Текст книги "Творческий кризис продолжается (СИ)"

Автор книги: ficwriter1922

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Том попытался припомнить, чем именно он заслужил недоверие старшего аврора. Сначала они вернулись к учебке, потом «лисье чучелко» взялся за свои чары, а Макдью потребовал рассказать, что именно мистер Локхарт сотворил с бедолагой Кобольтом. В ответ на усталое «Я не имею отношения к этому заклятию» аврор презрительно усмехнулся и бросил несколько отрывистых фраз, но слов Риддл уже не разобрал.

Уши заложило, пол покачнулся, перед глазами все смешалось. Том почувствовал себя ярмарочным циркачом, чьи ходули разъезжаются в разные стороны. Его сознание разрывалось между двумя телами, очень долгую секунду он видел двумя парами глаз, путался в беспорядочных сигналах, которые шли от двух очень разных нервных систем, был сыт по горло, но в то же время хотел перекусить. Лучше всего жирной мухой. А потом чары снова потянули его в тело Гилдероя. И все бы закончилось хорошо, не вздумай он сопротивляться. Колдовство демона слабело, и, казалось, достаточно одного усилия, чтобы снова стать собой… Но чары держали крепко, и в наказание за своеволие Риддлу пришлось побыть блестящим рыцарским клинком, который тролль на спор скрутил в бараний рог. Сравнение как раз в стиле Гилдероя. Том многое отдал, чтобы его чертов любовник разделил с ним эту короткую, но острую и сильную боль. К его большому сожалению, Локхарт благополучно сидел в своем хрустальном убежище и чувствовал себя как у Мерлина в кармане.

В глазах Макдью внезапная слабость Риддла выглядела обыкновенной симуляцией, и он лишь утвердился в своих подозрениях – этому парню есть что скрывать.

Улучив момент, когда Кларисса отвлеклась, Том попытался встать на ноги. Она тут же бросилась ему помогать, но опоздала.

– А у меня есть лекарство, – влез Спенкс-Бенкс или Гардахью (для краткости Том решил звать его просто СБГ). Аврор достал из кармана серебряную фляжку. Толстые пальцы ловко открутили маленькую, не больше наперстка, крышечку, и нескольких капель золотистой жидкости оказалось достаточно, чтобы наполнить ее до краев. СБГ заботливо сунул крышечку прямо Риддлу под нос. Том сморгнул – запах лекарства вышибал слезы из глаз. Оно подействовало и на Макдура, который назойливой осой вертелся поблизости от хозяйского уха. Демон малость окосел и едва не врезался в стену.

– Ты в своем уме? – набросилась на СБГ Кларисса. – Нашел что предлагать!

– Да что с ним станет с одного-то глотка…

Том решительно взял крышечку. Не потому что верил в чудодейственную силу лекарства, да и сколько этой чудодейственной силы могло быть в том маленьком наперстке, а затем, чтобы показать: слова Клариссы – ему не указ. Может, Риддл и не отказался бы от женщины, но мамочка ему точно была не нужна.

Темный маг за свою жизнь выпивает столько, сколько обычному колдуну хватило бы на все девять. Полглотка мандрагорьей самогонки ему бы только язык пощекотало. А вот организм Гилдероя, изнеженный витаминным напитком, был совершенно не готов к столкновению с пойлом чистым, как слеза, но едким, как драконья кровь. Оно обожгло горло, покатилось вниз и вспыхнуло в желудке злым огнем. Риддл согнулся пополам, крышка упала на пол, и он бы тоже оказался там, не подхвати его Кларисса Лэнд. Видимо, со стороны это выглядело забавным, потому что СБГ расхохотался. Его смех звучал как хрюканье довольной свинки.

Том стиснул зубы, стараясь с достоинством пережить новое унижение. И все-таки судьба – весьма изобретательная дрянь, если даже человек, который однажды умер, а потом воскрес, не может с уверенностью сказать, что худшие моменты его жизни уже остались позади.

– Чтоб тебя черти взяли, – буркнула Лэнд, пытаясь прожечь СБГ взглядом.

– А что я? – тот украдкой глотнул из своей фляжки, расхрабрился и теперь нагло таращился в сверкающие гневом глаза Клариссы. – Разве я виноват, что твой писатель – слабак? Ему нужно было не пить, а крышку понюхать. Как моя бабулька делает.

Кларисса вскинула голову и тряхнула волосами, на ее милом веснушчатом лице читалась решимость огреть Ступефаем любого, кто скажет хотя бы одно нехорошее слово о Гилдерое Локхарте. «Интересно, – подумал Том, – стала бы она меня защищать, если бы знала, кто я на самом деле?» Впрочем, если бы он был собой, то не нуждался бы ни в чьей защите. Он бы легко разделался и с Кобольтом, и с проклятием, и с Петрашматкусом… Только слабые просят о помощи, только они сбиваются в стадо, цепляются за чужую руку, чтобы встать на ноги…

Риддл отстранился от Клариссы; стоял он неуверенно, привалившись к стене и тяжело дыша, но лучше так, чем опираться на плечо женщины. Макдью наблюдал за ними с неодобрением и явно уже хотел сказать, что нечего разводить здесь детский сад, но тут вмешался рыжий колдун:

– Я закончил.

И внимание старшего аврора переключилось с Риддла на белую, без единой трещинки плиту, закрывшую дверной проем. Она была единственной преградой между ними и густой темнотой. Разглядеть, что затаилось в учебке, им так и не удалось. Хотя СБГ, отчаянная голова, запустил туда Люмус, едва они добежали до двери. Громила всегда сначала делал, а потом уже думал.

Макдью собирался крикнуть «Идиот!», но Люмус погас, и всем стало не до разговоров. Авроры отступили от двери, затаили дыхание, настороженно замерли, не сводя взглядов с проема. Палочки были нацелены прямо в середину. В накрывшей коридор тишине послышался подозрительный шорох. Маллоун резко втянул в себя воздух, которого ему отчаянно не хватало. Но это всего лишь шуршал скарабей, заточенный в коробочке на шее Прудерса. На тщедушном архивариусе магических амулетов было больше чем на Гилдерое, но он явно предпочитал органику камням и металлам. И несмотря на всю опасность ситуации, Том, который стоял совсем рядом с Прудерсом, не мог не спросить себя: «Чем же все-таки пахнет от этого сморчка?»

Время шло, Прудерс успел посчитать до ста, Кларисса до шестидесяти, а СБГ всего лишь до пятнадцати, но чудовище так и не выскочило из темноты. Макдью не спешил успокаиваться, его печенка чуяла: там что-то есть. А чему еще в жизни может доверять бывалый аврор, если не голосу своей печенки?

Но теперь, спасибо «лисьему чучелку», выход из учебки был надежно запечатан, и все почувствовали, будто с их плеч сняли по тяжелому камню. Кроме Тома Риддла.

– Надежная? – Стэнли кивком указал на белую плиту. В его голосе звучала подозрительность домовитого хозяина, который не спешит расставаться с деньгами, пока не осмотрит товар со всех сторон.

– Я за свои чары ручаюсь.

– Зря ручаетесь, – подал голос Том.

Рыжий вспыхнул – краснел он, как и вся его братия, густо и быстро; острый взгляд впился в Риддла, будто он хотел пригвоздить обидчика к стенке. Впрочем, Том был не против: ноги у него начали подкашиваться, а снова падать на потеху аврорам очень не хотелось.

– Парочка популярных книжонок еще не делают вас экспертом в защитной магии, – холодно произнес «лисье чучелко».

– Вы же говорили, что не имеете отношения к этому заклятью, – теперь к буравящему взгляду рыжего добавился еще один от Макдью. – Или все-таки…

– Я не проклинал Кобольта, – повторил Том и спокойно отлепился от стены. В целом его внешний вид оставлял желать лучшего: одежда была мятой и грязной, волосы торчали в разные стороны. Но вот он встряхнулся, выпрямил спину, поднял голову и стал выглядеть так, будто облачился в королевскую мантию.

Рыжий смешался, даже Стэнли начал сомневаться в своих подозрениях.

– Но почему вы думаете, что чары не помогут? – спросила Кларисса. Она по-прежнему держалась рядом с Томом. Наверно, возомнила себя его ангелом-хранителем, которому нельзя далеко отлучаться от правого плеча подопечного.

Риддл повернул голову в ее сторону, но ответил за него Прудерс:

– Это комбинаторное проклятие.

Голос аврора был бесцветный и тихий, казалось, с ними заговорила дохлая моль, а не человек из плоти и крови. По озадаченным лицам коллег архивариус понял: им требуются дополнительные пояснения, и уже собирался продолжить, как вдруг у его мантии отвалился рукав. Прудерс тотчас же потерял интерес к темным проклятиям. С озабоченным видом он отошел в сторонку и начал приделывать рукав на место. Мантию ему порвали во время давки, и тогда он залатал ее наспех парой грубых заклинаний, которые долго не продержались. В этот раз нужно было сделать все как следует, а неучам, если им так уж приспичило узнать про комбинаторные проклятия, придется подождать. Но Стэнли Макдью не мог похвастать большим терпением, тем более печенка его уже подсказала, у кого еще можно узнать о таинственном проклятии.

– Мистер Локхарт… Я нутром чую. Вам есть что сказать.

Определенно, Тому было что сказать, не зря же он много лет глотал пыль со старых магических фолиантов.

– Комбинаторное проклятие – один из видов темных проклятий, которое при воздействии на человека приводит к созданию полиморфных магических метаобразований третьего уровня…

– А чего он по-тролльи заговорил? – громким шепотом спросил СБГ у Клариссы.

Риддл мысленно отвесил себе пинка и постарался объяснить проще, так, чтобы и аврору было ясно.

– Проклятие сделало из Кобольта магнит для магических чар. Он будет вытягивать магию отовсюду, пока не взорвется от избытка энергии.

Макдью кивнул головой: основную идею он уловил.

– Лично я не видел ничего похожего на… как вы там сказали – полиморфное метаобразование, – «лисье чучелко» вздернул подбородок и упер руки в бока.

– Сейчас оно еще формируется под защитной оболочкой, которую не пробить заклятиями или обычным оружием. Но подождите минут десять-пятнадцать, и вы на собственной шкуре убедитесь в его существовании.

– Если у нас есть пятнадцать минут, может, мы просто подождем подкрепление? – промямлил Маллоун и спросил с надеждой в голосе: – Оно ведь скоро будет?

– Подкрепление всегда приходит вовремя, – хмыкнула Кларисса, но ее слова совсем не успокаивали. Сейчас Маллоун как никогда сильно жалел, что не остался дома вместе с тарелкой картофельных пирожков и новым выпуском «Крушителей монстров».

– Не нужно волноваться, мои чары ничто не сломает, – самоуверенно заявил рыжий. – Метаобразования – что за чушь, никогда о них не слышал. У вас, мистер Локхарт, слишком богатое воображение.

– Это азы темной магии… – прошипел Риддл. Обычно он был более снисходителен к дуракам, но сегодня судьба слишком часто испытывала его терпение.

– Сильно хорошо вы разбираетесь в темной магии, мистер Локхарт. Для простого писателя.

– Стэнли, нельзя же подозревать человека… – Кларисса тут же бросилась на защиту своего ненаглядного. Жаль, что Том не оценил ее порыва. Он считал, что сам может справиться с любыми нападками.

– Писательство расширяет кругозор, господин аврор.

Макдью хмыкнул и поинтересовался:

– Откуда взялось это проклятие?

– Волдеморт, – радостно предположил СБГ.

– Давно на том свете, – разочаровала его Кларисса.

– Обломно, – протянул громила. – Мож вернулся?

Макдью плюнул в сердцах, а Том лукаво улыбнулся, как бес, всегда готовый подловить смертного на неосторожном слове, и спросил:

– Что, очень хочется?

Видимо мандрагорья самогонка все-таки ударила в голову. Еще недавно Риддл мечтал лечь и уснуть лет на десять, теперь же им завладело нервное веселье и уверенность в том, что вертеть луну на пальце ему как плюнуть. Но он понимал: скоро лихорадочное возбуждение сойдет на нет, ворованная сила закончится, и придется заплатить за все, что было взято взаймы. Впрочем, в этой гадкой жабе был свой крупный безоар: платить придется завтра и не ему. Если, конечно, они все доживут до завтра.

– Как я понимаю, никто из вас не обратил внимания, – произнес Прудерс своим тихим невыразительным голосом, который был как рыбий жир для ушей, – на силуэт драконьей головы в пламени?

– Я обратил, – воскликнул Маллоун и стушевался под взглядами своих старших коллег. – Но подумал, что мне померещилось.

– У каждого могущественного колдуна есть свой знак, как правило, несущий в себе сложное символическое послание. Между прочим, я десять лет убил на то, чтобы составить полный список меток, используемых темными магами.

«Лучше бы ты убил хотя бы одного темного мага», – раздраженно подумал Макдью, но собрал в кулак всю свою вежливость и терпеливо спросил:

– Прудерс, вы знаете, кто наслал на нас проклятие?

– Но это же очевидно, – ученый сморчок снял невидимые пылинки с рукава мантии. – Драконья голова – знак венгерского чернокнижника Петрашматкуса.

– Без разницы, – СБГ почесал макушку, а потом, наивная душа, брякнул: – Чего же мы стоим, пойдем и вздрючнем этого Петрашлякса.

– Петрашматкуса, – педантично поправил его Прудерс.

– Чего?

– Колдуна зовут Петрашматкус.

– Я так и сказал.

– Вы сказали Петрашлякс, – твердо произнес архивариус. Он скорее согласился бы оставить на своей мантии пятно голубиного помета, чем молча слушать, как всякие неандертальцы перевирают слова.

– Нет, я сказал Пертрахшня… мня – громила набычился, на его лице появилось обиженное выражение. Он походил на ребенка, который не может открыть жестянку с леденцами.

– Петрашматкус, – пришел ему на помощь Риддл.

– Точно! – СБГ с благодарностью посмотрел на своего спасителя. Том улыбнулся: перепалка авроров его позабавила и ненадолго отвлекла от невеселых мыслей. Он как раз подсчитывал свои шансы одолеть подлое творение венгерского чернокнижника. На союзников надежды было мало, Том скорее доверил бы свою судьбу сломанной палочке или дырявой лодке, чем этой компании неудачников.

Пока что проклятие не давало о себе знать, но Макдью постоянно косился на защитные чары, а Кларисса задумчиво хмурила брови. Зато рыжий колдун демонстративно повернулся спиной к белой плите. Слова «плевать я хотел на всякие ваши заумные проклятия» очень хорошо читались на его бледном лице.

– Что вы знаете о Пе… о том венгерском колдуне? – спросила Кларисса у Прудерса.

– Начнем с того, что, систематизируя старые дела, а также используя информацию от наших зарубежных коллег, я составил универсальный детальный справочник по деяниям темных магов, их методам, повадкам… о списке темных меток я уже упоминал. Так вот, я несколько раз писал министру и добился, чтобы каждый аврор в обязательном порядке должен был изучить мой справочник. И если бы вы с должным уважением отнеслись к моему многолетнему труду и внимательно его прочитали, то не задавали бы мне…

– Сейчас мне ваш справочник нужен, как дохлая жаба в заднице! – взорвался Макдью.

– В текущей ситуации с вашей стороны будет весьма мудро обзавестись мощным магическим талисманом и держать его поближе к телу. Эффективность жабьих амулетов проверена временем, но лично я предпочитаю тритонов. Всегда, выходя из дому, беру парочку с собой, – он достал сушеные тушки из кармана, от которых шел резкий кисловатый запах.

– Тритоны, – пробормотал Риддл себе под нос. – Я должен был догадаться.

– Я, конечно, не настаиваю, – лицо Прудерса стало совсем кислым, когда его тритоны вместо восхищенных взглядов получили лишь пару кривых усмешек. Он бережно вернул талисманы на место. – Но должен предупредить…

– Эй! – перебил его СБГ. – Из стены шука лезет!

– Шука? – озадаченно переспросил архивариус.

Громила радостно тыкал пальцем в сторону дверного проема. Из белой плиты торчала огромная голова огненного дракона. По камню разбегались тонкие паутинки трещин. Дракон медленно вытекал в коридор, и осколки плиты тихо втягивались в его длинное ярко-алое тело, формируя каменный панцирь. Осыпалась не только созданная магией преграда, но и часть стены, так что, выбравшись в коридор, дракон стал весьма увесистым, и от его неспешной поступи подрагивал пол. Жар наполнил коридор, у Тома во рту пересохло, а спина, наоборот, стала мокрой. Колдуны попятились назад, выставив перед собой палочки; шаг, еще шаг. СБГ едва не придавил Прудерса, и тот вскрикнул. Возмущенное «ай!», хлестнуло по нервам, как плетка. Маллоун не выдержал и заорал: «Ступефай!» – заклятие улетело в потолок: руки у него ходили ходуном, дрожали, и ему не составило труда промазать мимо огромного дракона, заполнившего собой весь коридор. Тот в ответ плюнул огнем, и пламя ударилось о магический щит, как волна о скалу.

Перед Риддлом будто выросла ярко-алая стена, жар стал невыносимым, щеки горели, вернулась тяжесть в затылке, а пульс стучал в висках. Без Клариссы и Макдью он бы не сумел отразить мощный напор пламени, а вместе они смогли продержаться до тех пор, пока не включились противопожарные чары. Сверху хлынул поток холодной вонючей воды, камни драконьего панциря зашипели, и все вокруг заволокло паром. Люди путались друг у друга под ногами, не зная, где выход, а где драконья пасть. Кто-то толкнул Риддла, и тот отлетел к стене, рядом отрывисто вскрикнули – наверняка СБГ опять отдавил чьи-то ноги.

Дракон недовольно зарокотал, смутное очертание вздыбилось, круша потолок, но теперь, когда пар начал рассеиваться, стало ясно, куда бежать. Что они и сделали – припустили во весь дух, не давая врагу шанса выдохнуть новую струю пламени. Один поворот остался позади, потом второй, вот и лестница, по которой они помчались, перескакивая через ступеньки. Кларисса споткнулась: ее туфли были слишком узкими, а каблуки – слишком тонкими для коварных узких ступенек. Инстинктивно она вцепилась в Риддла, и тот налетел на СБГ, но здоровенная лапища громилы удержала его и Клариссу от падения.

Лестница кончилась, и снова длинный коридор; для Тома он превратился в одну тусклую ленту. Светильники мигали, портреты что-то взволнованно кричали бегущим вслед. Коридор вывел их в небольшой холл, где перед ними выросла высокая, до самого потолка, дверь. Она-то и заставила их притормозить. Пока Макдью подбирал пароль, они отдышались, успокоились и с удивлением поняли, что за ними никто не гонится.

Створки двери неохотно отворились, лампы мигнули в последний раз и погасли, должно было включиться аварийное освещение, но не включилось: кто-то явно решил немного сэкономить. Зажглись Люмусы.

– Все целы? – спросил Макдью.

Прудерс в ответ утвердительно промычал, остальные просто кивнули. Беглый взгляд подтвердил: все здесь – мокрые, взъерошенные, напуганные кто больше, кто меньше. Хуже всех выглядел Брюс Маллоун, он будто побывал в комнате, под завязку набитой боггартами. И только СБГ довольно скалился: ему не хватало воображения, чтобы бояться.

Они затаили дыхание и прислушались: где-то плясали камни, но приглушенное «бум-бах-грах» не приближалось. Крушить министерство проклятию понравилось больше, чем гоняться за колдунами. У последних выбор был невелик: или сражаться, или бежать, тем более что широко распахнутая дверь так и манила к себе.

Макдью посмотрел на дверь и подумал, что будет дураком, если останется, и трусом, если даст деру. Разумнее всего было отступить, с горсткой штатских ему ни за что не одолеть полиморфное… как его там проклятие… короче, дракона. В другой раз он бы еще мог положиться на Клариссу, но та совсем мозги потеряла от любви к своему писателю. Стэнли бросил взгляд в ее сторону: она во все глаза таращилась на Локхарта. Непонятно, что интересного можно найти в разглядывании человека, который педантично приводит в порядок свою одежду?

«Да, – еще раз сказал себе Макдью. – Нужно уходить». Но проклятое министерство не отпускало, для него это было не просто место, где собрались идиоты и ворье со всей Англии (они называли себя чиновниками, но суть от этого не менялась). Не склонный к сентиментальности аврор признался себе, что старое, неудобное здание с дурным, как у злобной карги, характером много для него значит. В торжественном зале, под суровыми взглядами огромных портретов колдунов древности он дал присягу и получил значок. В холодном, как тюремный мешок, зале Визенгамота он год от года выступал свидетелем обвинения. А также написал, наверно, гору отчетов, сидя на жестком неудобном стуле в тесном кабинете, который приходилось делить еще с тремя аврорами. Он всегда приходил и уходил через атриум, чтобы разжиться стаканчиком кофе и свежей газетой. Кофе в атриуме был хорош, ради него можно было и послушать самодовольных бездельников, облепивших статую Мерлина, как голубиный помет. Завидев его форменную мантию, они тут же принимались рассуждать об аврорском произволе…

Как ни крути, а именно здесь начиналось то, что он когда-то поклялся защищать и чему должен был служить. И Стэнли не мог позволить какой-то чертовшине, которую, по-хорошему, даже драконом назвать нельзя было, безнаказанно крушить ЕГО министерство.

«А чтоб тебя!» – подумал он и отвернулся от двери.

– Кто-нибудь знает, как убить эту дрянь? – по лицам своих товарищей по несчастью Макдью понял, что они ждали от него других слов. Но ничего, пусть эти умники поломают головы, и, может, окажется, что мамочки не зря рожали их на свет в крови и муках.

– Шукой его, – высказался СБГ, хотя от него как раз и не ждали гениальных предложений.

– Меня поражает ясность вашей мысли и точность формулировок, аврор, – голос Прудерса был как обычно невыразителен и тих. И чтобы обозначить сарказм, он криво усмехнулся, продемонстрировав желтый заостренный клык.

– Он хочет ее заавадить, – пояснила Кларисса. СБГ радостно закивал. Его мысль, как бешеная собака, могла двигаться только в одном направлении, в каком – догадаться несложно.

– В таком случае, мисс…

– Аврор, – поправила его Лэнд.

– Мисс аврор, ваш коллега сказал глупость, что меня лично совсем не удивляет. Но мы умные люди и должны понимать, каким будет эффект от воздействия направленных чар на полиморфное магическое метаобразование третьего уровня.

– Оно их поглотит, – несмело предположил Маллоун и зарделся, получив от архивариуса скупой кивок. И хотя он все еще трясся, будто пытаясь стряхнуть паука со своей спины, следующую фразу он произнес уже более уверенно: – Оно станет сильнее.

– Угу, – буркнул Макдью. Время шло, а он не узнал ничего нового. – Как нам его остановить?

– Не имея в своем распоряжении достаточных ресурсов, как людских, так и магических, мы не сможем противостоять данному виду чар. Я бы внес предложение покинуть здание.

– Или дождаться подкрепления, – проблеял Маллоун. От неизвестности и бездействия нервы у него начали сдавать: чем дальше, тем сильнее его пробирал истерический смех. – Оно же прибудет вовремя.

Он не сдержался и хихикнул, но осекся под тяжелым взглядом Макдью и быстро зажал рот ладонью.

От рыжего колдуна тоже не стоило ждать помощи: после того как дракон поимел его чары, как тролль невинную овечку, он совсем расклеился и на вопрос Макдью «Есть что предложить?» лишь покачал головой, не поднимая глаз. Оставался писатель. Стэнли поискал Локхарта глазами; тот успел выбраться из круга тусклого света и стоял к ним спиной, разглядывая коридор. «Неужели в темноте видит?» – спросил себя аврор.

Нет, глаза Гилдероя не были приспособлены к темноте, но Том таращился в проход не для того, чтобы полюбоваться каменными украшениями, обрамляющими проем, – он хотел спрятать свое лицо. Сейчас Риддл плохо контролировал свои эмоции, и внимательный взгляд мог бы прочитать в его глазах слишком много. Не в первый раз в жизни ему было страшно, но ощущение собственного могущества быстро прогоняло страх. А сейчас он чувствовал себя слабым и беспомощным. Магия больше не грела его изнутри, не окружала защитным коконом. Том стиснул кулаки; пусть даже в чужом теле, он все еще оставался человеком, пугать которого себе дороже. Его страх превратился в злость, а Риддл не знал лучшего средства разогнать туман в голове.

Он повернулся к своим товарищам по несчастью за секунду до того, как его окликнул Макдью.

– Мистер Локхарт, может, вы знаете, что нам делать с драконом?

– А если точнее, с полиморфным магическим метаобразованием…

– Прудерс, вы еще не поняли… – на лице Макдью была написана решимость сделать из архивариуса тритоний помет на палочке. – Мне плевать, что это такое, я хочу знать, как можно его убить!

– Составить магический круг, – спокойно произнес Том.

Стэнли уставился на него исподлобья: он и не думал скрывать свою настороженность и недоверие. Ему не нравилось выражение лица писателя. Он уже видел эту смесь упрямства, усталости и решимости на лицах тех парней, которые, если надо, не побоятся отхлебнуть из одного кубка с самим дьяволом. И других в этом кубке утопят.

– Чары нельзя разрушить, пока метаобразование не соединит в себе как минимум три элемента, – Том сделал паузу – не потому что ждал вопросов, его подвел голос. Он откашлялся и продолжил: – Если мы составим магический круг и загоним его туда, тогда мы сможем его разорвать, используя вместо обычной боевой магии призывающие чары.

Риддл замолчал. Вот теперь пришло время для вопросов, и они не заставили себя ждать.

– Как вы себе это представляете? – сухо поинтересовался Прудерс.

– Каждый из нас возьмет на себя одну часть проклятия. Мы знаем, что пока оно соединяет в себе огонь и камень. Какие еще отделы есть рядом с вашей учебкой?

– Оружейная, – ответила Кларисса. – Это проклятие польстится на кучу ржавого железа?

– Если в нем есть магия, то да. А что находится дальше за оружейной?

– Отдел регистрации, отслеживания и хранения паранормальных сущностей, – не раздумывая, ответил Прудерс.

– Чего?

– Призраколовы, – перевела Кларисса специально для СБГ.

– А-а, – протянул громила. – Сказал бы сразу: духодралы.

– Будем считать, что теперь у нашего проклятия есть призраки и магическое оружие. Аврор Макдью, вы в оружии разбираетесь?

– Немного. Пожалуй, знаю одно заклинание, которое приманивает магические железки как магнит. Нам такие чары нужны?

Том кивнул и посмотрел на Клариссу:

– Вас я попрошу перетянуть на себя стихию огня. Справитесь?

Та зарделась и тихо ответила «да». При этом голос ее взволнованно дрогнул, будто Риддл звал ее замуж, а не на верную смерть.

– Вы, специалист по защитным чарам, – рыжий вздрогнул, но Том вовсе не хотел его уязвить. Он не знал имени «чучелка», поэтому обратился по профессии, не задумываясь, что это могло напомнить рыжему о недавнем позоре, – займетесь камнями, а мистер Маллоун – призраками.

– Но я в них ничего не понимаю… – неуверенно возразил Маллоун.

– Разберетесь.

– А чего нельзя заавадить дракона? – научная заумь была для СБГ как лужа троллей мочи. «Нос зажать и перепрыгнуть» – приблизительно так действовал его разум, когда разговор сворачивал на что-нибудь вроде полиморфных магических метаобразований третьего уровня. Для него все было просто: хорошая Авада – вот что нужно любому зарвавшемуся дракону.

Том прикрыл глаза и начал считать до пяти по-гоблински – их числа были длинными и заковыристыми, требовали полного внимания, но в то же время очень хорошо успокаивали. Говорили, эффект был настолько сильным, что те, кто доходил до тысячи, впадали в кому.

– Это не дракон, а полиморфное магическое метаобразование третьего уровня, – ровным тоном произнес Риддл, справившись со счетом.

– Ясно, сэр, – гаркнул аврор, еще до того как успел понять, что ему ничего не ясно. Но инстинкт самосохранения подсказал единственный правильный ответ, и уголки губ Тома едва заметно дрогнули; тот был доволен.

– Тогда вы поможете мистеру Прудерсу, начертить магический круг. Лишняя пара рук ему не помешает.

– Я знаю более сотни видов магических кругов…

– Сгодится самый простой…

Но даже Темному Лорду не удалось заткнуть Прудерса с первого раза.

– И все-таки я повторю, что у нас недостаточно сил, и ваша безумная затея…

Взгляд, которым Том окатил архивариуса, мог затушить костер на ведьминском шабаше. Ученая козявка наконец умолкла и поджала губы. Однако остальные легко догадались, что он хотел сказать следующее: «Вы еще вспомните, о чем я вам говорил, да будет уже слишком поздно». Зато СБГ расплылся в широкой улыбке, мол, так этих умников, пусть не зазнаются.

Больше никто не стал возражать и оспаривать право Риддла командовать. Наоборот, казалось, все они, даже Макдью, чувствовали облегчение, когда поняли, что среди них наконец нашелся человек, который знает, что нужно делать. На самом деле Том совсем не был уверен в успехе своего плана, но всеми силами старался скрыть сомнения. Прояви он страх или нерешительность, его более-менее сплоченная команда снова бы превратилась в кучку перепуганных и растерянных беглецов. А этого ему хотелось меньше всего.

Им требовалось время, чтобы переварить услышанное. Молчание тяжело давалось Риддлу, ему хотелось начать действовать, потому что с каждой минутой ворованная сила все быстрее вытекала из него, будто кто-то наносил ему все новые и новые раны, невидимые, но глубокие.

Его взгляд перепрыгивал с каменного лица Макдью на кислую физиономию Прудерса, а потом на недовольную рожу СБГ – бравому аврору совсем не понравилась перспектива быть мальчиком на побегушках у склизкого архивариуса. «Рыжое чучелко» все еще выглядело пришибленным, но яркий блеск в его глазах говорил о жажде реванша, и Тому это нравилось. Кларисса держалась бодро и решительно, особенно для ведьмы. А топтавшийся рядом с ней Маллоун, наоборот, походил на дрожащий кусок соплохвостовой слизи.

Если бы Риддлу дано было выбирать, он бы нашел союзников получше, да только где их было взять? Только наивный юнец мог рассчитывать на подкрепление. Оставалось лишь надеяться, что у стоящих перед ним колдунов хватит глупости и веры в собственное бессмертие, чтобы согласиться на его самоубийственный план.

Макдью рассеяно потер тяжелый подбородок. Казалось, он рассматривает идею Риддла со всех сторон, как золотой талер, на котором еще остались следы от грязных лепреконьих лап.

– А что будете делать вы, господин писатель? – наконец спросил он.

– Я разберусь с Кобольтом. Он связывает все компоненты метаобразования воедино.

– Если мы найдем место для магического круга…

– Можно заманить его в атриум, – нетерпеливо предложила Кларисса, перебив Стэнли.

– И как ты его заманишь? – тут же поинтересовался тот. – Сам этот дракон или черт-его-знает-что…

– Полиморфное магическое… – влез было Пруденс, но Лэнд и Макдью в один голос потребовали от него заткнуться.

– Сам он к нам не пойдет, – продолжил как ни в чем не бывало Стэнли. – Министерство для него как шведский стол в закусочной у толстухи Мо.

– Обжираловка еще та, плати полгалеона и нагребай сколько влезет, – СБГ просветлел лицом от приятных воспоминаний.

– Я буду приманкой.

– Но, мистер Локхарт, вы не можете, это очень опасно, – закудахтала Кларисса.

– Могу, – отрезал Том, морщась от заботливого тона его самозваной мамочки.

– Тогда я пойду с вами.

– Нет, со мной пойдет Маллоун, ему нужно найти ловушки для призраков, если они потребуются. Там, на месте, мы проверим, насколько верны наши догадки.