Текст книги "Руины Тиррэн Рина. Пламя на углях (СИ)"

Автор книги: Hellas

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Язык чесался сказать, что за наследника рода к’Сазаренов любой неприступный отец и так отдаст дочь, при этом ещё и радостно повизгивая аки молоденький поросёнок, но Мирэд сдержался. В конечном итоге торгаш был всего лишь слегка покусан разбуженной его квохтаньем Аин-Зарой и выпровожен в ближайшую лавку.

По городу Мирэд плутал ещё час, выспрашивая в местных тавернах информацию про отряд существ из четырёх, среди которых затесались горный житель, коим являлся Вард, и чаррусс, но каждый раз ему отвечали отрицательно: мол, не видели, не слышали.

Однако в небольшом заведении с непримечательным для земель Кары названием «Красный Змий» обнаружилось искомое, даже без вопросов к владельцу и посетителям. Потому что за стойкой вольготно расположился, с бокалом чего-то определённо алкогольного, Вард. Мирэд узнал его мгновенно, в основном из-за того, что вряд ли в Каре найдётся ещё один мужчина, носящий восхитительно-густые тёмно-русые волосы до колен и не выглядящий при этом хоть каплю женственно. Женственностью в двухметровом широкоплечем горном и не пахло.

Мирэд подошёл к нему и, тихо тронув плечо, старательно прошепелявил:

– Манэр тартас, Вард(1).

Вард повернул голову, глянул под капюшон и фыркнул:

– Твой драконий меня убивает, Идущий Во Мраке. Даже я говорю на нём лучше.

– В его карской вариации гораздо больше шипящих. А тут то рычать, то тянуть эту треклятую «э». Мой язык под это не заточен, – Мирэд пожал плечами. На душе стало тепло – друг нисколько не изменился. Очень хотелось его обнять по традициям всё тех же горных, но грязная одежда этому не способствовала.

– Присоединишься? – Вард приподнял руку с пивным бокалом в приглашающем жесте. – Угощаю, сидр тут весьма недурственный. Так и веет яблочным духом, а какая кислинка… И сравнительно недорого, а то буквально в соседнем трактиришке я видел бутылку ценой в пятнадцать серебряных аспидов(2)! Пятнадцать, ксара(3)! Они там из чего его гонят, из яблонь в саду Змеиного Совета?

– Не иначе, да. Но у нас всегда всё было недёшево, тем более для приезжих. А выпить… Нет, не в этот раз. Отряд здесь остановился или мне снова блуждать по тавернам?

– Остановились-то они здесь, но буквально час назад Зенор со товарищи усвистал по «очень секретному заданию» и оставил меня в одиночестве, – Вард неодобрительно и хмуро хмыкнул, – мол, кто-то должен охранять вещи, и вообще я слишком шумный и не вызываю доверия у благородных господ.

– И теперь ты запиваешь боль от столь свинского к тебе отношения? – хихикнул Мирэд.

– Вот ещё! Страдает, скорее всего, именно он. Своё волевое решение-то он озвучил сгоряча, когда я совершенно случайно сломал местный стул – кто ж знал, что они тут такие хлипкие? – и теперь наверняка дико раскаивается в содеянном. «А вдруг я его обидел?», – передразнил Вард тоненький голосок чаррусса, – о, он изрядно помотает свои нервы. Да и мои тоже, паршивец мелкий. А потом ещё придёт просить прощения с этой своей виноватой мордашкой. Эх, да и какой из Зенора тёмный? Он же наивен как дитя, тьфу!

Мирэд рассмеялся:

– Зато сражается отлично, если разозлить. Меня очень забавляет то, как ты называешь Зенора «мелким», учитывая, что он старше тебя в два с хвостиком раза.

– А мозги у него при этом как у десятилетнего. Конечно, я понимаю, что руссы наивны и непосредственны всегда, но Зенор же наполовину человек! Должно же быть у него хоть что-то от отца? Нет, хорошо, конечно, что он не такая скотина, как бросивший его папенька, но думать же он должен, – Вард поскрёб заросший щетиной подбородок.

– Извечный вопрос с полукровками, – Мирэд вновь пожал плечами.

Плащ противно хлюпнул, отлипая от тела, и юноша тихо выругался:

– В ваших комнатах же есть хоть какая-нибудь ванная? Ненавижжуссс грязь.

– Есть, есть, змеёнок. Держи, – Вард с ухмылкой протянул ему ключ, – второй этаж, третья дверь слева. Можешь даже взять мою рубашку, ежели у тебя ничего сухого не осталось.

– Благодарю, – Мирэд изобразил традиционный поклон горных жителей.

– Надо держать спину прямо, а не скрючиваться, как букашка. И голову выше, в Круговых Горах тебя бы уже сочли рабом. Эх, бездарность, – он покачал головой, – дуй уже в комнату, будешь мне нужен через полчаса. Поедем догонять это наивное недоразумение, и пусть идёт к Марраку его приказ. Всё равно отрядом он управляет лишь номинально – кто в здравом уме будет всерьёз его слушаться, согласись?

Комнаты ожидаемо были не самого лучшего качества – по крайней мере, с точки зрения Мирэда. Но он-то привык к своим поистине королевским апартаментам в родном замке, которых по определению не могло быть в таверне, так что жаловаться не стал. Ванная вовсе казалась убожеством – деревянная бадья с рядом простеньких рун, активировавшихся при прикосновении к её краю. Но выбирать не приходилось.

Одежду пришлось полоскать буквально всю, что тоже не порадовало. Да и Аин-Зара проснулась в самый неподходящий момент – когда он это бельё развешивал на всех свободных от чужих вещей стульях, пребывая в не самом пристойном виде. Шепеляво смеющуюся змею захотелось удушить, даром, что ещё не поправилась.

Потом пришлось вспоминать все огненные чары, которые он не очень внимательно проходил на первых курсах своего обучения основам стихийной магии. Конечно же, одиннадцатилетнему ему казалось, что такая мелочь в жизни не пригодится – он же Забирающий Сталь и его врождённая магия гораздо сильнее всей этой стихийной. Мог ли он тогда подумать, что ему придётся сушить свою одежду после купания в канаве? Нет, конечно. В итоге в одной из рубашек появилась дырка, а любимая пара носок, верой и правдой служившая ему вот уже год, сгорела, полыхнув алым пламенем, и Мирэд был вынужден принять-таки предложение Варда и взять у него рубаху, несоразмерно большую и доходящую ему почти до колена, как какая-то ночная рубашка.

За полчаса с трудом выполосканный плащ просохнуть, конечно же, не успел, и Мирэд, поминая Маррака, натянул на себя мокрые штаны и сапоги и спустился вниз, тихо тормоша Аин-Зару – мол, всё, пора на задание, проснись и пой, точнее, шипи. Свой собственный вид порядком угнетал, но с этим, как и с отвратной ванной, было ничего не поделать. Уже чистая вода капала с волос вниз, оставляя мокрые следы и заставляя одежду липнуть к телу. Но сушить волосы огнём Мирэд всё же не решился. Не хватало ещё остаться лысым, это был бы уже недопустимый позор. Смерть, ну что за неудачная неделя!..

Аин-Зара не преминула на него нашипеть, но он не обратил на это особого внимания, как и на то, что она довольно ощутимо укусила его за плечо – такое змея проделывала так же часто, как и пожирала сырую рыбу.

Вард встретил их приветственным кивком и смешливо сощуренными светло-зелёными глазами с вертикальными зрачками, бывшими одной из расовых особенностей горных жителей. Поговаривали, что изначально они произошли от мифических и давно вымерших троллей, породнившихся с людьми, и именно от них получили такие глаза, исполинский рост и широкие вытянутые уши с зазубринами на нижнем краю. В первое время они очень смешили Мирэда, и он всё норовил за них подёргать, а потом привык.

– Выглядишь, как крестьянин в жаркий день. Возьми уж мой плащ, на тебя смотреть холодно, – хмыкнул Вард.

Плащ оказался тяжёлым, чрезмерно длинным, но тёплым, и Мирэд сразу почувствовал себя уверенней. Хоть подтрунивание друга его и бесило, но он был прав – Мирэд откровенно плохо переносил холод. Впрочем, это было свойственно многим, если не всем Забирающим. А сейчас прошла уже половина элэйнана, приближался сэтэван – начало промозглого мороза, что продолжится целых два сезона. Мирэд был откровенно доволен, что в это время его отправляют на Миро, поближе к экватору, пусть это и почти что ссылка. Там пережить холода будет легче.

Он отчасти завидовал Варду – ему, прожившему полжизни в Тэйвских горах, никакой снег страшен не был. Зато он плохо переносил жару, а это было, наверное, ещё хуже.

За подобными размышлениями он вышел вслед за другом из «Красного Змия» и двинулся вверх по улице.

– А ты уверен, что Зенору нужна наша помощь? – наконец спросил Мирэд.

– А мы и не будем ему помогать. Мы просто проследим, что бы он целым и невредимым добрался до таверны, пусть потешит своё самолюбие. Зачем его ещё могли поставить «главой отряда», как не за этим? – Сообщил Вард, хмыкая и ныряя в переулок.

– Думаешь, он совсем ни на что не годен? В конце концов, ему же пятьдесят четыре года, и сорок шесть из них он провёл в Чёрном Совете, – Мирэд свернул следом, поёжившись от накативших воспоминаний о точно таком же узком переулке в Варасе.

– Да на что он годится, этакая нежная фиялка? Разве что водной магией неплохо владеет, так ведь почти не применяет, гуманист, видите ли. Если его не разозлить как следует, конечно, но это такое редкое явление… В общем, вся надежда на сопровождающих, хотя кто знает, что они предпримут в случае опасности.

– Не доверяешь тем тёмным?

– Как говориться, доверяй, но проверяй. Я не ставлю под сомнение их верность Тёмному Королю и Госпоже Смерти, но ничего не знаю об их навыках владения оружием, – отозвался он.

– Беспокоишься? – Мирэд хмыкнул.

– Не нарывайся, змеёнок.

Мирэд пожал плечами. Он прекрасно знал, как Вард не любит, когда его уличают в подобных чувствах – мол, не для воина все эти беспокойства и забота. Однако то, что он эти чувства не принимал, совершенно не изменяло того, что он их таки испытывал. Это, отчасти, даже умиляло.

Вскоре они вышли на удивительно просторный для Фирмона светлый проспект, затем вновь нырнули в потёмки какого-то закоулка и наконец, остановились у угла очередного презентабельного дома, откуда отлично просматривался вид на очередную улицу, неожиданно практически пустую.

– Они должны пройти здесь, – скупо пояснил Вард, старательно делая свой голос безразличным. Но Мирэда это не обмануло: он явственно расслышал в нём беспокойство и нетерпение.

Минут двадцать ничего не происходило, лишь Вард нервно стучал пальцами по деревянной рукояти своей двусторонней секиры, а затем раздался грохот, стук, какая-то возня, и в обозримый участок дороги вывалилась чья-то закутанная в тёмно-голубое фигура, что тут же вскочила и бросилась обратно, скрывшись из виду. Это мог быть только эльфийский наёмник.

Они кинулись следом.

На улице разгорелось небольшое побоище: троих тёмных окружили наёмников восемь в типично эльфийской одежде всевозможных синих и голубых оттенков. Лица их были ожидаемо скрыты повязками, видны были лишь глаза, острые уши и длинные светлые волосы. Среди тёмных Мирэд мелком увидел Зенора, человека и какого-то странного эльфа. В чём была его странность, Мирэд разбираться не стал, с разбегу врубившись в толпу противников. Меч магической стали, или Серый Меч, как называли его знающие люди и не люди, плавно перетёк в его руку прямо из воздуха.

Подобные мечи, или щиты, как в случае с Забирающими Опасность, появлялись у каждого Забирающего в боевой форме. Они использовались и как обычное оружие, и как проводник для особых способностей. Эти самые способности Мирэд ещё не мог использовать в полной мере, в силу довольно таки юного возраста. Основная масса знаний начинала открываться Забирающим только после тридцатилетия, до этого им рассказывали лишь основы основ. В случае Мирэда это было что-нибудь из серии плавления всех металлических элементов на теле существа при тактильном контакте с Серым Мечом и обучение сражению с помощью этого самого Меча.

Одного наёмника он успел ранить в бок, и кровь хлынула из раны широким потоком, когда взвывший эльф попытался дернуться и нанести ответный удар. По его шее потек расплавленный металл, совсем как по Мирэду недавно, – видно, он носил какое-то украшение, этим грешили многие эльфы. Ещё одного на месте зарубил Вард, вытянув из-за пояса свою секиру. Эльфийская голова треснула и разразилась брызгами крови и мозгов. Мирэд поморщился, когда несколько капель упали на его лицо. Другие тёмные времени тоже не теряли – человек и эльф, вот что удивительно, сражались клинками, Зенор, начавший входить в раж, напрочь убивший всю его гуманность, что-то наколдовал, обрушив на своего противника водяной шквал, что припечатал того к стене, наверняка сломав пару-другую костей. Наёмники, видя, что проигрывают, подхватили раненных товарищей и исчезли в активированном воздушном портале – довольно дорогостоящей вещи, надо сказать, – напоследок наугад метнув ветреное лезвие, что вполне удачно попало в плечо Зенора, впрочем, тут же испарившись. Кровь брызнула пульсирующим синим фонтаном. Чаррусс тоненько заскулил, почти мгновенно став из бирюзового бледно-голубым, и рухнул на руки подскочившего человека.

Вард вперил в него свирепый взгляд глаз и злобно лязгнул зубами, едва сдерживая обуявшие его эмоции:

– Гаррргарр та ламарр(4), Зенорр, ты беспечный… идиот! Ксара!

Вечер 24 дня элэйнана 1069 года от Серой Войны; Замок Лиррэ, Лэсвэт, Странный мир

– Ты обещал, что расскажешь мне обо всём. Сегодня расскажешь. Я жду.

Тихий, но твёрдый голос Серафимы остановил его на пороге. Сильвестр обернулся. Она смотрела на него пристально и выжидающе, знакомым ему жестом чуть склонив голову набок.

Да, она изменилась, но не сильно. И пусть исчезла мягкость, а её место заняла жёсткость и требовательность – это была всё та же Серафима. Всё та же внимательная, дотошная, цепкая, помнящая всё, даже сказанное вскользь.

Сильвестр вздохнул. Он не хотел говорить, не хотел, пусть это и было нечестно по отношению к ней. Но всё же лучше будет, если она узнаёт всё от него, а не от одного из Магистров.

Но про пожар он не скажет ни слова, просто не сможет. Да, мерзко, да, неправильно, да, она должна знать о том, что он причастен к смерти её матери, но если он расскажет об этом, то навсегда её потеряет. Она ведь только начинает ему доверять, он не может сейчас одним признанием разрушить всё, что только начало заново строиться!

Возможно, когда-нибудь потом… Но не сегодня, нет.

Сильвестр вернулся к креслу, где провёл всю прошлую ночь, будучи просто не в силах уйти, сел, помолчал с секунду, собираясь с мыслями.

– Я начну издалека, если ты не возражаешь, – дождавшись согласного кивка, он продолжил, – ты не помнишь, конечно, но в нашем мире идёт война. Точнее, наш мир находится на грани войны, но в том, что она вот-вот начнётся, сомневаться уже не приходится. В любой момент она может разразиться в полную силу. Развязал же её человек, известный нам как Иокийский князь. Или же просто Иокиец… Хотя в народе его уже начинают величать чуть ли не Тёмным Властелином. В Лэсвэте это пока мало заметно, но вот в других странах… Люди боятся.

Как смог выяснить Финнский Альянс – объединение правителей всех государств нашего материка, Финна, настоящее имя князя – Миртэ Ио. Он действительно князь – последний из рода князей, правящих Иокой, захудалым княжеством на северо-западе материка, по ту сторону Сафариных гор. Это княжество уже около пятисот лет стоит обособленно и не ведёт ни с кем торговли. Люди и не пытались проникнуть в него за ненадобностью. Никаких ценных ресурсов там не было. С юго-востока Иока закрыта горами, с северо-востока – плотной завесой магии и Тьмышем, густым и непроходимым лесом. С моря её закрывают рифы.

Первые четыреста лет из этих пятисот всё было спокойно, и никого не волновало и не пугало то, что попасть на Иокийскую территорию невозможно – зачем идти к тем, кто и сам не рвётся общаться. Особенно, когда вполне хватает и своих земель. Потом же начались заметные изменения, и их уже стало невозможно игнорировать: деревья Тьмыша почернели, воды океана на побережье Иоки вымерли, завеса магии стала настолько плотной, что сквозь неё не пролетела бы и муха, а происходящее в лесу практически перестало быть видным. Люди запаниковали, но было поздно, и выяснить что-то не представлялось возможным. В Иоке творилось что-то, чему никто не мог дать внятного объяснения. Над ней закружили чёрные драконы, о существовании которых до этого даже и не подозревали.

Сначала подумали на вернувшихся драконов клана Гэтэзэн – именно у них была чёрная с багрянцем чешуя, но когда при помощи заклинаний их смогли рассмотреть ближе, оказалось, что чешуя этих драконов совсем иная – она абсолютно неправильная, матово-чёрная, и словно бы впитывает в себя свет.

Больше трёх сотен лет ничего не менялось – непроходимая завеса висела, драконы кружились, сменялись поколения, люди уже и не помнили, что было до того, как всё это началось. А пятьдесят лет назад из-за завесы впервые вышли тёмные волки или же тайгеры, новая, совершенно незнакомая нашему миру, а потому неизученная раса. Это страшные жестокие существа, они подчиняются лишь своим инстинктам и, как мы предполагаем, своему хозяину, Иокийцу.

Во время первого наступления жителям АвиБела, граничащего с Иокой, едва удалось их перебить, но с каждой новой волной тайгеров появлялось всё больше. В конце концов, у границ княжества выстроили магическую крепость, БаркВал, куда стеклись добровольцы и вооружённые силы всех стран Финнского Альянса. Пока что им удаётся успешно отражать атаки, но вряд ли это продлится долго. После каждого боя армия несёт чудовищные потери и лишь даёт отсрочку для того, чтобы мы могли разработать план… Я выпью воды, если ты не против…

А пять лет назад Главный Магистр получил послание от одного из своих шпионов, от которого мы и узнали о существовании Иокийца. В том же письме было сказано и о драконах. Князь подчинял их разум, порабощал целыми стаями, его не останавливали даже границы иных миров… Я сомневаюсь в том, что он человек или хотя бы некто, похожий на человека. Это ментальная магия такого уровня… Все драконы и драконьи маги, что смогли уйти из Странного мира тысячелетие назад, вновь вернулись, но уже подневольными рабами, теми чёрными драконами.

Я даже не могу предположить, что он может делать с ними, чтобы так менять их магию и сознание…

До этого письма возможность существования других миров рассматривалась лишь как какая-то гипотеза, не подкреплённая ничем, кроме старинных легенд о драконьих магах, умеющих открывать порталы. Никому из не-драконов это не удавалось, разве что эльфы изобрели какой-то свой малофункциональный способ, поэтому постепенно забыли и об этой гипотезе. Это письмо, а также возвратившиеся драконы, заставили Магистра искать информацию о них и о существовании других миров. Согласно большинству древних книг эти миры действительно существовали, и он решил рискнуть и отправить меня в один из них по способу, описанному в одном из манускриптов. Магистр отправился бы и сам, но у него не было такой возможности. Он, бесспорно, могущественен и силён, он самый сильный маг из всех, кого я знаю, но… Он не дракон. В отличие от меня.

Я смог открыть портал, ведь это одно из моих главных отличий от любых других магов, если верить книгам. Но ни в одном из миров я так и не смог найти драконов, а я ведь сумел побывать в более чем десяти…

Их следы я обнаружил только в твоём мире, на Земле, и то лишь после трёх сезонов бесплодных поисков.

Серафима, послушай, твоя семья – это всё, что осталось от клана Ларсен и от свободных драконьих магов. Магистр понимал, что скоро Иокиец придёт и за вами, как и за остальными, и уже невероятное чудо то, что он до сих пор этого не сделал. Но у нас не было власти, чтобы удержать вас от его зова, зова, который заставляет драконов слетаться к нему, где бы они не находились, зова, который ломает их волю и заставляет подчиняться его приказам…

И Магистр приказал мне убить вас. А я не смог.

Тогда я не знал и половины того, что ты знаешь сейчас. Мне было пятнадцать… Пятнадцать, и я просто не смог навредить детям. Вы были такими маленькими и ещё совершенно ничего не понимали… – Сильвестр горько, через силу улыбнулся. – Поверишь ли, я был готов ползать перед ним на коленях. Я умолял его пощадить вас, изменить вам память, забрать в Странный мир… Не знаю как, но я уговорил его. Уже позже я узнал всю правду, как и то, что в ваших сознаниях стоит мощнейший магический блок, черпающий свои силы из самого Сердца Замка. И так вы прожили здесь пять лет, научились многому, и Магистр хотел, чтобы в дальнейшем вы охраняли рубежи Лэсвэта. Вашей магии хватило бы на тысячу рядовых магов! Это просто колоссальная мощь!

В то же время Магистр нашёл и пророчество, древнее пророчество, которое давало надежду на спасение, потому что согласно нему у нас был шанс победить, если с нами будут не порабощённые драконы. А несколько недель назад, примерно месяц по твоему летоисчислению, Магистр получил ещё одно письмо – оказалось, что несколько неподконтрольных драконов всё ещё живут в Круговых горах, в Тэйве. Тогда он отправил в поход тебя и отряд своих лучших воинов. Ты, как носительница драконьей крови, смогла бы с ними поговорить и договориться. О походе он не сказал никому, было слишком рискованно, да и он сам не был уверен в том, что всё получится. Но, несмотря на то, что информация не разглашалась, вас засекли по ту сторону Сафариных гор. И убили. В том отряде не выжил никто, – его голос сорвался на хриплый шёпот. Горло пересохло от долгой речи, – и ты тоже не могла избежать смерти. Но теперь вновь появилась здесь. Живая, лишь потерявшая память. И я не знаю, я даже предположить не могу, что с тобой случилось. И вряд ли кто-нибудь может.

Серафима молчала. Лишь рассматривала свои руки так, словно бы видела их впервые.

– У меня много вопросов, но самый главный, наверное, этот. Скажи, – тихо произнесла она, – услышу ли я этот зов? Меня ведь месяц не было в Замке, с моей головой творится чёрт знает что… Вдруг это Сердце Замка уже на меня не действует?

– Вряд ли тебе что-то грозит. В тебе слишком мало драконьей магии, и теперь я даже рад этому, – Сильвестр вновь попытался улыбнуться, но не смог, лицо свело в гримасе, – потому что меня блок не спасает. Я слышу зов каждую ночь и не знаю, сколько ещё продержусь.

1) Тёмного дня, Вард.

2) Валютой Кары, государства Забирающих, являются золотые кобры, серебряные аспиды и бронзовые змеи. Одна золотая кобра равняется ста серебряным аспидам, один серебряный аспид – сто бронзовых змей.

3) Ругательство на тэйварре, языке горных жителей.

4) Крайне грязное и нецензурное ругательство на тэйварре.

========== Глава IV. Эльфы ==========

Утро 25 дня элэйнана 1069 года от Серой Войны; Фирмон, Кара, Странный мир

Утром нового дня Мирэд проснулся с трудом. Большую часть ночи лекарь – а тёмный человек Фирэйн с куцым хвостиком оказался именно им – зашивал руку Зенора. Рука была плоха. Воздушное лезвие прорезало плоть почти до плечевой кости, сильно повредив несколько мышц и практически перерезав артерию, из-за чего Зенор потерял много крови. Но ему, впрочем, ещё повезло: в него попало заклятье далеко не самое мерзопакостное – это был всего лишь Режущий Ветерок, который не препятствовал лечению раны, а лишь усиливал болевые ощущения. Если бы чаррусса задело хотя бы Режущим Ветром, то он бы истёк кровью за несколько минут. Раны от Ветра с трудом поддавались магическому лечению и не срастались сами.

К счастью, подобных тяжёлых ран никто не получил.

Кроме Зенора пострадал только Вард – ему прилетело по ноге Ранящим Дуновением, но это заклинание было самым слабым в цепочке воздушных боевых заклятий и было залечено Фирэйном почти мгновенно. С раной Зенора ему пришлось гораздо сложнее, в первую очередь из-за того, что в «Красном Змие» не было приспособленного под операции помещения. Не было в таверне и своего лекаря, хотя хозяин, морр(1) Нсайсс, тут же послал за ним одного из работников, и запаса трав и зелий, а у Фирэйна из подходящего к случаю было лишь обезволивающее и малое кровоостанавливающее зелья, которые совершенно не помогли.

На Зенора, принадлежавшего сразу к двум расам, целительская магия действовала не всегда предсказуемо. Кровь лишь пошла чуть медленнее, став вязкой, как мёд. Мирэд, как наяву, помнил, как звучно ругался на незнакомом наречье и проклинал полукровок Фирэйн, перетягивая рану какими-то тряпками, потому что создаваемые им магические бинты рассыпались, едва касаясь рассечённого плеча. Очнувшийся Зенор плакал, щурил ярко-фиолетовые от боли глаза-хамелеоны и выл так, что наверняка распугал всех жильцов таверны. Через несколько минут мучений, в комнату неожиданно ворвался незнакомый Мирэду Забирающий Боль с зелёными сверкающими глазами и в считанные мгновения стянул артерию и порезанные мышцы, а после свалился на самого Мирэда, едва не сбив того с ног и пребывая в глубоком обмороке. Его змея, бледно-бирюзовая, сипло прошипела о том, что её Забирающий – господин Сэрасс к’Зарасс – является лекарем района Алых Теней, и к ночи слегка утомился. И за лекарскую помощь подобного плана он берёт пятьдесят серебряных аспидов, но для сородича сделает скидку в пять монет. Бледный нервный Вард крепко выругался, но отсчитал озвученные сорок пять аспидов и положил в указанный змеёй мешочек на поясе Забирающего.

Фирэйн глубоко вздохнул, поняв, что жизни Зенора уже практически ничего не угрожает, и выудил из воздуха тонкую магическую иглу. Пока Мирэд перетаскивал худого и неожиданно лёгкого господина к’Зарасса на кровать – не бросать же его на полу? – лекарь начал сшивать кожу. Зенор подвывал и кусал губы, но тех душераздирающих криков больше не было. Вард и тёмный эльф держали его, не давая дёргаться, и тем самым облегчая Фирэйну работу. Через час рана была зашита и больше не кровоточила, но лекарь продолжал уже при свете свечей накладывать повязки и натирать шов какими-то пряно пахнущими травами. Закончил он только к середине ночи, когда в окно вовсю светило Сэрэн Мирэ, Солнце Ночи. Выезжать же нужно было самое позднее на рассвете.

Когда они уходили, наскоро перекусив принесённым подавальщицей завтраком, лекарь Сэрасс к’Зарасс всё ещё спал. Его змея прощально кивнула Мирэду головой и даже что-то прошипела, но он не запомнил что именно. Наверняка это была какая-нибудь дежурная фраза вроде «Обращайтесь к нам ещё, сделаем скидку как постоянным клиентам».

Солнце Дня только начинало вставать над горизонтом, а они уже выехали из Фирмона в сторону моря Меридэ, к Ламенберу и его гаваням.

Путь предстоял неблизкий – около недели, если ехать по главной дороге. Изначально предполагалось, что они срежут и поедут напрямик через поля и леса, но из-за раны Зенора – пусть и излеченной большей частью, но всё ещё причиняющей боль – этот путь стал бы слишком тяжёлым и медленным. Проще было двигаться по ровной дороге. Конечно, Зенор божился, что рана нисколько ему не помешает, но Вард быстро его заткнул, ткнув в неё пальцем. Согнувшийся пополам и зашипевший Зенор наглядно продемонстрировал всему отряду, как от боли меняется цвет его глаз с обычного голубого на ослепительно-фиолетовый.

Поэтому их процессия рысью двигалась по главной дороге, что вела из Фирмона в Распутье – небольшой торговый городок на пересечении трёх дорог. Оттуда можно было относительно легко добраться и в Каарам, и в Ламенбер.

Благополучно продремав около трёх часов дороги и управляя лошадью чисто механически, Мирэд проснулся, когда они проезжали осиновую рощицу. Кое-как разлепив сонные глаза и проморгавшись, он осмотрел их маленький отряд. Утомившийся за ночь Зенор мерно качался в седле, прикрыв глаза, Вард и Фирэйн тихо о чём-то переговаривались, странный эльф откровенно спал, чуть ли не похрапывая. Его конь спокойно бежал рысцой, не выходя из общего строя, несмотря на то, что остался практически без управления.

Мирэд воспользовался случаем и решился всё же рассмотреть эльфа. При детальном осмотре стало понятно, почему же он показался ему странным: от левого уха у эльфа остался лишь ошмёток мочки (что не помешало, впрочем, этому ошмётку быть проколотым каплевидной серьгой с голубым камнем) да острый кончик с куском хряща. Выглядело это не то чтобы отвратно – Мирэд вещи и похуже видел, – но несколько специфически. Ровно как и коротко и криво стриженные волосы – эльфы их так не носили – и металлические пальцы на правой руке, выглядывающие из-под длинного рукава. Как и очень холодный и язвительный не эльфийский прищур эльфийских бледно-голубых глаз.

– Что, никогда не видел эльфа, Забирающий?

Голос, подтверждая его ожидания, тоже оказался не эльфийским. Возможно, когда-то он и был чистым и высоким, но сейчас он звучал низко, хрипло и неприятно царапал слух.

– Эльфы, которых я видел, были другими. Ты на них не похож, – честно признался Мирэд, вспоминая тех редких эльфов, которых ему довелось встретить. Все они, и мужчины, и женщины, были воздушными, лёгкими, жили себе на своём летающем острове, смотрели открыто и говорили звонкими мелодичными голосами, а волосы не то что не сбривали – даже не стригли и содержали в идеальном порядке. Да и боевых шрамов не имели и мечами не сражались, только магией воздуха.

Хотя нет, Мирэду всё же довелось быть знакомым с одной из тёмных эльфиек – Вирэлен – и её специализацией была магия воды. Но такое встречалось нечасто.

Эльф смерил его пристальным взглядом, потом неприятно и криво ухмыльнулся:

– Моё имя Квэарр. Раньше мы с тобой не встречались… Сколько ты лет в Чёрном Совете?

– Три года. Я прошёл посвящение в шестнадцать, и Госпожа дала мне имя Мирэд.

– Вот как? Значит, девятнадцать… А я думал, что помладше будешь. Не выглядишь ты на свой возраст, Идущий Во Мраке, – Квэарр фыркнул, окинув его с головы до ног пренебрежительным взглядом.

– И это мне говорит Дитя стали(2), – съязвил оскорблённый в лучших чувствах Мирэд. Настроение начинало стремительно портиться.

– Не обижайся, мелкий, – к ним с улыбкой обернулся Фирэйн, – это Квэарр так шутит. Он вовсе не собирался тебя оскорблять. Да, фея небес?

Вард откровенно ржал, пока Мирэд сначала бледнел, а затем краснел. Наконец он надвинул капюшон плаща себе на лицо так, чтобы видеть только дорогу. Он, конечно, пытался остыть, но понимал, что если кто-нибудь скажет сейчас ещё хоть слово, то приобретёт в его лице смертельного врага. Рост, как и внешность в целом, была крайне болезненной темой для всех Забирающих, не только для него одного.

– Ничего, ещё вырастешь. Глядишь, через пару лет и до плеча моего дотянешь, – горный продолжал ухахатываться.

И Вард, ссскотина такая, об этом знал.

Мирэд почти рычал. Перед глазами начинало темнеть от бешенства. Ладно, обычные тёмные, не знающие его, но Вард!.. Да как он мог надеяться, что в нём неожиданно проснётся хоть какая-то этика?

– Для Забирающего мой рост – всего лишь чуть ниже среднего. Просто ты у нас такой амбал, которому, наверное, и Светлейший Эрнанн в росте уступит, – Мирэда крайне бесило то, что смеются над ним уже все, в том числе и проснувшаяся Аин-Зара. Дети Марраковы!