Текст книги "Еще одно убийство...(СИ)"

Автор книги: Flikey_ok

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

–Но почему же ты ее убила, если вы были подругами? – спросил Тилль.

–Эта шлюха мне не подруга, – отрезала Нарина, и лицо ее снова стало сердитым.– Подруги не уводят твоих мужчин. Она знала о моих чувствах к Гордону. Собственно это я попросила ее поговорить с ним обо мне, но она, вместо того чтобы помирить нас, увела его. Сука!

Последнее слово Нарина буквально выплюнула Тиллю в лицо, и он не рискнул ей возражать. Она успокоилась так же быстро как вышла из себя, внезапно ее лицо осветила счастливая улыбка и она сказала мягко:

–Но скоро все решится, и Гордон поймет, кто был его другом, а кто врагом. Я написала ему письмо, – она задумчиво посмотрела на Тилля. – Мне жаль, что пришлось зайти так далеко, но другого выхода нет.

–Ты все еще можешь отказаться от этой затеи, снять эту штуку со своего пояса и уйти. Сбежать из города. из страны. Я даже не попытаюсь тебя остановить, мне плевать на правосудие и Ангелу. Подумай о своих родителях, они же будут переживать из-за твоей смерти.

– Моих родителей давно нет в живых, – процедила она сквозь зубы. – Солдаты казнили отца за то, что он вырастил террориста. Я соврала тебе. Мой брат не был хорошим парнем, он делал бомбы для смертников, а я помогала ему. Солдаты выследили их и убили сначала брата, а потом и папу. Мать, думаю, тоже убили, она была слишком старая для того, чтобы брать ее в рабство. А меня бы они изнасиловали и взяли в рабство, но я успела сбежать. Мне даже удалось выбраться из страны, хотя это казалось невозможным. Ты даже не знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы попасть в Германию. Я торговала своим телом, перевозила наркотики, занималась подлогами, шантажом и никому не было дела, пока не появился Гордон. Он спас меня и теперь я должна отплатить ему тем же. Гордон выиграет эти выборы, пускай ради этого я убью сотню таких как Ангела.

Тилль ощутил, как сжался его желудок, похоже, действие наркотика окончательно прекратилось, и он в полной мере осознал опасность, исходящую от этой субтильной темнокожей девушки. Ей было нечего терять. Нарина собиралась добиться своей цели.

–Что ты от нас то хочешь? Мы музыканты, а не политики. Нахрена тебе наша смерть? Возьми диск и отпусти нас.

–Твой друг должен от своего имени опубликовать фото и статью, – ответила она совершенно спокойно.– У него миллионы подписчиков в Твиттере, я проверяла. Это должно сработать. Все решат, что Ангелу убил этот педофил и Гордон победит.

Тилль некоторое время смотрел на Нарину, ожидая, что она рассмеется и скажет, что все это шутка, но она оставалась серьезной. Линдеманн наконец-то понял, перед ним сидит безмозглая девчонка, у которой поехала крыша из-за войны и неразделенной любви. Она на полном серьезе верит, что ее план действительно хорош, и никто не сможет ее переубедить. Нарина совершала безумные поступки, творила глупости, одну за другой, даже не задумываясь о последствиях, а сейчас собиралась сделать полную бессмыслицу – взорвать бомбу прикрепленную к собственному телу, и вряд ли она понимала к чему это приведет.

–Но почему Рихард? У тебя не было кандидата получше, кто-то на кого ты сняла компромат и могла бы крутить им как вздумается? – задал Тилль вопрос, который не давал ему покоя.– Зачем ты Круспе втянула во все это?

–Это не я, это сама Ангела, – ответила Нарина. Она поднялась на ноги и снова отошла к окну. – Я даже не вспомнила бы о нем, если бы не Веспе.

Тилль удивленно поднял брови и Нарина объяснила:

–У меня был план, как рассорить Гордона и Ангелу. У меня были старые фото, где Гордон развлекается с девочками в нашем клубе, я, конечно, не собиралась их использовать, но ситуация казалась безвыходной. Вот их-то я ей и отправила, заплатила мелкому оборванцу и тот подбросил их в почтовый ящик. Мне казалось после такого Ангела расторгнет помолвку, но видимо плохо знала эту упрямую дрянь. Она вовсе не любила Гордона, он был нужен ей лишь затем, чтобы подняться по карьерной лестнице. Ведь у него друзья в руководстве газеты и он мог бы замолвить за нее словечко. Ангела была насквозь лжива и использовала всех в своих интересах.

Тилль подумал, что Нарина сейчас пытается оправдать собственный поступок и демонизирует Ангелу, он понимал это, ведь и сам искал успокоения в мыслях о том, что Брингер заслуживал смерти.

–Она позвонила мне в день убийства и рассказала о фото. Я все подтвердила, конечно же, надеясь, что теперь-то она отвалит от Гордона, но она удивила меня, – Нарина криво усмехнулась. – Ангела сказала, что отомстит Гордону – изменит с твоим другом, и они будут квиты. Она сказала, что вовсе не против свободных отношений, грязная шлюха!

–И что? – Тилль не понимал ее логики, если она конечно вообще у нее была. – Как тебе пришла идея передать диск Круспе?

–Сначала я об этом не думала. Я была в растерянности и не знала что делать, позвонила Тому, и он предложил снять фото как твой друг приходит к Ангеле домой, а потом уходит через пару часов. А потом отправить это Гордону. Томас раньше работал частным сыщиком и занимался такими вещами часто. Он объяснил как все сделать, я купила фотоаппарат, нашла место откуда надо вести съемку, заняла позицию. Я даже сделала фото как Рихард входит в подъезд, но вот только он ушел от нее через десять минут, – она засмеялась. – Что-то у них там не заладилось, похоже. А через пять минут из подъезда выскочила и сама Ангела. Она была в ярости. Ты не знаешь, почему он ушел?

Тилль знал.

–Она ему не нравилась, – сказал он. – И он не собирался спать с ней.

На лице Нарины появилось выражение озадаченности, она несколько секунд пристально смотрела на Тилля, а потом кивнула.

–Мне следовало подумать об этом самой, ведь столько лет Ангела крутилась вокруг Рихарда и так ничего не добилась. Она уверяла меня, что он влюблен в нее, но не делает шагов лишь потому, что боится отказа. А оказывается, она ему просто не нравилась, – она хмыкнула, вернулась к столу, обошла его и уселась на диван рядом с вокалистом.

Тилль покосился на ее пояс, он ведь мог сейчас вырубить ее, одним точным ударом и она бы не успела бы ничего сделать. Нарина заметила его взгляд и тут же сказала:

–Нет, даже не думай о том что сможешь меня скрутить. Ты сильней меня, но бомба нестабильна, нападешь, и мы оба взлетим на воздух.

Тилль отвел взгляд и тяжело вздохнул. Он отлично разбирался в пиротехнике, но ничего не знал, о том, как обезвредить взрывное устройство подобного типа и ему приходилось верить Нарине на слово.

–А как получилось, что ты ее убила? – спросил Тилль.

–Глупо вышло, – тут же ответила Нарина. – Я так рассердилась на нее из-за всего и пошла следом. На меня словно наваждение какое-то нашло, я решила, что должна, во что бы то ни стало поговорить с ней и убедить ее бросить Гордона. Она пошла в парк, села там, на скамейку и сидела так около получаса, даже не шевелилась. Может, хотела просто побыть в одиночестве и подумать, не знаю, – Нарина развела ладони в стороны.– Я ждала в отдалении, а потом решилась и подошла. Ангела была удивлена, нашей встречей, предложила пойти в бар. Но я отказалась и снова попыталась убедить ее опубликовать фото, но она категорически отказалась. Тогда я вышла из себя и наговорила ей всякого. Сказала, что она шлюха, что старая и не достойна, быть невестой Гордона. Она ударила меня по лицу, а я толкнула ее в ответ. Она носила высокие каблуки и не удержалась на ногах. Упала. Ударилась головой обо что-то и умерла. Я не знала что делать, вокруг никого не было, и я оттащила ее тело в кусты, а потом позвонила Тому, а он приехал и помог мне.

–Видать крепко ты его держишь за яйца, раз полицейский помог тебе скрыть убийство, – задумчиво проговорил Тилль.

–Да, у меня на него серьезный компромат. Он был весьма неосторожен и наследил в прошлом. Если я опубликую это, он сразу же сядет, – она ухмыльнулась.

–Я смотрю у тебя на всех компроматы? – Тилль покосился на нее. – Даже своего любимого Баума фото сделала.

–Что делать, приходится как-то выживать, – ответила она бесстрастно. – Таким как я нужно отрастить острые зубы, чтобы их не сожрали хищники вроде Тома.

–Ты же, наверняка, и на нас что-то насобирала? – Тилль внимательно смотрел на нее.

–Ничего интересного, – она равнодушно пожала плечами.—Даже некоторые ваши клипы выглядят более вызывающе чем то, что у меня на тебя есть. Да и когда все закончится, все это будет уничтожено. Я не хочу, чтобы Гордон из-за этих фото пострадал.

Некоторое время они молчали, каждый погруженный в свои мысли, а потом Тилль снова спросил:

–Ты так и не объяснила, причем тут Рихард, и с чего ты решила подбросить ему диск.

–О, тут все интересно. Эта идея пришла ко мне во сне. Я всю ночь мучилась от кошмаров, а под утро мне приснилось, что твой друг по телеку дает интервью и обвиняет в убийстве Ангелы педофила, – ответила Нарина и улыбнулась.– Проснувшись, я поняла, что это мой шанс. Я могла бы подкинуть ему этот злосчастный диск, он бы все это отнес в газету. Гордон бы победил, а я была бы ни при чем. Я собиралась как и с Ангелой положить диск ему в почтовый ящик, но когда Том сказал про картину, решила сделать по-другому. Если бы Рихард решил, что этот диск ему послала сама Ангела, тогда точно не ждал бы подвоха. Но нужно было как-то его мотивировать и написала это жалостливое письмо в котором Ангела признается ему в любви. После того, как он получил письмо он должен был…

–Но это же полный бред! – перебил ее Тилль. – С чего ты решила что Рихард станет действовать так, как ты хочешь? Никогда не слышал ничего тупее, это самый нелепый, сложный и бессмысленный план, который можно было придумать. Как тебе это вообще могло в голову прийти?!

Лицо Нарины ожесточилось. Она чуть прищурилась, а потом процедила сквозь зубы:

–Я бы на твоем месте не стала разбрасываться подобными оскорблениями, у меня ведь бомба. К тому же не так это и тупо, ведь в конечном итоге мой план почти сработал.

–Почти?! – Тилль всплеснул руками. – Да нихрена у тебя не сработало. Ты глупая девчонка играющая чужими жизнями. Ты вовсе не криминальный гений, а дура с амбициями, не видящая дальше своего носа. Ты…

Тилль резко умолк, потому что Нарина встала в полный рост и ее рука опустилась в карман. Напрасно он дал волю чувствам, следовало и держать себя в руках. Нарина пристально смотрела на него горящим гневным взглядом, и в этот момент в дверь позвонили. Мгновение девушка не шевелилась, а потом убрала руку из кармана, усмехнулась и сказала:

–Тебе повезло, твой друг пришел раньше, чем я ожидала. Сиди тут, скоро все это закончится, – она бросила на него еще один сердитый взгляд и направилась к двери.

Как только Нарина вышла из комнаты, Тилль вскочил на ноги. Он вовсе не собирался сидеть и тупо ждать своей смерти. Линдеманн огляделся по сторонам в поисках хоть какого-то оружия, но ничего подходящего не нашлось, на столе остались только безобидные чайные ложки и чашки, наручники, от которых сейчас не было никакого прока, да ваза с полевыми цветами. Разве что мебелью в Нарину швыряться и надеяться, что она в ответ не нажмет на кнопку взрывателя. Он был тут как в ловушке, хотя… Тилль бросил взгляд на балконную дверь.

Нарина жила на верхнем этаже, но когда он выходил курить на балкон, то заметил металлическую пожарную лестницу на стене, идущую до самой земли. Линдеманн опрометью бросился к балкону, распахнул дверь. Ему в лицо дыхнуло раскаленным воздухом, но Тилль даже не обратил на это внимания. Он вышел на улицу и осмотрелся. Лестница проходила справа по стене и выглядела вполне надежно. Чтобы попасть на нее следовало перебраться через перила балкона, и он думал, что даже в его одурманенном состоянии сможет это провернуть. Это не так сложно и не требует акробатических навыков, но только вот если он сделает это что будет с Круспе?

Тилль повернулся и с тоской посмотрел в комнату. От свободы и безопасности его отделял всего один шаг, но он не мог его сделать. Рихард рисковал своей жизнью ради него в прошлом, и он должен был отдать ему этот долг сполна. Тилль тяжело вздохнул и вернулся в прохладную комнату, плотно заперев за собой балконную дверь. Хотелось курить, но он не знал, как Нарина отреагировала бы, увидев его на балконе с сигаретой. Рисковать не хотелось. Линдеманн тяжело вздохнул, вернулся на диван и сел на прежнее место. И в этот момент дверь распахнулась и на пороге показалась Нарина, а за ее спиной Тилль с удивлением увидел вовсе не Рихарда, а совершенно незнакомого ему мужчину…

========== Глава двадцать седьмая. Не по плану. ==========

***

В машине пахло хвойным освежителем и новой кожей, а водитель казался Рихарду похожим на секретного агента английской разведки. Баум ездил на «Майбах» последней модели и, судя по тому с какой гордостью он указал рукой на стоянке на свой автомобиль, крайне этим гордился. Круспе сложно было удивить дорогими машинами, но чтобы не обижать политика он вежливо улыбнулся и изобразил подобие восхищения на лице.

Они уже успели съездить домой к Круспе и взять диск, который требовала Нарина в обмен на свободу Линдеманна. Рихард был напуган, не настолько, чтобы впасть в панику, но ощущал неприятное сосущее чувство где-то в районе солнечного сплетения и не мог сосредоточиться ни на чем надолго. Баум же напротив, казался олицетворением холодного разума и спокойствия.

–Так ты думаешь, она не сделает глупость и не убьет Тилля, пока мы едем? – уже в третий раз спросил он у Баума и тот отрицательно покачал головой в ответ.

Рихард стал нервно постукивать пальцами по собственному бедру, не в силах совладать с беспокойством. Он боялся как раз этого, повторения прошлого, ситуации, в которой один из них оказывается в смертельной опасности, а другим нужно срочно выручать его из беды. Но только сейчас Рихард был один. Никто из ребят даже не догадывался, что их вокалиста взяли в заложники. Баум строго настрого запретил ему звонить группе, чтобы кто-то из них не совершил глупый необдуманный поступок и не испортил им все дело.

–Не сделает, она глупа, но не безрассудна, – сказал Баум чуть погодя и добавил то, от чего Рихард похолодел.– Если только Тилль не станет ее злить, конечно. Но мне он показался довольно уравновешенным, я прав?

Круспе кивнул в ответ и Баум отвернулся к окну. Некоторое время ехали в полном молчании. Рихард думал о Тилле и том насколько хватит у того терпения. Линдеманна нельзя было назвать вспыльчивым человеком, но и кротким и безропотным он не был.

–Он уравновешенный, но только у него есть предел, – Рихард закусил губу и попробовал поймать взгляд Баума, но тот смотрел в окно и не поворачивал к нему головы. – Если его действительно вывести, Тилль может знатно психануть. А как думаешь, она не соврала насчет бомбы?

–Возможно и соврала, – ответил Баум, так и не поворачиваясь.– Но я бы на это не рассчитывал, всегда следует предполагать худшее. Она как-то рассказывала мне, что, ее старшего брата казнили за помощь террористам и, наверное, у нее есть определенные навыки.

Гордон, наконец-то повернул к Рихарду лицо. Его темные глаза казались совсем черными, словно два уголька. Сейчас Круспе показалось, что Баум напуган ничуть не меньше его самого. Он мгновение напряженно смотрел на Рихарда, а потом улыбнулся и ободряюще похлопал его по плечу:

–Не переживай, мы все решим, я же знаю ее много лет и смогу уговорить.

Рихард не верил в это, но все равно испытал прилив благодарности к этому странному человеку.

Гордон сам вызвался поехать, хотя никто даже не просил его. Круспе надеялся, что присутствие Баума вернет Нарине самообладание и позволит всем выйти из этой переделки без особых потерь. Хотя, учитывая, что именно ему рассказал Гордон об этой девушке, надежда на бескровную развязку была, пожалуй, слишком оптимистичной.

Баум знал Нарину шесть лет, они познакомились, когда той было семнадцать и, по словам самого Гордона, она напоминала ему запуганного дикого зверька, который готов в любой момент вцепиться тебе в руку острыми зубками. До того как заняться большой политикой Гордон содержал фонд помощи беженцам, находил им работу, за счет фонда оплачивал курсы немецкого языка, устраивал в общежития и следил чтобы эти люди максимально комфортно адаптировались в европейской действительности. Про Нарину ему сообщил друг из полиции. Девушку задержали по обвинению в торговле марихуаной, и это наверняка поставило бы крест на ее будущем, если бы не доброта старого инспектора, увидевшего в этой худенькой девочке жертву системы, а не закоренелую преступницу.

Гордон взял ее под опеку, и первое время все шло хорошо. Нарина поселилась в общежитии, работала горничной в богатом доме и вела себя как пай-девочка, пока в один из дней хозяйка не обнаружила пропажу семейных драгоценностей. Нарина все отрицала, но когда в ее комнате провели обыск – нашли пропавшее. Только усилиями Баума ее не арестовали. Все это было крайне неприятно и сильно ударило по репутации Гордона, но он не сдался и попробовал достучаться до девушки и кажется, ему это удалось.

Некоторое время Нарина работала в кафе его друга, мыла посуду и параллельно изучала язык. Через год Гордон устроил ее на работу в собственный фонд, где она помогала ему в качестве секретаря и личного помощника. Тогда-то и начался их бурный и короткий роман. Бауму уже исполнилось сорок шесть, а Нарине не было девятнадцати, но это не остановило политика. Он уверял Рихарда что влюбился, даже подумывал над тем, чтобы подать на развод и жениться на Нарине, но через некоторое время остыл и понял, что эта связь тяготит его. Нарина оказалась чрезвычайно назойлива и довольно глупа. У них не было ничего общего и он не мог привести ее в приличное общество, ведь она вела себя неподобающе: говорила глупости, кокетничала со всеми подряд и заставляла Гордона красней за нее беспрестанно. Стала ощущаться разница в возрасте и это сильно раздражало Баума. Возиться с глупой старлеткой, закатывающей истерики по поводу и без, ему стало в тягость. Со временем Баум заметил , что Нарина пытается контролировать все аспекты его личной и социальной жизни. К тому времени он уже начал задумываться о карьере в Бундестаге, и компрометирующую связь с Нариной нужно было немедленно прекращать. Баум свозил ее в Париж на выходные, снял приличную студию в центре города, устроил на работу в свой клуб барменом, а потом объявил ей свое решение.

Он надеялся, что все пройдет гладко, ведь поступил как джентльмен и устроил судьбу девушки, но ошибся. Нарина преследовала его повсюду. Беспрестанно звонила на мобильный, оставляла сотни бессмысленных жалостливых сообщений, а при личной встрече вела себя так, словно они все еще были парой. Это напрягало Гордона. К тому же из-за звонков Нарины у него начались проблемы в семье. Дочь все узнала, и это сильно испортило их отношения. Новая любовница отца была на два года моложе самой Евы, и дочь Баума страшно переживала из-за всего этого. В конечном итоге Гордон пригрозил Нарине увольнением, и она прекратила свои навязчивые попытки возобновить их отношения. Когда через несколько лет Гордон стал встречаться с Ангелой, он и не подумал, что Нарина может приревновать его, ведь был уверен – девушка давно успокоилась и тема закрыта.

Сейчас же он ощущал вину за то, что не увидел реальной опасности и, судя по всему, жаждал все исправить. Только вот Рихард пока не понимал, каким образом, ведь если Нарина не солгала, и бомба не плод ее воображения, тогда присутствие Баума может только все испортить. Рихард хорошо знал, какими невыносимыми могут быть отношения с бывшими девушками, затаившими на тебя глубокие обиды. Круспе вовсе не хотел, чтобы при виде Баума Нарина взорвала все к чертовой матери. Именно поэтому он осторожно спросил:

–Гордон, ты уверен, что тебе следует подниматься наверх со мной? Может сначала, я пойду один и попробую отдать ей этот диск? Возможно, этого будет достаточно, и она отпустит Тилля.

–Не думаю, – Баум покачал головой. – Если бы ей нужен был только диск, она бы не стала брать твоего друга в заложники. Она бы просто пробралась в твой дом и украла бы его. Нарина хочет чего-то другого, возможно чтобы ты сам, от своего имени, опубликовал все информацию. Только вот тебе нельзя этого делать.

Рихард нахмурился, и посмотрел на Баума. Тот поглаживал бороду и задумчиво смотрел куда-то в пустоту. Внезапно он встрепенулся.

–Позвоню кое-кому и посоветуюсь, – сказал он и вынул телефон.

К удивлению Рихарда разговор был не на немецком, а на незнакомом Круспе языке, судя по выговору имеющем восточные корни. Закончив, Баум на некоторое время погрузился в раздумья. Круспе не мешал ему, надеясь, что вскоре политик все объяснит, но этого не произошло. Машина затормозила, а потом и вовсе остановилась и Гордон сказал:

–Приехали, Рихард.

Круспе потянулся было к ручке двери, но Баум остановил его, прикоснувшись к плечу.

–Погоди, давай еще раз все проговорим, – предложил он.

Рихард взглянул на часы, до шести оставалось около сорока минут и он согласно кивнул головой.

План казался простым. Рихард должен был пойти первым, позвонить в дверь Нарины и когда та откроет передать ей диск. Баум в это время будет прятаться на площадке. Если бомба, о которой говорила девушка лишь уловка, тогда Круспе подаст условный сигнал и Гордон выскочит из укрытия. Баум полагал, что Нарина будет вооружена, но надеялся, что она не станет в него стрелять. Рихард не был в этом уверен, но спорить с политиком не стал. После по плану Гордона им следовало разоружить Нарину, вытащить Тилля и вызвать полицию. Если же бомба существует, Гордон предлагал действовать по обстоятельствам. Он надеялся, что у него получиться убедить Нарину отключить взрывное устройство и сдаться властям. В этом Рихард тоже очень и очень сомневался. Все казалось довольно простым, но только вот Круспе думал, что Баум напрасно считает Нарину безобидной и сильно недооценивает ее.

–Может нам стоит просто сделать то, что она хочет, а не пытаться ее обмануть? – задал он вопрос, когда Баум закончил озвучивать план.

–Я же тебе говорю, нельзя допустить, чтобы данные с диска были опубликованы, – Баум смотрел на него как на нерадивого ребенка, непонимающего элементарные вещи.– Там много такого, что нельзя предавать огласке. К тому же мы так и не знаем, настоящие ли это фото или подделка. Я подозреваю, Нарина хочет помочь мне, но вот только бедная девочка не понимает, что сослужит мне медвежью услугу. Не волнуйся, Рихард, – Баум улыбнулся.– Я поговорю с ней, и все будет нормально.

–Что-то я сомневаюсь, – процедил Круспе.

–Ты плохо ее знаешь, она милая и добрая, просто запуталась, – Баум опять улыбнулся ему, но его улыбка выглядела насквозь фальшивой, и Рихард понял, что политик и сам не верит своим словам.

–Она – убийца, – возразил Рихард, сделав ударение на последнем слове.– С чего ты так уверен, что она сдастся тебе без боя, именно сейчас, когда все зашло настолько далеко.

Круспе пристально смотрел Бауму прямо в глаза. Тот молчал и покусывал собственные усы. Казалось в его голове идет нешуточное сражение между разумом и чувствами. Рихард был почти уверен, политик что-то недоговаривает и буквально через секунду получил подтверждение этому.

–Ладно, я раскрою все карты, но только пообещай, что не станешь делать глупостей. – Баум тяжело вздохнул.

–Я ничего не могу пообещать, мой друг в беде и я буду действовать только в его интересах, – сказал Рихард и покосился на водителя, но тот сидел почти, не шевелясь, словно был манекеном.

–Рихард, поверь, у нас с тобой одна цель. Мне важно чтобы сегодня там, – он кивнул головой куда-то в сторону окна, – никто не пострадал. Если она убьет твоего друга, я никогда себе этого не прощу.

–Тогда может, мы сделаем, так как она просит? – снова предложил Круспе.– Тогда точно никто не пострадает. Если ты начнешь уговаривать ее сдаться, она может психануть, неужели тебе это не очевидно? С чего бы ей соглашаться на тюрьму?

Баум сглотнул, снова вздохнул, мгновение смотрел на свои ладони, а потом поднял взгляд и произнес очень тихо:

–Я не собираюсь сдавать ее полиции, я хочу предложить ей сбежать. Попробую вывести девочку из страны, – он виновато потупил взгляд, а потом добавил уже громче.– Я только что говорил со своими друзьями, если она согласится, то мы сразу же отсюда поедем в аэропорт, ее вывезут частным самолетом из Германии, на время спрячут в убежище, а потом переправят в Америку.

–Что?! – Рихард уставился на Баума, не веря своим ушам.– Ты хочешь, чтобы она избежала наказания? Отпустишь ее просто так?

Гордон некоторое время молча смотрел на Круспе, а потом кивнул и сказал:

–Да, я хочу, чтобы она исчезла. Если Нарину арестуют, и начнется расследование, мне придется попрощаться со своей карьерой. Ведь ты же понимаешь, чем мне это грозит. Она работала на меня, она убила мою невесту, она сама была моей любовницей, да и в прошлом я несколько раз преступал закон, чтобы спасти ее от тюрьмы. После такого моя репутация будет безнадежно испорчена.

–И ты полагаешь это справедливо? – усмехнулся Круспе. Он был удивлен, но, в общем-то, ожидал чего-то подобного. Баум вовсе не был похож на альтруиста. Его внезапная заинтересованность в этом деле и желание рисковать собой ради спасения Тилля была безусловно, продиктована собственными интересами.

–Нет, и мне больно от этого, – ответил Баум прямо. – Я любил Ангелу и никогда бы не стал помогать ее убийце, не будь я политиком.

–Ну, конечно, – бросил Рихард саркастично. – Очень удобно оправдывать себя этим.

Баум мгновение молчал, а потом произнес:

–Ты знаешь, Рихард, зло понятие условное. Я осознал это когда работал с беженцами. Во Вселенной нет, безусловно плохого и абсолютно хорошего, есть лишь уместное и неуместное. Нет большего несчастья, чем война, но ведь и их, чаще всего, затевают с благими целями. Возможно, сейчас тебе кажется, что я поступаю бессовестно, но это не так. Я всегда думаю на несколько шагов вперед и вижу последствия. Так вот, если я сейчас позволю всему этому разрушить свою карьеру, то к власти придет мой конкурент и в этом будет многим больше вреда. Подумай сам, сколько бед может принести невинным его власть. Его поддерживают ультраправые, и все может кончиться весьма плачевно. Ты же немец и должен понимать это как никто другой.

Круспе промолчал. В словах Баума был смысл, но Рихард не мог разделить его убеждений. Кто-то мог назвать его наивным, но ему хотелось верить в светлые идеалы справедливости и равенства всех перед законом. Ему вовсе не нравилось жить в мире, где не было моральных принципов и где ради высших целей готовы были преступать закон, но Рихард был достаточно зрелым, чтобы понимать – такова реальная жизнь и прямо сейчас он не в силах что-то изменить. Круспе некоторое время смотрел Бауму прямо в глаза, а потом кивнул и отвел взгляд. Сейчас было не лучшее время для жарких споров об утопических идеях гуманизма и справедливости. Ему нужно спасти Тилля, а все остальное может и подождать.

–Ладно, пошли уже. Делай что хочешь, я не стану тебе мешать, но главное вытащи оттуда Линдеманна, – сказал он и, открыв дверцу машины, шагнул наружу.

После прохладного салона дорогого автомобиля улица показалась ему филиалом преисподней. Несмотря на вечер, стояла удушающая жара, от которой не спасала даже тень высоких лип, растущих вдоль дороги. Не было ни ветерка. Раскаленный наполненный запахами бензина воздух буквально обжигал ноздри.

«Боже, если выберемся из этой переделки, завтра же уедем на северное море», подумал Круспе и утер пот, выступивший на лбу.

Из машины вылез Баум, мгновение покрутил головой из стороны в сторону, словно принюхиваясь, а потом расстегнул пиджак, снял его, небрежно бросил на заднее сиденье и захлопнул дверь автомобиля.

–Гроза будет, – сказал он, подойдя ближе. – Чувствуешь, как дождём пахнет? Надо скорей заканчивать со всем этим, не хочется вымокнуть до нитки.

Рихард хотел было возразить, что Бауму нечего опасаться, ведь его ждет водитель, когда «Майбах» тронулся с места и уехал. Круспе проводил его взглядом, после глубоко втянул носом воздух, но никакого дождя не почувствовал. Пахло пылью и раскаленным асфальтом. Тогда он задрал голову и взглянул на небо. Судя по всему, нюх не обманул Баума, прямо над ними, на голубом небе не было ни облачка, но слева, там, где за деревьями виднелась острая макушка телебашни, почти не двигаясь, висела свинцовая туча.

–Да, ты прав, – сказал Рихард, отпустив голову и взглянув на Баума.– Тогда не будем тянуть время и пойдем к ней. Я хочу скорее закончить все это.

–Идем, – Баум махнул рукой и направился в сторону девятиэтажного дома песочного цвета, а Рихард пошел следом.

К подъезду вела заасфальтированная дорожка, справа и слева от которой были высажены кусты алых роз. Они сладко благоухали, над ними кружили пчелы и Круспе с тоской подумал как бы эти цветы не стали последним, что он увидит в этой жизни. Он не хотел умирать, Рихард любил эту жизнь, и те возможности, что она давала ему. Круспе вовсе не был героем, и сейчас его буквально мутило от страха, и он не мог отступить, потому упрямо шел на негнущихся ногах следом за Баумом, а когда Гордон внезапно остановился, чуть не налетел на него.

–Эй, ты что? – воскликнул он и тут заметил, что прямо перед подъездом их ожидает Берта.

Сегодня на ней был кремовый льняной летний костюм с укороченными по моде брюками и туфли на высокой шпильке. Волосы она собрала в высокий хвост на затылке, в ушах болтались крупные серьги, а на алых губах играла легкая улыбка.

–А она что тут делает? – спросил Рихард довольно громко, но Баум не ответил ему. Политик некоторое время смотрел на Берту, а потом решительно направился к ней и остановился, напротив, в паре шагах.

–Ну, здравствуй, Гордон, – сказала Берта, и ее улыбка стала шире, на Рихарда она даже не смотрела, так, словно его тут и не было.

–Зачем ты здесь? – холодно спросил Баум. – Это все вас не касается, я решу вопрос без последствий для всех нас. Серж увезет ее прямо сегодня, и никто ничего не узнает. Он уже выехал сюда.

–Нет, он никуда не едет, – Берта чуть покачала головой, от чего серьги в ушах стали раскачиваться как маятники. – Серж позвонил и все мне рассказал. Я отменила вашу встречу. План рискованный, мы не можем себе этого позволить. Ты вообще не должен туда идти, это слишком опасно. Я позвонила своим людям, скоро они будут здесь и решат вопрос.

–Как ты посмела?! – Баум нахмурил брови и угрожающе навис над женщиной, но она даже не отвела от него насмешливого взгляда.

–Тот же вопрос я могу задать тебе, Гордон, – она чуть скривила алые губы.– Мы с тобой в одной лодке и ты не должен без нашего ведома совершать необдуманные поступки, не так ли? Ведь твоя компания без наших средств не была бы такой успешной.