Текст книги "В прятки со страхом (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Потихонечку иду прямо, а за спиной раздаются душераздирающие крики. Дрю снова попытался дернуть от собачки и та, конечно же, недолго думая, цапнула от души непослушную добычу. Оцепенев, прижавшись к какому-то деревцу, я наблюдаю, как недоконкурент судорожно взмахивает руками и снова замирает, прочуяв полностью воспитательную работу. Вот это мы попали, до сих пор не унять дрожь в руках. Эх, жалко Дрю… совсем чуть-чуть. Недурно об него псинка поточила зубки. Но это значит, минус еще один соперник. А я почти у цели.

Черная гладкая, блестящая шерсть на здоровенной махине сияет в свете ослепляющих фар, которые включили наши надсмотрщики. Эрик и Фор, гогоча во всю глотку пристроились у широкого стального капота и, не отводя взглядов, смотрели на наши мучения, будто очень увлекательный сериал. Иисусе, какие имбецилы. У них что, черти в мозгах бесчинствуют? Подкрадываясь, доползаю до Питера, он сложил ручки на груди и вроде даже готовился пустить слезу от неудачного пробега. Ну и что мне с ним делать? Бросить или попробовать помочь? Хрен с вами, сегодня я добрая фея. Осторожно шагаю и замираю над поверженным неофитом, черная зверюга издает предупреждающий, громкий рык и внимательно следит за моими движениями темными глазами.

– Нельзя, Бес! – спокойно и уверенно отдаю я команду, надеясь, что он еще не забыл ту малявку, которая таскала ему вкусняшки.

Меня постоянно отправляли на утреннюю трудотерапию, после очередных косяков и заварушек на скотобойню, что, кстати, тоже давало дополнительную практику в обращении с ножами. А после разделки туш я сгребала целое ведро мясных отходов и вываливала его по пути на поля, за воротами. Для покусавшей меня когда-то собачки, в надежде задобрить и отвадить коситься в мою сторону, облизывая устрашающие клыки.

– Моё, Бес, нельзя! – выдала я беспрекословным тоном, для убедительности указав пальцем на Питера. – Уходи, Бес. Фу! – Здоровая лобастая башка смотрит на меня немигая и подозрительно принюхивается. Узнал! Снова угрожающе рычит, но уже не особо уверенно. – Фу, Бес! Нельзя, сказала. – наращиваю приказные обороты.

Зверюга топчется на месте, решая как поступить с такой неожиданной проблемой: казнить или помиловать. Ни в коем случае, нельзя показать свой страх, они это чувствуют. Волкодавщина, наконец, отступает на пару шагов, давая слабину, а я медленно подаю руку Питеру, помогая ему подняться.

– Очень, очень осторожно, но уверенно и не торопясь, идем вперед, – шепчу я. – И не вздумай бежать, а то задерет нас обоих. Понял? – Короткий кивок в ответ и непонимающий взгляд. – Фу, Бес! Уходи! – еще раз предупреждаю я черную махину, он, развернувшись, убегает к другому псу и садится рядом с Дрю. Хе-хе, приятного аппетита, мальчики.

– Почему он тебя послушал? – тихо спрашивает Питер. – Зачем ты, вообще, стала мне помогать?

Ну я и рассказала о нашем знакомстве с Бесом, умолчав, что испытываю какую-то самой неясную благодарность к Питеру оттого, что в моем пейзаже страха он сам погиб, спасая меня от крыс.

– Еще десять метров, – радует меня мой напарник. – И сможем немного отдохнуть.

– Думаешь это разумно? А вдруг, собаки последуют за нами? Может лучше использовать время на дополнительный отрыв? – не соглашаюсь я. – Не зря Эрик сказал, что никто еще не проходил третий отрезок маршрута до конца. Нам нужно скинуть погоню с хвоста! – от злости я даже топаю ногой, точно капризный ребенок, которому впервые отказали в прихоти.

Но тут мокрая земля под моими ногами разъезжается и резкая боль в лодыжке, возвещает о новых трудностях нашей нелегкой, затравленной жизни.

– Вот блин. – жалуюсь я поддерживающему меня собрату. – Все, я отбегалась! – Его бровь взлетает.

Злость, жалость и досада, вот все что я сейчас чувствую за свою неосмотрительную невнимательность. Ну дура… Какого спрашивается хрена ты смотришь не под ноги, а идиотски пялишься на красивую рожу лидера? А те, в свою очередь, тоже застыли в изумлении, наверняка гадая, с какой такой радости, лютая зверюга так спокойно нас отпустила? Вот и гадайте, на здоровье. Я вам не открою свою тайну, хоть лопните от любопытства. Фигушки вам, тираны.

Питер оглядывается по сторонам: сперва на оставшихся вдали собак, потом на вылупившихся на нас командиров. Вдруг одним движением закидывает меня на плечо и, аккуратно ступая, пересекает финишную линию, таща мою тушку дальше, на третий этап состязания.

– Ты со мной далеко не уйдешь, – предупреждаю я парня. – Проваливай сам, я теперь обуза.

– Ты же меня не бросила. – усмехается Питер. – Погоди, сейчас сделаем привал и осмотрим твою ногу.

Я только могу охреневши хлопать глазами и попытаться закрыть от удивления рот. Питер мне помогает? Серьезно? А разве он, вообще, хоть кому-то, когда-то помогал? Чего-то я такого не припомню.

– Держись. – гаденько тянет он и звонко хлопает меня по вздернутому вверх заду, заставив зашипеть от такой пакости. Может, мне его разок прикладом по башке уважить, чтобы руки не распускал? И будет у нас: битый битого несёт!

– Наверх вы товарищи, все по местам!

Последний парад наступает.

Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»

Пощады никто не желает… – загорланила я с чувством, отсалютировала милому ручкой, вися вниз головой, и мы направились в дальнейший путь по необъятным просторам.

– Будет больно, – предупреждает Питер и, расшнуровав, стаскивает с меня ботинок. Я даже глаза зажмуриваю, чтобы не видеть, что там такое страшное. Чувствую, как сильные пальцы касаются стопы, начинают осторожно ее покачивать, ощупывать и проверять: вышел ли сустав. Слезы текут помимо воли. Счастлива только, что эта пытка длится не слишком долго.

– Просто растяжение, попробуй пошевелить. – говорит напарник. Я открываю глаза, пробую – все пальцы шевелятся. Резкой, острой боли нет, только тупое нытье от поврежденных связок и сосудов. Больно, но не смертельно. Это же сущая ерунда.

Потом Питер резко подрывается, расстегивает молнию на своем комбинезоне и начинает сдирать с себя гардеробчик. Ой, а чего это он задумал? А сама уже потихоньку отползаю в сторонку, задком-задком по жухлой листве, нащупывая свой маркер.

– Ты чего, дура? – удивляется он, с минуту сверлит меня взглядом и недовольно рыкает, – Я что, похож на насильника?

Молчу. Похож… ну, немножко. А кто его знает? Может, завизжать посильнее, вдруг, Эрик услышит и спасет меня?

– Ясно, – фыркнул он, а я неожиданно покраснела.

В его голосе столько обиды, совсем детской, и во взгляде тоже ни капли агрессии. Одна досада и недоумение, что мне становится стыдно.

Мой собрат снимает свою футболку, рвет ткань на широкие полосы и крепко бинтует мою ногу. Помогает натянуть на повязку носок, потом шнурует ботинок и подает мне руку, чтобы я смогла встать. Немного, конечно, больно, но идти точно смогу.

– Не ной, заживет. Будешь бегать лучше прежнего.

– Я не ною… – сиротским голосом выдавливаю я и хлюпаю носом. – Спасибо, – и пытаюсь улыбнуться. До нас доносятся крики выстрелы. Все пора сваливать. Началось!

Питер тянул меня за руку за собой, продираясь сквозь густые заросли кустарников. Бредем в тишине, ночью звуки далеко разносятся. Темно хоть глаз выколи, а он ничего, вроде что-то видит. Через пару часов мы вышли на большое поле, потом кое-как забрались в гору по влажной земле и решили оглядеться.

– Значит, так, – сказал он. – Я иду на разведку, осмотрю окрестности. Нужно понять где мы, вообще, находимся. А ты наблюдаешь за местностью, особенно за поляной. Отсюда ее хорошо видно?

– Не очень.

– Найдем удобную позицию. Дерево видишь? Заберешься на него и будешь наблюдать.

– Уверен?

– Конечно. Только повнимательней.

– Может, лучше пойдем вместе и все осмотрим? – предложила я. Одной оставаться совсем не хотелось.

– Нет, не лучше. Делай, что говорят. И ворон не лови.

– Я не в форме, чтобы лазить по деревьям, – запаниковала я.

– Я тебя подсажу.

Через несколько минут, ободрав ладони, я устроилась на толстом суку и стала всматриваться на расположившуюся внизу опушку.

– Теперь хорошо видно? – спросил Питер, мне кажется он издевается.

– Хорошо, – огрызнулась я.

– Вот и наблюдай. – Напарник исчез за ближайшими деревьями. А я че? Высоко сижу, далеко гляжу.

Минут десять я исправно пялилась в темноту. Совершенно ничего не происходило. Вокруг все выглядело как-то заброшено, девственно чисто, ни одного живого существа в радиусе моей видимости и сидение на дереве стало казаться мне глупым.

Пока я грызла ногти, думая, как бы не уснуть, Питер появился практически бесшумно, пробираясь между стволами деревьев и, молча жестикулируя, показал, что нужно уходить. Помогает слезть вниз и снова ухватив меня за руку, уверенно зашагал в сторону сгустившихся в темноте кустов.

– Они близко, – шепот на ухо. – Пришли с другой стороны. Умные суки, знают как подбираться незамеченными.

– Они с собаками? – поинтересовалась я.

– Нет. Но их четверо.

– Тогда нужно было остаться на дереве и просто переждать. – выдала я свою гениальную идею. – Без ищеек, нас хрен найдут.

Парень немного задумался, пожал плечами и невразумительно что-то пробурчал себе под нос.

– Ладно, будем красться по кустам. – вздохнула я. – Ты знаешь где мы? Сколько еще до финишной черты? – У моего самонавигатора уже села батарейка.

– Часа два, точно. – зашипел он, призывая меня к спокойствию, и мы молчком двинулись вперед.

На пути стали чаще появляться деревья, опять входим в очередную дубраву. Как же я их уже ненавижу и откровенно презираю. Нагулялась я на год вперед. Еще через полчаса под ногами противно захлюпала топь, мы на подходе к какому-то болоту. Обломав пару крепких суков, на манер тростей, осторожно шагаем, пока земля не становится твердой.

– Теперь давай ускоряться, – скомандовала я Питеру. – Пока местность открыта, нас легко можно засечь и вычислить.

Бежать трусцой было проблематично, лодыжка ныла, но азарт притуплял этот дискомфорт, позволяя выжимать из обессиленного организма упертую прыть.

– Кажется оторвались. – радует напарник. – Привал пять минут.

Все что я могла сейчас, только удовлетворенно простонать в предвкушении такой маленькой радости, как отдых для перенапряженных во всем теле мышц.

– Жрать охота. – пожаловалась я тяжело вздохнув.

– Угу.

Мы расселись у большого дуба спина к спине, так теплее и можно наблюдать за окрестностями, хотя еще очень темно. Скорей бы рассвет, не люблю чувствовать себя беззащитной. Мне постоянно мерещится, что из сгустившегося вокруг мрака за нами кто-то очень пристально наблюдает. Кто-то далекий, ненастоящий, почти что придуманный. А сейчас, это ощущение становится все острее и отчетливей. Вот черт. Черт!

– Питер, мы не одни. – как можно тише выдаю я. Не знаю почему, но я в этом точно уверенна. Я чувствую.

Медленно поднимаемся, вдруг он твердой рукой, без всяких сомнений, поворачивает меня к себе лицом и делает вид, что обнимает. А сам, зорко оглядывается по сторонам. Я следую его примеру, стараясь ничего не упустить и, наконец, нахожу причину своего беспокойства.

– За тобой, один. – шепчу я одними губами. – За мной сколько?

– Трое. – тихий короткий ответ.

– Не уйдем. – качаю головой. Нога предательски напомнила о себе. – Я сниму того, что за твоей спиной. А ты, вали отсюда, пока нас не окружили.

– А ты? Может, рискнем вдвоем? – серьезно смотрит мне в глаза.

Только сегодня я так некстати заметила, что когда Питер не ведет себя как придурок, то является, очень даже неплохим человеком. В разведку бы я с ним пошла.

– Не геройствуй, я их задержу. Сделай мне одолжение – доберись до конца. – попросила я.

Быстро отстегнула от ремня свою флягу и прицепила ее к ремню Питера. Свою он давно осушил, а в моей еще плескается немного воды. Она ему понадобится. Следом отдала запасную обойму нейростимуляторов. Нельзя шуметь лишний раз раньше времени. Медленно и аккуратно навела маркер на застывшую за кустом тень и выпустив два патрона точно в цель, скомандовала:

– Давай!

Быстрый стремительный скачок в сторону, словно дикий зверь с первобытной грацией, и Питер исчезает в сомкнувшемся вокруг, густом киселе черноты, попутно отстреливая подобравшегося за моей спиной врага. Хлопки оружия, раздраженные вскрики раненых охотников, превращаются в одну оглушительную симфонию. Завалившись набок под ближайший колючий куст, поливаю зарядами метнувшуюся, за моим собратом погоню.

Ну привет, ребятки. Скучали? А мы тут плюшками балуемся!

Тело трясет от пробиваемых зарядов, но после последних, выматывающих тренировок, неофиты уже не слишком эмоционально реагируют на пустяковые увечья. Дело привычки, мать вашу!

Сухие щелчки маркера выдают мое бедственное положение. Патронов больше нет, но и облаву я хорошо подкосила. Все лежат на земле и пляшут бешеный танец, впрочем, я и сама бьюсь в конвульсиях. Нужно попробовать что-то сделать, например, увести за собой браконьеров в другую сторону. Да, так и поступим.

Выбираюсь на коленках из укрытия и уматываю вперед, беря немного правее. Питер должен был уйти к дороге, а, значит, моя задача направляться к реке.

Треск веток под ногами, спотыкаюсь на каждом шагу, но упрямо двигаюсь. Все, воздух закончился. Теперь надо вдохнуть, еще. Вдыхай. Вдыхай. Вдыхай! Боже, да почему так тяжело? Погоня сипит в спину, сдавленно обкладывая меня ругательствами, и в скором времени догонят. Дышать забываю. Уйду… смогу… не сдавайся, пожалуйста, ну держись!

Кто-то вцепляется в мое плечо, резко дергает на себя и, охренительно-отменный удар в лицо подкашивает меня как сломанную картонную куклу. Черт, моя бедная голова!

«Вот теперь я точно отбегалась!» – мелькает у меня в отказывающем сознании. Серая рябь затмевает зрение, отключается слух и я проваливаюсь в забытьё…

Сквозь вязкий туман я услышала голоса, сначала невнятно, как издалека. Они вроде бы спорили, становились все отчетливее, прошуршала листва и кто-то подошел ближе судя по голосам, двое мужчин.

– Очухалась? – спросил один, встал рядом и наклонился ко мне, я замерла, боясь, что ресницы дрогнут и он поймет, что я пришла в себя, а мне этого сейчас очень не хотелось.

– Вроде нет, – ответил второй и добавил, – очухается. – Голос низкий, грубый.

Послышалась какая-то возня, шаги и вновь первый голос:

– Бл*дь! Вайро, ты не переусердствовал? Она же девка, к тому же очень мелкая.

Пожалевший меня мужчина сразу же завоевал мою благодарность. Слегка приоткрыв глаза, я поняла, что лежу, свернувшись калачиком на холодной земле. Да еще и со скованными за спиной руками. Ну… прелестно!

– Нечего оклемается. Сейчас чувства мы ей мигом вернем…

– Только без этих твоих штучек, – недовольно проворчал первый.

Кто-то вновь склонился к моему лицу и больно ударил по щеке, я вскрикнула: пора было приходить в себя, хотя делать это по-прежнему не хотелось. Открыла глаза, придав им совершенно непонимающее выражение. Вокруг по-прежнему темно, у охотничков включены фонарики, а рядом пристроился тип лет двадцати семи, на вид вполне симпатичный. Я вытаращила глаза, промычала что-то и попробовала приподняться. Вышло неважно: голова кружилась, меня тошнило, и я бессильно опустила голову обратно на листья…

– Ну вот, – проронил сидящий рядом со мной парень. – Девочка открыла глазки.

И тут я его узнала. Именно он обещал, накормить меня пизд*лями, если поймает. И ведь не обманул, сволочь. Накормил сполна, аж досыта.

– Я же говорил, что найду тебя, тварь! – мужчина усмехается, наклоняется и проводит языком по моей щеке. Я дергаюсь. Вот паскуда-то, пользуется своим положением.

– Я не тварь, а очень умное и тонко чувствующее создание! – возмущаюсь я, а у самой внутренности сводит от страха.

– Языкастая девица, – обрадовался он и залепил еще одну пощечину.

– Вайро… – предупреждающе отозвался второй, подошел ко мне и принялся поднимать на ноги.

– Спасибо, – страдальчески прошептала я мужчине. Выглядел он настоящим добряком, хоть был абсолютно лысым и страшненьким.

– Ты живая? – с некоторой обидой спросил он, заметив, что я пошатнулась и облокотилась о ближайшее дерево. Я что-то промычала в ответ и начала соображать: со мной двое конвоиров, а остальные, наверное, преследуют Питера.

– Ну и что дальше? Поведете сдаваться? – со всей возможной твердостью спросила я добряка, стараясь не смотреть на злобную дылду – Вайро.

– Умница. – обрадовался он. – Потопали, девочка. – и, ухватив меня за локоть, повел хрен знает куда.

Впереди пристроился дылда и, подсвечивая дорогу фонариком, возглавил нашу процессию. Я из вредности стала заплетаться в ногах и отчаянно тормозила своих охранников. А вот нечего было меня бить!

– Шевелись. Или еще разок врезать? – обернулся на меня Вайро и, судя по всему, врежет он мне с огромным удовольствием.

Интересно, а за что мне такая немилость? Вот чего гадать, а не спросить прямо? Какого ж рожна я мучаюсь от неизвестности?!

– Я тебе просто так, изначально, не нравлюсь или где дорожку успела перейти? – обратилась я к Вайро.

– Заткни свой еб*ный рот! – рявкнул хриплый дылда, подался вперед, резко выбросил руку и ударил меня в живот.

Ну вот, опять нарвалась на придурка. Мне везет. Браво, Эш. В соревновании по идиотизму первый приз тебе был бы обеспечен за несдержанный язык.

– Пошел ты… – сиплю я вдогонку ему, согнувшись пополам. В глотке от злости словно моток колючей проволоки застрял. Вот скотина, да теперь я ради принципа от тебя сбегу. Всем назло…

– Не огрызайся, – погрозил мне пальцем лысый добрячок.

– Я же просто спросила, – оправдываюсь я.

Но отвечать мне никто не пожелал, и я вдруг поняла: что ведут меня не к финишной черте, а в противоположную сторону. Вероятно, там их еще кто-то ожидает. У конвоиров было оружие, по крайней мере, у дылды, маркер висел за спиной, второй вдруг уставился на меня. Лысый парень ухмылялся, демонстрируя милую улыбку. Чем-то я ему очень стала нравиться, потому что его улыбка становилась все шире.

– Вайро, притормози. – крикнул он, когда лыбиться ему надоело. – Покарауль ее, – подтолкнул он меня к злобной скотине и отошел к деревцу, как я поняла: по естественной надобности.

– Она дурака валять не станет. Да, детка? Будет вести себя тихо, как мышка. – мерзко оскалился дылда. – А если что, двину ей как следует, и рыпаться не будет…

Пока добряк весело журчал, Вайро сладко зевнул, поднял руки над головой и демонстративно потянулся. Ну как тут сдержатся? Как таких дураков земля носит? Вот мой шанс. Я резко двинула ему, как он и говорил, то есть как следует. Удар пришелся ногой в живот, он согнулся и уж тогда схлопотал по голове тяжелым ботинком, а я метнулась наутек.

Тихие шорохи, хрипы, сопения, отдаленно напоминающие вздохи за моей спиной. Звуки погони. Неприятно передернуло… Если догонят, то вздернут на первом же суку. Перед лицом мельтешат ветки, голова начинает кружиться от мелькания такого калейдоскопа. Резко зажмурила глаза и так же резко их открыла. Рано еще паниковать, ты же бесстрашная! Из мизерного заряда бодрости я должна выжать по максимуму. Поэтому сразу кинулась в сторону финиша, вдруг успею… смогу прорваться.

Но преследователи уже успели подойти совсем близко, скованные руки отнимают скорость и не дают полного маневрирования. Темно, почти вслепую я лечу к своей цели. Раздается неприятный хруст… кто-то бежит сбоку и наступил на ветку. Горло жадно саднит от жажды, сил больше нет… Я задыхаюсь от нехватки воздуха, но останавливаться нельзя. Они рядом, совсем рядом. Я слышу их и даже почти осязаю. Кожа на спине колется от разбегающихся мурашек. Неужели мне страшно? А как бы мне теперь себя выручить… из жопы, в которую я загремела? Я обязана сделать это… и буду пытаться, с маниакальным упорством, пока дышу. Боже, да лучше бы меня с собачками конвоировали, они намного безопасней дылды.

«Эш, ну давай же… держись. Не смей сдаваться слабачка!» – повторяю я как мантру.

Подсечка по ногам, я скатываюсь под ноги своему должничку, а потом мне прилетает, за нерасторопность, ботинком вбок. Задохнувшись от боли, пытаюсь скрутиться в клубок, прикрыть живот и голову как только возможно, но наручники не позволяют. Чужой ботинок снова врезается под ребра, еще и еще. Удары сыплются – только успеваю выдыхать, чтобы хоть как-то защитить внутренние органы. Это даже не просто очень больно – все моментально горит, пульсирует, немеет и становится словно чужим.

Все…

====== «Глава 21» ======

Ураган охватывающей меня боли заканчивается так же стремительно, как и начался. Меня даже распирает безрассудная гордость, что я не издала ни одного жалкого, умоляющего стона, пока мое тело подвергалось такой испытывающей агрессии.

Салют вам демоны… я долбанутая!

– Вайро, завязывай! – прикрикнул лысый на моего мучителя с заметным беспокойством. – Она уже все поняла и больше не будет делать глупостей. Да, девочка? – с нажимом заверил добряк.

Я лежала скрючившись в бараний рог, насколько позволяли скованные руки. Дылда присел на корточки и фальшиво-ласково, с нескрываемой иронией пропел:

– Ты меня не беси, языкастая. Будешь выеб*ваться, пытаться сбежать или прикидываться умирающей, нарвешься на неприятности. Очень большие неприятности. – Он потянулся к моим ладоням, с заметным интересом поглядел на меня и добавил, – Для начала сломаю пальчик. Всего один. – и сжал мой мизинчик. – За каждую выходку – один пальчик. Договорились?

Шумно сглотнув, я слабо пошевелилась и попыталась вытянуть ладошку из его цепких лап. Не вышло.

Ой-ё! Вот попала-то. А я чего? Я, вообще, не при делах и только что пришла. Ресничками хлоп-хлоп-хлоп. И на самом деле, я маленькая, белая и пушистая. Не обижайте меня дяденьки, пожа-а-алуйста… А то хуже будет!

– Подъем, детка! – гаркнул мне на ухо Вайро.

Пришлось подчиниться и, облокотившись на лысика, мы продолжили своё путешествие.

Эх, задница моя, задничуличка… и что же тебе не живется без приключений? Что же делать? Не нравится мне, как дылда на меня пялится, как тигр на кусок свежего мяса. А, вдруг, он еще не ужинал?

– Будешь паинькой, и больше не огребешь, – успокаивающе хлопает меня по плечику добряк.

Кто паинькой? Я?! Да не дождетесь.

Не знаю сколько мы шли, может, час или больше. Впереди показался яркий просвет костерка. Баа, да у нас тут пикничок намечается.

«А пожрать дадут?» – тут же заволновался пустой, урчащий желудок. Возле огня кто-то сидел, вроде Линн. Я сразу плюхнулась на землю, закрыла глаза и принялась мужественно страдать от усталости и ноющей боли в отбитых ребрах. Хорошо хоть ничего не сломал, стало быть, знает меру. А это уже радует.

Холодное прикосновение к распухающей брови заставляет отдернуться. Кто-то склонился надо мной и разглядывал мое новое украшение.

– Мелкая, опять нарвалась? – слышу голос Джойса и открываю глаза.

Он качает головой и помогает нормально сесть, рядом с Линн.

– Приве-е-ет! – выдаю я улыбочку и непроизвольно морщусь. – Ты по мне соскучился?

– Ой, зараза… – усмехается блондинчик. Лезет в какую-то сумку, выуживает из нее аптечку и начинает меня врачевать.

Пока он ощупывает мой живот, я охаю и закусываю губы. Пара уколов в плечо, потом Джойс размазывает серую, похожую на глину мазь, по моей брови. И объявив: «Добавить бы тебе для профилактики!» – отходит в сторону к беседующим облавщикам.

– Кто тебя так? – шепчет Линн. Под ее глазом наливается большой синяк, а в окраске с мазью, она стала похожа на панду.

– Думаю, тот же, кто и тебя. – киваю я на ее мурзилку.

Она только вздыхает и награждает Вайро ненавистным взглядом.

– Как ты смотришь на то, чтобы попробовать сбежать от наших заботливых доберманов? – тихо предлагаю я.

В ответ короткий кивок.

– Выберем момент и рискнем, хуже уже не будет.

– Кто такой Вайро? – решила я удовлетворить свое любопытство. – И за что, интересно, он меня так невзлюбил?

– Вайро? – удивляется она, как будто я в обязаловку, должна была знать всю подноготную этого придурка. – Злобная тварь, ублюдок и садист, – перечисляет девушка шепотом. – А так, вообще-то, особист и командир разведотряда. Шона говорила, что он только недавно вернулся с очередного задания. Еще он считается самым жестким командиром Бесстрашия. Ну, после Эрика. Его ж зам... Так что нам с тобой, сегодня о-очень не повезло… – поникши, вздыхает Линн. У меня аж зубы заныли, от такой восторженной перспективы.

Ой как плохо все, очень плохо. Эшли, милая, да ты просто главный лауреат на веселую развлекуху по раздаче крупных люлей!

В первого психопата Бесстрашия – ты умудрилась втюриться. Да так, что крышу сносит. Но ведь тебе этого показалось мало, да? Ты еще и второго садюгу заполучила в свои вражины. Мдя-я, жизнь бьет ключом… по голове. Ну и ладно, где наша не пропадала!

– Дяденьки, – жалостно загундосила, похлюпывая носиком. – А в кустики отпустите? Не пристало бесстрашным в портки мочиться.

– Я что тебе сказал? – рявкнул дылда. Кстати, вполне впечатляюще, но мой командир пострашнее будет.

– Я то-о-оже хо-о-очу! – поддержала меня Линн. – И пить дайте.

– Где ваш гуманизм? – возмутилась я, сокровенно глядя на раздраженных мужчин. – Мы же пленные.

Блондинчик только закатил глаза и обреченно вздохнул:

– Отведите. Глаз с мелкой не спускать.

Довольная улыбка просто расцвела на лице садюги и он, конечно же, вызвался сопровождать меня на променад. Но сперва напоил, и, к моему удивлению, на голову воду не вылил.

– Руки-то освободите. – захныкала я. – Мы же в комбинезонах.

Наручники отстегнули. Ага, вот где ключики. Понятненько. С наслаждением растерев запястья, мы пошли в ближайшие заросли.

– Достаточно. – объявил злыдня и застыл, направив маркер прямо на меня.

– Что, и смотреть будешь? – я офонарела. Ну нехренасе, извращенец!

– У тебя минута. – подло ухмыльнулся дылда, не отводя своих масляных глазок.

Пфф, напугал. Видел бы ты санузел неофитов. Настоящая иллюстрация по изучению анатомии человека.

Выбрав себе уютненькое местечко, расстегнула костюм и нагло уселась «пожурчать», смотря прямо в глаза этому имбецилу. Стыдненько, гаденько, но деваться некуда. Смотри на здоровье, я не жадная. Но мстя моя страшна.

Стараясь не краснеть, я топала к костру. Линн тоже воспользовалась VIP-услугами наших охранников и вернулась намного радостней, чем была. Хе-хе. Вот что с людьми облегчение делает.

Нас снова сковали, усадили напротив друг друга, через огонь. А Джойс, потрепавшись с кем-то по рации, засобирался в дальнейший поход.

– Через час девок заберут, – обрадовал он наших конвоиров. – Как сдадите, двигайте в четвертый квадрат. До связи. – скомандовал блондинчик. Закинул на спину рюкзачок, подхватил оружие и отбыл в направлении финиша.

Мужики пристроились рядышком, решили погреться. Значит, у нас есть только один час? Кажется пора делать отсюда ноги. Ой пора.

Когда я смотрю на Линн, у нее как-то настораживающе сверкают глазищи. Вернее один, второй сильно заплывает. Не иначе, как в ее голове родилась такая же гениальная идея. Она начинает осторожно и плавно покручивать плечевыми суставами, будто у нее ужасно затекли все мышцы. Вот умничка!

– Кушать хочу! – сиротски протянула я лысому. – Мы почти сутки ничего не ели.

– Покорми их, Майк. – покладисто махнул рукой второй браконьер, а я незаметно подмигнула своей соучастнице.

Добрячек спокойно встает с бревнышка, повернувшись спиной, отходит в сторонку и присев на корточки, начинает копаться в своем бауле. Пора… Хоть душонка в пятки и укатилась, но сдаваться не собираюсь.

Раньше, я уделяла себе время на раздумывания об обычной логике людей. Вот и теперь, остается только удивляться на наших конвоиров: как, вообще, можно быть такими идиотами, чтобы настолько сильно расслабиться? Вот с чего они решили, что две маленькие неофитки ничего не смогут больше выкинуть? Ну вот как? А потом ведь будут чертыхаться и обвинять других, за то, что в очередной раз получили от жизни под дых… Ну… понеслась веселуха!

Одним рывком прыгаю за спину злобного дылды и перекинув свои закованные запястья через свою и его головы, висну всем своим небольшим весом на его глотке, стараясь завалить этого садюгу на спину и заблокировать маркер. Он захрипел и долбанул руками мне по башке, но я уже привычная. Ерунда, уже не очень больно.

Линн вырывает у Вайро маркер и отстреливает зазевавшегося Майка, потом несколькими зарядами угоманивает моего дорогого друга. Вот же сука, здоровый кабан – приходится добавить ему по чугунку ногой, чтобы вырубить. Быстро скручиваем нашим заложникам руки, их же ремнями, привязав к стволам деревьев.

– Тяжелые твари, – устало пыхтит Линн. Пришлось очень повозиться, пока тягали эти туши.

Шустро обшмонав карманы горе охотничков, только горестно вздыхаем, не найдя ключей. Джойс, засранец, наверное, забрал.

– Вот сучки. – зарычал пришедший в себя злыдень. – Доберусь я еще до вас.

– Не хами. – оборвала его Линн строгим голосом. – А то жопой в муравейник посажу.

Какое охренительное зрелище, у Вайро глаза полезли на лоб от таких угроз.

– Девки, вы чего удумали? – услышали мы за спиной. Майк очнулся и пытался сообразить, что тут, вообще, происходит.

– Молчи! – цыкнули мы на добрячка в один голос. Бить его не хотелось ни мне, ни напарнице, так как ничего плохого он нам не делал. – А то тоже огребешь. – Лысый сдавленно прихрюкнул и обиженно затих.

Мы стояли около Вайро предусмотрительно отступив назад, чтобы он не смог достать нас ногами. Тот скрипнув зубами водил выпученными глазами туда-сюда, после чего в его взгляде наметились удивление и паника.

– Девочки, – позвал он, мы к тому моменту устроились на корточках, метрах в трех от него и уминали за обе щеки вытащенные из сумки консервы. – Вы перегибаете палку. Лучше развяжите, пока непоздно.

– Помечтай. – усмехнулась Линн самой настоящей маньячной улыбочкой и облизала ложку. – Нет дорогуша, теперь ты наш пленный. И мы тебя полностью отблагодарим за твое добродушие, отзывчивость и гостеприимство. – Показала она на свое лицо.

– Да ладно… Не буду я вас больше бить. – мужик хорохорился, но видно, что не сомневается в нашем настрое. – Живите на здоровье.

– Спасибо большое, – вежливо поблагодарила я. – Но тебе мы здоровья обещать не будем. Наверное, ты его скоро лишишься.

Выкинув пустую банку, я подошла к костру, выудила из него обугленную с одной стороны головешку и, улыбаясь до ушей, направилась к своему обидчику.

– Ты чего? – заволновался он.

– Девки не дурите. – вмешался добряк, но мы на него не обратили никакого внимания.

– Херней не страдай! – рявкнул Вайро. – Тебе за такие штучки голову оторвут.

– Да кто ж узнает, как мы здесь развлекаемся? – удивилась я.

– Мы же никому не скажем, а вы тем более. – подключилась Линн и, мерзко хихикая, стала потирать ручками, в предвкушении отмщения.

– Что вам надо, дуры? – еще больше разволновался дылда и схлопотал кулаком в ухо.