконий мост и подъезжая ко второму менее грандиозному каменному мостику, Хьялти заметил на правой обочине, средь облезлой травы, небольшое пятно крови, которое было размазано и тянулось в сторону скал. Чутьё кольнуло его совесть.
– Опять нападение? – проскочила мысль. Дова подъехал чуть ближе и, спешившись с Дымка, присел на корточки над этим пятном – Ещё свежая, только начинает запекаться…Аргх! Дремора побери этих фалмеров! – негодующе озлобился он – Готов поспорить, что это их рук дело. Надеюсь, я успею на помощь. – взглядом проследив кровавую строчку, что своими каплями оросила зелёную траву и уходила своим неспокойным ритмом прямиком на уходящие вниз к берегу реки большие каменные скалы, в виде хаотично наползавших друг на друга непропорциональных плит, он встал во весь рост и, взяв Дымка за поводья, последовал за ней.
Подойдя к этим глыбам, которые находились справа от мостика, он вроде бы смог увидеть уходящую вниз более-менее ровную поверхность, прислоняющуюся к подножию обрывистого склона, сопровождаемую незаметной кровавой строчкой, что манила следовать за собой.
– Ладно…попробуем. – он пошёл вперед, аккуратно ступив на скалы и потянув за поводья коня. Немного посопротивлявшись, Дымок всё же подчинился хозяину, потянув за собой свою подругу Эмили.
В медленном и скрупулёзном темпе, эта колонна кое-как спустилась вниз до берега. Пройдя ещё немного вперёд, он вышли на ровный маленький мыс, на котором, к удивлению Довы, стояли две небольшие, но хорошие палатки рядом с большим и потухшим костром и нависающим над ним казаном. Неподалёку от палаток, на берегу стояла лодка, привязанная к вбитому колышку. Подойдя ближе к лагерю, Хьялти не обнаружил никого поблизости.
Оставив пастись коней рядом с палатками, он, заглянув в каждую в поисках владельцев, нашёл внутри лишь одиноко лежащие спальные мешки. Встав во весь рост, Дова ещё раз оглянул местность на наличие кого-либо, кто мог бы быть причастным к этому лагерю, однако, его глаз заметил дневник, который лежал на третьем спальнике у костра. Наклонившись, он взял эту рукопись и, открыв заклёпку, начал читать про себя:
– …
* “Меня беспокоят эти нападения на караваны. Мне казалось, там орудуют обычные грабители, но трупы буквально разорваны на куски. Однако никакие хищники не смогли бы одолеть крупный торговый караван, им бы не хватило мозгов. И пленных волки тоже не берут. Мы нашли тропу в горы. – переведя взгляд на другую страницу – Разобьём лагерь здесь, а на рассвете двинемся в путь. Не знаю, кто – или что – убило этих людей, но большей такое не повториться.”
… – вздохнув, Дова закрыл дневник и положил его обратно на спальный мешок. Присев на корточки у костра, он поднёс руку к углям и почувствовал еле доносящееся тепло – Значит, они ушли сегодня.
Оглянувшись вокруг, он увидел ту саму тропу, про которую говорилось в дневнике. Эта дорожка поднималась в ущелье между огромными скалами-горами, сопровождая быстрый и шумный водопадик, который падая с высоты, успокоившись втекал в основную реку. Встав с корточек и взглянув в небеса, он тихо сказал:
– Боги мои, благословите меня на ещё одно доброе дело и упокойте души тех, кто погиб из-за этих созданий. – ещё раз глубоко вздохнув, Хьялти подошёл к Дымку, взял с него сумку, лук и колчан со стрелами. Надев всё снаряжение на себя, он направился по этой поднимающейся тропиночке, вслед за всё той же кровавой дорожкой.
По левую руку журчал многоуровневый водопадик, бьющийся о камни, покрытые мхом, справа вплотную была большая и продольная скала, образовывая продолговатое подобие стены. Вскользь растущие суховатые деревца на обочине, то и дело пытались цеплять за рога шлема. Ёлочки, растущие на склонах гор, стремительно уходили ввысь, пытаясь коснуться голубизны неба. Оказавшись наверху Провала сквозняков, где дорожка начала резко убегать направо, обгоняя толстую скалу, Довакин увидел маленький заливчик, образовавшийся от высоченного водопада.
Идя дальше, он заметил, что за реденькими ёлочками, в конце огибающей заливчик тропки, находиться продолговатый вход в пещеру, у которого лежит мирно отдыхающий большой бурый медведь. Довакин сразу же присел на корточки, и аккуратно попятился назад. На его счастье ветер дул ему в лицо, поэтому хищник не мог его учуять своим чутким носом, а только лишь увидеть или услышать. Зайдя обратно за угол, Довакин начал рассуждать про себя:
– * Так…медведь…Как мне его обойти? Какие варианты у меня есть? Я могу его “уговорить” уйти, но он пойдёт в сторону лошадей и распугает их, следовательно, я останусь на своих двоих. Тем более, когда я буду выходить из пещеры, то действие Ту`ума уже прекратиться и тогда он будет не прочь перекусить мной – отметаем вариант с Ту`умом…Я могу пройти невидимым, но тоже возвращаясь обратно, я могу очень сильно удивиться, если косолапый решит зайти внутрь поспать. Я должен быть уверен, что с моего тыла не будет опасности. Вдруг, я буду отступать обратно? Вот тогда-то очень не хочется встретить спиной мохнатого друга – невидимость отметаем…Видимо, придётся идти на крайние меры. Как же мне этого не хочется, но, я не вижу другого варианта. – он посмотрел на небо – Прости меня, Кин, но я не могу поступить иначе. – он достал лук из-за спины – На медведя понадобится минимум две стрелы. Время мне подыграет. * – положив стрелу на тетиву, он в полуприсяде вышел из-за скалы и, взведя лук, тихо произнёс – ТииД КЛО УЛЬ. – разжав пальцы, стрела повисла в воздухе под действием Замедления времени. Хьялти немного пододвинулся и, достав вторую стрелу из колчана, произвёл еще один выстрел, а затем ещё один для убедительности, тоже заранее пододвинувшись. Подождав, пока время вернётся на круги своя, Довакин увидел, как стрелы, только что висящие в воздухе, сие мгновение устремились в сторону медведя, с рассекающим звуком.
Яростный рёв косолапого дал понять, что стрелы достигли своей цели. Не смотря на них, медведь всё ещё был жив и, быстро вскочив, попытался убежать, но четвёртая и последняя стрела забрала жизнь царя леса, и его бурая туша повалилась замертво.
– Прости меня. – с сожалением вздохнул Дова. Достав счастливый кинжал Вальдра и, сняв перчатку с левой руки, он резким и решительным движением прошёлся острием по ладони, раскроив кожу. Сильно сжав ладонь в кулак, чувствуя пульсирующую боль, он пролил свою кровь на сухой грунт тропки и сказал вслух, стиснув зубы – Кровь за кровь…
Достаточно смочив своей кровью землю, образовав маленькое пятно, Хьялти сотворил в правой руке лечебное заклинание школы Восстановления. Светлые языки магии обвили его всего, и он перестал чувствовать той боли, которую он испытывал. Разжав кулак, Дова увидел, что кожа на ладони затянулась, оставив лёгкий намёк на бывший порез. Подойдя к мёртвому медведю, он, доставая стрелы из его шкуры, сказал:
– Это не входило в мои планы, поверь мне. Я постараюсь, чтобы твоя смерть не была напрасной. – положив все четыре стрелы обратно в колчан, Хьялти тихо пробормотал – Нужно обескровить его… – медведь был большой, поэтому ему предстояло попыхтеть, чтобы перевернуть его на спину. Опять достав кинжал Вальдра, Дова сделал быстрый прокол в нижней части шеи зверя, в район артерии, сразу же вытащив лезвие. Алый поток крови сразу же ринулся на шерсть, начав сочиться по ней и стекать на землю, пропитывая её своей смертельной краской. Когда туша освободилась от крови, Драконорождённый поочерёдно поднял передние лапы и, перевернув нож лезвием вверх, на каждой сделал круговой надрез со стороны сустава на запястьях. Раздвинув задние лапы, сделал на них такой же надрез выше скакательных суставов – Так, теперь соединяем… – продолжив круговой надрез на задних лапах по внутренней стороне бедренной части, он, далее через пах, соединил надрезы обеих лап – Теперь передние. – проведя ножом вверх через подмышечные впадины, туловище сразу пересеклось – И самый главный надрез… – опять же проведя ножом через центр туши, пересекая разрезы на груди и в паху, он сделал круговой надрез вокруг анального отверстия, удалил семенники, и довёл лезвием до кончика хвоста. Начав делать надрез в верхней части тела, он начал проходить ножом через то отверстие, через которое он делал спускание крови. Сделав ещё один надрез вокруг головы, он довёл ножом до ноздрей – Фу-х… – протерев лоб – Теперь снимаем… – аккуратно делая надрезы между шкурой и мясом, он, с помощью кулаков и натягивания, снял сначала с одной стороны, а после, перевернув медведя на другой бок, снял с другой. Свернув шкуру в подобие рулона, он засунул её под подмышку и быстрым шагом направился обратно в лагерь.
По прибытию, он, аккуратно положив шкуру на землю, принялся шарить по ящикам и мешкам, надеясь найти в них соль. Заглянув в последний тканевый мешок, он обнаружил достаточное количество необходимого вещества – Вот это повезло. Спасибо хозяевам лагеря. Думаю, они будут не против. В любом случае, я могу заплатить за неё. – он взвалил мешок на себя и подошёл к шкуре. Поставив мешок с солью рядом с ней он, распластав шкуру по земле мездрой наверх, очень щедро посыпал её, чтобы она не испортилась – Хорошо, оставлю так до поры до времени. – вздохнув, он во второй раз направился в ущелье. Подойдя к туше медведя, он аккуратно срезал его когти со всех лап и положил добытый алхимический ингредиент себе в сумку – Думаю, что мясо брать смысла нет…Хотя можно небольшой кусок грудинки. – он ловким движением отсёк мясо и, завернув его в тряпочку, убрал в сумку, а после уважительно сделал поклон медведю, поблагодарив и извинившись перед ним ещё раз. Вздохнув, он направился к пещере.
Подойдя к этому тёмному проходу в скале, из которого доносился запах сырости, плесени и стоячей воды, он, предварительно нагнув голову, чтобы не задеть рогатым шлемом низкий потолок на входе, протиснулся сквозь узенький проход. Оказавшись на спуске, уходящем вниз к воде, он, увидев от сюда мерцающий огонёк вдалеке, начал аккуратный спуск, стараясь ступать бесшумно. Приблизившись к Т-образной развилке пещерного туннеля, заполненного по колено водой, Дова разглядел впереди зажжённый факел, лежащий рядом с мёртвым телом норда, которое находилось на маленьком противоположном бережке, вгрызавшись прямиком в скалу. Остановившись на месте, Хьялти произнёс Шёпот ауры и, проморгав, увидал, что сгустки красной магии тускло светятся вдалеке, где-то за толщей камня.
– Серана, я виж…а…точно. Да, давненько я один не путешествовал.
Убедившись, что за углами его не поджидает опасность, он зашел в воду. Свежая прохлада сразу заструилась по его ногам. Размякшая песчаная почва, вперемешку с камушками, слегка засасывала ботинки, пытаясь зарыть и поглотить их в себя. Капающие с высокого потолка капли, ритмично оглашали тёмную даль расходящихся туннелей.
– *Идти придётся медленно, чтобы фалмеры не услышали плескающуюся воду. Благо падающие капли и бульканье воды разбавляют общую шумовую гамму. *
Пробравшись до Т-образной развилки, он глянул вправо и увидел там тупик. Повернув голову влево, его взору предстал уходящий далее в неизвестность пещерный коридор с таким же высоким и неосязаемым от темноты потолком. Перед ним, на бережке, на спальнике, рядом с потухшим костром и приоткрытым сундуком, лежало то самое мёртвое и окровавленное тело норда. Подняв голову выше, он увидел выдолбленное отверстие прямиком в скале, куда мог пролезть на корячках человек.
– Вот и беда, в лице фалмера, буквально свалилась тебе на голову. Нужно быть глупым и бесстрашным, чтобы заночевать одному в подобном месте. За это ты и поплатился, искатель приключений. – прошептал себе под нос Хьялти, часто моргая из-за прекращения действия Шёпота ауры.
Подойдя к этому маленькому лагерьку поближе, Дова открыл крышку сундука и, ничего там не обнаружив, закрыл её обратно. Обшарив карманы убиенного, он так же не нашёл ни записки, ни дневника. Лишь горсть золота, которую он не стал брать. Развернувшись, Хьялти медленным шагом пошёл дальше, в неизвестность.
Туннели этой пещеры, представляли собой узковатый, в ширину метра два-три, но очень высокий каменистый проход, с покрывавшей эти стены то паутиной, то мхом. Отойдя от угасающего света факела, Довакин сотворил Свет свечи и игривая маленькая звёздочка, зафиксировавшаяся над головой призывателя, осветила ярким белым светом сузившийся проход, в конце туннеля.
Зайдя в него, его нос уловил еле доносимый запах некой кислинки. Так могло пахнуть лишь от места обитания морозных пауков. Пройдя этот маленький коридорчик, он вышел в очень просторное пещерное помещение. Свет озарил большое пространство. В глаза сразу бросились многочисленные подвешенные паутинные коконы и высушенные тела. Стены были напрочь заплетены паутиной. Довакин увидел вдалеке ещё одно мёртвое тело, которое было ещё не тронуто. Он хотел было сделать шаг вперёд, однако его забившая тревогу чуйка, подсказала глянуть наверх. Подняв голову в кромешную тёмную бездну, он увидел висящих вниз головой пауков, размеров с волков. Зная, что пауки остро реагируют на прикосновение паутины, Хьялти посмотрел под ноги и увидел в паре метров от себя еле отблёскивающие сплошные натянутые ниточки паутины, застилавшие практически весь пол. Достав из-за спины лук, не спуская глаз с четырёх восьминогих фигур, висящих под потолком, Довакин вновь применил Шёпот ауры, чтобы убедиться, что кроме них нет никого ещё. Вновь насчитав четырёх пауков, он достал из колчана стрелу и, натянув тетиву до хруста лука, произвёл выстрел. Мгновенный свистящий звук стрелы сменился раскалыванием паучьего панциря и в тот же миг, большое восьминогое тело грохнулось на каменный пол с большой высоты, что в предсмертных потугах сокращало лапы и хелицеры, обливаясь морозным ядом. Остальные даже не шелохнулись. Произведя ещё один выстрел, сразив наповал ещё одного паука, остальные двое как-то засуетились, но это их не спасло, и ещё две стрелы поразили свои мишени.
Идя к телу, он по дороге выдёргивал из мёртвых пауков стрелы, складируя их обратно в колчан. Подойдя ближе, он понял по холодно зелёному цвету кожи и острым ушам, что это был здоровый орк. Обшарив карманы бедолаги, Хьялти по-прежнему ничего не нашёл.
Поднявшись на некий выступ по небольшому подъёму, Дова зашёл в ещё один сузившийся коридор, который повёл его своим петляющим маршрутом, показывая вдоль своих стен местные “украшения” из иссушенных тел людей, вплетённых в паутину.
Выйдя в другой, затопленный по колено, высокий туннель, Хьялти продолжил медленно пробираться в глубь этой пещеры. Завернув за очередной угол, он увидел вдалеке фигуру, похожую на согнувшегося на корточки человека. Встав, как вкопанный, он попытался всеми силами разглядеть в той темноте хоть какие-либо очертания. Тёмный силуэт слегка повернулся и сверкнул своими длинными ушами.
– * Вот они! * – гневностно пронеслось в его голове – Лаас Йа Нир… – как только слепота прошла, он выхватил стрелу из колчана и произвёл незамедлительный выстрел по одному из трёх сгустков красной магии. С противным хрипом и стрелой в груди, фалмер упал замертво, бултыхнувшись в воду с некого уступа. Остальные всполошились, и, замерев, стали прислушиваться своим обострённым слухом и принюхиваться не менее острым нюхом, так как были слепы. Недолго думая, Дова произвёл ещё два точных выстрела с быстрым интервалом. Стрелы мигом достигли своих целей, и гоблинно-подобные существа, тоже с всплеском упали в воду со своих выступов.
Тихо подойдя к всплывшим телам фалмеров, что очень отдалённо походили на своих предков – снежных эльфов, Довакин выхватил кинжал и отрезал у каждого по два уха. Завернув добытые алхимические ингредиенты в тряпочку, он убрал этот свёрток обратно в сумку.
Двигаясь в медленном темпе дальше, постоянно внимательно озираясь по сторонам, каменный потолок туннеля, начал мягко перетекать в подобие звёздного неба, ведь из-за множества появившемся на нём светящихся синими оттенками рудных жил, что своим видом завораживали любого увидевшего эту красоту. Не отвлекаясь ни на что, Хьялти был очень сосредоточен и сфокусирован на любом своём движении.
Завернув за угол, он подошёл к очередному сузившемуся коридору. Вход, по бокам, был украшен подобием забора, где каркас составляли человеческие кости рук и ног, а переплетение между костями было выполнено из хитиновых прожилок, добытых из корусов – огромных чёрных двухвосток с двумя парами ног, мощным хитиновым панцирем и сильными жвалами, из которых они могут выплёвывать яд. Рядом с забором, были воткнуты некие тотемы, виде насаженных на кости, человеческие тазы.
Миновав ещё пару поворотов, неторопливо передвигая ноги, тем самым создавая минимальное волнение воды, он каждый раз останавливался, чтобы прислушаться и переждать время для того, чтобы он вновь смог использовать Шёпот ауры, ведь проходов и отверстий в стенах становилось всё больше и больше, от чего росла вероятность, что в каком-нибудь из них, его поджидает опасность.
Свернув направо с уже взведённым луком, Хьялти сделал выстрел, поразив спокойно сидящего на возвышающимся продолговатом уступе фалмера с луком. Поднявшись из воды на этот уступ по подъёму, он перешёл по естественно образованному нависающему мостику на другую сторону стены в большой проход и оказался у хижины-вигвама, стоящей в углу этого прохода и сделанной из больших хитиновых кусков корусов, в которой сидел фалмер спиной к нему и что-то мастерил, тихо рыча и фыркая. Бесшумно подкравшись к нему сзади, Довакин достал кинжал и нанёс быстрый и смертельный удар в затылок существа и гоблинно-подобный эльф, не успев издать звука, рухнул на землю.
Рядом с хижиной, по обе стороны стены, стояли два деревянных стола, на которых лежали инструменты для бальзамирования, фалмерская хитиновая броня, хитиновый щит и рудные камни.
– * Видимо, я убил их мастера по изготовлению брони и, возможно, оружия. Очень удивительно, что спустя столько сотен лет подземного рабства, они не утратили способность создавать. Всё же, двемеры поступили со своими собратьями ужасным образом. * – проскочило в голове Драконорождённого.
Тихо прокравшись далее по этому проходу, он оказался на уступе, ограждённого таким же забором, из-за которого открывался вид на очень широкое и продолговатое в глубь пещерное помещение. У подножия этого уступа на котором стоял Хьялти, был импровизированный загон для корусов, где они, в количестве трёх особей, ухаживали за многочисленными, отложенными в отдельные кладки, голубоватыми яйцами, что отблёскивали своим свечением, еле освещая загон.
– * Вот это я нарвался… * – удивился он, видя столь огромное количество кладок.
Крадясь по спуску вниз, огибая этот загон, он оказался на открытом пространстве по щиколотку в воде. Вдалеке, на ещё одном подъёме с двумя хижинами-вигвамами, маячили ещё четыре фалмера, греясь у костра и жаря нанизанного на кол злокрыса. Применив Замедление времени, Хьялти по старой схеме попросту расстрелял их всех из лука и, пока действует Ту`ум, быстро развернулся и, открыв калитку загона, сооружённую в виде многочисленных, расположенных вертикально, жвал корусов, он выхватил меч из ножен и порубил на части этих больших членистоногих насекомых. Когда время вернулось на круги своя, он попросту спалил дотла огненной магией все инкубационные коконы с ещё не развившимися корусами-охотниками и все кладки, предварительно взяв себе несколько яиц, в качестве алхимического ингредиента. Заметив в тёмном углу истерзанное тело какого-то бедолаги, Дова подошёл к нему и прощупал карманы оставшейся одежды, надеясь хотя бы найти дневник, но это было тщетно. Глубоко вздохнув, он развернулся и направился в сторону стоящим на подъёме хижинам.
Уже подходя к подножью насыпи, он обратил свой взор на уходящий влево тупик с подобными маленькими ограждениями, калитками и ещё одной хижины. Подойдя ближе к первому загончику, он увидел лежащее на спальнике мёртвое тело светловолосого мужчины в лохмотьях. Выбив с ноги калитку, он склонился над трупом и также прощупал его карманы. На своё удивление Хьялти нашёл записку на оборванном листке бумаги. Взяв её, он начал быстро читать еле различимый и стёртый текст про себя:
– …
* “Они напали на нас в сумерках. Их было несколько десятков. Охрану каравана перебили за пару секунд. Остальных утащили в загоны. Тех, кто сопротивлялся, ослепили.
Они уводили остальных одного за другим – скармливать этим ужасным тварям…или ещё хуже. Моё время на исходе. Эйдис, любовь моя, – Довакин обомлел, по всему его телу пробежались холодные мурашки – если ты вдруг когда-нибудь это прочтёшь – прости меня, пожалуйста.
Фирир”
… – внутри Хьялти всё сжалось. Неужели он нашёл её мужа? Эта мысль разбушевалась в его голове и поставила в ступор – Боги… – тихо вымолвил он – …Я должен отнести это Эйдис. – убрав записку за пазуху – Значит, едем в Старый Хролдан…Бедный Скали, он же теперь будет расти без отца. – вспомнив, что к этому несчастью причастны эти недо-снежные эльфы, Дова вспыхнул, сказав на повышенном тоне – Ну, фалмеры! Держитесь, твари поганые – я злой!
Проверив остальные загоны, он обнаружил одну мёртвую данмерку. Развернувшись с твёрдым взглядом и намерением, он поднялся к хижинам и, использовав в который раз Шёпот ауры, наложил на себя защитное заклятие Драконья шкура и, призвав двух Лордов-дремор, выхватил щит и меч и ринулся в продолжавшийся туннель, где отчётливо видел через стену последние три сгустка красной магии.
– Кровь потечёт! – воинствующе выкрикнул дремора.
– Я чую слабость! – подхватил его брат.
Пробежав этим отрядом последний коридор, они оказались в просторном помещении перед жертвенным алтарём из камня, на котором лежало ещё одно тело человека. Хьялти увидел, что от алтаря тянется верх ещё один естественно образованный узенький мостик, на вершине которого находилось подобие каменного трона, где, встрепенувшись от незваных гостей, сидела старухо-подобная фалмерка. Хрипло вскрикнув, она дала команду остальным двум фалмерам, что прятались в стенах, и те ловко выпрыгнули из проходов, напав на дремор. Довакин замахнул меч и, использовав Стремительный рывок, мигом оказался за спиной “королевы” с уже окровавленным клинком. Голова фалмерки упала с выступа и улетела вниз, в кучу костей, что жутко заполнили всю подтопленную низину под мостиком.
Повернувшись в сторону сражающихся, он увидел, как дремора почти разрубил вдоль своего противника, а его сородич снёс голову последнему остроухому фалмеру.
– Ты мне неровня. – сказал первый, убирая даэдрический двуручный меч за спину.
– Твоя смерть пришла, червь. – подхватил второй, так же зацепляя оружие за спину.
Они глянули на Хьялти и, уважительно кивнув головами, растворились в воздухе, отправившись обратно в Обливион – их дом, являющийся множеством иных миров, каждым из которых правит один их князей даэдра.
Подойдя к алтарю, Довакин осмотрел ещё кровоточащее тело и ударил кулаком о камень, разочаровавшись, что он медлил. Вздохнув с сожалением, он закрыл веки мёртвого норда и, развернувшись, вновь поднялся по мостику. Обойдя “трон”, он зашёл в ещё один маленький проход, оказавшись в небольшом помещении с хаотично расставленной мебелью. Обнаружив среди всего большой сундук, Дова подошёл к нему и открыв крышку, увидел в нём: кучу золота, зачарованное ожерелье, отмычки, посох изгнания и стальные имперские наручи.
Собрав украшение золото и отмычки, он пошёл далее в расщелину, предварительно ещё раз осмотрев комнатушку на наличие полезного. Оказавшись у обрывчика в высоту двух метров, Хьялти понял, что он спрыгнет именно в тот тупик у Т-образного перекрёстка в начале пещеры. Собравшись уже сигануть вниз, как в голове, словно ослепительная молния, возникла мысль, которая остановила его и воззвала к совести. Немного подумав, он решился и, развернувшись, направился в обратное направление. Спустя две минуты, он вновь оказался на этом обрывчике, держа в руках Фирира. Пытаясь аккуратно, на сколько это вообще возможно, и уважительно, он спустил вниз бездыханное тело. Выполнив эту задачу, Хьялти вернулся за данмеркой, лежащим на алтаре и лежащим в загоне. Спустив их всех, он и сам спрыгнул с обрывчика, уверенно приземлившись на твёрдый грунт.
Поочерёдно протащив на себе тела этих четверых, он положил их в ряд на зелёную траву берега умиротворяющего заливчика. Вернувшись в пещеру за орком и искателем приключений, он так же выволок их к остальным. Время подходило к сумеркам. Хьялти вернулся в лагерь и, взяв лопату у стоящих позади палаток двух ящиков, проделал обратный путь до тел. Найдя более-менее подходящее место на всё том же бережке, он стал рыть братскую могилу.
Закончив, он поднял голову в небо и увидел миллиарды звёзд – ночь близилась. Выбравшись из вырытой могилы, Довакин аккуратно перетащил все тела и также осторожно и уважительно спустил их в выкопанную яму. Зарыв братскую могилу обратно, он походил вокруг скал, дабы найти кусок вытянутого булыжника и, найдя таковой, вернулся и установил его вертикально на место захоронения. Так же, послонявшись вокруг, собирая камни разных размеров, он аккуратно выложил их на всей могиле, образовав подобие надгробную плиту.
Завершив погребение по исконно нордской традиции. Он, оперевшись двумя руками на лопату от усталости, громко и глубоко вздохнул. Обратив взор к игривому северному сиянию, он молвил, с накопившимися слезами на глазах:
– Боги мои, внемлете просьбе моей. Даруйте мир и покой погребённым ныне и да простите им все их прегрешения вольные иль невольные. – он утёр тыльной стороной ладони покатившуюся слезу. Взяв, скинутую ранее, сумку у братской могилы, он надел её на себя и зашагал в лагерь.
Положив лопату на место, он уселся на спальный мешок перед костром, скинув сумку перед собой, и поджёг огненной магией почти сгоревшие поленья. Сняв и положив шлем рядом с собой, Хьялти бессильно уставился в пляшущий огонёк, думая о сегодняшнем. Его сознание будто бы обрубили от тела.
