Текст книги "Алмазная Грань (СИ)"
Автор книги: Extazyflame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
Глава 1. Продолжение
Я и товарки остались смотреть на неприступные двери. Спертый воздух помещения пропах кровью, потом и страхом. А еще спермой. Хотелось зажать нос, чтобы не ощущать этот тошнотворный запах. Потрясение было настолько сильным, что некоторое время в камере стояла гнетущая, мертвая тишина. Никто из нас до сих пор не мог поверить, что все мы заперты здесь – испуганные, голодные, связанные… а теперь и растерявшие все иллюзии по поводу дальнейшего. Где-то капала вода, тишина начала вытесняться перепуганными всхлипами. Девушку, сидевшую рядом, затрясло крупной дрожью. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я подалась к ней, намереваясь утешить, а заодно понизить градус собственного ужаса ощущением единения. Но коротко стриженая брюнетка отшатнулась, недоверчиво втянув голову в плечи.
Наверное, мне надо было сказать, что мы не имеем права раскисать и сдаваться, надо держаться вместе, поодиночке нас быстро переломают… но я не могла выдавить ни слова. Сидела и смотрела на собственные запястья, связанные грубой веревкой. Пальцы начинали терять чувствительность, сырость пробирала до костей. Но это было ничто по сравнению с тем, в каком ужасном положении я оказалась.
Кто-то из девушек протяжно взвыл. Увы, после наглядной демонстрации наказания блондинки никто не кинулся ее утешать и гладить по голове. Пленницы бросали на нее неодобрительные взгляды, кто-то велел заткнуться, а высокая рыжеволосая девица, подскочив, схватила ее за волосы и злобно прошипела:
– Под монастырь нас подвести решила? Глохни, пока я тебе челюсть не сломала!
Девушки одобрительно зашумели, а я поспешила отвести взгляд. Схема сработала. Я могла только догадываться, куда мы все попали, но ясно было одно: реалити со зверским изнасилованием этим зверям прокручивать не впервой. Расчет был верен: не дать нам сплотиться, разъединить, заставить в одиночку трястись, опасаясь за собственную шкуру. Теперь любая запросто заложит товарку, чтобы избежать ужасающей участи.
Я непроизвольно удивилась тому, что даже в состоянии шока и испуга могу дать логическое пояснение приходящему и увидеть то, что скрыто от большинства присутствующих. «Стрессоустойчивость, аналитический склад ума, знание психологии, адаптация и умение находить выход в кризисных ситуациях», – вспомнилась мне выдержка из характеристики, которую университет предоставил крупной компании, впоследствии принявшей меня на должность секретаря-референта одного из членов совета директоров. Я огляделась по сторонам и пошевелила пальцами. Адаптация?! Вы серьёзно?
Девушки начали шепотом переговариваться. Разговоры сводились к одному – куда же мы все попали, при каких обстоятельствах, и что нас обязательно найдут. Я отползла к стене и закрыла глаза. Присоединиться к ним не было ни малейшего желания: я не разделяла их сахарных иллюзий.
«Не найдут! То, как легко вас всех повязали и похитили, говорит только о том, что работала банда профессионалов! И наивно думать, что они оставили следы. Нас никто не ищет!» – вопил внутренний голос, и от осознания его правоты леденела кровь. Похоже, я одна не строила никаких иллюзий. Паника затягивала в темный омут, угрожая лишить рассудка, сжимала черными щупальцами. Я сжала кулаки – веревка больно впилась в нежную кожу запястий, но эта боль отрезвила. От паники легче не станет. Надо попробовать сохранить ясный рассудок, если, конечно, это возможно.
Я не заметила, как задремала. В неудобной позе, озябшая от сырости стены, к которой прислонилась. Полноценным сном это нельзя назвать. Звуки проникали сквозь пелену забытья, фиксировались на подкорке сознания. Лязг двери, грубый мат, отрывистый приказ. Снова лязг. Звуки жадных глотков, пререкания девчонок. И снова тишина.
Проснулась оттого, что кто-то бесцеремонно тряс меня за плечо. Настойчиво, но не грубо. Спросонья я не поняла, где нахожусь, принялась искать одеяло. Руки не слушались. И когда я открыла глаза, реальность буквально ударила в лицо.
Бункер или подвал. Тусклый свет, спертый воздух, сырость. К горлу поступил ком, и я сглотнула, опасаясь, что сейчас отчаяние одержит верх, и я расплачусь или, что еще хуже, начну кидаться на стены и вопить во все горло. Скосила глаза на ладонь с ярко-красными ногтями, поморщившись от ударившего в нос амбре пота и сладких, приторных духов, и лишь после этого посмотрела на обладательницу этих характеристик.
Рыжая. Та самая, что в манере гопницы велела плачущей девушке заткнуться и не создавать проблемы. Меня сразу накрыло волной неприятия и отвращения – в моих глазах именно она была предательницей, трясущейся за свою шкуру. Такая продаст ни за грош.
– Чего тебе?
– На, поешь вот. Еле отбила у этих троглодиток. И вода.
Я посмотрела на пластиковую тарелку, сложенную лодочкой в ее связанных руках. Вопреки ожиданию, это был вовсе не черствый хлеб и не тюремная баланда. Гречка, дольки помидоров и огурцов. У ног внезапной благодетельницы валялось яблоко и пластиковая бутылка с водой. Голодом нас явно морить не собирались.
– Витамины, б**дь. Правильно, кому выгодно превращать нас в засохших скелетов с выпадающими зубами? Таких даже извращенец не купит.
Глава 1. Часть 2
Приборов не было. Я подгребла к себе бутылку с водой. Рыжая, отставив тарелку, проворно скрутила крышку, поморщившись от боли, когда верёвка натянулась. Я принялась пить жадными глотками – надо же, до того и не замечала, насколько сильна жажда. Да и голод давал о себе знать. Отставив бутылку с водой, попыталась зачерпнуть пальцами гречку. Поскольку они едва сгибались, попытка провалилась.
– Сложи ладони, – велела девица, вновь подхватив тарелку за края. – Держи под наклоном, будто пьешь. Иначе не выходит, я пробовала. Кстати, меня Лизкой зовут.
– Вика, – презрение к девице отступило под волной благодарности. Правда, насторожённость никуда не исчезла. Я запрокинула голову, позволяя гречке посыпаться в рот и на колени. Еще теплая, сдобренная сливочным маслом, каша показалась гастрономическим шедевром. Непонятно, сколько времени прошло с тех пор, как меня поволокли в машину и усыпили при помощи вонючей тряпки. С трудом сдержалась, чтобы не набить за обе щеки.
Девушки жались у стен, изредка поглядывая на нас. Никто не разговаривал и не пытался сбиться в группы. Первый этап надлома в действии.
– Где мы? – спросила я, когда вся каша была съедена. Вернее сказать, почти вся, потому что часть упала за пазуху и на платье. Лиза хмыкнула.
– Похоже, что в аду, детка.
Как она умудрялась шутить в таком положении? Для меня это осталось загадкой. Проглотив несколько долек помидора, я ощутила себя сытой. Посмотрела на Лизу пристально, пытаясь понять, что она из себя представляет. Подсадная утка? Провокатор? Претендент на паханшу в камере заточения? Или, может, бунтующий Монте-Кристо?
Блузка с пошловатым вырезом и обилием люрекса, джинсы со стразами. Вещи не самого лучшего качества, явно с китайского рынка. Синие тени и густой слой туши, осыпавшейся на скулы, на лице след размазанной розовой помады. Обычная простушка с претензией на высокий уровень в понимании большинства приезжих из деревень. Серые глаза смотрят бесхитростно и в то же время как-то колко, испытывающе.
– Да что тут понимать? Продадут нас. Как скот на рынке. Попались мы, Вика…
Мне уже стало понятно без слов, что это не захват заложников и не операция по выявлению преступников. Все девчонки были молоды и хороши собой, стройные, симпатичные, на любой вкус. Внутри похолодело. Я видела подобные сюжеты по телевизору. Видела достаточно, чтобы понять: с подобного вырываются лишь единицы, если повезет…
– Так как ты сюда? Тоже модельный бизнес? Обещали подиумы рядом с Наоми Кемпбелл и обложку журнала?
Я покачала головой. Увы, все было запутано. Работой за границей или в модельной сфере могли заманить только бесхребетных дурочек. Я к таким не относилась.
– Меня вообще не должно было здесь быть.
Лизка толкнула меня в плечо.
– А кто должен, б**дь?
Внезапно хрипло вскрикнула одна из девушек, погасив зародившийся конфликт на корню. Мы синхронно повернули голову в ее сторону, наблюдая, как она – совсем еще юная, похожая на школьницу, поднесла связанные руки к шее, стремясь остановить приступ удушья. Лицо покраснело, глаза закатились. Девчонка задыхалась. Причем никто не усомнился в том, что это не симуляция, все происходит на самом деле.
– Ин…а… ор… – прохрипела она, падая на колени, не в состоянии удержать равновесие. Но никто ей не помог. Девушки лишь испуганно вжимались в стену и отводили глаза.
– Придурошная, что ли? – пробормотала Лизка.
Я поняла все буквально в первые минуты.
– Астма у нее. Ингалятор нужен. Черт, зови кого-нибудь, умрет же, задохнется!
Лиза посмотрела на меня, как на полоумную, и даже отодвинулась.
– Борзая? Сама зови!
Похоже, повторять участь блондинки с татуировками никто не хотел. Ни одна из девушек не подошла к задыхающейся товарке, каждая отводила взгляд, словно это могло сделать ее следующей жертвой. Если бы у нас остались сумочки, я бы попыталась найти ингалятор, но все личные вещи отобрали. Забыв напрочь про перепуганных куриц, которых так легко было превратить в трусих, я открыла рот и пронзительно закричала:
– На помощь! Девчонке плохо!
Мой вопль произвел эффект разорвавшейся бомбы. Девчата комично поднимали связанные руки, пытаясь зажать уши, отползая подальше от астматички. А я в тот момент не думала, что меня за нарушения спокойствия могут избить и пустить по кругу. Просто понимала: если на моих глазах умрет человек – только потому, что не хватило смелости его спасти, я не смогу с этим жить.
Ждать пришлось недолго. Топот ног, лязг засова, скрип несмазанных петель – в камеру ворвались трое в балаклавах. Девчонки с воплями шарахнулись к стенам – кто-то отбегая, кто-то ползком. Самый крепкий из церберов подошел к задыхающейся девчонке, замахнулся дубинкой – но его рука замерла. Вовремя рассмотрел побагровевшее лицо и закатившиеся глаза пленницы.
– К Склифе ее. Мигом, уроды! Это на спецзаказе.
Я смотрела, как двое вертухаев поднимают ее – не рывком, а бережно, словно опасаются сломать. Идти сама девочка не могла – хрипела, не в состоянии справиться с приступом удушья. Тогда кто-то просто поднял ее на руки и поспешно вынес прочь. Подобная осторожность сбила меня с толку, особенно после насилия над блондинкой.
– Кто орал, твари? – почти ласково осведомился горилла, поигрывая дубинкой.
Глава 1. Окончание
Я непроизвольно вздрогнула, испытывая острое желание отползти за спину Лизы. Но десятки пар глаз, словно по команде, уставились на меня. Хорошо еще, что не пальцем указали и не заявили в голос.
Но бугай не спешил идти ко мне. Подошел к девчонке, что буквально в угол вжалась, силясь слиться со стеной, и с размаху ударил ногой в живот. Я закрыла глаза, но это не помогло: звуки ударов, плач и стоны девчонок разрывали барабанные перепонки. И когда звук шагов начал неотвратимо приближаться, едва не закричала, инстинктивно сжавшись в ожидании удара.
– Ты, что ли, мартышка?
Огромная лапища накрыла мое лицо, сжав щеку, палец надавил на губы, заставляя открыть рот. Цепенея от ужаса и растеряв всю свою смелость, я открыла глаза. Встретилась с безжалостным, цепким взглядом темных глаз в прорезях балаклавы и не смогла унять приступ панической дрожи.
– Типа четкая… дал бы в награду пососать свой леденец, но пусть главный с тобой разбирается.
Я даже не успела понять смысл сказанного, как Лизка, дура провинциальная, метнулась вперед, оттеснив меня, положив связанные ладони в область паха гориллы.
– Хули она, а не я? Ты слепой?
Губы мужчины исказила ухмылка, о которой леденела кровь. Только рыжая, возомнившая себя роковой обольстительницей, либо не заметила ее, либо восприняла как проявление симпатии. Мне хотелось пнуть ее в спину, предостерегая от опрометчивого шага, но я не успела.
Удар отбросил Лизу к стене. Все произошло настолько быстро, что я не успела прийти в себя. Смотрела, как ее избивают, таская за волосы, жмурилась от воплей. К счастью, долго это не продлилось.
– Я сам выбираю, кого натягивать, ты, падаль! – напоследок припечатал горилла и ушел, заставив всех нас вздрогнуть от резкого лязга двери.
Как и в первый раз, никто из нас не мог прийти в себя довольно долго. Лизка стонала и ругалась матом, обещая вырвать обидчику кадык вместе с членом. Меньше всего мне хотелось, чтобы этот мудак вернулся и закрыл ей рот, поэтому я подошла ближе и потянула за ее связанные запястья.
– Хватит, он ушел. Вставай. Чем ты думала вообще?
Охая, Лизка приняла сидячее положение. Внешне она не пострадала. Все верно, никто не собирался портит товар, то есть нас.
– Я бы ствол у него выхватила, всех спасла…
– Да перестань заливать! – мне стало мерзко оттого, что она пытается прикрыть собственную дурость и стремление выслужиться пафосными благородными намерениями. – Скажи уже как есть, решила улучшить свое положение, отсосав у вертухая. Только татуированной минет не помог!
Лизка бросила на меня злой взгляд:
– И да, я бы отсосала! Но он, по ходу, пиндос. А ты благодари, иначе сейчас бы глотала по самые гланды вместо «спасибо»! По ходу, ты решила, что тут голубой огонек? Вика, просыпайся. Это торгаши мохнатым золотом! Нас всех отправят в бордель, пока мы не передохнем от обилия клиентов!
– Откуда такие познания? – спросила я, стремясь подавить волну ужаса, грозящую унести рассудок. От слов Лизы хотелось взвыть – я понимала, что она права.
– Да меня уже не в первый раз пытаются загрести. То моделью, то няней в Турции. А тут, блин, попала. Подруга, сука, пишет – загремела на больничную койку, слетай вместо меня хостес на вечеринке поработать. Я и прилетела, а мне сразу в раздевалке – мешок на голову, и сюда… если бы я только подумать могла!
Никто из нас не мог подумать о том, где его подстерегает подобная участь. Я хотела было сказать Лизе, что с ее внешностью – яркими рыжими волосами, не знавшими окрашивания, и большими глазами она лакомый кусок доя мужиков, но промолчала. Кто из девушек с высокими внешними данными думает не о сотнях разбитых сердец или хотя бы кошельков, а о том, что их обязательно похитят торговцы живым товаром?
– Сколько тебе лет? – сейчас, когда с нее сбили спесь, Лиза казалась почти подростком.
– Двадцать будет в ноябре. А тебе?
Я непроизвольно окинула взглядом девчонок. Остальные выглядели еще младше. Как я, вашу мать, здесь оказалась?!
– Двадцать пять. И не смотри на меня так, сама в шоке.
Где-то с полминуты мы молча смотрели друг на друга. Лиза – недоверчиво, пристально, будто пытаясь найти на моем лице первые признаки старения, а я с удивлением – в двадцать лет я боялась первая подойти к мужчине, не то, что лезть к нему в брюки! Рыжая казалась опытнее и разбитнее на полжизни по сравнению со мной.
– Да как же тебя? У них после двадцати пяти выходят на пенсию. Но ты не выглядишь на свой возраст. Я думала, ровесницы.
– Я сама не понимаю. Ошиблись, наверное.
– Вик, я так и не отключилась, пока меня везли в этот хренов сарай. Слышала, как они кому-то звонили, много раз. Думала, адрес проскочит или иная зацепка, а может, на заправке где станут, и дам деру… так вот, они знаешь как меня называли? «Рыжий лот». Упоминали заказчика. И не только обо мне говорили. Была еще «Лот для дефлоратора» и «Лот красный свет». Последнее я не поняла, но в ходе разговора догадалась, что они говорят о девчонках. То есть не бывает случайностей, понимаешь? На каждую из нас поступил заказ. Вряд ли ошиблись, скорее, кто-то спецом заказал постарше с твоей внешностью. И знаешь, мы вроде как в лучшем положении.
– В лучшем положении? Как это может быть лучшим?
– Нас не будут подкладывать под всех подряд в дешевом борделе. Для заказчиков берегут.
– А татуированная? Ее не особо пожалели.
– А кто об этом узнает? Ее, может, выходят за это время и прям как новую в койку к тому толстосуму положат. Мы ж не знаем, что и как. Но хрен с ним. Ты как сюда попала? Ладно, меня заманили, еще и подругой прикрылись.
Я невесело усмехнулась. Наверное, в тот момент, сбросив панику и шок окончательно поняла, кто именно и каким образом помог мне оказаться в этом гнилом месте…
Глава 2. Часть 1
Глава 2
– Виктория, это преступление – так великолепно выглядеть каждый день! – голос босса заставил меня вздрогнуть и промазать мимо кнопки «старт». Принять факс вышло только с третьего раза. Взять себя в руки – вообще с четвертого.
– Доброе утро, Валерий Тарасович, – я подняла голову и ощутила, как в животе порхают сотни бабочек. Бабочки любят цветы. Особенно такие кремовые розы, как в букете. Вот если бы мне подарили подобный…
– Это вам. Сегодня ровно полгода, как вы стали украшением компании и моим личным помощником. С вами приятно работать, Виктория.
Приемная поплыла перед глазами, от удовольствия я едва успела погасить счастливую улыбку восторженной девчонки, удостоившейся внимания прекрасного мужчины. Смотрела в светлые глаза своего босса, не в силах отвести взгляд, и теряла остатки самообладания.
Когда ровно полгода и два дня назад я появилась в кадровом департаменте крупнейшей компании, занимающейся ювелирным бизнесом, не верила, что удача улыбнется и меня возьмут на работу. Мне казалось, что сюда простым смертным путь заказан. Устраиваются либо родственники и друзья начальников, либо те отчаянные, кто готов выложить сумму в размере своей годовой зарплаты за возможность работать в столь крутом месте. Потом я узнала, что здесь с головой хватало и тех, и других. Я же, хоть и в совершенстве владела английским и немецким, знала основы делопроизводства и могла смело претендовать на должность кризис-менеджера, была лишь одной из большинства соискательниц. За эту должность боролись выпускницы более преступных вузов с сотнями бизнес-тренингов за плечами, к тому же с такой внешностью, что проигнорировать их мог только слепой. И я не знаю, как сложились звезды, и что разглядел главный менеджер по подбору персонала, но должность досталась мне.
К слову, это была адская работа. Ненормированный рабочий день, иногда отсутствие возможности пообедать, огромный объем работы, необходимость быстро вникать в курс дела, потому как никто не собирался ждать, пока я разберусь в принципах работы. Но я не зря мечтала о должности кризисного менеджера, поэтому, подчас выбиваясь из сил, делала свою работу и изучала структуру департаментов, их взаимодействия, основные проблемы – все, что должно было пригодиться. Пригодится тогда, когда я предоставлю своему боссу план по ликвидации недочетов и ряд оптимальных решений, касающихся внутреннего уклада кампании.
Но даже не это было основным аргументом, чтобы я терпела выматывающий график. Судьба наградила меня шефом, о котором мечтают все без исключения секретарши. Молодым, стильным, симпатичным, даже очень, тактичным и баснословно богатым. Правда, не так давно, но уже безнадежно женатым, но все же…
– Докладывайте, – вывел меня из задумчивости его слегка ироничный, приятный голос. Так ненавязчиво и тактично Валерий Тарасович прервал мой полет в облаках. Я кивнула, прогоняя отголоски смущения.
– Ковалев подтвердил ужин в воскресенье. Иваненко-Стоцкая просит аудиенции в ближайшем месяце. Гурьев хотел обсудить дальнейшее сотрудничество. В десять у вас совещание с руководителями отделов, в 18.00 – селектор с главой правления. Годовщина брака у заместителя прокурора Литовченко, жену зовут Светлана.
Оттого, как лаконично, четко, без запинки изложила рабочие моменты, на сердце стало тепло. В такие моменты я ощущала себя безупречной деловой леди, забывая о снисходительном ярлыке «секретарша» или «девочка на побегушках». Воображение рисовало стремительный карьерный взлет, восхищение вышестоящего начальства и приятные бонусы от нового положения.
– Отлично. Что еще?
А вот сейчас мне предстояло сыграть ва-банк.
– По недосмотру отдела логистики партия платиновых заготовок отправилась в Донецк вместо Алма-аты…
Губы шефа сложились в жесткую линию. Я поспешила завершить доклад:
– Взяла на себя смелость скоординировать Сергея Павловича с отделом международных соглашений. Покупатель согласился оплатить данный вид товара, таким образом, имела место быть двойная отгрузка. Вопрос решен.
Мой голос слегка дрожал. За полгода работы в компании я знала, что меня могут как и похвалить за проявление инициативы, так и высмеять, отругать, а то и вовсе наказать. Но я была одержима желанием однажды оставить должность помощника руководителя позади и занять более весомую. Того же кризис-менеджера, о котором говорили едва ли не с восторгом, но не знали, где отыскать, так как у нас пока что подобный кадровый резерв отсутствовал напрочь. Хотелось верить, что однажды меня заметят.
Валерий Тарасович улыбнулся. Напряжение ушло из его светлых глаз.
– Вика, вы не референт. Вы – клад.
Кажется, я выдохнула от облегчения. Еще одна ступень, приближающая к повышению, преодолена. Долой опасения. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
– Приготовьте мне черный кофе и вызовите Иру Гурову. Ни с кем не соединяйте до завершения совещания. И ещё. Вы прекрасно выглядите, Виктория. Мой рабочий день начинается с прекрасного.
Я смотрела, как он исчезает за дверями своего кабинета – темными дубовыми дверями с золотой таблицей: «Ивлеев Валерий Тарасович. Совет директоров». Статная фигура, добротный деловой костюм, улыбка, от которой все внутри трепетало… устоять перед его обаянием не мог никто, да и, по-видимому, не хотел. Не избежала этой участи и я.
Сдерживаясь, чтобы не начать напевать себе под нос, я подошла к кофе-машине, подставила чашку и выбрала режим «эспрессо». Позвонила по внутренней линии в отдел аналитики, вызвав начальницу к Ивлееву. Затем набрала в вазу воды, невольно залюбовавшись, как красиво стали розы в прозрачный стеклянный куб. Вдохнула их аромат, закрыла глаза, представив, как лепестки падают на шёлковое постельное белье, а пальцы Валерия развязывают виндзорский узел галстука, чтобы…
Трель телефона не позволила фантазиям унести за точку невозврата. Выслушав собеседника и соединив его с нужным отделом, я невольно задумалась: почему, черт возьми, такая неглупая, амбициозная, инициативная девушка, как я, до сих пор работает автоответчиком?
Снова звонок. Я подавила вздох. Рано, рабочий день только начался.
– Компания «СкайЛюкс», Виктория. Слушаю вас.
В трубке раздался шорох, затем грубый женский голос:
– Это я тебя слушаю. Соедини с Ивлеевым.
Что ж, подобных индивидуумов, как ни прискорбно, большинство – для них секретарь нечто сродни официантке, а то и девочке для битья. Сколько оскорблений, пафосных заявлений, и нравоучений я выслушала за время работы на своём посту! К этому невозможно привыкнуть. Референт – щит своего шефа, она принимает первую волну негатива на себя. Таков закон.
– Прошу прощения, как вас представить?
На миг возникло ощущение, будто телефонная трубка бьёт током от презрения со стороны абонента.
– Что? Представить?! Любимая женщина, Катерина!
Жена Валерия Тарасовича. О его молодой супруге в женском коллективе ходили сплетни, верить которым мне никогда не хотелось. И вот, впервые за все время работы, я слышу ее голос. Манеры, что и говорить, не самые хорошие. И сейчас будет очередной виток пренебрежения…
– Катерина, мне очень жаль, но Валерий Тарасович категорически запретил соединять его с кем бы то ни было. Он свяжется с вами после совещания, либо же вы можете позвонить ему на мобильный…
– Догадаюсь без тебя! – злобно прошипела любимая женщина Ивлеева, бросая трубку. Перед этим я услышала отборный мат.
Настроение грозило скатиться в минор после подобного инцидента, но, если я метила на должность кризис-менеджера, надо было тотчас же нивелировать последствия стрессов. Поэтому я провела пальцами по лепесткам роз, а затем отнесла кофе шефу. Сообщила вскользь, что звонила его жена, и была настойчива, но он лишь кивнул. Я сделала все, от меня зависело – он сам решает, говорить с ней сейчас или вовсе дома.
