Текст книги "Двое в лодке, не считая контракта (СИ)"

Автор книги: Frostygreen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 49 страниц)

Глава 27

«Меня причисляют к идеальным мужчинам. Показывают юным омегам как образец для подражания. Недавно я узнал о том, что был создан мой фан-клуб. Честно говоря, меня это пугает. Никогда не понимал культа личности и тем более тех, кто пытается кому-то подражать. Это как заставлять всех носить один фасон одежды, одного цвета и одного размера. Даже если он будет вам мал или велик. И в своих статьях я неоднократно писал о том, как важно принимать себя и развивать собственную личность. Так почему же мои поклонники превозносят меня, но игнорируют то, о чем я пишу?»

Нил Блекворд.

Город ранним весенним утром был похож на влажный камень на побережье, который отражает блики, подставляя свои покатые бока солнечным лучам. Чистый, блестящий, ожидающий, когда поток людей и машин начнет накрывать его, словно волна. И только такси, напоминающие сонных желтых жучков, тихо проезжали по магистрали, либо таились в переулках и улицах, поджидая первых клиентов.

– Хорошо, что мне не надо сейчас на работу, – Марк устало зевнул и прислонился к стене лифта.

– Двухдневный недосып? Надо быть внимательней к здоровью в твоем возрасте, – без тени лишней осторожности продекламировал Том, прекрасно понимая, чем может обернуться такой выпад.

Марк одарил его непонятным взглядом, в котором была и ирония, и недовольство и еще что-то, но Томас не очень хорошо умел разбираться в таких тонких материях.

– Хейли, – хмыкнул Далтон, смотря куда-то себе под ноги и криво улыбаясь.

Том отвернулся. Подпирающий стену Марк в позе расслабленного хищника, его руки в карманах, улыбочка эта одним уголком рта, в конце концов интонация – во всем сквозило какое-то унизительное снисхождение. Омега почувствовал новую волну раздражения и сжал руки в кулаки, призывая себя к контролю. Лифт издал стандартный звук, плавно раскрывая двери, и Томас первым из него вышел. Пока омега искал ключи, Марк его мягко отстранил и сам приступил к процедуре открытия замков.

– Давай лучше я, а то ты сейчас ключи переломаешь в таком настроении.

– А какое у меня настроение? – не унимался Томас.

– Хейли, мы все-таки живем под одной крышей и некоторые твои состояния для меня очевидны, – Марк открыл двери. – Входи, Бэмби.

Омега долго возился со шнуровкой, Далтон успел первым пройти в квартиру, но уходить к себе не спешил и лишь наблюдал за копошением у двери.

– Олененок, твои лапки не справляются с такой простой задачей? – поддел Марк.

– Далтон, ты минуту назад зевал и хотел спать. Вот и иди, – буркнул Томас.

– Ты очень смешной, когда сердишься, – Марк подошел ближе и присел на корточки.

– Видишь, у тебя дома живет олень-клоун. Не какая-нибудь всем известная рыбка, а уникальный экспонат, – Том откинул руки Далтона, – я сам справлюсь.

– Да, в твоей уникальности я не сомневаюсь. Давай отдохнем и потом поговорим, хорошо?

Томас наконец-то высвободился и распрямился:

– О чем? Говори сейчас.

– Хейли, извини, что не предупредил о том, что не вернусь домой. Я не забыл наш разговор насчет того, чтобы стараться ставить друг друга в известность об отсутствии. Я был у Нила и мы сильно перебрали...

Разговор. Да, они говорили об этом после неприятностей Тома с течкой. Это был второй день на блокаторах и омегу прорвало на поговорить. Он изложил свое мнение насчет того, что по возможности надо предупреждать о том, что не будешь ночевать дома и вспомнил их прошлые злоключения. И Марк тогда сам сказал, что разумное зерно в этом есть. Обещаний друг другу они не давали.

– Понятно, – Томас поднял рюкзак. – Не надо передо мной извиняться, мы ничего друг другу не обещали.

– Хейли, дело в другом. Поговорим вечером, договорились?

Омега просканировал мужа на предмет возможного подвоха, но так ничего и не нашел. Усталость давала о себе знать, поэтому хотелось сначала отдохнуть, и только потом переходить к следующей серии «О чем говорит альфа».

– Договорились. А сейчас давай спать.

– Вместе? – скорчил удивленную мину Марк.

Может, дело было в выражении лица альфы. Может, в самом Томасе. Но что бы это ни было, а результат был один – омега весело рассмеялся, до выступающих в уголках глаз слез.

– Синхронно, – проговорил Томас, отсмеявшись, – только ты у себя, а я у себя.

– Ну и отлично. Не хочу сражаться с тобой за одеяло, – Марк подтолкнул Хейли к лестнице, – проспись как следует, Олень. Встречаемся здесь, у этого журнального столика.

– Как я тебя узнаю? – прищурился Томас.

– Самый красивый альфа в этой квартире. Не ошибешься.

Солнце уже вовсю освещало комнату и пришлось опустить жалюзи. Душ взбодрил лишь отчасти. Наконец-то удобная одежда, а не тугие джинсы. Томас устроился на краю кровати, по привычке зарываясь в одеяло и понижая на кондиционере температуру. Телефон с отключенным звуком был оставлен на тумбочке. Мысль о том, что же хочет сказать Далтон была задвинута в дальний ящик, как мешающая сосредоточиться на отдыхе.

Томас проспал до полудня и проснулся из-за острого чувства голода. Омега потянулся, не отрывая тела от кровати и, сладко зевнув, откинул с себя одеяло. Зеркало отобразило вполне свежего человека. Даже без синяков под глазами. Том сменил брюки для сна на домашние, вытащил чистую футболку. Интересно, а Далтон уже проснулся? Омега открыл жалюзи, вернул кондиционер в нормальный режим и вышел.

Проснулся, еще как проснулся. Альфа обедал прямо за журнальным столиком. Желудок предложил Тому напроситься на эту трапезу и омега обещал подумать над предложением.

– Давно бодрствуешь? – Том обошел диван слева и присел.

– Ты так сразу меня узнал? – Далтон безжалостно уплетал ароматную пиццу с тягучим сыром.

– Других альф я здесь не вижу, поэтому решил, что это ты, – продолжил эту нелепую игру Том.

– Ну вот. А я думал, что я самый красивый, – притворно обиделся Марк. – Хочешь пиццу?

Желудок поднял обе руки и активно закивал. Хейли пожурил его за такое нетерпение и согласился неуверенным кивком головы. Вдвоем они расправились с произведением ближайшего итальянского ресторана за десять минут и Томас в знак благодарности помог убрать со стола. Наступило время обещанного разговора и пара запланированно разместилась на диване. Далтон внимательно осмотрел Томаса, будто что-то для себя отмечая, и омега отвел взгляд. Ему отмечать было совершенно нечего. Марк как Марк. Ничего необычного.

– Хейли, скоро будет год, как мы с тобой погрязли в нашем контракте, – ровным голосом начал Марк и Томас поднял на него глаза, – с дружбой у нас вряд ли получится, но мы уже довольно долго живем бок о бок. Предлагаю попробовать сократить наши конфликты до минимума. Конечно, получится не сразу, но если мы будем совместно прилагать к этому усилия, то может наше сосуществование станет более комфортным. Что скажешь?

– Скажу, что с этого надо было и начинать. Но раз уже ты сам в этом заинтересован, то я не против.

Томас частично кривил душой. Хотелось заявить, что он только этим и занимался, но, видимо, Далтон не оценил его стараний. Но раз уж они договорились о сокращении конфликтов, то раздувать новый сразу после принятия такого решения – это по меньшей мере странно. Возможно, если сам Далтон теперь будет следить за своими поступками и словами, то и поведение Хейли не останется незамеченным.

– Опять задумался? – перебил поток мыслей супруг. – Я рад, что мы пришли к общему знаменателю и желаю нам терпения и успехов в начинаниях, – торжественно продолжил мужчина. – Например, я хотел бы извиниться за то, что в свое время не поинтересовался, когда у тебя день рождения. Как бы там ни было, а я должен был знать хотя бы базовую информацию о человеке, с которым вступил в брак. Ты ведь знал.

Омега все еще пребывал в легком шоке. Нет, не факт, что из этого что-то выйдет, но даже то, что Марк сам заговорил о таких вещах – это несомненно прогресс.

– Далтон, ты меня немного пугаешь своими извинениями сегодня, – Том взъерошил свои волосы.

– Я правда хочу, чтобы ты был на моем празднике. Не только как мой муж. Я тебя приглашаю. И на твоем я ведь был, хотя и совершенно случайно.

Томас вгляделся в лицо мужа, пытаясь понять причину таких перемен. И почему он так плохо читает по лицам? Интуиция тоже молчала, кажется, она пребывала в недоумении от происходящего.

– Ты же сейчас меня не разыгрываешь? – напрямую спросил омега, устав безрезультатно прислушиваться к внутреннему голосу.

– Олененок, давай ты попробуешь не искать подводные камни, а просто поверишь. Хотя бы в виде исключения. По рукам? – Далтон выжидающе протянул руку.

Томас хотел ее быстро пожать, но альфа не дал, переплетая пальцы и поднимая полученную композицию на уровень глаз. Но вместо того, чтобы радоваться новому повороту в семейной жизни, в голове Томаса посыпались воспоминания о фотографиях, которые были любезно присланы любовником Марка. И Томас никак не мог отогнать эту неприятную ассоциацию куда подальше. По сути, какое она имела отношение к настоящей ситуации?

– Да что ты все равно такой настороженный? Хейли, я понимаю, что инстинкты оленя так просто не заглушить. Но я говорил искренне. В наших силах сделать проживание на одной территории более благоприятным. И я понимаю, что сначала это будет сложно. И мне, и тебе. Черт. Ну можешь у Нила спросить. Пусть он выступит моим гарантом.

– При чем здесь Нил? – не понял Томас и вдруг его осенила догадка. – Это он тебя надоумил?

– Частично. Скажем, он посеял во мне некоторые сомнения и я над ними подумал. И сделал выводы.

– Ну, хоть так, – слабо улыбнулся Том. Если Марку нужны для таких простых шагов такие сложные пути – то тут ничего не поделаешь. Главное результат.

– Как насчет отметить соглашение вином?

– Я с тобой больше не пью, – покачал головой омега. – Алкоголь. Ладно, Марк, я собирался работать. Мне надо закончить картину, – Томас поднялся и одернул футболку. – Спасибо за пиццу.

Далтон резко отвел взгляд и тоже поднялся, ничего не ответив.

Весь оставшийся кусочек дня Томас провел у мольберта. Работа шла в спокойном ритме, но мысли омеги часто возвращались к недавнему разговору, отвлекая и делая его рассеянным. Одно оставалось по-прежнему – он не мог доверять Марку. Действительно, альфа оказался прав. Инстинкты все равно были начеку. И бороться с ними было невозможно. Но очень хотелось верить, что Марк говорил все не только из-за нотаций Нила и его слова были правдивы. Конечно, это было слишком неожиданно. Впрочем, у Томаса было не так много вариантов. Попытаться что-то изменить или отказаться от изменений. Но ведь Томас сам жаждал перемен и отказаться от предложенной возможности было бы глупо. Тем не менее, внутри все равно копошился комочек недоверия.

Но ведь всегда можно попробовать просчитать ситуацию. Да и не собирается Том действовать себе во вред.

Дружбы у них не получится. Альфа сам это сказал.

Томас смешал краплак и белила, нанес полученный оттенок на полотно. Чего-то не хватало. Какой-то детали. Акцента, без которого не будет полноты картины, четкости и ясности композиции. Да, все еще не хватало четкости. Что он упустил? Томас протер кисть и отложил палитру. Нет, сегодня он не в форме. Пока невозможно понять, что сделает эту картину завершенной. Он все еще был в поиске.

Томас поглядывал на календарь и с легким волнением ожидал дня рождения Марка. После их нового соглашения изменений почти не было просто потому, что Далтон погряз в работе, о чем, что все-таки удивительно, лично сообщил. Он просто внезапно позвонил и попросил заказать ужин к его возвращению и между делом пожаловался, что на работе накопилось много проблем, которые решать приходится все и сразу.

Пол стал задумчивый и почти тихий. Он вызвал Хейли на прогулку, но вместо привычного щебета ошарашивал почти философским видом и такими же фразами. Томас разглядывал друга и улыбался. Не зря говорят, что влюбленность меняет человека. Сейчас Томас мог это наблюдать собственными глазами.

– Знаешь, что удивительно, Полли? Я бы никогда не подумал, что случайное знакомство в кафе, да еще и такое нелепое, может перерасти во влюбленность. И так быстро. Даже когда у тебя был роман с Ником я не припомню, чтобы с тобой происходило нечто подобное.

– Наверное, я просто думал, что был влюблен, – пожал плечами Пол. – Просто раньше мне было не с чем сравнивать. Симпатии симпатиями, а когда у тебя ноги подкашиваются просто от мысли, что определенный человек где-то существует, что он есть – это несравнимое чувство, Томас. И оно меня иной раз пугает. А знаешь, что еще пугает? Что все так легко складывается, само собой. Нет никаких трудностей. Так вообще бывает?

– Не знаю. Если у тебя все происходит именно так, то значит бывает. Я ничем не смогу тебе помочь в вопросах влюбленности. Ты и так это знаешь.

– Ты расстроен? – вдруг спросил Пол.

– Расстроен? Вообще, или тем, что не могу помочь? – улыбнулся Томас.

– Тем, что не влюблялся. Я чувствую себя виноватым из-за того, что говорю с тобой на такие темы. Как будто я хвастаюсь.

– Не говори ерунды, – Томас хмыкнул, – я рад за тебя.

– Так и не решился на новое свидание с Тайлером?

– Нет, – Томас уткнулся взглядом в мощеную дорожку, по которой они брели, – сам не знаю, что мне мешает. Хотя знаю, – Том протянул руку с кольцом, – эта штука как клеймо.

– Ваше соглашение с Марком еще в силе? – Пол скривился от показанного обручального кольца, как от лимона.

– В силе. Но пока не выпадало случая его применить. У него работа, у меня диплом. Мы опять почти не видимся. Один раз поужинали вместе, оба были уставшие, поэтому перекинулись дежурными фразами. Но в эту субботу поедем к его родителям, там будет праздничный обед или барбекю в честь его дня рождения.

– Купил ему подарок? – заинтересовался Пол, Томас только угукнул. – А что?

– Лего, – расплылся в улыбке Хейли, – огромный корабль и замок с тайными комнатами. Далтон обожает всякие конструкторы, так что пусть поиграется. А еще я заказал ему подвеску по своему эскизу. Тоже головоломка.

– Ого, – присвистнул омега, – да ты ответственно подошел к делу. Надеюсь, что Марк оценит.

– Не знаю. Но если оценит, то мне будет приятно, – Томас подцепил носком непонятно откуда-то взявшийся камушек и отдал пас Полу.

По возвращении Томаса ожидал вопль консьержа о почте и омега уныло поплелся получать третье письмо-счастье от любовника Марка. Потому что там могло быть только оно, рано омега расслабился. Интуиция не подвела, и Хейли извлек очередной конверт без адреса. На ощупь было понятно, что в этот раз с фотографиями будет не густо. То ли Ромео (или Отелло?) жадничал, то ли у него иссякали провокационные источники. Последний вариант был бы приятнее. Потому что если все будет продолжаться в таком направлении, то придется заводить отдельный альбом для такого количества снимков с ограничением 18+. А вообще это уже перестало Томаса веселить, хотелось увидеть лицо этого интеллектуала-шантажиста и решить все вопросы не в одностороннем порядке. Пока что отвечать Томас мог только красноречивым молчанием и спокойствием.

Содержимое конверта было в каком-то смысле предсказуемым. Фотография была всего одна. На ней альфа опять спал, но теперь фотограф отошел на достаточное расстояние, чтобы захватить его целиком, без подробностей про длину ресниц и щетины. Из прикрытия на Марке была скомканная простынь, прикрывающая пятую точку. Аполлон Бельведерский? О, эта копия статуи Леохара пусть остается классикой, но точно не идеалом для настоящего времени. В современном мире существовал Марк Далтон, у которого от греческих и римских канонов оставалось лишь подобие тоги, которое очерчивало скрытые под собою округлости. Томас оценил спящую красоту и отложил фотографию, вытаскивая из конверта новую записку.

«Тебе нет места в жизни Марка» – авторитетно заявлял безликий отправитель.

– Спасибо за важную информацию, – хмыкнул Томас, отправляя записку обратно в конверт. А за фотографию отдельное спасибо. Теперь он знает о Марке больше, чем супруг о нем. Можно сказать, что Тому дали своеобразную фору. Вот Далтон его в таком виде точно не видел.

Пятница свалилась на Тома утренним сообщением от Пола, в котором говорилось, что он на выходные уехал с родителями к родственникам на свадьбу. И сопроводил это грустным смайликом. И постскриптумом: это не шутка.

«Первое апреля!» – осенило Томаса. День, когда юмор округляется до нуля и ты начинаешь узнавать о больной фантазии своего окружения чаще, чем хотелось бы. Все розыгрыши, которые выпадали на долю Томаса и его знакомых еще ни разу не получали высший балл. А вот проблем от них обычно было куда больше. Чего стоит прошлогодняя шутка одногруппника во время их поездки к морю. Он задал другой маршрут в навигаторе, пока водитель отвлекся, и в итоге они остались без еды и бензина в каком-то глухом лесу, где даже связи не было. Пол, Френк и Томас тогда пешком не меньше пяти километров прошли, прежде чем удалось поймать сигнал и сделать спасительный звонок.

К обеду с работы вернулся взвинченный Марк.

– В моем офисе пора поменять половину штата, – заявил он, не успев толком снять обувь. Томас как раз вышел на шум в холле, флегматично помешивая кофе ложечкой. – Эти идиоты запороли мне отчет для партнеров, потому что какой-то умник разослал после полуночи всем объявления о том, что собрание отменяется и никто не удосужился проверить информацию! Никто! Даже мой собственный секретарь удивился, когда узнал, что надо заказать обед в конференц-зал к двенадцати! – Далтон зыркнул на Тома, будто чего-то ожидая. – Не хочешь как-нибудь отреагировать на мою пламенную речь?

– Я за тобой не успеваю вставлять реплики, – Томас отпил кофе. – Сегодня же первое апреля. Ну уволь их на один день. Пусть испугаются. А завтра все отменишь.

– Мне очень нравится твоя доброта, – хохотнул альфа. – Но идея мне нравится еще больше. Всех увольнять не буду, а вот пошутить над секретарем – это будет поучительно. Попрошу написать его заявление, – Далтон показал жест, который должен был обозначать «один момент» и уже набирал номер телефона. – Мистер Филлипс, вы еще в офисе? Замечательно. Перед уходом не забудьте положить мне на стол заявление об увольнении по собственному желанию. Я? Шучу? Какие могут быть шутки, вы сорвали мне собрание. Нет, вам придется отработать положенные две недели, пока я не найду вам замену. Я подумаю. До свидания, Филлипс.

– На самом деле я просто так сказал, – пожал плечами Том, – не думал, что ты воспримешь мои слова буквально. Твой секретарь точно заслужил такую шутку?

– Я сегодня еле удержался, чтобы его не уволить. И это было бы правильно, Филлипс и сам об этом знает. Но все же искать нового секретаря и вводить его в курс дела слишком утомительно. Зато преподать урок будет полезно, – Далтон стянул с себя галстук и счастливо улыбнулся, прикрыв глаза. – Ненавижу эти удавки.

Томас мог его понять. Сам не любил официальные костюмы и прилагающиеся аксессуары. А носить их приходилось, к сожалению, часто.

– Зато у меня образовался полувыходной, – похвастался Далтон. – Чем сегодня занимаешься, Олененок? Не хочешь составить своему мужу компанию и посмотреть какую-нибудь дурацкую комедию?

– Зачем же дурацкую? Можем выбрать качественную, – Томас сделал очередной глоток.

– У тебя такая интересная манера говорить «да», – Марк подошел к Тому и, перехватив из его рук чашку, залпом одолел оставшийся кофе.

Глава 28

«У меня не так много друзей. Свое близкое окружение я формировал годами и продолжаю формировать до сих пор. Мне кажется, что это немаловажный процесс в нашей жизни – фильтрация потока людей, которые находятся вокруг тебя».

Нил Блекворд.

На руку Томаса, словно на подстаканник, вернули изъятую чашку. Пустую, но с капелькой кофе у края. Мистер Далтон утолил жажду, мир может спать спокойно.

– Неплохо, – вынес вердикт Марк перед тем, как повернуться на сто восемьдесят и скрыться в своей комнате.

Король «Четырех углов», мастер почти хореографического передвижения вокруг кофеварки и чемпион по самой грациозной подаче кофе перед вашим учуявшим аромат носом, в народе просто Марк Далтон, по совместительству супруг Томаса, признал кофе неплохим. Это равносильно получению серебра на Олимпиаде. Но как бы там ни было, а собственный организм остался не удовлетворен из-за наполовину похищенной порции, а давление весь день уходило в минус. Порция кофеина была жизненно необходима. Пришлось возвращаться на кухню и, не обладая столь уверенными движениями, коими мог вполне обоснованно хвастаться хозяин квартиры, варить кофе заново.

Когда кофеварка издала последние бурчащие всхлипы, сообщая о финале своих трудов, на кухню пожаловал Марк.

– Опять кофе? Или это мне? – Далтон возник из-за плеча Тома, слегка коснувшись рукой его талии, но через секунду, будто прозондировав почву, вернул туда же и уже не убирал.

– Мне, – Томас перехватил чашку, пока на нее не напал муж.

– А как же я? – притворно обиделся Марк.

Нет, Томас неоднократно причислял Марка к талантливым актерам благодаря их совместной игре на публику. Но конкретно ему муж такие мини-представления начал демонстрировать совсем недавно и Хейли еще к этому не привык.

– Ты же мой выпил. Да и сам ты можешь приготовить вкуснее, – Томас аккуратно выскользнул из нелегального захвата и угнездился за барной стойкой.

– Мой кофе тебе больше нравится? Как приятно, – сделал свои выводы Марк и принялся рыскать по холодильнику. – А мне вот нравился твой горячий сэндвич с курицей и ананасами. Это я тебе тонко намекаю на то, чтобы ты его приготовил. Смотри, тут как раз осталось филе курицы. Не знаю, есть ли все ингредиенты, – все еще говорил куда-то в холодильник Марк. – Хейли, так ты приготовишь? Я не помню, что там еще было.

– Допью кофе и посмотрю, есть ли продукты, – Том смотрел в окно, наблюдая за резвыми птицами, которые активничали из-за весны. Наверняка на улице стоит веселый щебет.

– Завтра к моим родителям, помнишь? – Далтон присоединился к посиделкам за стойкой в компании апельсинового сока.

Томас отвлекся от происходящего за окном и лениво перевел взгляд на мужчину.

– Помню, конечно. К которому часу нас пригласили?

– Чем раньше, тем лучше. Проснемся и поедем. А в кемпинг-парк отправляемся десятого, я уже все забронировал. Хейли, какую комедию будем смотреть? – Далтон прокрутил стакан вокруг своей оси.

– Любую французскую.

– Нравятся французы?

– Нравятся их комедии.

– Только комедии?

– Положительно отношусь к французскому кинематографу.

Далтон усмехнулся. Томас мог поспорить, что в извращенном мозгу этого альфы французский кинематограф обязательно приравнивался к «любовному» или «эротическому». Потому что это лицо напротив сейчас очень ярко отображало именно такой ход мысли. О своей догадке Том мудро промолчал, справедливо рассудив о том, что Далтон все перевернет с ног на голову: скажет, что он о таком не думал и что это он, Олень Хейли, видит во всем скрытый подтекст. После этого над головой Далтона обязательно загорится светодиодный нимб.

– А почему ты меня ни о чем не спрашиваешь? – вдруг выдал альфа, посмотрев на Томаса сквозь приподнятый стакан.

– О чем, например? – не понял Том.

– Вообще. Мы же собирались узнать друг друга получше. Расширить анкетные сведения.

– Мы говорили о сокращении конфликтов, – Томас мысленно прокрутил недавний разговор и так и не вспомнил, чтобы они обсуждали что-то о познании личностных глубин. Может, и про любовника можно спросить? На этом энтузиазм Далтона сразу погаснет и конфликт разгорится с новой силой. – Я не знаю, о чем можно тебя спрашивать.

Супруг прикусил нижнюю губу и посмотрел куда-то мимо Томаса. Повисла знакомая напряженная тишина. Ну вот и приехали. Выходите, Хейли, остановка тупиковая.

– Ты меня боишься?

– Я не хочу, чтобы потом меня ткнули носом в ошибку, как провинившегося котенка. И в очередной раз указали на мое место.

– Котенка, говоришь... – Далтон оперся на свою руку и прищурился. – Но ведь ты Олень Бэмби.

– Приятно, что ты меня услышал, – натянуто улыбнулся Том.

– Эй, – под столом по ноге омеги легонько стукнули, – нам же надо с чего-то начинать диалог. Ты можешь меня спрашивать про мои вкусы и увлечения, Хейли.

– Не прошло и года, – пробормотал Том.

Мистер Далтон вышел из спячки и позволил налаживать с ним общение. Почему сразу не перед окончанием контракта?

– Лучше поздно, чем никогда. Я тебе совсем не интересен? – добивался внимания Далтон. – Все-таки на ближайшие четыре года я твой законный муж. И будет неплохо, если ты узнаешь, что я тоже люблю французские комедии.

– ... и не носишь пижамы со снеговиками, – не сдержался Том.

– Она была ужасна. Так что, тебе ничего не хочется у меня спросить? Смелее, Олененок, – альфа под столом снова подцепил своей ногой ногу Хейли.

Томас положил голову на подставленные руки и призадумался. Что спросить? Вопросов то миллион, то разбегаются, словно напуганные котом мыши. Не про любимый же цвет спрашивать. Квартира давно все сказала за своего хозяина – альфе нравились спокойные тона с минимальными яркими акцентами. Одежда тоже была не кричащего цвета. Омега так привык выстраивать образ Далтона по своим собственным наблюдениям, что сформулировать простой вопрос оказалось слишком сложно. Хотя, есть одна вещь, которая не давала Тому покоя.

– Вот ты сейчас так близко сидишь. Тебя уже это не раздражает? Ни мой запах, ни мое присутствие? – Хейли перевел взгляд на Марка.

– Я привык, – альфа выглядел удивленным. – А что? Мой тебе не нравится?

– Привык, – продублировал ответ Томас.

Отлично. Хотя бы одной проблемой меньше. Потому что мысль о том, что Далтона бесит его присутствие и запах преследовала Тома изо дня в день. Он слишком отчетливо запомнил гневную тираду супруга по этому поводу. И еще по поводу глаз и имени. Том не считал это злопамятностью, просто в тот момент это действительно сильно задело. И как бы он ни пытался избавиться от этих воспоминаний, а засели они в голове крепко. Как будто в неожиданный момент Марк обязательно посмотрит на него с тем же раздражением и почти брезгливостью, заявляя о недостатках омеги.

– Ты кофе допил? – поинтересовался Далтон, пытаясь заглянуть в чашку. – Может, перейдем к сэндвичам и кино?

– Хлеба и зрелищ? – Томас сделал последний глоток. – Тогда иди и ищи фильм.

Далтон резво поднялся и, обгоняя омегу, занял место у раковины, вымывая свой стакан. Какой он, оказывается, фанат комедий, а так и не скажешь. Да и главная комедия их жизни уже свершилась во время подписания контракта, что может быть веселее.

Смех, как говорится, объединяет. Томас приготовил заказанные сэндвичи, продукты для которых чудом оказались в наличии. Но чуть было не передержал на гриле. Далтон, когда увидел, что Том разместился в углу дивана, вытягивая ноги, похлопал рядом с собой и начал доставать шуточками про пугливых оленей. Пришлось перемещаться ближе под испытующим взглядом Марка. Мужчина быстро расправился с двумя отведенными ему сэндвичами и положил глаз на третий, который должен был достаться Тому. Пока омега неторопливо жевал свой, Далтон кидал красноречивые взгляды на оставшийся сэндвич на общей тарелке. Три желудка у него, что ли.

– Съешь ты его уже, – разрешил Томас.

– А ты? – Далтон подтянул к себе тарелку.

– Если захочу, то еще сделаю, – Том вытер салфеткой пальцы и перевел взгляд на экран.

К середине фильма они хохотали в унисон, обмениваясь короткими репликами. Смотреть с Далтоном комедии оказалось интересно. Никакого напряжения. Томас совсем расслабился и не заметил, что они давно сидят вплотную. Хейли сел по-турецки, и периодически Марк скользил или похлопывал рукой по его колену, когда пытался обратить внимание на определенный момент в фильме или что-нибудь прокомментировать. Надо отдать ему должное, с юмором у альфы порой было лучше, чем у сценариста фильма. Далтон умел быть приятным. Теперь Томас мог наблюдать это не только со стороны. Дважды мужчине звонили с работы и он лениво переругивался, а потом и вовсе отключил телефон:

– Надоели. Я решил созданную ими проблему в первые же минуты, а они спохватились только сейчас и дергают меня уже никому ненужными вариантами выходов из ситуации. Пора привлекать в штат новых людей, – Марк отбросил телефон на диван подальше от себя.

– Таких же быстрых на решения, как и ты, – хохотнул Том.

– Таких больше нет, – даже не попытался быть скромным альфа.

– Тогда идея про новый штат обречена на провал. Либо придется тебя клонировать.

– Это бы решило столько проблем, – улыбнулся Далтон.

– Угу.

«Особенно для твоего любовника», – неожиданно для самого себя подумал Томас. Да что ж его заклинило на этой теме... Да и вообще Том не мог отделаться от присутствия третьего лица между ними. Ни плоти, ни крови. Безликая мифическая субстанция, как призрак замка Моррисвилль. Нет, с этой перепиской в одну сторону пора заканчивать. Лучше складировать письма, не раскрывая их. Чтобы всякая ерунда в голову не лезла.

Вечером позвонил Пол и грустным голосом поведал, как тоскливо на этих свадебных мероприятиях. И высказал свою версию идеального праздника – минимум людей, максимум свободы. И желательно без штампованных сценариев.

– Но зато тут играли прекрасный джаз, – завершил рассказ Пол. – Вернемся мы только в воскресенье. И какой сумасшедший организовывает свадьбу первого апреля? Тебе Фил не звонил? Тайлер хочет с тобой еще раз встретиться и не решается пригласить. Кажется, что теперь он тоже зациклился на твоем браке. Если ты считаешь, что свидание возможно, то подай ему знак.

– Я подумаю, – Том отошел подальше от сидящего на диване Далтона.

Сейчас у них был второй, уже ночной просмотр комедий, потому что Марку было нечем заняться и вечером он пришел в мастерскую к Тому, утверждая, что хочет проникнуться техникой живописи. Но у омеги даже кисточка в руках не лежала под таким пристальным взглядом и пришлось соглашаться на кино.

Том вернулся обратно немного озадаченный. Вопрос на повестке – что делать с Тайлером и к чему все это может привести. Впервые омега сам хотел предложить просто дружбу, но помнил, что чувствовал сам, дважды получая такие завуалированные отказы. Правда, он и не давал Тайлеру надежды, в отличии от своих несостоявшихся пассий. И виделись они лишь раз. Собственно, именно поэтому Томас избегал новой встречи.

– Хейли, это комедия, а ты сидишь с таким серьезным лицом, – поддел супруг. – Что-то случилось?

– Нет, все в порядке, – Том откинул челку с лица. Пора наведаться к парикмахеру.

С перерывом на поздний ужин просмотр фильма затянулся почти до полуночи. Далтон потянулся, приоткрывая скульптурный пресс и глянул на часы.

– Через полчаса у меня день рождения, – сообщил он. – Подождем?