Текст книги "Двое в лодке, не считая контракта (СИ)"

Автор книги: Frostygreen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 49 страниц)

– Давай, возвращайся на Землю, мы едем домой, Хейли, – Марк подал ему руку. Его длинные пальцы легко обхватили ладонь Тома, и они двинулись к выходу.

Они с Марком вместе ехали на заднем сидении, и Томас приготовился к традиционному молчанию. Что он мог поделать с отсутствием общих тем для разговора? Но Марк, как всегда, умудрялся быть непредсказуемым:

– Ты произвел хорошее впечатление, Томас. Надо будет брать тебя чаще. Слухи об успехе нашей компании быстро распространились, желающих сотрудничать все больше. Думаю, что погасить кредит не составит труда, и мы уложимся в срок.

– Я рад.

– Как тебе Нил? Он давно хотел тебя увидеть.

– Нил? Нил яркий. Элегантный. Интересный... Таких мало.

– Ты резко погрустнел к концу вечера. Я подумал, что дело в Блекворде.

– Нет, все в порядке.

– Устал?

– Скажи, – Томас оперся головой о стекло и смотрел на движущийся рядом поток машин, – ты всегда будешь акцентировать внимание, что я… не такой?

Марк ничего не ответил. Том чувствовал пристальное внимание Далтона каждым позвонком, но поворачиваться к нему не испытывал желания.

– Сколько ты вылил на себя туалетной воды, Хейли?

– Не знаю.

– Ты переусердствовал.

– Тебе же не нравится мой естественный запах, а нам надо было быть вместе весь вечер. Хотел, как лучше.

– Понятно. Но больше так не делай.

– Хорошо.

– Ты сегодня подозрительно покладистый... – задумчиво пробормотал Марк.

Салон автомобиля снова погрузился в тишину.

Глава 10

«Ошибки. Все мы совершаем ошибки. Даже если сто раз продумываем ситуацию или план действий. Жизнь как будто говорит нам: „Ха! Ты все равно не умнее меня. Думаешь, ты стал предсказателем и обставил меня в этой партии? Как бы не так!“. Пускать всё на самотек тоже не выход. Однако, мы должны с благодарностью принимать свои промахи и становиться мудрее».

Нил Блекворд. Из шкафа одного омеги

TheOmegaPress, выпуск 133, стр. 20

Томас провел рукой по холодящей ткани пиджака и, вздохнув, повесил костюм обратно в шкаф. Презентация – это особый вид работы. Не так легко держаться на уровне, когда вокруг требовательная публика, готовая за один неверный вздох одарить тебя критикой. Тем не менее, Том справился, с чем себя и поздравил.

Мобильный оповестил о новом сообщении:

«Как все прошло, Томми? Набери меня, когда будешь свободен». Пол. Верный оруженосец Пол.

– Все прошло хорошо, мой бдительный друг, – Томас растянулся поперек кровати и улыбнулся невидимому собеседнику.

– Да? Я так рад! Мистер Совершенство остался доволен? – Пол хихикнул.

– Мне объявили благодарность, – торжественным тоном произнес Том.

– Твой муженек умеет делать сюрпризы, особенно если ему это на руку. А с кем тебя знакомили? Рассказывай. Я еле дождался твоего возвращения.

– Если честно, всех я не запомнил. Но одна личность тебя точно заинтересует, – Том выдержал паузу.

– Ну же! – пискнул на том конце провода Пол.

– Нил Блекворд. Тебе это имя о чем-нибудь говорит?

– Ты не шутишь?! Да это же сам Нил Блекворд! Самый совершенный омега нашей современности! Что ты хмыкаешь? Я же серьезно тебе говорю! Его статьи просто чудесные. У меня есть все! Между прочим, я пытался дать тебе их прочитать, но ты мои просьбы проигнорировал. Итак, какой он в жизни? Красавец?

Тому было достаточно одного лишь слова:

– Идеальный.

– Это все, что ты можешь сказать?

– И он отлично знает Марка. По крайней мере, раз в сто лучше, чем я. Недавно я видел книгу, которую, судя по подписи, Нил подарил Марку. Китайская философия.

– Твой муж – философ? Невероятно, – Пол истерично расхохотался.

– Постигает дао, тренируясь на мне, – Том тоже развеселился.

– Обалдеть. Твой муженек и знакомых выбирает, наверное, на специальном кастинге.

– Возможно. Я бы не удивился.

– Не могу поверить – Нил Блекворд! – продолжал восторженно повторять Пол.

– Ты под впечатлением.

– Еще бы. Таких людей не часто встретишь. Хм... А ты не ревновал?

Томас опешил от такого вопроса. Нет, конечно, неприятно в какой-то степени ему было. Кому понравится стоять рядом с собственным супругом, пусть и фиктивным, но который ведет с другим омегой, – безупречным омегой, – разговор, в котором ты ровном счетом ничего не понимаешь? Свои шутки, свои действующие лица, свои общие события – и все это мимо тебя. В тот момент Томасу казалось, что вокруг него образовался вакуум, и о происходящем он может догадываться исключительно в силу собственной фантазии.

– Томас?

– Прости, я задумался, Полли. Уже поздно. Я совсем забыл про время. Договорим завтра, хорошо? Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. Ты же там не расстроился?

– Нет, все в порядке. Давай спать.

– Пока, Томми.

Интересно, а как Марк познакомился с Нилом Блеквордом и что их вообще связывает? И откуда у них столько общего? Создавалось впечатление, будто знакомы они давным-давно. Было и еще одно наблюдение, которое Блекворда не касалась: в течение всего вечера толпа, кружащая возле Марка, напоминала паломничество. Все стремились урвать частичку его внимания. Особенно омеги. И находящийся рядом Томас никого не останавливал. Прав был Нил: ни один омега так просто от Марка не отказывался.

«Поздравляю тебя, Хейли. Ты плывешь против течения», – горько усмехнулся Томас и задернул шторы. На сегодня он устал от огней этого огромного города.

***

TheOmegaPress. Журнал для омег с самым большим тиражом. На обложке красовался актер Питер Джонс, красавец-омега, который с легкостью майского ветра покорял альф одного за другим. Ему всего лишь двадцать один, а он уже дважды успел побывать в браке. Томас крутил в руках журнал, раздумывая, покупать или нет. Можно было взять несколько номеров у Пола и, возможно, это было разумнее. Но сейчас, гуляя по торгово-развлекательному центру, Томас невольно наткнулся на стенд с прессой и первым делом увидел обложку журнала, в котором работал Нил Блекворд. Томас открыл содержание и первым делом поискал рубрику главного редактора. Интересно, неужели он действительно настолько здорово пишет?

«Неплохо», – Том вернул это глянцевое творение на место и зашагал в отдел с книгами. Нет, тратиться на журнал с миллион одним секретом взаимоотношений альф и омег у него не было желания. Нил писал хорошо – простые истины в красивой подаче. В чем-то Нил был не просто смелым, а дерзким. Он свободно писал о том, что многие боялись говорить вслух.

Ноябрь подходил к концу. Рождественская атмосфера наполняла каждый уголок города. Томас бродил мимо пестрых витрин центра, с любопытством в них заглядывая. Наступала пора выбора подарков. И если с подарком для родителей и Пола проблем не возникало, то что дарить Марку и дарить ли – вопрос как раз для одного из выпусков журнала Блекворда. И вдруг Томаса осенило. Конечно, Марк может понять, в чем подвох. Но удержать Томаса сейчас не смогла бы вся мудрость мира, о которой писал все тот же Нил. Философию Марк уже постигал, но, очевидно, не особо успешно. Фантазия Томаса, закрепив союз с его специфическим чувством юмора, приняла нешуточные обороты.

Томас, испытывая странное воодушевление, шагнул в книжный отдел.

«Я выбрал не того омегу» – книга для альф, которые в вечном поиске. Томас представил лицо своего драгоценного супруга и развеселился. Какую же книгу лучше выбрать?

«Сто и один способ научиться вести диалог» – актуально. Но с диалогом у Марка как раз было все в порядке. Просто в этот диалог не вписывался именно Томас.

«Академическая гребля. Байдарки» – то, что надо. Томас опустил книгу в корзину.

«Как Казанова: наслаждаться и не попадаться» – пособие для альф, которые не страдают моногамией. У Томаса округлились глаза. Такие книги пишут?! Впрочем, раз их пишут, то должен найтись читатель. И у Томаса была кандидатура на примете. Книга заняла почетное место в корзине.

Уже по пути к кассе в глаза бросился стенд с новинками: «По ту сторону моря». Роберт Ди. На обложке Том с легкостью узнал собственную картину. Марку повезет стать обладателем сразу трех книг.

– Папа! Папа! – мимо Томаса пронесся ребенок лет пяти и, поскользнувшись на кафеле, растянулся прямо у него под ногами.

– Малыш, ты ударился? – Томас аккуратно помог ребенку подняться.

– Где папа? – малыш насупился.

– Ты потерялся? – Томас оглянулся. Вокруг было слишком много людей. – Как выглядит твой папа?

– Он красивый, – заявил малыш.

– Я не сомневаюсь. Тогда давай поищем его вместе, – Том закинул поудобнее рюкзак и поднял ребенка на руки. – Смотри внимательно. Ты его видишь?

Ребенок отрицательно покачал головой и его губы начали предательски подрагивать.

– Эй, малыш. Только не плачь. Мы его сейчас найдем, – Томас тщетно выискивал глазами возможного родителя, но отсутсвие примет никак не помогало поискам. Ребенок хлюпнул носом, потер руками глаза, и из тех моментально полились горячие слезы.

Оставалось обратиться в информационный отдел.

– Не бойся, все будет хорошо, папа сейчас вернется, – Том поглаживал спинку крохи, пока диспетчер объявлял о найденном ребенке. – Как тебя зовут?

– Тэдди, – малыш уткнулся в плечо Тома и забавно пыхтел.

Так они просидели почти час, но папа Тэдди не находился. Томас уже и сам начал нервничать, особенно угнетала собственная беспомощность в разрешении вопроса. Тем временем ребенок, наплакавшись, заснул у него на руках.

– Вам придется обратиться в полицию, если мы так и не отыщем его родителя.

– В полицию? – Том взглянул на мирно сопящего ребенка, и его сердце предательски сжалось.

После оформления заявления Томас настоял на том, чтобы остаться с крохой в участке. Ему было жалко малыша, который должен был остаться там. Скорее всего он почувствует себя брошенным дважды, и этого допустить Томас не мог.

Им выдали плед и проводили в комнату ожидания. Тэдди не захотел есть, но с радостью согласился на горячее какао. Томас уложил кроху и сам устроился рядом. Ребенок обхватил своей ручонкой его пальцы и уснул. Томас последовал его примеру. Несмотря на тревогу о малыше, на душе было удивительно сладко. Томас чувствовал себя нужным.

– Мистер Томас Далтон, у нас хорошие новости, мы нашли родителей Тэдди.

Томас только закончил кормить малыша завтраком и выносил поднос с едой:

– Где он?

– Оказалось, его папа потерял сознание, и его увезли на скорой. Но с ним все хорошо. Его супруг будет с минуты на минуту. Он был уверен, что семья находилась в другом развлекательном центре и тщетно проискал там Тэдди. Ох уж эти родители.

– Вот как, – Томас радостно улыбнулся. – Хорошо, что все разрешилось.

Желая передать Тэдди из рук в руки, Томас дождался прихода его отца.

– Большое вам спасибо, – отец Тэдди пожал Томасу руку, – я чуть с ума не сошел из-за вчерашних событий. Эл, мой супруг, в больнице без сознания. Ребенок неизвестно где. Мне кажется, я постарел на несколько лет, – альфа прижал к себе ребенка. – Даже не знаю, как вас благодарить. Вот, возьмите мою визитку. Если вдруг что-то понадобится или просто захотите увидеть Тэдди, звоните в любой момент.

– Еще увидимся, малыш? – Томас на прощание потрепал Тэдди за пухлую щечку. – Больше не теряйся.

***

Томас открыл двери и сбросил рюкзак прямо на пороге. Плечо ныло, и он, морщась, попробовал его массировать. Очень хотелось в душ и спать. Том устало прислонился к двери и прикрыл глаза. Вчерашнее приключение эмоционально вымотало.

– Спишь? – из-за стены бесшумно возник Марк, лицо которого не предвещало ничего хорошего.

– Доброе утро, – Томас лениво приоткрыл один глаз.

– Доброе? – Марк сложил на груди руки. – Да уж, добрее не бывает. Где ты был?

– Там меня уже нет, – попытался отшутиться Томас, направляясь к лестнице.

– Где твой телефон?

– Вот он, – Томас похлопал себя по карману.

– И что мешало тебе поднять трубку? Что или кто? – рыкнул Марк.

Томас резко обернулся, никак не ожидая таких ноток в голосе супруга. Что еще за представление?

– Я жду ответа, Хейли, – Марк терял терпение.

Терял его и Томас. Почему он должен отчитываться о тех вещах, о которых не отчитывается его супруг?

– Чего ты хочешь, Далтон? Я же не достаю тебя вопросами, когда ты являешься под утро или вообще не приходишь ночевать. Ты сам установил эти правила, вот и соблюдай их, – Томас поднял со ступеньки рюкзак, но уйти ему не дали.

– Хейли. Я прошу ответить на свой вопрос. Где ты был всю ночь? У Пола тебя не было.

– Ты звонил Полу?! – Томас оторопел. – Откуда у тебя его номер?

– Не отвечай вопросом на вопрос.

Том устало опустился на ступеньки и подпер подбородок:

– Лампы для допроса использовать не будешь?

– Если не ответишь, я найду способы куда менее гуманные.

– Я был в отделении полиции, – Томас с интересом уставился на Марка в ожидании реакции.

– Где? – Марк в удивлении распахнул глаза.

О, ради этого стоило и отчитаться. Томас не без удовольствия повторил:

– Я был в отделении полиции.

– И за что тебя задержали?

– Я сам пришел, – злорадно улыбнулся Том.

– Порадуй меня рассказом, – Марк жестом указал на диван.

– Нечего рассказывать. Мне под ноги свалился потерявшийся ребенок. Пришлось идти в полицию, чтобы найти его родителей. Почему ты смеешься?

– Олененок-спасатель.

– Кто, прости? – Томас даже поднялся.

– У тебя глаза, как у оленя, – с нахальной ухмылкой заявил Марк и развернулся, ставя точку в разговоре, но Томас все же успел бросить ему в спину:

– У меня рога, как у оленя, – и поспешил к себе в комнату, пока они не договорились до революции местного масштаба.

***

Торговый центр перед Рождеством – это лабиринт минотавра. Только, вопреки мифу, нити Ариадны на входе не выдавали. Пол тянул Томаса в сторону очередного магазина и нес всякую чепуху про преддипломную консультацию. Рождество близилось. Предвкушение праздника проникало в каждую клеточку организма.

– Вау! Томас, смотри, какая ель! – Пол раскрыл рот и раскинул руки. – Большая!

Томас в восторге смотрел на пышную красавицу. Ёлка из детской мечты. Сразу вспомнился запах корицы, суетливый папа и томительное ожидание подарка.

– Всегда хотел такую. Жаль, в мою квартиру она не поместится.

– Зато поместится в квартиру Марка. Но вряд ли он на такое...

– Томас! – перебил Пол. – А давай ее купим!

Очередная гениальная идея. Не друг, а клуб находчивости и креатива. Том задумался. Марк квартиру к Рождеству никак не готовил, будто нарочито игнорировал праздник. А еще Томас его ни разу ни о чем не просил, и самое время было попробовать:

– Я сейчас позвоню.

Томас попытался найти более-менее тихое место, если таковое возможно в предрождественской суете магазина, и набрал супруга.

– Хейли? – удивленно ответила трубка.

– Да, это я. Привет. Марк, хотел спросить тебя о…

– Быстрее говори, – перебил Марк, – у меня сейчас начинается совещание.

– Можно купить ёлку?

– Олененок не может в Рождество без антуража?

– У тебя совещание, – напомнил Том.

– Покупай, если хочешь.

Официально согласие получено. А габариты... Томас улыбнулся. В конце концов, габариты не обсуждались.

Ёлку доставили в тот же день и помогли с установкой. Роскошная красавица была около десяти футов в высоту, и Томас наслаждался тем, что открытый холл Марка позволяет такую роскошь. Решив воспользоваться ситуацией на полную, Томас позвал и Пола, чтобы вместе заняться украшением. Весь вечер они проторчали на небольшой стремянке, развешивая яркие игрушки и гирлянды.

– Твой муж вообще сегодня вернется домой? – спросил Пол, поглядывая на часы. – Или он живет на работе? Уже начало двенадцатого.

– Понятия не имею, какие у него планы, – Томас примерялся, куда повесить маленький стеклянный паровозик.

– У вас это... Ну... Это считается нормальным, да? – Пол посмотрел снизу вверх, продолжая страховать Томаса и придерживая его ноги.

– Мы вообще нестандартная семейка, – Томас повесил игрушку и довольно заулыбался, – подай мне вон ту красную карамельку, – ткнул он пальцем на одну из коробок, в которой была новогодняя мишура.

Как раз в это время тихо щелкнул замок, и послышалась возня на пороге. Пол хмуро свел брови. В холл мягко прошел Марк, и его взгляд остановился на застывшей в ожидании картине. Марк присвистнул:

– Добрый вечер. Меньше ели не было, дорогой?

– Доброй ночи, – невинно улыбнулся Пол.

Марк не мог не заметить эту шпильку в свой адрес:

– Вы остаетесь у нас ночевать, Пол? – прозрачнее намека и быть не могло.

– Теперь, пожалуй, нет, – парировал Пол, – сейчас закончу с подстраховкой и домой.

Томас продолжал стоять на стремянке и с любопытством наблюдать за обменом любезностями.

– Я могу подменить. Наверное, вы уже устали, – Марк подошел к ёлке, и Томас с ужасом представил, как его супруг и Пол начинают перетягивать стремянку, соревнуясь в своем упрямстве.

– Устал? Да, уже так поздно. Вы, наверное, тоже устали – еще бы, работа до глубокой ночи.

– Так, стоп, – Томас решил прекратить возможное соревнование за право подстраховки, но Далтон уже обхватил его ноги и великодушно предложил Полу подавать игрушки. И пусть Марк был в стократ сильнее хрупкого Пола, но эта его помощь скорее расшатывала Томаса, чем добавляла равновесия. Руки Марка были горячими, но все такими же чужими, и Томас снова очутился в воспоминаниях. Сначала в клубе, а затем на кухне. Голова резко закружилась. Том опасно качнулся, но устоял, только красный шар выпал из его рук.

– Аккуратнее, Томас, – Пол поднял игрушку, – хорошо, что он не стеклянный.

– Давай ты закончишь украшать этого монстра завтра, уже поздно, – миролюбиво предложил Марк.

Томас посчитал, что лучше не искушать судьбу и попытался спуститься самостоятельно. Но его супруг решил играть на публику заправского джентльмена и, крепко обхватив ноги Тома, легко приподнял его и опустил на пол.

– Спасибо, – щеки залило краской. Томас начинал ненавидеть эту свою реакцию, но привыкнуть к нормальному поведению супруга было невозможно.

– Тогда я, пожалуй, поеду, – Пол быстро засобирался и вызвал такси.

Как только за Полом закрылись двери, Марк хозяйским взглядом обвел холл:

– А с ёлкой действительно закончишь завтра.

– Хорошо.

– Скажи, Хейли, у тебя гигантомания? – Марк хищно улыбнулся.

– Предпочитаешь карманные ёлочки? – Томас с гордостью посмотрел на проделанную работу.

– Я вообще их не предпочитаю.

– Тогда придется еще четыре года потерпеть, – Томас потянулся, разминаясь, и начал складывать оставшиеся игрушки.

– Ты так любишь Рождество? – Марк очутился рядом и с любопытством заглянул в коробку. Внезапно его губы растянулись в довольной улыбке: – Смотри-ка! – он выудил фигурку оленя. – Какая удивительно точная скульптура, – Марк поднес игрушку к лицу Тома и прищурился, – стопроцентное сходство.

– Не ты ли автор? – Томас попытался выхватить фигурку, но Марк вытянул руку вверх.

– Допрыгнешь?

– Ты же не думаешь, что я на это поведусь, – Томас сделал вид, что отошел, и Марк чуть опустил руку.

– Поймал! – Том успел выхватить игрушку, но приземлиться на пол – нет.

– Я тоже.

– Опусти меня, – Томас чувствовал себя тем еще дураком. Или оленем.

– Вернешь оленя-отпущу, – выдвинул условие Марк.

Томас чуть не взвыл от отчаяния. Так глупо попасться! Да еще и проиграть в такой детской потасовке!

– Отпустишь – верну.

– Тогда мы будем долго так стоять.

– Ну и стой. Я подожду, пока твои руки устанут и сами опустятся. Я не пушинка, Далтон.

– Что ж. Стоим.

Далтон оказался выносливее, чем Томас рассчитывал. Время ползло, а Марк по-прежнему не особенно напрягался и мог простоять так еще долго. Кроме того, Томаса смущал сам факт сложившейся ситуации и собственная реакция на Далтона. Ощущение чужих рук, тела. Запах. Внутри что-то подрагивало, и сердцебиение Томаса ускорялось. Щеки предательски горели. Голова начинала кружиться, будто он балансировал на огромной высоте:

– Марк, я сдаюсь, – во рту пересохло. – Но только на этот раз.

– Так быстро?

– Марк...

– Я ожидал от тебя большего упрямства, Хейли. Что, даже не будешь спорить? Хейли?

Марк опустил его на пол, но Томас уже успел потерять сознание.

Глава 11

«Сколько бы нам ни исполнилось лет, мы все так же продолжаем верить в чудо. Но если в детстве чудеса чаще ассоциируются со сказкой, то, спустя годы, нам достаточно думать о том, что уж в новом-то году все обязательно изменится. Ведь ничто не стоит на месте. И чем я хуже мистера Коллегипоработе, у которого в этом году произошло вот это и вот это...

Только надо помнить, что изменения, прежде всего, в нас самих.

С наступающим Рождеством!»

Нил Блекворд.

TheOmegaPress, выпуск 134, стр. 15

Томас распахнул глаза. Приход в сознание был таким же резким, как и его потеря. Он лежал на диване, а рядом стоял Марк с телефоном в руке и стаканом воды:

– Очнулся, – ответил он в трубку, – спасибо, доктор Кроссман, за консультацию. Я наберу вас позже.

Томас самостоятельно сел и поднял глаза на Марка:

– И долго я был в отключке?

– Минут пять. Я только успел набрать доктора и сходить за водой. Хейли, твое состояние меня настораживает. Ты так и не прошел обследование?

– Прошел, конечно. Дважды.

Марк недоверчиво прищурился.

– Я не вру.

– Выпей, а я пока переговорю с Кроссманом. Без меня не вставай, – Марк протянул стакан, а сам скрылся в своей комнате.

Голова была ватная. Неужели недосып? Томас в последнее время плохо спал, но не критично плохо. Стоило пропить витамины. И отгородиться от собственного супруга противорадиационным скафандром. Рядом с Марком организм упрямо сбоил, и адекватного объяснения этому у Томаса не находилось. Почему Пол посчитал идею об антиподе истинной пары бредовой? Томасу это оказалось единственно верным ответом. Но вряд ли хоть один доктор оценит его философию по поводу ментальной непереносимости. Про истинные пары-то до сих пор ничего неизвестно. Кому интересна такая малопопулярная тема взаимоотношений?

– Да, Кроссман утверждает, что ты здоров, – из комнаты вышел Марк, – тогда чем объяснишь свои недомогания? Кроссман придерживается версии про чрезмерное нервное напряжение из-за твоего диплома. Ты напряжен?

Том пожал плечами. Не рассказывать же супругу о том, что они не сошлись не только по жизни, но еще и где-то там в невидимой глазу эфирной сфере. Тем более, Марк сам бесился из-за его запаха и всячески избегал пребывания на одной территории.

– Сам дойдешь? Или тебя проводить? – в голосе Марка проскользнуло искреннее участие.

Том отрицательно покачал головой и, не желая больше задерживаться, поднялся в свою комнату.

Следующей день обрушился на Томаса суматохой. Позвонил преподаватель из университета и сказал, что его картины очень заинтересовали одного организатора выставки современного искусства. Тому предложили показать все свои работы, пять лучших из которых обещали отобрать для показа. Это была удивительная новость и неслыханная удача. Томас не мог о таком и мечтать. Преимущественно он рисовал для себя. И даже не смел думать о том, чтобы показать свои работы широкой публике. Несколько из них украшали университет, чаще же картины дарились знакомым, занимали пространство его старой комнаты в родительском доме или складировались в его крошечной мастерской при кампусе.

– Томми, ты просто монстр! – поздравил Пол.

– Это лучший подарок к Рождеству.

Томасу казалось, он вот-вот начнет светиться гирляндой. Они с Полом перетащили все картины и теперь, сидя прямо на полу в мастерской, счастливо болтали.

– А вот эта, – Пол указал на одно из полотен, – я ее не видел раньше. Новая? Похоже на то, будто море сливается с небом. Красиво.

– Так и есть. Это мои воспоминания о Мальдивах.

– Она очень солнечная, несмотря на легкую обобщенность. Если там так здорово, то свой медовый месяц я бы тоже хотел провести на этих островах, – Пол мечтательно закатил глаза.

– Там особо нечем заняться. Скучно.

– Нечем? Зря я что ли туда собрался с мужем, – Пол заметил скептическую улыбку Тома, – прости, Томми, я не хотел тебя задеть.

– Ты меня не задел, успокойся. Просто эта ситуация действительно нелепа. Самому смешно.

– Я все же надеялся, что со временем у вас как-то сложится. Почему нет? Всякое случается. Вы ведь могли бы быть неплохой парой. В конце концов, что мешает Марку быть тебе хотя бы другом? – Пол заметно погрустнел. – Вы же в одинаковой ситуации оказались. Интересно, какие омеги Далтону нравятся? У него ведь наверняка были отношения дольше, чем на пару ночей. Хотя бы в университете. Первая любовь и все такое, – Пол обернулся к Тому. – Он не рассказывал?

– Со мной быстрее заговорит его кофеварка. А что до омег... Тех, что я видел... Не знаю, но будь я альфой, то это действительно было бы приключение на пару ночей. Наверное, я слишком консервативен.

– Ты? – Пол рассмеялся. – Нет, ты точно не похож на консерву. Просто ты выделяешься из толпы, а это не в моде, – Томаса обняли за шею. – Но это делает тебя еще более классным. Если я не встречу свою половинку, предлагаю встретить старость вместе.

– Дурак.

Друзья рассмеялись.

– Томас Далтон, вы здесь? – дверь открылась, и в нее заглянул профессор Фостер.

– Да.

Томас и Пол поднялись.

– Через час мы начнем. Картины на месте?

– Да, мы все перенесли.

– Отлично. Тогда ровно через час здесь. Не опаздывайте, Далтон.

– Никак не привыкну к этой фамилии, – обратился Томас к Полу, когда профессор вышел.

– А мне нравится, – улыбнулся Пол, – мне кажется, что тебе подходит.

Вопреки предварительному соглашению, на выставку было отобрано семь полотен. В их числе оказались и Мальдивы. Единственный пейзаж, который когда-либо рисовал Томас.

Выйдя из университета, Томас жадно оглянулся вокруг. От переполнявшего счастья хотелось кричать. Удивительное чувство! Не часто Томаса так сильно захватывали эмоции. Но сейчас ему хотелось бежать, кружиться, обнимать всех вокруг. Хотелось поделиться с кем-то своей маленькой победой. Томас не стал звонить родителям, так как те отмечали годовщину в Италии и должны были вернуться к Рождеству. Томас вертел в руках телефон и не мог отделаться от небольшой, буквально крошечной толики горечи:

«А горечь надо чем-то разбавлять», – решил он. Было решено отмечать праздник горячим глинтвейном.

Потрясающая легкость в голове. Потрясающая легкость в ногах. Витрины покачивались в такт движению Томаса. А может быть и в такт играющей в наушниках музыке. Потому что ничто не может устоять перед Стиви Вандером. Томас еле удерживался от того, чтобы не пританцовывать на ходу. Конечно, глинтвейн несколько способствовал жажде танцев, но куда сильнее пьянила предстоящая выставка.

Томасу казалось, ноги сами несут его. Это смешило. Ноги идут. А голова поспевает за ними:

Then that time I went and said goodbye

Now I'm back and not ashamed to cry

Oo, baby, here I am, signed, sealed, delivered, I'm yours!

Томас шагал вдоль перекрестка, приближаясь к апартаментам Марка. Снег пушистыми хлопьями окутывал город, и Том вскинул голову, как в детстве, пытаясь поймать ртом снежинку. Та была холодная и освежающая. То, что надо после глинтвейна. Тому казалось, что сейчас у него есть свой собственный мир, его собственная сказка:

– Here I am baby. Signed, Sealed, Delivered, I'm yours, – он не заметил, как стал напевать песню вслух.

Один наушник внезапно исчез.

– Ты пьян, Хейли? – раздалось над ухом.

От неожиданности Томас дернулся, и второй наушник тоже выскочил:

– Я чуть не поседел, Далтон!

– Олени не седеют, – Марк вернул наушник.

– Ты что здесь делаешь?

– Иду с тобой уже минут пять, но ты упорно не выходил из антимира.

Томас остановился. Земля остановилась двумя секундами позже:

– А почему идешь? Где твой автомобиль?

– У меня была недалеко встреча. Я что, не могу прогуляться?

Том молча пожал плечами.

– Все олени питаются алкоголем и снегом? – Марк невинно улыбнулся. Том нахмурился. – Или мне достался бракованный экземпляр?

– Обменяй, – Томас снова всунул наушники и максимально ровной походкой попытался двинуться домой. Далтон. Вечно возникает из ниоткуда и уходит в никуда. Как тень отца Гамлета. Как вечное напоминание о том, что ничего не закончилось, а, возможно, все только начинается. Личное наказание за грехи прошлой жизни, не иначе.

Томас то нарочито ускорял шаг, то замедлял, но Марк все равно продолжал идти рядом, приравниваясь к его странному передвижению.

– Рождество проведем с моей семьей, нас пригласили, – оповестил Марк, когда они добрались до квартиры.

– Хорошо, – и говорить, в общем-то, больше не о чем.

Далтон первым скрылся за дверью своей комнаты.

***

Из кухни пахло специями. Корица, имбирь, кориандр – запахи плавно окутывали пространство. Томас проверил первую партию печенья и остался доволен. Похоже, его дебют в выпечке можно было считать успешным.

«Еще пять минут и готово», – подумал он и принялся раскатывать следующий кусочек теста. Канун Рождества маячил на горизонте, и Томас решил, что неплохо было бы принести в подарок родителям Марка и такое нехитрое угощение. Наугад вытянув формочку, Томас улыбнулся: звезда. Он еще раз мазнул рукой по муке и принялся за работу.

– Это что? – на кухню зашел Марк.

От неожиданности Томас вздрогнул, едва не уронив противень, который только что вытащил из духовки.

– А ты как думаешь? – что за вопросы, если все и так очевидно.

– Изображаешь примерного мужа? – Марк казался раздраженным.

Томас аккуратно снимал горячие печенья и только скривился на такой словесный выпад, но Марк это наверняка заметил.

– Что, Хейли, решил произвести на меня впечатление?

– Кажется, на тебя я производил его уже достаточно. И сплошь негативное. Далтон, в этом мире проживает семь миллиардов человек, так почему ты…

– Помолчи, – рыкнул Марк.

Том опешил. Последние три дня Марк был дерганный и нервный. И несмотря на то, что виделись они мельком, Том вдоволь ощутил на себе негатив, который шел от супруга. Но в чем была причина? Томас нервно облизал губу. Не стоило ругаться прямо перед отъездом, но Марк слишком явно был настроен на ссору:

– Что мы подарим твоим родителям, Далтон?

Марк потянулся к печенью, за что тут же получил по руке от разозлившегося Томаса:

– Не трогай.

– Мне некогда было заниматься подарками. С пустыми руками не приедем.

– Не думал, что ты настолько равнодушно к этому относишься, Далтон. Что для тебя семья?

– Тебя это не касается, Хейли, – Марк резко выпрямился, – и ты... Ты не моя семья, поэтому заканчивай этот маскарад и убери здесь всё за собой!

Марк вышел из кухни, и Томас услышал, как громко хлопает входная дверь.

Томас бы обманывал сам себя, делая вид, что слова Марка его не задели. Он прикусил губу, чтобы отвлечься от нахлынувших эмоций, и продолжил свое занятие. Было глупо предполагать, будто Марк может быть с ним мягче. И что перемирие, к которому Томас начинал привыкать, может продержаться дольше. Невозможно оставаться спокойным, когда рядом находится вечный раздражитель. Может, у Марка действительно были проблемы, и он только лишний раз его провоцировал самим своим существованием?