Текст книги "Хамелеоны (СИ)"
Автор книги: Галина 55
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
– Уходи.
Поспешно запихнул вылезающие из чемодана вещи, я застегнул молнию, поставил его на колесики и пошел на выход. Мы сказали друг другу все, что могли. И даже больше.
========== Что-то ты темнишь… ==========
Ангел благого молчанья,
Тихий смиритель страстей,
Нет ни венца, ни сиянья
Над головою твоей.
Друг неизменный и нежный,
Тенью прохладною крыл
Век мой безумно-мятежный
Ты от толпы заслонил.
© Ф.Сологуб.
Утро выдалось дождливым и хмурым и просыпаться совсем не хотелось. А уж выползать из-под пухового одеяла… так и вовсе было сродни мазохизму. И все же пришлось и проснуться, и выползти из-под одеяла, и разминку сделать, и даже душ принять. Ну, в самом деле, не идти же на работу во сне, под одеялом, без разминки, да еще и грязнулей. А на работу хотелось, очень хотелось. Так хотелось, что Катюша едва утра дождалась.
Еще вчера Андрей все-все рассказал ей о себе… вернее не о себе, о ней в его жизни. И о том, что такое у него впервые, и он очень боится этих новых и непонятных ему ощущений и чувств. И о том, что хочет ее постоянно, и о том, что давным-давно восхищается не только ее умом, прозорливостью и умением работать, но и ею, как женщиной.
– Знаешь, Катька, – как же ей нравилось это «Катька», как будто бы они родные-родные и давным давно вместе, – я так на тебя злился. Ну, тогда, когда ты мне в первый раз сказала, что я не должен сейчас расставаться с Кирой, я тогда тебе еще сказал, что это не твое дело. Помнишь? – Катя кивнула, она все помнила. Все-все, каждую мелочь, которая касалась ее Андрея. – Так вот… Я тогда пришел к Кире мириться, я понимал, что должен буду заняться с ней…
– Андрюша, пожалуйста, не нужно, не рассказывай мне ничего. Я, конечно же скандалов устраивать не стану, и права у меня такого нет, и вообще…, но мне очень больно. Пойми это.
– Кать, ну, погоди переживать, ты дослушай, может тебе не больно, а, наоборот, приятно будет. Так вот, я понимал, что должен буду заняться с ней сексом. – Катюша поморщилась, как от зубной боли, но промолчала. – А еще я понимал, что не хочу ее, что у меня ничего не получится. Разозлился я на тебя, вот просто страшно. «Хорошо, – думаю, – Пушкаревой. Сама уже десятый сон видит, а меня на амбразуру бросила». Только подумал о тебе, вспомнил о летящем в воздухе маленьком, гибком твоем теле… ну помнишь, ты тогда еще Ромку на ковер уложила в полете… и все. Я завелся, как сумасшедший. С тех пор так и пошло. Как только нужно было откатывать обязательную программу, я тебя вспоминал, с тобою любовью и занимался. А ты говоришь: «больно»!
– А зачем ты мне-то это все рассказываешь? Чтобы я не сомневалась в том, что ты можешь быть с одной, а представлять при этом другую? А чье лицо, вместо моего ты сейчас представлял, когда занимался сексом со мной?
Андрей обиделся. Обиделся по-настоящему. Вот, странное дело, с Кирой они ругались, даже скандалили, но он никогда на бывшую невесту не обижался. А тут обиделся и даже сам не понял на что.
– Скажи, я совсем идиот, да? Неужели ты думаешь, что если бы я вместо тебя представлял кого-то другого, я рассказывал бы тебе об этом? В том-то все и дело, что мне как-то никто, кроме тебя не нужен стал!
– Андрюша, не обижайся, пожалуйста, ты не совсем идиот, но… – Катя рассмеялась, – ты и не очень умен, если одной женщине рассказываешь о том, как спал с другой.
– Да не спал я с другой, как ты не понимаешь? Я же тебе и рассказываю, что даже когда я был с другой, я все равно был с тобой, – смех Катерины его и вовсе задел. Так задел, что он прямо тут же, сразу и решил ей доказать, что на нее у него всегда найдутся силы.
А уже потом, когда Андрей привез Катю домой, и собирался поехать к Кире, чтобы разорвать с ней отношения, они решили не афишировать своих отношений. Катя сама ему это предложила, опасаясь, что он может опередить ее, попросить все держать в секрете, а тогда нужно будет как-то реагировать и думать – это он из соображений скрытности их плана так решил, или ему стыдно, что его любовница внешне похожа на смертный грех.
– Кать, а почему мы должны скрываться?
– Потому, что я у тебя фирму оттяпываю. И вовсе не обязательно подозревать посторонним, что это фикция. Согласен?
– Ну, если ты так говоришь… Катька, а давай ты будешь под кодовым названием Юна-тян, моя прекрасная гейша? А? Знаешь, что такое Юна-тян?
– Не знаю, но думаю, что что-то очень приятное, – Катя рассмеялась.
– Юна – это превосходная, грациозная, приветливая, а тян – это… как Катенька, но не просто Катенька, а еще и более близкая. Ну, как моя Катенька.
– Суффикс, что ли? Уменьшительный?
– Ну, да. Кать, а Ромке можно сказать? Как ты думаешь?
– Вот кому-кому, а уж Роману Дмитриевичу, так точно о нас знать не нужно.
Вспомнив вчерашний вечер в подробностях, Катя с энтузиазмом провела не только разминку, но и несколько ката выполнила. Приняла душ, наскоро позавтракала и побежала на работу, туда, где она снова увидит своего Андрея.
***
Подъезжая к «Зималетто», Андрей тоже вспоминал Катюшу. Это она хорошо придумала, скрыть их отношения ото всех. Он представил Ромкины издевательства, насмешки и подколки, узнай его друг о его отношениях со своей помощницей и его передернуло. Он и сам не мог понять, что его так задело в воображаемом разговоре с другом. То, что тот так по-хамски отзывается о Катюше, или то, что ему самому неудобно, что так запал на эту, в общем-то, не просто негламурную, а некрасивую девочку. Людям же не объяснишь, какая у нее душа, какая она умница и какое желание может вызывать одно только воспоминание о ней.
Во всем был прав Андрей Павлович, людям, действительно, этого не объяснишь… Кто бы еще ему объяснил, что вовсе не обязательно никому и ничего объяснять и доказывать, если человек тебе по-настоящему дорог.
– Ну, Жданчик, ты даешь, – раздалось у самого уха Андрея, едва он поставил машину на сигнализацию. – Ты куда вчера подевался? Мы же вроде бы собирались отметить твое президентство, а вы с Катюшкой куда-то растворились. И даже телефоны ваши не отвечали. Жданов, говори правду, ты вчера с Катей отмечал? Без меня?
– О, Ромео, привет! Нет, мой верный друг и оруженосец, я вчера Катю отпустил домой, она плакала, после Кириных нападок, да и вообще… устала она за эти дни, я решил, что ей пора отдохнуть.
– С Катей все понятно, а вот «Куда, куда, куда, вы удалились»? – Пропел Ромка начало из арии Ленского, – Где ты-то был?
– Я вчера был у Киры свет Юрьевны, расставался с ней.
– И как, удалось расстаться? – Ромка вдруг посерьезнел, даже губы поджал. Что-то непривычно подозрительное появилось в его взгляде.
– Да, Ромка, можешь меня поздравить, я расстался с Кирой, окончательно и бесповоротно.
– И во сколько ты с ней расставался? – Совсем уж придирчиво спросил Ромка.
Будь Андрей в этот момент хоть чуть менее занят своими воспоминаниями, он бы, конечно насторожился, но он не насторожился и брякнул первое, что на ум пришло:
– Как отсюда уехал, так к Кире и пошел, я не помню, который там час был.
– Серьезно? А Кира часов до десяти вечера отвечала мне, что понятия не имеет, где ты. Ждан, ты начал мне врать?!
– Да не вру я, просто… понимаешь, я вчера прямо с работы к Кэтсу пошел. Ну, напряжение нужно было снять, что не понятного?
– К Кэтсу? Или все же к своей гейше? – Малину отпустило, на такие мероприятия пусть себе ходит, на это Ромка благословение всегда дать был только рад. – Андрюха, ты имя ее выяснил? Ну, давай, рассказывай, что у вас было?
– Ромка, ты же знаешь, я не люблю смаковать подробности. Отстань.
– Вот как? Не хочешь с другом поделиться если не гейшей, то хотя бы рассказом о ней? Имя, сестра, имя! *
– Юна-тян, – сказал Андрей машинально, и вдруг представил Ромку, тянущего свои руки к Катиной обнаженной груди. Видение было настолько ярким, что Жданову едва удалось с собой справиться и не заорать: «Убери от нее свои руки».
Роман снова насторожился, что-то во всей этой истории было не так, что-то не состыковывалось, а состыковать было необходимо. Поэтому, едва расставшись с Андреем, он позвонил Кэтсу.
– Доброе утро, Кэтсу-сан.
– Доброе утро Рома-сан.
– Кэтсу, я хочу сегодня к тебе заглянуть. Один. Ты сможешь мне прислать Юну-тян?
– Кого? У меня такой нет!
– Может я имя перепутал, меня интересует та гейша, которая вчера была со Ждановым, сможешь прислать мне ее?
– Ты хотел сказать после вчера?
– Нет, не позавчера, а вчера. Андрей ведь был у тебя вчера, или я что-то перепутал?
– Да, Рома-сан, ты перепутал. Андрей здесь был после вчера.
– Ладно, тогда извини, – Ромка положил трубку. – Что-то ты темнишь, Жданыч, ох, и темнишь. И мне это не нравится
Комментарий к Что-то ты темнишь…
* Имя, сестра, имя – расхожая цитата из фильма “Три мушкетера”
========== Бред… ==========
Ужель доселе не довольно?
Весь этот ужас, этот бред
Еще язык мечты крамольной,
А не решающий ответ?
(с) В. Брюсов
– Андрюха, прикинь, – Малиновский влетел в кабинет президента без стука. Катя с Андреем едва успели отскочить друг от друга, и стояли сейчас нахохлившиеся, с распухшими губами, – Кирюша позвонила и сказала, что на службу сегодня не придет. Видно от вчерашней радости никак отойти не может. Ребятки! А вы чего такие взлохмаченные?
– Ромка, а чему ты радуешься? Тебе что, весело, если кому-то плохо? Тебе смешно, что Кира на работу не вышла?
– Андрюха, да брось ты придираться. Я не радуюсь, просто сообщил, что Кирюша не придет на работу. А на мой вопрос отвечать будем, или как? Что у вас здесь происходит? Чего такие взволнованные.
– Андрей Павлович, можно я Роману Дмитриевичу продемонстрирую наглядно, отчего мы такие взлохмаченные?
Андрей недоуменно посмотрел на Катю, а она, сняв очки и виляя бедрами, как неприличная женщина пошла на Ромку. Тот, слегка растерявшись, начал отступать к окну.
– Ну, что же вы, Роман Дмитриевич, испугались, я не кусаюсь. Ну, куда же вы?
«Они что, целовались? А теперь она мне идет демонстрировать свои поцелуйчики?» – последнее, что успел подумать Ромка, перед тем, как получить ощутимый удар в солнечное сплетение и осесть на кресло.
Андрей хохотал, Катя, как ни в чем не бывало прошла мимо кресла Романа, взлохматила ему волосы и ушла в свою каморку.
– Ты чего ржешь? Больно же!
– Ну, так ты же интересовался, чего мы такие возбужденные, вот Катя тебе и показала наглядно, чем мы здесь занимались. Разминку мы делали. Так что там с Кирюшей?
Но Роман набычился, покрутил пальцем у виска и покинул президентский кабинет.
А с Кирой и в самом деле было далеко не все благополучно… Она не спала почти всю ночь из-за разрыва с Андреем, все думала, что может это не окончательно, и может, если она перестанет устраивать ему скандалы, то он вернется. И придумывала тысячу планов возврата любимого, один фантастичнее другого. И плакала, и кричала, и пила… И только под утро она забылась в пьяной, тяжелой дремоте.
Мало того, что ей было больно и плохо, в восемь тридцать утра позвонил Сашка и сказал, что Кристина к десяти ждет их у себя. Что будет какой-то очень важный разговор, и что она, Кира, должна начинать собираться, потому что он уже выезжает за ней.
– Да пошел ты, со своим разговором, я никуда не собираюсь ехать. Я сплю, понятно?
– Кир, что случилось? – Голос брата был участлив. Участлив по-настоящему.
– Са-а-а-ашка! Андрей меня бросил. Мы расстались, понимаешь? А я не могу жить без Андрея.
– Кирюша, ты радоваться должна, что вы расстались. Не плачь, слышишь? Я сейчас приеду. Ты только не реви.
– Не надо, не приезжай, я двери не открою.
Однако около одиннадцати в двери все же позвонили. Кира, к этому времени успевшая выспаться, открыла дверь и окаменела. На пороге стояли Кристина, Сашка и… Ярослав.
– А ты что здесь забыл? – довольно грубо спросила Кирюша.
– Сестру, – спокойно ответил он и безо всякого разрешения прошел вглубь квартиры. – Кира, проходи и закрой двери, нам всем нужно поговорить.
– Представляете, – защебетала Кристина, – сегодня утром мне позвонил Ярослав. Прямо в двери позвонил! Вы же знаете, какая я любопытная. Зачем, думаю, он ко мне пришел? Ну, и открыла ему. А он вот так же прошел в квартиру, уселся и сказал, что он наш брат.
Еще вчера Кристина с Ярославом решили не рассказывать всей правды Саше с Кирой. Составили план, обговорили детали и сегодня пошли в атаку. Для начала им нужно было незаметно для брата с сестрой сделать их своими союзниками.
– Какой брат? – Кира и так плохо соображала после бессонной ночи, а такой бред ей и вовсе не под силу было переварить. – Что за чушь ты несешь, Кристиночка?
– Нет, Кирочка, нет, это не бред. Я сперва тоже думала, что это бред, но Ярослав показал мне вот это. – Кристина протянула Кире какую-то бумагу, на которой было написано, что Воропаев Юрий Александрович на 99,9% является отцом Ветрова Ярослава Борисовича. Число, печать, подпись…
– Сашка, – вскричала Кира, – что это?
– Кирюша, не переживай, я сам могу купить такое заключение в любом подземном переходе. Что ты не видишь, что это чушь на постном масле?
– Нет, дядьки и тетьки, это не чушь. Я сперва тоже так подумала, даже ногами от возмущения затопала. Уходи, – говорю ему, – это фальшивка. А он мне вот этот диск дал посмотреть. Только, Кирочка, ты не расстраивайся, там папа наш.
Кристина подошла к компьютеру и стала осматривать экран, с целью вставить куда-нибудь диск.
« А вот это она переигрывает, – подумал Ярослав, – даже если бы и правда никогда раньше не вставляла диск, то я же ей как бы уже показывал, что на нем, значит должна была видеть, куда я его вставлял».
– Кристина, сядь, давай диск, я поставлю.
– Сашенька, это диск для компьютера, а не для черной коробочки, куда ты его суешь. – продолжала ломать комедию Воропаева-старшая.
– Это и есть компьютер. И вообще, Кристи, помолчи, за умную сойдешь, хоть и блондинка.
На экране показался Юрий Александрович.
– Дорогие мои, Сашенька, Кирочка и Кристина. Если вы сейчас меня слышите, значит меня уже нет в живых. Много говорить не буду, вам все расскажет ваш брат. Вот он. – К Юрию Александровичу подошел Ветров, присел рядом с ним.
И раздался дикий, раздирающий душу крик…
***
– Андрей Павлович, – Катя высунула голову из каморки, – мои адвокаты на проводе, говорят, что первое слушание будет двадцать четвертого в одиннадцать. Мы сможем приехать на заседание суда?
– Конечно, Катюша, подтверждайте нашу явку.
– Ага, – Катя скрылась за дверью.
– Андрюха, нам нужно поговорить. Очень нужно. И без посторонних ушей. Давай сегодня пообедаем в «Отцах и детях» и без, – Ромка показал головой на двери каморки.
Что, что, а обед без Катюхи никак не входил в Ждановский план. Он, наоборот, хотел бы отобедать без Малины и с Катенькой. Хотя… если посмотреть на это с другой стороны, то может так оно и будет лучше. Андрей уделит время Малине в обеденный перерыв, а вечером скажет, что идет тренироваться с Катей, а потом отвезет ее домой. Правда не уточнит, что к себе домой. Андрей даже заулыбался.
– Ладно, Малина, иди собирайся, встретимся на стоянке через десять минут. Катя, – позвал Жданов, как только за Ромкой закрылась дверь.
– Да, Андрей Павлович.
– Катька, мы одни, иди ко мне, поцелую и побегу. Ромка хочет пообедать в чисто мужской компании. Зато весь вечер будет нашим.
– Андрюша, и не надейся, не весь вечер, а после тренировки. И не нужно так на меня смотреть… Это не тренировка. Понял?
Роман начал выносить мозг Андрею еще по дороге в ресторан.
– Андрей, у меня душа не на месте. Двадцать четвертого суд передаст все права на «Зималетто» Пушкаревой. И все, Андрюха.
– Что «все», Ромео?
– Твоя компания станет принадлежать ей! Твоя судьба окажется в ее руках, и моя, между прочим, тоже. Целый год, целый год компания будет принадлежать этой мисс Вселенной.
– Я в курсе. Я вообще не понимаю, зачем ты сейчас затеял этот разговор.
– Потому что во всех этих играх я, между прочим, собственной шкурой рискую. А людям свойственно меняться.
– О чем ты, Малиновский? Может ты соскочить решил? Слинять намылился? Так скажи это мне честно и прямо. Сейчас скажи. Я и не подумаю тебя осуждать. Со мной сейчас, действительно, опасно.
– Слушай меня внимательно, дружище. Лично я никуда не денусь. А вот Пушкарева? Я просто не хочу, чтобы ты питал какие-либо иллюзии.
– Какие иллюзии. Я Кате доверяю на 100%, я доверяю ей больше чем себе и тебе. Понял? Она вернет мне фирму по первому моему требованию. Все!
– Подожди! Целый год! Да это она сейчас такая, пока влюблена в тебя.
– Перестань молоть чушь, Малина.
– Андрей, это не чушь, я давно говорил тебе, что Катя в тебя влюблена, а ты не хочешь этого видеть. Знаешь, что может произойти за это время. Ого-го! Целый год! Ей может надоесть любить тебя безответно. И она отыщет себе кого-нибудь попроще. У которого не будет такой харизмы, но зато будут мозги и который поймет, что даже Катя с ее деньгами становится красавицей.
– Вот сейчас не понял. Что ты имеешь ввиду?
– А ты подумай, дорогой, подумай.
========== Единомышленники… ==========
– Славик, а ведь отец был прав. У Киры мозги, действительно, между ног находятся. Мы ей говорим зеленое, она нам – кислое. Ну, как можно брать в союзники человека, конечная цель которой, купить себе мужика, которому ты на дух не нужна? – Кристина была в бешенстве. Первую же преграду на пути к исполнению воли отца она встретила в лице родных сестры и брата…
– Кристина, после драки поздно кулаками махать. По-моему, совершенно очевидно, что ни Кира, ни Сашка нам с тобой не помощники. Поэтому нужно составлять новый план.
– Славик, у меня к тебе есть одно очень интересное предложение. Только давай сейчас ты оставишь меня одну. Мне подумать нужно. Два часа я хочу побыть одна. А ты пока погуляй по квартире, выбери себе комнату. Можешь любую выбирать, правда, на правое крыло не замахивайся – это мое. Можешь выпить чего-нибудь, можешь телевизор посмотреть. В общем, делай что хочешь, только меня не дергай. К шести закажи нам ужин. Я буду морепродукты, себе заказывай, что хочешь. Да, Славочка, мне закажи «Альбариньо» или «Вердельо», но не испанское, а португальское. У нас сегодня будет праздничный ужин.
– Кристина, ты нарочно меня сейчас унижаешь? Хочешь показать мне мое место в вашей семье?
– Слава, ты о чем? О том, что я попросила тебя заказать ужин?
– И об этом тоже. А еще о том, что ты мне сейчас назвала какие-то Аль… Альба… неважно, да еще и именно португальское тебе захотелось. А я даже не знаю, что это и с чем его едят.
– Это вина, Славик. А рассуждаешь ты сейчас именно, как «униженный». Психология нувориша. Мне было бы совершенно не унизительно заказать тебе ужин, да и спросить то, о чем я не имею понятия, мне тоже было бы не унизительно. Обидеться на мою просьбу мог только неумный раб. Короче, делай, что хочешь, через два часа встречаемся в холле. Ужин я закажу сама.
POV Хамелеон № 1
Да, это мне, конечно, круто повезло с родственничками. Захочешь нарочно в одной семье собрать вместе такой паноптикум, не получится. Мутанты и монстрики… Хорошо, что отец не дожил до сегодняшнего дня.
Когда Кира узнала, что Ярослав наш брат, чуть сознание не потеряла. Орала, как резаная: – «Если Андрей об этом узнает, он никогда не вернется ко мне». Сашка, тот вообще в благородство поиграть решил. Демонстративно вытер руки мокрыми салфетками и сказал, что стыдится брата-вора. Пришлось мне вмешаться.
– Стоп, стоп, стоп, братцы-кролики. Так нельзя. Какой бы он ни был, он наш братишка. Давайте его выслушаем. Тем более, что папа нам завещал жить в мире и дружбе. Я вот все равно люблю тебя, Кирочка, хотя ты ни о ком, кроме своего противного Жданова даже думать не хочешь. И тебя, Сашенька, я люблю, хотя ты меня все время обижаешь. И даже дурой называешь иногда. Ой, бабасики мои дорогие, я знаете что вспомнила? Я вспомнила одну песню. Я вам сейчас ее спою, – сказала я и завыла:
Сестра-простушка учит прясть.
Сестра-воровка учит красть.
Сестра-монашка их научит
Молиться, чтобы не пропасть.
Как непохож на брата брат,
Но как увидеть брата рад!
И то, что эти братья схожи,
Дороже во сто крат.*
Вот, мои хорошие, как надо, а не так, как вы. Давайте мы послушаем, что Ярослав хочет нам сказать, а уже потом будем решать, что нам делать. Нам же папа сказал, что Славочка нам все расскажет.
Это и было моей ошибкой, мне самой нужно было говорить, а я Славке это доверила, не учла, синдрома «униженного».
– Значит брат вор тебе не нужен, да, Сашенька? А дед вор, а отец вор – это как, ничего? Пойдет? Или ты думаешь, что мне нужен брат игрок?
Кира с побелевшими губами и расширенными от ужаса глазами переводила взгляд с Сашки на Ярика и обратно.
– Саша, о чем он говорит? Ты что, играешь? Наш папа был вор и дедушка тоже? Какой дедушка? Мамин или папин? Саша, – Кира слабо вскрикнула и медленно осела на пол.
В общем, пришлось приводить в чувство Кирюшу и хлопотать вокруг нее. Мне удалось незаметно шепнуть Ярославу, чтобы он сказал, что он пошутил, когда Кирюша придет в себя. Слава Богу, он упрямиться не стал, перевел свои слова в шутку.
– Ярослав Борисович, – Кира сделала упор на отчестве, – уходите. И запомните, двери моего дома навсегда закрыты для вас.
Ах, как театрально она это сказала! Ничего, родная, тебя я обломать смогу. А вот что с Сашкой делать, ума не приложу. Он вообще-то покладистый, когда не понтит, но если уж уперся, всё, с места не сдвинешь. Ладно, об этом я подумаю позже. Сейчас очень важно с Ярославом поговорить. Сделать из него абсолютного единомышленника.
Я встала и пошла в холл, Славка меня уже ждал. Как я и думала, ужин он заказал сам, и с винами ничего не перепутал. Это хороший знак, очень хороший. Значит он умеет признавать свою неправоту.
– Спасибо, Славочка, садись, давай будем есть и разговаривать. Договорились?
– Договорились. Что тебе налить?
– Это не принципиально. Слава, скажи, сколько тебе надо денег, чтобы стать совершенно счастливым? И для чего тебе та сумма, которую ты запросишь? Я закурю, ты не против?
– Не знал, что ты куришь.
– Никто не знает, знал только отец, ну, вот теперь и ты, – я знала, что это польстит его самолюбию, так и получилось, он почувствовал себя чуть ли не избранным. – Итак, я жду.
– Кристина, ты не думай, что это такие легкие вопросы.
– А я и не думаю. Я знаю, что это два главных вопроса. От твоего ответа на них будет зависеть не только твое будущее, но и мое.
– Мне нужно десять миллионов евро. Куплю себе нормальную квартиру, машину, женюсь и буду нормально жить.
– Я так и думала. Ну, что же, Слава, нам не по пути. Свои десять миллионов ты получишь, когда мы продадим «Зималетто». И больше мы друг друга не знаем. Будешь уходить, захлопни двери.
Я встала и снова пошла к балкону. Если он меня сейчас не остановит, значит я проиграла.
– Кристина, погоди. Так дела не делают. Я не понимаю сути твоей обиды.
«И снова дурак, – подумала я, продолжая идти вперед, – причем здесь обиды?».
– Кристина! Да погоди же ты! Объясни, чего ты хочешь? Расскажи сколько денег тебе нужно и для чего? Чтобы я понял, о чем ты.
А вот это уже было ближе к сути, я вернулась, села за стол и подняла пустой бокал. Ярослав наполнил его «Альбариньо», я выпила и заговорила.
– Мне деньги вообще, как таковые не нужны. Они нужны мне, как средство заработать еще больше денег и обрести власть. Власть – вот самый сильный наркотик. Будет власть, и дурочка-Кристина превратится в Кристину, которая может казнить и миловать, которая может делать все, что ей захочется. Это моя цель. Если вы со мной, я счастлива, если нет, я вас не брошу, отец так просил, не бросать вас, позаботиться о вас, но тогда своей империей я буду править единолично.
– Все это очень интересно, но ты могла бы выражаться конкретнее?
– Легко. Как только мы продадим «Зималетто», мы на этом месте, в этом помещении создаем клинику пластической хирургии. У нас будут работать лучшие хирурги с мировым именем. Мы создадим лабораторию омоложения. Начнем работать со стволовыми клетками. У меня уже давно бизнес-план разработан ведущими экономистами. И еще, тому, кто боится испачкаться, в моей команде делать будет нечего.
Я видела, что Славка смотрит на меня, как на сумасшедшую. Значит я хорошо его разыграла и запугала. Если согласится на этот бред, значит я смогу им управлять, как мне это нужно.
– Ну, что, Славик? Ты со мной?
– Да! – Ах, как торжественно и значимо он сказал это «да».
– Тогда, братишка давай приступим. Первое, что нам необходимо сделать – это переманить Пушкареву на нашу сторону. И сделать это мы сможем только вместе. Ты должен извиниться перед ней и… начать за ней ухаживать.
– Что? Кристина, даже не проси! Я и этот крокодил?
– Можно подумать, что ты или я красавцы. Это во-первых, а во-вторых, напоминаю, тому, кто боится испачкаться, в моей команде делать будет нечего. Итак, твоя задача влюбить ее в себя. Моя… впрочем, свою задачу я и так знаю.
Комментарий к Единомышленники…
* В. Долина, “Когда б мы жили без затей”
https://youtu.be/Js48ss8Ngkg?list=PLnjpfoA8my03l-RbukXZDvmBumcxQeD58
========== Какое небо голубое… ==========
Покуда есть на свете дураки,
Обманом жить нам, стало быть, с руки.
Какое небо голубое,
Мы не сторонники разбоя:
На дурака не нужен нож,
Ему с три короба наврёшь -
И делай с ним, что хошь!
© Б. Ш. Окуджава
– Андрей Павлович, – Катя выскочила из чулана взволнованная, увидела, что в кабинете никого, кроме Жданова нет, подскочила к нему, чмокнула в щеку и прошептала на ухо, – Андрюша, скорпионы проснулись.
– Кать, ты о чем? Какие скорпионы?
– Не кричи, говори тише, я о наших скорпионах.
– Ничего не понимаю, – Андрей схватил Катюху в охапку и утащил в каморку, – как школьник-мальчишка подергал за косичку, поцеловал в ушко и тихонько спросил, – о чем ты, Солнышко?
– Мне сейчас звонил Ветров, извинялся, говорил, что был в состоянии аффекта, очень просил о встрече. Сказал, что нам с ним нужно поговорить.
– Ты никуда не пойдешь! Ты что забыла, что он тебя чуть не задушил? Даже не вздумай, я не разрешаю.
Катька вдруг отодвинула Андрея обеими рукам, уперла их в бока и зашипела.
– Что ты сказал? Ты мне запрещаешь? Запомни, Жданов, мне ничего запретить нельзя. Я не твоя собственность. Ветров меня чуть не задушил! Ха-ха-ха! Да я от него мокрого места могла бы не оставить, если бы не побоялась себя выдать. Понял?
Андрей даже не засмеялся, он дико захохотал, так смешна, нелепа и трогательна была сейчас Катерина, отстаивающая свои права на свободу. Маленькая, взъерошенная, косички торчат в разные стороны, глаза горят! Ну, просто маленькая разбойница из «Снежной Королевы»… или «Пеппи Длинный чулок». Невозможно было даже заподозрить в этом сорванце страстную, нежную, жаркую женщину. Да если бы он сам не убедился, что она восхитительна, грациозна, нежна и тает в его руках, как воск, он ни за что не поверил бы, что эта бандитка-подросток и та женщина с большой буквы – это один и тот же человек, его нынешняя помощница и без пяти минут хозяйка «Зималетто», Екатерина Пушкарева.
Это было немыслимой пыткой для Андрея, находиться рядом с ней и не иметь никакой возможности обладать ею, когда этого так хочется. Нет! Им просто противопоказано работать вместе. Вредно для здоровья!
– Отсмеялся? И что нас так развеселило? И не надо на меня так смотреть, – все еще сурово, но уже начиная таять под его похотливым взглядом, сказала Катя. – Андрюша, мы, становимся маньяками. Нет! Ну пожалуйста, нет, я потом работать не смогу.
Но он уже целовал шею своей Юна-тян, его руки уже полезли к ней под нелепую зеленую кофту огромного размера, она уже вся горела, но двери из приемной в президентский кабинет, к счастью, стукнули.
– Это последний раз, когда ты пристаешь ко мне на работе, – отскакивая выдохнула Катя, – и как ты сейчас пойдешь в кабинет? Посмотри на свои брюки!
– Андрей Павлович, – кричала Виктория, – вы здесь? Там звонят из «КонтинентальБанка».
– Викуся, ты что, в лесу? Чего ты орешь? – Андрей успел пригладить волосы, сделать дыхательное упражнение и вышел из Катиного чулана, как ни в чем не бывало. – А селектором ты так и не научилась пользоваться? Может тебя на курсы послать? Давай, соединяй, чего стоишь столбом?
Дождавшись конца разговора, Катя вернула Андрея к прерванной теме, а именно к Ветрову.
– Андрей, мне кажется, что мне обязательно нужно встретиться с Ярославом. Как минимум выяснить, что они с Кристиной задумали. Понимаешь?
– А ты понимаешь, что я боюсь отпускать тебя одну. Катенька, миленькая, ну не ходи ты на встречу с Ярославом. Вспомни, ты сама говорила, что нам угрожает смертельная опасность.
– Пока никто не знает о банкротстве «Зималетто», мы в полной безопасности.
– А если Ветров элементарно расправиться с тобой хочет, отомстить за увольнение. Тогда как?
– Тогда я его оставлю бесплодным. Показать, как я выполняю гедан кин гери*? – Катя встала в низкую стойку и Андрей машинально прикрыл руками свое хозяйство.
– Ты с ума сошла? А как же наши дети? – Сказал и замер, вот уж оговорка, так оговорка. Просто по старику Фрейду.
Катя, умница, за язык ловить не стала, сделала вид, что и не услышала последних его слов.
– Андрей, ну давай с Романом посоветуемся. Вот увидишь, он будет на моей стороне. Слушай, а где Роман Дмитриевич, что-то я его сегодня даже не слышала. Он что, не приходил еще на работу?
– Не знаю, – сухо сказал Андрей, – ну, не рассказывать же было Катюхе, что они вчера из-за нее поссорились. Роман все грани дозволенного перешел и Андрей не сдержался, тоже наговорил ему кучу неприятных мелочей. Видно и себя где-то выдал, потому что никогда раньше так не защищал никого.
– Андрей, что случилось между вами? Я понимаю, что лезу не в свое дело, но ты тоже не забывай, что нас в команде всего трое игроков.
– Да ничего страшного… он меня вчера к моделькам тащил…
– А ты упирался, отказывался, кричал, что тебя красотки не интересуют, тебе страшка подавай – Катя засмеялась и, вот уже во второй раз Андрей на нее обиделся. Это было очень странно. Он в принципе ни на кого не обижался. Злился – да! Бывало. Но обижаться? Вот только на нее… и уже по второму заходу. – Да ладно тебе, не дуйся, я же пошутила. Значит, что мы решаем с Ветровым? Я иду на встречу с ним?
– Катя, я опасаюсь.
– Но ты же можешь меня подстраховать. Правда?
– Тогда я согласен.
***
А после обеда случилось уж и вовсе невероятное… Андрей уехал на встречу с поставщиком, а в двери Катиной каморки раздался стук.
– Тук-тук, можно?
– Да, – Катя подняла глаза от бумаг, стараясь не выдать своего удивления. Меньше всего она ожидала увидеть Крис на пороге своего чулана.
– Кукусики, Катенька, я к вам в гости! Давно хотела увидеть своими глазами, где работает помощница Андрюшеньки. А тут мило, уютно даже, – одобрила Кристина, рассматривая крохотную Катину каморку.
