Текст книги "Хамелеоны (СИ)"
Автор книги: Галина 55
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Нет, что-то здесь было не чисто… Дорогущий букет для этого монстрика… Тут было над чем подумать, а если нужно, то и вмешаться, спасти друга.
Пока Малиновский раздумывал над происходящим, Андрей с Катей успели не только столик выбрать, но и заказ сделать и по первой чашечке кофе получить.
– Ромео, ты где витаешь? – Андрей дернул приятеля за рукав.
– А это он на вчерашней пробежке, – Катя улыбнулась, – представляете, Андрей Павлович, я ему вчера звоню, а он давай мне в трубку изображать учащенное дыхание. Вы бы ему объяснили, что мы с вами сразу слышим, где учащенное дыхание, а где фикция, – нажаловалась Катюша.
– А вы ябеда, драгоценнейшая моя. Вот уж не знал, что вы ябеда.
– Вы еще многого обо мне не знаете, Роман Дмитриевич, – Пушкарева нахмурилась, помолчала минутку, – а теперь давайте-ка я вас убью. Что вы делаете такие лица? Хорошо, не я вас убивать буду, а информация, которую мне удалось раскопать. Господин Малиновский, давайте-ка еще раз охарактеризуйте-ка мне Кристину Юрьевну.
– Кристи? Да она ку-ку! Не от мира сего, все по каким-то ламам и монастырям катается, да операции пластические делает одну за другой. Вы ее увидите, перестанете копать там, где ничего не зарыто.
– Понятно. А Вы, Андрей Павлович? Что Вы можете сказать?
– А я, Катенька, полностью согласен с оценкой Ромео. Поверхностная она.
– Серьезно? Это вы поверхностные! Вот вы, например, знали, что она единственная из всех троих училась в математической школе и окончила ее с отличием? Кто из вас может похвастаться такими же успехами? Или это тоже от небольшого ума? А кто из вас в курсе, что она закончила школу актерского мастерства в Праге? Это тоже от придури?
– Катя, а мы с вами говорим об одном и том же человеке? – Жданов никак не мог переварить услышанное. Ну, актерство – это еще ладно, а вот математическая школа и Кристина? Этого не могло быть!
– Об одном, Андрей Павлович, об одном. Господи! Ну, Вы же сами так убедительно объясняли Роману Дмитриевичу, что недооценка противника – это залог поражения. Я тоже дура, зачем поверила вам, почему раньше все не перепроверила?
– Э, дарагая, – заговорил Ромка с кавказским акцентом, – что значит тоже? Ты хочешь сказать, что мы с Андрюшенькой дураки? Ты говори, дарагая, да не заговаривайся.
– Ну, судя по всему, так оно и есть, мы болваны. И не краснейте, Катя, все правильно.
– Я такого не говорила. Не приписывайте мне своих умозаключений, Роман Дмитриевич. А теперь мы подошли к самому главному, и слава Богу, что пусть и так поздно, но мы все узнали.
– Катя, да что мы узнали-то?
– Не перебивайте меня! Пожалуйста, Роман Дмитриевич, мне и так не просто вам все рассказать. – Катюша помолчала немного и начала рассказывать главное. – Кристина Юрьевна и есть «наследница», Ветров ей помогает. Не знаю, известно ли Ветрову о «должности» сестры, но то, что Кристине известно о помощи Ярослава – это однозначно.
Катя замолчала, молчали и ребята, переваривая услышанное. «Интересно, когда до этих тормозов дойдет, что я сказала?» – подумала Катюша. И, словно прочтя ее мысли, Андрей снял очки и внимательно посмотрел на помощницу.
– Сестры? Вы хотите сказать что…
– Именно это я и хочу сказать. Ярослав Борисович внебрачный сын Юрия Александровича. Более того, он ему больше сын, чем Кира и Саша. По крайней мере, он точно его сын.
– Катя, вы меня сейчас доведете до желтенького домика, – Андрей ощутил непреодолимое желание выпить, да разве Катька разрешит, и просить бесполезно, – Ромка, у тебя сигареты есть?
Но Роман словно и не слышал, что говорит Андрей, сидел ошарашенный и только ресницами хлопал.
– Значит вот вам мои выкладки… У Юрия Александровича была кровь редчайшая, четвертой группы, резус отрицательный. Такая же группа крови и резус фактор у Кристины Юрьевны и только у нее из всех детей. Я не медик и не понимаю как это получилось. Но… В июле она делала ринопластику в Германии.
– Что делала?
– О, Господи! Не важно что Кристина делала, не перебивайте, Роман Дмитриевич! Она делала пластику носа. Так понятно? Операцию она делала! – Катя понимала, что заводится, понимала, что хамит, но эта мужская тупость ее достала. Вместо того, чтобы по сути спрашивать, цепляются за незначительные детали. – Что-то пошло не так, Кристине Юрьевне понадобилась донорская кровь. Вот тут… Внимание! Она вызывает в Германию, не Сашу, не Киру, она вызывает Ярослава. Как вы думаете, почему?
– Потому, что у него та же группа крови и тот же резус?! – в два голоса, обрадованные, что, мол, и они не лаптем щи хлебают, сказали друзья.
– Совершенно верно! Но о чем это говорит?
– О том, что он тоже сын Юрия, – задумчиво произнес Андрей. – Выходит, что Кристина знает, что ей может помочь только Ярик. Интересно. Очень интересно. Катя, а откуда… – и замолчал, сразу же вспомнив откуда.
– Вот именно! Кристина Юрьевна все знает! Вывод? Она и есть «наследница». А теперь давайте-ка быстренько скорректируем наши планы в соответствие с вновь открывшимися обстоятельствами.
– Да, Катенька, умеете вы удивлять. Беру назад все те нехорошие слова, которые я сказал, когда вы меня разбудили, – почти с восхищением сказал Роман.
Андрей ничего не сказал, совсем ничего, просто сидел и любовался своим маленьким гением, своим маленьким чудом. Да, да, чудом, несмотря на очки, брекеты и мышиные косички…
========== Обманите и сами поверьте в обман… ==========
Обманите меня… но совсем, навсегда…
Чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда…
Чтоб поверить обману свободно, без дум,
Чтоб за кем-то идти в темноте наобум…
И не знать, кто пришел, кто глаза завязал,
Кто ведет лабиринтом неведомых зал,
Чье дыханье порою горит на щеке,
Кто сжимает мне руку так крепко в руке…
А очнувшись, увидеть лишь ночь и туман…
Обманите и сами поверьте в обман.
(с) М. Волошин
Ярослав метался по каморке Пушкаревой, прикидывая, как лучше поступить. Думалось уже не очень хорошо – мозги плавились, а времени до утра оставалось не так уж и много. Слова сисадмина: «Система запаролена совершеннейшим образом. Не советую взламывать. Сломаем сейчас хорошую вещь» только рассмешили.
– Уж лучше я компьютер этой выскочки сломаю, чем сам окажусь закопанным в лесу… Так. Викуля, конечно, дуреха… И сломать может что-нибудь. Но как говорят, хочешь сделать хорошо – сделай это сам. Знать бы еще что и как делать, – бормотал Ярослав себе под нос.
Затем финдиректор присел на корточки у стола, рассматривая провода непонятного ему назначения. Конечно, можно было бы приехать с утра пораньше и попросить Радика вывести машину из строя, но кто мог дать гарантии, что Пушкарева не заявится ни свет, ни заря? И процесс, естественно, осложнится. Поэтому, ломать нужно было сейчас, даже если придется вытаскивать сисадмина из постели за уши.
– Радик, ты еще в «Зималетто»?
– Так нет, Ярослав Борисович, я уже подхожу к дому.
– Послушай, милый… А ты все еще хочешь новый сервер? Я решил пробить твою заявку, но и от тебя нужна небольшая услуга. Ты смог бы заблокировать жесткий диск?
– Так это, нет ничего проще.
– Не смотря на то, что компьютер запаролен?
– Ну, вы это, даете, Ярослав Борисович. Это же азбука для меня. Заблокировать жесткий диск я смогу с закрытыми глазами. Только давайте завтра. А то я уже к дому подошел.
– Хорошо, давай завтра, а сервер я подгоню тебе через год. И все будут довольны.
– Ярослав Борисович, вы это, вы че такое говорите? Я вам сейчас СМСкой сброшу, как заблокировать жесткий диск. Там задачка-то в четыре хода. Вы все сами и сделаете, а я по телефону буду вас консультировать. Ну, че, так пойдет? Договорились?
Через десять минут все было окончено… Жесткий диск заблокирован, порядок наведен.
«С виду обычный офис, таких в Москве сотни, а страсти кипят как в бразильском сериале… Серпентарий какой-то. Крокодилы, каракатицы, рыбо-птички, бабочки. Ну ничего, осталось потерпеть совсем не долго» – Ветров тщательно запер за собой двери, вспомнил давно спящего на проходной Потапкина и довольно улыбнулся.
Впервые за долгое время Ярослав уходил из офиса хоть и аномально поздно, но в хорошем настроении. Он прямо-таки видел картинку, как завтра Пушкарева будет метаться вокруг своего сломанного компьютера, пытаться что-то сделать. Конечно же, она обратится к Радику, а тот, разумеется, затянет ремонт, и никакого нового, гениального бизнес-плана Жданов не увидит, как не увидит его и Совет директоров. Этот шедевр окажется у него, Ярослава, в руках, он потом почитает его, полюбуется…
План устранения Андрея из числа кандидатов на президентское кресло, конечно, был не слишком гениальным, но за неимением другого, сошел и он.
В восемь часов, не выспавшийся и злой, но собранный и готовый к «битве», Ветров подъехал к офису. Выпитый чуть ранее кофе совсем не взбодрил, ужасно хотелось спать. Но еще больше хотелось, чтобы на сегодняшнем совете Жданов-младший остался «с носом».
Еще вчера Ярослав Борисович попросил Викторию, во-первых, приехать без опозданий, разумеется, одолжив ей энную сумму на такси, а во-вторых, сообщить ему, как только Пушкарева окажется на рабочем месте.
А Вика все не звонила и не звонила…
Ни в восемь, ни в половине девятого, ни даже в девять звонка из президентской приемной финдиректор так и не дождался. В десять тридцать должен был начаться Совет директоров. Чтобы Пушкарева не пришла заранее для окончания работы быть не могло, значит Виктория опаздывает и придется самому идти в разведку.
Каково же было удивление Ветрова, когда он приоткрыл дверь в Викины владения и застал ее на ее рабочем месте, мирно раскладывающую пасьянс.
– Викуля, мы же договаривались! – Вскричал Ярослав.
– А Пушкаревой еще нет, – нараспев проговорила Клочкова. – Мало того, Жданов еще тоже не приходил. Может у них с утра встреча с кем-нибудь? С какими-нибудь банкирами.
– Что? Ни Жданова, ни Пушкаревой еще нет? Этого не может быть! Ты в каморке кикиморы смотрела?
– Зачем мне в каморке смотреть, если кабинет еще замкнут? Уборщица убрала там все, цветы полила, замкнула двери и отдала мне ключи. А ты чего так нервничаешь? По мне, так пусть совсем не приходят.
– Дура, – гаркнул Ярослав и бросился в свой кабинет.
Что-то здесь было не так, что-то так было не так, что Ветров явно ощутил запах серы из ада. Чтобы Жданов опаздывал в такой день? Этого не могло быть по определению. А уж чтобы Пушкарева манкировала часы перед таким важным событием? Это вообще было за гранью добра и зла. Они что-то задумали, к гадалке не ходи!
Скорее всего, каракатица еще вчера закончила свой бизнес-план и они сидят сейчас где-нибудь, обсуждают его. А значит все было бесполезно, не стоило ломать компьютер, не стоило городить огород.
– Жданов пришел, а мартышки еще нет, – Вика почти шептала в трубку.
– Понял, спасибо, как придет, сразу сообщи. Не медля, слышишь!
Все становилось еще загадочнее. Если эти двое не были вместе, то что вообще происходит, черт возьми? Как Жданов мог опоздать в такой день? И где, в конце-концов Пушкарева?
Ответ на этот вопрос Ветров получил уже через десять минут, от той же Клочковой, которая позвонила и с хохотом рассказала, что в кабинете президента происходит чуть ли не Куликовская битва, что Жданов орет на Пушкареву потому что у нее заблокирован жесткий диск, а бизнес-план Жданова находится внутри Катиного компьютера.
– Викуля, старый или новый бизнес-план?
– Оба! Жданов вообще остался без возможности что-то представить совету директоров. Видишь, Ярослав, даже провидение за нас. Стоило мне вчера помечтать о поломке компьютера этой уродины и он сломался.
– Вызови им Радика, шевелись, делай что-нибудь, – Ветров вздохнул с облегчением. Викуся дура… поискать. Провидение, как же! Провидение помогает лишь тем, кто управляет им и берет власть в свои руки.
– Ярослав, ты что? Решил спасти Пушкареву?
– С ума сошла? Радик в курсе дела и затянет ремонт до второго пришествия.
– Аааа… Поняла, – Клочкова разъединилась.
– Я тоже поняла, – сказала Локтева, вынимая магнитофонную кассету с записью. – Ну, что, теперь у нас все есть, – она подмигнула Пончевой, – остаешься наблюдать, я к Кате, – с этими словами правая рука и помощница Ветрова Ярослава Борисовича громко цокая каблучками прошла в кабинет начальника отдела маркетинга Малиновского.
Именно в Ромкин кабинет стекался весь компромат на Ярика, подальше от глаз и ушей Виктории Аркадьевны.
Тем временем в президентском кабинете разыгрывалась настоящая драма. Впрочем, какая там драма? Трагедии Эсхила, Софокла и Еврипида вместе взятых уступали в трагизме тому действу, которое происходило сейчас в кабинете Жданова.
Жданов орал, Катя рыдала, Радик старался перекричать и Андрея и его помощницу, суетился и ставил всех в известность, что до завтрашнего дня жесткий диск никак оживить не удастся.
В самый разгар этого бедлама вошла Виктория и сообщила:
– Андрей Павлович, ваши родители приехали, Александр Юрьевич тоже прибыл, все собрались в конференц-зале. Ждут только вас и Кристину Юрьевну.
Андрей сделал вид, что испуган этой информацией и кричать сразу же перестал.
– Виктория, подайте всем кофе, соки. Скажите, что я скоро буду. А вы, Радик, берите компьютер к себе и чтобы через двадцать минут оба бизнес-плана лежали передо мной!
– Это невозможно!
– А я сказал, через двадцать минут. И точка. – Глаза Андрея потемнели, взгляд сделался тяжелым. – А Пушкарева за вами проследит.
Вика с Радиком выскочили из кабинета. И тут Андрей повел себя совсем уж странно, схватил Катю за руку и потащил в каморку.
– Держитесь, Катенька. Еще три-четыре часа и все будет позади. Держитесь, моя хорошая.
– Андрей Павлович, – Катя смутилась, – это я Вас поддерживать должна, а не наоборот.
– А давайте друг друга поддержим.
– Как это?
– Давайте обнимемся, Катенька. Не подумайте чего-нибудь плохого. По-дружески, только по-дружески.
Андрей подошел к Кате близко-близко и вдруг резко притянул ее к себе. И замер… и стало слышно как помчалось в галоп его сердце, и где-то рядом мчалось еще одно, размером поменьше.
***
Андрей зашел в конференц-зал улыбаясь, он был счастлив. Во-первых, он только что впервые в жизни понял что это за наслаждение, наконец обнять, прижаться к дорогому и близкому человеку. А во-вторых, все козыри были в его руках, оставалось дождаться «наследницу».
– Совет задерживается минут на двадцать, – сказал и. о. президента. – Полетел компьютер моей помощницы, да и Кристину нужно дождаться.
Начались светские разговоры ни о чем, наконец в дверях конференц зала появилась Кристина. Андрей сразу же позвонил Радику и приказал зайти на Совет, вместе с Пушкаревой.
– Кукусики, а вот и я! – Кристи засмеялась, выбросила левую руку вверх, выгнулась, демонстрируя свое новое лицо. – Как же я рада всех вас видеть, – продолжая говорить, она доставала из сумки подарочки-сувениры и раскладывала их перед каждым, – милые мои дядьки и тетьки.
– Привет, как ты выглядишь замечательно, – искренне обрадовалась Марго.
Все и сразу зашумели.
– Нет предела совершенству.
– Ты ли это?
– Божественная.
– О-е-е-й! Что за запах?
– Тихо! Все потом. Все меня ждали, ждали и наконец дождались, – Кристина села.
– Вообще-то мы ждали отчет, – мрачно сказал Сашка.
– Отчет? Я вам сейчас все расскажу! Я была в Дании. Мне там совершенно не понравилось, потому что вся Дания – тюрьма. Я поехала в Королевский театр Дании, там написано: «Шекспир здесь никогда не был». Я запомнила.
– Кристина, ты лучше расскажи, где ты так загорела? – спросила Кирюша.
– Ой, ты себе не представляешь. Это было вот так… – начала рассказывать Кристи, но Сашка ее перебил.
– Нет, ну почему же? Почему же? Так загореть можно было! В духовке.
– А я вообще на тебя не обращаю никакого внимания. Ты всегда меня обижаешь, а я не обижаюсь. Знаешь, дядька, ты не угадал – это не духовка, это таб-лэ-точ-ки!
– Кристиночка, а скажи мне, таблеточки от чего или для чего? – снова спросила Кира.
– Ой, сейчас все по порядку тебе расскажу.
– Кристина, потом расскажешь, – Павел попытался вернуть собрание к рабочей атмосфере.
Двери распахнулись, в конференц-зал влетел маленький плотненький человечек, размахивающий руками. Следом за ним вошла очень взволнованная, чуть ли не рыдающая девушка в детских круглых очках. Страшна девица была, как смертный грех, и, словно в дополнение карикатурного образа, одежда ее была нелепа – пестрая длинная юбка, какая-то несуразная кофта вышедшего в позапрошлом веке из моды фасона и неопределенного цвета. Все это было на несколько размеров больше, чем нужно.
«Если бы не операции, я была бы примерно так же красива», – подумала Кристина и чувство острой жалости к этому анекдотическому существу накрыло ее с головой…
========== Совет директоров… ==========
Полетели отовсюду
Комья грязи, ложь да ложь.
Навалили камней груду,
А с дороги не свернешь.
По болоту-бездорожью
Огоньки там, ложь да ложь, —
И барахтаешься с ложью,
Или в омут упадешь.
© Ф. Сологуб
– До-до-до-добрый день, – заикаясь произнес Радик.
– Добрый, – взгляды всех присутствующих на Совете уставились на вошедших.
– Так что вы нам скажете? – спросил Андрей сисадмина.
– Ж-ж-ж-жесткий диск сильно п-п-поврежден. И п-п-поэтому б-б-бизнес-план можно б-б-будет п-п-п-получить только завтра у-утром, – Радик против обыкновения заикался намного сильнее. То ли, действительно, волновался, то ли пытался вызвать к себе жалость.
– А что за бизнес-план? Может мне кто-нибудь объяснит? – смеясь и играя упаковкой таблеток в руках спросила Кристина.
– Мой, бизнес-план, Кристина, – заорал Жданов, так, что стекла в дверях задребезжали, – мой! Мне эти файлы нужны немедленно. Я вас, Радик, предупреждал!
Кристина поджала губы обидевшись, и никто, кроме Малиновского, назначенного на сегодняшний Совет главным соглядатаем любой мелочи «от Кристины», не заметил, как победно блеснули ее глаза.
– П-п-простите, но это не реально.
– Как это, не реально? – Подал голос начальник отдела кадров, Урядов Георгий Юрьевич. – Туда что, мышь попала? Вода? Что? Таблетки Кристины?
– В-в-все дело в-в-в пользователе, – показывая рукой на Катю, сказал Радик.
– Что? – Катя внутренне собралась, приготовилась, но решила, что пока рано и продолжать не стала.
– А ч-ч-чего? Вот… Некорректное использование к-к-компьютера п-п-п-приводит вот к таким н-н-нежелательным последствиям.
– Это неправда, – совершенно спокойно произнесла Катя. Никто не обратил внимания, на вдруг успокоившуюся помощницу Андрея. Никто… Кроме Кристины, которая очень пристально посмотрела на Катюшу. И Ромка отметил это про себя.
– Это п-п-правда! Если бы вы н-н-нормально работали с к-к-компьютером, то ничего бы такого не с-с-случилось, – Радик все повышал и повышал голос, затем победно оглядел присутствующих и вышел из зала.
– Но с техникой иногда случается такое, она выходит из строя, – вдруг вмешалась Марго, мать Андрея, – что ты на девочку налетел?
Катя благодарно посмотрела на Жданову и заговорила.
– Я три года работаю за компьютером и у меня никогда ничего подобного не случалось. И сейчас не случилось бы, если бы этому не помогли.
«Так вот почему ей нужно было, чтобы я был сегодня в отличной физической форме, выспавшийся и не с похмелья. Оказывается это не так-то просто следить сразу за несколькими людьми, и при этом никак не выдать своей заинтересованности», – подумал Малиновский, радуясь, что на всякий случай еще и камеры видеонаблюдения, поставленные позавчера ночью, пока Жданчика ублажала гейша, пишут происходящее в конференц-зале.
– Катенька, Катенька, наберитесь мужества и сознайтесь, зачем вы пытаетесь сейчас переводить стрелки на кого-то? За вашим компьютером работали только вы, – вальяжно развалившись в кресле сказал Ветров, подписывая себе смертный приговор.
– В чем я должна признаться? – очень спокойно, даже мягко и вкрадчиво спросила Катюша.
– Небось лазили по порносайтам и нахватали вирусов, вот жесткий диск и полетел. – Ветров захохотал, но осекся упершись взглядом в холодные и злые глаза Жданова.
– Хорошо, Ярослав Борисович, если вы настаиваете, я сознаюсь. Я, действительно, лазила по разным сайтам, добывая вот эту информацию, – в руках Кати появилась папка, которую он однажды уже видел, правда в руках у Жданова.
Ярослав побледнел, чего он ожидал меньше всего, так это того, что в связи с поломкой Пушкаревского компьютера, она пустит в ход пресловутую синюю папку.
– Катя, не нужно переводить стрелки на какую-то информацию. Лазили по левым сайтам и вот результат – компьютер полетел, а ведь это имущест…
– Не стоит меня перебивать, Ярослав Борисович, и забалтывать Совет директоров тоже не стоит, – в голосе Пушкаревой появились железные нотки и головы всех присутствующих повернулись к ней.
Кто-то, как, например, Павел Олегович и Кристина, смотрел на нее с изумлением; кто-то, как, например, Кира, с возмущением; кто-то, как, например, Милко, с отвращением; кто-то, как, например, Андрей, с обожанием и восторгом; а кто-то, как, например, Ярослав, с ужасом и недоумением.
– Сайты, которые я посещала, далеки от порнографических, но полезной информации на них очень много, – меж тем продолжала говорить Катерина, раздавая папки каждому из присутствующих на Совете.
– Ой, какая красивая папочка, а какие тут красивые рисуночки, – с восторгом воскликнула Кристина.
Если бы Ромка не был предупрежден, если бы так внимательно не смотрел на эту девицу «не от мира сего», он ни за что не поверил бы, что можно говорить, как полная идиотка и при этом одним цепким взглядом впитать, переварить и понять всю имеющуюся на странице информацию. «Ну, Катюха, вот это голова, как орешек Кристину расколола, даже не видя ее никогда», – подумал Ромео.
– Павел Олегович, в этой папке все об откатах, которые получал Ярослав Борисович, о взятках, да и просто о воровстве. О банальном воровстве денег из компании Зималетто» на протяжении всего срока Вашего правления.
Теперь уже все уставились на Ветрова, а он сидел с опущенной головой, понимая, что это крах, но пытаясь еще придумать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. И нашел.
– Катя, как хорошо вы научились переводить стрелки. А бизнес-плана, между тем, как не было, так и нет. Перед нами только один бизнес-план, Александра Юрьевича. И голосовать мы, соответственно можем только за него.
– Так вот для чего ты вывел из строя Катин компьютер? Чтобы любыми правдами и неправдами у нас остался всего один кандидат на кресло президента? Неужели ты думал, что вместе со мной уйдет и эта синенькая папка? – Жданов говорил насмешливо и вместе с тем добродушно.
– Я вывел из строя Катин компьютер? – Казалось, у финдиректора сейчас случится инсульт, так он вдруг резко покраснел, стал задыхаться и схватился за голову от возмущения, – Андрей Павлович, потрудитесь объясниться! За такие голословные обвинения отвечать нужно. Ты что думаешь, что ты обольешь меня помоями бездоказательно и без последствий для себя? Я этого так не оставлю!
– А ты подай на меня в суд, – ухмыльнулся Жданов, – ну, а пока… пока ты еще в суд не подал, я хотел бы тебе кое-что сказать и показать. Вот, – Андрей приподнял папку, которую принес с собой, – мой бизнес-план. Не старый и не новый, а единственный. Он всегда был при мне, мы по нему уже работаем, так что ты, мой друг, гонялся за пустышкой. Сломан Катин компьютер или цел, не имеет никакого значения, кандидатов все равно остается двое. Ну, что, Ярослав, может сознаешься да и разойдемся по хорошему, без милиции, которую я непременно приглашу, если ты сам не сознаешься.
– Дешевый трюк, Андрей Павлович. Вы, видно, меня совсем за идиота принимаете, если надеетесь, что я с испугу возьму на себя вину вашей помощницы за поломку компьютера. Решили взять меня на понт? Не выйдет!
– О, как! На понт… а что, терминология подходящая. И очень пригодится тебе на зоне, Ярослав. Ладно, мне все надоело, – Андрей включил диктофон.
– Радик, ты еще в «Зималетто»? …Пауза… Послушай, милый… А ты все еще хочешь новый сервер? Я решил пробить твою заявку, но и от тебя нужна небольшая услуга. Ты смог бы заблокировать жесткий диск? …Пауза… Не смотря на то, что компьютер запаролен? …Пауза… Хорошо, давай завтра, а сервер я подгоню тебе через год. И все будут довольны.
…Длинная пауза…
– Так, меню «пуск» … Понял… «мой компьютер» … Ага… Радик, а экран горит, да голубой… А, так это и есть блокировка жесткого диска… Спасибо, Радик, сервер с меня. Да, и не забудь, завтра эта макака притащит тебе свой комп, вытащишь бизнес-план для меня, буду на него любоваться, а сам комп ты не сможешь починить раньше послезавтра… Раздался противненький, гаденький смех.
– Так что вы на это скажете, Ярослав Борисович, только не нужно говорить, что это монтаж, – Андрей достал пачку фотографий и пустил их по кругу, – прошу обратить внимание на дату и время. А если и этих доказательств мало, то у нас и видео имеется и свидетельские показания твоей секретарши и записи твоих телефонных разговоров…
– Да я смотрю, тут не Дом Мод, а целый Моссад. Надо же, какую операцию разработали и претворили в жизнь! Поймали шпиёна! – поняв, что больше ему терять нечего, Ветров бросился в атаку. – Все равно к власти придет Александр Юрьевич. Он вернет меня в компанию.
То, что произошло в следующее мгновение, поразило всех, даже Катюшу, а уж она-то была готова к любому развитию событий. К любому, но только не к этому.
========== Совет директоров (часть 2) ==========
«…Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать…»
© Екклезиаст
POV Хамелеон № 2
Я ожидала всего, чего угодно. Всего, но не того, что произошло в следующее мгновение.
– Никакой милиции мы вызывать не будем, – очень тихо, но очень твердо заявил Павел Олегович.
– Вот как? А почему это? Перед нами вор, мошенник и взяточник, а в милицию мы обращаться не будем? Папа, я не понимаю тебя! Может быть ты мне объяснишь, почему мы должны промолчать? – Андрюша кипел, наверное поэтому в голове у него перемкнуло, и он сказал лишнее, да еще и при всех. – Мало того, что ты всегда выступаешь на стороне Воропаевых, ты теперь еще и этого мерзавца взялся защищать? Папа, скажи честно, а я для тебя кто?
«Андрюшенька, как ты сам не понимаешь, насколько по-детски прозвучал твой упрек», – подумала я и тут же увидела, что ты, как и я уже понял, что именно потому, что Ярослав тоже Воропаев, твой отец его и не хочет видеть в камере. Он знает!
Значит Павел Олегович знает, что Ветров внебрачный сын Юрия. Ну, а почему бы ему и не знать об этом? Они же были друзьями, почему бы одному другу не рассказать другому, что у него есть внебрачный ребенок? Тем более, что произойти это могло давным-давно, когда у Юрия еще и в мыслях не было обманывать, предавать, обворовывать и подставлять Павла.
Наступила тяжелая, гнетущая тишина. Ты не знал, как выйти из этой ситуации, я не знала, как тебе помочь и не раскрыть при этом наших карт, Павел Олегович, не знал, что тебе ответить. В общем никто ничего не знал. Все молчали.
– Кукусики, дядьки и тетьки! А что мы сидим такие хмурые? Ярослав провинился? Так давайте выгоним его и будем веселиться дальше. Все так интересно было, просто детективчик какой-то, а теперь все такие грустные. Это неправильно. Все, что угодно, лишь бы было весело. И вообще, хватит о делах! Андрюшенька, я потрясающее что-то придумала для вашей свадьбы! Я придумала такую фишку…
Кристина старалась говорить очень быстро, практически глотая слова, она так старалась увести разговор от скользкой темы, что мне это было заметно.
– Вот смотрите… Мы устраиваем свадебное путешествие, круиз из Москвы в Санкт Петербург. Заказываем трехпалубный корабль под названием «Радищев». – Воропаева захохотала.
– Кристиночка, а ты уверена, что от Москвы до Питера можно добраться на теплоходе? – Кира тоже кипела. И это тоже было заметно, только вот было непонятно на кого злится Кирюша.
– А что? Нельзя что ли? Какой ужас, – как же замечательно она прикидывалась дурой, – а я уже придумала себе такой незатейливый морской костюмчик.
– Прекратите балаган, – взревел Павел, – значит так, я принял решение. В милицию мы сообщать ничего не будем! Нам не нужны разговоры накануне презентации коллекции и шумиха вокруг компании нам тоже не нужна. Ярослав Борисович, вы уволены. Прошу вас очистить помещение.
– Вы не можете меня уволить до выборов, – Ветров наглел с каждой минутой, – пусть пройдут выборы, а потом станет ясно, увольняет меня новый президент, или оставляет.
– Это по какому такому новому законодательному акту я не могу уволить вас, Ярослав? – Кажется чаша терпения Павла Олеговича тоже переполнялась.
– А вы здесь никто, просто такой же акционер, как и другие. И только. Или вы забыли, что у нас есть и. о. президента, а вы вот уже больше месяца в отставке.
– Значит Павел Олегович здесь никто? – Вкрадчиво спросил Андрей, – И уволить он тебя права не имеет? А я? Я имею право тебя уволить? Ну, а поскольку Павел Олегович здесь никто, то я, наверное, и в милицию написать заявление имею право. Правда, Ярослав Борисович?
И снова собрание пришлось прервать, потому что опять случилось непредвиденное – Ярослав бросился ко мне с криком «Придушу, макака облезлая», и вцепился руками в горло, а я стояла, как вкопанная и не знала, что мне делать. Мне едва удалось сдержать первую реакцию и не вырубить этого червяка. Я знала, что не имею права показывать при всех, что я немного владею искусством рукопашного боя. Я должна была оставаться безобидной серой мышью.
Я стала нелепо отбиваться от Ярослава, а он все сдавливал и сдавливал мое горло. Как ни странно, первым опомнился Александр, он подскочил к нам, отшвырнул от меня Ветрова и, увидев, что я задыхаюсь, подал мне стакан воды.
Дикий крик, падение чьего-то тела на пол и обиженный голос Кристины: – «Злые вы, уйду я от вас» – это было последнее, что я помню до перерыва. Я разревелась, ну, а что, плачущая макака, вполне себе вписывается в образ серой мыши.
Итак… Я разревелась, и Павел объявил перерыв. Я бросилась в свою каморку, чтобы хоть немного привести мысли в порядок, восстановить дыхание и осознать случившееся.
Андрей вбежал в мой чулан следом за мной.
– Катенька, простите, я растерялся. Во-первых, мне и в голову не могло прийти, что вы будете стоять истуканом, а во-вторых, я и подумать не мог, что Ярослав может броситься с кулаками на женщину, тем более прилюдно.
– Андрей Павлович, ответить ему, значило бы выдать себя, – я говорила сквозь слезы, они почему-то все никак не хотели останавливаться, и мне было страшно неловко. – Вы его в солнечное сплетение, да?
– Нет, в подбородок. Да не переживайте вы за этого упыря, оклемается, можете мне поверить.
