Текст книги "Красная роза, розовый лотос (СИ)"

Автор книги: Girl on the Darkness

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Как дела в Ланьлине? И у твоих братьев? – спрашивает целительница.

– Я уже привыкла. Мне очень нравится там, – улыбка на лице Яньли становится более ослепительной, – у А-Сяня и А-Чэна вроде всё хорошо. Ты же была недавно в Гу Су, неужели не видела их?

Вэнь Цин отрицательно качает головой. Она и забыла, что братья А-Ли на обучении. Она могла их встретить, но зачем? Да ещё тем более завернула… Далеко не туда, куда надо было.

– Если орден Гу Су Лань не сожжён, значит, всё в порядке, – решительно заявляет она, – пока всё в порядке.

Цзян Яньли кивает, вспоминая рассказы А-Сяня про пещеру черепахи-губительницы. Она тогда ухаживала за ним, игнорируя слова матери о том, что не является служанкой. И всё же найти предлог, чтобы пойти туда, у неё не получится. Если бы она не была замужем, то возможно. Но сейчас Цзинь Яньли не принадлежала ордену Юн Мен Цзян.

– Ты можешь приехать и раздать аптечки. Глава ордена не сможет закрыть глаза на твои слова. Ты убедишь его, А-Цин, он прислушивается к тебе, так ведь? – с волнением в голосе спрашивает А-Ли.

– Я так и сделаю. Закрывать глаза на очевидное он не будет. Тем более, когда это скажем мы с наставницей. Надеюсь, эти аптечки хоть как-то им помогут, – Вэнь Цин вздыхает, – насчет остального. Думаю, я бессильна.

– Ты многое сделала и без этого, – утверждает А-Ли, – но нам ещё много чего осталось.

Словно они играют в игру. Словно переходят на новый уровень каждый раз, когда жизнь подсовывает неожиданные препятствия. Сорваться, упасть или выиграть – на этом и держатся их жизни.

– Иногда мне кажется, что я могла бы сделать намного больше, – признается Вэнь Цин и тут же переводит тему, – скажи, каково это – быть замужем? Ты тоже можешь участвовать в Совете орденов?

– А-Цин, ты не сможешь сравнить нас и ситуации, в которых мы оказались, – тихо поправляет А-Ли, – я вышла замуж за человека, которого любила долгие две жизни.

– Я прекрасно знаю это. Мне совсем не важны чувства. Я пришла к выводу, что выйти замуж для меня – неплохой вариант. Я смогу спасти Гу Су от сожжения; в любом случае, мы будем подготовлены к этому. Наставница сказала, что найдет предлог отправить А-Нина ко мне, и он будет под моим присмотром. Все это чудесно складывается!

– Тебе следует подумать и о себе тоже. А-Цин, ты как никто другой заслужила счастья.

Вэнь Цин заслужила счастья. Будь она главной героиней какой-нибудь истории, её ждал бы счастливый финал. В книгах, которые им с Вэнь Нином читала бабушка, все заканчивалось хорошо. Но её история – не книга.

Вэнь Цин думает, что если и погибнет, эта жертва не будет напрасной.

– И ты не должна умирать, – словно читает её мысли Яньли, – раз мы живем ещё раз, то должны постараться выжить. Ты и я. Мы не тратили все эти годы зря.

– Я буду жить, – уже увереннее произносит Вэнь Цин.

И чувствует себя более живой, когда говорит эти слова.

Когда надевает красное платье, наряжается так, как бы никогда не нарядилась, вместе с пробежавшим холодком по телу ощущает внезапное спокойствие.

Когда Вэнь Цин совершает три земных поклона с Лань Сичэнем, ей кажется, что всё уже пойдет не так, как она планировала.

Вэнь Цин сменяет свои привычные одежды на белые и больше не видит своих запятанных в крови рук.

Наверное, это и значит жить?

Нужно быть очень слабым, чтобы так часто падать.

Нужно быть очень глупым, чтобы снова потом подниматься.

Я сижу в грязной луже в тонком прозрачном платье,

И не знаю, что делать: плакать или смеяться.

Комментарий к XV глава

А что это, неужто сюжет, вау, круто, дожили, авхахвх

Дальше будет больше взаимоотношений… Обещаю!

========== XVI глава ==========

Я знаю, что ты знаешь,

Что я знаю, что ты знаешь.

И ты скрываешь то, что я скрываю,

Что ты скрываешь.

Мы наблюдаем, стоя в темной нише.

Чужие сны не делают нас ближе

Оказывается, не нарушать правила довольно легко, если не знать о них. Вэнь Цин следовало бы хотя бы ради приличия запомнить пару самых основных, выгравированных на стене, однако, на это у неё категорически не хватало времени. И желания. Она старалась как можно реже показываться на людях – чисто-белые одеяния столь многих людей давили на нервы. В Ци Шани у всех были белые одежды со знаком красного солнца, который подчеркивал красоту и изящество. Что таить, Вэнь Цин куда больше нравились одежды родного ордена, чем этого! Она не уверена, сможет ли назвать Гу Су родным орденом – родной орден предал всех остальных, по-настоящему родной для девушки стала гора Луаньцзан, на которой она постоянно ругала Вэй Ина, грозного старейшину Илина, который завел гарем из невинных девушек, держал в страхе все деревни и мелкие ордены, за то, что он вместо картошки купил редис. Кто бы мог тогда подумать, что в свободное время Вэй Усянь не вынашивал коварные планы мести, а закапывал малыша А-Юаня в песок?

Конечно, никто.

Но вся эта непринужденность, смешанная с осознанием, что им всем осталось немного, казалась действительно родной.

Вэнь Цин оказывается довольно легко наладить отношения с Лань Сичэнем, теперь уже – законным мужем. И пусть этот брак был совершен явно не по её желанию, она даже была счастлива, когда он из поездок привозил ей какие-нибудь безделушки, что ей вообще не нужны были.

Она счастливо улыбалась, благодарила его, но мысленно напоминала себе, что чувствам тут не место.

Спасти А-Нина – в первую очередь. Спасти Гу Су от сожжения – во вторую. Спасти Вэй Усяня и не дать ему вступить на темный путь, а потом погибнуть ужасной смертью (Вэнь Цин уверена, что его смерть была ужасной) – в третью. Её цели четко расписаны несколько лет назад, и отступать от них она не собирается.

Большую часть времени Вэнь Цин пропадает у целителей, которые тут же радуются её появлению здесь и постоянно о чем-то спрашивают, советуются. Ещё бы не радоваться – она же считается одной из сильнейших врачевательниц. Только никто не знает, какой ценой. И сколько жизней ушло на это.

Проходит две недели, и Вэнь Цин искренне привязывается к юной А-Фенг, девушке лет четырнадцати, чья бабушка тоже является заклинательницей и остальным. В основном целители – пожилые люди, но и с ними Вэнь Цин быстро находит общий язык.

Не отступая от цели.

Золотое ядро. Изучить теорию без практики, сделать так, чтобы на практике всё получилось удачно – задача не из выполнимых, но она старается. Осваивает книги, которых в Ци Шани не было за ненадобностью, ничего нужного для себя не находит, кроме пары рецептов целебных трав. Настолько древних, что даже Вэнь Цин не припоминает их из той жизни.

Проходит месяц, и она решает выйти прогуляться. Надоело прятаться и намеренно скрываться от всех. Лань Сичэнь часто пропадал днём, а то и вечером, всё чаще и чаще исполняя обязанности главы ордена, поэтому виделись они разве что рано утром, либо почти что ночью. Остальное время А-Цин предпочитала проводить с целителями.

Неторопливым шагом прогуливаясь и любуясь красотой природы, Вэнь Цин не сразу замечает, как двое юношей что-то в спешке стараются проснести. Шаг, такой беспокойный, их выдаёт. Ради интереса девушка решает посмотреть, в чем дело. На её лице невольно появляется улыбка, когда она узнает в юношах Цзян Чэна и Вэй Ина.

Последний раз они виделись не так уж давно – на свадьбе Яньли и Цзысюаня, однако, кажется, что она не видела их целую вечность. Вэй Ин замирает, испуганно глядя на неё.

– Д-дева Вэнь, Вы ничего не видели, ага? – с натянутой улыбкой до ушей спрашивает он.

Цзян Чэн пихает его локтем, чтобы не нес лишнего. А то мало ли, что наговорит…

Вэнь Цин слегка высокомерно фыркает, давая юношам скрыться от её глаз. Конечно, палить их она будет. Ещё чего не хватало. Ей с ними ещё несколько раз свидеться придется, как минимум.

В этом плане жить на горе Луаньцзан никому не придётся.

Она тоже будет иметь право голоса на совете заклинателей. Она скажет Лань Сичэню, что творят с остатками ордена Ци Шань Вэнь, а он не сможет, да и не будет игнорировать её слова.

Они спасут невиновных стариков и детей. Малыш А-Юань будет расти в Гу Су – лучшим исходом для ребенка не назовешь, но это намного лучше, чем обитать на горе, когда каждый день может стать последним. От таких мыслей сердце Вэнь Цин словно оттаивало.

Постоянно вдвоём, постоянно идём

Среди минных пустынь.

Каждый в мыслях один, но зато невредим,

Исступлённо молчим.

Стоит только шагнуть, о тропинке забыв,

Будет странных эмоций безудержный взрыв.

А после она решается на ещё один смелый шаг.

Её уровень доверия к мужу не такой большой – наверное, потому что они едва знакомы. Но это исправимо. Им ещё всю жизнь вместе жить, да и при выполнении условия Вэнь Цин заручится большей поддержкой…

…она должна рассказать Лань Сичэню всë, что знает.

Пусть её посчитают сумасшедшей. Но она должна это сделать. Чтобы спасти всех – и Гу Су в том числе. Вместе они придумают способ

Вэнь Цин уверена.

– Я думаю, нам следует увеличить охрану, – отвечает она на столь привычный вопрос «как дела?».

Лань Сичэнь с удивлением смотрит на неё, однако, взгляд Вэнь Цин куда настойчивее. Они словно играют в гляделки.

– Но ни один орден никогда не следил за своими границами пристально – это знак недоверия к остальным, это может привести к последствиям.

– Лучше сделать это. Так мы точно сможем уберечь Гу Су, – стоит на своём Вэнь Цин, ожидая последующих расспросов, – ты не слышал про сожжение мелких деревушек? Они выгорели отнюдь не от пожара. Один орден замешан в этом.

Она наблюдает, как серые Лань Сичэня расширяются от удивления, снова подбирает слова, чтобы объяснить как можно понятнее, но вместо ожидаемого вопроса слышит:

– Я знал, что ты преследуешь какую-то свою цель, но почему ты так уверена?

– Преследую свою цель?..

О нет. Неужели это так заметно? Нельзя, чтобы кто-то узнал, нельзя, нельзя, нельзя, даже если это фактически один из самых близких людей.

– А-Цин, ты всем своим видом показываешь это. Тебя не волнуют собственные проблемы, ты даже согласилась выйти замуж за почти не знакомого человека. Конечно, не просто так. Я знаю Вэнь Саэ, уверен, если бы ты правда хотела, то смогла бы уговорить её не делать этого. Но… – Лань Сичэнь запинается, обрывая фразу на половине, —…ты не стала этого делать. Поверь, я очень рад, что именно ты – моя спутница на стезе само совершенствования, но сомневаюсь, что ты была из тех, кто просто хотел замуж.

– Верно, – подходящий момент. Идеально. Сейчас она признается, и всё будет хорошо, – у меня есть цель. Я хочу спасти своего брата. То, что я скажу, покажется странным, но я действительно проживаю эту жизнь второй раз. После смерти меня закинуло назад, на пятнадцать лет в прошлое. Я знаю, что орден Ци Шань Вэнь развяжет войну; что Гу Су сожгут, а Ваш отец умрёт. Есть ещё много влияющих факторов.

– А ты? – совершенно спокойно воспринимая информацию, интересуется Сичэнь.

– Я умерла. Меня сожгли на костре, как последнюю ведьму, только потому что я была из ордена Ци Шань Вэнь. Моего брата убили вместе со мной – до этого ещё раз, он умер в адских муках, а после того, как Вэй Усянь вернул ему сознание, погиб ещё раз, – больная тема. Как же неприятно об этом говорить. Вэнь Цин старается не меняться в лице, рассказывая о всем, о чем не могла поведать ни тëтушке, ни брату, только Яньли, – если все так сложилось, я не могу позволить умереть ему ещё раз.

Она переводит дух. Ставит ставки, хотя в Облачных Глубинах, наверное, запрещено это делать, посчитают ли её сумасшедшей после этого. Однако, Лань Сичэнь почему-то так не думает.

Он удивительный человек. Не такой холодно-спокойный, как Лань Чжань, а способный принимать рациональные и необходимые решения. Вэнь Цин не жалеет, что сказала все ему.

– Поэтому ты так стремилась сбежать из своего ордена?

– О, нет, я бы осталась там до самого конца. Просто удача, которая нас и свела, – она улыбается, что для неё несвойственно, – и не только. Одна. За это недолгое время, что мы провели вместе, я ни разу не усомнилась в том, что Провидение оказалось право и в этот раз.

Она первая целует его губы, быстро отстраняясь и вновь опускаясь на стул, за которым и сидела.

– А-Цин, – только и может поговорить Лань Сичэнь, ещё не понимающий суть происходящего, – ты действительно удивительная девушка, А-Цин.

Одним грузом на сердце меньше. Вэнь Цин облегченно вздыхает. Получилось. Получилось добиться взаимопонимания с мужем… Кажется, наставница была права, когда уверяла, что из них получится хорошая пара.

– Так значит, усилить охрану? – вновь переключается он. Вэнь Цин с готовностью кивает.

– Особенно ночью. Я чувствую себя предательницей, выдавая секреты своего ордена, – признаётся она, – но это единственный способ спасти Гу Су. Есть ещё одна проблема – я не помню, когда это произойдет. За несколько дней до ночной охоты, но точно не знаю. Ты можешь спросить у брата, когда намечается охота.

– Незадолго до неё, да? Но мы ещё не получали приглашений, это я точно помню, – задумчиво щурится супруг, – обычно их высылают максимум за месяц до неё.

– Возможно, они решили нарушить традиции. В тот день я отсутствовала, но не помешает, если я отправлюсь туда и раздам всем хотя бы немного целебных трав, средств, чтобы никто не поранился, – таким же тоном отвечает Вэнь Цин.

Она чувствует, как Лань Сичэнь неуверенно на неё смотрит.

– Это может быть небезопасно.

– Мне безопасно. Я смогу навестить родной орден, когда захочу. Я целительница, мои слова нельзя будет оспорить, так что риск заражений и осложнений уменьшится. Это самая малость, чем я могу помочь адептам.

Отправиться с ними ей вряд ли кто-то позволит, хотя, если она найдет лазейку, будет неплохо ей воспользоваться.

– Судя по твоим словам, орден Ци Шань Вэнь забыл про установленные порядки. Тебя могут затронуть, А-Цин, – взволнованно возражает муж.

– Перед всеми адептами они не смогут ослушаться. Это вызовет ещё большие подозрения. Даже если не разрешат мне это сделать – я всё равно сделаю, – твердо заявляет она.

Вэнь Нин. Когда неудачная (Вэнь Цин надеется, что именно неудачная) попытка сжечь Гу Су будет пройдена, надо связаться с ним и попросить наставницу отпустить его к ней в орден. Вряд ли до них кому-то будет дело. Да и Вэнь Жохань знает, как близки эти двое, поэтому ни у кого пропажа столь скромной фигуры на шахматной доске не должна вызвать удивление.

– Не будь безрассудной, – просит её Сичэнь, заключая в свои объятья. Вэнь Цин кивает, чувствуя, как быстро щёки могут наливаться краской.

Кажется, она влюбилась.

Кажется, она допустила ошибку.

Главное – сделать так, чтобы эта ошибка не повлияла ни на что.

Так мы втянуты в вечность.

И вместе, и врозь, накануне и впредь.

Чтобы лучше секреты хранить, нам пришлось окаменеть.

Мы не сможем уснуть, мы не сможем забыть,

Но попробуй у сфинксов о чём-то спросить.

Комментарий к XVI глава

Fleur—«Улыбки Сфинксов»

Я пыталась описать их отношения и то, как я их вижу.. Честно… Простите за ООС хд

Если я умру, знайте, меня убила геометрия ;-;

========== XVII глава ==========

Я стою на краю у непрочных перил,

Позабыв о жестокой ноябрьской стуже.

Темнота, что дремлет где-то внутри

Говорит с темнотою снаружи.

Как наивно бесстрашны мои новые чёрные крылья…

Вэнь Цин не спит по ночам, понимая, что в любой момент на них могут напасть, держит при себя запасы лекарств, которые нужны в первую очередь, настороженно смотря в окно. Лань Сичэнь прислушался к ней, это радовало, как и то, что охрану увеличили. Он успокаивал её, говоря, что мимо никто не прорвется.

Но Вэнь Цин на это только качала головой. Нет, она – единственная, кто смело может предсказать, насколько орден Ци Шань Вэнь силён. Она помнила, как брали Юн Мен: ни сильнейшие заклинатели одного из сильнейших орденов, никто не смог спастись, кроме Вэй Ина и Цзян Чэна.

Ну и А-Ли, которая на тот момент находилась в родном ордене Юй Цзыюань.

Всех подробностей Вэнь Цин точно не знала. Хронология тоже хромала, но она твёрдо помнила, что Юн Мен сожгли после охоты. Гу Су – до. Муж, конечно, спросил Ванцзи, не знает ли он о каком-нибудь предстоящем мероприятии, а в ответ получил непонимающий взгляд.

Глаза слипаются. Вэнь Цин протирает их рукой. Надо ждать. Надо держаться. Она успеет выспаться и днем, можно и вообще не спать – ей что, привыкать что ли? На горе Луаньцзан она то и дело, что сидела с Вэй Ином, которого мучили последствия темной энергии, либо с А-Юанем, которому всякие кошмары снились. И ведь держалась как-то.

– А-Цин, тебе нужно побольше отдыхать, – с легким укором говорит Лань Сичэнь, когда следы бессонной ночи в виде синяков под глазами сказываются на его жене, – охрана обо всем позаботится.

– Ты говоришь о тех, кто за одну ночь разгромил орден Юн Мен Цзян, учитывая, что там были и глава ордена, и его жена, – возражает Вэнь Цин.

А-Ли должна помнить об этом. И тоже попытаться спасти семью, или же обойтись с наименьшими потерями.

Вэнь Цин ей помочь вряд ли сможет, если только выслать помощь из Гу Су, но это надо делать заранее.

А о прошлой жизни знать позволено только Лань Сичэню и Яньли.

– Лучше я буду наготове, чем в панике, – уже менее резко произносит целительница.

Лань Сичэнь уже даже не пытается возражать ей. А-Цин слишком упряма, её не переубедишь.

Когда посреди ночи раздается посторонний шум и цокот длинных женских каблуков, Вэнь Цин понимает, что всё это время не спала не напрасно. В Гу Су все ложатся спать в девять вечера, а значит, ходить может только неприятель. В этом плане довольно легко дать о себе знать. Все внутри холодеет и сжимается – неужели охрана не справилась?

Успокойся. Дыши ровно. На твоих плечах – ответственность за жизни всех членов ордена, тебе не впервые брать эту ответственность.

Вэнь Цин расправляет плечи. Быть целителем – постоянно брать на себя ответственность. Быть целителем – нести ответственность за жизни людей. Она знала это. И всю жизнь занималась врачеванием. Даже не одну.

Она справилась? Да.

Значит, и сейчас справится.

Вэнь Цин чувствует едкий запах гари и бесцеремонно толкает спящего Сичэня. Ей плевать, сколько правил она нарушит, когда его добудится, сейчас она не справился совсем одна.

Надо вывести всех отсюда.

–Я займусь травами, остальными целителями и детьми, – твёрдо говорит она ему, когда они оба уже стоят у порога.

– Береги себя.

– Переживу.

Это был единственный раз, в который Вэнь Цин поняла, что действительно не хотела быть такой токсичной.

Огонь медленно расползается по ордену, охватывая небольшие здания. Вэнь Цин теряется в толпе людей, которые что-то кричат, теряется по дороге к дому целителей, сжимая в руках необходимые лекарства – было бы ещë, куда их положить, так вообще замечательно.

Вэнь Цин ищет.

И находит.

Единственный дом, который сгорел полностью. Дом, который сожгли первым, уничтожен…

Вэнь Цин, кажется, впервые за две жизни пробивает крупная дрожь.

Целители находятся вне вражды орденов. Их задача – лечить людей, и даже на войне их никто не имеет права убивать.

Орден Ци Шань Вэнь даже это правило нарушил.

Неизвестно, сколько бы ещё А-Цин простояла в шоковом состоянии напротив горящего дома, если бы знакомый голос не окликнул её. Обернувшись, она увидела А-Фенг, еë длинные тёмные волосы спутались, небрежно спадая на лицо, а светло-карие глаза, расширенные от ужаса, были направлены на Вэнь Цин.

– Ты жива! – для девы Вэнь было в новизну проявлять столько эмоций за одну ночь. Её равнодушие, её отчужденность, её дар и одновременно проклятье просто не давали этого сделать. Но сейчас ей не было до этого дела.

Её тринадцатилетняя воспитанница жива. Хоть кто-то выжил. Она отворачивается от дома – в таком огне нет даже шанса на спасение, они лишь потратят время зря.

– Иди за мной, А-Фенг, – убедившись, что голос не дрожит, приказывает Вэнь Цин, не без удовлетворения глядя на то, что ученица успела прихватить кое-какие травы.

– Госпожа, я… – срывающимся голосом начала девочка, но старшая целительница её перебила:

– Расскажешь мне потом. Сейчас главное – спастись.

***

–Удивительно, что вы так быстро среагировали, – Лань Цижэнь складывает руки на груди и смотрит недовольным взглядом на Ванцзи, Сичэня и Вэнь Цин, причем, на последнюю – с явным подозрением, – я не буду даже спрашивать, как вам это удалось.

Единственным, кто не проявляет никаких эмоций, остается Лань Чжань, немного повредивший ногу. Вэнь Цин хотела бы поинтересоваться в своей ехидной манере, зачем и его надо было звать на разговор. Ну ничего. Она и его раны залечит, а потом пойдет к остальным.

В принципе, она на этом «семейном совете» ничем не поможет. А людям бы помогла. Нет ведь, надо же было оставить все на напуганную А-Фенг, а отравившихся угарным газом было достаточно!

– Если Вы подозреваете меня, я… – злость мгновенно закипает в венах, не давая скрыть себя и проявляясь яростным взглядом на лице.

– Дядя, моя жена тут точно не замешана, – осторожно прерывает её Лань Хуань, чтобы она ненароком не натворила глупостей и не навлекла на себя праведный гнев.

– Она вполне может быть шпионкой Ци Шань Вэнь и тайком передавать им информацию, ты всегда был слишком наивен! – но только сейчас этот праведный гнев направлен на Сичэня.

– Я целитель, я стою вне всей этой вашей вражды, – громче, чем надо, заявляет Вэнь Цин. Нет, она не позволит никому оскорблять себя, да ещё и примешивать своего мужа, – не надо подозревать меня, только потому что я родилась в Ци Шани. Я, знаете ли, не выбирала, в каком ордене мне родиться.

Это были её последние мысли перед смертью в прошлой жизни, когда веревки туго сжимали руки и ноги, а костер сжигал юное тело.

– Дядя, нам надо как можно быстрее помочь остальным, – впервые подает голос Лань Чжань.

– Это ещё не всё, но я скоро отпущу вас, – Лань Сичэнь как-то виновато на них троих смотрит, – мне нужно будет уйти из ордена. Ненадолго.

– И чего ты испугался? Когда это ты боялся ответственности? – мгновенно вспылил Цижэнь.

– Нет, дело не в этом, – вечная улыбка спадает с лица, – я буду искать людей, которые пойдут за мной, людей, которые помогут нам в этой войне – неужели вы не думаете, что все это не перерастет в нечто серьезное? Кто-то должен это сделать, но Ванцзи лучше не подвергать себя опасности, а с моей женой могут быть проблемы – все знают, из какого она ордена. Поэтому я лишь хотел попросить вас втроем присматривать за орденом в моё отсутствие.

Вэнь Цин ловит себя на мысли, что не знала про сожжение Гу Су ничего, кроме самого сожжения. Вероятно, в прошлый раз Лань Сичэню тоже пришлось уйти. Но она помнила, как на смертном одре видела его виноватое лицо – конечно, кто бы захотел идти против всех, подвергая свой орден опасности?

Она никого не винила.

Её орден и правда многое натворил, и Вэнь Цин не могла этого отрицать. Защищать и оправдывать действия Вэнь Жоханя тоже не собиралась.

– Это разумно, А-Хуань, но почему именно сейчас, когда мы находимся не в лучшей ситуации, ты расстаешься с нами? – все ещё не понимал Лань Цижэнь, – помоги нам и иди на все четыре стороны, глава ордена.

– У нас не так много времени, – мягко повторяет его старший племянник, – чем быстрее я сделаю это, тем больше шансов на спасение у нас будет.

– Вы поддерживаете это решение? – с сокрытой мольбой в голосе спрашивает Цижэнь Лань Чжаня и Вэнь Цин.

– Если брат считает это правильным, я не имею права его останавливать, – тихо сказал Ванцзи, но в его словах читалась грусть.

– Я поддерживаю решение своего мужа. Сегодня сожгли Облачные Глубины, а завтра сожгут другой орден. Мы не сможем оставить всё так, будто ничего не произошло, – ровным голосом обосновала свой ответ девушка.

В эту ночь звезды светили особенно ярко. Они остановились в небольшом городке, где всем выжившим предоставили комнаты, еду и необходимые снадобья. И теперь Вэнь Цин и Лань Чжань провожали Лань Сичэня до начала леса, который огонь, к счастью, не затронул.

– Брат… – девушка впервые видела на лице Лань Чжаня такую неуверенность, – вернись. Пожалуйста.

– Я ни за что не оставлю вас, – обещает Лань Хуань, обнимая его и подходя ближе к Вэнь Цин, – прошу, присмотри за ним.

– А ты укрепи боевой дух остальных небольших орденов, – легко улыбается она, сама не зная, от чего. Его руки такие теплые. Они не обнимают друг друга, а просто выжидательно смотрят в глаза, не в силах расстаться.

Но всему должен быть свой конец.

Вэнь Цин не хотелось, чтобы он наступил так быстро.

– Мы ещë обсудим это, когда я вернусь, – обещает он им обоим и как можно быстрее разворачивается, уходя в противоположную сторону.

Вэнь Цин тоже отворачивается, не в силах смотреть ему вслед. Не то, что их связывала сильная страсть, любовь, скорее привязанность. Они ещё не совсем друг друга знали.

Но это был человек, которому она доверила свою тайну.

Единственный человек.

Она начала уходить медленными шагами, но остановилась, не почувствовав никого рядом с собой. Вэнь Цин обернулась. Пришлось возвращаться обратно и брать Лань Чжаня за руку, оттаскивая его от места расставания.

– Думаешь, у меня дел никаких нет, кроме как с тобой, словно с ребенком малым возиться? Вот тут ты ошибаешься. Идем быстрее – твой брат вернется, он всегда сдерживает обещания, – едва не взрывается она, но тут же останавливается, понимая, что Лань Чжаню, вероятно, тяжелее, чем им всем – он потерял и отца, и брата почти тоже потерял… – опирайся на меня, и не наступай на больную ногу. Лучше скажи, когда эта ночная охота?

– Послезавтра, – бесцветным голосом произносит юноша, все же давая Вэнь Цин помочь себе.

– Я отправлюсь с тобой, так что не уходи без меня, – предупреждает девушка.

Но Ванцзи, кажется, не удивлён. Его светлые глаза безэмоционально смотрят вдаль, не выражая никаких чувств. Вэнь Цин становится немного не по себе.

Первым делом она обеззараживает его рану, уговаривая единственный свободный день отлежаться перед охотой. Собирается уходить, но что-то словно удерживает от этого, и Вэнь Цин в итоге остается, поглаживая его по голове и рассказывая какую-то сказку, которую ей рассказывала бабушка.

Этот милый ребенок просто не заслуживает того, что с ним случилось.

Хотя бы этой ночью он должен спать спокойно.

Убедившись в том, что А-Чжань уснул, Вэнь Цин выскальзывает из его комнаты и ищет А-Фенг. Вероятнее всего, она уже спит, а может и нет. Правильным вариантом оказывается «нет», потому что они сталкиваются на улице.

– Иди отдохни, – заботливо уговаривает ученицу Вэнь Цин, – ты уже достаточно потрудилась. Дальше я возьму все в свои руки.

До утра она сидит около нескольких юношей, которые сильнее всех пострадали. А пострадали почему? Потому что в огонь не надо было лезть. Её иногда так поражает глупость самонадеянной молодёжи.

Вэнь Цин не спала несколько ночей, и ей почему-то не хочется спать. Слишком многое навалилось на неё за это время, отбив всякое желание ко сну.

Она надеется на то, что её муж вернется как можно скорее, чтобы ей не находиться одной рядом с этим стариком Ланем, который её подозревает и орденом, который ещё не стал ей родным.

Твоё фото на всех погасших экранах,

Твоё имя повсюду бегущей строкою.

Тают слабые отзвуки прежних желаний,

Рвётся тонкая нить между миром и мною.

Комментарий к XVII глава

Ура завтра последняя впр

Хпхп, кто воскрес, я воскресла ^^

Flёur – Мои новые чёрные крылья

(Надо послушать как-нибудь)

Примечания к части стали мне как заметки :3

========== XVIII глава. ==========

Я бегством от собственной тени спасаюсь,

Я все разрушаю, к чему прикасаюсь,

Я все разрушаю, и снова бегу

И больше я так не могу.

К Вэнь Цин со всех сторон подползает пронинзывающий холод, и она сначала не понимает, где находится: в Гу Су было тепло. События прошлой ночи проясняются очень быстро, и она вскакивает с кровати, на ходу заправляя её. Ночью ей удалось поспать всего два часа. Теперь нужно продолжать осматривать раненых и думать, как именно она может помочь Лань Чжаню и остальным на охоте.

Лань Сичэнь не помог бы ей сейчас, Вэнь Цин понимает это, но почему-то очень хочет, чтобы он оказался рядом, не в курсе всех дел и ее дара-проклятия. Но он обязательно вернётся, белая лента, повязанная на запястье девушки, служит доказательством этого.

Вэнь Цин расправляет плечи. Её величественную походку не сломают никакие обстоятельства, она ничем не выдаст свой страх. Ведь Вэнь Цин сильная.

Сильная, твердила она сама себе все детство, параллельно с целительством обучаясь и заклинательству. Сильная, чтобы защитить своего брата. Сильная, чтобы доказать другим их невиновность. Сильная, потому что обязана быть такой, потому что другого выхода нет.

День проходит в суматохе и просьб о помощи, в подозрительных взглядах Лань Цижэня, в стойкости Ванцзи, которому следовало сменить повязку, но он молчал, потому что не хотел никого отвлекать. И только под вечер Вэнь Цин может хоть немного расслабиться и подумать о том, что будет дальше.

Ей не посмеют перечить. Не посмели бы. А как они поведут себя в этот раз? Оставят скромное мнение целительницы, даже не рассмотрев его? Нет, им это невыгодно. Пока что орден Ци Шань Вэнь будет старательно делать вид, что ничего не происходит (и оставит адептов без мечей, логика, конечно, зашкаливает).

Вэнь Цин смотрит на свои руки – красные следы на них не чудятся с самого замужества. Но сейчас ей кажется, что вот-вот – и они проявятся вновь. Ведь погибшие адепты, если таковые будут, погибнут по её вине.

Она не сможет все идеально просчитать. Такое даже с Гу Су не сработало. Им удалось обойтись без множества потерь, погибших могло бы быть в несколько раз больно. Но тем не менее, Вэнь Цин кажется, что она обязана была спасти всех.

Наверное, она слишком много на себя берёт.

Скорее всего, так и есть.

Вэнь Цин сообщает Лань Цижэню, что ей тоже надо пойти на эту ночную охоту. Придумывает незамысловатые предлоги, суть в которых как раз в том, что ей необходимо посоветоваться с более опытными целителями, а Ванцзи так и не восстановился полностью – золотое ядро не могло сделать так, чтобы кости срослись в одно мгновение.

Лань Цижэнь подозревает её ещё сильнее, но отпускает, задерживает Ванцзи и что-то ему настоятельно советует. Вэнь Цин готова поклясться, что он просит племянника следить за её действиями.

Они покидают соклановцев на мечах рано утром, когда солнце едва-едва восходит, и Вэнь Цин неожиданно для себя замечает, что она уже привыкла к распорядку Гу Су и уже не чувствует такой трудности, следуя правилу «вставать нужно в пять утра, а ложиться спать – в девять вечера».

За всю дорогу Лань Чжань не произносит ни слова, и девушка в который раз удивляется, как могут люди быть похожи внешне и как различаться внутренне. То же самое можно было сказать про неё и А-Нина.