Текст книги "S. Синдром (СИ)"
Автор книги: EvgeshaGrozd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)
Нокаут. Принял поражение, но, видимо, этот блондинчик чересчур разошёлся. Мощный и яростный удар ботинка мне в живот, выбил из лёгких весь воздух.
Сука! Я испустил дух боли и ужаса. Нет, только не в живот! Ещё удар и ещё! Нет!
– Где она?! Где Джилл?!
Адская боль растеклась от брюшной полости к голове, не давая вникнуть в суть вопросов.
– Вайлет, уймись! – скрутила меня оказывается женщина-полицейский.
– Где ты её держишь, тварь?! – меня оттянули за волосы.
Наручники клацнули на запястьях, кто-то отлепил от пола, держа за шкварник. Дамочка тут же кинулась на моего обидчика. Вытолкала его вон из дома.
Конвой поволок мою никчёмную тушку к машине, но, дойдя до их кареты, я свернулся в приступе рвоты и рухнул на землю от их брезгливого броска. Картинка в глазах побежала, а тело утонуло в конвульсивном припадке.
Кладбище 34
АНДРЕС
Что ж прямо так сразу и с порога?! Я немного обескуражено глядел в дикие глаза блондинки, не сулящие мне лёгких съёмок. Красивое лицо уродовала маска гнева, ненависти и… страха?! Но я помнил, что такое актёрская игра и насколько она бывает разной – от чудовищно бездарной до великой.
Ладно, красотка, я тебе почти поверил. Сыграю тогда по-твоему.
– Закрой пасть, сучка, – прорычал я, но слова застряли в горле комом.
Рванул девушку к себе за локоны, что тогда заворожили меня. Подобная хватка обычно убавляет пыл актрис, но эта начала колошматить меня с такой силой и прытью, что был вынужден отступить.
– Тише ты, ненормальная! – недовольно процедил я, стараясь увильнуть от опасных рук.
В секундное мигание глаз, получил мощный удар по лицу кулаком. Отлетел к противоположной стене, едва устояв на ногах. Ни хрена себе! Где тот сценарий? Хочу его теперь внимательней прочесть.
– Ты за это ещё ответишь, скотина! – шипела блондинка.
Злость обожгла вены. В хардкоре актриски никогда себе не позволяли бить актёров. Ладно, паршивка, хочешь жестче – будет. Я зарычал хищным зверем и стеной попёр на неё. Наградил парой приличных пощёчин, вновь схватил за копну и поволок к матрасу.
Актриса громко закричала, упираясь в меня ногами и руками, и не прекращала наносить оплеухи и удары по телу. Кричала проклятья и клятвы отомстить.
– Уймись, сука! – швырнул её на матрас и придавил своим весом.
В запястье врезалась жуткая боль. Девчонка впилась в мою кожу зубами, едва не вырвав из меня кусок. Кровь на ране и её губах. Ну ни хрена себе!
Не чувствуя себя от ярости и негодования, со всей силы ударил девушку по лицу. Блондинка взвизгнула и обмякла, потеряв себя в пространстве. Оседлал.
– Ничего себе какая дикая! – в шоке захихикал оператор.
– Где вы вообще откопали эту профи? – злобно рычал я, сдёргивая с пояса брюк ремень и, не мешкая, пытался закрепить у неё на запястьях.
Но, перетягивая, ей руки, не на шутку оробел – на правой нет ногтей! И это не последствия травмы, не ампутация фаланг, они просто вырезаны, тщательно и безвозвратно. Ярая поклонница БДСМ?! Не может быть! Потому так тщательно обороняется? Да ну, бред…
– Конга! – прошипел оператор, выводя из ступора.
Опомнился. Плевать. Это наша с ней работа! Стянул с себя брюки, освобождая своего бойца, который опечаленный побоями, слабенько смотрел "на девять". Просунул его между её ладоней, феллируя от головки к основанию члена. Эрекция начала наполнять кровотоки.
Блондинка прозрела, слабо зашевелилась подо мной.
– Нет, прошу… Не надо… – в голосе вдруг различил слёзы и продолжать это действие не смог.
Ну, же, красотка! Да что с тобой? Куда подевалась столь колоссальная актёрская жила?
Сорвал с блондинки хлипенькое шёлковое платьице. Девушка взвыла и слабо крутанулась на бок, пытаясь скрыть от меня наготу. Тщетно забила связанными руками по моему бедру, хваталась за матрас, брыкалась, стремясь выползти из-под меня.
Грубо развернул к себе обратно, и взору предстало тело. Здесь картина оказалась не лучше – ожоги, шрамы, ссадины и синяки.
Проглотил ком отвращения к ней и к её увлечению, с трудом веря, что такая красавица могла позволить таким, как я, настолько изуродовать себя.
Силы наконец вернулись к ней. Актриса резко привстала и, ухватившись за оставшуюся на мне майку, со всей силой ударила меня лбом по переносице.
Рефлекторно схватился за нос, теряя пленницу. Упал на матрас, сходя с ума от жуткой боли. Слёзная железа мгновенно выпустила из моих глаз солёную воду. Я больше не видел происходящее, только звуки.
– Ах, ты дрянь! – крик оператора, грохот, удар, взвизг.
Нашёлся себя в пространстве. Капельки крови из носа есть, но не много, – к счастью, не сломала. Посмотрел перед собой. Блондинка распластана по паркету и не в себе, но пытается оклематься. Оператор собирает с пола разбитую камеру.
Мне вдруг показалось, что я покоряю Эверест.
– Вот, с-сука! Камеру убила. Ненормальная. Видаль потом сам тебя за неё отымеет, дрянь! – злобно шипел мужчина, а до меня слабо начало доходить, что девушка борется сейчас не на жизнь, а на смерть. Это не актёрская игра, это самозащита.
Оператор рванул девушку с пола и швырнул обратно рядом со мной на матрас.
– Кончай с ней! Сниму на вторую.
Посмотрел на блондинку. Девушка уже без сил, тяжело дышит. Щека вспухла, изо рта выступила струйка крови, по лицу градом текут слёзы. Опустил взгляд ниже – на животе свежий операционный шрам, на колене тоже и, готов был поклясться, что пулевой. Сомнений уже не было, это тело не плод любовных жестоких игр, а жертва чьей-то безжалостной пытки.
Я не смел больше продолжать, но мне не позволят остановить съёмку. Глянул на оператора, который спешно настраивал вторую камеру.
Успею. Накрыл девушку собой, нависнув сверху и пленив запястья. Слабое сопротивление и тихий стон. Опустился к ней и, нежно поцеловав за ухом, тихонько шепнул, вкладывая в голос всю теплоту, на которую был способен:
– Тише, девочка, – её тело вздрогнуло, как от удара током. – Не дай мне продолжать, – навис над ней, поймав взгляд.
Раздвинул свои ноги, оставляя её в свободе между ними. Всей магией взгляда, позволял ей сделать то, на что не согласится ни один мужчина в мире.
Девушка всё поняла. Удар ногой. Будущие дети, простите меня. Согнулся от неимоверной боли, ударившей по всем рецепторам. Не в состоянии держаться, упал на матрас рядом с ней.
– Твою мать, – простонал откатившись.
Оператор тут же подлетел ко мне, оценивая нанесённый ущерб.
– Живой?
Я не мог ответить, просто свернувшись в три погибели лежал на боку, убаюкивая убитые в фарш гениталии.
– Ах, ты, мразь! – Жуткий звук удара, короткий взвизг и тихий плач. – Заберите её! – крикнул оператор на двери.
В студию вошли те же два охранника, скрутили и без того ослабшую девушку и поволокли прочь.
– Стой! Куда её?! – обеспокоенно вскричал я, глядя на оператора.
– Не твоё дело, – рыкнул он. – Перевоспитается. Вали к себе. И лёд приложи.
Да, что здесь вообще происходит, мать вашу?! Где я? Порностудия или публичный дом с секс-рабынями? Стало жутко, но разобраться в этом я теперь просто обязан. Я хоть и снимаюсь в насилии, но всегда был против этого.
МАРК
Хирург вышел в коридор, сняв повязку с лица. Седина в его бровях требовала проявить к нему уважение.
– Пациент в токсикологической коме.
– Бляжь, – я в гневе сжал кулаки, готовый оторвать себе голову.
Сид же пыталась мыслить спокойно и уверенно:
– Какой прогноз?
– Из желудка мы изъяли триста сорок грамм кокаина. Порвалась одна из капсул, сколько в ней было неясно, но доза очень высока. Пациент сейчас на аппарате. Мы промыли пищеварительную систему, форсировали диурез, но наркотик в сосудах и головном мозге. Сейчас пытаемся восстановить кислотно-щелочной баланс крови и наладить полноценную работу сердечно-сосудистой системы. Пациент получает антидот. Все меры приняты, остальное зависит от больного и его метаболизма. Нужно ждать. Если он переживёт эти два дня и динамика его состояния не ухудшиться, то можно надеяться на лучшее. Сейчас пока всё прозрачно и адекватный прогноз дать сложно, детектив.
– Спасибо, – кивнула Васкес, отпуская доктора.
– Эта падла выкарабкается, потому что я сам лично его должен грохнуть, – прорычал я.
– Марк, ты ослеп или отупел от своей ненависти? – она толкнула меня в угол коридора и зашипела. – Тебя нисколько не смутило, что у него в брюхе триста слишним грамм дури? Думаешь, он в поставщики вызвался самовольно? А его тело! Ты видел?! Оно истощено и всплошь в побоях, разной степени давности. Он пленник, Марк! Самый настоящий! И наркота в животе, говорит, что из него сделали "сумку", и то, что он попался нам во время облавы – огромнач удача для тебя, но ты, болван, решил сводить с ним счеты прямо с ходу. Вот теперь молись, чтобы он выжил и хоть что-то знал о твоей девчонке, потому что если Ричеи сдохнет, то зацепок у тебя больше не будет!
Сид метнула в меня осуждающий взгляд и устремилась прочь по коридору.
Он пленник?! Да ладно! За это время поисков у меня была тонна вариаций на его счёт, но только не такая. Абсолютно, не такая! Если он пленник, тогда что с Джилл? Точнее сказать, кто теперь наш враг? Дочь Diablo? Девушка и эта тварь тогда могли находиться в совершенно разных картелях. С каждой секундой тревожных мыслей всё больше осознавал, что снова упёрся в тупик, а время мой главный враг. Твою мать! Устремился за Сид.
– Васкес! – Девушка обернулась. – Те двое, что были с ним. Я должен их допросить.
– Уйми пыл, сначала, – Сид направлялась к машине. – Шеф допрашивает их первый, а на это уйдет немало времени…
– У меня нет этого времени! – проскрипел я.
Васкес посмотрела на меня в упор и неожиданно заговорила мягко и понимающе:
– Марк, ты рвёшься вперёд, как гончая, потому что наконец взял след, но ты должен помнить о том, что Джилл иголка в мире картелей. Если ей суждено выжить, мы её найдем.
Я выдохнул из себя ком напряжения, пытаясь заглушить инстинкты и включить разум. Догнали до участка моментом и велико оказалось моё удивление, когда обнаружил шефа у себя в кабинете. Он закончил допрос?
Поспешил в комнату допросов, но суровый оклик заставил обречённо притормозить. Шагнул за порог.
– Закрой дверь и прижми жопу на стул! – Возражать не смел. Опустился на предложеное место. – Прежде чем я допущу тебя к подозреваемым, ты обязан кое-что изучить, – кинул в меня две папки с личным делом. – Читай.
– А вкратце нельзя? – лениво пролистнул страницы.
– Нет.
Открыв первую и вовсе возмутился – всё на мексиканском.
– Да я же не пойму тут ничего!
– Учись, детектив, ты в Мексике, – он встал и прошествовал к дверям.
Взорвалось. Я дерзко швырнул в шефа всей этой бесполезной макулатурой, не опасаясь его гнева. Он остановился, нагнулся и подобрав документы, повернулся ко мне.
– Это важно, – кинул их мне обратно в лицо, усмехнулся и ушёл.
Манёвр. Теперь четко это понял. Меня не допустят, так как я чужак, а своё говно показывать они не намерены. Не та страна. Ну уж нет, я переведу это гребаное личное дело, переводчики и словари мне в помощь. Закорпел над текстом. Спустя полчаса одна страница была готова.
В кабинет влетела Васкес.
– Идём! Живо!
Секунды – и я несся вприпрыжку за ней по коридору. Месяц работы с детективом Васкес давно убедил в том, что доверится здесь я пока могу только ей. У нас разные истории, но враг один.
– Десять минут, – предупредила напарница.
Я заглянул в кабинет. Скованные наручниками ноги и руки, засаленные жарой и грязью волосы, следы засохшей крови на лице и руках, рваная клетчатая рубаха – Освальдо Начос, по кличке Начо, – мелкая сошка, работающая на Лиму. Собственно и верность свою он ещё не доказал.
– Сид, время, – рядом вырос один из детективов – Панчо, вроде. Мы буквально влетели в кабинет. Освальдо Начос заблистал зубами.
– Вот они герои, – он скудно зааплодировал наручниками. – Занавес! Вы избраны для моей исповеди!
Я приблизился к нему и посмотрел в упор.
– С вашии курьером была эта девушка? – положил фото Джилл перед его носом.
– Неа… С нами такой не было. Знатная цаца, я бы запомнил.
– Мы знаем, что ты работаешь на Лиму, – гневно проскрипела Сид. – Мне нужны имена всех. С ним есть эта женщина?
Следующее фото – Сисилия Мортес. Тень скользнула по лицу заключённого, но Начо скептически заколыхался:
– Прямо парад баб. Вы идиоты? Мне нет теперь обратного пути, ни при каком раскладе, но он сохранит мне жизнь в дальнейшем, если я не превращусь в крысу. Так что пошли вы на щхрен. Я ничего не расскажу, – и его плевок полетел в меня и Сид.
Предел нервов достиг своего пика, и я обрушил на мерзавца свои кулаки.
– Вайлет! – крепости Васкес было не занимать, девушка оттащила меня от голлвореза и выставила за дверь, передав Панчо. – Держи руки при себе!
– Васкес? – протестующе процедил я, но дверь за детективом захлопнулась.
– Шёл бы ты остыл, а! – Панчо сурово смотрел на меня. – Сид, знает о чём допрашивать, а ты только смуту наводишь. Угомонись!
Сердито матюкнулся и направился прочь по коридору. Да, остыть мне и правда не мешало бы, а то всё хладнокровие и логика летят в трубу. Мои ответы сейчас лежали в реанимации и пытались выкарабкаться из лап смерти, а я впервые желал, чтобы эта гадина выжила, но ждать придёться прилично. В течение двух дней Ричера всё-таки стабилизировали, но из комы выводить не стали, позволяя организму приходить в норму. За следующие три дня, показатели заметно улучшились.
– Думаю, завтра будем снимать с аппарата, – кивал его лечащий врач.
Пока читал отчёт медика, невольно холодел внутри. Жизнь и правда настоящий бумеранг. Ричера били и регулярно. Сросшиеся переломы, множественные гематомы разного срока давности, рубцы на всю поверхность спины, истощение второй степени и обезвоживание. Он раб. Мысли накручивались в снежный ком.
– Поехали, – лицо Васкес выражало, крайнюю сосредоточенность.
– Куда? – но я следовал за ней.
– Дворовая шпана, шныряя по автомобильной свалке, наткнулась на массовое захоронение.
Внутри всё полетело вниз, представив, что Джилл может быть среди них. Нет, пожалуйста, нет!
– Трупы подброшены недавно, ещё не успели толком разложиться, – продолжала вещать девушка. – Только надо поторопиться, путь не близкий и уже темнеет. Часть группы выехала туда.
– Ты рулишь, – процедил я, садясь в авто.
– Марк, – Васкес опустилась на водительское. – Ты меня беспокоишь.
– Не парься.
Детектив обречённо вздохнула и тронула тачку с места. Лишь спустя полчаса молчания она снова произнесла:
– Картель, которым все эти годы управлял Лима, принадлежал всегда Хулио Мадэри, – проронила наконец она. – Diablo оставил его в управление Лиме. Так он рассчитывал уберечь своё состояние от копов и не прогадал. Прокуротура смогла забрать только то, что было в штатах. После смерти Мадэри прямые наследники картеля его дочь и брат. Сисилия, скорей всего, там, но вот с Ричером что-то пошло не так.
– Видимо, захотел хапнуть всё в свои руки, – идей других не видел. – Но родня не согласилась.
– Возможно, потому и сделали "сумкой", – скривилась она.
Мы были на месте ближе к вечеру. Солнце лежало уже на горизонте, превращая свалку в настоящее кладбище машин. Груды металлолома разлапистыми монстрами возвышались в тенях от прожекторов.
Почти сразу же нас тормознул судмедэксперт, всучил нам маски и перчатки.
– У нас тут похоже холера, осторожней, – грозно осведомил он. – Детей, что обнаружили трупы, уже отправили в карантин на диагностику.
Я и Сид пораженно натягивали перчатки.
– То есть все трупы умерли от какой-то заразы? – переспросила Васкес.
– Полностью это сможет подтвердить только вскрытие, но судя по предварительному осмотру смерть не насильственная. В слизистых скопище холерных вибрионов.
– Они умерли и их просто выбросили на свалку?! – я в тихом шоке переваривал его слова.
– К несчастью, да. Полнейшая безолаберность. Трупы упаковали сейчас в изоляционные пакеты, чтобы ограничить скопление насекомых.
– Сколько они здесь пролежали? – старался дышать через раз, так как трупный запах сумел пропитать воздух.
– День или два, и, к счастью, собака малышни обнаружила их. Сейчас эпидемиологи проверяют почву на продукты разложения тел и есть ли рядом источники воды. Если вибрионы проникли в почву, то недолго и до водоёмов, а это уже эпидемия.
– Твою мать, – обеспокоенно прошипела Сидни. – Этого нам ещё не хватало. Где тела?
– В карантинном блоке, – указал на трейлер левее места захоронения. – Пройдите, вас встретит эпидемиолог.
В трейлер нас пустили только, когда упаковались в защитный костюм. На полу лежало семь пакетов.
– Кого-нибудь удалось уже опознать?
Женщина-эпидемиолог всучила нам готовые фотографии мертвецов и их живые фото.
– Да, четверых. Двое мужчин, женщина и ребенок.
Я скорей выудил фото женщины. Мариэль Сетаво – гласила надпись. Камень спал с души. Не ОНА! Это не Джилл…
– Ничего себе, – присвистнула Васкес, вытянув ещё одно фото. – Кайо Рапало. – Вопросительно глянул на нее. – Головорез и заядлый нарик. Сбежал из тюрьмы три года назад. Судя по последним данным разведки, находится на попечении Лимы. Теперь понятно, кто избавился от тел.
Внутри всё похолодело. Значит, у них вспышка! Бог, мой! Распознав мои мысли, Васкес покачала головой.
– Марселу постарается пресечь инфекцию, он не глуп. Это в его же интересах.
Меня это мало успокоило. Васкес пролистнула кадры. Последнее комом застряло в горле.
– Боже, – печально провёла рукой по кадру.
Милые черты лица изуродовала маска смерти, заострив в мраморные грани, глаза впали, волосы цвета вороньего крыла прилипли прядями к её бывшим щекам.
– Бедная девочка.
Прочёл на фото выше – Габриэль Коста.
Вечер с сопровождением 35
ДЖИЛЛ
Жестоко бросили на каменный пол. Доброжелательный, на первый момент, Густаво сурово пробасил:
– Дура неблагодарная! Посиди тут без воды и еды денёк, может одумаешься.
Дверь захлопнулась и я, обняв свою наготу, выпустила всю боль криком в пол. Спокойно, Джилл, всё пока обошлось. Тот парень понял тебя и даже спас. Только после него будут другие и на подобную милость расчитывать уже не придётся. Тело ныло хлеще, чем после трудовых работ в картеле. Пережитое атрофировало все эмоции, окончательно превратив меня в размазню. Погрузилась в бредовый сон.
Разбудил шум дверей. Вошёл мой новый мучитель. Господи, когда же вы забудите о моём существовании?!
– Клянусь, я бы прямо сейчас придушил тебя за то, что калечишь моих актёров и портишь дорогостоящее оборудование, только вот не могу. Лима сделал запрос на твой выкуп обратно. Но за эти проделки ты ему дорого теперь обойдёшься. Ну, скажи, что такого? Ну трахнул бы тебя этот парень, кайфанула бы. Он довольно неплох. Зачем бить, да и ещё по самому драгоценному?
– Верни меня в картель, – процедила я. Серхио смотрел на меня, как на умалишенную.
– Марселу сейчас не до тебя. – Я напряглась. Что это значит? – В общем, дорогуша. Не хочешь так, будем по-другому. Через несколько дней для одних моих богатых постоянников требуется сопровождение. В этот раз пойдёшь ты. Если вдруг кто-то из них решит тебя выгодней перекупить у Лимы, что вряд ли, я без раздумий тебя продам. А сейчас ты вернёшься в свою комнату и, если ещё что-нибудь выкинешь, вместо тебя расплатиться ДРУГАЯ девушка.
Я сглотнула. Только не такая цена. Он ушёл.
Знать бы что происходит на этих званых вечерах? Что должна буду там делать? Я даже ложку до сих пор толком держать не научилась.
На пороге снова появился Густаво и, грубо схватив под руку, ткнул в меня простынь и сердито прошипел:
– Я бы на его месте, продержал бы тебя здесь, пока на стены от голода лезть не начала. Покалечила бедного парня…, – толкнул на выход.
Пока он причитал и жалел "бедного парня", с трудом сдерживалась от вопроса о его ориентации. Чем чёрт не шутит! Или же это просто мужская солидарность? Меня втолкнули в комнату.
– Мы уже подумали, что больше не увидим тебя, – Джулия кинулась мне на плечи.
– Все нормально, – больная щека среагировала на неаккуратное прикосновение.
– Ха, – Катя, смеясь смотрела на меня. – Оказывается, можно и не раздвигать ноги, а просто надавать по яйцам актёру.
– Ты с ума сошла? – Луиза была не на шутку напугана. – Видаль мог серьёзно тебя наказать.
– И, думаю, наказал. Он вернёт меня в картель, – буркнула я.
Девушки притихли, переглядываясь.
– А ты, гляжу, не очень-то об этом переживаешь? – Элеонора прищурила один глаз.
Решила оставить её вопрос без ответа.
– Господи, твоё лицо, – Джулия заботливо смотрела на меня. – Здорово тебя ударил. Надо приложить лёд.
– Не стесняйся, у нас его всегда целая морозилка, – Катя снова задорно улыбалась, не прекращая юморить. Видно, это часть её защитной оболочки. – Нас тут чаще бьют, чем кормят.
Джулия подала мне пакет со льдом и проводила до кровати. Помогла подняться наверх и учтиво зашторила. Теперь можно подумать. Выход из четырёх стен неплохой шанс для побега, но этот сутенёр пригрозил девушками. Что он может сделать им? Они товар, а он на этом неплохо зарабатывает.
Сбегу? Потом куда? Местная полиция мне не помощники, но может Энджи сможет мне помочь? Надо лишь связаться с ним. О том, как уговорить вызволить Чейза и Габи я подумаю позже. Есть ещё одна проблема, если верить логике Луны, во мне отслеживающее устройство и куда бы я не спряталась, меня найдут. Но если бежать очень быстро? Бред. Я вернусь в картель. И снова вдвоём с Чейзом мы что-нибудь придумаем. Выход есть всегда.
Оставалось лишь молиться, чтобы я не приглянулась клиентам Видаля, а это будет другая проблема.
АНДРЕС
Проснулся и тут же охнул. Между ног камень. Врач хоть и сказала, что всё в норме и просто сильный ушиб, это отнюдь не утешало. Мне с этим ходить ещё недельку точно. Выпил обезболивающее и откинулся назад на подушку.
Соседа в комнате не было. Полвечера я пытался намёками выпытать из него хоть какую-то информацию, но тот был, как могила. Наконец меня посетил сам Серхио.
– Как ты? – он сел напротив.
– Хотелось бы лучше, – буркнул я. – О буйных актрисах, нужно предупреждать в контракте.
– Это нестандартная ситуация. Девушка перенервничала. Не беспокойся, она будет наказана.
– Наказана? – переспросил я.
– Не получит премию, – пояснил режиссер.
– Серхио, я в этом бизнесе не один год, и много слышал о тебе. Слухи не врут. Ты используешь не только профессиональных актрис. И девушка НЕ актриса, потому и дралась, про камеру вообще молчу.
– Тебя это не касается! – Видаль грозно подобрался, перевоплотившись в дикого медведя. Затряс пухлыми щеками.
Я мужественно пытался изображать безразличие.
– Меня не касается, но зато касается его, – указал на область паха. – Да ладно, тебе. Мне плевать на твой сексуальный гарем, не моё это дело, но позволь хотя бы, поквитаться с этой мерзавкой. Она должна моим яйцам.
Видаль скривился в усмешке.
– Ты пока не сможешь выполнять свои обязанности.
– Нет, Серхио, – я привстал. – Не оставляй меня без дела. Я могу выполнять другую работу. Несчастный случай на производстве у тебя в контракте не предусмотрен, а деньги мне позарез нужны.
Видаль прикинул в голове.
– Хорошо, пока включу тебя в штат охраны, раз ты и так всё понял. Может ещё и успеешь спустить с той девчонки спесь.
Я довольно улыбнулся. Мне бы оскара за великолепную игру, а ему, пожалуйста, медальку с гравировкой "осёл". Видаль ушёл.
Но глядя на закрывшуюся дверь, вдруг задумался. А зачем мне это всё? Мстить ей я точно не собираюсь, а увидеть хотелось бы.
Рабыня. От этого слова бросило в холод. Одно дело, когда актрисы играют эту роль, а другое жить с этим. Бездонные и голубые глаза сейчас отчего-то смотрят на меня и, словно, просят помощи. Моё ли это дело? Я здесь, чтобы заработать денег, помочь маме…
Но слова Мерседес снова молью ели мой мозг и сердце:
"… Оставь лик матери святым в их памяти. Они должны знать и помнить её красивой, доброй и ласковой. Не срами всё жуткими картинками её ухода."
Мама хочет уйти? Правда хочет?! Оставить детей?! Но всё к тому и шло. Несколько месяцев или год. А для чего?! Мучить её дальше для себя, детей? Выздоровление никто не обещал…
Господи, Андрес, о чём же ты сейчас думаешь? И зачем ты об этом думаешь? Продлить жизнь матери ещё на пару месяцев, но позволить калечить ту девушку, глаза которой отпечатались в сознании? Или сделать иначе? Отпустить наконец ту, что мечтает уйти, и вызволить из беды ту, что может жить счастливо и спокойно до глубокой старости. За то та рабыня и боролась, когда я едва не изнасиловал её. Бог мой! Я чуть не стал преступником!
От жуткого вывода схватился за голову и в груди всё перевернулось, рухнув вниз. Мука перед принятием верного решения засвербила под рёбрами. Мне нужно увидеть ту девушку. Понять и принять правильное, но жуткое решение. Жуткое по отношению к моей семье.
На утро мой дух выжал сон. Видел, как ту девушку погрузили в странный фургон с другими и увезли, а я знал, что потерял её из вида навсегда. Нет, я не могу этого допустить! Мама самое дорогое, что у меня есть, но узнай она, какой ценой дались ей лишние и ненужные месяцы жизни, она проклянёт меня, как своего сына навечно. Нет! Я найду другой способ достать деньги для её лечения, более честный и безобидный. За жизнь матери я не должен платить жизнью той несчастной. Решено.
В комнату рабынь просто так никого не пускали, но я старался, как можно ближе быть к цокольному этажу, чтобы в нужный момент оказаться рядом.
С одной стороны я понимал, что рискую. Но она должна быть за стенами этого дома, а не сосудом для мужских извращений.
Перед началом действий решил обезопасить сперва своих. Набросал Оливии сообщение, чтобы она срочно укатила на курорт с детьми, прямо сегодня же. Мерси сообщил, что маму необходимо перевести в интенсивную палату. Девушка прокляла меня, но я знал, что всё выполнит. На смайлик с воздушным поцелуем, просто ограничилась средним пальцем.
Через несколько дней ожиданий и бдения, после обеда блондинку повели наверх. Втиснуться в сопровождающие, я не успел, но увидел, как она меня заметила и даже кивнула слегка головой. Давай, красавица, я доказал тебе, что на твоей стороне, теперь ты не сглупи.
– Опять на съемку? – мою суровость, второй охранник расценил иначе.
– Неее, – он слегка улыбнулся. – Этой дикой кошечке, пока не доверят члены актёров. Скорей всего, готовят клиенту, на выездной приём.
Облегчение, что никто пока не поставит её на колени, хоть и сделает это чуть позже. Я обязан попасть на этот приём. К счастью, немногие мои коллеги приветствовали данные вылазки, потому вызываться в добровольцы, даже не пришлось. Для полного состава нужна была группа из шести человек, а набиралось с трудом три.
Необходимым дресс-кодом я не располагал, потому меня упаковали в стандарную чёрную костюм-тройку. Щетину было велено сбрить. Покрасоваться в зеркале не имел времени. Сунул в пиджак свой сотовый, перочиный нож, одел часы и само собой не забыл про обезболивающие.
Выезд в девять вечера, потому вооружившись рацией ждал у машины. Не знаю отчего, но внутри всё замирало то ли от нервов, то ли от страха перед тем, что намерен совершить.
Когда девушку вывели в компании ещё одной блондинки, я остолбенело уставился на неё. Чёрное платье-футляр, которое совершенно точно соответствовало названию, прозрачный стеклярус по всей поверхности ткани, V– образное декольте, высокие каблуки, волосы уложенные в струящиеся волны, крупные висячие серьги, вечерний макияж. Невольно улыбнулся, но вовремя передёрнул губами.
Смотрит на меня, удивлена. Явно не ждала увидеть здесь мою персону да и ещё в сопровождении.
Провёл девушку к нашей машине и, открыв дверцу, незаметно подмигнул. Сел на пассажирское впереди, второй охранник устроился на заднее рядом с ней, третий – водитель. Глянул на неё в зеркало заднего вида – лицо каменное, не прикопаешься.
Подъехали к клубу, в котором проходила закрытая вечеринка. Девушки вышли из машин. Я безапелляционно взял её под свой контроль. Поддерживая за локоть, провёл ко входу. На каблуках, признаюсь, ходить она абсолютно не умеет.
Зал полон богатых гостей с арабской внешностью, в современном одеянии, а так же в национальном вплоть до хиджабов и сари.
– Через полчаса, попросись в дамскую комнату, – шепнул ей на ухо, отпуская в толпу. Не ответила, но по взгляду определил, что поняла.
У меня было тридцать минут, чтобы изучить клуб. Схема эвакуационных выходов?! Тоже пойдёт. Прошёлся к женским туалетам. Указатель к аварийным выходам направлял по коридору дальше. Ладно. Дошёл и упёрся в дверь с автоблокировкой. Понял. Глянул на часы время подходит.
Клиенты мило беседовали со своими оплаченными протеже. Поймал её мимолетный взгляд, приблизился ближе. Она натянуто улыбалась арабам, затем откланялась и направилась к туалетам. Перегородил ей путь, едва успев обогнать другого охранника. Взяв грубо под локоть, повёл по коридорам к уборным.
– Полегче, – прошипела пленница, но руку вырвать не пыталась.
– Кто бы говорил, – парировал в ответ.
– Что происходит? Ты уже охранник?!
– Мою карьеру порноактёра ты сгубила, – достигли дамской. Небольшая очередь. – Только не входи.
Подтолкнул её к гостьям вечеринки, выстроившихся в шеренгу, а сам отошёл к стене, на которой терялась под цветом красных стен кнопка пожарной тревоги. Выжидал.
Пока впереди стоящие гостьи вечера трещали сороками и больше не обращали на меня внимания, рванул рычаг. Оглушительный сигнал тревоги сотряс стены и безмятежность гостей.
– На выход, – деловито начал инструктировать растерявшихся женщин, направляя их по указателю. – Пожалуйста, по скорее. Без паники…
Подхватил и пленницу. Медлил, ожидая увеличения эвакуируемых из клуба.
– Сними их, – процедил, кивнув на туфли. Исполнила. Выкинул рацию. – Приготовься бежать со всех ног.
Под "приготовься" не ждал, что девушка задерёт вверх узкое платье до самой талии. Хотя логично.
– Миленько, – съязвил я, оценив соблазнительные ножки и попу.
Три. Две. Одна… Мы рванули сквозь толпу людей, успев минуть начинающуюся давку.
– Сюда, – утянул её за угол в проулок. Сквозной пролёт с выходом на соседнюю параллельную улицу. На другой стороне дороги, увидел, как мужик выползает из своего старенького шевроле пикапа, груженого складной стремянкой и прочим строительным инвентарём.
– В ту машину, бегом.
Девушка мигом юркнула на пассажирское, а я вовремя отпихнул владельца и отобрал у него ключи.
– Сукин ты, сын, – мужичок в панике и гневе, кинулся на защиту своего имущества.
– Я верну, – по-честному соврал я и газанул.
– Грабят!
Набирая скорость и удаляясь от клуба, издал победный клич, подобно марьячисту. Но выражение лица девушки, не давало спокойно насладиться триумфом:
