Текст книги "Няня для балбеса (СИ)"
Автор книги: evsora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)
Единственный страх, который красной нитью пронизывал беззаботную жизнь девушки – что Пит в ней усомнится, а у нее не будет доказательств в свою пользу, он ей не поверит и бросит. Поэтому Китнисс ВСЕГДА вела себя очень аккуратно. Помня о гипертрофированной ревности парня – не позволяла себе даже намек на флирт. Зная об усиленной еще в десять раз этой же ревности, направленной на Гейла, все разговоры с ним вела в присутствии любимого. И вот как… как она допустила такое?
Они всегда предохранялись. ВСЕГДА. Без исключения. Обсудив совместное будущее, оба решили, что для детей рановато. И дело даже не в том, что до окончания университета оставалось меньше, чем полгода. Просто они хотели сначала немного пожить для себя самих, пожениться без подталкивания в спину сроком и без пальцев, тыкающих в округлившийся животик невесты. По любви, а не по необходимости. Поэтому они не рисковали со всеми этими “неподходящими днями” и “клянусь, я смогу вовремя остановиться”. Старые добрые презервативы казались самым надежным и действенным методом. Да, были этих два процента, которые только добавляли каплю адреналина в кровь молодых людей. Всего два процента. Целых гребаных два процента.
Китнисс прекрасно понимала, что ей просто не повезло. Ну кому, как ни ей, было точно известно, что в ее жизни за последний год был только один мужчина. Во всякие бредни с залетом от ободка унитаза она не верила, так что была уверена, что беременна от Пита. В принципе, она бы даже не расстраивалась – она точно знала, что любит Пита так, как не сможет полюбить никакого другого мужчину на свете, и она была бы счастлива родить от него ребенка – мальчика или девочку – не важно, этот ребенок УЖЕ имел личное место в ее сердце. Но. ОНИ. ВСЕГДА. ПРЕДОХРАНЯЛИСЬ. И Питу, как непосредственному участнику процесса, это было известно.
Отложив тест с положительным результатом на полку, Китнисс решила ненадолго абстрагироваться от проблемы. Вышла на кухню, достала турку и… зависла с полной ложкой молотого кофе в руке. Очень хотелось бы, чтобы это был просто страшный сон, чтобы ей просто показалось, она перенервничала из-за отсутствия Пита, грохнулась в обморок – а это только результат работы ее неадекватного воображения, которое использовало чуть ли не самый сильный ее страх для создания альтернативной реальности в ее голове. Да, конечно, так и есть. Рука с ложечкой дернулась, и пару коричневых крупинок просыпалось на стол. Но… А если нет? Какой тогда, к черту, кофе?
С тяжелым вздохом был заварен ромашковый чай. Он, в любом случае, будет полезней. Да и успокоиться не помешает.
Потягивая медленными глотками напиток, девушка вернулась в комнату и бросила взгляд на полку. Нет, не показалось. Тест с довольным видом лежал все на том же месте. Лучше бы он провалился.
Может, подействовал успокаивающий чай, может, мозг, оберегая ребенка, закрыл сильные переживания за семью замками, заставляя будущую маму держать себя в руках, но Китнисс успокоилась. Даже немного расслабилась, позволяя себе абстрагироваться от тяжелых мыслей, тараном пробивающихся через подкорку. Ее спокойное, радостное будущее рушилось, погребая под обломками мечты о долгой совместной жизни с любимым. Пит не поверит – это раз. Наорет на нее, бросит в лицо сумку с вещами и заставит убираться из его дома и из его жизни – два. Она останется одна, с ребенком на руках и отвратительными перспективами – три. Но четвертый, пятый, шестой и все последующие пункт были не такими угнетающими и крутились вокруг того, что у нее будет ребенок. Любимый ребенок. От любимого мужчины. А это не так уж и мало.
Пит нервно барабанил по рулю пальцами. Чем ближе был родной дом, тем быстрее и громче отстукивали руки нервный ритм нетерпения. Эта поездка в первый, занявшая целых два дня, была необходима отцу, поэтому Питу скрепя сердце пришлось согласиться и отправиться на переговоры, пожертвовав своими законными выходными. Правда, он хотел отказаться. Конечно, он с большим удовольствием провел бы это время с любимой девушкой, даже если бы она заставила его заниматься дипломной работой, но они делали бы это вместе. Он имел бы возможность видеть ее не через экран телефона, разговаривать с ней, обнимать плавные изгибы талии, гладить по теплой коленке… Чертыхнувшись, Пит заставил себя сосредоточиться на дороге. Осталось немного, но он так сильно соскучился, что последние километры до дома уже не сдерживал ногу, которая “незаметно” все с большей силой нажимала на газ.
Поставив машину в гараж, Пит на секунду приостановился, чтобы выровнять дыхание и сердцебиение. Нет, его реакция на эту девушку – это определенно ненормально. Она стала не просто любимой, она стала по-настоящему необходимой. Расстаться с ней – это как перестать дышать. И тело, и мозг еще какое-то время просуществуют, но жизни в них не будет. Учитывая, что разлука длилась целых два дня, Питу срочно нужно было прикоснуться к живительной струе и хорошенько, во всю силу легких, вдохнуть.
Перескакивая через ступеньку, парень взлетел на второй этаж и остановился перед дверью. Немного пригладив торчавшие во все сторон волосы, которые он неплохо потрепал за длинную дорогу, парень недоуменно прислушался. В комнате, как и во всем доме, стояла тишина. То, что отец крепко засел в своем кабинете, или уже даже отправился в постель – Пит мог представить и понять. Но где его милая? И почему она не вышла встретить его? Он не очень заботился о сохранении тишины, когда с размаху открывал дверь и бегом взлетал по ступенькам. Тяжелое предчувствие сжало грудную клетку и остановило руку, тянущуюся к двери в комнату. Может, он ей надоел и она ушла? Бросила? “Или пошла в душ? Или уснула и посмела быть не в курсе, что у тебя тут паранойя разыгрывается от одной только тишины?” Внутренний голос вовремя вытащил Мелларка из болота отчаяния, в которое он сам себя начал погружать. Благодарно ему кивнув, Пит стряхнул наваждение и толкнул дверь. Все-таки он слишком зависит от этой девушки, и пора уже с этим что-то делать. Что конкретно собирался сделать парень, было понятно по тому предмету, который он уже несколько месяцев перекладывал из кармана в карман. Естественно, держать и не отпускать.
Китнисс сидела на краю кровати и судорожно дышала, как будто только что закончился самый сложный и длительный марафон в ее жизни. Только вот красные щеки, по которым были размазаны горькие слезы, намекали на то, что не в беге дело. Взгляд парня метнулся вниз, отмечая наполовину заполненную сумку, из которой весьма пикантно и красноречиво торчала лямка от лифчика. Или все таки в беге, только от него?
– Китнисс?..
Он постарался, чтоб его голос прозвучал как можно мягче и спокойнее, чтобы не спугнуть девушку, по паническому выражению лица которой можно было понять, что она уже созрела натворить глупостей. И все равно от своего имени, произнесенного любимым голосом, она дернулась и зажмурилась.
Нет, все-таки нельзя было оставлять ее одну. Результат на лицо: что-то недослышала, недовидела, передумала и готова пуститься во все тяжкие с чемоданом наперевес. Знать бы еще, что спустило тетиву…
Пит внимательно осмотрел несчастную, заплаканную девушку, быстро обшарил глазами все углы комнаты. Все на месте, ничего лишнего. Кроме, конечно, ее вещей, небрежно закинутых в чемодан.
– Милая, что случилось?
Не дождавшись ответа, Пит медленно начал переставлять ноги в направлении места дислокации Кит. Чувствуя себя глупым котом, он приподнимал ногу, немного зависал в таком положении, а потом тихонько ставил ее уже ближе к своей цели. Он хищник. Тогда почему же так страшно при виде своей “жертвы”?
Видимо, почувствовав движение в свою сторону, Китнисс резко поднялась с места и, чуть пошатнувшись, отошла на несколько шагов в сторону. Досадливо цикнув, Пит остановился и замер.
– Милая моя, ты не поделишься со мной, что произошло? – Внимательные голубые глаза следили за серыми, пытаясь прочесть в них ответ на самые главные вопросы: “Что делать?” и “Кто виноват?” – Может, что-то с мамой? – От этого предположения он испытал двоякие чувства: с одной стороны, он прекрасно знал, как беспокоится Кит о своей матери, как корит себя, что находится далеко (хотя миссис Эвердин чувствовала себя живее всех живых, как подросток, лишившийся строгой родительской опеки, и вела себя соответственно), как будет переживать, если с ней что-то случится. Но, с другой стороны… Пита отпустило, потому что собранная сумка означала неожиданную поездку в двенадцатый, а не неожиданный разрыв их отношений.
– Пит, нам нужно серьезно поговорить.
И все. Таким холодным, отстраненным тоном. Дело точно не в маме, дело в них. Или в нем? Парень начал судорожно вспоминать, что он такого успел натворить за последнее время. Или… она как-то узнала о..? Черт бы побрал этого Финника! Нечего было ему рассказывать, у него на почве скорой свадьбы мозги совсем поплыли!
– Д-да, д-давай пог-говориммм… О чем, дорогая?
Сапер на минном поле. Именно так чувствовал себя парень, пробираясь через дебри своего воображения, которое рисовало картины всех возможных исходов этого разговора. И почему первоначальный вариант с ее бросанием на его шею и жаркими поцелуями теперь стоял в конце списка, а не первым, как предполагалось ранее?
– Пит. Мы с тобой договаривались обо всем разговаривать, прежде, чем делать выводы. Но… я не могу, понимаешь? Это слишком сложно, слишком много для меня! – У Китнисс опять потихоньку начали прорываться истеричные нотки, жаль только, не начал прорываться смысл.
– Конечно, тебе не нужно все тащить на своих плечах. Давай мы сядем, успокоимся и разделим что-то “это” на двоих, тебе станет сразу легче! – Пока мысли метались с одного ужасного варианта на второй – еще хуже, – Пит опять начал медленное продвижение вперед. Сейчас главное было даже не разобраться в причине истерики, а не дать девушке убежать. Пит с тоской подумал о наручниках, которые лежали на самой верхней полке шкафа, чтобы Кит случайно на них не наткнулась. Он еще не осмелился предложить ей использовать что-то подобное, пока только прощупывал почву на интерес к секс игрушкам, и в тот момент наручники, обвитые милым розовым пушком, показались ему самым безобидным вариантом. Но сейчас он готов был использовать их по прямому назначению: пристегнуть ее руку к батарее и не отпускать девушку, пока они не поговорят и не разберутся во всех страхах и проблемах. А потом, возможно, и по переносному. Только, если он метнется к шкафу, это освободит выход из комнаты, и Китнисс со скоростью бронепоезда бросится к нему, в этом Пит не сомневался. Поэтому приходилось уповать на собственное красноречие, которое сейчас, к сожалению, отсутствовало. Гуляло где-то, наверное. Возможно, вместе со здравым смыслом Китнисс.
– Это из-за Милены? – Перебрав все возможные варианты, Пит остановился на самом, по его мнению, очевидном. – Я представляю, как это выглядело со стороны, и как тебе могли об этом рассказать, приукрасив все в десятки раз… Но я не виноват, честно! – Мелларк начинал задыхаться, потому что по мере расширения ее глаз, наполненных удивлением, говорить приходилось все быстрее, чтобы она не перебила. – Она сама на меня бросилась, мне еще Коул из торгового отдела помогал отлепить ее от моего несчастного лица! А больше ничего не было, клянусь!
Странно, но Китнисс, которая явно слышала об этом конфузе впервые, не уделила должного внимания прилипучести некоторх работниц Джона Мелларка, которые тонко намекали на то, что не прочь сменить фамилию на созвучную с местом их работы. Хотя, после этого сумбурного признания, испуг немного пододвинулся, освобождая место для злости.
– Нет! Это потому, что я беременна! – Она припечатала своим заявлением Пита к месту и отвернулась к окну, через которое в наступившей темноте все равно ничего не было видно.
– Ты… что? – Пит недоверчиво осмотрел ее стройную фигурку и вперил взгляд в ее затылок. – В смысле, у тебя будет ребенок? – Пожалуй, Пит понимал, что звание человека года, задающего самые тупые вопросы своей беременной девушкой, в этот раз по праву достается ему, только остановиться не мог.
– Да. – Что еще Китнисс могла сказать, кроме этого короткого слова? Она прекрасно услышала его “у тебя”. Не у них будет ребенок, а у нее. Осознание этого заставило ее еще раз сдавленно всхлипнуть и всем корпусом отвернуться от любимого парня. Бывшего любимого парня.
– Эмм… Поздравляю? – Пит неуверенно почесал затылок, тоже не находя достаточно слов, чтобы выразить то, что творилось на душе.
Ребенок. У них будет малыш! Маленький человечек с маленькими ручками и маленькими ножками, миниатюрными пальчиками, которыми он будет тянуться к огромной руке своего отца и серыми глазами, которыми он будет радостно смотреть на огромный мир! Маленькая копия Китнисс, которой он не сможет позволить использовать свои ножки, потому что будет все время носить ее на руках!
Пита буквально подкинуло от наполнившего душу восторга. Он подхватил не успевшую даже ойкнуть зареванную девушку и поставил ее на край кровати. Глядя на любимую снизу вверх, провел руками по ее животику и уткнулся носом в мягкую грудь, чем выбил еще один непроизвольный всхлип.
Видимо, он что-то упустил. Почему она плачет? Да, они пока не планировали детей, но раз уж так получилось, он уже готов подарить будущему чаду часть своей любви, не забывая, конечно, о маме этого совершенства (ведь только совершенным может быть ребенок, рожденный в любви). Неужели… она не хочет его? Пит еще раз внимательно всмотрелся в глаза, которые Китнисс мгновенно перевела на стену позади него.
– Китнисс, я очень рад… И… скажи мне просто… Ты не рада? – Только сейчас он обратил внимание на то, что, пока его руки сжимали любимое тело и гладили ее талию, ее руки продолжали безвольно висеть вдоль туловища.
– Ты рад? – В глазах появилась нотка недоумения, но они продолжали буравить стену. – И ты уверен, что ребенок твой?
Вот черт, это был удар ниже пояса. Пит даже не заметил, когда успел разжать руки и сделать несколько шагов назад. Дальше, еще дальше, только бы не стоять рядом с ней.
Как? Когда и с кем? Черт, черт, черт! Как Пит мог такое допустить? Раньше нужно было думать о наручниках. Запереть ее дома и не отпускать из постели, пока не была бы беременна от него. Он ведь так ей верил, доверял! Да и… это же Китнисс, она просто не могла ему изменить. Или могла? Мозг готов был взорваться от страшных догадок. Кто-то из университета? Или с работы? Да и какая, вообще, разница! Как бы сильно Пит ни любил ее, как бы сильно в ней ни нуждался – такое он простить не мог. Повинуясь скорее привычке все уточнять, чем необходимости удостовериться, Пит произнес следующую фразу почти шепотом, и если бы не напряженная тишина, застывшая в комнате, Китнисс его даже не услышала бы. Но даже Лютик в это время застыл каменным изваянием, поэтому девушка все же разобрала слова.
– А он не мой?
– Твой.
Ну вот опять. Диалог глухого с немым. Пит вскинул глаза, пытаясь все-таки уловить крупицу смысла в происходящем. Конечно, он был наслышан о женкой логике и последовательности, но всегда гордился, что на него обратила внимание самая здравомыслящая представительница женского рода. И вот теперь его представление об этой девушке рушилось, обещая погрести под своими обломками их любовь. Но так легко сдаваться он был не намерен.
– Тогда я ничего не понимаю. – Пит запустил руки в волосы, окончательно растрепав некогда приличную прическу.– Ты мне изменяла или нет?!
Во взгляде блондина смешались надежда и отчаяние, отчего Китнисс опять захотелось хорошенько пореветь, спрятавшись предварительно под кровать.
– ААА! – Она зеркально отразила позу парня, спутав свои длинные волос в воронье гнездо. – Нет, никогда. Но ты понимаешь? – Глаза пришлось зажмурить, потому что из-за слез все равно видно ничего не было. – Нет, ты не понимаешь. Мы предохранялись! А я беременна! А ты не поверишь! И я буду одна воспитывать нашего малыша! А он никогда не увидит папуууу! – Рыдания достигли своего апогея, превратившись в какой-то нечленораздельный вой, захлебнувшийся после фразы “Ты меня не бууудешь больше любииить!”
– Ну что же так сразу? – Пит неуверенно отодвинул руки нервной девушки от ее многострадальных волос и начал аккуратно их распутывать. С одной сторон, это помогало успокоить разбушевавшуюся даму сердца, а со второй – успокаивало его самого.
Наконец перед Питом начала вырисовываться картина происходящего. Китнисс беременна – это раз. И еще какой раз! (Все-таки Пит был чертовски доволен собой!) Она думает, что он не поверит, что этот ребенок его – два. Вполне себе весомое два, с которым придется хорошенько поработать. И она не понимает, как могла залететь, если они всегда предохранялись – три. А вот по поводу этого пункта… Пит искоса посмотрел на девушку и перевел взгляд на Лютика, который с совершенно спокойной моськой вылизывал собственную лапу. Видимо, ответственность за произошедшее ляжет только на плечи парня, потому что кот явно не собирался брать всю вину на себя.
– Я тебя люблю. – Произнесенная фраза должна была хотя бы заставить девушку обратить внимание на говорившего, но она только больше насупилась, видимо, думая, что любви теперь недостойна. – И всегда буду любить. – Питу все же пришлось наклониться, чтобы словить ускользающий взгляд. – И я верю, нет, вернее, знаю, что ты беременна от меня. – Вот теперь искорки интереса зажглись в серых глазах и Пит удовлетворенно улыбнулся, надеясь, что после объяснения у него останется хотя бы парочка целых зубов. Все таки беременная женщина, гормоны и все такое… Мало ли, что тяжелое попадется ей под руку?
– От-ткуда? – После продолжительного плача дыхание никак не хотело успокаиваться, выдавая нервное заикание вместо полноценной речи.
– Видишь ли… – Пит провел рукой по шее, собираясь с мыслями и немного отошел в целях безопасности. – Помнишь, Лютик со скуки устроил в комнате погром? Он тогда еще цветок развернул, который тебе Энни подарила. – Пит неуверенно улыбнулся, пытаясь намекнуть, что история, все же, забавная, и убивать рассказчика раньше времени не стоит. – Так вот… Тогда я пришел сюда первым и, чтобы не напрягать тебя, решил самостоятельно ликвидировать последствия кошачьего разгула. А ты ведь знаешь, наш Лютик так любит играть со всем шуршащим и блестящим, ха-ха. – Натянутый смех был сейчас крайне неуместен, и Пит понял по глазам возлюбленной, что терпение уже на исходе. – С таким, например, как упаковка от презервативов, которые лежали в незадвинутой шуфлядке, в которой я утром искал запасную зарядку для телефона. И он их, видимо, ловил когтями, потому что, когда я пришел, они валялись по комнате в весьма плачевном состоянии. И, чтобы успеть убрать до твоего приходя, я просто запихнул все обратно в шуфлядку а потом – представляешь! – совершенно забыл выбросить! – Выпалив последнюю фразу на одном дыхании, Пит глупо улыбнулся и отступил еще на шаг от девушки.
– То есть, ты хочешь сказать, что те презервативы, которые Лютик проткнул своими когтями, остались в тумбочке? – Его маневр не остался незамеченным, и Китнисс многозначительным взглядом оценила расстоянии между ними. – И в последнее время мы пользовались ими, когда занимались… сексом? – Пит хмыкнул, как и всегда, когда Кит не могла произнести слово “секс” не покраснев, но тут же сделал вид, что просто пытался кашлянуть, причем не очень удачно. – И много он вытащил? – Мелларк и сам не понял, как она так незаметно загнала его в угол, но прекрасно понимал что теперь ему никуда не деться от грозно возвышающейся над ним Эринии.
– Эмм… все? – Хотелось бы, чтобы его голос звучал не как блеяние новорожденного барашка, но ничего не поделать, вышло именно так. Причем ягненок, походу, прекрасно знал, что в ближайшее время его ожидает вертел.
– Пит! – Руки со всей силы придавили его плечи к стене, а от громкости крика его сейчас должно было обдать волной ветра. – Ты! Ты… безответственный! – У Китнисс на языке крутилось несколько крепких эпитетов, которые заслуживал ее непутевый бойфренд, но она старалась не забывать, что, все же, любит этого оболтуса. – Ты хоть представляешь, сколько всего я успела передумать, пока тебя не было! Я уже решила, что мой ребенок останется без отца, что ты не поверишь мне, что я тебе не изменяла, и бросишь!
– Наш ребенок, Китнисс. – Пит рискнул положить руки на плечи девушке, а потом и крепко обнять ее, прижимая к себе бережно, но уверенно. – Наш ребенок будет расти в самой крепкой и любящей семье.
На последних словах Кит застыла, прижатая к теплой мужской груди, и несколько раз моргнула, пытаясь понять, не померещилось ли ей последнее слово.
– Ты сказал “семье”? – Прижимая голову Китнисс к своему плечу и не давая ей увидеть страх, написанный на его лице, Пит пробурчал что-то, отдаленно напоминающее “Угу”. – Ты хочешь жениться на мне только из-за ребенка? – Парень больше оторопел не от того, какой вопрос был задан, а от того, каким тоном – серьезным и печальным.
– Нет! Я не хочу на тебе жениться! – Пит зажмурился, понимая, какую чушь начал нести из-за волнения. – То есть, не только из-за ребенка! Я хочу жениться на тебе потому, что люблю тебя! – Видя недоверчивый взгляд девушки, Пит нашарил в кармане кольцо, которое моментально начало жечь ладонь, и протянул его девушке. Рука сильно дрожала, норовя сбросить украшение на пол, а глаза смотрели на Кит с такой надеждой… – Я так боялся, что ты откажешь, что носил это кольцо в кармане уже два месяца, не решаясь сделать предложение. – Уж лучше бы Финник проговорился, по крайней мере тогда у его девочки не было бы такого недоверчивого взгляда.
Китнисс переводила внимательный взгляд с кольца на лицо парня и обратно. Звучало правдиво, да и откуда еще у него тогда кольцо?
– А теперь ты не боишься, что я тебе откажу? – В голосе девушки появились лукавые нотки, которые должны были насторожить парня, но он был слишком увлечен страхом, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
– Нет, конечно! Ты точно согласишься, хотя бы из-за ребенка! – Пит был доволен тем, как перевернул ее же глупую фразу.
– Ладно, допустим, я рассмотрю твое предложение. Но только после того, как оторву хвост одному наглому кошаку, – Пит сочувственно покосился на Лютика, внимательно следившего за их разговором, – и узнаю, что там с Миленой. – Китнисс смотрела мстительным взглядом на парня, который вмиг растерял все самодовольство и краску с лица.
Лютик же, совершенно не обращая внимания на угрозы своему хвосту, не сводил взгляда с руки хозяина. В прошлый раз все вышло более, чем замечательно, и хозяйка наоборот должна была сказать спасибо и накормить его чем-нибудь исключительным за его помощь в переходе их отношений на новый уровень. Но с этим он разберется потом. Сейчас же его расширившиеся и почти скрывшие радужку зрачки неотрывно следили за новой игрушкой. Такой блестящей… Такой круглой… Представив, как увлекательно будет катать ее по полу, кот даже зажмурился, но тут же распахнул глаза вновь, приняв решение. Его изрядно потолстевшая в последнее время тушка припала к земле, уши загладились назад, дабы не нарушать аэродинамику, а задние лапки начали нетерпеливо притоптывать, готовясь к прыжку. Прикинув своим кошачьим умом идеальный угол и сдвинувшись немного вперед, Лютик со всех сил оттолкнулся и, схватив в зубы желаемую вещь, рыжей тенью прошмыгнул под кровать.
– Лютик!!! – Удивительно, насколько синхронно умели орать эти двое. Никто из них не успел среагировать, и теперь оба ошарашенно смотрели на кота, засевшего под спасительной мебелью. Кровать была достаточно высокой, чтобы под нее легко проскользнул кот, но слишком низкой, чтобы под нее мог залезть человек. Выманить кота и заставить его вернуть то, что взял? Любой кошатник подтвердит, что задача невыполнима.
Прекрасно понимая, что теперь точно не избежать наказания, кот не спешил покидать укрытие. Выпустив из зубов добычу, он несколько раз катнул ее по полу и, не найдя ни одной достойной щели, в которую можно было бы загнать сверкающую драгоценность, опять взял ее в зубы. Выходить Лютик пока не собирался, потому что две пары глаз, следившие за ним снаружи, обещали ему все круги ада, помноженные в несколько раз.
– Ну и ладно, все равно ты не хочешь становиться моей женой… – Похоже, Пит смирился с поражением на всех фронтах. Пускай хоть кому-то это кольцо принесет радость.
– В смысле – не хочу? – Голос девушки, которая уже успела подняться с колен и упереть руки в бока, поднялся на октаву выше. – Пит Мелларк, ты что, решил соскочить? – Она ткнула в опешившее лицо парня, продолжавшего опираться на руки перед кроватью, пальцем и подозрительно сощурила глаза. – Признавайся, ты в сговоре с этим мохнатым чудовищем?
– Что? Нет! – Парень со страхом смотрел на любимую снизу вверх, не рискуя делать резких движений. Раньше он считал байки о резкой смене настроения у беременных байками, но поведение Китнисс доказывало их правдивость. А это ведь только начало… Как пережить весь срок и не поседеть раньше положенного? – Так ты выйдешь за меня замуж? – Взгляд его выражал одновременно и надежду, и готовность стать самым счастливым человеком во вселенной, и панический страх.
– Конечно, – Кит кивнула с самым наисерьезнейшим видом, и Пит позволил себе тихонечко выдохнуть, ведь обе проблемы разрешились – Кит станет его женой и даже гормоны не заставили ее превратиться в неадекватную, не похожую на себя, женщину. Как же он ошибся, что позволил себе так рано расслабиться! – Но только если ты, – Парень еще раз удостоился чести лицезреть тонкий пальчик у своего носа, – достанешь мне то кольцо.
Пит с тоской еще раз заглянул под мебель, которая очень удобно и красиво вписывалась в нишу, специально сделанную в комнате для нее. И ведь даже небольшого зазора нет, чтобы ухватиться за край и вытащить ее! А фосфорицирующие глаза кота с интересом воззрились на хозяина из самого дальнего угла, который усатый покидать не собирался.
– А может, я куплю тебе новое? – В голосе совсем не было уверенности в своих силах, направленных на спасение кольца, а заодно и отношений с любимой девушкой, из зубов коварного воришка. Гордо вздернутый аккуратный носик и сложенные на груди руки тонко намекали, что ответ прозвучал не правильный. – Два? – Попытка была изначально обречена на провал, и девушка не побрезговала запрещенным приемом, потому что ее губы надулись, а в уголках глаз начал собираться конденсат. – Все, понял, прости меня! Я непроходимый тупица, и исправить мое бедственное положение сможет только брак с такой невероятно умной и терпеливой девушкой как ты. Только не переживай, тебе нельзя нервничать. – С облегчением увидев, что девушка разводить влажность передумала (а не пользуется ли она своим положением? ) и встала рядом с ним на колени, Пит постарался, чтобы следующие слова прозвучали с максимальной уверенностью, пускай сам он ее и не ощущал : – Я достану для тебя это кольцо, чего бы мне это не стоило.
Пушистое одеяло медленно превращало темную кашу грязи в обманчиво чистую, но так же хлюпающую под ногами, землю. Первый за эту зиму снег пошел так неожиданно и так интенсивно, что работники ЖКХ просто не успели подготовить снегоуборочную технику и теперь сами стояли в длиннющих пробках, втихую наслаждаясь окружающей красотой.
Огромные хлопья снега, медленно оседающие на землю, в другое время обязательно заинтересовали бы Лютика. Скорее всего, он даже попытался бы их поймать, и, притаившись за занавеской, долго выжидал бы подходящего момента, а потом впечатался бы своим чувствительным носом в обманчиво прозрачное стекло и еще некоторое время обижался на несправедливую судьбу-злодейку. Где-то до следующего сильного снегопада. Но сегодня даже погоня за наглыми белыми мушками не могла заставить его покинуть свой темный угол, потому что на выходе из убежища его поджидало нечто страшное в виде хозяина, который очень горел желанием впечатлить хозяйку.
С хвостом, видимо, все таки придется расстаться.
