Текст книги "Няня для балбеса (СИ)"
Автор книги: evsora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
Пит изо всех сил старался игнорировать насмешливый тон, которым были сказаны последние слова. Хотелось просто заорать вслух и попросить его заткнуться наконец.
“Кого попросить? Себя? Давай, чувак, тогда тебя точно смело можно будет запереть в дурку. Ведь именно там должны быть люди, которые не просто разговаривают сами с собой, а еще и спорят. – Голос звучал удовлетворенно. – И мысль, что мы попадем туда вместе, еще раз подтверждает, что пора лечиться. Как тебе вообще пришло в голову разделять тебя и меня на две личности? Я – это ты.”
И Пит был согласен, что это и есть самое страшное.
В среду Кит опять отсутствовала. Пит прошелся равнодушным взглядом по уже привычно пустому месту и перевел его на Крейна.
– О, мистер Мелларк! Вы самостоятельно, без кнута, решили посетить наши скромные пенаты? – Хоть Пит точно знал, что Крейн пролетел со своей ставкой, тот почему-то был излишне радостным. – Или вы теперь поменялись местами? Говорят, что, когда люди проводят вместе слишком много времени, они неосознанно перенимают привычки и даже образ мыслей друг друга. Надеюсь, мисс Эвердин не ушла в запой?
В ответ Пит лишь хмуро молчал. Он, в свою очередь, надеялся, что у кого-то сможет узнать хотя бы, где мисс Эвердин вообще. Идти к ней домой было опасно для жизни. Джо и так в самом начале обещала разбить ему лицо, а если она узнает, что он использовал информацию, полученную от нее… Страшно представить, что сделает с ним эта неуравновешенная.
“И ведь правильно сделает.”
Пит застонал и опустил голову на руки.
Не хотелось признаваться в таком даже себе (а уж тем более этой противной совести), но Пит начинал скучать по Китнисс. За последние месяцы он привык, что она всегда рядом. Ее острые высказывания разбавляли однообразие на занятиях, она всегда находила нужные слова, чтобы в легкой форме донести до его глупого мозга то, что он не понимал, она смеялась над его шутками (“Ну ладно, ладно, над большинством, не бубни там!”), она закатывала глаза, но не могла скрыть улыбку, когда он дурачился или вытворял что-то ребяческое. И она бы не дала ему хандрить и точно высмеяла бы его за сопли, которые он развел в своей голове. По-доброму. По другому Китнисс не смеялась.
Придя с занятий, Пит засел за учебники. Завтра должен быть зачет, и, если Пит его завалит, Китнисс точно его убьет, когда вернется. В этом Пит даже не сомневался.
На завтра девушка опять не пришла. Возле фонтана стояли Финник с Энни и грели друг другу руки. Финн кивнул другу, правда, без своей обычной улыбки, а немного нахмурившись. Энни еще с понедельника его игнорировала. Они стояли вдвоем, и Пит уже знал, что Эвердин сегодня не будет.
Зачет он не завалил, но хорошего настроения от этого не прибавилось. Каждый раз, когда его спрашивали, где Китнисс, желудок неприятно сжимался, а к горлу подкатывал тошнотворный комок.
“А ты не думал, что что-то могло случиться? Например, с ее горячо любимой мамочкой, по которой ты прошелся своей необоснованной злостью. И не надо мне ля-ля, что она была вполне обоснована. Мы уже выяснили, что девушка тебе даже намека не давала ни на отношения, ни на кроватку. Скорее, она всячески намекала, что ничего не будет. Так что давай будем справедливы: только ТЫ во всем виноват. Ну, и немножко Хоторн. И то, только тем, что подкинул информацию твоему нетрезвому мозгу, которую все же ТЫ извратил и перевернул по-своему. Что, опять хочешь поспорить?” – В этот раз голос звучал даже немного устало, как будто ему надоело объяснять прописные истины этому идиоту. Себе, то есть.
Нет, Пит больше не собирался спорить. Он уже в полной мере осознал, что был не прав. Он был бы рад вернуть то непринужденное общение с девушкой ,которое у них было до того, как он все испортил. Он был бы рад вымаливать ее прощение, которое, он не сомневался, получил бы. Ведь она добрая. И отходчивая. И умеет прощать. Не сразу, конечно, может, через несколько дней, или через несколько травм, но простила бы. Если бы только появилась и дала ему шанс об этом прощении попросить.
Совесть, о которой так часто упоминала Китнисс, оказалась пренеприятнейшей личностью. Теперь она донимала его не только днем, но взяла за моду появляться и по ночам. И ладно бы, если бы она приходила в его сны в образе сероглазой красотки. Нет, она вообще не давала ему уснуть. И договориться с ней никак не получалось.
Даже после того, как Пит пообещал, что подождет до воскресенья, и если она не появится, поедет в пансионат (потому что этот визит Кит точно не пропустит, у него вообще было подозрение, что она поселилась там в одной комнате с мамой, чтобы оберегать ее покой от него), она уселась прямо в центре его головы и сказала, что не сдвинется с места до этого самого воскресенья.
Утром Пит едва смог разлепить глаза. Уснул он поздно, и первая мысль, которая появилась в невыспавшемся мозгу – что он не пойдет ни на какую учебу. Китнисс там все равно не будет, так что отчитывать его никто не будет. Ну, может, отец, который последнее время рьяно старался наверстать упущенное.
“А если именно сегодня она придет? А тебя нет. Хочешь опять увидеть разочарование в ее глазах?”
Чертыхнувшись, парень встал и начал быстро собираться, чтобы успеть на первую пару.
Иногда у Пита появлялись мысли, которые его до чертиков пугали, и от которых желудок даже не сжимался, а делал сальто:
“А вдруг она решила все бросить к черту, сожгла все мосты и решила больше НИКОГДА не возвращаться?”
И совсем непонятно было, кому эта мысль принадлежит – ему, совести, или это результат их совместной мыслительной деятельности? И совсем непонятно было, почему эта мысль так пугает Пита, если, по сути, должна радовать?
В воскресенье он уже с самого утра был на ногах. Хотелось поскорее уже поехать и поговорить с девушкой, но ему нужно быть точно уверенным, что она уже там. А то, увидев его машину на стоянке, она может просто развернуться и уйти.
Промаявшись до одиннадцати, Пит зарулил в магазин и купил коробку птичьего молока – любимых конфет миссис Эвердин. Он решил начать примирение через маму, потому что во-первых, он был не прав в первую очередь по отношению к ней, а во-вторых, если мама его простит, то и Китнисс не сможет устоять.
Уже на подъезде к воротам, Пита накрыла неуверенность. Паролем для входа всегда служила фраза, произнесенная Китнисс. А вдруг его не пустят?
Но после “Мелларк, посещение”, произнесенного дрогнувшим голосом, замок щелкнул и преграда поехала в сторону.
Пит знал, где находится палата миссис Эвердин, но сначала направился к ресепшну. Нужно было расписаться в журнале для посетителей. Ну, и немного оттянуть время, потому что парень внезапно почувствовал робость.
– Пит, здравствуй! – Миссис Флер, которая из всех работников нравилась ему больше всего, смотрела на него, приподняв брови. – Не ожидала тебя здесь увидеть, да еще и одного. Как Китнисс?
Этот добрый участливый взгляд… Совесть ткнула его пальцем под ребра, заставляя сказать правду.
“Ну уж нет, дудки!”
– Я ее еще сегодня не видел, опоздал немного. Вот, решил приехать сразу сюда. – Пит кивнул в сторону палаты. – Так я пойду? Она, наверное, уже заждалась, как и миссис Эвердин. – Он растянул губы в самой обаятельной улыбке, которая только имелась в его арсенале.
– Куда? – Недоуменный взгляд доброй женщины не дал ему сделать и шагу. – Миссис Эвердин у нас больше не проживает, и Китнисс здесь нет…
Теперь настала очередь Пита смотреть на миссис Флер ничего не понимающим взглядом.
– Я думала, ты знаешь… В прошлое воскресенье у миссис Эвердин был приступ… Китнисс просидела здесь до самого вечера, пока с ее мамой работали врачи. А потом мать попросила ее забрать отсюда, и в понедельник Кит подписала все нужные бумаги… Я и хотела у тебя узнать, как это все переносит бедная малышка. Очень часто люди, которым нужна помощь, считают, что от них пытаются избавиться, поместив в наш пансионат, или, что их держат в клетке, хотя у нас самые лучшие условия, которые только может предложить заведение такого типа. А справляться самостоятельно, дома – не у каждого родственника хватит на это сил и терпения.
И опять этот участливый взгляд. Пит сейчас рад был бы оказаться в любом месте, только не здесь.
“Черт, черт, черт! – Раньше Пит думал, что холодный пот – это выдумка писателей, этакий литературный оборот. Но сейчас эта фигура речи покрыла его затылок под волосам и знобящей каплей покатилась вдоль позвоночника. Резкая слабость, от которой закружилась голова, тоже оказалась не выдумкой. – Заткнись! – Предупреждение было адресовано совести, которая, сдавив своей холодной ручкой его горло, уже открыла рот. – Без тебя знаю!”
Сглотнув противный комок, который мешал говорить, Пит медленно попятился к двери.
– А… точно. Я забыл просто, – оправдания звучали жалко и испуганно, – и приехал сюда, а надо было домой. Ну не дурак ли? – Дрожащие губы никак не хотели складываться в улыбку. – Вот, держите, это вам. – Он почти бросил на стойку коробку с конфетами, которая жгла ему руку и вылетел за дверь.
Адреналин в крови заставлял как можно быстрее убраться из этого места. Вдавив педаль газа в пол, Пит резко развернул машину и, не обращая внимания на неровности дороги, поспешил уехать. Но, не проехав и километра, так же резко остановился.
“От себя не убежишь…”
Он невидящим взором уставился в лобовое стекло и даже не стал шикать на совесть. Вот они и догнали его. Последствия.
Чтобы Пит ни говорил Эвердин в тот день, он на самом деле не верил в них. Жизнь воспринималась, как игра: ты делаешь то, что хочешь, или то, что считаешь нужным… Кому-то это нравится, кому-то нет. Кто-то обижается, ты просишь прощения (и не важно, чувствуешь ли за собой вину – это просто ритуал), тебя прощают, и игра начинается сначала. Если кто-то тебя не прощает – значит, сам мудак.
Как-то Пит никогда не задумывался, что все на самом деле серьезно. Некоторые поступки возврату и обмену не подлежат. Есть вещи, которые нельзя исправить с помощью дешевой коробки конфет, от них нельзя откупиться.
Он никогда не считал себя подлецом. Да, раздолбай, недисциплинирован и безответственен, но это скорее весело и смешно, разве нет?
Неутешительный вывод напрашивался сам собой: в этой окружающей его реальности он и есть главный злодей. Подлец и мерзавец, который, проходя мимо и посмеиваясь, может запросто сломать человеку жизнь. Или лишить ее. И пойти дальше, даже не оглянувшись на прощанье.
Как же ему сейчас хотелось забыться! Напиться до зеленых чертей в глазах и забыть это холодящее душу чувство презрения к себе. Теперь он начинал понимать завзятых алкоголиков. Наверняка, это люди, которым есть что забывать. Но то, что они не могли остановиться, говорило само за себя: алкоголь не помогает. К тому же, как сказала бы Китнисс Эвердин, некоторые вещи нужно нести в себе до конца жизни и не сметь забывать.
Медленно тронувшись, Пит поехал вперед. У него сейчас не было конкретной цели, не было места, в котором он хотел бы быть. Сейчас он хотел бы “не быть”. Нигде и никогда. Желание было неосуществимо, поэтому он просто ехал вперед.
Совесть до этого молчала – видимо, давала ему самому прочувствовать весь ужас ситуации, которую он создал. Сейчас же она решила подкинуть ему еще порцию информации для размышления:
“Сломать легко, – процитировала она голосом отца и облизнула чайную ложку, которой мучительно медленно поедала его изнутри,– хватит ли сил исправить?”
И Пит совсем не был уверен, что хватит.
========== 28. ==========
Остановившись возле пекарни, Пит несмело вошел в дверь. Он собирался купить сырных булочек, но не знал, как на него отреагирует пекарь. Нет, он не собирался пытаться мириться с Китнисс с помощью сырных булочек. Это просто был порыв – сделать ей хоть что-то приятное.
Дядюшка Генри тепло ему улыбнулся и, не спрашивая, стал складывать нужное лакомство в пакет.
– Что-то вы давно не заходили.
Пит в ответ пожал плечами. А что он мог сказать?
– Передавай привет Китнисс, – пекарь придержал бумажную упаковку, за которую уже взялся парень, – я ее уже целую неделю не видел.
– Наверное, она занята. – Пит прокашлялся, пытаясь превратить воронье карканье в голос.
– Хорошо. А то неделю назад мне показалось, что она была чем-то расстроена. Пролетела по улице, не замечая никого вокруг, плакала… – дядюшка Генри испытующе посмотрел на Пита, – не знаешь, кто мог ее обидеть?
“Угадайте с трех раз.”
– Нет.. кхм… – Пит еще раз откашлялся. – Но я обязательно спрошу. И привет передам.
Выскочив из пекарни, Пит быстро отъехал от здания и уже через пару минут оказался возле дома, в котором жила Китнисс.
На ступеньках его начало трясти. Остановившись перед дверью, Пит замер:
“Что я могу ей сказать? Что мне жаль? Что я не хотел?”
“Дебильнее оправданий не мог придумать? Тем более, это ведь не правда. Ты хотел. Ты мечтал делать ей как можно больнее. И ты знал, какое значение для нее имеет семья.”
Совесть, как всегда, была безжалостна. Так и не коснувшись костяшками пальцев деревянной поверхности, Пит поставил перед дверью бумажный пакет и развернулся в сторону выхода.
Открывшаяся позади дверь заставила его замереть с ногой, поднятой над первой ступенькой.
– А, это ты… – голос девушки, открывшей дверь, звучал разочарованно. – Ну, заходи, коль пришел. Чего застыл.
Пит повернулся обратно и со страхом посмотрел на Джоанну, раздраженно постукивающую пальцем по дверной ручке. Сейчас он был не в самом выгодном положении: один толчок в грудь рукой, и он полетит вниз по лестнице, пересчитывая ступеньки своими боками до первого этажа.
– Да я так, только на секунду. Хотел спросить, как дела у Китнисс… И уже ухожу.
Не обратив внимания на его слова, Джо прошла вглубь квартиры, оставив дверь в его личный ад гостеприимно приоткрытой.
– А я думала, что это ты мне скажешь, как дела у Китнисс. – Голос девушки доносился из кухни. Ему показалось, или в ее голосе не было угрозы? Подхватив с порога пакет, Пит прошел туда.
– В смысле? Она что, не дома?
– Скорее всего, она дома, только ее дом больше не здесь. – Увидев, что Пит не понимает, о чем она говорит, Джо нахмурилась. – Если честно, я думала, что она переехала к тебе. Я во вторник утром пришла с работы – а ее нет. И вещей ее нет. Оставила только записку и деньги за следующий месяц, чтоб я не спешила с выбором соседки. – Джо пожала плечами. – Вижу, что ты тоже не в курсе, куда упорхнула птичка.
Пит не мог в это поверить. Она ведь так цеплялась за эту квартиру! С кухни он ринулся в комнату (бывшую комнату) Китнисс, чтобы убедиться своими глазами, что ее там нет. Навстречу ему выскочил взбудораженный Лютик, который, признав, кто перед ним, коротко мяукнул и вальяжной походкой направился обратно к кровати.
– Лютик! – Пит подхватил недовольного кота и с ним на руках бегом направился обратно на кухню. – Джо, зачем ты меня обманываешь? – За укоризненным взглядом не могла спрятаться радость. – Вот же Лютик! Ты просто прячешь ее от меня. Я понимаю, что это справедливо, но мне очень нужно с ней поговорить!
– Ее здесь нет, Пит, я серьезно. – Джоанна смотрела на парня, как на умалишенного. – И почему я должна ее прятать?
– Она не могла бросить Лютика… – Запал Пита начал потухать. К тому же он понял, что сам только что подписал себе приговор.
– Ну, как видишь. Оставила денег и просьбу присмотреть за ним в записке. – Джо подошла к форточке и подкурила сигарету. – Я думала, что и меня она бросить не может. Мы еще когда даже толком знакомы не были, она меня не бросала. Помню, у нее была одна тарелка лапши, первый раз за два дня. А у меня ничего не было. И, естесственно, птичка разделила ее пополам. – Девушка нервно затянулась. – То есть, это сейчас я понимаю, что для нее это было естесственно. Тогда казалось дикостью, думала, девчонка вообще не от мира сего – сама голодает, а еду отдает добровольно.
– Она голодала? – Пит был совсем не уверен, что хочет узнавать подробности о Китнисс дальше. Потому что с каждой новой деталью рука совести на горле сжималась все сильнее.
– Мы тогда только начали вместе жить. Меня как раз с прошлой работы поперли, а у птички еще работы не было.
Пит вспомнил. У них еще тогда физкультура была, это на третьем курсе ее убрали.
Они бежали кросс и Кит упала. Тогда еще девчонки под предводительством Диадемы начали смеяться, пальцами тыкали, мол, слабачка. Пришла медсестра и увела девушку. После урока Пит и Финник решили наведаться в университетскую столовую – лень было тащиться в кафе. Смеялись, перебрасывались кусочками черствого хлеба. А за дальним столом сидели Китнисс и Гейл, и ожесточенно о чем-то спорили.
Теперь Питу стало понятно, что у девушки было истощение. Сложно представить, что в многомиллионном городе, в среде своих друзей и одногруппников человек может умирать от голода. И никто не замечал. И он не заметил. А она, как всегда, не просила о помощи. Да и что бы она услышала в ответ, если бы подошла к нему с просьбой покормить ее? Предложение стать на колени и получить самую питательную смесь в мире своими руками? Или губами? Могло прозвучать и что-нибудь похуже. Хватка совести усилилась и Питу показалось, что он начинает задыхаться от чувства вины.
Только Гейл знал. И в тот момент заставлял ее есть. И Пит не мог больше ненавидеть его, потому что тот был единственным, кто действительно был достоин Китнисс. А он – Пит – с ним даже рядом не стоял.
– Так почему я должна ее от тебя прятать? – Пит не заметил, что Джоанна уже докурила и стояла в шаге от него. – Не потому ли, что это из-за тебя она нашла новую квартиру?
– Я… – Бежать было некуда, Пит в прямом смысле был загнан в угол. – Она теперь живет с мамой. Наверное, просто нашла квартиру получше. И попросторней. – Как бы хотел Пит и себя успокоить этими фразами.
– Не беси меня! – Джо была страшна в гневе. – Почему она живет с мамой?
Что оставалось Питу? Совесть плясала ламбаду, пока он в двух словах описывал ситуацию. Джоанна слушала внимательно, молча, никак не комментируя. Надеясь, что ему не придется узнать тяжесть ее руки, Пит закончил свой рассказ словами извинения, что использовал информацию, полученную от нее, и поклялся, что Кит не знает, от кого она.
Дослушав до конца, Джо кивнула и освободила выход из кухни. Пит не верил своему счастью. Ну хоть сегодня лицо останется целым! Уже у самой двери, услышав оклик девушки, он обернулся. Какой дурак!
Удар в нос буквально вытолкнул его за дверь. Следом за кулаком в него полетел пакет с сырными булочками, которые теперь сиротливой стайкой валялись на лестничной площадке.
– Еще раз увижу – убью. – Спокойный, уверенный голос не давал сомневаться, что сказанное девушкой – правда. А потом дверь захлопнулась.
Пит сел прямо посреди площадки. Неплохой удар для девушки. Он провел рукой по пораженному месту – на пальцах остались кровавые следы. Нужно смыть где-то кровь, а то не в меру заботливый в последнее время отец начнет задавать вопросы.
Все еще сидя, Пит опустил голову на бесполезные булочки. У Джоанны наверняка не так много денег, чтобы покупать себе сладости, но с его рук она их брать отказалась. Ну что ж, справедливо.
Правда, другая рука – немного трясущаяся и морщинистая – была не столь брезглива и привередлива. Подняв одну булочку, Хеймитч обтер ее о свитер, который был ненамного чище пола, и откусил добрый кусок.
– Ммм, ничего так. – Он смерил пристальным взглядом Пита. – Для солнышка притащил?
– Хеймитч! Когда ты уже начнешь вести себя, как взрослый воспитанный человек, а не как неандерталец, только что выползший из пещеры? – Эффи Бряк двумя пальцами забрала из рук оглушенного мужчины булочку и скрылась за дверью его квартиры.
Убедившись, что дама его не видит, он поднял еще одну булочку и отправил целиком в рот.
Пит тяжело поднялся и запрокинул голову, чтобы остановить кровотечение. Кто бы мог подумать! Странная парочка из них получалась.
– Давай, зайди. Или ты в таком виде собираешься ехать? – Не дождавшись ответа, Хеймитч забрал у него из рук пакет и пошел к своей квартире.
“Видимо, сегодня никто не собирается спрашивать, хочу ли я куда-то идти. Пошел к черту этот старый маразматик.”
“А если он что-то знает о Китнисс? Ладно он, Эффи – она точно должна быть в курсе. Вот так запросто профукаешь шанс с ней связаться?”
Аргументы совести были неоспоримы, пришлось пройти за Хеймитчем.
Аккуратно переступив кучу мусора возле порога, Пит прошел туда, откуда доносилось звяканье стекла. Кухня, Хеймитч, бутылка и стакан.
“Я так понимаю, набор стандартный. Только сырные булочки и профессор на этой кухне лишние.”
– Чего стал в проходе? Ванная там, иди, умойся. – Хеймитч особой вежливостью не отличался, да Питу она и не нужна была.
Остановив кровь и стерев ее следы, Пит опять вышел на кухню. Поза Хеймитча за это время не изменилась – только в бутылке стало гораздо меньше жидкости. Парень присел за тот же стол и выжидающе посмотрел на Эбернети, потом перевел взгляд на Эффи.
– Мисс Бряк, я у вас хотел спросить о Китнисс Эвердин… – Внезапно парень начал опять робеть.
– Не получится, молодой человек, такой студентки в нашем университете больше нет. – Эффи вздернула подбородок и отвернулась к окну. Она была зла, очень-очень зла! И совсем не осуждала мисс Мейсон за несдержанность.
– Нет?..
– Нет! – Эффи не пыталась скрыть свое раздражение, хоть это было не очень вежливо. – Даже не стала заезжать за документами, позвонила и попросила…
– Так где Китнисс? – Пит был готов взять Хеймитча за грудки, лишь бы вытрясти из него информацию. Потому что он был уверен, что сосед точно в курсе, куда она переехала.
– Так где Китнисс? – алкоголик спародировал его вопрос, приправив доброй порцией иронии. – Это ты мне скажи, где она. Без тебя тут явно не обошлось. – Пит неосознанно опустил глаза. – Я-то, старый дурак, думал, что ты приличный парень, что солнышко тебе нравится и ты просто придумал такой оригинальный способ привязать ее к себе, чтобы спокойно, без постоянного присутствия этого Хоторна, за ней поухаживать. А оказывается, все так, как рассказала мне Эффи: ты – говнюк, который только и мечтал, как от девочки избавиться. Вот и избавился.
– Как ни странно, это вышло случайно. Может, она мне и вправду нравилась? Только, если бы я знал, что она с этим самым Хоторном встречается, я бы ни на что не надеялся. – Пит был крайне разочарован – Хеймитчу Кит своего нового адреса тоже не оставила, а Эффи, судя по всему, помогать ему не собирается.
– Солнышко и Гейл? – мужчина хмыкнул. – Не было такого. Сам знаешь, они у нас тонкие, – Хеймитч кивнул на стену, – так что с уверенностью могу сказать, что они не встречались. Правда, и ты за ухаживаниями замечен не был. – Эбернети впился в Пита взглядом. – Так что очень сомневаюсь в твоих словах.
– Нравилась. – Пит буркнул это слово себе под нос. – Взаимности не было. Гейл явно ей подходит больше. Так вам она своих координатов тоже не оставила?
– Не-а. Прокралась ночью, как вор, и оставила только эту удавку, – Хеймитч кивнул на галстук, одиноко свисающий со спинки стула, – как будто она мне нужна.
– Нужна! То есть, нужен. Галстук. – Эффи заметно нервничала. – Видишь, даже девочка хотела, чтобы ты вернулся на нормальную работу. И она попросила…
– Исправлять собираешься? – Хеймитч старательно делал вид, что никакой женщины, отчитывающей его писклявым голосом, в комнате нет.
Этот вопрос заставил Пита задуматься. Все, что мог, он уже сломал. Теперь нужно было как-то восстанавливать. А для этого сначала нужно было найти Китнисс.
– Я бы с радостью, но Капитолий огромен. Как найти здесь человека, который, к тому же, не хочет, чтобы его находили?
– Так вот о чем я и хотела сказать. – Эффи угрожающе выставила палец в сторону Эбернети. – И если меня кто-нибудь еще хоть раз перебьет, я отправлю вас стучаться во все квартиры подряд, пока вы не найдете Китнисс. – Немного успокоившись, Эффи поправила волосы и уже нормальным голосом сказала: – Китнисс звонила, сказала, что забирает документы…
– Женщина, мы это уже слышали! – Хеймитч ударил ладонью по столу. – Ты можешь пропищать более полезную информацию?
Одарив мужчину укоризненным взглядом, Эффи обратилась непосредственно к Питу:
– Просила прислать их по почте и оставила адрес. А заявление со своей подписью обещала тоже прислать.
– Ну что, нельзя было сразу с этого начать? – Хеймитч почти взвыл. Дашь завтра мальчишке адрес, пускай находит и разруливает!
– Но что делать с документами? Если придет ее заявление, она будет отчислена…
– Это я решу с деканом. – План уже довольно четко вырисовался в мозгу. Пускай Китнисс выбрала Гейла, а не его (и правильно сделала), он должен исправить то, что натворил. По крайней мере, если не хочет продолжать считать себя мерзавцем. И если хочет помириться со своей совестью, раз уж оказалось, что она у него есть.
Испытующе посмотрев на мужчину напротив, Пит достал кошелек.
– Кит очень держалась за эту квартиру, – он протянул Хеймитчу несколько купюр, – пускай Джо пока не ищет соседку, когда ситуация разрешится… Вернее, когда я все исправлю, она наверняка захочет сюда вернуться.
– А что, сам передать не можешь? – Эбернети грубо засмеялся над Питом, который неуверенно потер нос. – Ладно, ладно, Джо и вправду убить может, я передам.
Сграбастав деньги в карман, Эбернети встал, тонко намекая, что прием окончен.
– А неплохо она тебя приложила, – Хеймитч восхищенно указал на распухший нос, – будто и не баба била! – Не обратив внимания на возмущенный вздох Эффи, он закатал рукав рубашки. – Я бы тебя, может, и пожалел после такого удара, но, сам понимаешь – солнышко заслуживает, чтобы за нее отомстили.
На дожидаясь, пока до парня дойдет смысл сказанных им слов, Хеймитч со всей силы впечатал кулак в его лицо.
– Тебе еще повезло, что я левша, считай, сразу нос тебе и поровнял. Не благодари.
И перед лицом Пита захлопнулась очередная дверь.
========== 29. ==========
Администрация начинала работать с восьми утра, и Пит уже без пяти топтался под дверью. Ему предстояло сложное дело – попытаться дать взятку декану. Несмотря на далекое от образцового поведение ранее, такого младшему Мелларку еще делать не приходилось. Наверное, стоило спросить совета у Мелларка-старшего, но Пит не был уверен, что отец такую идею одобрит.
Вежливо поздоровавшись с мистером Сноу, который, вдвойне удивленный (во-первых, присутствием Пита в такую рань в здании университета, а во вторых, его нервны поведением, что никак не вязалось с образом Мелларка, который вырисовывался в голове декана в течении почти четырех лет), пригласил его пройти в кабинет, Пит решил не тянуть кота за яйца, а сразу приступить к делу.
– Мистер Сноу, я по поводу Китнисс Эвердин. – Начав боевым тоном, к концу фразы Пит заметно поник.
“Ну вот, заветное имя произнесено… Что дальше?”
Совесть отвернулась, намекая, что противозаконные дела не по ее части и она умывает руки. Правда, любопытство взяло свое, и она косила одним глазком через плечо, чтобы ничего не пропустить.
– Я понял. Вы по поводу мисс Эвердин, – Сноу откашлялся и вопросительно посмотрел на замявшегося парня. – И…?
– Мне сказали… То есть, я слышал… – Пит закашлялся и умоляюще посмотрел на Сноу.
– Я так понимаю, вы ходили, собирали слухи, и узнали, что мисс Эвердин покидает наше учебное заведение?
– Да. – Пит с облегчением выдохнул. – И я пришел сказать… Вернее, просить…
– Чтобы мы ее не отчисляли? – Сноу удивленно приподнял брови. – Молодой человек, это невозможно. Как только Китнисс пришлет заявление, подписанное ее рукой, мы обязаны будем отправить ей документы.
– А если она не пришлет его? Или, например, оно не дойдет? Скажем, потеряется при пересылке? – Пит сглотнул вязкую слюну и посмотрел прямо в глаза Сноу. – Какая спонсорская помощь убедит вас оформить все это, как академический отпуск?
Прищурив змеиные глаза, декан откинулся в кресле. Шестеренки в его мозгу чуть не накалялись от усиленной работы.
“Подстава? Вряд ли. Мелларки именно так решают все проблемы, а в проблеме Эвердин явно виноват младший Мелларк, тут и сплетни собирать не нужно, чтобы догадаться. Сколько? Сколько взять, чтобы не продешевить?”
Окинув кабинет пристальным взором, как будто здесь кто-то мог их подслушивать, декан наклонился через стол к парню.
– Мистер Мелларк, возвращение такой студентки, как Китнисс, было бы само по себе уже наградой. Это большая честь для университета иметь таких учащихся. – Параллельно с этой высокопарной речью Сноу судорожно вел подсчеты. – Но вы понимаете, что предлагаете подделку документов? Это очень серьезное преступление… – Мужчина выдержал театральную паузу, чтобы студент осознал всю тяжесть последствий и сильно не торговался. – Спортзал и душевые.
Внутренне Пит возликовал: это много, но все прошло просто, гораздо проще, чем он ожидал.
– Согласен. – Сделку тут же закрепили рукопожатием.
– Я скажу секретарю, чтобы выписал вам счет. – Сноу придержал ладонь нового спонсора в своей. – Но в ваших интересах словить это письмо самостоятельно. Если оно попадет не ко мне, а в канцелярию…
Пит понимающе кивнул головой. Да, это в его интересах.
Получив счет с кругленькой суммой, Пит направился к профессору Бряк за адресом.
“Двенадцатый. Естественно, она отправилась домой. Значит, дорогая совесть, туда едем и мы.”
“Понедельник – день тяжелый…”
Всю тоску, вложенную в эту фразу неизвестным автором Пит осознал в полной мере на выходе из университета. Потому что рядом с дверью стоял собственной персоной Гейл, мать его, Хоторн.
Совесть, напомнив, что тот ему ничего не сделал, просто защищал свою девушку (парня даже перетрясло от того, как эта глупая совесть назвала Китнисс. “Китнисс. Ее зовут Китнисс, и никак иначе!”) от такого гада, как Пит. Хотя его немного было приотпустило после того, как он клятвенно пообещал себе все исправить, сейчас дышать все равно стало сложнее, как будто он вдруг попал на вершину горы, где воздух был мало насыщен кислородом. Или, как будто все та же совесть была на месте и напоминала, где находится ее холодная костлявая рука. На его шее.
Гейл тоже издалека заметил блондина и заметно напрягся. В принципе, Гейлу было плевать на этого человека. В некоторой степени он мог бы даже сказать ему спасибо. Не скажет, конечно, но благодарить было за что.С другой стороны, кулаки все же чесались. Но, но, но…
Уже много лет Гейл был уверен, что женится только на Китнисс. Примерно с момента своего полового созревания и первых прыщей. Он точно знал, что вот она – идеальная для него девушка. Кроме всех душевных качеств, которыми гордилась бы любая мать такой девушки (кроме миссис Эвердин, похоже), она была до дрожи в коленках хороша. Пока в старших классах Кит сокрушалась, что уродина, и никто на нее внимания не обращает, Гейл за ее спиной отбивал (иногда в прямом смысле) у пускающих по ней слюнки одноклассников всякое желание это самое внимание обращать. При этом, когда он собирался признаться, что все ЕГО внимание направлено только на нее, и все ЕГО желания связаны только с ней, его язык присох к небу и, кроме невнятного мычания, выдать ничего не смог.
