Текст книги "Няня для балбеса (СИ)"
Автор книги: evsora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Вскочив, Китнисс схватила Мелларка-младшего за руку и потянула с дивана, на котором тот так удобно устроился.
– Все, Пит, поехали, нам уже пора, – она напряженно улыбнулась Джону, который второй раз за утро окинул девушку удивленным взглядом.
Парень, чье тело только расслабилось, как мешок картошки потянулся вслед за рукой. Подхватив на выходе из гостиной бутылку в бумажном пакете, которую он спрятал за косяком, и чуть не вписавшись в этот косяк головой, Пит потащился за резвой девушкой.
– Пит! Ты что, всю ночь пил? – Китнисс начала заводиться, как только за ними закрылась входная дверь.
– Детка, я тебе больше скажу: ночь закончилась, а я продолжаю пить, – Пит потряс прямо перед лицом девушки бутылкой, – и останавливаться пока не собираюсь. – Он глупо хохотнул и направился к машине.
– Куда? – Кит потянула его за руку, меняя направление не сопротивляющегося тела. – Сегодня поедем на автобусе. А это отдай мне, – она потянула руку к пакету с бутылкой, – тебе, по-моему, хватит. Что сказал бы твой отец, если бы заметил, что ты до сих пор пьян?
Довольно ловко для своего состояния Пит увернулся от цепких женских пальчиков и сделал еще глоток.
– Не-а, это моя соска, – он с серьезным видом покачал головой, – хочешь себе такую же – пойди и купи. – Неуверенной походкой Пит направился в сторону остановки. – На автобусе, так на автобусе, мне же проще… – Его голос стихал, постепенно превращая речь в неразборчивое бормотание.
Тяжело вздохнув, Китнисс бросилась догонять парня, который пошел не в ту сторону.
Всю дорогу до пансионата Пит молча пялился в окно, периодически прикладываясь к бутылке. А Кит периодически поглядывала на него, не зная, как подступиться.
– Пит, – парень повернул голову на зов девушки, сидящей напротив, – не хочешь поговорить?.. – он все так же неотрывно смотрел на нее. По крайней мере, на нее смотрели его очки, и это немного напрягало. – На вечеринке что-то случилось? Если ты хочешь обсудить с кем-то… – Так и не дождавшись какой-либо реакции ни от Пита, ни от темных стекол, заменявших глаза, Кит неуверенно замолчала.
Так и провели весь оставшийся путь в молчании. Китнисс напряженно размышляла, что могло так расстроить Пита, а Пит пил.
Уже перед самой дверью пансионата Пит придержал девушку за руку, заставив ее остановиться. Китнисс покорно ждала, пока парень собирался с духом. Скорее всего, он все же решил поделиться тем, что так на него давит, а делиться наболевшим – совсем нелегко, Кит по себе знала.
– Послушай, Китнисс… – парень взял ее руку в свою и очками заглянул ей в лицо. – Кто для тебя Гейл?
Не будь у Пита такой торжественный голос, Кит бы подумала, что это его какая-то очередная шутка. Но парень был абсолютно серьезен, и напряженно ждал от нее ответа.
– Он мой друг. – Кит постаралась придать голосу такую же серьезность и торжественность. – Лучший друг. – Не удержалась, и в конце пожала плечами. “Мы же это уже обсуждали”.
Ей показалось, или Пит разочарованно опустил голову? Эти очки… Но нет, в следующую секунду лицо парня расплылось в широкой улыбке и он открыл дверь, пропуская девушку вперед. Поэтому она не увидела, как неестественно широкая улыбка медленно превратилась в оскал.
– Молодой человек! Пит! Вы же Пит, верно? – Медсестра, спешащая за парнем, старалась кричать шепотом, чтобы не потревожить тех, кто живет в этом месте. – Сюда нельзя с алкоголем! Что вы себе позволяете? – Гневная отповедь не подействовала на Пита отрезвляюще.
Он выжал из бутылки последние капли себе на язык и бросил, теперь уже точно пустую тару, в ближайшую урну. Разведя руками перед хмыкнувшей медсестрой, парень последовал за краснеющей девушкой.
Пройдя за ней в комнату, Пит скромно устроился в уголке. Обычно, пока Китнисс занималась мамой, он просто тихонечко сидел на стуле, принесенном сюда специально для него. Иногда ходил за водой. Иногда за едой. Или новой книгой. Короче, использовался, как самый настоящий мальчик на побегушках.
Каждое воскресенье ритуал повторялся. Китнисс тихонько присаживалась возле матери, брала ее за сморщенную руку и спрашивала, помнит ли она, кто сидит перед ней. Когда процесс узнавания (или, скорее, знакомства заново) был закончен, из уст миссис Эвердин звучал один и тот же, доводящий Китнисс до зубовного скрежета, вопрос:
– Где Прим?
И Китнисс в который раз с самого начала рассказывала сказку о том, что Прим в школе, а папа на работе, и когда-нибудь они приедут, и все вместе вернутся в свой старый дом…
Сегодняшнее воскресенье ничем не отличалось от всех предыдущих. Пит занял свой наблюдательный пункт, Китнисс присела на кровать рядом с мамой…
– Да, Китнисс, я помню, что ты моя дочь. А почему Прим не пришла с тобой?
И опять эти опущенные глаза, эта секундная, равная одному вздоху, пауза.
– Потому что она…
– Потому что она умерла, миссис Эвердин.
Пит все так же сидел на своем месте, закинув ногу на ногу. Его глаза равнодушно прошлись по открывшей рот маме Кит, потом по самой девушке, которая подавилась словами, так и не вылетевшими из ее уст.
– В смысле – умерла? – За все то время, что Пит посещал миссис Эвердин вместе с Китнисс, он впервые видел такой осмысленный, даже требовательный взгляд у сумасшедшей.
– Пит, что ты делаешь? – Испуганные серые глаза метались между матерью и парнем.
– В прямом. Ваша младшенькая лживая доченька обманула горячо любимого папочку, и они оба погибли. Разбились на машине. Бздыщ! – Пит изобразил руками взрыв. – И нет никого.
Пит видел слезы в глазах старшей Эвердин, слышал приглушенное рукой “Ах!” младшей, но не остановился. Вообще не стал заострять на этом внимание.
– А ваша старшая дочурка, такая же лживая тварь, знала правду, но никому не сказала. Так что это она виновата, что Прим нет, что Прим больше НИКОГДА не придет. – Обведя мстительным взглядом застывшее семейство, Пит поднялся со стула и потянулся. – И еще, она все это время врала вам. ВСЕГДА. Врать не хорошо, Китнисс! – Бросив мимолетный взгляд на девушку, он вернулся к ее матери. – Ай-яй-яй, миссис Эвердин! – он помахал перед лицом женщины пальцем. – И как вам не стыдно? Как вы живете с этим? Так плохо воспитать обеих дочерей. – Пит поцокал языком и удрученно покачал головой.
– Что ты… Как ты смеешь? – у Кит, наконец, прорезался голос, который с каждой фразой становился на пол тона выше. – Мам, это неправда! – она схватила мать за руку, с мольбой глядя на нее, но женщина вырвала руку и тяжело задышала. – Пит! – девушка не знала, к кому броситься. – С чего ты… Откуда ты знаешь?
– Ты совсем не умеешь выбирать друзей, детка, – Пит, довольный устроенным переполохом, направился к двери.
– Пит, пожалуйста, вернись! – Китнисс выскочила за парнем из палаты. – Скажи ей, что это не правда! Пожалуйста, я прошу тебя!
Ее прервали стенания матери, которые донеслись со стороны кровати. Бросив на Пита последний умоляющий взгляд, Китнисс вернулась в комнату. А Пит так и остался стоять прямо в дверном проеме.
– Китнисс! – миссис Эвердин рывками хватала воздух, одной рукой сжимая рубашку на своей груди. – Китнисс! Как ты могла?! Мне так больно…
– Мам, прости, – девушка бросилась перед кроватью на колени, – ты не помнишь… у тебя была истерика… ты не хотела это помнить… ты не хотела жить! Что мне оставалось делать?
Китнисс хотела как лучше. Она думала, что сможет присмотреть за матерью, помочь ей прийти в себя, если та будет в Капитолии. А если не будет рядом самой Китнисс, за ней присмотрят врачи и медсестры, которые работают в пансионате.
Воистину, благими намерениями вымощена дорога в ад. Она сама привела в жизнь матери того, кто одним движением своего поганого языка без костей разрушил то хрупкое спокойствие, которое за несколько лет смогла обрести мама.
– Доволен? – Китнисс опять выскочила из комнаты, толкнув Пита к противоположной стене. – Она больше месяца не могла успокоиться! Не ела, не двигалась, не жила! – Кит орала парню прямо в лицо. – Какая муха тебя укусила?!
– Никаких мух, Эвердин! – Теперь Пит наступал на девушку, вдалбливая в нее свои слова, так что ей оставалось только отступать назад в палату. – Это все ты! – Он больно ткнул девушке прямо в грудную клетку пальцем. – Как ты любишь повторять, это лишь последствия твоих поступков! – Кит только непонимающе хлопала ресницами, молча принимая обвинения. – Я не ожидал от тебя такого. Не нужно было мне врать!
Китнисс, отступая, дошла до самой кровати и уперлась бедрами в ее край. Она действительно не понимала, чем спровоцировала такой приступ ярости у Пита. Последнее время ей начало казаться, что они вполне могут стать друзьями. Без обязаловки, без этого дурацкого договора. Просто общаться, помогать друг другу, быть рядом.
Нет. Она в очередной раз позволила себе думать о Пите Мелларке лучше, чем он того заслуживал. Она опять попалась. Только в этот раз все в сотню раз хуже. Потому что больно не только ей, больно сейчас самому дорогому для нее человеку, который остался на этой земле.
Кит перевела взгляд на маму. Как она справится с таким опять? И справится ли сама Китнисс?
Что-то было не так. Поза матери была такой же напряженной, только не слышно было тяжелого дыхания. Она сучила ногами, рвала на груди больничную рубашку и коротко, через силу пыталась вытолкнуть из легких воздух, который выходил рваными хрипами.
– Кит…нисс… – казалось, она потратила последние силы на то, чтобы привлечь внимание дочери.
– Мам? – девушка, забыв о парне и его несправедливых обвинениях, бросилась к женщине. По пути ударила ладонью по кнопке, которая находилась на тумбочке возле кровати. Скоро прибегут врачи. Они помогут. Потому что Кит понятия не имела, что нужно делать.
Ее познания в области оказания первой помощи ограничивались тем, что открытую рану нужно промыть, а человека, которому тяжело дышать, положить на ровную твердую поверхность на бок.
“Ран нет, с этим понятно.” – Выхваченная из под головы матери подушка полетела куда-то в сторону. – “Что теперь? На какой бок – правый или левый?”
Пока девушка паниковала, не зная, что еще предпринять, в палате стало многолюдно. Врачи и медсестры оттеснили Китнисс от кровати и, сказав, чтобы она ждала здесь, захлопнули перед ее лицом дверь.
И, конечно, перед лицом Пита.
Кит только сейчас вспомнила, что он все еще здесь. И это очень хорошо. Потому что ей срочно нужно кого-нибудь убить, и он самая подходящая кандидатура.
Повернувшись лицом к Мелларку, Кит открыла рот, пытаясь выдавить из него хотя бы один звук. Не выдавливался. Дрожащими руками проведя по растрепанным волосам, девушка присела, опершись на стену, глубоко вздохнула. Горло свело и никак не отпускало.
– Ну что, понравилось представление? – Пит стоял возле той же стены, глядя на нее сверху вниз. Не дождавшись ответа от девушки, он продолжил: – А мне понравилось. Последствия, Кит, последствия. Они всегда настигают нас. Сама мне говорила.
Его тон был даже не равнодушным, а как будто даже.. доброжелательным? Сочувствующим? Этого Китнисс вынести не могла. Заставив себя подняться, она посмотрела парню прямо в глаза.
– Поздравляю. Ты победил. – Прерывистый вздох, больше похожий на всхлип, вырвался из девушки, но она заставила себя продолжить. – Если бы я тогда знала, на что ты способен, я бы отказалась от контракта на следующий же день. Жаль, что прошлое нельзя исправить. – Ее губы скривились в предчувствии слез. – Все. Теперь ты свободен. Я отказываюсь продолжать работать. Давай, иди, отпразднуй вновь обретенную свободу с друзьями, залейте глотки виски и затрахайте какую-нибудь девицу до смерти. Иди!
Пит продолжал стоять на месте, не веря услышанному. Он свободен? Так просто?
Увидев, что парень не уходит, а слезы подбираются все ближе и уже скапливаются в уголках глаз, девушка толкнула его в сторону выхода.
– Ну же, давай! Иди! – каждое слово подкреплялось новым толчком. Что-что, а ее слезы он точно не увидит. – Убирайся, Мелларк! Катись ко всем чертям!
Наконец, осознав, что все происходящее правда, Пит улыбнулся и попятился от разъяренной девушки. Потом остановился, согнувшись в издевательском поклоне, и выскочил за дверь. На свободу.
И плевать, что до автобуса еще далеко. И что вызвать такси нет возможности, потому что телефон сел. Пит засунул руки поглубже в карманы и, насвистывая любимую мелодию, пошатываясь пошагал навстречу светлому будущему.
========== 26. ==========
– Ооооооо! – Пит уткнулся макушкой в подушку, которая лежала в изголовье, и попытался перевернуться на живот. Попытка провалилась, и в глаза настойчиво продолжали лезть лучи раннего солнца. Ну как – раннего, – сейчас зима, светлеет поздно, а значит, сейчас около восьми утра.
– ОООООО! – голова никак не хотела держаться ровно на почти сидящем теле и все время свешивалась вниз. Учитывая, что его сильно мутило при каждой попытке эту часть тела поднять и посмотреть на окружающий мир мутными глазами, Пит решил пока оставить бессмысленные попытки и сосредоточиться на ногах.
Шаг, еще шаг. На ощупь открыв дверь ванной, парень остановился, опершись руками о раковину. Этот короткий путь забрал все силы и заставил желудок напомнить о том, что он есть, и что он недоволен.
Белый холодный свет отражался от натертого до блеска кафеля и зеркала, на которое Пит поднял глаза. Ошибка. Не стоило этого делать. Вывернув из организма остатки выпитого вчера чарла с неизвестным названием, Мелларк присел возле унитаза. Немного полегчало. Но только желудку.
В виски молоточками стучались воспоминания о вчерашнем дне. Скандал в пансионате. Пешая прогулка (теперь понятно, почему ноги тоже болят). Попытка поймать попутку. Успешная. Веселая компания в машине, с которой потом завалились в какой-то бар на окраине. Рюмки, рюмки, рюмки… Как он попал домой?
Вместо этого места плотная чернота. Пит не помнил ни своего возвращения, ни реакции отца на его состояние.
Запихнув свое тело в душевую, Пит включил крайнее правое положение и сжал зубы. Не холодная, а просто ледяная вода! Досчитав мысленно до десяти, парень перевел регулятор чуть левее, превращая арктический водопад в весенний дождь. После собственноручного издевательства над телом Пит осознал, что голову не отпустило, но дышать стало немного легче.
Закончив с водными процедурами, Пит прощупал карманы вчерашней одежды. Кошелек хоть и пуст, но на месте. Все равно большинство денег на карте. Телефон, телефон… А, вот он, родной. Так и не поставленный вчера на зарядку гаджет укоризненно пускал солнечные зайчики хозяину в глаза черным экраном.
“Восемь тридцать. Пора брать свою жопу в руки и тащить ее на учебу. Если я опоздаю, Китнисс мне… Стоп. Какая Китнисс? Она же вчера отказалась, никакой больше няньки! Хоть одна приятная новость за утро. Интересно, она уже сказала моему отцу? И какую причину назвала?”
Решив, что на учебу тащиться все равно придется, хотя бы для того, чтобы узнать, не передумала ли его надзирательница, Пит начал собираться. Ведь, если она не сказала ничего его отцу, формально он оставался ее подопечным. А она могла и одуматься после его ухода. Посидеть, успокоиться, посчитать деньги, которые потеряет. И если он раньше времени начнет вести себя, как свободный человек, деньги может потерять и он. Опять. За раздумьями прошла большая часть времени, оставшегося до занятий. Слава богу, что к нему вернулась машина, иначе он уже опаздывал бы.
Всю дорогу Пит по крупицам восстанавливал воспоминания о вчерашнем дне. Он помнил, ЧТО натворил, но не сказать, чтобы очень уж об этом сожалел. Единственное, чего он не мог толком вспомнить, это что за паника образовалась в палате миссис Эвердин. Ладно, Китнисс все равно не сможет промолчать, так что сегодня он все узнает. Вдохнув полной грудью приятный воздух почти свободы, Пит прошел в аудиторию.
Махнув Финнику рукой, он сел на свое место. Соседнее пока пустовало. Уже прозвенел звонок, вошел преподаватель, а Китнисс так и не появилась. Сзади тоже вместо громилы наблюдалась пустота.
“Ну конечно, побежала жаловаться своему благоверному! Сейчас придет такой насупленный, пыхнет паром из ноздрей, и начнет мне морду бить. А Эвердин с видом оскорбленной невинности будет краснеть и отводить взгляд, типа она не при делах.” – Представив эту картину, Пит потер подбородок, надеясь, что его челюсть в этот раз не сильно пострадает.
Осмотрев аудиторию, преподаватель удивленно приподнял брови, когда дошел до второго ряда.
– Мелларк, а где ваша соседка? – он кивнул на пустое место. – Она вас не предупреждала, что задержится?
– Нет, и я понятия не имею, где она. Я за ней не слежу. – Пит пожал плечами и ухмыльнулся. – Это, вроде как, ее обязанность.
Занятие шло нудно, Питу было откровенно скучно. Сладкая парочка так и не появилась. Постепенно мыслями Пита опять завладела Эвердин.
“И что можно так долго делать вдвоем? – Пит был уверен, что и Китнисс, и Гейл уже в университете. – За это время всю историю с подробностями можно было раз десять рассказать. И поплакать.”
“И утешить девушку горячими поцелуями.”
Внутренний голос не всегда подчинялся выбранному хозяином направлению мыслей. Частяком он его напрочь игнорировал, чем конкретно злил Пита.
Какое ему вообще дело, что там происходит между этими двумя? Ну встречаются, ну спят, ну и флаг им в руки! Питу вообще ПЛЕВАТЬ. Жаль просто затраченного времени и усилий на подбивание клиньев к этой заучке. Могла бы и сообщить ему сразу о своем статусе по отношению к Хоторну. А то ходила вся такая гордая, надежду ему давала…
“А давала ли?”
Ну вот, опять он. И что этому противному голосу неймется?
“Как она должна была понять, что ты имеешь на нее какие-то там виды? По твоему телячьему взгляду, который ты сразу отводил, как только она поворачивалась в твою сторону? Или она должна была понять, что ежедневный поцелуй в щечку – это не простой поцелуй, а с подтекстом?”
Питу даже захотелось обернуться – настолько явственно голос прозвучал в его голове. Да еще и этот осуждающий тон. Кажется, его подсознание полностью вышло из подчинения мозгу и теперь решило отомстить за все те годы, что Пит его игнорировал.
“У тебя не возникало мысли, что она тебя воспринимала, как друга? Даже чуть меньше, потому что, наверняка, слово “друг” она употребляет по отношению к людям более важным для нее, чем ты? Так, товарищ, перед которым она не обязана отчитываться. А ты взял и растрепал ее матери о смерти семьи. Ну, молодец, что сказать.”
А, теперь он понял. Это совесть. И теперь она стояла, сложив руки на груди, и сверлила Пита грозовыми глазами. Отмахнуться от нее никак не получалось, поэтому пришлось сосредоточиться на предмете, о котором что-то там толдычил профессор. По крайней мере, на некоторое время его внутренний голос заткнулся, видимо, тоже внимательно слушая преподавателя.
Прошла эта пара, потом следующая. Китнисс так и не появилась.
Выйдя из аудитории, Пит дождался Финника, с которым собирался посидеть в кафе. Отпраздновать свободу, так сказать.
– Чувак! – Финн, как всегда на позитиве, подлетел к парню, за ним подошла Энни. – Что-то ты сегодня помятый. У тебя что, позавчерашняя вечеринка продолжалась до сегодняшнего утра?
– Ну, до вчерашнего вечера так точно. Понятия не имею, во сколько явился домой.
– И как наша тихоня перенесла твой небольшой запой? Истерила и бросалась вилками? Или смотрела печальными глазами и читали длинные лекции о вреде алкоголя? – Финник состроил грустные глаза, которыми должна была смотреть на Пита Эвердин. Вышло смешно, так что Пит позволил себе посмеяться. А Энни смотрела на друзей хмурым взглядом.
– Ни то, ни другое, – Пит покачал головой, – она просто решила, что ей не под силу сотворить из меня свое трезвое подобие и слилась. Так что теперь я абсолютно свободный человек, что хочу – то и делаю. И сейчас я жутко хочу пиццу с ветчиной, сыром и оливками…
– В смысле – слилась? – Энни смотрела на него добрыми заинтересованными глазами. – Она отказалась от тебя?
– Звучит так, как будто она моя мамаша, которая решила меня бросить. – Пит передернул плечами, представив Кит в роли своей матери. – Но суть ты уловила. Вчера утром мы расстались и больше после этого не виделись.
“А это звучит так, как будто между вами что-то было. – Насмешливый голос опять показал голову из норы, в которой до этого прятался. – Только в твоих мечтах, чувак!”
“А вот теперь обломись ты, – Пит мысленно хмыкнул в ответ своей совести, – мои мечты заканчивались на том моменте, когда мы с Китнисс оказывались в одной постели без одежды. Теперь, когда от нее не зависит, буду я ездить на машине или ходить на своих двоих, эту мечту будет осуществить гораздо проще.”
– То есть ты реально не знаешь, где она? – теперь голос Энни звучал обеспокоенно. – Просто у нее телефон недоступен, и она пропустила целый день… Может, что-то случилось?
– Да ничего не случилось! – Пит опять начинал злиться. – Плачется где-то своему парню, какой Мелларк козел, и как сильно он ее обидел. Завтра придет, никуда не денется!
– Какому парню? – Энни плохо удавалось скрывать свое негодование, потому что слова о том, что “Мелларк ее обидел” она тоже услышала.
– Хоторну, конечно! Какому еще? – Пит был уверен, что Энни прекрасно знает, какие отношения связывают ее друзей. Со второго курса они постоянно тусовались втроем, так что не стоило ей здесь ломать комедию. – Или у Эвердин их несколько? Вот уж точно – в тихом омуте черти водятся.
– Но Китнисс и Гейл не встречаются. – Теперь Энни была озадачена. – Они только друзья, я уверена.
– Значит, не такая ты близкая подруга для Китнисс, раз не знаешь. Информация из первых рук, Хоторн сам меня об этом оповестил. – Пит окинул взглядом компанию. – Ну, так может, мы все таки поедим сегодня? Меня уже тошнит от разговоров об экс-няньке. – Все это начинало Пита раздражать. Как будто им поговорить больше не о чем!
– Так из-за чего она отказалась от работы? – Энни все никак не хотела закрыть тему. – Ей ведь очень нужны деньги.
Не удостоив ее вопрос ответом, Пит грубо толкнул дверь пиццерии и сел за свободный столик. Все время, что они втроем провели в этом месте, между ними была напряженная атмосфера, которую никто не стремился разрушать. Быстро съев пиццу, которая была и вполовину не такой вкусной, какой виделась в его голодных мечтах, Пит поехал домой.
Парень знал, что ему еще предстоит нелегкий разговор с отцом. Знать бы хоть, что Эвердин ему наговорила, тогда бы он мог продумать заранее линию защиты.
Остановившись за пару улиц от дома, Пит взял в руки телефон. В принципе, Китнисс нет смысла на него обижаться. В их “отношениях” никто не вел, счет опять был один-один. Она ему соврала о том, что не встречается с Гейлом – он раскрыл ее вранье маме. Все по-честному. Она вообще может сказать ему спасибо за то, что Пит избавил ее от необходимости постоянно лгать матери, а значит, снял с ее плеч груз ответственности за правду, которую когда-нибудь все равно пришлось бы открыть.
С этими мыслями Пит набрал знакомый номер. Но приятный женский голос сообщил ему, что данный абонент не доступен.
“А, черт, Энни же говорила. Значит, придется начать разговор вслепую. Главное, сильно не облажаться и убедить отца в том, что все, что ему там наплела Китнисс – это полная чушь.”
Отец уже был дома, что странно – обычно он приходил гораздо позже. Сидел в столовой и задумчиво водил вилкой по рагу. Когда Пит вошел, Джон отложил столовый прибор и поднялся ему навстречу.
– Привет, Пит. – Голос отца звучал напряженно и как-то… неуверенно. – Как прошел день?
– Эм… нормально, – Пит с подозрением смотрел на родителя, который нервно мял салфетку в руках. Совсем не такой встречи он ожидал и не к такой реакции готовился. – Слушай, все, что тебе наговорила Китнисс…
– Да, я тоже об этом хотел бы поговорить… Прости меня, Пит. – Джон тяжело вздохнул и грузно опустился обратно на стул. – Я прекрасно знаю, что сам виноват.
– Что? – Пит вообще не понимал, что происходит в окружающем мире. – Мы, наверное, говорим о разных вещах. Я лишь хотел сказать, чтобы ты не верил так безоговорочно ее словам…
– Не нужно меня утешать, сын. Она права. – Пит тяжело сглотнул после этих слов. – Не очень-то активно я занимался твоим воспитанием. И мне некого винить в том, что ты вырос без царя в голове. Я знаю, что тебе было тяжело без матери и, по сути, без отца. И понимаю, что исправлять что-то уже поздно. Но, если ты простишь меня, если сможешь попытаться понять… Знаю, что я не вправе требовать этого, но, возможно, у нас получилось бы построить нормальные семейные отношения. Надеюсь, еще не поздно.
Пит молча сел напротив отца. Пауза затягивалась, и прервать ее точно должен был он – отец ждал его ответа, – но он понятия не имел, что ему сказать! Да, отец не уделял ему внимания, всегда был занят, – но это в прошлом. Сейчас ему уже не требовалась отцовская направляющая рука. Да и обиды на него Пит не держал – что было, то было, сожалеть поздно. Пит, в принципе, рано понял, что обоим родителям не сильно сдался, так что рассчитывать не на кого. Этот хоть деньги давал – и то ладно.
– А… слушай, я, по ходу, вообще не в теме. Что тебе сказала Китнисс? – Пит решил спросить напрямую, потому что картинка в голове никак не хотела совмещаться с реальностью, которая, мягко говоря, обескураживала.
– Она звонила утром. Сказала, что отказывается от работы. Что не в ее силах что-то с тобой сделать. Что ты, в принципе, мог бы быть вполне нормальным парнем, если бы не… если бы я относился к тебе, как к родному сыну, а не как к бедному родственнику, который мне пожизненно должен и от которого ожидаешь только плохое. И еще, что она умывает руки и никакие деньги не заставят ее еще раз связаться с нашей семьей. – Джон поднял голову, которая до этого была стыдливо опущена. – Я не знаю, что между вами произошло, но в том, что касается меня, она абсолютно права. Прости меня, сын.
– Я… кхм… – Пит откашлялся. – Я понимаю, пап. И не держу на тебя зла. – Пит толком не знал, как разговаривать с отцом. Сейчас он больше хотел поговорить с Китнисс, чтобы узнать мотивы ее поступка. Она могла конкретно испортить ему жизнь. Но не стала. Что творится в голове у этой девушки? Нет, ему определенно нужно с ней поговорить.
Разговор был нелегким как для сына, так и для отца. Невозможно вот так с ходу начать спокойно общаться обо всем на свете с уже взрослым сыном. Этому, как и принятию выбора Пита без осуждения лишь потому, что сам он поступил бы иначе, Джону еще предстояло научиться. Как его сыну нужно было учиться рассказывать отцу о принятых решениях и спрашивать у него совета.
– Спасибо, – неловкость сложно было перебороть, и она просто витала в воздухе, – это важно для меня. А… это правда, что ты в детстве мечтал стать пекарем?
– Это тебе тоже Китнисс сказала? – Пит удивленно посмотрел на отца. – Ну, было дело. А еще космонавтом, ветеринаром и гонщиком. Это было лет до десяти. – Пит усмехнулся.
– Ну, хоть теперь об этом узнаю. – Старший Мелларк заметно расслабился. – А ты не расскажешь мне, что произошло у вас с Китнисс? Может, тебе нужен совет, ну, насчет отношений?
Питу показалось, или его отец смутился и покраснел? Старательно сдерживая смех, он все же смог ответить:
– Спасибо, пап, но у меня все нормально с “отношениями”. – Парень опустил голову, чтобы отец не увидел все же прокравшуюся на лицо улыбку. – А с Китнисс у нас никаких отношений нет, мы были связаны только контрактом. Она отказалась, и теперь наши жизни опять пойдут параллельно и не пересекаясь. Ладно, спасибо за разговор, но я пойду к себе.
– Жаль, очень жаль… – Джон проводил взглядом уходящего сына. Мелларк-старший не мог не признать, что за последние месяцы, которые Пит тесно общался с Китнисс, он стал гораздо спокойнее и взрослее. Еще два месяца назад такой разговор между ними не состоялся бы, потому что Пит психанул бы, Джон разозлился, оба хлопнули бы дверью и разошлись по разным углам накапливать обиду дальше.
Чтобы ни произошло между его сыном и девушкой, это явно расстроило Китнисс, было слышно по голосу. Но отец принял мудрое решение не вмешиваться в дела сына и доверять ему. Если понадобится помощь или совет – он будет рядом.
========== 27. ==========
Вчера Пит так и не смог дозвониться до Эвердин, поэтому решил перенести разговор на утро.
Но и в университете ее опять не было. Как не было и Гейла. Пит сидел за их общим с Китнисс столом и ждал крика, перелома руки, или, наоборот – ледяного молчания и полного игнора… Но никак не осуждающего взгляда от Эффи, который мельком прошелся по его лицу и стремительно скрылся в накладных ресницах.
День был странным. Одни махали ему рукой, благодарили. Другие испепеляли взглядами, отворачивались, поджимая губы. Рон (этот ничего не понимающий с первого раза перваш с вечной глуповатой улыбкой на лице!) толкнул его плечом и даже не обернулся, чтоб извиниться. Мир сошел с ума – другого объяснения у Пита не было.
Он по привычке сходил на тренировку и хорошенько на ней выложился. Никто не спрашивал у него об отсутствии Китнисс и Гейла. Уже в конце Боггс проводил парня хмурым взглядом, и сказал кому-то, что слишком много потерял из-за какого-то засранца.
Из душевой парень вышел последним и сразу понял, что чего-то не хватает. Его полотенце. Еще раз осмотрев все вещи, искомую Пит так и не нашел. Спрашивать у тех ,кто еще оставался в раздевалке, было бессмысленно – не то, чтобы его игнорировали, но лица всех парней были единодушно равнодушны.
Поняв, что добровольно его вещь обратно никто не вернет, а затевать драку из-за какого-то полотенца глупо, Пит с невозмутимым видом прошел на женскую, сейчас пустовавшую половину, и взял полотенце из шкафчика Китнисс.
“Блин, где она пропадает второй день?” – Уже одевшись, Пит еще раз нажал на кнопку вызова. Результат оставался неизменным.
Противный голос, с которым так и не удалось прийти к консенсусу, периодически напоминал о себе едкими замечаниями, от которых у Пита начинало сосать под ложечкой. Если бы он мог, то ни в коем случае не оповестил бы совесть о такой реакции своего организма на некоторые фразы, но проблема была в том, что этот голос был в его голове, а значит, и так все прекрасно знал.
“Молодец, Пит, довел девушку. Теперь она настолько не хочет видеть твою рожу, что даже занятия пропускает. Вспомни, она когда-нибудь себе такое позволяла? – Не дожидаясь реакции Пита, совесть сама отвечала: – Никогда. Да она даже с температурой в универ приперлась! А ведь она тебе ничего не была должна. Кто виноват, что ты что-то придумал в своей голове? Знаешь, это обычно про девушек говорят: “Сама придумала, сама обиделась.” Так ты у нас что, получается, баба?”
