Текст книги "Академия вампиров. Взгляд Дмитрия (ЛП)"

Автор книги: gigi256

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Дмитрий?

Звук моего имени, наконец, вытащил меня из моих мыслей.

– Да?

Я заставил себя сосредоточиться на ее глазах – этих темных, красивых глазах – делая все возможное, чтобы мое лицо не выдавало странных эмоций, в которые я был погружен.

Она засмеялась и покачала головой.

– Я спросила, можем ли мы снова спарринговать. Это будет нормально?

– Да, конечно.

Ответ был автоматическим, и я тут же пожалел об этом. Если у меня сейчас проблемы с контролем над своим разумом, что произойдет при физическом контакте? Я должен отправить ее на улицу, чтобы она побегала, потренировалась с гантелями, в общем, что угодно, кроме спарринга. Но когда она заняла свое место на ковриках, она выглядела такой взволнованной тренировкой, и я не мог ей отказать.

Я перешел в оборону. Сегодня это казалось более безопасным выбором. После того, как мы немного покружили друг вокруг друга, ее вес переместился влево, а правая нога развернулась в высоком ударе. Это было довольно очевидный ход, который было легко заблокировать, и я немедленно ответил ударом. Это никогда не срабатывало.

Она воспользовалась инерцией моего блока, чтобы быстро развернуться в сторону от меня и оказалась вне моей досягаемости, быстро ударив меня по почкам, прежде чем я смог бы снова блокировать ее. Отступив назад, чтобы еще раз встретиться лицом к лицу, я увидел улыбку на ее лице. Она тихо праздновала победу, сделав первый удар. Это длилось всего мгновение, но это было все, что мне было нужно, чтобы отвлечься.

Я использовал свое преимущество в росте против нее, нанося удар слева на уровне головы. Она подняла руку, чтобы блокировать, оставив свое тело незащищенным, но удивила меня, подойдя ближе ко мне, прежде чем я смог продолжить свою комбинацию. Ее близкое расстояние делало невозможным нанести ей хороший удар, в то время как она была свободна, нанося удар по своему желанию. Она использовала мой рост против меня, точно так же, как я показал ей накануне. Тем не менее, шагнуть ближе к своему врагу всегда было смелым шагом, когда инстинкт побуждал вас держаться на расстоянии. Лучшим вариантом для меня было использовать грубую силу.

Пока ее рука все еще была поднята, блокируя мое предыдущее движение, я быстро схватил ее за запястье, развернул ее и прижал к своему телу – спиной к моей груди. Это движение казалось гораздо более подходящим для танца, чем для боя, но с ее телом, прижатым к моему, она была практически беспомощна. Все, что мне нужно было сделать, чтобы победить, это имитировать надвигающийся укус стригоя, обнажив ее шею.

Она боролась со мной, когда я свободной рукой быстрым, но нежным движением повернул ее голову в сторону.

– Победа.

Она боролась в моих объятиях еще мгновение, еще не готовая признать поражение. Наконец, она расслабилась рядом со мной, молча смирившись со своей судьбой. Вот тогда я должен был отпустить ее. Вот тогда-то мне и следовало оторваться, чтобы обсудить сражение и ее приемы. Вот тогда мне следовало сделать почти все, что угодно, только не пялиться на ее незащищенную шею…именно это я и сделал.

Внезапно я остро осознал, насколько мы были близки. Одна из моих рук обвилась вокруг ее тела, удерживая обе ее руки на талии. Она все еще переводила дыхание, и ее грудь поднималась и опускалась. Боже, помоги мне. С этой позиции мне открывался прекрасный вид на ее грудь, я мог видеть ложбинку между ними, когда смотрел вниз.

Мое собственное дыхание сбилось, когда я боролся со своей физической реакцией. Закрыв глаза от искушения, я проиграл битву, когда почувствовал, как ее бедра оказались в центре моего паха. К своему стыду, я прикусил язык и украдкой взглянул на нее, зная, что мое затруднительное положение не ускользнуло бы от ее внимания. Все, на что я мог надеяться, это на то, что она примет отчаянные извинения и притворится, что этого никогда не было.

Представьте мое удивление, когда ужас и отвращение, которых я ожидал, так и не проявились на ее лице. Вместо этого несколько других эмоций быстро сменяли друг друга. Во-первых, ее брови слегка нахмурились в замешательстве перед тем, как на ее лице отразилось понимание. В шоке она повернула голову, чтобы посмотреть на меня в первый раз с тех пор, как я закончил бой. Время, казалось, остановилось, когда ее глаза впились в мои. Я не могла дышать, ожидая, что будет дальше.

Она улыбнулась.

Эта улыбка была последним толчком, который мне был нужен, чтобы спрыгнуть со скалы, на которой я стоял все утро. В этой улыбке было так много эмоций, но больше всего выделялись те две, которые отражались во мне: надежда и желание.

Я немедленно прижался губами к ее шее, все еще открытой после битвы. Вместо воображаемого укуса я одарил её поцелуем. У нее перехватило дыхание с тихим звуком восторга и удивления, и ее тело автоматически выгнулось навстречу моему. Это действие прижало ее глубже к моим губам, а также сильнее к моему паху, уже напряженному от возбуждения. Изнутри себя я услышал глубокий, наполненный удовольствием стон, вырвавшийся в ответ. Я улыбнулся, прижавшись губами к ее коже, пораженный тем, как легко она смогла вызвать такой первобытный отклик.

Позволив своему поцелую переместиться от ее шеи к мягкому чувствительному участку прямо под ухом, я крепче прижал ее к себе. Я был вознагражден легким вздохом прекрасной девушки в моих объятиях.

– Роза, – мои губы едва коснулись ее уха, когда я прошептал ее имя. – Моя Роза.

Я больше не мог этого выносить. Мне нужно было почувствовать ее губы на своих. Я развернул ее в своих объятиях так, что теперь ее грудь была прижата к моей, а ее лицо находилось всего в одном дыхании. Склонив голову, я улыбнулся, когда ее глаза закрылись в предвкушении. Я остановился как раз перед этим сладким удовлетворением, наслаждаясь этим моментом как раз перед контактом. Я убрал выбившуюся прядь волос ей за ухо, прежде чем подвести ее ближе, чтобы сократить разрыв и поделиться тем, что, как я знал, будет блаженством. Мои губы едва коснулись ее и… прозвенел звонок.

Нет… не звонок. Мой телефон. Внезапно мир вокруг меня стал расплывчатым, и не из-за того кайфа, который я сейчас испытывал. Даже моя Роза исчезла из моих рук. И все же звук моего телефонного звонка остался. Мои глаза открылись, и я оказался в своей комнате, мой телефон настойчиво жужжал на прикроватном столике. Была середина ночи, и я спал всего час или около того. Без дальнейших колебаний я ответил на звонок.

– Беликов.

– Страж Беликов. Это старший комендант женского общежития для учениц. Здесь есть молодая леди, которая настаивает на том, что ей нужно немедленно поговорить с вами, – ее голос был тихим, но раздраженным. Я не понимал, почему она так расстроилась, ведь это я только что проснулся, но она продолжала в том же духе. – Должна ли я отослать ее?

– Нет, – я уже знал, кто это был, не спрашивая. – Я сейчас приду.

========== Глава 13. Партнерство ==========

Как бы иррационально это ни было, в глубине моего живота возникло беспокойство, что Роза каким-то образом узнала о моем сне… об этом совершенно неуместном, но совершенно пьянящем сне. Возможно, мой страх не был совершенно необоснованным; она уже могла читать мысли Василисы и знать, что она чувствует в любой момент. Правда, у них была общая связь…но мы все еще не знали, чем это вызвано. Было ли неразумно беспокоиться о том, что она каким-то образом проникла и в мою голову? У нее уже была сверхъестественная способность видеть сквозь стены, которые я воздвиг вокруг себя…

Я потянулся к ручке двери, отделяющей лестничную клетку от стола коменданта в холле, и глубоко вздохнул, прежде чем повернуть ее, надевая маску стража, которую я так часто носил. Роза стояла рядом со столом, полностью одетая, но все еще проявлявшая признаки сна. Стараясь говорить ровным голосом, я спросил ее одним словом, надеясь, что это было единственной причиной, по которой она мне позвонила.

– Лисса?

Она кивнула.

Я развернулся, испустив вздох облегчения, который я бессознательно сдерживал, и начал спускаться по лестнице к главному входу. Я слышал, как Роза следовала за мной, и быстро оглянулся, но она не дала мне больше никакой информации о нашем ночном путешествии.

Судя по выражению ее лица, она, возможно, не знает, что мы найдем, когда доберемся до места назначения. Пока мы шли через двор к общежитиям мороев, я молча задавался вопросом, почему Роза позвонила мне в первую очередь. Я знал, что она не прочь улизнуть – хотя, она не делала этого с тех пор, как вернулась в школу… или, по крайней мере, ее не поймали за этим. Было только две причины, по которым я мог понять, почему она пошла ко мне сегодня вечером. Во-первых, у нее не было другого выбора, а во-вторых, она наконец-то достаточно повзрослела, чтобы уважать правила.

Хотя я отчаянно надеялся, что это было последнее, я не был полностью убежден. В любом случае, часть меня гордилась тем, что она доверяла мне достаточно, чтобы протянуть руку за помощью, когда это было необходимо. Я смотрел на нее сверху вниз, пока мы двигались, сдерживая ухмылку, которая была почти слишком нетерпелива, чтобы показать себя.

Роза плотнее закуталась в свою толстовку, не замечая моего взгляда, защищаясь от холода в воздухе. Закрыв глаза, она повернула лицо к полуденному (или ночному, согласно расписанию мороев) солнцу и на мгновение насладилась его слабым золотистым теплом. Я понял ее невысказанные мысли. Поскольку многие морои вели ночной образ жизни, мы, дампиры, вели такой же образ жизни. И все же человеческая половина нас жаждала солнечного света. Ветер дул легким ветерком вокруг нас, заставляя ее распущенные волосы танцевать и открывая ее легкую улыбку и слабые красные блики. Я отвернулся, борясь с желанием прикоснуться к выбившемуся локону. Это просто остатки эмоций от того сна, рассуждал я.

Расстояние было не очень большим, но мы шли довольно быстрым шагом и быстро добрались до других общежитий. Мы удивили дежурную, но с моим присутствием нас не допрашивали, когда Роза повела нас в комнату Лиссы. Когда мы приблизились к ее двери, Роза наконец заговорила.

– Она в ванной.

Роза прошла мимо комнат общежития в сторону общей ванной комнаты на этаже.

Я остановился, зная, что девочкам может понадобиться минутка уединения, однако дежурная по коридору продолжила идти вперед.

Роза протянула руку, чтобы остановить ее.

– Она слишком расстроена. Позвольте мне сначала поговорить с ней.

Ее голос был хриплым и собранный. Было беспокойство, но в нем не было ничего от спорного характера, которого я ожидал от нее.

Когда надзирательница замешкалась с ответом, я подтвердил план Розы.

– Да. Дай им минутку.

Роза кивнула в знак благодарности, прежде чем открыть дверь.

– Лисс?

Я услышал тихое всхлипывание моей подопечной, когда дверь за моей ученицей закрылась. Хотя я не чувствовал непосредственной опасности от реакции Розы на ситуацию, я все еще был готов броситься им на помощь, если понадобится.

После нескольких минут тишины, время от времени прерываемой приглушенными разговорами, я постучал в дверь.

– Роза?

– Одну секунду!

Я подождал еще мгновение, прежде чем дежурная по коридору попыталась пройти мимо меня и крикнула через дверь:

– Мы входим.

Она не продвинулась дальше, остановленная зрелищем перед нами.

Василиса натягивала толстовку Розы, когда дверь открылась, и как только ее лицо оказалось в поле зрения, я заметил кровь. Я бросился к ней. По всему ее лицу были небольшие пятна, а некоторые – на шее и волосах. Белый кафельный пол был покрыт красными пятнами. Даже на Розе остались какие-то следы. Хотя я не мог видеть очевидный источник крови, ее было много.

– Это не мое, – быстро воскликнула Лисса, когда я проверила ее на наличие травм. – Это…это кролик…

Я остановился и удивленно уставился на нее.

– Какой кролик?

Краем глаза я видел, как Роза с любопытством склонила голову набок, молча задавая тот же вопрос.

Она указала на мусорную корзину, говоря, пока мы с Розой шли дальше исследовать.

– Я его почистила, чтобы… чтобы Натали не увидела бы…

Заглянув внутрь металлического ящика, я попытался приготовиться к тому, что увижу. Этого было недостаточно. Я быстро закрыл глаза с гримасой, но не раньше, чем заметил, что Роза поднесла руку ко рту, чтобы подавить внезапную волну тошноты, которую мы оба почувствовали. Одного запаха было достаточно, чтобы побудить ее, резкого и металлического с почти непреодолимым запахом разложения. Однако это было не самое худшее. Сам кролик был практически неразличим, больше похожий на массу меха, органов и тканей тела, связанных кровью, чем на любое ранее живое существо.

Роза все еще собиралась с мыслями, качая головой в недоумении, замешательстве и беспокойстве. Я встала перед Лиссой на колени, чтобы встретиться с ней взглядом. Я знал, что многие люди находили мое присутствие пугающим, и часто это работало в мою пользу, но сегодня вечером этого не произойдет. В то время как я немного лучше узнавал Василису, она была в каком-то шоке, и я не хотел непреднамеренно усугублять ситуацию. Стоя на коленях и говоря мягким нежным голосом, я надеялся, что смогу добиться от нее некоторых ответов.

– Расскажи мне, что случилось.

– Я вернулась около часа назад, – ее глаза стали отстраненными, когда она начала рассказывать об этом опыте. – Он был прямо там. Прямо там, посреди пола. Разорванный на части. Это было так, как будто он… – она запнулась, подыскивая нужное слово, – …взорвался.

Она слегка шмыгнула носом и, казалось, вернулась в настоящее.

– Я не хотела, чтобы Натали нашла его, не хотела пугать её…поэтому я… я все убрала, – она отчаянно заговорила со мной, прежде чем посмотреть на Роуз умоляющими глазами. – Тогда я просто не могла… Я не могла вернуться.

Роза понимающе кивнула, прежде чем Лисса склонила голову, и слезы начали капать. Звук ее рыданий, казалось, оживил надзирательницу, которая все еще стояла у входа в ванную.

– Никто не может проникнуть в эти комнаты! Как это происходит?

Мы все проигнорировали ее вопрос, так как у нас не было ответа, которые она хотела услышать. Я снова обратил свое внимание на Василису, которая все еще плакала передо мной.

– Ты знаешь, кто это сделал?

Я ничего не ожидал, так как мы не получили никакой другой информации о предыдущем нападении.

Лисса не подняла глаз, но полезла в карман и вытащила маленький смятый листок бумаги, пропитанный кровью кролика, так что его было едва можно разобрать. Я сделал все возможное, чтобы разгладить его и прочитать размазанные слова:

Я знаю, кто ты такой. Ты не выживешь, находясь здесь. Я позабочусь об этом. Уходи СЕЙЧАС ЖЕ. Это единственный способ, которым ты можешь пережить это.

Надзирательница заявила, что пойдет и сообщит директрисе, как только увидела записку, даже не читая ее. Я кивнул в знак согласия и сказал ей, что мы будем в клинике. Я почувствовал, как Роза подошла ближе, чтобы прочитать через мое плечо.

Мои брови нахмурились при этих словах. Это была прямая угроза жизни принцессы Василисы. Это была моя работа – защищать ее. Я посмотрел на Роуз и понял, что она чувствует то же самое. Любой из нас был готов сражаться, убивать или даже быть убитым за нее. Однако все это требовало действий, и в этот момент мы не знали, куда направить нашу физическую энергию для достижения цели. Как мы могли бороться с чем-то еще неизвестным?

Роза прервала наше молчаливое общение и подошла к нашей подопечной, взяв ее за руки и поддерживая большую часть ее веса.

– Давай, Лисс. Давай вытащим тебя отсюда.

Я шел позади девочек, пока мы медленно направлялись к клинике Академии, осматривая местность в поисках угроз. Было уже достаточно поздно, и под рукой была только медсестра, но она предложила вызвать врача, как только увидела нас. Я отмахнулся от ее беспокойства:

– Ей просто нужно отдохнуть.

Как только Роза и медсестра помогли Лиссе лечь на кровать, вошла директриса Кирова. Она и несколько других фигур начали сразу расспрашивать ее. Глаза Лиссы расширились, и я увидел, как она снова закрылась. Я начал вставать между ней и новыми посетителями, но Роза опередила меня на мгновение… и сделала это гораздо более опрометчиво, чем я бы предложил.

– Оставьте ее в покое! Разве вы не видите, что она не хочет говорить об этом? Дайте ей сначала немного поспать!

– Хезевей! – Кирова, казалось, была необычайно шокирована ее вспышкой. – Ты, как обычно, выходишь за рамки дозволенного. Я даже не знаю, что ты здесь делаешь.

Я шагнул вперед, прежде чем что-либо могло обостриться еще больше:

– Директриса Кирова, можем мы, пожалуйста, поговорить наедине минутку? – возможно, это было сформулировано как вопрос, но мой тон не оставлял места для чего-либо, кроме как согласиться. Я направился в холл, прежде чем она действительно согласилась и последовала за мной.

– Беликов, тебе нужно поставить свою ученицу на место. Она не может так разговаривать со мной.

После всего, что произошло сегодня, и с таким небольшим количеством сна, я уже был взволнован. Звук ее голоса действовал мне на последние нервы.

– Честно говоря, я склонен согласиться с Розмари, – мой ответ был более жестким, чем предполагался, и я изо всех сил старался оставаться спокойным и собранным. – Василиса прошла через многое сегодня вечером и едва держится на ногах. Допрос ее сегодня вечером ни к чему не приведет. Дайте ей отдохнуть, и вы сможете получить больше информации завтра.

– Даже если вы правы, почему Роза здесь? Она студентка. Она нарушила комендантский час, и я могу исключить ее на основании условий ее испытательного срока.

Ярость поднялась во мне. Я знал, что директриса Кирова искала любую причину, чтобы избавиться от Розы, даже когда Роза сегодня вела себя превосходно. Я глубоко вздохнул и сосчитал до трех, прежде чем ответить.

– Роза не сделала ничего плохого…

– Но…

– Она была той, кто сообщил мне о Василисе сегодня вечером, – продолжил я, игнорируя ее вмешательство. – Как только она почувствовала через связь, что что-то не так, она пошла по соответствующим каналам и связалась со мной. Вы можете спросить коменданта в ее общежитии. Я был рядом всю ночь, и она вела себя в этом вопросе строго профессионально. В данный момент она оказывает самое успокаивающее присутствие принцессе Василисе, и, по моему мнению, она должна остаться.

– Она новичок. Даже если она утешает принцессу, в ней нет необходимости. Здесь более чем достаточно людей, чтобы защитить ее. Ты ее страж. Ты можешь остаться, если хочешь, но Розе здесь нечего делать.

– Вы правы, я ее страж, и, по моему опыту, комфорт так же важен, как и защита в подобных обстоятельствах, – я пристально посмотрел на нее, бросая вызов, чтобы она согласилась со мной.

Через мгновение она слегка фыркнула и направилась в комнату вместе с Василисой и остальными.

Как только она вошла, Роза молча встала между Кировой и Лиссой, все еще полная решимости защитить свою подругу.

– Ты можешь побыть с ней немного, – заявила Директриса Розе, прежде чем посмотреть мимо нее на Василису. – Мы попросим уборщика провести уборку и расследование в ванной и вашей спальне, мисс Драгомир, а затем подробно обсудим ситуацию утром.

Я встретился взглядом с Розой, и мы оба слегка кивнули, молча соглашаясь с этим соглашением. Роза подошла к Лиссе, пока я провожал остальных. Когда я вернулся, они шептались друг с другом, поэтому я сел прямо за дверью, чтобы дать им немного уединения. Я верил, что Роза скажет мне, если что-нибудь пойдет не так.

После быстрой проверки периметра и не увидев ничего необычного, мой разум начал задумываться о событиях этой ночи. Записка была прямой угрозой жизни Василисы, но до сих пор было неизвестно, кто стоял за этим и другими инцидентами, которые произошли с тех пор, как они вернулись.

Мы не были уверены, что это был один и тот же человек. Насколько мы знали, это мог быть подражатель, которого подстегнули циркулирующие в кампусе слухи. В любом случае, это была эскалация. Если это был один и тот же человек, я беспокоился о том, что может произойти дальше, если мы не найдем преступника. Записка была написана от руки, так что, если бы у нас было несколько подозреваемых, мы могли бы провести анализ почерка. Однако прямо сейчас у нас не было ни единой зацепки.

Я попытался начать создавать какой-то профиль, основываясь на тех небольших догадках, которые я строил на имеющейся у меня информации. Оба нападения были совершены в ее корпусе, который был не совсем общедоступен. Те, у кого был бы самый легкий доступ, не будучи замеченными, это студенты-морои, школьные стражи и сотрудники, которые обычно работали в этом районе. Это не означало полного отказа от кого-либо еще, но им пришлось бы гораздо труднее. Оба нападения были совершены в ее комнате, что на самом деле никого не оправдывало, если только она и ее соседка по комнате не заботились о том, чтобы каждый раз запирать дверь.

Даже когда она была заперта, у большинства сотрудников и охранников был универсальный ключ, и этот ключ мог быть незаметно украден. Я обхватил голову руками, ошеломленный попытками обработать информацию в своем измученном мозгу. Я был стражем, а не следователем. Я была обучен защищать от стригоев, и хотя мы также иногда защищали их от других хищников, найти больного и извращенного индивидуума, который психологически мучил эту бедную девочку-подростка, было далеко за пределами моего опыта.

На данный момент все, что я знал, это то, что угроза исходила от кого-то в кампусе. Даже это было натяжкой, так как я не был уверен, это было просто логическое предположение. Завтра я проверю журналы ворот, чтобы убедиться, что ни один посетитель не перекрывал оба события, но тот, кто мучил Василису, казалось, двигался незамеченным через районы, обычно не открытые для посетителей, что наводило на мысль, что они знакомы с кампусом.

В целом, все это было ужасно. Но даже несмотря на всю темноту, окружающую этот опыт, я нашел небольшой луч надежды. Сегодня вечером мы с Розой работали вместе как команда, почти, как если бы мы уже были партнерами-стражами. Сначала я даже не заметил этого, но каким-то образом мы вышли из отношений наставника и ученика и начали работать вместе на равных этим вечером. Я не ожидал, что это продлится долго, но это было только начало. Она не вступала со мной ни в какие споры, не оспаривала мой авторитет или опыт, и я поддерживал ее и отступал, чтобы позволить ей иногда брать на себя инициативу.

Возможно, самым удивительным было то, насколько успешным и естественным казалось это партнерство. Часто партнерам-стражам требовались годы, чтобы начать так гладко работать вместе. Даже мое предыдущее партнерство со Стражем Раду не было таким простым. Мы были дружелюбны, но для совместной работы требовалось почти постоянное словесное общение и планирование. Мы с Розой работали вместе почти молча, разговаривая только в случае крайней необходимости.

Я вспомнил свой прежний страх, что она может читать мои мысли, и невольно вздрогнул при этой мысли. Мне все еще не нравилась мысль о том, что она могла знать о некоторых менее подходящих вещах, которые приходили мне в голову в последние недели, но я был уверен, что сейчас это не так.

Если бы она могла, то я уверен, что с ее стороны была бы какая-то реакция; возможно, она была сосредоточена, но у нее также было и чувство юмора. Нет, это она читала мои мысли не больше, чем я мог читать ее мысли. Это – эти разговоры, которые проходили с одного взгляда, – было просто результатом совместной практики и знакомства друг с другом. Мы начинали понимать, как работает другой. Все часы, которые мы потратили на обучение, окупились в большей степени, чем мы изначально думали. Я никогда не представлял себе, что у меня будет такое естественное партнерство с кем-то вроде Розы, но каким-то образом это сработало. Если бы сегодняшний вечер был каким-то показателем, то наше совместное будущее было бы лучше, чем я мог бы ожидать от нашей профессии.

Прошло больше часа, прежде чем Роза вышла из комнаты. Я слышал какую-то приглушенную болтовню в самом начале, хотя и не мог разобрать ни слова из разговора. Это продолжалось недолго, прежде чем Василиса, должно быть, снова заснула. Теперь я читал потрепанную книгу в мягкой обложке, у которой всегда был дом в моем пыльнике, сохраняя часть своего разума настороже в ожидании любых новых или необычных зрелищ или звуков, приближающихся к нам. Как только я увидел, что Роза уходит, я отложил эту историю в сторону.

– Привет.

– Привет, – ее голос был уставшим также, как и ее глаза.

– Как она?

– Пока спит. Понятно, что она все еще потрясена, но, по крайней мере, сейчас она немного отдыхает. Я просто хотела бы знать, как это исправить… и сделать так, чтобы все эти ужасные вещи прекратились.

– Я понимаю. Я также хотел бы точно знать, что делать, но такого рода вещи немного необычны в нашей работе, – мои слова, казалось, не успокоили ее. – Но не волнуйся, мы с этим разберемся. Мы позаботимся о ее безопасности.

Это вызвало очень слабую улыбку. Это была грустная улыбка, но все же это было лучше, чем ничего.

– Спасибо. Медсестра сейчас отправит меня обратно, чтобы я немного поспала. Я не хочу оставлять ее одну, но я также не хочу снова вызвать плохую сторону Кировой, – она направилась мимо меня к двери.

Не раздумывая, я протянул руку и коснулся ее руки, чтобы остановить ее. Покалывание, которое пробежало по моим кончикам пальцев не осталось незамеченными. Мне потребовалось мгновение, чтобы обрести дар речи, и когда я это сделал, я поднял глаза и увидел, что Роза смотрит на мою руку, лежащую на ее руке.

– Я горжусь тобой, Роза. Ты хорошо поработала сегодня вечером. Спасибо, что доверилась мне и пришла ко мне за помощью. Ты хороший друг Лиссы, и я знаю, что ты также будешь замечательным стражем.

На секунду ее лицо, казалось, просияло от моей похвалы. Однако это длилось всего мгновение, прежде чем оно превратилось в выражение… вины? Она вырвала руку из моей нежной хватки и начала рассеянно растирать запястья и предплечья, глядя в сторону комнаты Лиссы.

– Спасибо, Дмитрий. Я просто хотела бы… – она погрузилась в свои мысли, вздыхая и кусая губы от разочарования.

Молчание длилось еще мгновение, прежде чем я заговорил снова.

– Уже поздно… или, скорее, рано. Почему бы нам не пропустить нашу утреннюю тренировку, чтобы ты могла немного поспать. Я останусь с Лиссой, пока она не проснется. Я обещаю, что буду оберегать ее.

Она кивнула и снова направилась к выходу, поеживаясь от холода, прежде чем выйти наружу. Она скрылась из виду как раз перед тем, как я заметил, что она оставила свою толстовку у Лиссы.

========== Глава 14. Кровавая шлюха ==========

Комментарий к Глава 14. Кровавая шлюха

Итак, после продолжительного отсутствия и сломанной руки я наконец-то вернулась к переводам. Спасибо, что ждали😊

Утром, после того, как я проводил Василису в ее общежитие, а затем на завтрак, где Роза, несомненно, взяла на себя заботу о Лиссе, я вернулся в свои апартаменты, чтобы подготовиться к своей собственной смене. Сегодня я работал в раздельную смену, следил за некоторыми утренними занятиями, а позже вечером взял на себя одну из дежурных смен в общежитии. Я был рад более легкому графику сегодня, так как мне также нужно было закончить кое-какие документы, и мне было бы полезно немного отдохнуть, так как я снова не выспался прошлой ночью.

Я видел, как слухи начали распространяться рано утром. Я был уверен, люди слышали о втором нападении. Этого, плюс события во время визита королевы, было более чем достаточно, чтобы сегодня запустить мельницу слухов. К сожалению, Василиса и (соответственно) Роза были в центре обеих историй. Глаза следили за ними, несмотря на все их занятия. Я думал, что боевые курсы только для дампиров Розы принесут некоторое облегчение, но даже там я мог видеть косые взгляды, а кто-то даже открыто пялился.

Меня раздражало, что обе девушки подвергались такому давлению, но по большей части Роза, казалось, этого не замечала. Я знал, что она видела нежелательное внимание, но она позволяла ему скатиться с ее плеч. Я мог видеть, как она «регистрировалась» время от времени в сознании Лиссы, чтобы убедиться, что она все делает правильно, но в остальном она казалась равнодушной к болтовне вокруг нее. Она хорошо сражалась со своими одноклассниками, используя некоторые приемы, которые я показал ей, чтобы защищаться и побеждать более крупных противников.

На мгновение я почувствовал гордость. Не только за то, как хорошо она овладела навыками на тренировках, но и за то, как она недавно начала вести себя: сдержанно и зрело. У нее все еще были свои моменты, но молодая женщина, за которой я наблюдал сейчас, сильно отличалась от той, которую мне пришлось тащить обратно в школу всего пару месяцев назад. Эта Роза была подобна лесному пожару; одна-единственная искра могла воспламенить ее, прежде чем она сожжет кого угодно и что угодно на своем пути, не заботясь о последствиях.

Теперь она напоминала контролируемое пламя. У нее все еще был потенциал быть смертоносной, но теперь у нее были направление и цель. Она проявляла сдержанность, когда это было необходимо, и силу, когда это было необходимо. Я бы точно не назвал ее ручной (она была далека от этого), но она становилась тем, к кому относились с уважением и благоговением, а не со страхом и презрением.

В то время как большинство занятий, на которых я присутствовал, были для новичков-дампиров в тот день, мой последний урок был для некоторых студентов-мороев. Лисса сидела в передней части класса, послушно делая заметки и слушая лекцию. Это был урок древней поэзии, и, хотя я узнал кое-что из древнерусской цитируемой классики, вряд ли это было чем-то таким, что привлекло бы мой интерес. Я провел большую часть урока, стоя по стойке смирно в задней части и теряясь в собственных блуждающих мыслях.

Я заметил одну особенную вещь. Так или иначе, казалось, что после событий прошлой ночи вокруг Лиссы стало меньше хихиканья. Не поймите меня неправильно, их все еще было много, но я бы подумал, что теперь их будет значительно больше. Студенты-морои, как правило, были гораздо более сосредоточены на школьной политике и слухах, которые их формировали, чем новички. Плюс, хотя казалось, что имена Розы и Лиссы всегда будут так или иначе связаны друг с другом, Лисса должна была быть в центре внимания, а не Роза. Хотя меня это не очень беспокоило. Я знал, что Роза предпочла бы, чтобы Лисса была избавлена от любого неприятного внимания, и я бы согласился с ней. Лисса все еще была довольно хрупкой, даже если сегодня она пыталась казаться храброй.