Текст книги "Возвращение демонического мастера. Книга 10 (СИ)"

Автор книги: Findroid

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5

– Снова неудача? – спросила Алуна, устроившая чайную церемонию неподалеку. Поставила маленький столик, принесла подушку, чтобы сидеть, и неторопливо потягивала ароматный травяной чай из пиалы.

– Да, – вздохнул я, поднимаясь с земли.

– По крайней мере, на тебе не так уж много ран, – мило улыбнулась она.

Я оглянул себя, и действительно, задело минимально. До тысячной ступени я за те несколько недель, что пробыл в этом месте, научился доходить практически без ошибок, а вот дальше уже начинались сложности. Впрочем, если я чувствовал, что заход не задался, то не пытался рваться вперед сломя голову, как первые разы. Быстро пришло понимание, что делать это придется ещё много-много раз, и лучше отступить, передохнуть минут десять-двадцать и попытаться снова, чем отлеживаться пару дней, восстанавливаясь после тяжелых ран.

Это не то испытание, что можно пройти с помощью решимости, тут нужен стиль, и именно оттачиванием его я и занимался, и даже в перерывах между заходами я передвигался, используя соответствующую технику шагов. Алуну это очень забавляло, но сам я относился к этому более чем серьезно.

– Стараюсь их лишний раз не получать, – улыбнулся ей.

– Присоединишься?

Я глянул на лестницу, обдумывая, делать перерыв или пытаться снова прямо сейчас. Но в итоге решил, что от лишних десяти минут ничего не будет. Наоборот, дух переведу.

Кивнув, присел за столик, и Алуна отработанным движением наполнила и мою пиалу.

– Спасибо.

С Алуной мы за это время поладили. Она, как и полагается дворянкам-айрванкам, была скромной и обходительной. Обрабатывала мои раны, готовила пищу и развлекала меня игрой на свирели.

Принять новость о том, что её старого мира больше нет, девушке было тяжело. Кажется, она до конца всё равно не смогла это принять и лишний раз не спрашивала у меня о том, каков мир сейчас. Напротив, она очень любила рассказывать о родной Империи Стали и Империи Серебра. Вот и сейчас, за чаептием, она стала рассказывать нечто из быта её родины.

– А тебе говорит о чем-нибудь название Айдел Индастрис? – поинтересовался я, когда она стала заканчивать рассказ. Этот вопрос давно крутился на языке, но как-то не находился момент, чтобы спросить.

– Что-то знакомое… – нахмурилась девушка.

Я не торопил, позволяя её спокойно вспомнить.

– Ах, точно, это компания из Серебряной Империи, очень крупная между прочим. Даже у нас на родине были её представительства. Это был целый конгломерат фабрик, мануфактур, заводов и много чего ещё. Они, казалось, стремились проникнуть в каждый аспект жизни людей, но за пределами Серебряной Империи их власть была очень ограничена.

– И почему же?

– Марионетки, о них, я думаю, вы слышали?

– Да, и даже встречаться доводилось.

– Почти всё производство в Серебряной Империи держалось на них, а это, в свою очередь, очень сильно ударило по простому люду. Там была огромная безработица, а голодные бунты были чем-то обыденным. Золотая Империя уважала только силу и относилась к торговцам как к людям второго сорта. Марионетки не могут защитить мир от Бездны, на это способны лишь воины.

– А попытки были? Использовать марионеток в битве с Бездной? – меня уже который раз удивляло, как обыденно Алуна говорит о Бездне. Нынче это знание считается сакральным, но для неё, обитательницы даже не Небесной столицы, а какого-то города шестого-восьмого витков, а именно там по легендам находилась Империя Стали, это было обыденным.

– Не могу сказать достоверно, только то, что доводилось слышать от друзей из Серебряной Империи, но да, попытки были. И на первый взгляд, даже удачные, но проблема в том, что марионетки очень подвержены влиянию Бездны, намного больше, чем люди, и не всегда это заметно с первого взгляда. Проклятие того места словно въедается в их металл, меняет его.

Эти слова меня слегка обеспокоили. У меня ведь под Гарудом работает целая куча марионеток, пролежавших рядом с другой Бездной не одну сотню лет. Могла ли она на них повлиять, превращая в чудовищ?

– Так что нет, в битвах их не используют, да и Небесный Царь считал, что путем воина может идти только человек. Изредка их могли применять на тренировках, но даже так им запрещено использовать оружие, лишь рукопашные техники. Как только стало ясно, что в Бездне они бесполезны, любое боевое применение машин было строжайше запрещено. Впрочем, – Алуна добавила в голос немного заговорческих ноток, – поговаривают, что в Серебряной Империи на этот указ смотрели сквозь пальцы, и та же Айдел Индастрис создавала собственную армию боевых машин.

Девушка хитро улыбнулась, а затем продолжила, вернувшись к изначальной теме.

– Но как уже сказала, в других Империях марионеткам рады не были, как и вообще Айдел Индастрис. Единственное, что действительно получило распространение по всему миру – сеть железных дорог, возведенных ими. Они крупнейшая транспортная компания, и железнодорожные и монорельсовые пути соединяют даже витки между собой.

– Уже нет, – покачал я головой, а девушка перестала улыбаться. – Сейчас большинство витков остались без них, и лишь во внешних витках дозволено использовать такие механизмы. Хранители Знаний жестко за этим следят.

– Это так странно… – помрачнела и задумалась Алуна. – Почему? Это ведь позволяло сокращать расстояния.

– Видимо, Лорды не захотели, чтобы мы его сокращали.

Девушка поджала губы, а я поднялся из-за стола.

– Уже уходите?

– Да, мне нужно продолжать.

– Понимаю…

* * *

Шла неделя за неделей, и всё в итоге свелось к тому, что я начал не столько оттачивать стиль, сколько заучивать последовательность атак. Мало было просто двигаться в нужном ритме, нужно делать это в соответствии с какой-то внутренней системой, известной только хозяину испытания, вот поэтому я и создавал что-то вроде карты движений, разделяя свой разум.

Получил ранение – отступил, сделал корректировки и попробовал снова. Таким образом я поднимался все выше и выше с каждой новой попыткой. Могло показаться, что я тратил время и теоретически уже мог попытаться прорваться до самой вершины с помощью упорства и решимости, но мог легко поплатиться за это в самом конце. Сейчас это был мой шанс через подобие битвы отточить стиль Танцующего Дракона.

Более того, я, кажется, даже начал слышать ту самую мелодию, что обычно от меня ускользала. Я слышал её в падении копий, движении воздуха от собственных шагов. И сейчас я понимал её гораздо лучше, чем когда Мия пыталась сыграть ритм на музыкальных инструментах. Всё-таки есть люди, способные постигать истину только через кровь, пот и тренировки.

Заодно я понял, как улучшить свою собственную вариацию того стиля, который уже назвал стилем Костяного Дракона. Рю бы от такого кощунства над его наследием, скорее всего, инфаркт бы хватил. Интересно, у драконов может быть инфаркт?

В любом случае, я с каждым днем становился все ближе и ближе к своей цели.

* * *

– Натаниэль, – пока я отдыхал после очередной попытки, меня нашла Алуна, – Я бы хотела с тобой поговорить.

За те месяцы, что мы провели друг рядом с другом, она уже давно отбросила формальности в общении.

– О чем же?

– Я бы хотела попросить тебя перестать. Мы оба видим, что путь тебе не дается…

– Отнюдь, я понемногу, но продвигаюсь. Месяц, может два, и всё-таки я смогу добраться до вершины.

– Да… Сможешь… – нехотя признала девушка, опуская взгляд. – На самом деле этого я и страшусь… Страшусь, что ты уйдешь и не вернешься. Что я снова останусь одна в этом мире бесконечного сна! Это ведь первое испытание. Лишь первое из трех. А если ты не справишься со вторым или третьим? Я вновь окажусь одна…

– Алуна…

– Останься со мной, тут. Брось этот подъем и просто останься.

– Дома меня ждет жена.

– Я стану тебе новой женой, буду любить тебя и уважать. Согревать ночами твою постель. Мы родим чудных детей и будем счастливы тут, вместе, – девушка потянулась ко мне, чтобы поцеловать, но я её остановил. Положил руки на плечи и отстранил, заглядывая в глаза. Лицо при этом оставалось практически непроницаемым.

– Извини, я не могу. Ты не останешься одна, потому что мы выберемся отсюда вместе. Обещаю.

– А если нет⁈

– Мой путь тут не кончается.

– Мой брат тоже так говорил… – воскликнула Алуна, сбросила мои руки и вся в слезах поспешно скрылась в тумане. Я ещё пару мгновений смотрел ей вслед, после чего вновь перевел взгляд на лестницу.

Я взойду на неё, так или иначе.

* * *

Следующие несколько дней Алуна со мной не разговаривала. Она занималась привычными вещами, обрабатывала раны, готовила ужин, но при этом даже не пыталась со мной заговорить. Я, впрочем, тоже.

Мне несложно было её понять, провести одной так много времени и теперь иметь возможность разделить это одиночество с кем-нибудь… Теперь же её гложет понимание, что я скоро уйду и, возможно, не вернусь никогда, как и её брат. Но отступать я не собирался. Меня ждет Юл, меня ждут друзья, Рю, в конце концов, все ещё внутри меня, запертый и не способный покинуть глубины моей души.

– Хорошего восхождения, – печально произнесла мне вслед Алуна. Впервые за долгий период молчания.

– Спасибо.

* * *

Копья летели настоящим дождем, я крутился, отбивая то одно, то другое, а отделенная часть моего разума зачитывала такт.

Шаг влево.

Взмах чуть под углом.

Копье справа, сдвинуть немного локоть.

Разворот и снова шаг, на этот раз вправо.

Я продвигался медленно и миновал уже четыре тысячи ступеней, продолжая свой подъем. Впереди было ещё примерно столько же, но изменения после четвертой тысячи я ощутил сразу. Теперь менялся такт битвы. Раньше он был ровным, достаточно было просто следовать незримому ритму, теперь же этот самый ритм был более резким и то и дело менялся, вынуждая меня то ускоряться, то, напротив, замедлять движения, делая их плавными.

Сюда я уже добирался далеко не раз, и не два, но в этот раз я намеревался пройти как минимум ещё одну тысячу ступеней, а может и больше. И в этот раз у меня были все шансы так и сделать. Этот подход пошел очень легко, я практически идеально чувствовал такт, и если не считать нескольких рассечений одежды, которые остались от копий, я проходил практически идеально.

Я впервые достиг пятой тысячи ступени, не получив ни единой, самой маленькой царапины. Одежда не в счет, кровь мне это место так пустить и не смогло.

Сам не заметил, как пятая тысяча ступеней осталась позади, и пошла шестая.

К тому моменту я уже чувствовал усталость, но сам такт пленил меня, кажется, я даже перестал слышать свою вторую часть, продолжающую помогать мне с тем, чтобы правильно двигаться.

Это был поток. Истинный поток танца дракона.

Шестую тысячу ступеней я проскочил так быстро, что и сам того не заметил. Разве что ноги стали немного ныть от напряжения. Меня окутал густой непроглядный туман, который уже через мгновения расступился, а я оказался посреди каменной площадки, на противоположной стороне которой располагались алые деревянные врата храма.

– ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ ПРОЙДЕНО, – гулко, подобно трубе прогремел чей-то голос и тут же утих, словно и не было ничего.

Я обернулся назад, к лестнице, но той уже не было. Что ж, похоже мне остается двигаться только вперед. Как и всегда.

Глава 6

Второе испытание, и пока что ни единого намека на то, о чем оно будет. В прошлый раз первым испытанием было свершить «правосудие», хотя на счет того, каким именно оно должно было быть, у меня было свое мнение. Второе – решить головоломку. Третье – сразить трех Царей и принести ядра зверя на пьедестал храма.

Можно ли проводить параллели с этим местом?

Тот суд Дня Воздаяния проверял решимость, силу духа, но вместе с этим и смирение перед высшим законом. Сможет ли твоя рука казнить виновных. Но подъем по лестнице никак с этим не стыковался. Да, можно с натяжкой подумать, что подъем тоже проверял решимость, но в большей степени там проверялся стиль Рю. Стоило мне войти в поток, прочувствовать незримый ритм стиля Танцующего Дракона, и я смог добраться до верха, практически не получив ранений. Думаю, если бы со мной был Рю, и я бы доверил ему управление телом, он бы с первой попытки дошел до вершины. Какая уж тут решимость, нет, дело точно в другом.

Значит, рассчитывать, что второе испытание будет на разум, тоже не приходилось. Оно может быть абсолютно любым.

Я прошел к алым воротам и положил на них руку, прислушиваясь к ощущениям. Как воин, бывавший на грани смерти много раз, я привык доверять собственным чувствам, но сейчас они молчали. Никакого отклика.

Видимо, мне просто стоит зайти.

Налег на дверь, и створки нехотя стали открываться. Меж ног снизу хлынул туман, но для этого места он был привычным элементом окружения. Я не стал обращать на него внимания и шагнул за ворота.

За ними было непривычно темно. Снаружи царил вечный день, тепло припекало солнышко, подувал приятный летний бриз. Будь я снаружи, удивился бы, что ветер не сдувает клубья тумана, но учитывая, что все это место нереально, его создатели могли создать тут что угодно по каким угодно правилам.

Я шел сквозь туман, слыша, как позади закрывается дверь. Повсюду царил полумрак, сильно ухудшающий ориентацию в пространстве. Очень надеюсь, что суть испытания не сводится к тому, чтобы найти в тумане выход. Так ведь действительно можно очень долго плутать, и в отличие от какого-нибудь лабиринта, правило левой руки не сработает.

Но нет, очень быстро пришло понимание, что в этом испытании сокрыто что-то другое. Передо мной появилось огромное зеркало шириной больше меня, раскинувшего руки, и высотой в три моих роста. Вначале я увидел там свое отражение, нахмурился, всматриваясь в собственное лицо, а затем отражение исчезло, а на его месте появился ребенок лет пяти. Он сидел на каменной почве и плакал.

– Мама, папа… – доносились обрывки его голоса даже сквозь стекло. Они разносились по пустому пространству вокруг, отражаясь от облаков тумана.

– Да заткнись ты, щенок, – рядом оказался какой-то мужик и просто пнул ребенка со всей силы, отчего его маленькое тельце отлетело на несколько метров.

– Кха… Кха… Мама… Папа…

– Вот же неуемный, просто сдохни, – он подошел к мальчику и просто опустил свой сапог на его голову.

Опустил сапог на голову мне. Ребенок, который сейчас лежал с разбитой головой – это я. Моя первая смерть, случившаяся ещё до того, как попал на арену к Рамуилу. Спустя час я очнулся на том же месте, целый и невредимый, совершенно не понимая, что произошло.

Я протянул руку, коснулся зеркала, но ощутил лишь исходящий от него холод. Кажется, я ни на что не могу тут повлиять, так что отступил на пару шагов, и в этот самый момент из тумана в метрах десяти проступило ещё одно зеркало, точно такое же, как перед которым я стоял.

Подошел к нему и вновь вначале увидел себя, но через несколько мгновений предстала новая картина моего прошлого. Пятеро человек сидят за костром и о чем-то разговаривают. Один из них я, в самом центре. Молодой и крепкий, но с несколькими застарелыми шрамами. К концу своей прошлой жизни я был весь в них, но у меня впереди было ещё много чего.

В какой-то момент к компании присоединилась светловолосая короткостриженая девушка с темными, как сама ночь, глазами. Она наглейшим образом уселась мне на колено, обвив руками шею, и что-то зашептала на ухо.

– Нила, – прошептал я её имя.

Как же давно это было. Её лицо, вернее, она сама, почти стерлось из моей памяти. А ведь в то время она была важной частью моей жизни. Далеко не первая из моих женщин в яме, но та, с кем я пробыл дольше всего. Страстная любовница и отважная воительница, я запомнил её яркой и резкой, но она в итоге всё равно стала жертвой того места.

Стоило мне подумать об этом, как картинка веселых посиделок сменилась на лежащую на земле женщину. Бледную, побитую, в разорванной одежде. Она пустым взглядом смотрела в небо, раскинув руки в стороны.

Но затем картинка в зеркале вновь вернулась к костру. Я всматривался в других людей и пытался вспомнить, но увы, лишь немногим знакомые лица, но хорошо помнил я лишь одного, Гавера. Он был моим лучшим другом в яме и пробыл со мной практически до самого конца, до момента, когда я стал одним из чемпионов. Он остался, взяв на себя то немногое, что осталось от Армии Небесной Надежды, но в конце концов, как я слышал, то место сломало и его.

Впрочем, до этого ещё далеко. Воспоминание, представшее передо мной, демонстрировало более ранний период. Мне в тот момент было лет тридцать-сорок, сложно сказать, я не очень-то вел подсчеты в то время. Но что мог сказать точно – это была наша группировка. Ещё до того, как Мирион явился в тот мир, я, Гавер, Нила и ещё несколько ребят сколотили группировку, чтобы дать отпор остальным. Таких, как мы, в яме хватало, и между группами нередко вспыхивали конфликты, доходившие до жестокой резни.

И стоило об этом подумать, как картинка вновь сменилась, утонув в тумане, а затем проявилась новая. Одна из тех самых потасовок, о которых я только что вспоминал. Прямо сейчас молодой я на бегу врезался в другого парня, повалил его на землю и с безумным хохотом выдавил глаза.

Вновь костер, и пришло странное понимание, что на этом экскурсия в тот эпизод прошлого закончился, нужно идти дальше. Впереди уже маячило новое зеркало.

Уже привычно, вначале увидел свое отражение, и лишь затем пришел черед новой картины. И это был конец Армии Небесной Надежды. Момент, который я так не любил вспоминать. Наверное, ещё никогда прежде так много демонов-воинов из дворца не спускалось до этого момента. Рамуил расхаживал перед приговоренными, давя нас своей силой, и зачитывал обвинения в наш адрес. Говорил он долго, много, с пафосом, а мы всеми силами пытались преодолеть давление его силы. Голос правителя двенадцатого витка гремел у нас в головах, самым слабым их местных казалось, что от него вот-вот череп треснет.

А затем несколько демонов вывели Мириона из толпы. Мы попытались его отбить, но силы были не равны. Многие погибли в тот же момент, но не я. По какой-то причине демоны просто скрутили меня, уткнув лицом в землю, и заставили смотреть на казнь. Помню то ощущение бессилия и полыхающей ярости, что кипели во мне. Я не смог сделать ничего, совершенно ничего.

Больше зеркало мне ничего не показало, лишь оставило чувство горького послевкусия от момента жизни, который я больше не хотел бы вспоминать. Но я все ещё не понимал, для чего это всё? Зачем мне показывают мои собственные воспоминания? В увиденных картинах есть какой-то сакральный смысл?

А вот следующее зеркало, в отличие от прошлых, не принесло ничего болезненного. Напротив, это был момент нашей первой встречи с Юл Эй. Как я застыл, разглядывая её лицо, и она сделала то же самое. Мы смотрели друг на друга, видя впервые, но между нами словно искра проскочила, и мы не могли оторвать взгляд друг от друга. Мы не сказали в тот момент ни слова, её отвлек один из телохранителей, а мне ударили в живот, заставив встать на колени, как только Юл ушла. Напомнили, как нужно вести себя перед госпожой Говорящей с мертвыми.

И наконец финал моей истории. Юл, лишенная части тела и соединенная с какой-то жуткой машиной, поддерживающей в ней жизнь и усиливающей дар. Её мольбы покончить с этим и то, как я вложил ей в руки кинжал.

Вновь переживая это, я не сдержался и ударил по стеклу, отчего то задрожало. А затем и вовсе уперся в него лбом, чувствуя морозящий кожу холод. Я вновь был там, чувствовал ту боль, и это было невыносимо. И даже когда всё потухло, боль осталась. Но вместе с этим это напомнило мне, почему я сражаюсь, почему я здесь и почему я продолжаю идти вперед.

Юл. Всё ради Юл.

Но зеркала на этом не закончились.

Новое зеркало, и теперь там была моя новая жизнь. Схватка с демоном-привратником, когда на кону стояла моя новая жизнь. Увидев маленькую Хлою в дверях, невольно улыбнулся. Изредка я вспоминаю о ней. Интересно, как она сейчас поживает. Смогла ли раскрыть свой потенциал и поступить в школу Багрового Возмездия?

В следующем зеркале отразилась моя первая встреча с Юл уже в этой жизни. И вновь на губах трепетала улыбка.

После была школа, моя встреча с Мором и Лей. Экзамены, во время которых я стал первым гарваном, поступившим на факультет Громового Дракона.

И первое по-настоящему серьезное испытание на грани жизни и смерти – схватка с Демоническим Копьем Вечной Тьмы. Если бы не Рю, он бы меня прикончил. Рю пожертвовал собой, чтобы я смог продолжить свой путь.

Видя, как он вонзает меч в грудь Демонического Копья, а после исчезает, пронзенный ответной атакой, я протянул руку и коснулся зеркала:

– Я иду, мой друг.

Были и другие картины: мой проигрыш Кенсею, когда он отсек мне руки, схватка с Танадором и, наконец, свадьба с Юл, закончившаяся бойней. Важные моменты моей жизни, прошлой и этой.

Я собирался уже идти к следующему зеркалу, но оказалось, что его нет. Впереди была лишь серая сумеречная пелена тумана. Возможно, я не досмотрел до конца последнюю сцен? Но нет, обернувшись, зеркала не увидел. Лишь тот же туман, что и впереди.

Прошел ещё немного вперед, и туман стал расступаться, создавая вокруг меня нечто вроде небольшой арены, на границах которой один за другим стали возникать зеркала. За мгновение я оказался окружен ими, и их было столько же, сколько я встретил на своем пути. Каждое отображало свой фрагмент моей жизни.

– ВЫБИРАЙ, – прогрохотал голос вдали.

Выбирать? Выбирать что?

Я оглядел каждое из зеркал, пытаясь понять, что именно от меня хотят. Выбрать воспоминание? По какому принципу я должен это сделать?

– Я не понимаю! – громко крикнул в пустоту. – Что именно я должен выбрать?

– ВЫБИРАЙ, – прогрохотало в ответ.